Глава шестая,

Через пару часов Тео достала из кошеля на поясе зачарованный кристалл и, положив его на ладонь, протянула руку вперед. Гринер догадался, что она сверяется с ним, чтобы не потерять зомби. Мало ли куда они повернут…

Тео поводила рукой по воздуху, чертыхнулась, слезла с коня и прошла вперед шагов на десять, периодически разворачивая кристалл то налево, то направо. Гринер тоже остановился, с интересом наблюдая за наставницей, хотя смысл ее действий ускользал от него.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Никак не пойму… — пробормотала Тео и, вскинув голову, прищурилась, глядя в чащу леса. — То ли они сменили направление, то ли… Гринер, ты как, не против сделать небольшой крюк ко второй деревне?

— А я-то что… — буркнул юноша, — я туда, куда вы скажете… — и уже громко, — да, согласен!

— Я все слышала, — пожурила его Тео, подходя. Она села на коня и спрятала кристалл. — Тут недалеко, следующий поворот направо и часа три, если коней не гнать.

Они тронулись с места легкой рысью. Гринер уселся в седле поудобнее и спросил:

— А почему вы вдруг решили свернуть?

— Не уверена… но, по-моему, эти две группы объединились. Хотелось бы посетить и кладбище в Шпыньке, на всякий случай… да и не так уж много времени мы потеряем, они двигаются все медленнее, догнать их — не проблема. К вечеру как раз станем наступать им на пятки.

— А разве к ночи… ну, не опасно? — ученик поежился, вспомнив труп на площади предыдущей деревни.

— Это же не призраки… Мертвяки, Гринер, равно опасны как днем, так и ночью. Ну что ты вздрагиваешь… Сядь ровнее в седле.

Гринер послушно выпрямился, хотя хотелось скорчиться, прижавшись лицом к конской шее — чтобы казаться незаметнее. Желая отвлечься, он занялся своим излюбленным делом — стал задавать вопросы.

— А где вы взяли этот кристалл?

— В горах, есть там специальные пещеры… я отведу тебя туда, когда придет время.

— А вы собираетесь сказать барону про зомби?

Тео взмахнула рукой, отгоняя гудевшую над ухом пчелу. День выдался теплый, даже жаркий — и спешить куда-то хотелось все меньше. Даже кони поумерили шаг, заинтересованно косясь на проглядывающие сквозь придорожные кусты лужайки, поросшие сочной травой.

— Если мы их нагоним до замка, и уничтожим, то скажу. А если упустим и доберемся до барона первыми… тоже скажу, но по-другому.

— То есть?

Пчела, разочарованно жужжа, оставила Тео в покое, но переместилась к Гринеру, выписывая круги над его головой.

— Все это кажется мне подозрительным. Обычно тот, кто поднимает мертвецов, находится рядом, чтобы тут же воспользоваться «несвежим» войском. А эти идут куда-то… петляют. Словно и сами не уверены, что им хочется. Они ведь не разумные, Гринер, в них нет души, личности — только самые простые функции — ходьба, еда, убийство… второе и третье часто совпадает.(передвижение, убийство?) Не морщись, привыкай. А если барон все-таки замешан — на кой черт они ему понадобились? Словом, я не хочу сразу открывать все карты. Мы приедем к барону под видом, скажем… королевского инспектора и его помощника.

— Помощником, конечно, буду я… — проворчал Гринер.

— Ну не инспектором же. Разве ты в совершенстве знаешь вердлендские законы?

— Нет. А вы?

— Тоже нет, но я по крайней мере, смогу сделать вид, что знаю. О, вот и поворот.

И впрямь, до сих пор тракт вел их прямо, но впереди виднелись холмы, и было видно, что он начинает петлять. Шагов через двести дорога раздваивалась — налево она уходила все такая же широкая, а вот направо ответвлялась тропа, едва достаточная, чтобы там проехали двое конных. Густой лес уступил место редким рощицам, в основном состоящим из молодых дубков и осин. Когда-то эти места пытались заселить — было заложено несколько деревень, замки… Но, как юноша понял из рассказа Тео, просветившей его в смысле географии и экономики этой части страны во время их путешествия, что-то не срослось: то ли места тут не плодородные, то ли разбойников было много, то ли большое количество болот — а, может, просто не повезло крестьянам с толковым сюзереном, умеющим осваивать новые земли. Поселения хирели, ветшали и люди отправлялись жить в другие, более дружелюбные места. Единственный дворянский род, оставшийся здесь, на северо-востоке страны — Толли, его представлял как раз тот самый барон, к которому они ехали. Гринер приподнялся в седле, вгляделся вдаль… Между двух больших холмов блестела вода — речка, видимо. И там же виднелось темное пятно. "Какое-то строение", — подумал Гринер. Тео проследила за его взглядом и кивнула.

— Вижу… это, похоже, старая мельница. Ну-ка, поглядим… — она достала кристалл и в который раз вгляделась в его мерцающие зеленым светом глубины. Он, словно отвечая на какой-то ее вопрос, поднялся в воздух, задрожал и острым концом указал прямехонько на мельницу.

— Они там, да? — догадался Гринер.

— Точно, ученик. Подъедем поближе, спешимся и посмотрим…

— Вы же не собираетесь идти внутрь?

— Почему нет? — Тео пожала плечами и пришпорила коня. Гринеру ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Лошади, отдохнувшие во время неспешной езды по тракту, охотно прибавили ходу; всего через двадцать минут всадники подъехали к мельнице, судя по виду, давно заброшенной. Часть крыши обвалилась, битая черепица валялась на земле вперемешку с остатками деревянного колеса, когда-то вращавшегося в реке. Но река обмелела, от нее остался куцый ручеек, колесо сняли и со временем оно развалилось на части.

— Чертова мельница мелет муку, — пропела Тео тихонько, спешилась и привязала коня к деревцу неподалеку от больших ворот. Гринер, до этих пор ни разу не видевший настоящую мельницу (он рос в замке и сталкивался только с конечным продуктом, да еще знал, как выглядит зерно) поразился как размеру оной, так и ее ветхости. Основное здание было сложено из крупного булыжника, раствор смешали крепкий — ни один камень не выскочил из стены. Как понял Гринер, в большие ворота, у которых стояла Тео, задумчиво перекладывая кристалл из руки в руку, въезжали телеги, груженые зерном, а выезжали уже с мукой. Зачем было нужно колесо, валявшееся во дворе, он смутно догадывался, но уверен не был.

— Ладно, чего топтаться, — магичка неодобрительно посмотрела на Гринера, будто не она только что стояла, погруженная в раздумья. — Заходим внутрь.

— А что мне делать? — спросил Гринер, становясь за спину Тео.

— Ты левитировать небольшие предметы умеешь? Вот и отталкивай зомби от себя. Или вскипяти их. — Она хохотнула. — Или заставь их посинеть…

Гринер вспомнил тот постыдный случай, когда он, желая ощипать магией тушку птицы, принесенную Тео с охоты, случайно сделал ее синей, и понял, что наставница шутит. Он дружелюбно хмыкнул в ответ — пускай она поймет, что он умеет смеяться над собой.

— Я не шучу, — обернулась к нему Тео. — Даже такие мелкие воздействия, как смена цвета и температуры, могут сбить их с толку.

Магичка взялась за створку ворот и со скрипом потянула ее на себя. Из проема пахнуло пылью, трухой и влажной землей. А еще — трупами, мерзко, до тошноты. Гринер сглотнул и постарался убедить себя, что скоро привыкнет к этой вони…

— Но лучше отталкивай, — поправилась Тео. — Не давай им себя коснуться…

— А почему — не давать? — Гринер в ужасе вжал голову в плечи. — Я стану таким же, как они?

— Нет… Просто у них под когтями много всякой заразы…

Тео осторожно пошла вперед, вертя в пальцах кристалл, который то набухал светом, то гас, и мерцания его напоминали Гринеру биение сердца. Только очень медленное биение. Юноша покосился на меч за спиной Тео и пожалел, что он не воин. И горько посмеялся про себя — хорош маг, раскрашивающий противников в цвета радуги.

Пока Гринер предавался самобичеванию, магичка дошла почти до середины большого помещения, использовавшегося как склад. Со стропил свисали какие-то веревки, они неприятно задевали макушку. Пригнувшись, Тео прошла под покосившимся блоком, оценила тишину вокруг… "Затаились", — поняла она. Слева и справа в стенах пробиты окошки, но они слишком высоко, через них не выбраться, да и узкие — но она и не собиралась бежать. Наоборот, хотела собрать вокруг себя как можно больше мертвяков, потому что кристалл, к сожалению, работал только в прямой видимости, и зомби надо было выманить на открытое пространство. Было тихо, только скрипели доски под ногами. Гринер старался дышать тихо, но все равно посапывал — Тео улыбнулась, но оборачиваться не стала — еще начнет дурацкие вопросы задавать… Например, "что делать" и "точно ли они тут".

В том, что зомби прячутся вокруг за телегами, обломками мебели или просто в темных углах, Тео была уверена — кристалл никогда не врал. К тому же, если делать вид, что смотришь совсем в другую сторону, краем глаза можно было заметить движение в тени — медленное, словно бы сонное. Запах-то оно, конечно, тоже показатель, но и после ухода зомби он оставался в воздухе, так что только на свой нос полагаться было нельзя. Но — кристалл нагрелся, значит… А вот ответить на первый предполагаемый вопрос Гринера Тео не смогла бы, тут все зависело от мертвяков — и того, кто ими управлял. А в этом то она не сомневалась — слишком умно действовали существа без мозгов, без личности и души: заманили их в закрытое помещение, окружают… Если бы зомби никто не управлял, они либо разбрелись бы поодиночке в разные стороны, либо, если уж сбились в стаю, набросились на нее с учеником сразу же, как только они вошли.

Тео остановилась. Впереди виднелось пятно яркого света — он проникал через крупную дыру в потолке. Гринер, идущий почти вплотную, взял ее за плечо — она раздраженно отмахнулась, приподняла кристалл…

— И что нам делать? — прошептал Гринер.

— Ждать, — честно ответила Тео, хотя было сильное искушение напугать ученика, задающего неуместные вопросы. — Ждать, пока они не высунутся. Вообще-то обычно зомби довольно тупые…

И тут с грохотом откуда-то сверху посыпались обломки дерева. Гринер отскочил, запрокидывая голову вверх — и успел заметить, что-то большое и белое, несущееся вниз прямо на наставницу. Непроизвольно он вскинул руку — и выпустил самое, как он считал, действенное свое заклинание — левитацию.

Тео, выискивающая взглядом движение сбоку, отпрыгнуть не успела — мешок мягко тюкнул ее по голове, и тут же взмыл ввысь; стукнулся о поперечные балки под потолком и, треснув напополам, вывалил в воздух клубы муки. Она тут же забила ноздри. Мелкие частицы кружились в воздухе, попадая в глаза, в волосы и на одежду, а хуже всего было то, что видимость существенно ухудшилась. Надо сказать, некоторое время ее не было вовсе.

"Зомби могут двигаться с приличной скоростью, только недолго", — вспомнила магичка описание монстров из Большой Энциклопедии, и почти сразу же ощутила, как в ногу пониже колена вцепилась чья-то лапа. Впрочем, почему — чья-то? Не Гринер же хватает ее за сапоги… Она плавно упала на бок, перекатилась на спину и свободной ногой врезала по тому, что ее держало. Раздалось мычание, недоуменно-ворчливое, но ногу отпустили. Тео поднялась и бочком стала продвигаться в сторону светового пятна.

— Гринер, ты в порядке? — спросила она, закашлявшись.

— В полном, — послышалось с той стороны мучного облака. — Только я ничего не вижу…

— Не удивительно, — съязвила Тео, не прекращая зыркать по сторонам, — ты тут такого «тумана» напустил… осторожно иди в мою сторону.

— Простите, я…

— Ничего, первый блин всегда комом.

Показался Гринер — с виноватыми глазами, голова припорошена мукой. Тео несколько секунд пристально глядела на него, потом фыркнула.

— Готовь второе заклинание, ученик. Только используй его на этот раз против мертвяка, а не мешка… А еще лучше… Вылавливать их по одному меня не прельщает, так что… Вот.

Она схватила его за руку, притянула к себе ладонь и положила на нее кристалл.

— Когда я скажу — "Давай!", с силой сожми кристалл и… помнишь, я объясняла тебе про направленные потоки силы? Те, которые без какой-либо цели?

— Это вы про тот раз, когда я посуду разбил?

— Именно. Направишь на кристалл, только очень тонкой струйкой, понял?

Гринер панически захлопал глазами.

— А если я не справлюсь? Они же вас убьют! И меня заодно… я ведь один только раз пробовал!

— Я в тебя верю, — Тео ухмыльнулась и с шелестом вынула меч из заплечных ножен. Он сверкнул на солнце, раскидывая зайчики по стенам. — Главное — закрой глаза, а то неприятно будет. Да не сейчас! Когда активируешь кристалл. Все понял?

Гринер неожиданно нашел в себе и смирение пред судьбой, и решимость, и даже некий отвлеченный интерес — словно бы это не его могла разорвать на куски стая мертвецов, поднятых из могил. Он кивнул Тео и стал как можно устойчивее, широко расставив ноги, обратившись в слух — чтобы не упустить момента, когда твари начнут подкрадываться.

— Ничего не бойся, — посоветовала Тео, плавно перетекая в тень. Клинок ее, ослепительно-белый, в один миг посерел, потом стал черным — она вышла из круга света. — И если что — кричи.

— Закричу так, что зомби перепугаются и сбегут, — пошутил Гринер, но, обнаружив, что отвечать на его шутку некому — наставница словно растворилась, — пожал плечами и стал изучать пространство вокруг себя, чтобы знать, откуда, вероятнее всего, будут нападать. Наибольшее подозрение внушала большая телега, лежащая на боку всего в нескольких шагах справа, и груда мусора слева и впереди: бочки, связки веревок, несколько больших каменных кругов непонятного для Гринера назначения. Если бы юноша мог смотреть одновременно в разные стороны… Поразмыслив, он выбрал телегу — уж как-то пугающе близко она находилась.

Внезапно сзади послышался звук — будто меч с чмоканьем погрузился во что-то. Несколько тихих скрипов налево (Гринер изо всех сил старался не отвлекаться, ожидая сигнала), глухой удар, и мычание. И тишина… Половицы застонали справа через минуту, и, поскольку юноша наблюдал за телегой, он не пропустил момент, когда на нее вспрыгнула Тео, держа меч на плече.

— Стоишь? Молодец, — похвалила она. Гринер вздрогнул от неожиданности, сердце сначала гулко бухнуло, потом заколотилось с утроенной силой.

С той стороны телеги раздалось протяжно:

— Ы-ы-ы-ы-ы…

Магичка спрыгнула на пол и снова нырнула в темноту. Время будто повисло, бездумное и безразличное. Изредка слышались шаги то там, то тут, и странные звуки, издаваемые зомби: мычание и протяжные гласные, срывающиеся с разложившихся губ. Гринер стоял твердо. Столп света чуть сместился вбок, и он встал перед дилеммой — оставаться ли ему на том месте, которое указала Тео, или же она хотела, чтобы он был на виду? Мучительно раздумывая, что же делать, он стал наполовину в световое пятно и прислушался.

Теперь он отчетливо слышал шлепанье ступней, шуршание, когда медлительные трупы подволакивали ноги, и скрип деревянного настила. Спокойствие куда-то ушло. Воображение, наоборот, разыгралось — Гринеру виделось разорванное тело Тео, и толпы мертвецов, подкрадывающихся со всех сторон… А что делать ему? Кто крикнет ему «Давай»? Некому кричать, ее, наверное, на кусочки разодрали…

Тео выскочила почти прямо перед ним, в руках она держала кусок мешка, вытирая маслянисто блестевший меч. Гринер наконец-то выдохнул.

— Пришлось немного побегать, собирая их вместе, — не оборачиваясь, пояснила она.

И впрямь, из-за нагромождений мусора и разваленной мебели показались зомби — видели они только магичку; тянули к ней руки, словно прося чего-то, и шли, покачиваясь, как пьяные. У одного из них была перебита нога, у другого вместо руки была культя. Гринер заметил в толпе зомби женщин и даже одного ребенка; его передернуло. Разложение затронуло почти всех, в той или иной степени, но часть зомби сохранила человеческие черты, особенно жуткие, учитывая, кто это был. Нить красных бус на шее у женщины, расшитый кушак у мужчины. "Это не люди", — напомнил себе Гринер, — "это неживые, трупы, предметы, неодушевленные вещи…" Чем ближе они подходили, тем сильнее становился запах; он бил в ноздри, заставляя желудок судорожно сжиматься.

— Тут только с одного погоста. Впереди двадцать три и сзади еще столько же, — подытожила Тео. Она повернулась к Гринеру и отбросила испачканную мешковину в сторону.

— Сзади? — пискнул Гринер, и, боясь пошевелиться, насколько было возможно скосил глаза вбок. Ничего не увидел, но услышал: там, за спиной, тоже скреблись и шаркали. Он похолодел.

— Двоих не хватает, но это не страшно… — Тео закусила губу. — В крайнем случае порубим на кусочки и сожжем.

— Сзади? — тупо повторил Гринер.

— Ага. Подпустим их ближе…

"Куда уж ближе", — подумалось Гринеру, с ужасом наблюдавшему за тем, как неумолимо приближается толпа трупов. Они все еще продолжали тянуть вперед руки — еще десять секунд, и пальцы идущих впереди коснутся плеча Тео… Лучше бы они оставались звуками в темноте, хотя юноша был уверен, что более жутких звуков в своей жизни не слышал.

— Еще чуть-чуть… еще… Давай! — заорала Тео. Ученик, полностью ушедший в свои страхи, не сразу понял, что надо «давать», но потом как-то по-детски ойкнул и, вскинув руку с зажатым в ней кристаллом, направил в него поток энергии. Тот запульсировал зеленым светом, все чаще. И ощутимо нагрелся — Гринер сжал его крепче, хотя руке было горячо. Из кристалла вырвались лучи зеленого цвета, пронизывая зомби, всех до единого. От их тел стал подыматься едкий дымок, раны, оставленные снопами света, шипели. Живые мертвецы попадали на пол, молча, без единого крика. Через минуту все было кончено. Сорок шесть трупов лежало вокруг магички и ее ученика. Гринер вздохнул и опустил руку с резко похолодевшим кристаллом. Тео спрятала меч и похлопала его по спине.

— Ты молодец, справился. Я знала, что у тебя все получится.

— Это было жутко.

— Я знаю… — она вынула из пальцев Гринера снова ставший белым кусок хрусталя и спрятала его в кошель. — Мы молодцы. Половины зомби нет — можем выдать себе половину Королевской медали.

Гринеру захотелось чихнуть. Совсем не по геройски, что его огорчало, но — что поделать?

— Стой-ка… — Тео подняла кверху палец. — Ты чувствуешь?

— Как пахнет? Еще на подходе почу…

— Нет. Тут кто-то есть.

— Те двое?

— Нет.

Магичка снова достала меч из ножен и, перепрыгивая через тела, ринулась к дальнему концу склада. Гринер поторопился нагнать ее, потому что не хотел оставаться один на один с теперь уже окончательно дохлыми трупами. На бегу он зажимал нос рукой, потому что чихать хотелось все сильнее.

За обломками чего-то деревянного обнаружилась ветхая лестница, всем своим видом внушающая ненадежность, но Тео это не остановило. Она в несколько прыжков преодолела первый пролет и понеслась дальше, бормоча что-то. Гринер поднимался медленнее, цепляясь рукой за перила — и ежеминутно ожидая треска, свидетельствующего о том, что лестница отжила свое. Но она выдержала. Почти у самой крыши юноша нагнал свою наставницу — она специально остановилась, поджидая его.

— Там наверху кто-то есть. Подозреваю, именно он натравил на нас зомби.

— Вообще то мы и сами их искали, — начал Гринер, но Тео оборвала его:

— Знаю, знаю… приготовься.

"Приготовься красить врагов в синий цвет", — чуть было не пошутил юноша, но вовремя захлопнул рот, уцепился за отверстие с висящим на одной петле люком и выбрался вслед за магичкой на крышу.

Солнце поначалу ослепило его, и он зажмурился. На ощупь выбрался на покатую крышу, ощущая, как под коленями разъезжается черепица. Тео, стоящая совсем рядом, фыркнула откуда-то сверху, и Гринер подумал, что уж она то не боится упасть, в то время как он опасается даже голову повернуть, не то что встать на ноги. Так и остался стоять на четвереньках — обидно.

— Так вот кто испортил нам выходные… — протянула Тео. Гринер, полностью согласный с ней, кивнул и прищурился. Но никого не увидел. Возможно, его учительница имела в виду старый флюгер в виде петуха, косо торчащий из центра крыши? Это был явный навет, определенно.

Тео тем временем, прижав руку к сердцу, преувеличенно вежливо кланялась пустоте шагах в пяти от себя, на самом краю крыши. Гринер некоторое время просто пялился туда же, но потом вспомнил объяснения Тео о том, что некоторые сущности не видимы для обычного зрения, и тут же сменил его на магическое, благо знал, что делать — это было первое, что Тео вбила в его многострадальную голову, как только он въехал в ее жилище. "Умение видеть — основа магии", — сказала она тогда. Гринер в который раз убедился в правильности сказанного — теперь он видел, что в воздухе перед ними висела призрачная женщина. Красота ее сразу бросалась в глаза — точеные черты лица, черные волосы, алые губы и грациозный наклон головы. Только вот саркастическая усмешка ее портила.

— Ваших рук дело, сударыня? — Тео ткнула пальцем вниз.

Прозрачная женщина улыбнулась и склонила голову набок, рассматривая магичку и стоящего рядом на четвереньках Гринера.

— Или вы просто попали под заклинание? Хотя вряд ли, — Тео, судя по всему, ничуть не смущало, что она разговаривает как бы сама с собой, ведь призрак не отвечал на ее вопросы. — Зомби и призраки — разные вещи. Смотри Гринер, когда еще увидишь настоящего Вернувшегося.

— Смотрю, — послушно глядя на просвечивающую женщину, ответил юноша. Тео не успокаивалась.

— И зачем эти зомби идут неведомо куда? Может, просветите нас?

Красавица с точеным профилем внезапно запрокинула голову и засмеялась. Гринер понял, что в жизни не слышал ничего более красивого — и более жуткого. То есть… Ему нравилось нежное, запредельное и искрящееся дуновение призрачного смеха, но тело его, словно само по себе, съежилось в ужасе. Тео, словно поняв по поведению женщины, что та отвечать не собирается, сделала шаг вперед, но призрак растаял в воздухе так быстро, что можно было подумать, будто он им привиделся. Можно было бы — если б не ощущение холода в желудке.

— Мне это не нравится. — Тео нагнулась, ухватила Гринера за шиворот. — Ты что, падать собрался?

— Н-н-нет.

— Ползи назад.

Кое-как добравшись до люка, Гринер задался вопросом — зачем ему понадобилось лезть на крышу, ведь наставница и дух сами прекрасно поговорили? Тяжко и глубоко вздохнув (внутри все еще воняло трупами, поэтому он сразу же об этом пожалел), он стал спускаться вниз по лестнице, аккуратно прощупывая ногой каждую ступеньку. Отсюда, сверху, очень хорошо было видно, сколько именно лететь вниз, цепляясь по пути за веревки, крюки и балки, поэтому он еще и держался руками за оба поручня по бокам. Тео нетерпеливо, стукала ему коленками по спине, и уговаривала идти быстрее. Но Гринер упрямо проверял каждый свой шаг — и, как оказалось, не напрасно. Вернее, он-то все равно провалился, но не так сильно, как мог бы — под ногой сломалась трухлявая ступенька, он пошатнулся вперед, но Тео вовремя ухватила его за шиворот, резко наклонившись. Именно это движение спасло ее от сильнейшего удара по голове — буквально в волосе от макушки магички просвистела когтистая, грязная рука. Последующие за этим события произошли буквально за пару секунд, хотя их (событий) было довольно таки много. Тео выругалась и, уцепившись за Гринера, попыталась развернуться, чтобы ударить (заколдовать?) мертвяка, юноша же, не медля, хоть и чувствовал, что упадет, обернулся и выпалил вторым известным ему заклинанием в зомби. Тот, вначале больше похожий на неясную тень, прилепившуюся к столбу, поддерживающему потолок, вдруг засиял синим цветом и с невнятным, но удивленным мычанием свалился вниз. Оттуда же, снизу, послышалось шипение. Все это Гринер успел заметить в тот отрезок времени, что прошел до того, как он начал падать — потому что потом перед глазами все завертелось, заболели плечи, колени и копчик — все сразу; а сразу за ним, проламывая на ходу ступеньки, держась только за перила, соскальзывала Тео, почему-то хохоча во все горло.

Где-то на середине узкой винтовой лестницы они замедлили падение, цепляясь за все, что под руку попадалось.

— Вот везучие идиоты, — поумерив смех, Тео ухватилась за перила так сильно, что те заскрипели. — Ты положительно влияешь на мою удачу, ученик.

— Всегда пожалуйста. А те, что внизу — сколько их?

— Вроде двое. Держись за перила.

— Что? — успел спросить Гринер, но ответа получить не успел, вцепился в перила, как и посоветовала наставница — и не зря. Тео, оттолкнувшись от лестницы, спрыгнула вниз, сделав сальто. Приземлившись, она крутанула непонятно как оказавшийся в руках меч пару раз. Из-за груды мешков, пошатываясь, вышли зомби. Гринер закрыл глаза… Три раза коротко просвистело в воздухе.

— Готово. Можешь спускаться.

Юноша, оказавшись внизу, судорожно выдохнул. Покосился на обезглавленные трупы.

— Значит, это только одна группа?

— Да. Сомневаюсь, что нам так повезет и во второй раз, тем более что земли с другого кладбища у нас нет. Можно за ней съездить, но мы потеряем много времени. Как думаешь, может, все-таки отправиться в эту, как ее… Шпыньку?

— Вот уж не знаю. Я — простой подмастерье мага…

— Ты пока не подмастерье, а ученик.

Гринер поджал губы. Теперь, когда смертельная опасность не угрожала из-за каждого угла, напряжение отпустило его, и настроение его значительно ухудшилось. От усталости или еще от чего — но он чувствовал себя, как выжатая тряпка.

— Хотя вел ты себя очень достойно, как настоящий маг, — примирительно добавила Тео. — Выйдем наружу, тут воняет.

Снаружи все так же ярко светило солнце, легкие тучки неслись по небу, так быстро, словно боялись не успеть к горизонту. Гринер удивился — по его ощущениям, на мельнице они торчали очень долго; а если верить солнцу, прошло не более часа.

Неподалеку, на другом берегу высохшего русла реки, выстроились в ряд старые ивы, длинными ветвями касаясь земли. Наверное, в те времена, когда река была полноводной, там в тенечке любили сидеть ребятишки, дети мельника. Но что-то произошло, край обезлюдел, река превратилась в ручеек, и ссохшиеся, хрупкие деревья не обещали уютной прохлады; наоборот, они производили жуткое впечатление.

Перед тем, как уехать, Тео подожгла мельницу с четырех сторон, сказав, что так будет надежнее и спокойнее. Дождавшись когда огонь, мгновенно пожравший сухое дерево и мешки, улегся, магичка загасила пламя полностью, чтобы оно не перекинулось по высохшей траве на ближайший лесок. Это задержало их еще на час.

Когда последние языки пламени превратились в чахлые, тонкие струйки дыма, а потом и вовсе исчезли, Тео скомандовала выдвигаться. Ехали шагом, магичка курила

— Скажи-ка, Гринер… — вдруг спросила она. — Почему ты пошел ко мне в ученики?

Означенный ученик явно не ожидал такого вопроса.

— Я… Вы же сами. Ну, я не знал…

— Почему ты вообще куда-то пошел? Сбежал из замка, где у тебя была крыша над головой и пища, и какое-никакое дело. Рискнул всем — ведь могли же тебя зарезать разбойники на дороге. Или, попав под дождь, ты заболел бы лихорадкой и умер. Ну, даже учитывая, что ты избежал всех этих злоключений, объясни мне, почему ты пошел ко мне в ученики, а? Я прошу тебя ответить искренне, это важно.

— Я… — Гринер собрался с мыслями. — Понимаете… Все мои сверстники, да что там — даже те, кто младше… Они кем-то были. Подмастерьями у ремесленников, помощниками булочников, пажами или оруженосцами. Двоюродный брат моего приятеля Ренни в четырнадцать лет пошел в матросы — и его взяли! Даже сам Ренни — он стал учеником вора. Пусть это и не самая почетная профессия. Многие славные рыцари в семнадцать лет женились на принцессах, и подвиги совершали. А я что? Вытирал полы, выносил горшки и таскался с места на место, ничего толком не умея. Я способен на большее! Ну, я так думаю… — он стушевался.

— Хорошо… С этим ясно.

Тео будто бы задумалась, склонив голову и глядя на облачка, плывущие по небу. А, может, ее совсем не впечатлил эмоциональный рассказ Гринера и она забыла об ученике, любуясь небом — кто знает? Гринер склонялся ко второму варианту. Разговор был странный. Впервые его наставница спросила о причинах его поступков. Более странным было бы, только если б она начала объяснять свои.

Тео выпустила аккуратное колечко дыма.

— Второй вопрос. Почему ты не уходишь? — Гринер открыл было рот, но она не дала ему ответить, взмахнув рукой, — Я поясню, не пучь глаза. Ты, как я поняла, сбежал из замка в поисках славы, приключений, принцесс и достойного дела, которым можно было бы заниматься всю жизнь. Но, как ты, наверное, уже успел понять, зомби нам встречаются чаще принцесс, достойным делом с точки зрения обывателей нашу профессию назвать нельзя — наоборот, магов боятся и вообще не верят в них. Со славой тоже плоховато: опять таки из-за необходимости скрываться ты никогда не сможешь стать известным как ученик мага или маг. Имя твое не впишут в книги по истории. Приключения наши опасны. Совсем не то, на что ты рассчитывал, не так ли?

— Ну-у-у-у, — протянул Гринер.

— Так почему ты не ушел? Не бросил все это? Я ведь тебя не держу, и ты это знаешь.

— Вы… вы хотите, чтобы я ушел?! - Гринер вцепился пальцами в поводья.

— Да нет же, дуралей! Я хочу знать, почему ты не уходишь. Менее часа назад ты стоял, окруженный толпой жуткой нечисти, помнишь?

— Я… понимаю. Наверное, мне неловко было бы уйти, бросить Вас. Я же вроде как обязался быть вашим учеником. И мне нравится, когда происходит много неожиданного, быть магом — это не похоже ни на что другое. Куда интереснее, чем быть учеником плотника, например. Я коряво объясняю, просто я не задумывался над этим…

Тео кивнула. Слушала она Гринера внимательно, со странным блеском в глазах.

— А еще… Я чувствую, что делаю нечто важное, полезное. Помогаю людям — и пусть даже они ничего об этом не узнают. Вот…

Магичка посмотрела на Гринера с легкой улыбкой, немного грустной. Выбила трубку и тихо сказала:

— Так, к слову: мой первый ученик сбежал куда подальше, столкнувшись с первой же жутью.

— А с чем он…

— Я сказала то, что сказала.

Гринер проглотил вертевшийся на языке вопрос и примирительно улыбнулся.

— Через пару часов подъедем к баронскому замку.

— Разве мы прошли через Дверь? Не заметил… — удивился Гринер.

— Ты, как я вижу, вообще мало что вокруг себя замечаешь и отличаешься почти полным отсутствием наблюдательности. Ты ведь тренировался в чувствах?

Гринер сразу понял, о чем она. Несколько недель назад Тео предложила ему тренировать чувства: зрение, слух, обоняние. Для этого велела ученику какое-то время походить с завязанными глазами, полагаясь только на свои уши, потом — с затычками в ушах и так далее. Гринер, хоть и не спорил с ней о методах обучения, все же, положа руку на сердце, пренебрегал тренировками. Стоило ему представить, как он, с повязкой на глазах, больно тычется лбом в стены, пытаясь найти очередную дверь, как энтузиазм пропадал. Теперь ему было стыдно.

— Ну… не часто.

— А надо часто, — отрезала Тео, — потому что это имеет прямое отношение к наблюдательности. Вот скажи, сколько голубых цветков было на левой обочине дороги до поворота, на который мы только что свернули? Не оглядывайся!

— Три? — предположил Гринер.

— Шестнадцать. Да-а-а… Дорогой мой ученик, если я говорю, что что-то надо сделать, я не просто сотрясаю воздух.

— Хорошо, теперь я буду все делать, что вы скажете. Честное слово! — Гринер покраснел. В свете разговора об уходе ему тем более не хотелось вызывать недовольство наставницы. Сейчас — особенно. Ведь он только сегодня по просьбе Тео задумался о том, что его держит у нее в учениках, и понял, насколько ему нравится быть подмастерьем мага.

— Ахххрм! — произнес трактирщик и с сомнением посмотрел на новоприбывших. Коренастый мужчина с неприятным лицом человека, вечно недовольного окружающими и пронырливый юнец, не внушающий доверия. Трактирщику очень хотелось сказать, что комнат нет, но, к сожалению, он плохо врал. Жена говорила, что именно поэтому дела у них идут неважно… Эх, ну что стоило этим столичным остановиться, ну хотя бы в "Хромом поросенке"!

— Нам только на одну ночь, — процедил хмырь постарше, с тяжелым взглядом, ясно дав понять, что только жестокая необходимость заставляет его ютиться в этом клоповнике. Трактирщик сам слышал, как он шепнул своему слуге: «Клоповник» и брезгливо передернул рот.

— У нас не гостиница, — ворчливо отозвался хозяин. — Без роскошеств. Но кормим хорошо.

— Я надеюсь. Что там у вас есть — по два на тот стол… нет, на этот, он чище… и лучшего вина.

Трактирщик ушел, ругаясь про себя, а «хмыри» уселись, оглядываясь по сторонам.

— По-моему, он наплюет нам в вино… а то и похуже что… — сказал младший.

— Тогда я влеплю ему штраф за оскорбление должностного лица… более того — королевского ревизора при исполнении.

Гринер протер рукавом стол, по старой привычке, и буркнул под нос:

— А меня Барбюс заставлял их чуть ли не полировать…

Он все еще нервничал, каждый раз, когда его взгляд наталкивался на «личину» магички, как она ее называла. Ну и рожа… Хотя наблюдать, как раздаются плечи Тео, и как во мгновение ока у нее проступает щетина на подбородке, было занятно. Черты лица ее полностью изменились — рядом с Гринером сидел грузный мужчина с тяжелой челюстью и недобрым взглядом.

— А разве не могли вы явиться сюда… ну, в своем обычном виде?

— Ты слышал что-нибудь о женщинах-ревизорах? И я нет. К тому же единственная женщина на службе у короля, которую он мог бы послать уладить некое щекотливое дело — что он, собственно говоря, и проделал, — известна многим… баронам. — Сквозь отталкивающе-презрительное лицо «ревизора» Гринер углядел мгновенный проблеск знакомой усмешки. — Они даже мне кличку придумали…Черная Сука Короля.

— Ужас… — сразу отреагировал Гринер и подал наставнице знак бровями. Трактирщик возвращался, неся ужин. Как заметил юноша, хотя хозяин старался отобразить на лице радушие, глаза и уголок рта его выдавали. Наверное, Тео все же не права — кое-чему Гринер все же научился. Вот сейчас он постарался заглушить голос хозяина усилием воли, отгородиться от звуков вообще… Он знал, что гостеприимная патока на устах может вовсе не совпадать с тем, что внутри… Вот хозяин чуть дернул веком. Плечи у него сгорбленные. И стоит он все время вполуоборот к кухне, словно показывая, что у него много дел, он торопится уйти…

— Он очень не рад нас видеть, — сделал заключение Гринер, когда трактирщик, наконец, удалился.

— Молодец. Не он — ты. Что еще думаешь?

— Еще я думаю… — Юноша вгрызся в ножку курицы с энтузиазмом юности… или человека, у которого с утра крошки во рту не было. — Фто вы шпециально выбрали такую отвратную внефность… и поведение.

— Да… А зачем?

— Люди тут недоверчивые… заметили, как пялился на нас тот косарь? А эта бабка — она, кажется, сделала знак от порчи… В общем, я думаю, что выспросить у них про барона будет легче, если не понравиться им. То есть, если бы мы приехали такие добренькие, стали бы расспрашивать… А так они постараются от нас быстрее избавиться, — тихо протараторил Гринер, и снова наполнил рот едой.

— И это тоже. Но еще, ученик — мы совпадаем с их представлением о королевских служащих. Это важно. Понял?

Гринер закивал.

— Умница.

Удовольствие от похвалы было даже большим, чем от еды и вина. Юноша продолжил поглощать курицу, хлеб и сыр, стараясь при этом внимательно смотреть по сторонам.

— Люди, живущие тут, издавна не любят короля. Впрочем, и к своему сюзерену барону они тоже никаких хороших чувств не испытывают. Насчет старушки и знака ты правильно подметил… но было еще кое-что…

— Закрытый храм Древа!

— Тише, балбес! — рыкнула Тео, улыбаясь. — Ты прав. После ужина выяснишь, почему закрылся, когда и как к этому отнеслись местные.

— А что я им скажу?

— Я ж тебя врать учила? Учила… скажешь, что помолиться хочешь.

От этих слов Гринера кольнула совесть, но быстро и даже почти незаметно. Когда он последний раз молился? Да вообще был в храме? Хотя с этими магами… Тут поесть еле успеваешь, не то что молиться.

Позже Гринер сходил на конюшню, проверить лошадей. Заодно разговорился с мальчишкой-конюхом. Жрецы Древа ушли в горы, в монастырь, около полугода назад. Жители восприняли это спокойно-меланхолично, как и все, что происходило. Новых жрецов не присылали, и все уже привыкли к отсутствию религиозного пристанища. А храма Близнецов тут и не было никогда.

Гринер так и рассказал Тео, когда поднялся наверх, в маленькую комнатку, что им выделили. Та читала, лежа на кровати, но, завидя юношу, спрятала книгу в мешок.

— Нехорошее тут творится, помяни мои слова, Гринер, — проворчала она, и потушила лишние свечи. — Я знаю кое кого из «садовников», вернемся в столицу, поговорю…

— А вы что узнали?

— Трактирщик сдал мне барона с потрохами, — ухмыльнулась магичка. Даже когда они остались наедине, она не сняла свою личину, но Гринер без труда угадывал черты наставницы под "маской". — Пять крупных нарушений и восемь мелких, и еще штук двадцать, о которых я просто не знаю, потому что не настоящий ревизор. Настоящий вообще бы сейчас по полу катался в экстазе, потому что барона Толли можно обобрать до нитки, а потом еще и заставить танцевать на столе в голом виде, лишь бы эти сведения не ушли дальше наших ушей…

— Даже так? — удивился Гринер. Он и представить себе не мог, что быть дворянином настолько опасно и тяжело. Что быть ревизором настолько выгодно, тоже.

— Завтра нагрянем к нему с утра… Уа-а… — зевнула Тео. — Высыпайся, вот вторая кровать. Кувшин рядом с кро… — недоговорив, она уснула.

Гринер немного позавидовал ее умению проваливаться в сон при любых обстоятельствах и по желанию, потом смыл дорожную пыль с лица и, задув последнюю свечу, лег в кровать. Она была жесткой, а два матраса слежались настолько, что их будто бы и не было; совсем рядом с лицом, неприятно свистя, в щель окна задувал сквозняк. "Надо будет завтра спросить… надо будет…" — подумал Гринер и тут же уснул.