56

В темноте глаза оборотней светились желто-зеленым светом. Иногда они гасли, и тогда становилось совсем жутко. Плохо, когда не видишь, откуда появится твоя смерть. Оборотни знали свою силу и уже не прятались. Они медленно бродили вокруг лагеря, постепенно сужая круги и приближаясь. Гномы бросили в костер собранный вечером хворост, и костер вспыхнул ярким пламенем, освещая непрошеных гостей.

Один их них выдвинулся вперед и замер, не дойдя до нас нескольких метров. Позади меня у кого-то началась истерика. Это Наталья. Я не видел, но узнал ее голос. Успел изучить. А вот и Володя от страха завизжал. Гномы молча встали рядом со мной и Рэйнаром. Мы стояли как живой щит. Испуганно хрипели лошади. Они были хорошо привязаны, но не хотелось бы их ловить по всему королевству, если сорвутся.

— Уйди с нашей дор-р-роги, чужак! — прорычал оборотень. Даже не прорычал, а скорее пролаял. Как большой и жутко страшный пес.

— Чего тебе надо, тварь?

— Отдай Р-р-рэйнара и уходи. Ты нам не нужен.

— Да ты что, охренел, щенок? — ответил я и облизал пересохшие губы. В голове пронесся хоровод мыслей, но ни одну из них умной назвать было нельзя. Орк не говорил, что оборотни придут за Рэйнаром. Следом мелькнула еще одна мысль: хорошо, что жену Дарби гномы сами доставят к нам в замок. Чуть позже. Когда подарки будут готовы.

— Уводи людей, Вьюжин, — прохрипел оборотень. — Ну же, не будь глупцом!

Эта тварь стояла прямо передо мной. Нас разделяли метра три-четыре, не больше. Когда я впервые столкнулся с оборотнями в той злополучной гостинице, не было возможности их разглядывать. Даже после схватки находился в ступоре. Ходил, разговаривал, но ничего не видел. Сейчас рассмотрел. В мельчайших подробностях.

Зверь напоминал волка, но с легкостью двигался на двух ногах. Он и сейчас стоял на двух лапах, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Морда похожа на волчью, но челюсти пошире и зубы помощнее. Как кабаньи клыки. Надбровные дуги сильно развиты. Густая серая шерсть. По бокам она висела клочьями. Мощные лапы с хорошо развитыми, почти человеческими кистями. Почти — потому что на изуродованных преображением пальцах виднелись длинные и острые когти.

И вот таких «красавчиков» было пять штук. Главный стоял передо мной, а остальные окружили правильным полукругом, прижимая нас к валунам.

— Нет, извини, — усмехнулся я. — Ты мне дорогу загораживаешь.

— Мы тебя пр-р-ропустим, — прорычал он, срываясь на хриплый лай. — Без Р-р-рэйнара. Оставь молодого Тр-р-рэмпа и пр-р-роваливай!

— Мастер Серж, — рядом со мной возникла тень. — Уводи людей. Поверь, так будет лучше. Я останусь здесь и прикрою.

Оборотень довольно оскалился и дернул мордой, словно соглашаясь с предложением.

— Рэйнар Трэмп, — не отрывая глаз от оборотня, начал говорить я. Медленно, сквозь зубы. Разделяя фразу на слова и звуки. — Если ты еще раз посмеешь открыть чавку и что-нибудь вякнуть без приказа, то я сам тебя убью! Марш на место, салага!

— Да, мастер!

— Уходите, гномы, — оборотень взмахнул лапой. — Вы нам не нужны… Пошли пр-р-рочь!

— Псиной воняет, — ответил один из гномов и презрительно сплюнул на снег. — Лучше сходи умойся.

— Мр-р-рази…

— Послушай, ты же обращенный, а не врожденный? — прищурился я.

— Какая тебе р-р-разница, чужак?

— Значит, мозги на месте. Зачем тебе подыхать?

— Ты так увер-р-рен в себе?

— А ты проверь. Но я бы не советовал…

— Ты пр-р-рав. Незачем пр-р-роверять, — прошипел он и вдруг прыгнул.

— Дьявол!!!

Меня спасло то, что я держал меч перед собой. Когда эта тварь бросилась вперед, я успел перехватить бастард двумя руками и, присев, сделал длинный выпад. Удар! Хрустнули кости, и меч вырвало из рук. Оборотень прыгнул, вытягиваясь вдоль земли. И получил клинок прямо к пасть. Удержать меч не получилось, эта тварь была слишком мощной и тяжелой. Рэйнар, стоящий рядом со мной, добавил еще один удар сверху, но это оказалось ненужным — оборотень был уже мертв. Он практически проглотил мой меч — только рукоять торчала из пасти.

И закружилась карусель…

Крики, стоны и проклятия. Безудержные истерики взахлеб позади нас. Я едва успел вырвать из ножен гномий кинжал и боуи, чтобы встретить следующего оборотня. И вот так, двумя руками сразу, работал. Накоротке лучше не придумаешь!

— Сдохни, тварь!

Мелькнула перед глазами еще одна тень, но ее перехватили гномы. Клянусь, эти парни не промах! Маленькие, но у них души исполинов! Дрались как черти! Одного гнома чуть не схватил оборотень. Еще немного, и разорвал бы ударом лапы. Гном-южанин завыл и бросился на помощь. Он успел ударить оборотня мечом, но и сам не уберегся. Мгновение, и он отлетел в сторону от мощного удара. Упал на снег и замер, неестественно подогнув левую руку. Еще один гном выскочил вперед и бросил щит в подбегающего оборотня. Тварь завизжала, но гномы уже бросились на нее. Один из них подпрыгнул, держа меч обеими руками. Щелкнули челюсти, и раздался вой. Меч вонзился оборотню в хребет, и тварь рухнула, окрасив снег кровью, хлынувшей из разрубленной шеи.

Драка была страшной… Поверьте… Я знаю, о чем говорю…

Лишь когда упал последний, я, еще не веря своим глазам, обвел взглядом площадку перед нашим лагерем. На утоптанном снегу виднелись кишки, лужи крови и разрубленные туши оборотней. Не помнил последних минут схватки. Будто мой разум отказался воспринимать эту ужасную картину. Руки были в крови и липли к оружию. От тела шел пар, как от загнанной лошади. Увидел окаменевшее лицо Владимира, застывшего у костра. Увидел Киру с топором наперевес. Слава богам, что она не рванула вперед…

— Твари. — Рэйнар осмотрелся, покачиваясь, сделал несколько шагов и рухнул на колени.

— Ты ранен?!

— Все хорошо, мастер! Я… Я немного устал. — Он с удивлением поднес руку к лицу и поморщился. С трудом разжав кулак, отбросил кусок мяса, который некогда был горлом оборотня. Зачерпнул окровавленной рукой снег и начал жадно глотать.

Один из северян, гном по имени Барри, выламывал оборотням клыки, пока они не начали обращаться в обычных мертвецов. Если успеть это сделать, выдранные клыки сохранят свою форму. Барри хищно оскалился и сложил трофеи в мешочек. Остальные гномы возились со своими товарищами.

— Зачем они тебе? — спросил я.

— Это дорогая вещь, мастер! — улыбнулся гном. — За две пары таких клыков можно приобрести неплохую лошадь. Любой врачеватель или знахарь с радостью купит такой товар. Наемники народ небогатый…

— Хорошо, — кивнул я и поморщился.

Во время драки одна из тварей зацепила меня лапой. Я едва успел уйти в сторону, но все равно удар был сильный. Судя по всему, она сломала мне ребро. Только с помощью Киры сумел снять кольчугу. Девушка дрожащими от пережитого испуга руками ощупала мой бок и успокоила: надкостница вроде цела. Значит, трещина. Больно, но терпеть можно. Наложим тугую повязку на грудь и как-нибудь переживем. Буду в седле сидеть, немного скособочась, но двигаться сумею. Так и так шагом идем. На рысях у нас некоторые люди из седел сыплются, как груши с дерева.

— Мастер, — вытирая с лица пот, подошел Рэйнар.

— Завтра. Все завтра. — Я похлопал его по плечу и устало поплелся к костру.

Наша мирная семейка тоже пыталась убежать, но застряла в кустах. И всю схватку визжала так, что у меня уши закладывало. Захотелось нажраться до беспамятства, чтобы не слышать этого визга.

Один гном погиб. Южанин. Жалко. Я даже имени его не помнил. Оборотень ударом сломал парню позвоночник. Еще один отделался сломанной рукой. Гномы не были обязаны драться рядом с нами. Они не принесли присяги и не были моими наемниками. Они могли уйти. Оборотни их пропустили бы. Они сделали свой выбор и остались с нами.

Я этого не забуду.

Утром, пока искали и ловили убежавших лошадей, гномы готовились к погребению своего погибшего собрата. Я слышал, что северяне хоронят умерших в расщелинах и гротах. Оказалось, что нет. У изгоев свои традиции. Гномы-изгои собратьев сжигают на кострах, а пепел развеивают по ветру. Таким образом они возвращают изгоя семье. Ведь никто не знает, куда улетит пепел погибшего воина.

Когда костер разгорелся, гномы обнажили мечи и встали у самого огня. Они что-то глухо говорили, но я почти не расслышал. Гномы извинились и нас к костру не подпустили. Как сказал Барри: «Изгоев хоронят только изгои». Мне удалось понять лишь обрывки последних фраз:

— Уходящих проводят братья…

— Чтобы их встретили боги и простили предки…

— Дождем, ветром, снегом и солнечным светом…

— Они вернутся из похода…

— Домой, где их ждут…

В тот день мы так никуда и не ушли. Поиски лошадей и похороны отняли слишком много времени. Еще и эти разборки с семьей Смирницких… Как ни странно, их утренняя истерика была сильнее, чем полуночная.

Женскую истерику можно унять двумя способами. Первый в присутствии мужа лучше не использовать. Чревато побочными явлениями. Второй — пощечина обыкновенная. Может, и сработает, но у меня ребра болели. С мужской половиной проще. Будь у меня водка, я бы предложил ему стакан. Увы, но водки не было. Когда Владимир перестал визжать, начал кричать и размахивать руками. Даже порывался взять жену и уйти. Куда и зачем? Не знаю, я не спрашивал.

— Зачем ты нас нашел, подонок?! Ты кровожадная сволочь! Нелюдь! — Он размазывал по щеке кровь. Нет, ничего страшного. Веткой расцарапал щеку.

— Будь другом, успокойся!

— Ненавижу!

Успокоить истерику помогла Ягужинская. Она молча подошла и врезала Володе по физиономии. Нет, не ладошкой. Кулаком. Разбила парню губу, а потом обложила матом. Повторять не буду, но впечатлило. По словам Киры, она могла сделать Смирницкому операцию челюстно-лицевой зоны. Мало того — ректально! Я даже не подозревал, что ветеринары достигли таких высот в пластической хирургии.

— Экие вы, доктора, право слово, затейники! — грустно усмехнулся я.

— Я ветеринар, — отрезала Кира.

— А где ты здесь людей увидела? Мы же все нелюди…

Трэмп горел желанием вернуться и разобраться с братом.

Приказал временно забыть. Сейчас не самое лучшее время для скандалов с родственниками. Нам еще идти и идти.