Глава 4
Снежана открыла глаза как обычно за три часа до того, как ее мать начнет собираться на работу, и несколько секунд рассматривала причудливую трещину на потолке своей спальни. Сегодня ей снова не удалось увидеть свой любимый сон, но к подобным разочарованиям девушка уже начала постепенно привыкать, хотя и не сказать, что ей нравилось сложившееся положение вещей, а ведь дальше будет хуже. Жрица одним гибким, стремительным движением вывернулась из-под одеяла и начала традиционную утреннюю тренировку, стараясь не шуметь при этом, вполне резонно полагая, что соседи вряд ли обрадуются неплановой побудке в пять часов утра.
Тело требовало привычной нагрузки, и девушка выполняла простенькие упражнения, показанные ей когда-то наставницей, чтобы хоть немного заставить мышцы работать. К сожалению, о полноценных занятиях с оружием нечего было и думать, что поделаешь, в стандартной малогабаритной квартире мечом, особенно двуручным, не очень-то помашешь. Нет, конечно, при желании можно устроить и не такое. Только при условии, что жить потом в этом помещении будет кто-нибудь другой, лучше всего злейший враг, достойный такой изысканной мести, как обитание в руинах, украшенных живописными дырами в стенах.
Поэтому Снежана ограничивалась тем, что она пренебрежительно называла зарядкой, и, пытаясь хоть немного увеличить для себя нагрузку, применяла свой любимый прием, отделяя душу от тела. В этом случае ее сила становилась почти человеческой, и двести – триста отжиманий вызывали легкую усталость – хоть что-то. Девушка аккуратно, чтобы не задеть что-нибудь из мебели, поднялась, закончив последнюю серию упражнений, и принялась методично собираться в школу. Этот ежеутренний ритуал отвлекал ее от неприятных размышлений на тему своего ближайшего будущего и проблем, ее там поджидающих. Все дело было в том, что она слишком рано приняла силу богинь и, как следствие, получила неизменное тело. Теперь предстояло как-то жить, внешне навсегда оставшись пятнадцатилетней, и если в восемнадцать все еще можно было списать на позднее развитие, то в двадцать – двадцать пять ей явно придется срочно что-то придумывать с документами и менять место жительства. И так каждые пять-шесть лет! Судя по всему, ее ждет судьба вечного скитальца...
Резко оборвав свои невеселые размышления, жрица подошла к шкафу с одеждой и занялась более насущной проблемой, а именно выбором подходящего костюма, который мог надежно скрыть ее фигуру и при этом не стеснять движений. В конце концов, у нее еще есть время, чтобы решить, что ей делать. Как вариант – всегда можно спрятаться в каком-нибудь безлюдном месте, благо на планете, при всей склонности людей, ее населяющих, лезть в самые малодоступные щели, еще хватало медвежьих углов, где легко затеряться на пару веков. Если повезет, конечно, и ее не отыщет очередной чокнутый любитель приключений.
Снежана в который раз констатировала, что в ее гардеробе нет ничего даже отдаленно напоминающего по удобству боевое облачение жрицы, и, бросив бесполезные поиски, натянула первый попавшийся свитер, выглядевший более или менее чистым, и джинсы, на ее непритязательный взгляд казавшиеся достаточно свободными, если не сказать широкими. Взглянув в зеркало и убедившись, что выглядит так, как того и требует выбранный ею образ забитой пай-девочки, стесняющейся свой внешности, девушка забросила сумку с учебниками на плечо и решительно вышла из своей комнаты. Перед тем как пойти в школу, ей еще предстояла утренняя встреча с матерью и дежурная порция нравоучений.
На первый урок она едва не опоздала, но все-таки успела влететь в класс и сесть за парту за мгновение до того, как на пороге появился учитель черчения, славившийся своей патологической нелюбовью к школьникам, осмеливающимся не являться на его урок вместе со звонком. К удивлению Снежаны, Света после вчерашнего происшествия не осталась дома, а решила все-таки посетить школу. Жрица только надеялась, что это не бравада и ее новая подруга действительно чувствует себя хорошо, поскольку проверить ее здоровье при таком количестве народа было невозможно, хотя и очень хотелось.
– Снежана, что случилось с твоей сумкой? – Света округлившимися глазами смотрела на длинный разрез, который девушка вчера вечером зашила вкривь и вкось.
– Порвала.– Снежана не стала вдаваться в подробности, чтобы не расстраивать подругу, и задумчиво добавила: – А потом зашила.
– Но зачем черными нитками? – Светлана возмущенно покачала головой.– Она же у тебя коричневая! Смотрится жутко!
– Ну и что? – Жрица пожала плечами, не понимая причину искреннего негодования подруги, которое та умудрилась высказать даже шепотом.– Просто коричневых ниток я дома не нашла. Зато книги из нее теперь не выпадают.
Судя по выразительному взгляду Светы, на перемене Снежану ожидала пространная лекция на тему внешнего вида и недопустимости наплевательского к нему отношения. Но, с другой стороны, можно было больше не беспокоиться о здоровье подруги – если она всерьез озабочена тем, как выглядит Снежана, значит, с ней все в полном порядке. А к лекциям на различные темы девушка уже давно привыкла, и будет ли их на одну больше или меньше, не имело никакого значения. К тому же Света обычно не злоупотребляла своим положением единственной подруги и ее монологи никогда не длились более десяти минут, а чаще всего заканчивались гораздо раньше, прочувствованным восклицанием: «Ты неисправима!» Так что можно было особо не переживать о том, что ожидает ее в будущем, тем более в своем нынешнем состоянии она все равно не сумела бы расстроиться, даже если бы захотела, при отсутствии эмоций сделать это невероятно проблематично... наконец-то полоса неприятностей осталась позади...
В следующий миг Снежана поняла, как сильно она ошибалась. Дверь класса распахнулась, и в помещение ввалилась весьма живописная компания. Первым зашел директор, чем-то до крайности озабоченный, за ним два хмурых милиционера в форме, а следом две светловолосые девочки лет шести. Жрица окинула компанию безразличным взглядом, пытаясь решить, что же им понадобилось в классе, когда одна из девочек подняла голову, и отстраненность девушки разлетелась ранящими осколками, заставив ее стиснуть зубы, чтобы не закричать. Снежана не обращала внимания на вернувшуюся боль, она во все глаза смотрела на живую, настоящую Лару, Лару, вошедшую в класс, и не могла поверить в реальность происходящего. Неужели она все-таки сошла с ума от боли и безнадежности, как того опасалась Тенира? Сон не может стать явью, как бы тебе этого ни хотелось! Это закон природы.
Но холодный, рациональный рассудок требовал сначала разобраться, а уже потом объявлять себя сумасшедшей – ведь всего несколько месяцев назад и путешествия между мирами девушка считала невозможными, пока ей наглядно не доказали, что она ошибается. Ее сомнения развеяла сама галлюцинация, толкнув в бок свою спутницу, которая тоже подняла голову, оказавшись, естественно, Налой. Лара бросилась вперед с пронзительным криком:
– Снеа!
Снежана инстинктивно вскочила из-за парты и поймала в объятия всхлипывающую девчушку, которая вцепилась в нее как утопающий в спасательный круг. В следующий миг в нее врезалась Нала и тоже захлюпала носом. Жрица привычно прижала к себе два вздрагивающих тельца и тихим шепотом начала успокаивать девочек, мгновенно забыв обо всех своих сомнениях по поводу их реальности и вопросах на тему того, как они умудрились оказаться здесь, если все-таки действительно реальны. Сейчас самым главным было позаботиться о малышках, явно напуганных едва ли не до истерики всем происходящим.
– Вы знаете этих девочек? – Неожиданный вопрос заставил девушку оторваться от своих подопечных и поднять голову.
Перед ней стояли милиционеры и директор школы. Так. Ситуация неприятная. О том, чтобы сказать правду, не могло быть и речи, но отвечать что-то было нужно, и причем немедленно. Снежана глубоко вздохнула, привычно отделяя душу от тела и избавляясь от ненужных и даже опасных в данный момент эмоций, обрушившихся на нее, стоило только девушке от потрясения неожиданной встречей ослабить контроль над собой. Холодный рассудок стремительно просчитывал варианты, отбрасывая их один за другим. Девочки не могут быть ее близкими родственницами, директору известно, что она единственная дочь в неполной семье и что ее мать сирота. Этим родительница оправдывала перед ним, да и перед всеми преподавателями промахи своей дочери, реальные или мнимые, рассказывая об их тяжелой жизни едва ли не на каждом родительском собрании. Они не могут быть просто знакомыми, тогда милиционеры ей их не отдадут, а попытаются передать родственникам самостоятельно, и, вполне возможно, дело закончится детдомом. Наиболее подходящее объяснение...
– Это Нала и Лара, дочери институтской подруги моей матери. Тетя Женя приехала к нам в гости из деревни, ну я и приглядывала за девочками, а когда ушла в школу...
– Мы хотели посмотреть, где ты учишься! – Нала мгновенно сориентировалась в обстановке и подключилась к разговору.– Мы не думали, что заблудимся, ты же рассказывала нам, как ходишь в школу!
– А мама знает, куда вы пошли? – Снежана постаралась, чтобы в ее голосе звучала озабоченность и беспокойство.
Вот ведь незадача – с одной стороны, ей просто необходимо избавиться от эмоций, чтобы ничто не мешало анализировать ситуацию и искать подходящий выход, а с другой стороны, нужно демонстрировать чувства, если она не хочет вызвать подозрений! Слишком многое зависит от того, как она сыграет свою роль. Опять она попала в переделку.
– Нет.– Лара для убедительности даже помотала головой.– Мы думали, что уйдем ненадолго.
– Извините.– Девушка, будто бы только сейчас вспомнив о наблюдающих за ней людях, виновато улыбнулась.– Спасибо, что привели их.
Милиционеры переглянулись, и тот, что помоложе, беспечно отмахнулся.
– Да не за что. Мы наткнулись на них на улице, когда они искали вашу школу, ну и решили, что лучше нам довести их до места, чем потом получить на них ориентировку и перерыть весь город в поисках очередных потеряшек. Правда, они не помнили твоей фамилии и полного имени, поэтому нам пришлось вместе с директором пройтись по нескольким классам, чтобы тебя найти.
– Спасибо вам огромное! – Снежана постаралась изобразить глубокую благодарность.– Я даже подумать боюсь, что с ними было бы, если бы вы им не помогли.
– Да не за что,– ответил старший.– Ну если все нормально, то мы пошли.
И милиционеры с явным облегчением покинули класс. Девушка констатировала, что стражи порядка наверняка представляли себе перспективу длительного общения с маленькими детьми в процессе поиска их родителей, написание отчета и прочие прелести, связанные с необходимостью официально сообщить по инстанции о найденышах, и, когда выяснилось, что все это им не грозит, были просто счастливы убраться с места событий.
Что ж, это ей только на руку. Теперь следовало как можно быстрее увести детей из школы и выяснить, что же случилось с ними на самом деле, как они здесь оказались и кто они такие, черт возьми! Впрочем, это было как раз и несложно, достаточно было повернуться к директору и несчастным голоском попросить отпустить ее с занятий, чтобы отвести девочек домой, а то ведь тетя Женя волнуется, а у нее, Снежаны, нет номера ее сотового телефона, а домашний отключен из-за аварии на линии. По мнению самой жрицы, притворство у нее получилось плохо, но, поскольку это был самый ожидаемый от нее вариант поведения, взрослые ей поверили, что и требовалось, в конце концов.
Торопливо покидав школьные принадлежности в сумку и стараясь не замечать недоумевающий взгляд Светланы, прекрасно осведомленной о том, что никакие гости к матери ее подруги не приезжали, и теперь усиленно гадающей о причинах, по которым Снежана так откровенно врет, девушка схватила детей за руки и почти бегом выскочила из класса. Она понимала, что Света наверняка обидится на ее демарш и ей придется выдержать очередной неприятный разговор. Сколько их уже было в ее жизни! Но прежде чем что-либо объяснять своей подруге, ей следовало сначала самой разобраться в происходящих событиях и сообразить, как нужно в такой ситуации себя вести. Что можно рассказывать, а о чем следует умолчать. В конце концов, может быть, все гораздо проще, и дело только в ее прогрессирующем сумасшествии, а не в совпадениях, невероятных с точки зрения любого здравомыслящего человека и наводящих на неприятные мысли о божественном вмешательстве...
Жрица сбежала по ступеням крыльца, таща за собой дружно всхлипывающих девочек и не обращая внимания на удивленные взгляды немногочисленных учащихся, умудрившихся опоздать на первый урок. Ей нужно было тихое, укромное местечко, где можно было бы поговорить по душам. Инстинктивно девушка свернула в парк и, немного поплутав между голыми зимними деревьями, добралась до небольшой прогалины возле старого спортзала, с которой не так давно начались все ее приключения. Глубоко вздохнув, чтобы выровнять дыхание, Снежана отпустила детские ладошки и развернулась к девочкам, упорно не отрывающим взгляда от земли.
– Как вы здесь оказались и кто вы? – Девушка старалась говорить спокойно, но пережитое напряжение давало себя знать, и ее голос слегка подрагивал. Можно было бы, конечно, убрать эмоции, но жрица не хотела рисковать, кто его знает, как дети среагируют на хладнокровное, равнодушное существо, выспрашивающее их о пережитом.
Девочки ее усилий не оценили и заревели в голос.
В конце концов, вместо того чтобы выяснять, что вообще произошло, Снежана вынуждена была минут тридцать успокаивать малышек, вцепившихся в нее мертвой хваткой и сквозь всхлипы повторявших одно и то же: «Не уходи!» Жрице пришлось пообещать, что она не рассердится на них, что бы ни произошло, и уж тем более не бросит. Наконец Лара взяла себя в руки настолько, что смогла членораздельно произнести:
– Мы не хотели, чтобы так случилось, правда.
Девушка напомнила себе о том, что терпение – лучшая добродетель, если верить многочисленным христианским и не только философам, и постаралась как можно убедительнее ответить:
– Я вам верю. И не сержусь на вас. Лара, пожалуйста, ответь мне: как могло случиться, что вы оказались в этом мире? Я считала, что дом, где вы живете, мне только снится.– Снежана не стала говорить, что и в реальности самих детей она тоже не была уверена, зачем травмировать такими идеями неокрепшую детскую психику.
– Это...
Жрица сидела, прислонившись спиной к выщербленной кирпичной стене и привычно не обращая внимания на такие мелочи, как холодная земля и неудобная поза. Она пыталась осмыслить услышанный рассказ и при этом не совершить никаких глупостей вроде немедленного отрывания голов неким чересчур активным богиням. Впору было вспомнить прошлое и закатить безобразную истерику. До такого сценария не додумался бы и самый безумный режиссер, помешанный на всевозможных эксцентричных и маловероятных сюжетах! Подумать только – те, кого она считала виновницами всех ее несчастий, оказались не всесильными жестокими богинями, а детьми. Нет, силой-то как раз судьба их не обидела, но применять ее на практике они умели пока еще не слишком хорошо. И во сне она не просто видела дом и сад, в котором обитали ее воспитанницы, а перемещалась в один из тонких, или, как их еще называют, духовных миров, где и проводила время, пока ее тело неподвижно лежало на очередной горизонтальной или не очень поверхности, выбранной жрицей для сна.
Еще большим откровением для нее стало то, что жрицы были изначально созданы матерью близнецов перед последней для нее битвой с Темными богами и предназначались на роль защитниц и воспитательниц. Да только что-то пошло не так, и справиться со своей ролью в полной мере смогла лишь одна из них, приобретшая силы обоих близнецов. Снежана хмыкнула. Сказать, что она не ожидала подобного, требуя от девочек объяснений, это значит сильно приуменьшить. Для нее подобные откровения стали настоящим шоком, с которым ей до сих пор не удалось справиться, судя по ощущениям. Итак, стоило подвести итог трехчасового разговора по душам. Для того чтобы обуздать свои непослушные эмоции, нет ничего лучше отстраненного анализа ситуации – эту истину молодая жрица усвоила одной из первых и теперь собиралась вновь применить ее на практике. Поэтому, вместо того чтобы устроить скандал или сделать какую-нибудь подобную глупость, девушка попыталась осмыслить то, что услышала от Налы и Лары. Картина получалась несколько странная.
Прежде всего, все ее прежние представления об истории и устройстве мира, в который ей не посчастливилось попасть, оказались в корне неверными. Не было двух светлых богинь, сражавшихся с Темными богами и создавшими себе в помощь идеальное оружие. Были две маленькие девочки, и мать, понимающая, что последний бой с врагом она и ее муж вряд ли переживут без потерь, а следовательно, вынуждены будут надолго покинуть своих детей, создала тех, кто станет защищать их вместо нее. Жрицы стали тем щитом, что оберегал юных богинь от порождений тьмы, способных пока без усилий справиться с девочками, и символом, обеспечивающим своим неопытным повелительницам веру обычных людей, являющуюся источником так необходимой им энергии.
И не было никакого мистического подтекста в том, что жрицами стали именно женщины. Оказывается, практичная богиня, прекрасно осознавая, что желающих избрать подобную судьбу будет немного, а продолжительность жизни профессиональных охотников на нечисть и, самое главное, жрецов Темных богов вряд ли окажется слишком уж большой, скорее наоборот, решила наделить своих созданий бессмертием, чтобы не волноваться потом о необходимости регулярно пополнять ряды тех, чье предназначение оберегать ее детей. Но, к сожалению, одним из законов Вселенной, неподвластным даже богам, был закон равновесия. Нельзя наделить изначально смертное существо бессмертием, не забрав при этом у него жизнь. Парадокс – чтобы стать бессмертным, человек должен был умереть, но после этого он уже не мог выполнять ту роль, для которой был предназначен богиней.
Однако, как оказалось, и это условие можно обойти, причем самым что ни на есть простым способом: любая женщина хранит в себе не только свою жизнь, но и жизни своих нерожденных детей, и ничто не мешает божеству в уплату за бессмертие забрать жизни будущих поколений, оставив жизнь женщины неприкосновенной. Как результат – бесплодие и невозможность нормальных сексуальных контактов с мужчинами, но об этом мать, озабоченная спасением своих детей, и не собиралась задумываться. Снежану не удивило такое пренебрежение судьбой стольких живых существ, ради своего дитя она сама пошла бы и не на такое. И вот тут ее размышления приняли более практическое направление.
Следовало воспринять как данность то, что богини оказались детьми, и не просто детьми, а детьми, которые умудрились привязаться к своей случайной няньке настолько, что, когда она вернулась в свой мир, решились последовать за ней... чтобы попросить Снеа вернуться, в качестве извинений сообщив, что она стала Верховной жрицей обоих храмов. При этом они даже не представляли, как она отреагирует на их откровения и на то, что они так долго скрывали от нее правду. Не умея как следует перемещаться между мирами и имеющие весьма смутные представления о том, где искать Снежану в совершенно чужом для них мире, они ориентировались по нескольким смутным образам школы, которые случайно заметили в ее сознании, когда пытались выяснить, кто пожаловал в их мир, и при этом рискнули отправиться в никуда... Ну и в результате их безумной авантюры у жрицы на руках оказались два шестилетних ребенка, потерявших всю свою божественную силу при переходе, ничего не знающие об этом мире, не понимающие, как они смогли утратить основу своей сущности и при этом продолжать существование.
Девушка устало вздохнула, открыла глаза и, отыскав взглядом две скорчившиеся возле куста шиповника фигурки, с бесконечной надеждой ловящие каждое ее движение, грустно улыбнулась.
– Я не сержусь на вас, и в том, что со мной случилось, нет вашей вины.– Девушка старалась говорить как можно убедительнее, чтобы успокоить малышек.
В конце концов, они действительно не виноваты. Как превращать женщин в жриц, придумала их мать, а Снежану на подобную участь обрекли жрецы Темных богов и ее собственная глупость, но никак не несчастные дети, которые рискнули всем ради сомнительного удовольствия снова ее увидеть.
Вот только теперь проблем у нее значительно прибавилось. По законам своего родного государства Снежана сама была еще несовершеннолетней и не могла удочерить девочек, а значит, существовала постоянная угроза того, что детей у нее отберут. Далее – каким-то образом нужно было обеспечить малышкам нормальное питание и приемлемое жилье...
При условии отсутствия у нее денег и реальной возможности их заработать. О том, чтобы привести девочек домой, не могло быть и речи. Ее мать не задумываясь сдала бы их в компетентные органы как найденышей и даже не поинтересовалась бы дальнейшей судьбой детей. А следовательно, единственным выходом было...
Решившись, жрица поднялась с земли и, отряхнув джинсы, подошла к всхлипывающим от пережитого напряжения девочкам. Обняв малышек, Снежана задумалась над тем, как ей теперь претворить в жизнь принятое решение. Оставаться в холодном зимнем парке было по меньшей мере глупо, необходимо накормить детей, дать им возможность отдохнуть и каким-то образом умудриться осуществить все это при полном отсутствии денег. Трудная задачка.
Девушка потянула за собой девочек.
– Пойдемте, здесь оставаться бессмысленно.
Малышки покорно последовали за ней, и жрица чертыхнулась про себя, прекрасно понимая, что подобная апатия не предвещает ничего хорошего. Наверняка дети настолько устали, что уже с трудом понимают, где и зачем находятся, а возможность дать им отдохнуть появится весьма нескоро...
Ведя девочек за руки по шумной, людной улице, Снежана безуспешно раздумывала над тем, что ей теперь делать, чтобы выполнить принятое решение. Ничего путного в голову не приходило, как вариант на крайний случай оставалась возможность обратиться за помощью к брату Светы и попросить его приютить на время детей. Но тогда ей придется каким-то образом объяснять их появление и причину, по которой она не может вернуть малышек родителям. И вряд ли у нее получится соврать достаточно убедительно, придумав относительно правдоподобную версию. Придя к выводу, что с проблемами следует справляться по мере их поступления, девушка решительно свернула к киоску, торгующему беляшами, якобы свежей выпечкой и другими опасными для желудка, но незаменимыми в плане утоления голода занятым современным человеком продуктами питания.
Денег, выданных матерью на карманные расходы, хватило только на два беляша и маленькую бутылочку газированной воды. Коротко выругавшись про себя по поводу несправедливости мира вообще и сложившейся ситуации в частности, жрица отвела детей во двор ближайшего дома, где вопреки стараниям местных хулиганов еще остались целые скамейки, и вручила девочкам по беляшу.
– Странный вкус...– задумчиво протянула Нала с набитым ртом и тут же сердито добавила: – Зачем ты покупаешь эту гадость, Снеа, ведь сама готовишь гораздо лучше.
– Нала, я не могу сейчас сама приготовить вам обед, поэтому приходится обходиться тем, что есть.– Снежана виновато покосилась на сморщившуюся девчушку, прекрасно понимая, что с непривычки вкус этих шедевров кулинарии может здорово шокировать. Особенно детей, привыкших к натуральным продуктам и слабо представляющих, что такое заменители вкуса, пищевые добавки и прочие достижения цивилизации. Девушка со вздохом протянула юной богине бутылку с водой.– Вот, запей.
И внезапно осознала, что разговаривает не с обычными детьми, а с детьми богов, и наверняка ведет себя чересчур фамильярно. То, что она не подумала об этом раньше, иначе как шоком от неожиданных откровений объяснить невозможно. Жрица помнила, с какими церемониями упоминались даже имена богинь-близнецов, и осторожно поинтересовалась, глядя на Лару, с похоронным выражением лица жующую кусок полусырого теста с диким количеством лука, по замыслу изготовителя долженствующего маскировать вкус практически отсутствующего мяса:
– Как мне теперь к вам обращаться?
– Нала и Лара.– Девочка с трудом проглотила то, что было у нее во рту, и потянулась за бутылкой с водой.– Почему ты спрашиваешь, Снеа? Ты на нас злишься и не хочешь с нами разговаривать по-прежнему?
– Нет, не злюсь,– в десятый раз за этот суматошный день как можно более уверенно заявила Снежана и постаралась перевести разговор на другую тему, пока дети снова не вспомнили о своей мифической вине перед ней и не разразились слезами.
Помянув про себя недобрым словом свою недавно появившуюся, но уже успевшую расцвести буйным цветом паранойю, из-за которой она с чего-то решила, что шестилетние, ну ладно, шеститысячелетние, хотя какая разница, уровень развития одинаковый вне зависимости от количества прожитых лет,– дети начнут требовать к себе особого отношения только на том основании, что девушка узнала об их происхождении, Снежана уже собралась как-нибудь успокоить девочек, когда во двор въехала машина.
Увидев, как автомобиль останавливается с таким расчетом, чтобы перекрыть единственный выход из двора, жрица насторожилась и даже не особенно удивилась, когда из салона выбрались уже знакомые ей хулиганы. Она не сомневалась, что парни не просто захотели реванша, а пытаются добиться какой-то им одним известной цели. И в любое другое время Снежана постаралась бы сделать так, чтобы ее реакция не вызвала у них особых подозрений, оставаясь в рамках человеческих представлений об обычном или хотя бы не слишком странном поведении. Но сейчас, когда у нее на руках оказались дети, о которых девушка обязана была заботиться, подобные вещи сразу же отошли на задний план. Прежде всего следовало обезопасить малышек, а все остальное...
Жрица напряглась, отодвигая себе за спину растерявшихся девочек и начала оглядываться по сторонам в поисках возможного пути отступления. К несчастью, в маленьком заснеженном дворике спрятаться было негде. С одной стороны глухая стена соседнего дома, второй дом, изгибающийся замысловатым зигзагом, тоже не внушал оптимизма. Все подъезды, выходящие во двор, оборудованы железными дверями с кодовыми замками. В принципе они вряд ли стали бы преградой для Снежаны, вздумай она все-таки попасть в подъезд, но девушка не знала, сколько ей потребуется времени на то, чтобы вырвать запоры. Да и не видела смысла в подобных действиях. Сломанная дверь станет прекрасным ориентиром для преследователей, а второго выхода из подъездов нет, если только не вламываться в квартиру и не выскакивать из окна на другую улицу. Так поди угадай, в какой именно квартире окна выходят на другую сторону! Оставался самый простой и, как подозревала Снежана, самый действенный способ: вырубить парней, когда они попытаются на нее напасть, и спокойно, не вызывая к своей персоне особого интереса, выйти из двора.
Девушка подобралась, готовясь дать отпор в полную силу и ощущая, как у нее за спиной девочки затаили дыхание от испуга. Давешние хулиганы не торопились, явно наслаждаясь мнимой беспомощностью жертвы, загнанной в угол... Или они кого-то ждали? Жрица понадеялась, что последнее предположение – плод ее разыгравшегося воображения, и собралась уже призвать силу богини, чтобы справиться с противником наверняка, когда подъехала еще одна машина и из нее выбрался представительный господин средних лет.
Мужчина спокойно, словно не замечая трех громил, прошел мимо них и направился к скамейке, возле которой застыла готовая к нападению Снежана. Девушка подозрительно следила за ним, понимая, что настал момент, когда она наконец выяснит, зачем и кому понадобился весь этот фарс. Что-то подсказывало ей, что при разговоре с этим человеком, если, конечно, он пожелает с ней разговаривать, ей потребуется все ее хладнокровие и способность к анализу, а следовательно, стоит избавиться от мешающих в таких делах эмоций. Глубоко вздохнув, девушка привычно отделила душу от тела, позволяя кристальной ясности и холодной рациональности завладеть ее сознанием. Теперь оставалось выяснить, насколько она не ошиблась в своих предположениях. Мужчина остановился, не доходя до нее несколько шагов, и замер, разглядывая ее, как животное в зоопарке. Молчание затягивалось, но Снежана не спешила его прерывать, ожидая, что человек сделает первый ход, и дождалась.
– Здравствуйте, Снежана,– нарушил мужчина тишину, воцарившуюся во дворе, и обаятельно улыбнулся, видимо пытаясь расположить к себе собеседницу.– Простите, что мои люди напугали вас. Поверьте, никто не хотел причинить вам вреда, просто у меня к вам деловое предложение, и мои подчиненные в излишнем рвении вышли за рамки вежливости.
Жрица молча смотрела на человека, который продолжал нести какую-то чушь, явно рассчитанную на то, чтобы внушить пятнадцатилетнему подростку чувство превосходства над остальными сверстниками, убедить ее в собственной неординарности, и просчитывала варианты. Было ясно, что она зачем-то нужна этому мужчине, и то, что от нее требуется, наверняка выходит за рамки закона, иначе не было бы необходимости в подобных сложных схемах. Если, как он утверждает, ему нужна сотрудница для несложной, хотя и необычной работы, ничто не мешало ему объявить об этом по радио или в газете – наверняка при условии хорошей оплаты, которую он сулит, от желающих отбою не будет.
Значит, что-то в этом занятии окружающие могут счесть по меньшей мере предосудительным, мысль о том, что ей предлагают заняться проституцией, была немедленно отброшена как несостоятельная – будущих жриц любви вряд ли проверяют с помощью совсем не слабых бойцов на способность оказать сопротивление. Да и после того как парни выяснили степень ее подготовки, любой вменяемый сутенер потерял бы к ней всякий интерес. В конце концов, кому нужна проститутка, которая при желании отвернет своему хозяину голову, несмотря на телохранителей?
Девушка с безразличным видом слушала мужчину и никак не могла понять, чем могла заинтересовать его. При всей своей многословности он успешно избегал даже малейшего намека на то, чем именно ей придется заниматься и почему счел ее подходящей для такой работы. Это уже начинало раздражать. Кажется, единственным способом узнать ответы на интересующие ее вопросы было спросить в лоб и посмотреть на реакцию. Снежана вздохнула, прикидывая степень риска, сочла ее приемлемой и равнодушно поинтересовалась у слегка выдохшегося человека:
– Андрей Иванович, ответьте только на два вопроса: в чем будут заключаться мои обязанности и сколько вы мне будете платить за работу?
Он слегка напрягся, но с той же доброжелательной улыбкой, которую неустанно демонстрировал на протяжении всего своего монолога, заявил:
– Снежана, должен выразить восхищение вашей решительностью и самостоятельностью. Нечасто встретишь такое самообладание у девушек вашего возраста, именно поэтому я думаю, что вы сможете справиться с работой, которую я хочу вам предложить. Дело в том, что у меня в клубе проходят бои без правил, и я хочу вам предложить в них поучаствовать. За один вечер вы получите сорок тысяч, долларов, разумеется.
Жрица быстро обдумала предложение и свою вероятную реакцию на него. Как только Андрей Иванович заговорил о сумме вознаграждения и боях без правил, все встало на свои места – и проверка ее бойцовских качеств, и нежелание мужчины афишировать свою деятельность. Девушка могла бы поклясться чем угодно, что ей сказали правду, но не всю, умолчав о самой важной детали, а именно о том, что бои идут до смерти одного из участников. Только этим можно было объяснить все странности такого способа предложения работы, потому что в случае обычных боев не было никакого резона таиться – если уж их показывают по телевизору, то вряд ли стали бы запрещать их проведение в одном из развлекательных клубов.
Снежана констатировала, что разобралась в ситуации, и теперь осталось решить, как на нее реагировать. Отказаться? Скорее всего, это не повлечет для нее никаких последствий, предприимчивый бизнесмен с криминальным уклоном не сказал ничего такого, что могло бы запятнать его репутацию, даже если ей поверят на слово в том, что он действительно сделал пятнадцатилетней девчонке такое предложение. В конце концов, он мог и не знать, сколько ей лет, а это единственное, к чему можно придраться с точки зрения закона. Да, в случае отказа ни ей, ни девочкам, скорее всего, ничто не угрожает, но все остальные проблемы останутся, и с ними придется что-то делать. Согласиться? Это значит сознательно пойти на убийство незнакомого ей человека, человека, который не сделал ей ничего плохого...
Еще несколько месяцев назад девушка не задумываясь отказалась бы от подобного предложения, пребывая в ужасе от перспективы даже просто подраться с кем-то, не говоря уже о том, чтобы убить, но с тех пор слишком многое изменилось. Остатки прежнего «я» настойчиво кричали о том, что нельзя убивать кого-то только для того, чтобы заработать деньги. Но новая личность, закаленная силой богинь и давно уже научившаяся в случае необходимости отодвигать собственные слабости в самый дальний уголок сознания, настойчиво напоминала, что у нее на руках двое детей, которых надо кормить. А сорока тысяч вполне хватит на то, чтобы прожить несколько месяцев, сняв недорогую квартиру где-нибудь на окраине города, а заодно сделать необходимые для самостоятельной жизни документы.
Снежана обернулась, взглянула на бледные, измученные мордашки девочек, послушно державшихся у нее за спиной, и решилась. Ради них она не задумываясь пошла бы на любое преступление и уж тем более не откажется заработать денег ценой жизни другого человека, который тоже вполне сознательно согласился на это.
– Я согласна.– Жрица походя отметила удовлетворение, мелькнувшее в глазах собеседника после ее быстрого ответа, и констатировала, что он все еще ее недооценивает, воспринимая как подростка, пусть и хорошо подготовленного.– Когда мне выступать?
– Если вы согласны, то поедем прямо сейчас. Сегодня вечером у нас шоу, и мне бы хотелось, чтобы вы приняли в нем участие.
Девушка поняла, что не ошиблась в своих предположениях, Андрей Иванович явно стремился выставить ее на ринг как можно быстрее, пока она не передумала или не успела рассказать о том, какое ей сделали предложение, кому-нибудь из родных или знакомых. Ну что ж, сейчас так сейчас.
– Хорошо. Девочки поедут с нами.– Это был риск, но Снежана сомневалась, что бизнесмен причинит вред детям, если она останется жива, в конце концов, девушка собиралась стать для него выгодным приобретением, а значит, угроза теоретически появлялась только в том случае, если она попытается уйти или будет убита, хотя последнее было наиболее фантастическим вариантом развития событий. Ну или в случае если Андрею Ивановичу придет в голову гениальная мысль избавиться от нее после первого же боя. Хотя подобный вариант был весьма маловероятен. Зачем убивать перспективного бойца? Чтобы сэкономить сорок тысяч долларов?
Жрица заметила старательно скрываемое торжество Андрея Ивановича и решилась на риск. Все равно он не оставит в покое свидетелей их разговора после того, как она согласилась и может погибнуть, а так, по крайней мере, Снежана будет точно знать, где дети.
– А их не будут искать?
Девушка отметила предусмотрительность бизнесмена, который в будущем мог стать ее врагом, и беспечно ответила, старательно копируя поведение самоуверенного подростка, не способного просчитать последствия своих действий:
– Нет, не будут. Нас хватятся только послезавтра, когда родители вернутся.
– Хорошо, тогда прошу в машину. Девочки смогут подождать в одной из комнат для отдыха гостей, пока вы будете выступать.
Жрица позволила усадить себя и малышек в автомобиль и прикрыла глаза, готовясь к очередной схватке за свое будущее и будущее своих подопечных. Ей нужно было выиграть бой, но с этим сложностей у тренированного меча богини, натасканного на всяческих сверхъестественных монстров, не должно было возникнуть никаких проблем, кроме проблем с совестью, но ради детей их вполне можно пережить. Далее – требовалось заинтересовать своего работодателя настолько, чтобы он предложил постоянный контракт. Это было уже сложнее, девушка не знала, как отреагирует Андрей Иванович на демонстрацию способностей жрицы, не получится ли так, что, испугавшись ее возможностей, он попытается от нее избавиться? Но, с другой стороны, бизнесмен, зарабатывающий деньги на подпольных боях до смерти, вряд ли слишком впечатлителен. Так что стоит попытаться.
Ну и еще следовало обдумать последнюю возможную проблему: каким образом легализовать деньги, полученные за бои, и при этом ни у кого не вызвать подозрений. Естественно, в случае удачного выполнения ее плана она уйдет жить вместе с детьми в другое место и благополучно покинет школу... хотя это может вызвать лишние вопросы и привлечь внимание милиции, а если... Снежана строго оборвала себя, напомнив, что сначала нужно получить работу, а потом уже думать о таких отдаленных перспективах. Ну и в случае неудачи суметь вырваться из клуба, хотя с этим особых трудностей быть не должно, детей не станут убивать, пока она жива, а лишить ее жизни у местных бандитов не получится при всем желании. Это пытались сделать профессионалы своего дела и пока безуспешно. К сожалению.
