Глава 16

– Она! – выдохнули мы хором. Почти тут же из гранильной мастерской крикнул Сафар:

– Это Моана! На нее напали! Просит выслать экипаж и верховых к каменному мосту!

Тут Илора доказала, что недаром она второй раз замужем за офицером. Голос, наверняка слышный по всему поместью, прогремел:

– Боевая тревога!!!

Я немедленно вспомнил ощущения шахматиста, бросившего быстрый взгляд на часы и увидевшего, что флажок начал подниматься.

Так, уже некогда заниматься тонкими деталями тактики. Первым делом – Сарат, которого никоим образом нельзя допускать к полю боя первым. Даже представить не могу, что он натворит, боясь за жену. С него и начнем:

– Сарат! Живо на конюшню, готовь транспорт, запряги пару. С тобой едет Арзана…

– И я!

Святые угодники, и когда же Ира успела здесь оказаться? Но моя милая права: ей ехать надо, как бы я ни был против. Никакой резерв не будет лишним. Впрочем, она все равно не попадет к схватке.

– И ты тоже, с корзиной. Сарат, отвечаешь за девочек. Самое главное: ты – наша последняя надежда. Если Моана истощится, ты ее резерв, на тебя больше всех рассчитываю. Так что магию без абсолютно крайней необходимости не трать. Действуй!

Парень получил твердую уверенность, что я знаю, что делать (ох, если бы так!). Он только кивнул и почти что телепортировался на конюшню.

– Тарек! Двоих твоих одвуконь – на дорогу. Задача: перехватить наблюдателя. Он очень опасен, поэтому приказываю: ни малейшего риска твоим стрелкам. Разрешаю по их усмотрению стрелять в голову. Мне мои люди живыми нужней гораздо больше, чем «язык». И еще пятерых с тобой, тоже с заводными конями. Если их не хватит – седлай всех, что остались; одного оставь для меня. Буду держаться сзади. Пистолеты возьми, которые есть. И того… осторожней там. Ладно, разведка, не мне тебя учить.

И Тарек испарился. Все? Еще нет.

– Шахур!

– Здесь я, командир.

– На тебе – охрана поместья. Не думаю, что понадобится, но… всякое может быть. Вроде бы у Хорота был почти готовый гранатомет. Торот тебе поможет.

– Справимся. У Хорота еще одна винтовка есть. Удачи вам.

Через десять минут верховые, накреняясь в седлах, уже резали поворот на выходе из поместья.

У Моаны не было никаких навыков в разведке. Поэтому она не заметила двух арбалетчиков по обе стороны дороги. Те пропустили ее двуколку и начали стрелять с флангов.

Первая стрела пробила диафрагму и нижнюю долю легкого. Вместе с болью пришло удушье.

Умение быстро принимать решения и расставлять приоритеты абсолютно необходимы для мага жизни. Именно поэтому доктор магии первым делом вспомнила про щиты и наложила их на себя, начав с телещита. И вовремя: вторая стрела опоздала на какие-то десятые секунды, не смогла пробить щит, но снесла женщину с сиденья двуколки. На броске адреналина маг жизни встала, включила усиленный телещит, на скорую руку создала конструкт-времянку (только отключить боль, восстановить дыхание и остановить кровотечение). И наложила все прочие щиты.

Только после этого Моана быстро оглянулась вокруг, оценивая противников. Так, стрелки уже перезаряжают арбалеты. Еще трое впереди, шагов пятьдесят, стоят перед мостом, перекрывая дорогу. Один сдвинул ладони, и бедной коняшке разнесло голову «Водяным копьем». Еще один… «Огненный шнур»? Так и есть, но щит выдержал. Удар не из сильных, такие наносятся с целью довести до истощения. Вот и третий что-то готовит… но те, что с арбалетами, все же опаснее.

Если бы я присутствовал на поле боя, то назвал это «стрельбой молниями по-македонски». Моана направила ладони со сведенными вместе пальцами на стрелков. Разумеется, те не были магами и не могли отвести «Молнию». Разумеется, у них были надлежащие амулеты, которые, разумеется, не были рассчитаны на противодействие заклинанию докторского уровня. Тот, кто стрелял первым, превратился в обгорелый труп, скалящийся белыми зубами. У второго, видимо, был амулет получше: молния не сожгла стрелка, у него просто остановилось сердце.

Просто удивительно, какие неожиданные способности могут прорезаться у человека в чрезвычайной ситуации. Моана никогда не была боевым магом и понятия не имела о тактике, но все же зацепилась зрением за лошадь, мирно стоящую за кустами позади нее, ярдах в двухстах. Мгновенно пришла мысль, что коняга тут появилась не сама по себе. Значит, есть четвертый, который, вероятнее всего, наблюдает, но может и вмешаться. Он хорошо спрятался, но даже если бы и стоял на виду, все равно на такой дистанции с ним не справиться. А вот не дать ему легко сбежать – можно. «Извини, лошадка» – эта мысленная фраза сопроводилась довеском в виде «Красной сети». Как и ожидалось, животинка не была прикрыта магическими щитами.

Сейчас Моана чувствовала в себе такую силу, что сочла возможным поставить главной целью не убийство противников, а возможность их захвата живыми. На очереди эта троица. Те уже успели понять, что у добычи есть когти и клыки; Третий даже пустил в ход «Красную сеть» (и опять щит выдержал). Первый готовил нечто более серьезное, но банально не успел. Моана указала на него всеми пятью пальцами правой руки.

Гр-р-р-р-ахххх!

Любой из присутствовавших боевых магов – а других тут и не было, если не считать самой Моаны, – мог без особых усилий поставить щит против «Воздушного кулака» или даже отвести его. Силовое наведение этого заклинания (то есть при активном противодействии оппонента) требовало недюжинного умения, которого у мага жизни не могло быть по определению: соответствующий курс им просто не читали в университете за полной ненадобностью. Возможность же применения очереди из «Воздушных кулаков» ни один из противников Моаны не рассматривал. Любой боевой маг с университетских времен знает: слишком велики затраты энергии на это, неприемлемо велики, да еще с сомнительным результатом, поскольку энергии на построение щита даже против трех «Воздушных кулаков» уходит несопоставимо меньше. Но тут сразу шесть «Кулаков» рванули вблизи Первого.

Щит не выдержал пятого взрыва. Шестой «Кулак», правду говоря, был лишним. Неудачника отшвырнуло ярда на три. «Тяжелая контузия, самое меньшее» – диагноз маг жизни поставила совершенно автоматически (отвлекаться было нельзя).

Паника – дурной советчик. Она и погубила Второго, который, видя, что противница и не думает падать от истощения, решил не применять еще один «Огненный шнур» и стал готовить «Шаровую молнию». Разумеется, он опоздал. Грозная противница применила те же «Воздушные кулаки», очередь из шести с левой руки. Отдать должное Второму: щит у него оказался мощнее, он не выдержал лишь шестого взрыва.

Третий не был сильнее, не был он и опытнее. Он просто быстрее соображал. И принял тактически правильное решение: поставить усиленный щит от «Воздушных кулаков». Он рассудил, что тот, кто готовит заклинание нападения, будет сочтен более опасным, и на него первого обрушится то, что заготовила эта стерва, якобы без навыков боевого мага. К тому же постановка усиленного щита проходит гораздо быстрее, чем создание заклинания нападения. В последнем он оказался прав. Щит успел набрать полную силу.

Разумеется, усиление защиты Третьим не могло остаться незамеченным. Если бы на месте мага жизни находился доктор боевой магии, он, вполне возможно, даже успел бы прочитать заклинание защиты. Моану выручило умение быстро думать: уж если она пустила в ход (и с успехом) «Кулаки», то и защита, вероятнее всего, против них же. Возможно, даже очередь будет не в состоянии пробить эту броню. И не надо.

Моана как маг жизни не раз, не два и даже не сотню раз работала с пострадавшими от заклинаний. Она прекрасно помнила, что маг, которому удалось отвести простую «Молнию», все равно испытывает легкую контузию от удара, прошедшего хотя и в стороне, но на небольшом расстоянии. А если таких ударов будет несколько?

Сжатый правый кулак взлетел на уровень уха и разжался. Четыре мощных «Молнии», сопровождаемые резким грохотом, ударили одна за другой. Ни одна не попала в цель: все были грамотно отведены. Но и Третьему досталось: он уселся на землю и стал трясти головой, как будто пытался (безуспешно) вытрясти гром из ушей.

Особо почтенная подходила к противникам медленно – не по причине лености, усталости или осторожности, но лишь потому, что наспех наложенный конструкт и действовал соответственно. Но времени хватило.

Все трое получили заклинание «Частичный паралич» – так его называли в университете, хотя я бы дал ему наименование «Наркоз» (впрочем, меня об этом не спрашивали). В результате час полного бесчувствия противникам был обеспечен, а там должны подойти свои.

Вот теперь можно заняться собой. Моана с трудом уселась на землю (идти обратно до двуколки было бы чрезмерной нагрузкой), дала вызов магофону и в самых кратких выражениях позвала на помощь. После этого она принялась со всей тщательностью накладывать конструкты и вытягивать из себя стрелу, никуда не торопясь и экономя энергию, потому что ее осталось совсем не так много и уж точно куда меньше, чем хотелось бы.

Приходилось всеми силами сдерживать себя. Ни в коем случае нельзя было догонять ни телегу (иначе накрылись бы медным тазом магические возможности и Сарата и Арзаны), ни моих стрелков (а то магические винтовки пришли бы в негодность). Но уж глядеть-то не запрещалось.

Простучали копыта по деревянному мосту. Значит, до каменного при таком аллюре от силы пять минут. А вот и он показался, а перед ним – поле битвы.

Так… моих стрелков тут трое. Это значит, что Тарек явно не углядел опасности в настоящий момент и отправил на ловлю наблюдателя четверых. Возможно, он прав.

Все наличные младшие маги хлопочут возле Моаны. Отсюда видно плохо, но вроде как магического истощения нет. Однако следы крови (на зеленом платье они издали кажутся черными) видны четко. В нее стреляли? Ирина наливает что-то в стаканчик. Общеукрепляющее, надо полагать, и для компенсации кровопотери. Доносится невнятный бубнеж; надо полагать, эта троица мнит себя врачами при пациентке и теперь отрывается по полной на наставнице.

Скверно то, что подойти к ним я не могу. Мало того, что младшие маги останутся на нуле, так я еще и Моанины конструкты порушу. Она ведь наверняка на себя что-то такое наложила. Не забыть, пожалуй, вызвать Намиру, уж она как доктор магии наверняка сделает работу получше моих… нет, недоучками назвать нехорошо, но ведь слабоваты, чего уж там скрывать.

Пока я прокручивал варианты, донесся неторопливый шаг коней. Все ясно, Тарек со своими возвращается. Ну, хотя бы первая порция новостей будет.

– Прав ты был, командир, не удалось взять живым.

– Давай подробности.

– Мы его увидели издали. Дорогая там прямая, видно было за милю. Нас-то он не сразу заметил, удалось подобраться ярдов на шестьсот. Но уж тут он оглянулся, понял, что от конных не уйдет и, похоже, не захотел рисковать. Свернул с дороги налево… ну, ты знаешь это место, там редкие кустики и здоровенные камни, а потом довольно крутой овраг. Он правильно рассчитал, туда мы на конях бы не сунулись, а вот спрятаться среди этих камней – это запросто. В тот момент мы были на расстоянии ярдов пятьсот, не больше, вот Вахан и говорит: «А дайте я его отсюда сниму». Тут он, понятно, дурака свалял: во-первых, тот перескакивал с камня на камень направо-налево, прицелиться как следует было никак нельзя. Во-вторых, Вахан… того… попробовал маленько, много-то ему не налили… короче, первые три пули он в никуда отправил, четвертой тоже промазал. Но тут, не попав в наблюдателя, он попал в деревце, на которое тот опирался, собираясь перепрыгнуть провал. Деревце подломилось, тот в провал и полетел. Не так уж глубоко там, да только он головой вперед падал, ну и размозжил череп о камни. Я сам проверил – в полном распоряжении Темного, без ошибки. Место я запомнил, если труп кому понадобится.

– Думаю, это уже не наша забота. Скажи Малаху, пусть винтовки припрячет до приезда дознавателей.

Про себя я решил, что те обязательно приедут: не каждый день устраивают покушение на доктора магии жизни. А раз так, то у них возникнет куча вопросов, а в такой ситуации я представляю собой совершенно лишнего человека. До такой степени лишнего, что, вероятнее всего, придется улизнуть… хотя бы в поместье, а можно и в Субарак.

Я еще не успел обдумать со всех сторон эту мысль, когда к нам подошел Сарат. Свои кристаллы он оставил Ире. Выглядел достопочтенный так, как я и предполагал: круги под глазами, обтянутые кожей скулы, впавшие щеки, бледность с дохловатым оттенком и очень нехорошая, совершенно неукротимая эмоция в глазах. Мало того, что он сам порядочно истощен, еще и волнение за супругу прибавилось. Со всей очевидностью нужен нестандартный ход с моей стороны.

Тут очень кстати я вспомнил о срочных делах:

– Извини, друг, но есть кое-что совсем неотложное. Во-первых, вызвать дознавателей. Во-вторых, попросить приехать Намиру. Не думаю, что Моане нужны ее услуги…

Тут я малость слукавил.

– …но все маги жизни должны знать о случившемся – вопрос политический, сам понимаешь. Для этого Намира и нужна. На то и другое должно быть согласие Моаны. Судя по тому, где пятна крови на ее платье, много ей говорить не стоит. Пусть лишь кивнет. Давай к ней, а после продолжим.

Как и предполагалось, согласие было дано. С этими поручениями отправили старшину Хагара. Теперь снова занять взбешенного мужа пострадавшей:

– Не докладывай ничего. Я тебе скажу, а ты поправишь, если нужно, – идет?

– Эгхм…

– Твоя жена имела переговоры с Рухим-агом. Он в ультимативной форме потребовал от нее кристаллов… я хотел сказать, доступа к нашим кристаллам. При этом он грозил ей, а заодно и всем нам… чем-то, что много серьезнее простого словесного внушения. Твоя Моана не из тех, что поддается давлению. Она решительно ему отказала… надо полагать, в самых сильных выражениях…

На лице у Сарата отразилось кубистическое подобие улыбки.

– …но ее несогласие он предвидел. И заранее подготовил группу захвата по всем правилам…

Улыбка исчезла.

– Так вот, судя по крови на платье, там был арбалетчик. Наверное, не один…

– Двое.

– Мой нос утверждает, что твоя супруга разъяснила им всю глубину их заблуждений…

Запах обгоревшего покойника и вправду не оставлял возможности для сомнений.

– …а оставшиеся трое, возможно, и могли удрать, но по глупости ввязались в бой. Судя по тому, что они лежат и не пытаются хоть что-то делать (сбежать, например), твоя драгоценная выдала им…

Тут я запнулся, поскольку не с ходу нашел местный аналог русскому «по первое число».

– …полный сундук удовольствий. Какие она использовала заклинания – того не скажу. Но, надеюсь, разговаривать с дознавателями они смогут. Уверен, что академик предусмотрел и вариант провала, опыта у него предостаточно. Так что впрямую его привлечь к судебной – я хочу сказать, официальной – ответственности вряд ли удастся. И не больно-то хотелось. Потом, когда вы переговорите и с дознавателями: и с Намирой, поедем тихонько домой, и вот там в спокойной обстановке устроим мозговой штурм. Надеюсь, ты не предполагаешь, что я страдаю недостатком мстительности?

Медленный кивок.

А теперь самым значительным и суровым голосом:

– Никто, даже лучший боевой маг Маэры, не смеет тронуть человека из моей команды безнаказанно. Это понятно?

А ведь на самом деле у меня и наметок плана нет. Задача не в том, чтобы прихлопнуть зарвавшегося академика – это мои люди сделали бы – а в том, чтобы никто из нас, я в том числе, не попал бы после этого под пресс сообщества магов. Требуется организация абсолютно легального смертоубийства, а у меня на этот счет ни единой умной мысли. Хорошо, будем думать. Хотя нет, какое «думать» – разведданные нужны. Ладно, соберем.

Как и ожидалось, дознаватели приехали первыми. Оказалось, что я им и не нужен: больше всех они расспрашивали потерпевшую, на втором месте шли мои маги, и еще сколько-то вопросов задали стрелкам. Увидев такое, я тихо улизнул в поместье. Вся обратная дорога ушла на разбор вариантов.

Первое, что нашептала паранойя, было: а не может ли противник выслать еще одну группу непосредственно в поместье? На предмет подчищения хвостов. Но такое развитие событий я посчитал маловероятным. Противник – боевой маг с обширным опытом, не станет он кидаться в битву очертя голову. Ему понадобится время на анализ того, что случилось. На сейчас у него вовсе нет данных, за исключением самого факта провала. А где он может их раздобыть? Я бы на его месте пустил в ход связи (уж этого добра должно быть очень много) и попытался узнать, что, собственно, произошло. Не верю, чтобы у лучшего боевого мага не нашлись нужные человечки в местной полиции. Но полиция (то бишь дознаватели) и сама еще этого не знает: допрос тех, кому накидали по морде и обработали наркозом, быстро не провернуть. Если я хоть что-то понимаю в здешнем колдовстве, понадобится маг жизни, чтобы привести их в чувство и починить здоровье. В минуты это не делается. Да еще сам допрос. Нет, до завтрашнего дня академик вряд ли что узнает… кроме того, что Моана осталась жива и дала показания. А еще я бы на его месте попытался устроить контратаку. К примеру, накатать доносец в Академию: дескать, наша команда представляет собой угрозу стабильности и благополучию. Что это ему даст? Выигрыш времени, самое меньшее, потому что пока идет это разбирательство, Рухим-ага никто и пальцем не тронет. Кстати, это нам тоже на пользу: так и так быстро организовать козье лицо чрезмерно резвому академику мы не сможем. Какое там «быстро» – до момента, когда Моана поправится, вообще ничего делать нельзя, потому что в части понимания политических хитросплетений мы все мелкие чижики по сравнению с ней. А не учитывать политику просто нельзя. Сколько времени понадобится на выздоровление, я не представляю… вернее, могу представить по аналогии с Саратом, но лишь приблизительно. Так… позвоночник у нее не задет, иначе она бы не могла отойти от экипажа. Легкие точно получили повреждения, но почему-то здесь это считается чуть ли не насморком. Печень – вот что может быть задето, и тут мой опыт молчит в тряпочку. Будем считать, неделю ей лежать. Хорошо бы прояснить у Намиры, так ведь с ней мне тоже нельзя встречаться. Кстати, придется сделать ей подарок… гроссуляров у меня не осталось, а вот зеленоватый циркон есть. А что, вполне прилично – от аналогичного кристалла Моана на радостях скакала зайчиком.

– Доброго тебе дня, подруга… хотя какой там добрый. Опять вляпалась в сундук неприятностей?

– И тебе. Сама видишь.

– Еще не вижу. Дай-ка пройтись по потокам… твоя собственная работа, надо полагать? Узнаю почерк. По правде, я тебе не особо нужна. Ну разве что немного поправить твои конструкты, очень уж они энергоемки. И силу в тебе поддержать неплохо бы, хотя настоящее истощение даже не наступило. Но все же говорить много не советую.

– Я кратенько. Дело было так: академик Рухим-аг…

Последовал рассказ на семь минут.

– …плохо не то, что меня поймали в засаду, а то, что я ничего не могу доказать. Потратила я немного силы, пошарила у них в головах. И что толку? Рухим-аг отдал приказ очень осмотрительно. Официально сделать ничего нельзя. А вот неофициально – можно. Для начала ты расскажешь всем магам жизни, которых встретишь, как оно было. Те тоже разнесут новости. А потом…

– Ты что, хочешь организовать бойкот Академии? Или еще чего похуже?

– Я людей вообще не ем, академиков в частности. Просто им надо намекнуть… и не очень тонко… что маги жизни весьма недовольны подобными выходками. И это может сказаться на скорости обслуживания. Для начала.

– Поня-а-а-а-тно… – нежнейшим сопрано пропела Намира. И тут же снова вернулась к серьезному тону: – Это твоя новая ученица, надо полагать? Пусть подойдет сюда, Сарат тоже. И Ирина. Я покажу им изменения в конструктах. Между прочим, им от того двойная польза: легче станет поддерживать и понимания прибавится.

– Командир называет это «мастер-класс».

– Правильное название. Все же очень хочется с ним познакомиться. Интересный человек, уверена.

– Что интересный – это так, но да избавят тебя Пресветлые от близкого с ним знакомства. Сундуки неприятностей после этого гарантирую… Арзана, это доктор магии жизни и моя подруга Намира-ла. Намира, это моя ученица, бакалавр магии жизни Арзана-риа.

– Рада знакомству, особо почтенная. Чем могу быть полезна?

– Тем, что будешь внимательно смотреть. Сарат, Ирина, вас тоже касается. Кстати, Ирина, что предложишь по своей части?

– Для начала мазь с ядом уххада, она уменьшает воспаление. Мазать надо здесь…