29

Увы, но классического «не счесть алмазов в каменных чертогах» мы не обнаружили. Проход спускался вниз метров на пять, потом круто поворачивал направо и упирался в груду камней. Обвал. Или наоборот — завал. Чтобы не шлялись разные любители приключений и не тревожили жителей подземного царства. А между тем когда-то очень давно этим проходом часто пользовались. Судя по закопченному потолку и держателям для факелов. В одном месте даже ниша в стене была вырублена. Там лежали несколько свечей, покрытых толстым слоем пыли, и огниво. Нам ничего не оставалось, как повернуть обратно. Перемазались как черти.

Выбрались наверх, отряхнули одежду от пыли и сели ужинать. Рэйнар уныло жевал мясо, запивая его красным вином. Кто-то (видимо, жена Инвара) подготовил нам кровати. Рядом с ними лежали наши чересседельные сумки. Плащи были развешены недалеко от очага для просушки. Рэйнар прожевал мясо, поднес кружку с вином к губам и вдруг замер.

— Мастер, — прищурился он, — какая странная стена. Вам не кажется? Вот эти три доски.

— Что в них не так? Цвет не нравится?

— Свет от камина отражается не так. Будто они слегка повернуты.

— Хм… пожалуй, ты прав.

В общем тайник мы все же обнаружили. Он оказался полон. На свет извлекли очень тяжелый сундучок. Если это можно назвать сундуком. Это был куб, изготовленный из досок разных пород дерева. Доски склеены в пакет, потом отшлифованы и натерты маслом, чтобы подчеркнуть красоту древесины и сохранить от гниения. Со временем дерево немного потемнело, но ни одной щели не было. Я даже засомневался — сундук ли это? Найденный куб выволокли наружу. С трудом. Жутко тяжелый! Теперь он стоял на полу, освещенный тремя подсвечниками, и ждал, пока его вскроют. Ключа не было. Как и замочной скважины, куда ключ можно вставить. Я вытащил из сапога финку, но Рэйнар меня остановил. Он оказался опытнее в таких делах.

— Погодите! — прищурился Трэмп. — Надо прочитать оберег, а то накличем беду.

Я покосился на него, но ничего не сказал. В каждом мире свои законы, и надо их уважать. Тем более что Асперанорр уже научил меня осторожности в некоторых вещах, которые вам покажутся дикими и даже несуразными. — Нечто такое мне довелось видеть в замке Крэйо, — заметил Трэмп. — Там мы похожий сундук пытались открыть несколько часов. Открыли, конечно, но при этом погиб один из моих приятелей. Сундучок оказался с секретом, и когда вскрыли крышку, вылезли отравленные шипы. Полагаю, что спешить не стоит.

— А что было внутри? В том сундуке из Крэйо?

— Пустяки, — отмахнулся Рэйнар, не спуская глаз с сундука, — любовная переписка одного из норров и женский локон, перевязанный алой лентой.

Вот такой у нас кубик. Загадочный. И без единого намека на щель. Рэйнар оторвал кусок тряпки и свернул в тампон. Потом намочил в вине и начал медленно протирать поверхность, бормоча какую-то невнятную несуразицу. Я молча стоял рядом и наблюдал, как «взламывают» средневековые сейфы. Спустя несколько минут воин что-то буркнул и осторожно повернул сундучок на бок. Красное вино сделало свое дело, стали заметны щель и какие-то пятна на боках.

— Надо нажать вот на эти две доски, — объяснил он. — Но делать это лучше вдвоем, чтобы не нависать над сундуком. Мало ли…

— Давай, — кивнул я. Нажали, внутри что-то щелкнуло, и в верхней части появилась щель.

— Осторожно, мастер, — предостерег Трэмп. Он пошевелил крышку, а потом развернул сундук так, чтобы одна сторона была обращена к стене, и встал сбоку. Мы осторожно приподняли крышку, и вдруг что-то свистнуло.

— Вот дьявол! — с довольным видом пробурчал Трэмп. В стену вонзились три короткие стрелы. Небольшие — сантиметров семь длиной. — Нам повезло!

Внутри были видны механизм, похожий на арбалет, и вещи, укрытые серой тканью. Рэйнар уже потянулся, чтобы отодвинуть арбалет в сторону, но я его остановил:

— Погоди! Вдруг здесь не одна ловушка? — Потом взял кочергу и попытался убрать механизм. Убирался он тяжело и откинуть его можно было лишь в одну сторону. Раздался щелчок, и, порвав мешковину, мелькнул длинный острый шип. Выскочил и замер. Возьмись мы за арбалет рукой — получили бы серьезный укол этой штукой, да еще неизвестно чем смазанной.

— Уф…

— Вроде все. Больше сюрпризов не будет.

Внутри мы обнаружили кольчугу и кожаный тубус. Кольчуга очень крепкая. Плотного плетения. Под ней лежал кошелек, украшенный затейливой вышивкой. На завязках висели два серебряных шарика. Трэмп высыпал монеты из кошелька на стол и хмыкнул:

— Старые монеты. Отчеканены еще при отце нынешнего короля — Гэральде Втором.

— Вот и займись. Пересчитай, сколько здесь.

Пока он возился с серебром, я осторожно открыл тубус. Внутри лежали карта и обрывок выцветшей тряпки. На куске плотной ткани проглядывал расплывчатый рисунок, но пергамент меня интересовал больше. Пока я рассматривал карту, Трэмп считал деньги. Наконец он закончил раскладывать монеты на столе.

— Пятьсот сорок восемь, пятьсот сорок девять и пятьсот пятьдесят, — он поднял голову и с удовлетворением хмыкнул. — Здесь пятьсот пятьдесят даллиноров.

— Хороший улов, — кивнул я, не отрываясь от находки. — Отложи две сотни монет в сторону. Сто даллиноров для тебя и сто для Мэдда Стоука. Отдадим, когда вернется.

— Мастер? — Трэмп непонимающе дернул бровью.

— Это награда.

— Спасибо!

— Кольчуга тоже твоя.

— Вы серьезно?

— Да. Надеюсь, что будет впору.

Обрадованный Рэйнар убежал примерять обновку, а я вернулся к карте. Она лежала в кожаном тубусе и почти не пострадала. Нет, это была не какая-нибудь «пиратская» карта с ярко-красным крестом, черепом с костями и надписями на непонятном языке. Обычная карта Асперанорра. Вся ее необычность была в том, что эта являлась точной копией карты, которую я уже видел. У деда. Даже тубус такой же. Из толстой кожи. И значок на футляре присутствовал. Ромб с растительным орнаментом.

Кроме всего этого была еще одна загадка: три двоеточия. Одно из этих двоеточий было нарисовано на том месте, где мы сейчас находились. Второе — на месте, откуда я прибыл. Да, двоеточие было изображено там, где жили старик с Кэйрой, — на берегу залива Зуннагэр. Третье двоеточие находилось на западном побережье. В еще двух местах были нарисованы кружки с вопросительными знаками. Нет, не нашими. В местном алфавите имелся знак, означающий и вопрос, и удивление.

— Хорошая? — спросил Рэйнар. Глядя на его довольную физиономию, я ухмыльнулся. Парень просто светится. Даже грудь выпятил. Красивая ему досталась кольчуга.

— Ты имеешь в виду карту или кольчугу? — усмехнулся я. — Если карту, то лучше нашей.

Трэмп погладил обновку и подошел ко мне. С интересом грянул на пергамент, а потом неожиданно ткнул пальцем в двоеточие на западном побережье.

— Вот здесь я родился.

— Здесь?

— Не совсем здесь. Ближе к берегу. Видите, здесь остров нарисован и две точки? Мой дом находится вот тут — на материке.

— А кто живет на острове?

— Когда-то жил один затворник. Потом он умер, и теперь там поселился знахарь, у которого учится мой средний брат.

— Слушай, Рэйнар, — прищурился я. — А дом на острове случайно не похож на этот?

— На этот? Пожалуй, да — похож. Внутри я не был.

Через пять дней, утром, монах пришел ко мне и обрадовал: опасность миновала. Мальчик начал выздоравливать. Да, выглядел он неплохо. Щеки порозовели, появился аппетит. Жена Инвара по моей просьбе готовила ему супы и куриные бульоны. Поголовье птичьего двора сильно уменьшилось, но это не беда. Инвар собирался отправиться в Грэньярд, чтобы закупить соль и припасы на зиму. Купит и новых кур.

Когда Андрюшка немного оправился, у нас состоялся серьезный разговор. Надо заметить, что паренек неглупый — сам все понял. Конечно, кое-что в его понимании ситуации выглядело слишком сказочно, но суть уловил верно. Только сестренку, оставшуюся в нашем мире, жалел. Насчет его медальона я оказался прав. Это последний подарок отца. Его мать после гибели мужа постаралась избавиться от всех вещей. Словно вытравливала память о погибшем. Медальон не нашла. Андрей прятал его. Он оказался сильнее взрослого человека. Да, бывает и так.

Монах Торри начал заниматься с мальчиком языком. Понемногу, чтобы не утомлять. Думаю, что не пройдет и месяца, как парень заговорит. Дети всегда быстрее адаптируются в чужой стране, нежели взрослые.

Деревня… Оказалось, что и название есть. Деревня Рунакамм — «Тяжелая вода». Да, учитывая местный климат, легкими эти воды не назовешь. Скоро осенние шторма начнутся и вообще будет весело.

Погода стояла отличная. На удивление. Рэйнар рассказал, что середина осени всегда теплая и солнечная. Просто бабье лето какое-то. Жители? Тут все и просто, и сложно. Монах Торри ходил по домам и только головой качал от царивших здесь бедности и антисанитарии. Как я уже говорил, жители Асперанорра чистоплотные. А тут царили грязь и болезни.

Несколько человек бросили дома, погрузили вещи в лодку и уплыли. Задерживать их никто не стал. Люди в Асперанорре свободные. Нет, рабство здесь есть. Куда же без этого. Но рабами здесь становятся либо попав в плен, либо за долги. Кстати, надо заметить, что в Асперанорре существует понятие «рунг». Этот термин означает «временное рабство». Применим к попавшим в рабство из-за финансовых проблем. Рунгнор — «человек привязанный к земле». Должник, обязанный отработать определенное время своему кредитору.

Через два дня, когда мы с маленьким Андреем гуляли по побережью и разговаривали, он заметил всадника на вороном коне. Глазастый парень! Следом за этим здоровяком на черной лошади шел еще один конь, нагруженный тремя мешками. Мэдд! Через двадцать минут он подъехал ближе, и я с удовольствием увидел его вечно хмурую физиономию.

— Этерн дарр, мастер! — пророкотал здоровяк и посмотрел на паренька. — Это ваш брат?

— Этерн дарр, Мэдд! Да, это он. Его зовут Андрей.

— Андрэ? Хорошее имя. Этерн дарр, Андрэ!

— Этерн дарр, мастер, — с серьезным видом кивнул парень. Здороваться он уже научился.

— Хм… мастер, — хмыкнул здоровяк. — Хорошо, пусть будет мастер. Но можешь называть меня просто Мэдд.

— Как съездил? — спросил я.

— Съездил хорошо. Но вот сюда ехал плохо.

— Что-то случилось?

— Как вам сказать. — Он покосился на Андрея.

— Мальчик не понимает, — покачал я головой. — Только учится.

— Дракон, мастер Серж, — скривился Мэдд. — В этих краях появился новый дракон…