Глава 13
Старый долг

Луркеш никогда не жаловал нарушителей закона. Особенно после того, как один из гильдии воров попытался обложить его «добровольным» налогом. Тимуш, как звали горбоносого посетителя, предложил охрану заведения от любителей поживиться за чужой счет, предупредив заранее, что отказ чреват убытками. Однорукий хозяин трактира от навязываемых услуг отказался, жестко указав клиенту на дверь.

Той же ночью Тимуш пришел не один. Пятеро крепких мужичков намеревались показать в красках, что ждет несговорчивых. Они легко открыли дверь и начали выносить мебель, когда в обеденный зал спустился хозяин. За полминуты трактирщик вырубил подельников горбоносого, а ему к горлу приставил кинжал.

– У тебя два варианта, друг мой непонятливый. Или мы приходим к добровольному соглашению, или я вызываю городскую стражу.

Вор тогда сильно дернулся, поскольку с властями был не в ладах, и Луркешу еще пришлось заштопывать рану на шее преступника, после чего они быстро договорились, и больше на трактир никто не наезжал.

За последние годы Тимуш пробился в верхушку гильдии и заправлял как раз северными кварталами Рудного. С тех пор пути этих двоих больше не пересекались. Не случись вторжения вархаямцев, бывший стрелок королевской гвардии и не вспомнил бы о старом знакомом. Но после того как он собственноручно сжег свой трактир, прикончил девятерых захватчиков и из законопослушного гражданина превратился в разыскиваемого преступника, ему самому потребовалась помощь давнего должника. Окажись в ту ночь трактирщик менее расторопным, вор мог бы умереть от потери крови.

Луркеш никогда не стеснялся своего увечья, но сегодня был вынужден перед выходом из дома приделать к обрубку руки обработанную чурку, чтобы хотя бы издали не отличаться от прохожих. Сразу после полудня погорелец заглянул на северный рынок. По сравнению с утренними часами народу уже заметно поубавилось, однако те, кто был ему нужен, еще не покинули базар.

Среди зевак и покупателей трактирщик сразу заметил парочку карманников, но не стал к ним цепляться. Для разговора требовалась более крупная фигура. И ее появление не заставило себя ждать. Внимание Луркеша привлекла троица, заходившая в каждую лавку. По кислым физиономиям купцов, с какой они провожали посетителей, напрашивался вывод – это не покупатели.

«Дань собирают», – понял Луркеш и пошел навстречу.

– У меня срочное дело к Тимушу, – сказал он, став на пути троицы.

– А я тут при чем? – Старший одарил неожиданную «преграду» неприветливым взглядом.

– Отведешь к нему, получишь золотой. – Владелец сгоревшего трактира показал монетку и тут же спрятал ее в карман.

– Хорошие деньги, уважаемый, но захочет ли тебя видеть достопочтенный Тимуш?

Знак, который сборщик добровольных налогов подал кому-то сзади, не скрылся от глаз Луркеша, но оглядываться он не стал. Солнце светило в спину, мужчина усмехнулся собственной тени и продолжил:

– Восемь лет назад я спас его от тюрьмы.

– У большого человека за эти годы произошло немало событий, наверняка он о тебе забыл.

– Хочешь сказать, нынче не то, что давеча? Вряд ли такое забудешь. На память о нашей встрече у достопочтенного остался шрам на шее.

– Тогда совсем другое дело, – кивнул вор.

Трактирщик резким движением схватил руку подкравшегося сзади паренька и вывернул ее так, что бедняга рухнул на колени.

– Может, сломать ему кисть? Уверен, у прохвоста сразу отпадет интерес к чужим карманам.

– Не надо калечить моих людей. Я готов заплатить за него выкуп.

– Отведешь к Тимушу – и мы в расчете. Так как?

– Согласен.

Трактирщик брезгливо отбросил руку карманника, заметив напоследок:

– Следи за своей тенью, сопляк, особенно в солнечную погоду. – И снова обратился к собирателю налогов: – К Тимушу идем немедленно. У меня мало времени.

– Двигай за мной, – пробурчал вор.

Подельников он оставил на рынке, а сам направился к восточным торговым рядам. Буквально через минуту к ним выскочил мальчишка в обносках, прошептал несколько слов провожатому и тут же скрылся.

– Сейчас начнется облава. Вархаямцы окружили рынок. Неужели по нашу душу?

– Не первый раз, что ли? – спросил Луркеш.

– Хвала Ярхуру, пока сия участь нас миновала. Но почему именно сегодня? Кто-то заложил, что у меня на руках сборы со всего рынка за неделю? Узнаю – лично прикончу гада.

– Сначала отсюда выбраться нужно.

Мальчишка прибегал еще раз, доложил о начале облавы. Вархаямцы двигались от краев к центру, проверяя каждого посетителя рынка, а лавки купцов вообще переворачивали вверх дном. При этом объяснять, кого они ищут, не считали нужным.

– А ведь ты наверняка обещал купцам защиту, – усмехнулся бывший стрелок.

– Только от местных воришек.

– То есть от людей гильдии?

– Есть еще и такие, кто в нее не входит, но не об этом сейчас речь. Мне главному выручку отдать нужно, иначе кранты. Оправданий никто слушать не станет.

– Тебя как звать?

– Пауком кличут. Весь рынок в сетях держу.

– А тайного хода не предусмотрел?

– К нему и шли, но путь уже отрезан.

– Да, нынче не то, что давеча, однако могу помочь.

– Говори, только быстрее.

– Среди твоих есть прыткий умелец, кто сможет бойца без одной руки изобразить?

– Найдем.

– Пусть он в том месте, куда идем, покажется на глаза чужакам и потом даст деру.

– И что?

– Думаю, оттянет на себя часть вархаямцев. Сквозь остальных попробуем просочиться.

Вархаямцы действительно бросились в погоню за «одноруким», однако не все. Трое оставшихся воинов перегородили проход шириной в пять саженей и предупредили – если кто сунется, убьют на месте. Толпа отхлынула на несколько шагов.

– Те двое справа – мои, – шепнул Пауку трактирщик. – Одного возьми на себя.

В перевернутой посудной лавке Луркеш подобрал набор плоских тяжелых металлических тарелок, чуркой прижал их к левому боку и пробрался в передние ряды желающих поскорее убраться с рынка. Уловил момент, когда враг отвлекся, и метнул первый диск. Еще парочка полетела вдогонку на случай промаха. Остальные тарелки направились в другого бойца, да и сам метатель ринулся за ними.

Вархаямец сумел отбить снаряды, но подпустил невысокого мужичка слишком близко. Взмах кинжалом – и оккупант на земле. Его соратник к тому времени стоял на коленях и держался руками за голову, угрозы он не представлял. Паук тоже справился с задачей, но лишь когда третий боец поспешил на помощь соратникам. Теперь путь был свободен. Толпа хлынула в образовавшийся проход.

– Нам туда, – указал вор на узкую лазейку в заборе, он немного отставал от закаленного в схватках Луркеша.

Дорога вывела к подворотне, куда первым проскочил трактирщик.

– Сдавайся или умрешь!

В тесном проходе между домами, где оказались беглецы, скрывался еще один боец.

– Это мы еще посмотрим, кто умрет! – ответил бывший стрелок.

Первые же выпады чужака показали, что с мечом он управлялся лучше, чем хотелось. Навязать ближний бой с ходу не удалось, наоборот, пришлось срочно разрывать дистанцию, дабы не лишиться и второй руки. При этом затягивать стычку было смерти подобно, в любую минуту могли заявиться другие вархаямцы. Как спереди, так и сзади. Похоже, они хорошо подготовились.

Луркеш бросился в новую атаку. Только теперь он не стал уклоняться от удара справа, выставив деревяшку против клинка. Чужак не успел понять, что случилось с оружием. Его меч увяз в «руке» противника, который быстро сократил расстояние и вонзил кинжал между пластинами доспеха.

Чурка так и осталась на убитом вместе с курткой победителя, а Паук наконец сообразил, кого пытаются поймать вархаямцы.

– Так они за тобой пришли?

– Кто их знает? Мы идем или будем ждать, пока другие появятся?

– Идем.

Обыски северных кварталов начались утром. Луркеш надеялся, что дело затянется на трое суток, однако захватчики действовали с особым проворством. К вечеру они наверняка доберутся до его хибары, так что времени совсем не оставалось. Разговор с Тимушем трактирщик начал без предисловий.

– Необходимо вывести из Рудного трех человек. Именно их разыскивают по всему городу. Оплата – пять монет золотом. Возьмешься?

– Твоими стараниями мне теперь свою башку спасать придется. Зачем было устраивать бойню на моем рынке?

– Паук попросил о помощи, – пожал плечами бывший стрелок. – Сказал, выручку сохранить надо.

– Погоди, так это твой кабак сгорел в городе? В котором еще девять чужаков нашли?

– А то ты не знал? Тимуш, сейчас не до расспросов. Времени в обрез. Если отказываешься – так и скажи, буду других помощников искать.

– Я готов вернуть долги в любую минуту. Кто эти трое?

– Считай, мои родственники.

– За каким демоном они так нужны чужакам?

– Главный шаман вархаямцев задумал скверное колдовство, от которого Журавии не поздоровится.

– Хочешь сказать, они особенные? А не проще ли… – Тимуш провел пальцем по горлу. – И никакого колдовства.

– Сказал ведь – родственники. К тому же шаман желает им смерти, а я не помогаю врагу. Так мы договорились? Время-то идет.

– А куда я денусь, раз слово дал? Знал бы восемь лет назад, что все так обернется, десятой дорогой обошел бы твой трактир.

– Все мы совершаем ошибки, однако нынче не то, что давеча.

– И я о том, но учти: тебе придется очень хорошо постараться, чтобы отвлечь этих сволочей на себя. Где твои родственники?

Луркеш назвал адрес и слова, какие нужно сказать, чтобы недоразумений не было. Еще он написал записку Аркашу.

– Ты, главное, живым им в руки не попадись, а то сразу на меня выйдут.

– Собрался меня учить? – усмехнулся бывший гвардеец.

Когда однорукий покинул дом, глава воров дернул за шнурок. В комнату тотчас вошла молодая белокурая женщина.

– Арнель, слышала наш разговор?

– Слово в слово.

– Мы сможем вывести трех человек из города?

– Если их действительно ищет Смотрящий Вдаль, то нет. Он могучий колдун и наверняка затеял всю эту возню в городе, чтобы нужные ему люди сорвались с места. Убегающего найти проще, чем затаившегося.

– И что делать? Я обязан Луркешу жизнью и свободой. Он попросил вернуть долг. Нарушить слово не имею права.

– Чтобы спасти этих людей, их лучше спрятать в городе. Согласен?

– Конечно, Арнель. Но шаман наверняка не остановится, пока не найдет их.

– Не спорю, господин. Однако я тоже не новичок в магии и кое-что умею. – В глазах волшебницы загорелся недобрый огонек. – Скажи, ты готов пожертвовать Пауком и его телохранителями?

– Почему именно ими?

– Они видели однорукого. Если попадутся вархаямцам, выведут на тебя.

– Как же я сам не подумал! Ладно, они твои.

Арнель появилась в городе полгода назад и почти сразу нанялась на работу к Тимушу. Ему она сказала, что приехала с востока, а когда мужчина попытался выяснить подробности, дамочка заявила, что может и другую работу поискать. Глава северных кварталов сразу согласился. Далеко не у каждого из воров его ранга имелся личный чародей.

– Тогда мне пора. Давай адрес. Паук со своими пусть ждет через четверть часа возле «Сточенного Рога». На всякий случай выясни у него, кто еще видел Луркеша.

– Сделаю. А после сам на дно залягу. Понадобишься – оставлю знак в условленном месте. Да поможет нам Ярхур!

Да что это за жизнь, если ты не можешь даже на ночлег остановиться там, где хочешь! Только приметил подходящий постоялый двор, как объявились два всадника, судя по одежде – дворяне.

– Князь, баронет, покорнейше просим вас посетить дворец графа Ироштана. Наш господин будет счастлив принять у себя столь высоких гостей.

Гринкус, сидевший на одной лошади с моим оруженосцем, закашлялся, услышав, что Щапруна чествуют как высокородного.

Я давно усвоил, что отказываться от подобных приглашений не стоит:

– Почту за честь навестить благородного вельможу.

Ответил – и порадовался за себя. Уроки мечника начали приносить свои плоды, мне сейчас даже не пришлось напрягаться, чтобы подобрать нужные слова.

Отряд двинулся к центру Бурного по широкой улице, какие не в каждом крупном городе найдутся. Люблю, когда просторно. И освещение хорошее, ночь что твой день, и места много. Не опасаешься, что с крыши дома на голову свалится камень. Да и засаду устроить непросто. Вон двое шагают к дороге, так их видать издали.

– Яркие у вас тут фонари. Магия? – спросил я одного из сопровождающих.

– Есть немного, – ответил тот. – Храмовые чародеи взяли освещение этой улицы на себя.

Между тем замеченная мною парочка перегородила нам путь. Причем оба человека были в черно-красных одеждах. Не они ли тут следят за фонарями?

– Настоятель Василаш желает переговорить с князем Сигасы. Дело не терпит отлагательств. По окончании беседы мы лично проводим вас к графу.

Отряд отправился дальше, а я, спешившись и передав коня Гринкусу, последовал за служителями. С момента посещения тайного святилища в Сигалграде у меня как-то получалось путешествовать вдали от храмов, даже забывать стал, что являюсь вольным служителем. Сейчас об этом напомнили.

Проулок, куда мы свернули, оказался темным и тесным. Шли друг за другом, пока не открылась круглая площадь с высоким зданием в центре. Провожатые направились не к парадному входу, а к неприметной дверце слева от главных ворот. Меня впустили внутрь, а сами, как у них водится, остались.

На этот раз в прихожей надо мной засверкали молнии. Вжал голову в плечи, ожидая грома, но его не последовало, зато части тела, в которые угодил разряд, онемели. И что сие значит? Мне тут не рады? Так могу и назад пойти. Или не стоит? И где настоятель?

В просторном зале неподалеку от семиступенчатого алтаря стоял мужчина средних лет. Он жестом попросил подойти. Где-то я его видел раньше…

Ростом с меня, чуть крупнее телосложением, волосы русые, аккуратная борода с легкой проседью. Попытался определить цвет глаз, но не рассмотрел, слишком глубоко посажены, а свет здесь тусклый. Лоб бородача опоясывала узкая полоска из серой ткани. Привлекла внимание одежда настоятеля. На нем была красная накидка, пришпиленная к рубахе золотой заколкой – фигуркой крылатого льва в обрамлении лианы. Кончик хвоста животного и листья растения имели одинаковую форму, таким в нашей деревне представляли огненный цветок.

Кстати, о цветке. Мне же его отыскать нужно. Может, этот магистр подскажет? Чародеи, они много знают.

– Здравствуй, Сарин. Вот ты и пожаловал в обитель темных богов. А говорил – мне в другую сторону. Давно с демоном общался?

– Здравствуйте. – Когда это я ему про другую сторону говорил? И откуда он знает о разговоре? – Дня не прошло, как мы…

– Продолжать не надо. Храм очищает от меток потусторонней твари, но что-то может и остаться. Тогда демон узнает, что его слова стали известны другим, и твоя жизнь осложнится.

– Как, еще больше?!

– Самые тяжкие испытания выпадают на долю только того, кто в силах их выдержать.

Нечто подобное мне уже говорили, так что не стал возмущаться. К тому же я вспомнил, где видел этого волшебника – в Утесном. Тогда он стоял перед храмом темных богов и звал зайти. Я как раз спешил в казарму, откуда начался путь на войну. А если бы вошел, как бы дальше жизнь сложилась?

Настоятель внимательно осмотрел меня и продолжил:

– Ты справишься, если будешь внимать мудрым советам, помогать друзьям и выполнять обещания.

Как будто я занимаюсь чем-то иным! Интересно, он скажет что-то полезное? Может, даст какой-нибудь мудрый совет?

– Боги не оставят в трудную минуту. Когда ты последний раз воздавал им хвалу?

– Каюсь, настоятель. Очень давно.

– Сейчас у тебя есть возможность исправить оплошность. Кого из богов хочешь отблагодарить сегодня?

– Рухуса, Кохарну и Такинаду, – произнес я не раздумывая. Других, кроме Гороледы, о котором остались плохие воспоминания, все равно не знал, да и денег жалко. Небожителям-то золото подавай.

– Какое необычное сочетание – летающий между мирами, богиня страсти и искушающий богатством. Ни один из них в этом храме не представлен.

«Неужели обойдется без трат?» – обрадовался я.

Как выяснилось, зря. Настоятель указал на самую верхнюю площадку алтаря.

– Взбирайся, там оставишь свои дары.

До чего же тяжко дался мне этот подъем. То ли боги храма обиделись, что им лично ничего не достанется, то ли сказалось недавнее общение с демоном. В общем, на вершину пирамиды поднялся совершенно не тот человек, который стоял внизу. И как-то сразу стало понятно, жадность – штука для здоровья опасная. Ведь деньги у меня есть. Оставив три монетки наверху, бросил еще по одной на каждую ступеньку. Золото просочилось сквозь камень, и лишь после этого начал спуск.

Совсем же другое дело! Снова почувствовал себя человеком. Состояние лучше прежнего. А говорят – здоровье не купишь. Хотя я ведь только свое обратно вернул, наверное.

– Мне сообщили, что прибудет несдержанный молодой человек, которому трудно втолковать очевидное. А на самом деле я вижу рассудительного, умеющего слушать и главное – делать правильные выводы мужчину. Значит, мои следующие слова не пропадут даром. Слушай, Сарин.

Бородач выдержал паузу.

– Раз уж ты столкнулся с демонами, должен кое-что знать. Рождаются они с ненавистью к богам и людям, но поскольку с небожителями тягаться сложно, всю свою злобу вымещают на нас. Особенно на тех, к чьей помощи приходится прибегать. Люди не зря говорят: «Помоги демону себя извести». – Настоятель снова одарил оценивающим взглядом. – Растолковать сумеешь?

– Любое содействие им ведет к собственной гибели?

– Приблизительно так. Вот и получается: с одной стороны – нельзя не выполнить их наказа, поскольку они грозят смертью и слов на ветер не бросают, а с другой – ты обязательно погибнешь, стоит в точности исполнить волю демона. И чем более высокий ранг занимает тварь в своем мире, тем мучительнее будет смерть.

Вот это я попал! И куда деваться? Буду стоять между двух верховных демонов и… Один душу собирается утащить, другой уничтожить собрата, а заодно и меня. Как он там сказал – орудие убийства? Ну да, чтобы никаких следов не осталось.

– Магистр, если я правильно понял, человеку все равно грозит смерть, выполнит он приказ демона или нет?

Василаш усмехнулся. Он жестом предложил отойти от алтаря и присел на обитую шкурами рыжей лисицы скамью. Когда я сел рядом, волшебник продолжил:

– Освоив науку вызова мелкого демона, неопытные волшебники сразу сталкиваются с проблемами. Они точно выполняют ритуал, договариваются об оплате услуг, но на выходе получают совсем не то, что хотели.

Я не мог понять, зачем настоятель заговорил о чародеях. Мне магия никогда не была подвластна, да и вызывать потусторонних обитателей не собирался. Хватало тех, кто сам меня находил.

Видя мое недоумение, магистр заговорил снова:

– Приведу простой пример. Один волшебник захотел во что бы то ни стало превзойти своего друга в магии крови. Именно так он и сформулировал задачу мелкому демону. Тот принял полагающуюся жертву, но мастерства заказчику не прибавил. Наоборот, способности снизились на уровень. И тем не менее договор был выполнен.

– Разве такое возможно?

– А ты подумай.

– Что-то случилось с другом?

– Правильно мыслишь, Сарин. Второй волшебник полностью лишился дара.

– Предлагаете обмануть демона? Но человеку никогда не перехитрить…

– Когда на кону собственная жизнь, попробовать стоит.

– Я постараюсь. Скажите, а тогда, в Утесном, если бы я все-таки зашел в храм…

– Вряд ли это изменило бы твою судьбу, Сарин. Разве что путь мог оказаться несколько иным, но необязательно более легким.

– А можно спросить об огненном цветке? Он действительно…

– Я не скажу ничего нового об этом растении. Все нужное тебе и без меня известно.

– Спасибо, магистр. Пока не знаю как, но надеюсь, мне пригодятся ваши советы.

– Не сомневаюсь в этом, князь. Твоей голове достались неплохие мозги, и ты ими пользуешься. А значит, не сейчас так потом сумеешь найти выход. Удачи тебе.

Покидал храм с двойственным чувством. Меня предупредили об опасности, о которой и сам знал. Только если раньше теплилась слабая надежда выбраться живым, теперь ее уничтожили на корню. Правда, намекнули на некую призрачную лазейку, но не сказали, где ее искать. А еще десять монет содрали. Нет, мне их нисколько не жалко, просто не люблю деньги на ветер выбрасывать. Моим в деревне такого состояния на несколько лет хватило бы. Когда же я до них доберусь? Интересно, Русина вышла замуж или нет? Надо будет ей достойного парня подыскать. Но для этого сначала требуется выжить.

Граф Ироштан оказался добродушным малым, совершенно не похожим на вельмож, с которыми приходилось сталкиваться ранее: полное отсутствие надменности даже в обращении со слугами, и не только со своими.

– Князь, мне про вас столько рассказывали! Как можно одолеть вселившегося в человека демона? Говорят, такой боец быстр и вынослив, обладает непревзойденной реакцией и не знает усталости.

– Без помощи богов с ним действительно не справиться, граф. Мне просто повезло, что кто-то из небожителей увидел нашу схватку.

Собеседник был примерно моего возраста, а потому в разговоре не возникало никаких сложностей. За ужином мы сидели друг напротив друга. Тут же находились и мои ратники, и люди гостеприимного хозяина.

Перекинувшись несколькими словами с дворянами, которые нас встретили, понял, что они души не чают в своем господине и готовы за него и в огонь, и в воду. Гринкус также был поражен новым знакомым.

– По сути – мальчишка, а как умеет людей к себе расположить!

От графа узнал много нового, в том числе – и о присутствии в Журавии полка из Заргина во главе с братом короля Федизом де Борелом. Мне это показалось странным – ведь во время войны с Луринией он командовал фронтом, и вдруг такое понижение. Я еще усмехнулся превратностям судьбы, которая одних возносит, а других сбрасывает вниз. Курьеров превращает в князей, а герцогов – в мелких военачальников.

Болтали в этот вечер очень много, трапезу закончили далеко за полночь. Уснул, не раздеваясь, стоило коснуться головой подушки. А потом началось…

– Как ты посмел пойти в храм, паршивый пес! Думал, я за тобой не приглядываю?! – Вместо Гринка передо мной стояла тень, но голос был тот же, что и на дороге демона.

– У нас не принято отказывать храмовым людям.

– Мне наплевать на то, что у вас принято. Ты не должен был…

– Послушай, верховный, ты дал мне задание, и я его выполню. А куда при этом пойду, с кем и о чем буду разговаривать – не твое дело. Понятно?

– Дерзить мне смеешь, человек?! Так знай, любую задачу можно усложнить до предела, но выполнять ее придется все равно.

– Только не надо меня запугивать! Считаешь, что дал легкое поручение? Уж попробуй, поищи труднее!

– Будет тебе труднее. Как проснешься – увидишь.

Меня сразу бросило в холодный пот. Открыл глаза. Искаженное злобой лицо графа и занесенный для удара меч заставили перекатиться под ноги Ироштана.

Вжик!!!

Вспоротая перина выстрелила в вельможу залпом из перьев. Я упал, ударившись плечом и бедром, и продолжил катиться в надежде сбить графа, но тот, видимо, отскочил. Вот тебе и радушный прием! Дернулся туда, где вечером бросил оружие. Увидев, что меча нет, резко метнулся вниз, чтобы не лишиться головы. Схватил попавшийся по пути стул и бросил в нападавшего. Попал. Ироштана отбросило на пару шагов. Успел добраться до кинжала.

– Граф, да что…

Я снова взглянул на противника и понял, что не время задавать вопросы. На его лице крупными буквами было написано пожелание моей смерти. Швырнул ножны в голову, а клинок в грудь, не особо надеясь на удачу. Ироштан застыл с занесенным мечом, бросил взгляд на рукоять кинжала, торчавшую под левой ключицей, и тихо произнес:

– Хвала богам.

Сначала упал мой меч, затем рухнуло тело вельможи. Кровь из раны била ключом, так что у меня под ногами образовалась небольшая лужа.

– Граф, зачем?

Я растерялся. Кого звать, что делать?

И как раз в этот момент в дверь постучали.

«Бежать!» – было первой мыслью. Ведь никому не докажешь, что Ироштан бросился на меня сам. Мои – и то не поверят, после вчерашнего-то приема. Наверняка без демона тут не обошлось. И дернуло же грубить верховному, пусть даже во сне. Теперь еще и от местных скрываться придется. Они точно не успокоятся, пока не отомстят. Опять убивать? Но их-то за что?

А с другой стороны – убегающий князь… Человек, в котором подданные будут видеть убийцу. Можно ли такого уважать? Я бы не стал. Нет, положение действительно обязывает поступать, как должно.

– Войдите.

– Доброе утро, князь. К вам случайно… – Граф целым и невредимым стоял на пороге спальни. Он застыл в изумлении, увидев кровь и тело.

Я тоже оцепенел.