Глава 7
Елки и палки

Ночь прошла мирно, и как только нас окутал свет разгоравшегося на востоке утра, мы вновь двинулись в путь.

– Интересно, сколько нам еще топать? – жуя на ходу вяленое мясо, спросил один из орков.

– Сколько нужно, столько и будешь, – нелюбезно ответил ему Далар.

Спустя несколько дней пути просека вновь свернула на север. Сквозь окутывающую лес туманную дымку я увидел впереди конец искусственного «коридора». Нет, он не упирался в тупик, просто в нем больше не было необходимости – примерно в половине узла от нас непроходимо густой магический подлесок исчезал, уступая место обычному лесу. Ну почти обычному. Если лиственницы, дубы, ясени и осины выглядели самым заурядным образом, то ощетинившиеся странными бурыми иглами ели наводили на мысль о поработавшей здесь когда-то магии.

– Неужели мы наконец выбрались из этой оксовой западни?! – сплюнул под ноги Шактар, глядя на обступавший нас со всех сторон лесной туннель.

– Не каркай, – посоветовал другу Далар.

Спустя пол-оборота мы благополучно миновали последние милиузлы прорубленной магами Кана просеки. Выбравшись на относительно свободное пространство, мы невольно остановились и оглядели этот новый лес. Между деревьями висели клочки тумана, затрудняя видимость. Усыпанная толстым слоем перегноя земля начала постепенно забирать вверх. Я нагнулся, пытаясь разглядеть следы отряда Кана, но вездесущие бурые колючки надежно скрыли их от моих глаз.

– Держитесь подальше от этих метелок, – указав головой на странные бурые елки, предупредил нас Хикс.

Мы двинулись дальше, старясь огибать подозрительные хвойные деревья. Вскоре мы приблизились к одному из туманных пятен. С короткого расстояния оно выглядело еще весомей и плотнее, чем издали. Отряд вновь невольно остановился.

– Странный туман, – нахмурившись, прокомментировал очевидную истину Ангхор.

Он протянул ладонь, словно собирался потрогать водяную преграду, но, так и не коснувшись, нерешительно опустил руку.

Неожиданно стоявший сзади Шактар толкнул его в спину. Ангхор взмахнул руками и с воплем полетел в туман. На мгновение густая завеса из водных капель скрыла его от наших глаз, но вскоре до нас донесся его приглушенный голос:

– Я в порядке!

Ангхор со светящимся от радости лицом вынырнул из тумана.

– Чего лыбишься? – проворчал Шактар.

– Думал, все, того, конец мне, ан нет, живой! – довольно ответил ему орк.

– Идем дальше, – принял решение Хикс и затопал через туман.

Нам не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним. Сплошная стена серой водянистой дымки скрыла от наших глаз лес. Я видел лишь спины шагавших впереди Хикса, Далара и Шактара, да смутно вырисовывались перед ними силуэты еще троих орков. Нахмурившись, я оглянулся и посмотрел на идущих за нами с Элем девчонок с магистром Петавиусом и далее Ангхора и Хаташа. Фигуры орков смутно угадывались в тумане, но лес за ними словно исчез.

– Вы слышали?.. – напряженно прошептал шагавший во главе отряда орк, усиленно вертя башкой по сторонам.

– Нет, что такое? – встревоженно спросил его Далар.

– Вроде шорох какой-то… – неуверенно откликнулся орк. – И вот опять!.. Давайте повернем назад? В этом оксовом тумане ни штир крафта не видно!

– Лучше топай давай быстрее! Ничего там нет, – прикрикнул на труса Шактар.

Шагавший первым орк выбрался из тумана и пропал из виду. А через мгновение наших ушей достиг его жуткий крик.

– Бежим! – воскликнул Далар и с акинаками наперевес бросился на помощь попавшему в беду товарищу.

Шактар и Хикс последовали за ним. Мы с Элем переглянулись и бросились вдогонку за орками.

– Подождите! – тоненько взвизгнула позади нас Светлика.

Стена тумана расступилась так же внезапно, как и сомкнулась вокруг нас, – мы словно вынырнули из грозовой тучи. И едва не врезались в две росшие сразу за ней высокие разлапистые ржавые елки, хотя, могу поклясться, еще пару минут назад их там не было! Но ни следа пропавшего орка не было.

– Что за окс?! – выругался Далар, грозно оглядываясь по сторонам, и громко позвал испарившегося воина по имени.

Но в ответ была лишь тишина.

– Какой жуткий лес! – съежившись от страха, испуганно пролепетала Светлика. – Ни ветерка, ни птички, ни насекомых…

А ведь и правда! Лишь после слов магини я обратил внимание на странную, мертвую неподвижность леса. Словно жизнь ушла отсюда, и лишь извечные деревья оставались молчаливыми стражами этого проклятого места. Я невольно поежился.

– Идем дальше, – буркнул Хикс.

И поредевший отряд продолжил путь. Теперь мы старались обходить не только странные бурые елки, но и висевшие между деревьями клочья подозрительного тумана. Впрочем, уже очень скоро мы наткнулись на сплошную его стену, исчезавшую в обоих направлениях насколько хватало глаз. Высотою серая водянистая преграда была около двух с половиной – трех милиузлов, и я отлично видел лес за нею.

Приблизившись к туману, мы невольно остановились.

– Обойдем? – вопросительно взглянув на отца, предложил Далар.

Хикс нахмурился и посмотрел на меня.

Я пожал плечами и снова вгляделся в лес. Но как я ни напрягал глаза, просветов в преградившей нам путь водянистой стене видно не было.

– Мы не можем терять время, – наконец покачал головой я и указал рукой вперед и чуть вбок. – Там этих оксовых елок вроде бы не видно. Пройдем там.

Орки были настолько встревожены, что даже не обратили внимания, что приказ исходит от ненавистного им изгоя. После того как я продемонстрировал Петавиусу свое происхождение, они стали относиться ко мне еще хуже, чем к остальным. Что ж, это было неудивительно – если все прочие расы орки собирались превратить в рабов, то участь изгоев была еще хуже – полукровок ждала мгновенная смерть на месте, без обсуждений, без права на обжалование приговора.

– Ты и ты, вперед! – приказал Далар оставшимся двум оркам из своего отряда.

– Нет, я пойду вперед! – перебил сына Хикс и, стиснув в руках акинаки, быстро зашагал к туману.

Названные Даларом воины переглянулись и, покрепче сжав в когтистых лапах мечи, настороженно двинулись за ним. Шактар и Далар молча последовали за своими воинами. За ними потопали мы с Элем и девчонки с Петавиусом. Замыкали шествие Ангхор и Хаташ.

Набрав в грудь побольше воздуха, я нырнул в туман. Впереди смутно вырисовывались высокие, массивные фигуры орков. Повинуясь внезапному инстинкту, я прибавил шаг. Из серой стены водяных капель мы вынырнули почти одновременно.

В то же мгновение я увидел пять сбившихся в кучу ржавых елок, неведомо как возникших на нашем пути. Их покрытые иглами лапы разошлись в стороны, открыв взгляду гигантские раззявленные пасти без зубов. Вылетевшие из них бурые, похожие на лианы языки опутали не ожидавших нападения орков. Один удар сердца, и Хикс оказался в зубах ближайшей из елок. Ужасающая пасть захлопнулась, скрыв орка от наших глаз.

– Отец! – закричал Далар и, взмахнув мечом, попытался перерубить обвившийся вокруг его талии язык, но устрашающая пасть была уже совсем рядом.

– Элементаль молнии! Ветвистый разряд! – за секунду до этого быстро воскликнул Петавиус.

Сетчатку обожгла нестерпимо яркая вспышка. Несколько десятков сорвавшихся с пальцев мага молний впились в ржавые елки. Чудовищные монстры заверещали от боли и, выпустив свои жертвы, побежали прочь, высоко поднимая над землей уродливые ноги-корни.

Далар, Шактар и двое других орков рухнули на ковер из прелых листьев, смягчивший их паление.

– Не так быстро! – глядя вслед улепетывающему с Хиксом в брюхе монстру, азартно воскликнула Светлика. – Стихия воздуха! Рассечение!

Камень в амулете магини вспыхнул ослепительным белым всполохом, и бурую елку от корней до верхушки рассекло пополам тонким и острым, как лезвие бритвы, порывом ветра.

– Неплохо, моя юная ученица, – огладив бороду, одобрительно похвалил ее Петавиус.

Кое-как поднявшись на ноги, Далар бросился к поверженному монстру. Мы поспешили за ним.

Под игольчатой маскировкой скрывалось круглое брюхо, составлявшее единое целое с гигантской пастью. Удар Светлики разрубил полупрозрачный, кожистый пузырь на две конвульсивно подрагивающие половинки. На залитой пищеварительным соком земле распластался Хикс.

Смотреть на него было страшно. Орк лежал на спине, закрыв глаза и широко раскинув руки. Кислота из желудка твари разъела его лицо и не защищенные одеждой ладони, местами из-под темной плоти проглядывала кость. Я не сомневался, что и остальное тело орка выглядит не лучше. Но крови видно не было.

– Отец! – Далар рухнул рядом с Хиксом на колени, беспомощно глядя на изуродованное лицо орка.

Но уже через мгновение над страшными ранами показался черный дымок. Далар потер глаза кулаками, словно пытаясь убедиться, что это ему не показалось. Я хмыкнул. Черная магия, как всегда, работала без отказа.

Вскоре Хикс принял свой прежний вид. Он открыл глаза и сел.

Петавиус и орки с открытыми от изумления ртами следили за его чудесным преображением.

– Но… как? – только и сумел выдавить Далар.

Хикс хмыкнул и, опершись на плечо сына, поднялся на ноги.

– Много будешь знать – не доживешь до старости, – бодро ответил он.

– Это невозможно!.. – качая головой, пораженно прошептал Петавиус. – Исцелять способна только светлая магия, а она давным-давно исчезла с Вергилии!

«Зато черная способна дарить подобие жизни», – подумал я, но вслух этого, конечно, не сказал. Кто знает, как отреагируют наши спутники, если узнают, что Хикс – Возрожденный?..

Мы продолжили путь. Орки нет-нет да и бросали в сторону невозмутимо шагавшего впереди Хикса любопытные взгляды и едва слышно перешептывались между собой.

– А вы, люди, оказались куда полезнее, чем я думал! – оглянувшись на Петавиуса и Светлику, высокомерно обронил Шактар.

– Это так ты благодаришь за то, что я спас тебе жизнь? – с иронией поинтересовался магистр.

Орк смутился.

– Молодой человек, пропаганда внушила вам представление об исключительности вашей расы, но это не так, – со снисходительной жалостью проговорил старый маг. Так мудрый наставник мог обращаться к непослушному и буйному ребенку. – Все живые существа равны перед Всемогущим – люди, орки, эльфы, гоблины, гномы… В наших венах течет одна и та же кровь, а в груди бьются одинаковые сердца. Третья Великая война… да и все прочие, если уж на то пошло, рождены вовсе не различиями между нами и вовсе не каким-то мифическим превосходством одной расы над другой, а кучкой жадных до денег и власти политиков, в своем паскудном невежестве решивших, что они ровня Всемогущему и могут решать судьбы мира и сотен тысяч населяющих его живых существ. Вы так кичитесь своей избранностью, своим мнимым превосходством, но на деле тем, кто заставляет вас идти в бой, плевать на вас так же, как им плевать на ваших противников. И вместо того чтобы истреблять друг друга, людям и оркам нужно встать спиной к спине и сражаться с теми, кто заставляет нас убивать друг друга…

Немного помолчав, он добавил:

– Многие гадают: почему Всемогущий оставил нас? Почему он не вмешается и не прекратит эту войну? А просто потому, что ему надоело наказывать нас, как глупых, шаловливых детей, которые никак не желают вырасти из пеленок. За тысячу лет своей истории мы так и не научились жить без палки, и это печальнее всего. Сначала этой палкой был страх перед Всемогущим, страх попасть в Бездну за грехи. Потом ею стал закон – за преступления могут посадить в тюрьму и даже казнить. И до тех пор, пока мы не научимся поступать правильно не из страха наказания, а по совести, Всемогущий не вернет в наш мир светлую магию.

Воцарившуюся тишину разорвали бурные аплодисменты.

– Браво, магистр Петавиус, браво! – восторженно вскричала Дидра, изо всех сил хлопая в ладоши. – Ваша речь великолепна, ни отнять, ни прибавить.

Старый маг польщенно улыбнулся и кивнул.

– А я бы хотел еще кое-что добавить, – добродушно проворчал он. – Слепцы те, кто не понимает истинных мотивов отправивших их на взаимную бойню вождей. Если бы каждый орк, эльф и человек сказал: «Нет, я не буду убивать своих братьев на этой земле», влияние этой жадной до власти кучки мерзавцев испарилось бы, как туман поутру. Увы, собираясь в толпы, мы превращаемся в тупое стадо, жалкое быдло, способное лишь мычать в унисон и идти на убой под красивыми лозунгами, за которым скрываются нити злых кукловодов, управляющих армией этих бездумных марионеток. И эти нити… нет, канаты настолько толсты, что я поражаюсь, как мы их не видим. Но, вероятно, толпа теряет не только разум, но еще и слепнет. Эх, что тут говорить. – Петавиус с досадой махнул рукой.

Орки подавленно молчали. По их задумчивым лицам я видел, что слова старого мага задели их за живое. Возможно, дело было в пережитой опасности, а может быть, потому, что у них были мозги, чтобы понять правоту мудрого старца.

Оборот спустя мы приблизились к очередной сплошной туманной стене и остановились.

– Я больше туда не пойду! – решительно замотал головой Ангхор.

Хаташ одобрительно закивал головой, поддерживая слова друга.

– Мне кажется, этот туман напускают эти монстры-ели, – взглянув на магистра, неуверенно предположила Светлика. – А потом под их прикрытием подбираются к жертвам…

– Разумное предположение, моя девочка, – огладив бороду, умудренно кивнул старый маг. – Дайте-ка я попробую…

Шагнув вперед, он скрылся в тумане. До нас донеся его громовой голос:

– Стихия огня! Пламя дракона!

В воздух взметнулся толстенный столб огня, ударивший в стену тумана. Необычная плотная влага, не выдержав магического пламени, испарилась, и мы увидели две кравшиеся с той стороны туманной завесы ели. Вступив в порожденное хищниками марево, маг привлек их внимание. И если бы мы, как и в прошлый раз, пошли напрямик, то угодили бы прямиком в их лапы. А точнее, желудки.

– Так я и знал! – злорадно выкрикнул Петавиус и произнес второе заклинание: – Стихия огня! Элементаль молнии! Лавовый столб!

Из земли под тварями выступили бурлящие оранжевые круги. Подпалившие пятки чудовища заверещали от боли и попытались отскочить в стороны, но не тут-то было – из лавовых луж вверх ударили плотные столбы жидкого пламени. В считаные секунды коварные ели превратились в головешки.

– Так-то лучше, – переведя дыхание, облегченно выдохнул маг и покачнулся.

К нему тут же подскочила Светлика.

– Магистр Петавиус, с вами все в порядке? – заботливо прокудахтала она, осторожно беря старика под руку.

– Да, дитя мое, – благодарно улыбнулся маг. – Просто я еще не до конца восстановил силы после «гостеприимства» орков.

Далар и Шактар виновато переглянулись. Проникновенная речь Петавиуса и тот факт, что старик, над которым они столько дней издевались, дважды спас им жизнь, помогли им прозреть. А может, дело было в том, что их поколение родилось уже в эпоху Договора, и глупая, навязанная горсткой политиков вражда не могла глубоко укорениться в душах тех, кто всю жизнь прожил в мире, и они не могли всерьез ненавидеть тех, с кем столько лет благополучно существовали бок о бок…