Глава 21
ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЯ
Жрица понукала тьшера, стараясь не глядеть постоянно на Эссар, казалось, с противоестественной скоростью передвигающийся по небу. Девушка усилием воли загоняла в самую глубину сознания боль и усталость последних дней. Она торопилась и не желала, чтобы хоть что-нибудь отвлекало ее от самой главной задачи: успеть в столицу до главного сражения и перехватить черного мага или его прислужников до того, как старшие мечи богини уничтожат их во славу своей небесной покровительницы. Снеара все поставила на кон, и теперь только от нее зависело – выиграет она или проиграет. Жрица даже думать не хотела, что будет, если ее план не удастся. Слишком безрадостные открывались перспективы, и второго шанса у нее не будет. Это она помнила твердо.
Впереди показались стены столицы, и девушка еще раз подхлестнула тьшера, не сводя глаз с блестящих в свете Эссара шпилей родовых башен. Она была почти на месте, осталось только преодолеть ворота и попасть во внутренний город. Хотя если армия принца уже вошла в столицу, то вряд ли у нее будут с этим проблемы. Местным жителям и страже сейчас не до одинокой всадницы, непонятно куда спешащей на взмыленном тьшере.
Снеара стиснула зубы, отгоняя очередную волну боли, и пригнулась к самой шее своего скакуна, стараясь принудить его бежать еще быстрее. Последние сутки вымотали ее до предела, но она не собиралась сдаваться, чего бы это ей ни стоило. Однако усталость и боль брали свое, заставляя раз за разом взывать к силе богинь – просто для того, чтобы не выпасть из седла. Сначала целый день лечения раненых, затем схватка с тремя эшорами, считающимися в этом мире одними из самых опасных и непредсказуемых хищников, а затем опять исцеление пострадавших уже в схватке с черномагическими тварями. Одного только этого вполне хватило бы для того, чтобы свалиться без сил, а ей пришлось еще сутки провести в седле…
Жрица тряхнула головой, отгоняя лишние мысли – сейчас не было ни времени, ни возможности жалеть себя, следовало прежде всего думать о деле, а не разбрасываться по пустякам. Девушка сосредоточилась, воздвигая в своем сознании барьер, надежно отгородивший ее эмоции от разума, и потянулась за мечом. В незнакомой обстановке лучше держать оружие под рукой – это в нее вбили крепко.
Но, к ее удивлению, защищаться было не от кого. Проехав в полуоткрытые ворота, она оказалась на широкой улице, ведущей к центральной площади, если жрица, конечно, правильно помнила план, который перед отъездом из лагеря ей начертил Лоддор, пытаясь объяснить, где именно следует искать войско принца. Однако вокруг нее не обнаружилось ничего живого: только ветер шевелил полуоборванное королевское знамя, поднятое над крышей неказистого здания, судя по телам, лежащим вокруг него, служившего до недавнего времени караулкой для стражи, приписанной к воротам. Город словно вымер в одночасье. Некоторые дома скалились на проезжавшую мимо них девушку провалами выбитых окон и дверей, но в основном здания избежали серьезных повреждений, да и трупов на улицах было немного. Снеара настороженно смотрела по сторонам, пытаясь понять, что все-таки произошло в столице.
В том, что она попала именно в столицу, девушка не сомневалась. Перед тем как отправиться в путь, девушка дотошно расспросила стражников, раньше бывавших в этих местах, и они в один голос подтверждали, что дальше по тракту нет никаких городов, кроме того, куда она так стремилась. Однако открывавшиеся ей картины настолько не соответствовали ее представлениям о городе после захвата вражескими войсками, что впору было усомниться в собственной способности ориентироваться на местности. Но ведь и Тенира, и Литари ей не раз говорили, что только в столице дозволяется возводить родовые башни, и ни в одном другом городе блестящих в свете Эссара шпилей не увидишь…
И еще ей не давало покоя ощущение, будто за ней постоянно пристально наблюдают, хотя нигде не было видно ничего живого или того, что можно было счесть таковым. Жрица уже готова была списать свои подозрения на расшатавшиеся нервы, когда случайно заметила, как ставни одного из окон слегка приоткрылись и в образовавшейся щели блеснули чьи-то глаза…
Поняв, в чем дело, Снеара устало констатировала, что излишние нагрузки отрицательно сказываются на умственных способностях даже у жриц, и, уже не осторожничая, пустила тьшера галопом. Если она правильно понимала обстановку, то жители столицы и не собирались оказывать захватчикам какого-либо сопротивления, просто попрятавшись в ожидании развязки, а Литари не стал отвлекаться на попытки выкурить их из домов и сразу же направил свои войска к дворцу. Вот только почему королевская стража так легко сдала город? Впрочем, вполне возможно, что подобная тактика была более чем разумной, и только она оказалась не в состоянии понять элементарных вещей, поскольку, несмотря на все усилия Тениры, в теории ведения военных действий разбиралась, мягко говоря, посредственно.
Чем ближе она подъезжала к дворцу, тем больше ей попадалось следов недавней схватки. Девушке пришлось спешиться, поскольку было по меньшей мере глупо рисковать свалиться в самом конце пути с тьшера, споткнувшегося о чей-нибудь труп на полном скаку. Пробираясь через остатки баррикад, сооруженных на улицах, ведущих к главной площади столицы, жрица не снимала руки с рукояти полуторника, ожидая атаки из-за любого угла. Ну не могло быть так, что всех защитников дворца вырезали подчистую!
Здание королевской резиденции, как Снеара и ожидала, стояло на площади, почти в центре, окруженное со всех сторон открытым пространством, на котором сейчас валялись фрагменты доспехов, оружие, несколько трупов и, к ее удивлению, не было никого живого. Девушка предполагала, что к воротам древнего замка придется пробиваться с боем, и готовилась к серьезной схватке. Однако к стене, окружавшей королевскую резиденцию, она добралась без проблем. Если, конечно, не считать таковой ее неудачное приземление на мостовую. Когда казавшаяся такой надежной доска переломилась точно посредине, девушка съехала вместе с деревянными обломками с самого верха кучи мусора, перегораживающей просвет между домами. Но такие мелкие неприятности случались с ней сплошь и рядом, и Снеара давно уже не обращала на них никакого внимания, особенно если у нее были более важные задачи. Вот как сейчас.
Совершенно не вовремя девушка вспомнила о людях, оставленных ею в лазарете, и коротко выругалась споткнувшись о брошенный кем-то у самых ворот щит. На площади было на удивление мало трупов, словно всех защитников заранее отвели на другие позиции… Окончательно запутавшись в своих рассуждениях, жрица проскользнула между покосившимися створками и зашагала по главной аллее, прислушиваясь к доносящемуся из дворца шуму. Странно, но на звуки боя это походило мало. Снеара запретила себе думать о возможности победы стражников короля, спеша к месту событий и невольно переходя на бег. Оставалось только сожалеть о собственной непредусмотрительности и неопытности в военных делах, но сейчас уже поздно было вспоминать Лоддора, убеждавшего ее взять с собой хотя бы нескольких человек. С другой стороны, на кого-то же требовалось оставить раненых. Девушка поднырнула под покосившуюся притолоку, удивляясь про себя силе удара, едва не сломавшего толстенный брус: не иначе, кто-то из мечей богини постарался, только на кой им понадобилось дверную коробку портить?!
Снеара тряхнула головой, отгоняя лишние мысли, и приказала себе сосредоточиться на выполнении поставленной задачи. Хватит, в конце концов, переживать по пустякам. Теперь уже невозможно изменить то, что она сделала, а значит, и беспокоиться больше не о чем. Вполне возможно, что благодаря ей хотя бы несколько человек, пошедших в бой за принцем, останутся живы в случае провала их авантюры. А если Литари займет трон, то ее приказ – достаточное оправдание для солдат. А самой жрице, если повезет, отвечать за свои поступки уже не придется.
Идя по коридорам дворца, иногда залитым кровью, иногда закопченным или заваленным странными обломками, девушка постаралась выкинуть из головы все, кроме своей цели. В конце концов, все, что могла, она для людей сделала. После нападения эшоров ей пришлось опять заниматься ранеными, причем из-за отсутствия магов помочь ей в этом могли только простые солдаты, не очень-то в науке лечения ближнего своего разбирающиеся. В результате до позднего утра Снеара исцеляла пострадавших, стараясь помочь сначала самым тяжелым и не обращая внимания на боль, которая явно задалась целью свести ее с ума. Но на всех у нее сил просто не хватило, поэтому тех, кто мог поправиться сам без последствий вроде увечья или уродства, просто перевязывали, предварительно обработав раны.
Большинство раненых были пленными, но никто даже не подумал о том, чтобы оставить их без помощи. И такое благородство имело свои последствия: жрица к восходу Эссара едва таскала ноги и была готова убить кого-нибудь просто для того, чтобы отвлечься от раздирающей все тело боли, а ее планы начать с полудня движение остались исключительно благими пожеланиями. Несколько десятков пострадавших, большинство из которых еще не пришло в себя после лечения, оставлять одних было никак нельзя. Никто не мог гарантировать, что какие-нибудь твари, подчиняющиеся черному колдуну или просто учуявшие запах крови, не нападут снова. Но ждать еще один день Снеара просто не могла, и тогда девушка решилась нарушить данные ей приказы. Дотошно расспросив Лоддора и еще нескольких стражников, хорошо знающих местность, она взяла трех тьшеров и отправилась в столицу в одиночку, распорядившись, чтобы солдаты мобилизовали людей из ближайшего города и перевезли раненых туда и сами оставались с ними, пока не выяснится, кто же победил.
Как ни цинично это звучало, но основная проблема – большое число пленных солдат, вполне способных, оказавшись без охраны, попытаться ударить армии принца в спину в самый неподходящий момент – была решена. Практически все они были ранены и в ближайшую пару дней для боя не годились. А в дальнейшем уже ничем не могли ни помочь, ни помешать. Да и вряд ли они решились бы выручать колдуна, натравившего на них своих тварей. Ошейники на эшорах рассмотрели многие, а понять, что повстанцы вряд ли бы стали уничтожать своих пленных таким сложным и опасным способом, смогли даже самые глупые. Раненые же солдаты его высочества почти все уже были способны нормально передвигаться и без особых проблем могли позаботиться о пострадавших, которых после ночных событий оказалось гораздо больше, чем рассчитывали поначалу.
Снеара, потеряв терпение, а вместе с ним и осторожность, перемахнула одним прыжком через вертикально воткнутые в пол короткие копья, тихо ругаясь про себя.
Убедить солдат в том, что изначальный план нуждается в изменении, оказалось непросто. Пришлось использовать свой авторитет и просто приказать людям делать так, как она хочет. Что уж подумал о жрице Лоддор, оставалось только гадать, но все ее требования он исполнил и даже не возразил на более чем сомнительные заявления девушки о необходимости ее срочного отъезда в столицу в одиночестве.
Но, с другой стороны, все прекрасно понимали, что после ночной бойни уже не удастся отправить вдогонку основному войску восстановившихся после лечения солдат, оставив тех, кто еще не до конца пришел в себя, охранять пленных в заговоренном месте, что не требовало особых усилий и было им вполне по плечу. Большинство пленных теперь перешли в разряд раненых, а то и убитых, заклятие оказалось разрушено, а многие из бойцов, которые только утром встали на ноги, еще не могли выдерживать больших нагрузок и ухаживать за больными.
Конечно, лучшим выходом из ситуации было бы остаться на месте и подождать, пока все пострадавшие придут в себя. Пленники, даже полностью понравившись, не рискнут бунтовать, когда в лагере жрица. Да и защита от ночных визитов всяческих хищников, необходимость которой уже не вызывала сомнений, будет достаточно надежной. Меч богини вместе с полностью выздоровевшими бойцами сможет обеспечить безопасность тех, кто еще не может держать оружия. А потом уже по обстановке…
Снеара первая бы согласилась с таким решением проблемы, если бы не одно «но». Ей крайне необходимо было попасть в столицу. Это был вопрос ее жизни или смерти. Поэтому люди получили приказ переместиться в город и, если вдруг принц проиграет, попытаться раствориться среди мирного населения, благо к тому времени, как весть дойдет до местных властей, большинство из раненых будут уже практически здоровы. А она сама, загоняя тьшеров, отправилась к столице. И все равно почти опоздала… Их расчеты оказались неверными: город сдался гораздо быстрее, чем предполагали опытные мечи богини, – и это сильно беспокоило девушку. Вполне возможно, что все ее усилия окажутся напрасными, и в столице уже нет никого из черных магов.
Впрочем, у нее были и более насущные проблемы, чем попытки угадать, ошиблись ли старшие жрицы, и если да, то насколько. Требовалось каким-то образом найти в этом огромном здании жреца темных богов, если он, конечно, еще здесь, но как это сделать – она не представляла себе совершенно. Почему-то, обдумывая свой план, девушка ни разу не задалась вопросом: как именно она отыщет нужного ей человека в древней громаде, которая со своими шпилями, башенками и прочими изысками древних зодчих, видимо, так и не определившихся, что они строят – крепость или дворец, – даже снаружи казалась огромной, а внутри вообще напоминала лабиринт. Снеара не могла понять, какой коридор ведет в тронный зал, не говоря уже о том, чтобы найти здесь кого-то, кто наверняка не хочет быть найденным. Девушка кожей чувствовала, как утекает время, и ее надежда обрести покой переходит в разряд несбыточных, и ничего не могла с этим поделать. Она совершенно не умела ориентироваться в таких зданиях…
Случай спас положение. Вывернув со всеми предосторожностями из-за очередного угла, жрица наткнулась на группу солдат принца, увлеченно связывающих двух хмурых мужиков в форме королевских стражников. Это был подарок судьбы, и девушка не замедлила им воспользоваться:
– Кто вы? Что здесь делаете? И где его высочество?
Снеара понимала, что спрашивать, где темный маг, совершенно бесполезно, но надеялась хотя бы понять, в какой стороне этого древнего сооружения все еще идет бой, а где нет ничего, кроме поломанной мебели и трупов на полу. Однако ответ стражника вернул ей уже похороненную было надежду:
– Я Коон, госпожа жрица. Моему отряду приказали собирать всех, кто сдается в плен, и отводить в Западную башню. А его высочество вместе со жрицами преследуют черного мага и бывшего короля – они скрылись в старой части дворца.
– Понятно. – Девушка поблагодарила себя за свою предусмотрительность. Неспособность испытывать эмоции оказалась как нельзя кстати, позволяя без усилий держаться как положено мечу богини, не показывая своего нетерпения и волнения от того, что цель близка. – Ты знаешь, куда они пошли? Сможешь меня отвести к ним?
– Да, госпожа. Я раньше бывал здесь с кьером Толледом и неплохо знаю замок.
Снеара тихо выдохнула, поняв, что ждала ответа затаив дыхание, и коротко скомандовала:
– Веди!
Стражник поклонился и, приказав одному из своих людей возглавить отряд, зашагал куда-то вглубь дворца.
Они плутали по закопченным, кое-где залитым кровью и заваленным трупами коридорам, уходя все дальше и дальше вглубь здания. Жрица уже через пару сотен шагов окончательно запуталась во всех этих переходах, арках и лестницах и не смогла бы выбраться назад даже под угрозой немедленной смерти. Впрочем, если бы ей пообещали смерть, то она и не стала бы пытаться… Несколько раз они натыкались на небольшие отряды королевской стражи, но те предпочитали не связываться с мечом богини, прекрасно понимая, что это верный способ расстаться с жизнью, а у девушки не было ни времени, ни желания преследовать их в коридорах дворца, которые они знали прекрасно, в отличие от нее.
Впереди послышался какой-то шум, и Снеара предусмотрительно отодвинула своего сопровождающего за спину, на всякий случай. Если впереди сражение, то у нее гораздо больше шансов справиться с противником, не получив серьезных повреждений. А если убьют ее провожатого, она окажется в очень затруднительном положении. Найти нужный маршрут в одиночку ей вряд ли удастся. И нет никакой гарантии, что другие стражники тоже хорошо знают этот лабиринт. Однако для боя шум был несколько странным. Крики, ругань и глухие ритмичные удары по чему-то твердому. Жрица ускорила шаг, уже предполагая, что увидит, и, свернув за очередной угол, замерла в дверном проеме, устало рассматривая открывшуюся перед ней картину. Ну почему у нее всегда получается угадывать именно тогда, когда единственным ее желанием бывает ошибиться?!
Небольшой зал был забит ругающимися, машущими руками стражниками. Некоторые из них сделали из какой-то массивной скульптуры таран и теперь с остервенением долбили толстую дверь, которая даже на вид казалась неприступной. Ими командовал один из кьеров, принявших сторону принца. И из его нервных выкриков, перемежаемых ругательствами и проклятиями в адрес тупых идиотов, не способных ничего сделать правильно, можно было понять единственное: там, за дверью, оказались Литари, жрицы и около десятка стражников, шедших прямо за ними. Потом дверь закрылась, и теперь остальные никак не могут пробиться сквозь нее на помощь его высочеству. Снеара стиснула зубы: нужно было срочно искать какой-нибудь другой выход из ситуации. Если мечи богини в количестве трех человек не смогли выбить дверь, отделившую их от остального отряда, то людям с подручными средствами вроде самодельного тарана это точно не удастся.
Логика подсказывала, что сначала неплохо бы убедиться в том, что жрицы действительно находятся в помещении за дверью, а не провалились в какую-нибудь ловушку и не оказались парой этажей ниже. Им-то это вряд ли повредит, а вот для Литари может иметь серьезные последствия.
Отогнав навалившуюся, как только она сняла заслон, тревогу о своем единственном друге, девушка сосредоточилась, как ее учила Тенира, и попыталась ощутить силу богини. Обычно на тренировках она могла чуять своих сестер на довольно приличном расстоянии, но сейчас отзвук их силы был едва заметен, словно они были очень далеко. Снеара растерялась, не зная, как объяснить эту странность, и уже приготовилась повторить попытку, надеясь, что ее отвлекала боль и во второй раз получится лучше, когда почувствовала гораздо более сильный отзыв. Только откуда-то сбоку. Оттуда же ощутимо несло эманациями черной магии.
Окончательно перестав понимать, что происходит, жрица почти бегом бросилась в ту сторону, где отчетливее всего ощущалось присутствие ее сестер. Недолгое блуждание по переходам и узким коридорчикам закончилось у неприметной двери за старинным гобеленом, сейчас бесцеремонно сдвинутым в сторону и даже кое-где оборванным с креплений. Стиснув в руке обнаженный меч, Снеара осторожно проскользнула в низкий проем и, стараясь не шуметь, побежала вперед. Туда, где был свет и слышались крики людей вперемежку с ревом каких-то животных. Теперь она отчетливо ощущала в дальнем конце темного туннеля присутствие жриц и темной магии. Кажется, ее поиски все-таки подошли к концу.
То, что она увидела, поднырнув под точно такой же гобелен, кем-то весьма старательно разрезанный на полосы, заставило девушку коротко выругаться и возблагодарить всех небесных покровителей этого королевства за то, что заранее вытащила меч из ножен. На счету было каждое мгновение. Большой зал был завален трупами всевозможных чудовищ пополам с человеческими телами, в дальнем углу жрицы добивали последних монстров, пара стражников принца пыталась помочь своим раненым товарищам, а на возвышении у самого потайного входа стояли Литари и Синала, предусмотрительно поставившая самый мощный шит из всех ей известных. Прямо на глазах у Снеары принц повернулся к креслу, установленному на возвышении, и осторожно коснулся руки еще не старого человека, сидящего в нем.
В доли мгновения человек, до этого бессмысленно пялившийся в пространство, резко развернулся и, схватив одной рукой юношу за ладонь, замахнулся на него кинжалом, который достал откуда-то из складок своего пышного одеяния. И тут же с противоположной стороны помоста из-за гобелена выскочил кто-то в порванной форме стража со странным коротким копьем наперевес и с нечеловеческой скоростью бросился на жрицу-целительницу, пройдя ее барьер с поразительной легкостью. Раздумывать было некогда. Девушка в три прыжка преодолела отделяющее ее от места событий расстояние и, стремительно взлетев на возвышение, блокировала выпад, который грозил перерезать горло Литари, и отрубила нападавшему кисть вместе с кинжалом. Краем сознания Снеара удивилась тому, что человек, лишившись руки, даже не вскрикнул, а просто свалился на пол и снова застыл, глядя в никуда. Но отвлекаться на размышления о странном поведении этих людей было некогда. Стражник с копьем уже замахнулся, чтобы вогнать его в грудь Синалы, и жрица почему-то никак не могла его остановить.
Не найдя другого выхода, девушка с силой толкнула принца на свою наставницу, сбросив их обоих с возвышения, благо падать было недалеко и ничем, кроме синяков, это не грозило. И оказалась лицом к лицу с человеком с копьем. Глаза стражника были совершенно пустыми, словно он не соображал, где и зачем находится, но со своим странным оружием он обращался весьма умело. Заклинание подчинения во всей своей красе. Длинный, в полдревка, наконечник раз за разом оказывался в опасной близости от жизненно важных органов Снеары. Отбив очередной выпад, девушка сделала шаг назад, оказавшись на самом краю возвышения, и вдруг замерла, поняв, что совершенно неожиданно наткнулась на то, что искала. Копье на коротком древке из странного материала – именно так описывали ее наставницы оружие, способное убить жрицу! Кажется, наконец она встретится со своей смертью. Снеара улыбнулась впервые за долгое время настоящей искренней улыбкой уставшего, но счастливого человека – и нанесла удар.
Девушка помнила о своих обязанностях и не хотела подвергать Литари с Синалой опасности оказаться один на один с этим одержимым. Меч жрицы устремился к горлу нападавшего, и тот захрипел, захлебываясь кровью из перерезанных артерий, но наложенное на него заклинание продолжало действовать, и его копье глубоко вошло в грудь Снеары, прямо в солнечное сплетение. Все. Девушка почувствовала, как ее тело становится тяжелым и каким-то чужим. Пол внезапно рванулся из-под ног, и она стала падать. К ее удивлению, боли не было – только странный холод, переходящий в жжение. А потом что-то заискрилось вокруг нее, и Снеару сильно потянуло куда-то в темноту. Она даже не сопротивлялась, позволяя черноте поглотить себя без остатка. Наконец-то все это закончилось…
Литари ощущал себя героем странной и страшной сказки, не в состоянии понять происходящего вокруг него и только надеясь, что мечи богини, более опытные в военном деле, разберутся в кровавом бреду, который заполнил все вокруг. Это началось с того, что, когда армия подошла к столице, ворота оказались даже не до конца закрытыми. Лира тут же заподозрила ловушку и первая вошла в город, по ходу дела уничтожив стражников, охранявших, на свою беду, этот въезд в столицу. Однако никакой засады возле ворот не оказалось. Более того, они почти беспрепятственно, если не считать мелких стычек, дошли до самой дворцовой площади. Здесь их ожидали наспех возведенные баррикады и королевские стражники, но и это нельзя было считать серьезным сопротивлением. Принц слышал, как ругалась сквозь зубы Тенира, пытаясь разобраться в тактике противника и сталкиваясь с удивительным фактом: тактики как таковой и не существовало.
Армия короля не собиралась всерьез защищать замок и своего повелителя. Как только солдаты Литари бросились на штурм баррикад, возглавляемые двумя мечами богини, стражники отступили во дворец, практически не понеся потерь. Боя не получилось, но это юношу, к его удивлению, не успокоило. Простые воины и даже кьеры радовались своей непобедимости и бегству противника, а он тревожно вглядывался в окна замка, шестнадцать лет бывшего ему домом, и гадал, из какого проема в него полетит первая стрела. Происходящее вокруг все больше напоминало какую-то изощренную ловушку. Принц удивился, когда понял, что мечи богини думают точно так же, и Тенира даже потребовала от Синалы, чтобы та подняла щит, непроницаемый для предметов, а во дворец входили со всеми предосторожностями.
Как оказалось, не зря. Стоило только Литари, придерживаясь ранее разработанного плана сражения, отправить своего дядю захватывать казну, чтобы не разграбили в суматохе, а еще несколько отрядов – обыскивать дворец в поисках придворного мага и короля, как искомые персоны сами показались во главе небольшого отряда на лестнице. И, прежде чем солдаты успели сориентироваться, быстро отступили в малозаметный коридор, ведущий в старую часть замка. Принц нахмурился, пытаясь понять, что могло им там понадобиться. Тайного выхода из тех помещений дворца вроде бы не было, ничего важного там давно не хранилось. Если только… Юноша повернулся к Тенире, чтобы поделиться своими подозрениями. Жрица встретила его испуганно-растерянный взгляд и устало кивнула:
– Я знаю, ваше высочество, остальные тоже догадались. – И тут же в полный голос скомандовала: – За ними, все – за ними!
Лира и Тора устремились в погоню первыми, вслед за ними рванулись находившиеся рядом с принцем солдаты. Литари, стиснув зубы и каждое мгновение ожидая, что его остановят, зашагал следом. Он был готов, если понадобится, настаивать на своем. Но меч и щит богини, приставленные ему в качестве телохранителей, безмолвно последовали за принцем, не возразив ни словом. Хотя наверняка прекрасно понимали, насколько это опасно. Юноша, гадая, сколько и каких ловушек ждет их впереди, а самое главное – успеют ли они вовремя или все-таки черный маг одержит победу, – положил руку на рукоять клинка, который за всю войну так ни разу и не обнажил. Поскольку те, кто за ним шли, не желали рисковать его жизнью и своими планами на будущее.
Все дело было в том, что где-то там, в глубине самого первого замка, позже ставшего внутренними покоями дворца, находился зал, в который мог попасть только король, и принц просто понятия не имел – есть ли из этого помещения другие выходы и что там может быть заперто. Он был уверен, что в зале спрятано нечто страшное, поэтому доступ туда имеет только его величество. Что именно там находится, отец должен был сообщить ему на смертном одре, передавая власть новому королю, но то, что это может уничтожить Сиали, его величество рассказал наследнику заблаговременно. Принц даже боялся представить, что будет, если маг сможет добраться до подобного оружия, а судя по тому, как переполошились жрицы, у него вполне могло это получиться.
Впереди послышались странные хлопки и крики, полные боли и страха. Литари инстинктивно рванулся вперед, но его плечо тут же сжали пальцы Тениры, по силе вполне способные соперничать с пыточными тисками:
– Нельзя, ваше высочество, там ловушки.
Юноша понимающе кивнул: он не сомневался, что, пока в коридоре опасно, его вперед не пустят ни под каким видом, и благовоспитанно остался на месте, чтобы не доставлять своим телохранителям лишних хлопот.
Следующие несколько лоттов превратились для него в настоящий кошмар. Принц только радовался, что с ними нет Снеары и ей не придется вместе с другими жрицами идти впереди, принимая на себя удары всех древних и явно недавно установленных скрытых приспособлений, предназначенных для уничтожения незваных гостей. Из других коридоров тоже неслись крики. Литари с ужасом представлял, каково приходится его солдатам, вынужденным при поддержке только обычных магов справляться со смертельным ловушками, устроенными в замке его предками. А ведь Мидонг не постеснялся их еще и усовершенствовать, добавив кое-что от себя. Даже с помощью жриц удавалось обезвредить не все: некоторые из устройств атаковали магией, на мечей богини не действовавшей, а другие наносили удар не по тем, кто их включил, а просто вдоль коридора, поражая всех, не успевших уклониться.
В конце концов, потеряв несколько десятков бойцов убитыми и ранеными, они добрались до дверей, ведущих в нужный зал, но маг и король уже успели зайти в него, и преследователи столкнулись с новой проблемой. Магический замок мог открыть только его величество, а взломать специально заговоренную каменную плиту не смогли бы даже жрицы. Литари уже решил, что все их попытки противостоять черному магу напрасны и шансов на победу нет, как вдруг Синала, до сих пор державшая свой самый мощный щит, правда, только над принцем, устало произнесла:
– Придется рискнуть, ваше высочество. Эту дверь может открыть только король или его первый наследник вместе со жрицей. В свое время те, кто устраивал этот зал, подстраховались на тот случай, если какой-нибудь повелитель Сиали окажется в зачарованном помещении и почему-либо не сможет сам из него выйти.
– Я готов.
Принц не очень-то вслушивался в объяснения жрицы-целительницы, поняв только то, что теперь он тоже может помочь, а не просто наблюдать за тем, как другие отдают за него свои жизни.
Тенира вздохнула, переглянулась со своими старшими сестрами и утвердительно кивнула. Действительно, другого выхода не было – в зал нужно попасть обязательно: с черным магом видели женщину, и если он успеет превратить ее в жрицу, а король находится не в его подчинении, помогая добровольно, то прислужник темных богов вполне может успеть открыть врата в мир демонов. Этого нельзя было допустить ни в коем случае. Солдаты покорно расступились, пропуская юношу вместе с его телохранительницами вперед, и Литари решительно направился к монолитной каменной плите, перегораживающей им путь. Однако, не дойдя до нее пары шагов, растерянно остановился, не зная, что делать дальше. Никаких надписей, выпуклостей или, наоборот, впадин на двери не было. Юноша повернулся к Синале, ожидая подсказки и старательно отгоняя мысли о том, в какую беду все они попадут, если выяснится, что тайна открытия этого магического замка известна только наследникам трона. Потому что ничего об этом старом заклинании он не знал. К его облегчению, жрица Эналы не выказала никаких сомнений. Уверенно подойдя к плите, она положила ладонь на то место, где у обычной двери была бы ручка, и слегка надавила. Раздался едва слышный звон, и Синала отступила в сторону, освобождая место Литари.
Принц глубоко вздохнул, пытаясь успокоить колотящееся в горле сердце, и, подойдя к двери, повторил действия жрицы, где-то в глубине души ожидая, что у него ничего не получится. Но плита, словно повинуясь какой-то безмолвной команде и явно решив опровергнуть худшие опасения наследника престола, медленно подалась в сторону, открывая проход. Тенира немедленно шагнула внутрь, и юноша, повинуясь какому-то странному наитию, последовал за ней.
Зал поразил его своей красотой. Литари ошарашенно оглядывался по сторонам, удивляясь мастерству, с которым строили древние. Перед ним было явное опровержение теории о том, что в прежние времена не умели как следует возводить здания, а уж тем более дворцы. Высокие сводчатые потолки, гладкие изящные колонны, и как венец этого великолепия – стена справа от входа была отполирована до зеркального блеска от пола до потолка.
Юноша вздрогнул, когда понял, что вычурный узор, идущий по краю этой стены, не просто украшение, а надпись, сделанная на древнем языке и затейливо вплетенная в орнамент из символов, призванных изгонять духов. Литари хотел подойти поближе, чтобы как следует рассмотреть странную стену, но жрица не позволила ему сделать этой глупости. Его оттеснили в угол, откуда он из-за спины Тениры наблюдал за тем, как в зал входят его солдаты. Стражников было чуть больше десятка, когда дверь внезапно захлопнулась, отсекая их от остальных. Принц еще не успел осознать, что же произошло, а жрицы прижали его к стене, прикрывая собой. Стоило только плите перегородить вход в зал, как огромный гобелен в дальнем его конце отошел в сторону, будто занавес в королевском доме представлений, и открыл вторую часть помещения. В ней оказалось возвышение с троном, на котором восседал равнодушный ко всему происходящему король, – у Литари язык не повернулся назвать его отцом после всего, что он сделал им с матерью, заодно угробив столько ни в чем не повинных людей, – и несколько десятков королевских стражей, словно не замечающих жутких тварей, сбившихся в кучу рядом с их строем.
Мечи богини атаковали не раздумывая. Они ринулись на чудовищ в магических ошейниках, стараясь оттеснить их как можно дальше от людей. Синала снова подняла щит, не позволяющий проникнуть сквозь него ничему материальному, а солдаты, подбадривая себя воинственными криками, напали на королевскую стражу. Хоть какое-то подобие порядка наблюдалось только вначале – уже через несколько мгновений твари как безумные стали нападать на всех людей без разбора. И жрицам пришлось приложить немало усилий, чтобы не подпускать их к своим. Постоянно отвлекаясь при этом на то, чтобы защититься от королевских солдат, которые, казалось, не понимали, что вокруг происходит, и даже когда их на части рвали монстры, они все равно пытались достать мечами тех, кто им же и спасал жизнь. Жрица-целительница сориентировалась в ситуации гораздо быстрее его, и юноша, не успев опомниться, обнаружил, что они пробираются за спинами сражающихся к возвышению, на котором по-прежнему неподвижно сидел король Сиали.
Принц заставил себя забыть про страх и старался не отставать от явно чем-то серьезно встревоженной Синалы. Наконец они поднялись по оказавшимся неожиданно скользкими ступенькам к площадке наверху, и жрица, с облегчением выдохнув, окружила ее непроницаемым щитом. Литари покосился на полностью безучастного к происходящему короля и опять перевел взгляд на отчаянную схватку внизу. Мечи богини с трудом, но все-таки оттесняли тварей в дальний от трона угол, а солдат, вступивших в бой вместе с ними, в живых почти не осталось. Юноша вздрогнул, осознав, сколько чудовищ пряталось за гобеленом и насколько они были опасны. Три опытные жрицы никак не могли уничтожить монстров, как на подбор обладающих невероятной скоростью, силой и живучестью. Рядом с ним тяжело дышала сквозь зубы Синала, удерживая защищающий их обоих щит, и принц чувствовал, как каждый миг подобного напряжения причиняет ей просто физическую боль.
Он ничем не мог помочь сражавшимся и от этого ощущал себя последним ничтожеством. Опять другие гибли за него, получали раны, платили по его счетам и считали само собой разумеющимся то, что юноша скрывается за их спинами. Принц при этом прекрасно осознавал, что, если пойдет на поводу у своих чувств, полезет в драку и погибнет, – все, что они сделали ради него, окажется бессмысленным. Литари отвернулся от жриц, планомерно уничтожающих одну тварь за другой, не обращая внимания на собственные раны, и взглянул на того, кто стал причиной всей этой бойни. Человек, которого он когда-то называл отцом, смотрел прямо на сына и не видел. В пустоте его глаз не было ничего – ни сознания, ни души. Кукла, не способная ни мыслить, ни чувствовать. Повинуясь какому-то непонятному желанию, юноша прикоснулся к нему – и в следующий миг вокруг него начался настоящий кошмар.
Еще мгновение назад неподвижный король вцепился в его руку железной хваткой, и Литари увидел, как к его горлу устремился кинжал, а потом… потом откуда-то появилась Снеара, отрубила нападавшему руку вместе с клинком, и вместо того чтобы поддержать принца, отшвырнула его прямо на Синалу, сбросив их обоих с помоста. На какое-то время принц потерял сознание, а когда очнулся, у него болело все тело и его за плечи поддерживала жрица-целительница, не отводя взгляда от поединка на тронном возвышении. Юноша сначала не понял, что так заинтересовало Синалу в схватке ее ученицы с обычным, в общем-то, стражником. Он не сомневался, что Снеара выйдет из этого боя победительницей. Но жрица-целительница явно думала иначе:
– У него оружие, способное убить нас! Только бы…
Литари замер и медленно повернулся к Синале, вцепившейся ему в плечо. Юноша еще не успел осознать смысла сказанного, когда произошло то, что заставило его закричать и броситься вверх по ступеням в отчаянной попытке остановить надвигающийся кошмар. Его подруга сделала выпад, перерезав стражнику горло, и остановилась, словно не замечая летящего к ней копья. Человек, захлебываясь кровью, вогнал свое странное оружие в грудь жрицы. Они упали одновременно.
Но если стражник просто забился в агонии, то вокруг Снеары происходили чудовищные вещи. Копье, оставшееся торчать у нее в груди, внезапно засветилось, а затем рассыпалось в мелкую пыль, которая сначала окружила ее тело плотным коконом, а потом неожиданно всосалась в него… В следующий миг молодая жрица просто исчезла, оставив после себя лишь кровавое пятно.
– Не-э-эт!
Литари даже не сразу понял, что кричит именно он. Ему казалось, что все происходящее просто дурной сон. Ведь мечи богини бессмертны! Это все знают! И вот только что на его глазах погибла его единственная настоящая подруга. Та, кто не раз спасала ему жизнь, добровольно позволила себя убить. Юноша не мог поверить в то, что Снеара специально пропустила смертельный удар, но он ведь видел все собственными глазами…
– Почему?!!
– Она постоянно испытывала боль, – раздался у него за спиной тихий безнадежный голос. – И наконец-то смогла от нее избавиться.
– Что?! Но…
Принц обернулся и встретился взглядом с полными страдания глазами Тениры. Каким-то краем сознания он отметил, что все чудовища убиты и теперь жрицы собрались вокруг него на помосте, а несколько преданных ему стражников пытаются помочь раненым и вяжут еще способных двигаться королевских солдат, которые явно пребывают не в себе. Еще возле трона лежит его отец, устремив невидящие глаза в потолок. Но все это казалось каким-то совсем незначительным на фоне того, что он только что потерял единственного настоящего друга.
– Когда целительницу заставляют убивать – это добром не кончается. – Тенира опустила ему руку на плечо и горько добавила: – И, даже решив покончить со всем, она позаботилась о тебе, Литари.
– Что?
Юноша никак не мог понять, о чем она говорит, – все его сознание затмевала одна-единственная мысль: Снеара мертва.
– Прежде чем позволить ему убить себя, она его смертельно ранила, чтобы этот человек не смог потом напасть на тебя и Синалу.
Может быть, Тенира и хотела успокоить его таким способом, но добилась противоположного. Юноша почувствовал, как боль разрастается, затмевая все его сознание. Снеара снова спасала ему жизнь, даже на пороге собственной смерти беспокоилась о нем, – а он так и не понял, что девушка решила покончить с собой. Не смог помочь. Опять оказался не способен поддержать ее…
– Вот только почему тело исчезло? Она еще не настолько стара, чтобы обратиться в прах…
Литари захотелось убить наставницу Снеары. Как она может в такой момент интересоваться подобной ерундой?! Он уже собрался, не стесняясь в выражениях, высказать ей все, что он думает о таких, как она, способных…
– Все дело в том, что она переместилась сюда из другого мира. – Голос Синалы был спокойным, размеренным, и юноша вновь почувствовал подступающую к горлу горечь. Они называли ее сестрой и теперь так легко рассуждают о ее смерти! – Заклинание перемещения формирует из внутренней силы человека связь с тем местом, куда он хочет переместиться, но притяжение к тому миру, где он родился, остается. Это как пытаться влезть на скалу, забросив крюк. Стоит веревке, по которой карабкаешься, порваться, и ты упадешь обратно на землю. Так и Снеала. Она была привязана заклинанием к нашему миру, но копье темных богов выпивает из человека всю силу – как ту, что даровали ему богини, так и его собственную. Вот связь и исчезла, а ее родной мир притянул ее назад.
– Но почему оно разрушилось? – Тенира вопросительно посмотрела на жрицу Эналы, проигнорировав, что та назвала ее ученицу как последовательницу своей богини. – И пыль, в которую оно превратилось, впиталась в Снеару, я видела.
– Наверное, копье, в отличие от живого тела, постоянно восстанавливающегося в прежнем виде, не выдержало противоборства двух противоположных сил, которые впитало в себя. Сначала оно втянуло в себя человеческие силы Снеалы, в том числе и те, из которых заклинание сформировало связь с нашим миром, а затем попыталось вместить силу двух богинь, но не смогло. В результате копье уничтожено, и когда пропало все, что ее удерживало здесь, девушка оказалась, скорее всего, у себя дома.
– Живой? – Литари впился глазами в усталую жрицу Эналы с безумной надеждой на положительный ответ.
– Не знаю. – Синала грустно покачала головой, стараясь не встречаться ни с ним, ни с Тенирой взглядом. – Сила богинь к ней вернулась – это точно, но человеческие силы, в отличие от дарованных богами, быстро рассеиваются. Поэтому и не восстановилась связь с нашим миром, и я не знаю, в каком состоянии она перенеслась в свой мир. Смогла ли она вернуться живой…
– А кто знает? – резко выпрямилась наставница Снеары. – Кто может ответить на эти вопросы?
– Жрец темных богов. – Жрица Эналы спокойно встретила яростный взгляд меча богини. – Его захватили?
– Пока нет, – Тенира со свистом втянула в себя воздух: – В зале его не оказалось…
– Он сбежал через потайной ход, который ему наверняка открыл бывший король, как и главный вход в этот зал. Видимо, Снеара попала сюда через ту же дверь, что послужила ему для того, чтобы скрыться. Иначе бы она не смогла проникнуть в эту комнату. Тора отправилась на его поиски – может, найдет.
– Понятно. – Литари внезапно сгорбился и, не глядя больше на жриц и не заботясь о том, что они о нем подумают, произнес: – Нам осталось надеяться на то, что Снеара вернулась в свой мир живой и теперь сможет забыть это все, как страшный сон.
– Да, – горько усмехнулась Тенира. – Только надеяться и сделать все, чтобы ее смерть не оказалась напрасной, если все-таки ей не повезло. Вам пора начинать наводить порядок в королевстве, ваше величество.
Принц вздрогнул, услышав титул, которым раньше именовали только его отца, хотел резко ответить, но вдруг понял, что старая жрица права. Он, скорее всего, никогда не узнает, что на самом деле стало со Снеарой, и если не хочет, чтобы все, что она сделала для него, пропало впустую…
– Вы правы, госпожа Тенира, я не позволю, чтобы все ее жертвы оказались напрасны. Но вам придется помочь мне. – И, дождавшись утвердительных кивков от всех жриц, добавил: – Я сделаю все, чтобы нынешняя история больше не повторилась!
