Книга: Распутья. Наследие Повелителя
Назад: ГЛАВА 9
Дальше: ГЛАВА 11

ГЛАВА 10

Мне пришло в голову, за сегодняшний день — не в первый раз, что у многих граждан Поссилтума явно не все дома.
Р. Л. Асприн
Первой реакцией почтенных мэтров на новости о Радужном Камне оказался дружный, синхронный и на удивление единодушный шок.
Раньше всех опомнилась мэтресса Морриган и в очередной раз помянула кривые ручки Жака, чудом избежавшие надлежащего отсыхания.
— Да что я плохого сделал-то? — обиделся тот. — Всего-то поставил фильтр, чтобы эта штука никому случайно не навредила. Только протестировать пока не успел.
Морриган хотела вставить что-то еще, но в разговор решительно вмешался мэтр Алехандро, заявив, что не позволит использовать свою внучку в качестве подопытного животного и пусть новые свойства камня проверяют на ком-нибудь другом, кого не жалко. Морриган немедленно вспомнила популярный среди ученых-подвижников метод ставить эксперименты на себе.
— На мне не получится, — с притворным сожалением вздохнул Жак. — У меня админские права. Да и бесполезно — основной принцип-то я не менял, выбор как был случайным, так и остался. На ком бы вы его ни испытали, все равно не узнаете, как он сработает у Лолы.
Лола упорно тянула руки к вожделенному красивенькому камушку и уже готовилась зареветь.
— Может, все же стоит довериться ее провидческим способностям? — предположил Мафей.
Мэтры единым фронтом обернулись к нему, вряд ли с намерением похвалить за сообразительность, но тут вмешался Шеллар:
— Господа, давайте не будем устраивать здесь очередной балаган. Лола, сядь вот здесь, рядом с Ольгой, и посиди тихонько, пока твой дедушка и его коллеги будут изучать эту вещицу. Мафей, твоя миссия по присмотру за беспомощными, кажется, уже завершена, и ты вполне можешь сопроводить юную даму на обещанную прогулку. Если, конечно, ее отец и твой наставник не возражают.
— Пожалуйста, — спокойно откликнулся доктор Рельмо (Мафей мог бы поспорить на что угодно, что изначально у него были совсем другие намерения и сменил он их в последний момент, перемигнувшись с Шелларом). — Только не забудьте, что я жду вас здесь, и не очень задерживайтесь.
— Спасибо! — восторженно воскликнула Саша, срываясь со стула.
После этого наставнику ничего не оставалось, кроме как тоже не возражать.
Уже из телепорта Мафей услышал, как Шеллар в очередной раз вежливо одергивает Лолу и просит о чем-то Орландо, но в точности уже не расслышал.
Саша тихо хихикнула.
— Твой кузен — прелесть, — с умилением произнесла она. — Почти как Раэл, только еще лучше, потому что проворачивает все свои хитрые задумки совершенно без применения магии.
— А что он провернул? — озадаченно переспросил Мафей, создавая маленький осветительный шарик, чтобы кузине было хоть что-то видно в кромешной темноте гробницы.
— Не знаю, но он точно что-то задумал. Он намеренно убирал с места действия лишних зрителей… или участников. Если бы нас не отослали первыми и можно было посчитать, кого именно, я бы точнее сказала. Но что задумал — никаких сомнений. Когда вернемся, обязательно проверим. Мне уже интересно. А вот это, значит, и есть та самая гробница, в которой бедный некромант просидел две тысячи лет?
— Ага. Вот тут у него был вроде как кабинет, а вон в той дальней нише, где постамент стоит, — там он спал. То есть сон ему, конечно, не требуется, но, чтобы не сидеть веками, плюя в потолок и загибаясь от скуки, он время от времени вводил себя в состояние, напоминающее человеческий сон.
— А вон там что за витрина?.. Или это шкаф?..
— Это для погребальных драгоценностей и прочих нужных в загробном мире вещей. То есть считавшихся таковыми по старинным обычаям куфти. Хочешь, я тебе покажу еще главную лестницу, с которой когда-то свалился невезучий харзийский археолог, которого угораздило войти сюда вместе со Скарроном?
— А там несмываемое кровавое пятно осталось? — заинтересовалась Саша.
— Не знаю. А это имеет значение?
— Ну вот я думаю, ведь не одной мне при описании ситуации показалось, что бедняга не сам туда упал? А несмываемое пятно было бы косвенным доказательством…
— На мой взгляд, в этом и так никто не сомневается, без всяких доказательств.
— Но интереснее же узнать правду!
— Постой… — Мафей встревоженно схватил подружку за руку. — Ты слышишь голоса?
— Нет, только шум какой-то невнятный… А кто здесь может быть?
— Ну, ориентиры этого места есть не только у меня… здесь были все наши почтенные мэтры и еще мэтр Феандилль…
— Тогда, поскольку все остальные сейчас ругаются из-за моего камешка, значит, это он и есть. Просто окликни его. Мне как-то не очень уместно, я с ним не знакома.
Мафей поднял повыше осветительный шарик и позвал:
— Кто здесь? Мэтр Феандилль, это вы?
— Да, не бойтесь… — отозвался из темноты мягкий, вечно виноватый голос святого эльфа.
— Мы и не боимся вовсе! — Саша даже удивилась немного — как это кому-то могло прийти в голову подобное? — А кто там с вами? Почему он стесняется?
— Мэтр Ушеб не стесняется, просто не хотел бы напугать ребенка.
— Я уже большая, — уверенно заявила бесстрашная дева. — И я не боюсь мумий. Особенно когда у них есть имя, а еще они такие заботливые и тактичные и к тому же способны перебранить моего кузена.
Эльф повторил ее слова в темноту, и темнота ответила знакомым каркающим и скрипучим смехом, а затем расступилась, выпустив на свет истлевшую ухмылку хозяина гробницы.
Убедившись, что пугаться его никто даже не думает, а кое-кто, напротив, даже в восторг пришел, ископаемый мэтр перестал прятаться и даже довольно приветливо что-то проворчал.
— Коллега хотел уточнить, — перевел Феандилль, — действительно ли маэстро бранится при детях или же вы узнали об этом его таланте из других источников?
— Я старше, чем кажусь, — вздохнула Саша. — Но вообще-то мне Мафей рассказал.
И, выудив из кармана свой приборчик, навела на мумию, ожидая ответа.
Экскурсия получилась на славу, что и говорить. По крайней мере для Саши, которой не надо было теперь обращаться за переводом к доброму святому. А вот Мафею приходилось. Хотя старый некромант отличался выдающимися способностями к иностранным языкам, изучать «божественную речь Повелителя» он пока не торопился, считая современные местные языки более насущными. Ведь пришельцы как пришли, так и уйдут, а ему здесь оставаться и общаться с потомками. Самим пришельцам было вообще не до того, чтобы изучать древние языки, понимать Ушеба удавалось пока только Шеллару, который ухитрился выстроить систему соответствий с современным вариантом, но поделиться этим знанием ему было не с кем, так как никто, кроме него, не успел изучить современный харзи настолько хорошо.
Но так или иначе друзья с пользой прогулялись по гробнице и окрестностям и узнали много интересного. Несмотря на преклонный возраст, на память «милый дедушка Ушеб» никогда не жаловался и времена древней империи помнил, как будто все это было вчера. Правда, он и воспринимал давние события точно так же и до сих пор сердился на потомков, как будто империя не десяток веков разваливалась, а рухнула за пару дней и по этих конкретных потомков личному недосмотру.
Помимо погубленной империи доставалось беднягам и за другие прегрешения, вольные или невольные. Например, за то, что связались с окаянным пришельцем, позволили ему себя обмануть и выдали из местного краеведческого музея ингредиенты для ритуала: рог чешуйчатого носорога (вид был полностью истреблен за двести лет до Падения) и прах демона, пораженного освященным кинжалом из кости праведника (какая это редкость, видно из названия). О том, что самого его обманули с тем же успехом, мэтр, похоже, позабыл.
Гениальную идею Кайдена насчет болота мэтр Ушеб раскритиковал не то что в пух и прах, а прямо-таки в газовую взвесь, крича при этом, что в его время никаких болот здесь не было, и не потому, что какие-то гении над империей крадеными жезлами помахали, а потому, что правитель был мудр, советники его — учены, а народ — трудолюбив. Созданная ими система ирригации питала водой несколько восточных провинций и одновременно не позволяла лишней влаге скапливаться в приморских низинах. А эти болваны все забыли, забросили, а теперь им супермагические чудеса да божественные вмешательства подавай!
А пуще всего раздражало воскресшего мага, что недостойные наследники великой империи не желали его слушать и при его появлении все время норовили куда-нибудь спрятаться, лишь бы избежать разговора. Мафея это ничуть не удивило — если бы за ним каждый день гонялись, чтобы сообщить ему, какой он дурак и где он был неправ, он и сам постарался бы избежать общения с подобным собеседником. Только он благоразумно промолчал, а Саша немедленно выложила всем желающим свою точку зрения.
— Еще бы они не разбегались, вы же их, наверное, запугали до истерики. Лучше б вы им посоветовали, что делать сейчас, чем рассказывать, где они раньше налажали. Вот, например, выяснить, что им вообще известно про эту самую систему ирригации. Просуществовала она до самой войны и после того пришла в упадок, как и все остальное, или же про нее уже тогда никто не помнил?
— Постой, как это — не помнил? — Мафей чудом успел высказаться вперед онемевшего от изумления Ушеба. — А как же они жили тогда? Ведь до Падения болот здесь точно не было, иначе к ним бы давно привыкли и не воспринимали как помеху…
— Да очень запросто может оказаться, что в то время их не было по естественным причинам! Две тысячи лет — это много, очень много. Климат вполне мог поменяться за это время. Горы растут, реки меняют русла, ветры — направление, да еще всяческие природные катаклизмы случаются… Вот была тут повышенная влажность во времена дедушки Ушеба, построили люди каналы, чтобы отводить воду в более засушливую местность. А прошла, допустим, тысяча лет, что-то поменялось, и вот пожалуйста — само все высохло, не нужны стали древние каналы, забыли их, забросили или засыпали. А потом прошла еще тысяча лет — и опять здесь болото с крокодилами. Вот почему я и говорю — надо выяснить, что происходило здесь последние две тысячи лет и какой была ситуация перед самым Падением. Может, и каналы были, может, даже и сейчас где-то есть, просто починить надо.
— И верно! — То ли мэтру Феандиллю эта идея понравилась, то ли он просто поспешил хоть что-то вставить, прежде чем старик опять заругается. — Почему бы вам не организовать людей? Сначала поговорить со старейшинами, выяснить, что там случилось с этой ирригационной системой, разобраться, а затем действительно восстановить…
В ответ старик разразился длинной возмущенной речью, в коей описывались всевозможные пороки упомянутых старейшин, от естественных для их возраста маразма со склерозом до неприглядных личных качеств, как то: лень, трусость, чванство, лицемерие и нездоровое желание любыми средствами удержать в руках ту толику власти, которой они обладали. Судя по тому, что сама речь оказалась раза в три длиннее перевода, добросердечный святой порядком ее отцензурил.
— Подождите, — опять вмешалась Саша. — А почему эти старички продолжают сидеть в правительстве после наступления сенильных изменений в психике? Здесь разве не принято отправлять в отставку по состоянию здоровья и заменять кем-то помоложе?
— К сожалению, насколько мне удалось узнать, — нет, — вздохнул Феандилль. — Должность старейшины — пожизненная, и внутренняя иерархия строится по старшинству. Нам еще повезло, что самый старший, Нагмал, полностью в своем уме. Случись что с ним, и следующий за ним по возрасту старейшина представляет собой жалкое зрелище…
— А чего это он самый старший? — вознегодовала неуемная девушка. — Да разве есть во всем этом селении хоть кто-то старше дедушки Ушеба? Почему не он тогда самый главный старейшина?
Наступила неловкая пауза. Старикан медленно осознавал открывающиеся перед ним блестящие перспективы, а все остальные (кроме разве что Саши, недостаточно знакомой с ситуацией) в ужасе воображали себе, что натворит престарелый имперский сокол со своим энтузиазмом, стилем общения и почти абсолютным бессмертием. Впрочем, когда будущий старейшина Ушеб изложил свою, так сказать, «предвыборную программу», оба эльфа облегченно выдохнули. Пока обитателям поселка не грозило ничего, кроме небольшой реформы управления, чистки в совете старейшин и грандиозного проекта по осушению болота. А Саша и вовсе пообещала поискать в сети что-нибудь полезное по вопросу и принести, если Мафей будет так любезен и приведет ее сюда еще раз.
Мэтр между тем начал заблаговременно прикидывать, кого он оставит, кого выгонит, а кого потребует включить в совет, несмотря на слишком юный возраст, каковым здесь вполне могло считаться и сорок, и пятьдесят лет. Мафей и Саша, со всеми этими людьми не знакомые, заскучали и принялись прощаться. Хозяева спохватились, что так и не напоили гостей чаем, но Саша напомнила, что ее ждет папа, и чай решили отложить до следующей встречи.
По возвращении оказалось, что за время их отсутствия научный спор не только не закончился, но, напротив, перешел в откровенный скандал с руганью, взаимными упреками, ронянием авторитета магической науки и поисками виноватого. В чем именно — с ходу было не определить, и Мафей с Сашей тихонько присели в сторонке рядом с хихикающим доктором Дэном, наблюдавшим это действо с откровенным удовольствием профессионала.
— Диагнозы ставишь? — с ехидцей поинтересовалась вредная дочь.
— Диагнозы — врачебная тайна, — насмешливо отозвался отец.
— А из-за чего они? — полюбопытствовал Мафей. — Неужели до сих пор решают?..
— Уже нет, — усмехнулся доктор. — Пока они решали, Лола тихонько стянула со стола этот камень и выковыряла его из контейнера. В пылу спора никто даже не обратил внимания.
— И что? — хором ахнули Мафей с Сашей.
— Ничего. Кроме вот этого вот скандала, который мы сейчас наблюдаем.
— То есть Лола ошиблась? Камень никак на нее не подействовал?
— Ошиблась она или нет, мы узнаем только со временем, когда изменения, если они есть, станут в ней заметны.
— Ах вот что он затеял… — тихонько хмыкнула Саша.
— Его придворный маг тоже уверен, что все было подстроено, — согласился Дэн. — Но его величество упорно все отрицает.
Шеллар действительно восседал в центре скандала подобно прибрежной скале в шторм и невозмутимо пояснял, что если кто-то принимал его за квалифицированную няньку, то здорово ошибался. И вместо нелепых обвинений мэтрам следовало бы, напротив, поблагодарить его, ведь это именно он первым заметил…
— А они его мысли не читают? — заинтересовалась Саша.
— На его счастье, нет, — вполголоса пробормотал доктор Рельмо. — Но, полагаю, и в этом случае он бы нашел что сказать.
Саша завистливо вздохнула и еще раз полюбовалась безупречно непроницаемым выражением лица Шеллара III.
— Эх, вот бы к кому в ученики попасть… Только ведь не возьмет.
— Начни с дяди Макса, — посоветовал отец. — А там видно будет. Как вы погуляли?
— Ой, замечательно! Я познакомилась с живой мумией и настоящим святым. Ты отпустишь меня туда еще? Я обещала им кое-какую информацию в сети поискать, да и с дядей Витей я не увиделась…
— Отпущу, если будешь хорошо себя вести, — неохотно пообещал доктор. — Только постарайся не общаться с дядей Витей на глазах у местных, это вызовет нездоровые вопросы.
— Нет, конечно, мы куда-нибудь спрячемся… в ту же пирамиду, например.
Дэн еще раз любовно оглядел негодующих мэтров и поинтересовался:
— Как вы полагаете, молодежь, господа найдут возможным прерваться на минутку, чтобы мы могли попрощаться?
Мафей, который вполне мог бы отвезти гостей домой без всяких прощаний, не сразу сообразил, что доктор таким образом пытается отвлечь почтенных мэтров от Шеллара, но отважно ринулся в волны скандала.
— Простите, мэтры! Позвольте вас перебить! На минуточку! Мэтр Дэн отбывает домой и хотел бы попрощаться!
Лишь по едва заметному движению глаз и губ можно было понять, что его величество оценил попытку и от души благодарен. Впрочем, если судить по этим признакам, то и мэтр Вельмир тоже. И еще половина участников перебранки.

 

Кайден проснулся со странным ощущением — с одной стороны, вчерашнее неадекватное поведение и состояние неуместного веселья вспоминались как будто с перепою, с другой — никакого намека на похмелье. Только неловко немного из-за того, что вел себя как придурок. Более того, как истеричный нытик вроде Нимшаста…
Только тут он обратил внимание на яркий свет, заливающий комнату, и в ужасе подпрыгнул на кровати.
«Который час? Неужели никто не заметил, что я не вышел вовремя, и не догадался разбудить? Или все после вчерашнего тоже проспали?»
Из-за перегородки донеслись неразборчивые голоса, а затем негромкий и не совсем трезвый смех. И еще — запах…
Кайден изумленно вскочил, прислушиваясь.
— Ш-ш-ш! — заплетающимся языком произнес кто-то очень знакомый. — Разбудишь!
— Ну и пусть услышат! — ничуть не четче отозвался отец.
— Нет-нет, пусть спит, пока не выспится как следует. Разве можно отправляться в логово врага с почти готовым неврозом?
— Чтоб ты знал, моя сестра — святая женщина и никогда меня не ругала. Она ж понимает…
К подобному стилю общения — каждый на своем языке, но с полным пониманием — Кайден уже привык, однако на этот раз собеседники, похоже, обходились без помощи магии, а иллюзию полного взаимопонимания им создавали либо тетушкины настойки, либо отцовские экстракты из грибов и трав.
В дверь постучали — наверное, кто-то все же о нем вспомнил. За перегородкой опять глупо захихикали, но с места никто не двинулся. Кайден пригладил волосы, расправил на себе одежду, в которой вчера так и уснул, и выбрался из своего закутка.
Его сторчавшийся папаша и вчерашний благодетель с разными ушами сидели друг против друга прямо на циновке на полу и с блаженными улыбками умственно отсталых курили какую-то дрянь.
— О, разбудили… — с сожалением произнес Орландо и поспешил утешиться очередной затяжкой. — Как самочувствие?
— Почему меня никто не разбудил, я уже понял, — вздохнул Кайден. — А вы подумали, что будет, если меня хватятся и Нимшаст пришлет кого-то выяснить, что случилось? Или, еще лучше, сам припрется?
— Вс-се путем, — беззаботно махнул рукой его укуренное величество. — Ему сообщили, что ты заболел. Кантор с утра ходил к этому… как его… к радисту. В общем, можешь болеть дальше в свое удовольствие. Травки хочешь?
В дверь снова постучали. Кайден неодобрительно посмотрел на протянутый косяк и качнул головой.
— Я такого не употребляю. А вы что, не слышите, что стучат?
— Где? — изумленно завертел головой отец. — Я никаких тараканов тут не вижу…
— Если это Эльвира, — доверительно понизил голос мистралиец, — скажите ей, что я ушел час назад и что я был совершенно трезвый…
Кайден помянул Тени Ночи и пошел открывать сам.
— О, ты уже проснулся, — облегченно выдохнул Шоши. — А я все боялся, не рано ли… Ты как?
Кайден вспомнил, как его вчера вели домой и что он при этом нес, и неловко потупился, пропуская друга в дом.
— Да уже в порядке… ты просто спросить или я зачем-то нужен?
— Я не хотел тебя беспокоить, но раз уж ты не спишь, то лучше тебе сходить на совет. Потому что Ушеб хочет поговорить со всеми старейшинами, а если кто не явится — ты ж его знаешь, скандал будет такой, что крокодилы разбегутся с перепугу… А это еще что?
— А это у нас вот гости… — безнадежно развел руками Кайден.
— Его там наставник ищет! — сообщил Шоши, пытаясь на глаз определить, достаточно ли разумным выглядит разноухий, чтобы с ним вообще заговаривать.
— Почему ищет? — удивился тот, распахивая глаза так, что они едва не сделались круглыми. — Он же знает, что я здесь. Он сам меня послал. Поговорить с мэтром… — Он повел рукой в сторону собеседника и чуть не уронил косяк. — Рассказать ему о вреде наркотиков и все такое…
— М-да? — недоверчиво хмыкнул Кайден.
— Именно! И я рассказал! Наркотики — зло!
— Это было до того, как вы «зла» курнули, или уже после? — уточнил Шоши.
— Не помню… Какая разница?
— После, — уверенно определил Кайден. — Если бы он попытался «до», он бы заметил, что папа не знает языка Повелителя.
— Здрасте! А на каком же мы говорили?
— Вам виднее, — съехидничал Кайден. — Нам, не приобщившимся ко «злу», этого не понять. Шоши, когда заседание начнется? А то мне еще умыться надо…
— Когда все соберутся. Думаю, ты успеешь и умыться, и позавтракать. Он же сказал «всех», а как собираются наши старики, ты сам знаешь.
Кайден вспомнил несколько общеизвестных случаев, когда старейшины по пути забывали, куда шли, или умудрялись заблудиться в собственном огороде, и согласился.
Есть ему не хотелось, умывание времени заняло немного, а дорога до Дома Совета — и того меньше, поэтому, когда он, оставив борцов со злом на попечение тетушки, явился в памятный зал, из старейшин успели собраться только Гайл и Нагмал. Мрачные и злые, они сидели у дальнего края стола, прожигая негодующими взорами инициатора безобразия, но голоса подавать не смели, хотя причина для негодования имелась. Почтенный пращур восседал на противоположном конце стола, а рядом с ним пристроилась незнакомая Кайдену девчушка лет двенадцати на вид. Она увлеченно тарахтела об оросительных системах, время от времени тыкая пальчиком в светящийся плоский экран, установленный перед ней на столе. Ушеб восхищенно ахал и цокал языком, периодически восклицая: «Ну надо же! А в мое время для этого требовалось два ревера или полторы дюжины рабов…» Наверное, впервые услышал о насосах…
За их спинами стояли заботливый эльф и давешний рыжий дикарь-переводчик, хозяин общительной Матрены. Завидев Кайдена, они дружно поздоровались, после чего эльф опять с интересом уставился в экран, а рыжий подошел поинтересоваться самочувствием.
— Да все в порядке, — в который раз отозвался Кайден, в который же раз вспоминая, как вчера опозорился. — Ты только предупреждай вовремя, что у тебя грак ручной.
Верзила слегка смутился.
— Да кто ж знал, что она отвяжется… не переживай, сегодня я ее хорошо привязал.
— А зачем нас собирают, не знаешь?
— Да старик наконец сообразил, что ругать вас без толку, и решил поговорить по делу. Про болото это ваше, про систему управления в поселке и вообще о делах… Хочет чем-то полезным заняться.
— А что это за ребенок?
— Это такой очень полезный ребенок, который очень много знает, — уклончиво ответил рыжий и мгновенно сменил тему: — Ты Элмара не видел случайно?
— Нет, не видел, — покачал головой Кайден. — Но я видел Орландо, если его вдруг искали. Он у меня дома, общается с моим отцом.
— Пока не искали, но позже может понадобиться. Девочку домой вернуть, волшебников ихних оттуда сюда переправить, как закончат…
— Сомневаюсь, что он будет в состоянии…
— А чего с ним?
— Они с моим стариком сейчас на пару курят какую-то траву…
— Гребаный растаман! — в сердцах воскликнул граковладелец. — Его же предупреждали, что он будет нужен, потому что Мафей занят! Вот же раздолбай!
— Не беспокойтесь, — как бы мимоходом заметил эльф, не отрывая взгляда от экрана. — Если понадобится, я приведу его в сознание за несколько минут.
— А чем занят Мафей? — заинтересованно подняла голову девчушка. — Он что, сегодня больше не придет? Я хотела с ним еще обсудить одну мысль насчет теории предсказаний…
Изъяснялась она вполне по-взрослому, и Кайден подумал, что внешность ее наверняка так же обманчива, как и у прочих магов. Выглядит как дитя, а на самом деле — взрослая волшебница…
— Сегодня Шеллара оперируют, — неохотно отозвался рыжий. — Мафей там то ли на наркозе, то ли на жизнеобеспечении, не знаю, как оно там у них называется и как вообще делается на магии…
— А что с ним? — забеспокоилась юная магичка. — Он же вчера выглядел совершенно здоровым! Что случилось?
— Да ничего не случилось, плановая пластика бедренных мышц. Не будет же он до конца жизни на костылях ходить.
— То есть вчера все об этом знали?
— Ну, наверное, кому надо — знали. А что, по-твоему, должны были только об этом и говорить? Насколько я представляю Элмарова кузена по описаниям, он всегда в таких случаях ведет себя как ни в чем не бывало.
— Это да, — согласилась девочка. — В этом он реально крут. Мне бы тоже так научиться, папа никогда бы ни о чем не догадывался, что бы я ни натворила!
— Может быть. Если бы он еще и телепатом не был, точно не догадывался бы.
Интересно, она не родственница двум похожим мистралийцам? Магия того же типа и, судя по всему, тоже наследственная способность… Но, судя по речи, дева не такая уж и взрослая. Подросток, наверное, как тот же Мафей.
Тем временем лишенный ее внимания Ушеб мгновенно заскучал и принялся ворчать на своем древнем диалекте — насколько смог понять Кайден, что-то о времени. Наверное, интересовался, почему до сих пор из четырнадцати старейшин пришли только трое и где остальные. Кайден догадывался, но счел благоразумным сделать вид, будто ничего не понял. Он уже жалел, что явился так рано, — пока старики соберутся, успел бы не только позавтракать, но и повидаться с Анари. Последнюю пару недель по возвращении из Первого у него едва оставались силы доползти до кровати, а общение с людьми превратилось из естественной человеческой потребности в тягостную обязанность. Даже любимую девушку видеть не хотелось. А она ведь скучает, ждет, переживает… Впрочем, сейчас уже позднее утро, она наверняка в поле или в огороде, лучше навестить ее вечером, после работы.
Он еще раз окинул взглядом зал Совета и поймал себя на мысли, что с появлением иномирских пришельцев жизнь в поселке приобрела отчетливый привкус безумия. Рушились устоявшиеся веками обычаи, пережившие даже Падение, ломались привычные нормы поведения, то, что еще пару циклов назад казалось ненормальным и даже невозможным, становилось обыденным. Уже никого не удивляли ни женщины в Доме Совета, ни призраки и мумии, блуждающие среди людей, ни волшебники, произвольно меняющие возраст, ни ручные граки, ни живые кошки, ни ушастые эльфы с четвероногими кентаврами… Интересно, хоть кто-то хоть иногда замечал, что мир сходит с ума, или только переутомившийся мэтр Кайден так боится подступающего безумия, что видит его где только можно?..
Его размышления прервал шум, донесшийся с улицы, — крики, грохот, поросячий визг и топот, от которого содрогалась земля.
— Твою мать! — отчаянно вскричал переводчик, бросаясь к двери. — Я же ее привязал! Ну крепко же привязал, да что же она, издевается, что ли?!
Вслед за ним со скоростью пикирующего полосатика метнулась любопытная девочка. Престарелый мэтр Ушеб, несмотря на свои две тысячи, отстал от нее лишь на пару шагов; святому тоже оказалось не чуждо здоровое любопытство. Не удержался и Кайден, предчувствуя очередное подтверждение своей теории о всеобщем безумии. Даже Гайл с Нагмалом шустро засеменили к выходу, пытаясь сохранить достойный вид и притворяясь, будто им совсем неинтересно и никуда они не торопятся.
Снаружи творилось нечто невообразимое, напоминающее не то охоту первобытных людей на гигантского ревера, не то панику в столице в день Падения. По улице стремительными зигзагами метался чей-то поросенок, дико визжа и пытаясь поднырнуть последовательно под каждый забор или калитку. Причина для паники у него имелась самая уважительная: беднягу преследовала охваченная охотничьим азартом Матрена, передвигаясь огромными скачками и время от времени пробивая дыры в заборах или снося ворота. На этот раз хозяин действительно привязал ее крепко и качественно — вслед за охотницей волочился на прочной цепи вырванный из земли столб. Дополняли безобразие с десяток сельчан, которые беспорядочно носились вокруг, пытаясь не то поймать и спасти поросенка, не то остановить Матрену, но единственное, что им пока удавалось, — это не попасться ей под ноги. Как раз в тот момент, когда Кайден вышел на крыльцо, к ним присоединился рыжий, отчаянно вопящий: «Матрена, фу! Стоять! Прекрати, дура! Ко мне!» Может, обычно это и действовало, но на этот раз ездовая скотина героя пророчества увлеклась так сильно, что на хозяйские окрики не обратила внимания.
— Ух ты! — восторженно взвизгнула девочка, мгновенно придя в соответствие со своим видимым возрастом. — А вы мне дадите на ней покататься?
«Условно покойные» мэтры принялись переговариваться между собой на древнекуфтийском — насколько смог понять Кайден, с трудом улавливая знакомые слова, речь шла о возможном магическом вмешательстве. Ушеб сыпал названиями легендарных заклинаний, ныне считавшихся утраченными, и тут же признавал, что ни одно не подойдет, так как все они либо относились к некромантии, либо были опасны для людей. Его ушастый коллега упоминал что-то вообще непонятное. Единственное, что успел ухватить Кайден, — для успешного стазиса объекты слишком быстро перемещаются.
Тем временем объекты, не прекращая визжать, скакать, валить заборы и беспорядочно бегать, уворачиваясь от грачьих лап, миновали Дом Совета и двинулись дальше по улице. Возможно (если бы поросенку не пришло в голову повернуть обратно), через несколько минут они скрылись бы за углом, но как раз когда до поворота оставалось всего четыре или пять целых заборов, из-за того самого угла тяжелой нетвердой походкой свежеподнятого зомби выступил второй герой пророчества. На его небритой физиономии беспощадно читались тяжкие последствия вчерашнего праздника, и происходящий разгром поселка вряд ли огорчал его больше, чем собственное самочувствие.
Окинув мрачным недобрым взглядом приближающееся к нему стихийное бедствие, Элмар уныло отступил к ближайшей калитке и одним рывком сорвал ее с петель. Ошалевший поросенок, узрев спасительный проход, пулей влетел во двор и пропал из виду. Увлеченная погоней Матрена ринулась за ним, совершенно выпустив из внимания, что на пути ее поджидает могучий герой, злой с похмелья, как стадо ее сородичей, вооруженный и очень опасный.
Оторванная дощатая калитка, встретившись на хорошей скорости с грачьей мордой, разлетелась в щепы, но задачу-минимум все же выполнила — ошарашенная Матрена резко сбавила скорость и вмиг лишилась своего главного преимущества. Элмар схватил ее за уздечку, а хозяин — за волочащуюся цепь, и совместными усилиями все же остановили.
— Дурдом! — восторженно прокомментировала юная дева.
Кайден отметил про себя, что не одному ему происходящее кажется безумным, и это в какой-то мере утешительно. Осталось научиться так же искренне этим безумием восторгаться, и тогда ему уже точно ничего не страшно будет…

 

Середина июля и в более умеренном климате не радовала свежестью и прохладой, а уж в Мистралии последняя неделя Розовой луны была сущим пеклом, особенно в душной каморке без окон и с вечно запертой дверью. Вентиляция не справлялась, а на кондиционер спонсоры пожлобились — и так одни убытки, куда еще лишние расходы. Тем не менее мокрая физиономия вошедшего с улицы Астуриаса выражала если не блаженство, то по крайней мере облегчение. То ли снаружи было еще хуже, то ли бутылки воды из холодильника мистралийцу хватало для счастья.
— В Даэн-Риссе опять наместника шлепнули, — буднично сообщил он, разваливаясь в кресле, и основательно присосался к бутылке.
— М-да… — невесело прокомментировал агент Сидоренко эту свежайшую, но не сказать чтобы особенно радостную новость. — Наместники как-то подозрительно часто дохнут. И что теперь? Будут выбирать нового сами или опять попрутся всей толпой за волей Повелителя?
— Не знаю, — сосредоточенно нахмурился мастер-вор. — Но мне это не нравится. С первым наместником все было ясно, кто и почему убил второго — тоже можно достоверно предполагать, но этот-то идиот чем не устраивал Флавиуса?
— А ты уверен, что это действительно подполье, а не свои же пришибли и на них валят?
— У всякого солидного убийцы есть свой почерк. И обладатель этого конкретного почерка приходится Флавиусу родным дядюшкой. Подделать, конечно, можно, но надо быть специалистом как минимум того же уровня. Если мне предложат поискать такого среди верховных иерархов ордена, я могу и от смеха помереть.
— Ну тогда не знаю. Мало ли… Вдруг он не такой уж идиот оказался, все же его выбирал посланец Повелителя…
— Тот самый, что приходил на нас попялиться вместе с братом Эдвардом и все время молча стоял у него за спиной?
— Да, тот самый, что так тебе не понравился и ты не мог даже объяснить почему.
— Я объяснил почему, но ты упрямо отказался понимать. Нюх существует на самом деле и реально работает, он мне не раз жизнь спасал, поэтому я всегда к нему прислушиваюсь. И в тот раз он мне навязчиво сигналил: что-то с этим посланцем не так, не просто познакомиться он пришел и не для внушительности торчал там молча, как статуя.
— А для чего тогда?
— Не знаю. Единственная разумная версия — он маг, и послали его специально, чтобы нас прощупать. Точно убедиться, что мы не причастны к убийству Чаня. Потому нам и поверили так легко.
— Это же хорошо.
— Это хорошо, да, а вот если он вычитал в наших мыслях что-то кроме того, это уже плохо. Потому я и повторяю все время, что с партнерами надо держать ухо востро. Если они поняли, что мы с ними не совсем честны, но в то же время продолжают вести с нами дела, значит, затеяли свою игру и надеются кинуть нас раньше, чем мы их. Что там с тем камнем, новости есть?
— Есть… — кисло ухмыльнулся Саня, — но я бы не сказал, что особо утешительные. Нашли ребята того придурочного шмякуна, который камень заныкал, а дружков к подружке направил. И оказалось, что он им… не то чтобы совсем не соврал, просто всего не сказал. Чисто из вредности, чтобы подружке неприятности создать. Она-то и в самом деле не знала, что спрятал он камень в ее квартире. Тупо в туалетном бачке. А забрать не смог, потому что его в квартиру даже не пустили — вещи выставили на площадку и заперлись. Ребята залезли потихоньку в эту квартиру, пока хозяйка в отъезде, — а камушек давно тю-тю. Парень не врал, маг его прослушивал. Да и видно было, что бачок кто-то довольно неумело вскрывал.
— И что, на этом опять уперлись на несколько лун?
— Да нет, дальше уже проще пошло. Мы ведь после того, как с ней пообщались, за квартирой наблюдение установили — на всякий случай, вдруг нарисуется ее бывший, которого тогда искали. И что оказалось: никто к ней не заходил, кроме одной-единственной подружки. И когда она уехала, та же подружка к ней регулярно наведывалась цветы поливать.
— С чего бы это девице вскрывать бачок? — недоуменно воззрился на него Астуриас. — Даже если бы он сломался, что бы она там понимала?
— Не думаю, что он сломался, — вздохнул Саня. — Больше было похоже, что квартиру тщательно обыскивали.
— Так, может, это не она?
— Во-первых, больше никто не заходил. А во-вторых, эта девица — племянница Макса. Это она, больше некому. Знать бы еще, отдала она камень дядюшке или себе оставила.
— А что, проблема спросить как следует?
— Огромная проблема, приятель, ты даже не представляешь, насколько огромная. Даже наши боссы не рискнут открыто конфликтовать с семьей Рельмо. А самая пакость-то в том, что скрыть ничего не получится. Это люди, которым не составит проблемы прочесть мысли или допросить труп, которые найдут всех причастных, от исполнителя до автора плана, и накажут сами как сочтут нужным. Причем так, что концов будет не найти.
— Звучит грозно, но я из собственного опыта знаю, что и на магов можно найти управу.
— Наши умники сейчас как раз ищут. Единственный способ прижать эту семейку — организовать настолько тонкую провокацию, чтобы кто-то из нужных нам людей сам себя обманул и в результате оказался виноват в чем-нибудь… основательном. Тогда они теряют право на защиту и с ними можно договариваться.
— И как долго будет плестись эта суперсложная интрига?
— Мне не докладывали.
— Скажи им там, чтобы поторопились. Я ведь тебе не все новости еще выложил.
— А что, еще кого-то грохнули?
— Север начал войну.
— То есть как? Они оставили охоту за излучателями и поперлись… так?
— Именно. Они собрали внушительную армию, модернизировали оружие и двинулись на Лютецию. Устроить им второй Большой Афедрон уже не получится — печальный опыт учтен, вмешательство вампиров предусмотрено, даже тактику противодействия уже опробовали в Поморье. Если наши дорогие партнеры не сумеют хотя бы остановить противника, не смею уж надеяться на «уничтожить», им очень скоро станет не до камней и прочих артефактов, а если они еще и потеряют хоть один излучатель, ценность последних оставшихся кристаллов возрастет так, что нам их не отдадут ни за какие сокровища.
— Вот это номер… — Агент Сидоренко метнулся к компьютеру и потянул на голову шлем. — Слушай, посиди минутку тихонько, мне надо срочно доложить на Альфу…

 

Звук вызова на Сашином компьютере всегда казался Мафею противным и до отвращения немелодичным и всякий раз заставлял подпрыгивать и оглядываться в поисках неведомого чудовища. Сама Саша полагала, что рев самца спинорога в брачный сезон вместо звонка — это мощно, красиво и страсть как оригинально.
— Ну вот, нашли время звонить… — проворчал Мафей, отступая в сторону, чтобы не мелькнуть на экране телефона во время разговора. Мало ли кому могла понадобиться Саша, нечего каждому знать, что у нее в комнате ошивается посторонний эльф.
— Это Аленка, — торопливо пояснила Саша, откидывая крышку.
Мафей мигом умолк и отступил подальше. Это действительно было неожиданно и вместе с тем многообещающе. Прорицатели намекали, что этим летом у Саши появится шанс поправить свои дела, и вот, когда все уже извелись от ожидания, та самая Аленка вдруг почему-то вспоминает о давней знакомой. Совпадение? Нет уж, в подобные совпадения разве что Лола могла бы поверить, да и то не факт.
— Ой, привет! Сто лет тебя не видела! Как дела?
— Да… Я… прости, это с моей стороны свинство, конечно, было вот так исчезнуть, но… лето такое выдалось…
Саша насмешливо и, как показалось Мафею, несколько даже цинично хохотнула.
— У тебя появился парень?
— А как ты догадалась? — жалобно раздалось в ответ.
— Ой, ну вы прямо все словно дети малые. Я имею в виду всех подружек, не одну тебя. Как только у вас появляется парень, вы начинаете вести себя так, будто заняли у меня стопку круглых и вам их нечем отдать. То загадочно пропадаете, то объявляетесь с печатью неизгладимой вины на лицах. Ну смешно же, честное слово.
— Ну все, застыдила, застыдила, — рассмеялась девушка. — Буду вести себя нагло и хвастаться. Вообще-то на самом деле я сначала думала, что ты уехала на Бету, как обычно, потому и не появлялась. А извинялась вовсе не за то, что было, а за то, что сейчас будет. Превентивно, так сказать.
— Ты собралась продать меня в сексуальное рабство или просто тюкнуть по темечку? — заинтересованно вытянула носик Саша. — А за спиной прячешь топорик и мешок для трупа?
— Я собралась пригласить тебя на завтрашнее интерактивное шоу Дикой Белочки.
Мафей не имел представления о названном мероприятии, но по тому, как напряглась Сашина спина, понял, что речь идет о чем-то действительно важном.
— А в чем подвох?
— Вот, а ты еще смеешься над моей виноватой физиономией. Вместо завизжать и возблагодарить, сразу — «в чем подвох?».
— Виноватая физиономия потенциального благодетеля предполагает подвох по умолчанию.
— Подвох в том, что у меня корыстные мотивы. Ужас какой-то, я говорю это вслух. Пообщавшись с тобой еще годик-другой, я окончательно разучусь жить в человеческом обществе и на меня начнут показывать пальцем: «Вон идет та самая дурочка, которая всегда говорит то, что думает, и не умеет соврать даже из вежливости».
— Давай мы меня как-нибудь пометим, чтобы ты не путала меня с человеческим обществом, — жизнерадостно предложила Саша. — А то и до психушки можно докатиться, а я потом буду виновата, что взрастила психопатку…
Судя по их манере поддразнивать на каждом слове, девушки одна другой стоили, неудивительно, что между ними когда-то возникло соперничество, — удивительно скорей, как они друг дружку не поубивали тогда.
— Дело вот в чем. Сережик ведет нас на это шоу в основном ради того, чтобы лично познакомиться с тобой. Не в смысле чего-то там, а просто он фанатеет по своей антропологии и, когда узнал, что среди моих знакомых есть живые взаправдашние шархи…
— Только не говори, что если я не приду, то он и тебя никуда не поведет.
— Нет, поведет, конечно, но я ему пообещала, и, если я приду без тебя, вечер будет испорчен, да и я буду выглядеть некрасиво… Сама не знаю, что меня за язык дернуло пообещать, надо же было сначала тебя спросить, но, когда я Сережика вижу, у меня все мозги гулять уходят. Гормоны, наверное, виноваты, будь они неладны… Тебя хоть папа-то отпустит?
— Думаю, да… — задумчиво отозвалась Саша. — Но, скорей всего, я приду не одна. Нет, ты не бойся, лично папа со мной не увяжется, но запросто может настоять, чтобы меня кто-то сопровождал. И потом, ты же понимаешь, что идея болтаться довеском к парочке не вызывает у меня восторга.
— Хочешь прихватить Настю? — вдруг поскучнела Алена.
— А что, боишься, Сережика отобьет? Нет, не бойся, Настя на все лето уехала, я прихвачу кого-нибудь другого.
— Да я не о том, просто лишний билет сейчас взять негде, встает проблема, как провести четвертого…
— О, насчет этого не парься, уж эту проблему я на твоего Сережика взваливать не планирую. Сами разберемся.
— Дай-ка я угадаю. Ты и так собиралась туда пойти, и билет у тебя есть.
— Нет, не угадала. Но кавалер, который удостоится чести меня сопровождать, должен уметь справляться с проблемами. А если он не способен ни купить билет у спекулянтов, ни пролезть без билета, то такой кавалер великолепной меня не достоин по определению.
— В психушке будем лежать в соседних палатах, — хихикнула подружка. — Значит, можно Сережика обрадовать? Где встречаемся?
— Нет, подожди пока. Я перезвоню тебе вечером, когда папа с работы придет. Тогда и договоримся, где и во сколько. Ну, то есть я не думаю, что он будет против, но на всякий случай все равно надо его дождаться и спросить. И заодно, — она задорно хихикнула, — выбрать сопровождающего из дюжины соискателей…
— Хорошо, тогда до вечера?
— Ага.
Мафей выждал, пока не схлопнется телефон, и торопливо выдохнул:
— Ты думаешь — это оно?
— Еще бы, — с интересом, но без особого трепета отозвалась Саша. — Это наверняка оно самое.
— То есть ты допускаешь, что твоей приятельнице мало было прошлого раза и она решила, уж не знаю по какой причине, заманить тебя… — Мафей запнулся, не вполне представляя себе, куда и зачем принято заманивать в этом мире.
Саша обернулась к нему, и Мафей заметил в ее глазах знакомый азарт, сопутствующий поискам приключений и прочим авантюрам.
— Напротив, я уверена, что сама она ни сном ни духом.
— А ты что, даже через телефон чувствуешь?
— Нет, конечно. Но если кому-то понадобится, как ты выразился, «заманить» потенциальную жертву вроде меня или папы, то ни за что и никогда непосредственный контакт не доверят человеку, который хоть что-то знает об истинных целях аферы. Он же спалится в первые минуты личного знакомства. Даже этот ее Сережик вполне может ничего не подозревать. В таких случаях требуется многоступенчатая манипуляция через третьих лиц, и мне жутко интересно будет добраться до первых.
— Значит, позвонишь ей и скажешь, что папа не разрешил! — решительно заявил Мафей, которому вдруг стало страшно отпускать маленькую беззащитную девочку в лапы многоступенчатых манипуляторов, не приставив к ней сопровождающим лично кузена Шеллара. Ну, на худой конец, Флавиуса или Раэла.
— Еще чего! — вздыбилась упрямая девчонка, и его высочество наглядно увидел, как выглядит бестолковый подросток, рвущийся на подвиги. — Ты что, не понимаешь?!
— Я понимаю, что тебе грозит опасность!
— И, по-твоему, она сразу перестанет мне грозить, если я не поеду? А то, что если я не поеду сейчас, то начнут искать другой путь, ты не понял? Мы же не знаем, кто им нужен и зачем. А если пострадает кто-то еще? Кроме того, не забывай о предсказании! Это шанс. Рискованный, но реальный шанс. А как сплетется судьба, если я от него откажусь, мы понятия не имеем! А если именно с Аленкой что-то случится, и именно из-за того, что меня в тот момент не было рядом? Я же себе потом до конца жизни не прощу! Ведь это же из-за меня она в центре этих интриг оказалась!
— Да почему ты решила, что из-за тебя?
— Слушай, ты сам можешь хоть что-то сообразить или тебе всю жизнь такие простые вещи кузен с наставником разъясняют? Вот смотри. Кому-то надо меня выманить из дому — или там завезти в Москву, не знаю, насколько далеко это у них там продумано… Какой способ для этого выберут? Есть два человека, которым я никогда не откажу, даже если буду чувствовать опасность: это Настя и Аленка. Первая — моя лучшая подруга, а перед второй я так виновата, что ухвачусь за любой повод хоть что-то для нее сделать. Настю сейчас не достать, поэтому добрались до Аленки. Именно потому, что я перед ней виновата и не смогу ей отказать. Поэтому, выходит, из-за меня. Нет, ты что хочешь делай, а я поеду.
— Сначала мы все расскажем твоему отцу, и эльфам заодно, и мэтру Максимильяно… И Шеллара я привезу из Поморья, пусть тоже послушает. А потом решим, что делать.
Саша усмехнулась — по-взрослому цинично и самоуверенно. На ее детском личике это всегда смотрелось пугающе, хотя у Мафея было достаточно времени привыкнуть.
— В этом деле папа не может мне ничего запретить. Даже если бы хотел, не может. Это не в его власти. Боги складывают обстоятельства, решение должна принимать я. Сама.
— Но ты же говорила, что просто добрыми делами тут не поможешь! Что твое стремление что-то сделать для этой девушки — простой человеческий самообман, что должно произойти что-то в тебе самой!..
— А все так и складывается. Испытание не в том, соглашусь ли я помочь Аленке, заведомо зная, что это может быть для меня опасно.
— А в чем?
— Да понятия не имею. Может, в осознании ответственности. Может, в чистоте намерений. Тут можно до бесконечности гадать. А поступать надо просто по совести. По внутреннему убеждению. Только это имеет значение. Мотивы и намерения. В общем, объяснять это все тебе у меня сейчас настроения нет, но папа знает точно, и папа поймет.

 

— Я понимаю… — вздохнул доктор Дэн, безнадежно и беспомощно взирая на присутствующих, словно искал поддержки. — Все, кроме одного. Зачем ты им нужна.
Раэл задумчиво постучал по столу длинными бирюзовыми ногтями.
— Скорей всего, им нужен кто-то другой. Ты, например. Или Виктор. Своей семьи у него нет, а твоих детей он любит, как собственных. А может, и Макс, хотя маловероятно. У него-то есть и более дорогие ему люди.
Мафей попытался представить себе похищение Кантора, но в его воображении попытки проделать это без магии выглядели плачевно. Похоже, Толик подумал о том же, потому что его широкую добродушную мордаху немедленно прорезала ухмылка. Шеллар остался бесстрастен. Может, он думал иначе, а может, представлял себе то же самое, просто ему было не до смеха.
— Надеюсь, что все же не я, — вздохнул мэтр Максимильяно, который, напротив, помрачнел. — Ты сам-то что думаешь?
— Если целью окажется Макс — то речь идет о его работе. Если Виктор — скорей всего, как и предполагал Шеллар, через него попытаются достать Элмара. А вот если Дэн… Честно говоря, я немного путаюсь в раскладах. Ваши шаманы сказали, что все должно случиться независимо от того, уедешь ты или нет. Следовательно, либо это то, чем тебя можно достать и на Бете, либо при разных исходных оказываются задействованы разные вероятные цели, либо это просто не ты.
— Хорошо, давайте прикинем эти «вероятные цели» для всех исходных. — Мэтр Максимильяно устало потер лоб. — Предположим, Дэн уехал на Бету. Чего можно добиться, похищая его ребенка? Чего бы от него ни захотели, там он этого сделать не сможет. Шутите — вокруг одни шархи, которые мгновенно все увидят и остановят его прежде, чем он только подумает о чем-то нехорошем.
— Может, сначала потребуют, чтобы вернулся? — предположил Толик.
— Но тогда варианты будущего не расходились бы лично для него. А так — расходятся.
— Логично, — подал голос Шеллар. — Но, например, Виктора я бы не рассматривал. Мотивы, конечно, налицо — живой Элмар плохо вписывается в планы Астуриаса. Но у кого-нибудь есть идеи, как наши хитроумные интриганы хотя бы теоретически могут связаться с агентом, потерянным на Каппе? До сих пор единственной официальной связью с родным миром для него был мэтр Максимильяно.
— Действительно, Витьку не достать… — согласился доктор Рельмо. — Разве что через меня, но опять ерунда получается. Это когда я здесь, со мной связаться можно, а если бы я уехал — опять возвращаемся к тому же. Не совпадает. Да и не дело это, через меня такие вещи передавать. Мне же ничего не стоит сговориться с Витькой и инсценировать смерть вашего кузена так же, как вы инсценировали собственную.
— Можно еще передать коммуникатор, — добавил мэтр Максимильяно. — Но это только через меня. Опять нескладно получается. Я же могу его просто не передать и морочить всем головы сколь угодно долго.
— Да, выходит, все же Макс… — грустно кивнул Раэл. — Официально его теперь тронуть не могут нашими стараниями, решили подобраться с другой стороны. До Кантора добраться не проще, чем до агента Кангрема, Ольга надежно спрятана, остается Семья. Хотя затея очень и очень рискованна. Неужели им настолько мешает Макс, что ради его возможной отставки стоило устраивать такие сложные и опасные игры? Они же понимают, что значит конфликт с Семьей в частности и с шархи в целом. Да еще такое недвусмысленное злодейство, как похищение ребенка…
— А если конфликт и является целью? — негромко предположил Шеллар. — Возможно ли такое? Я могу не знать каких-то раскладов, просто рассмотрите эту вероятность.
Мафей в который раз отметил, что кузен сегодня слишком уж мрачен и немногословен, и наверняка стоило бы предложить ему обезболивающее заклинание, но при стольких свидетелях он так же наверняка откажется.
— Немного чересчур для провокации, на мой взгляд… — нахмурился эльф. — Да и рановато. Мы рассчитывали, что провокации начнутся только осенью, когда новые излучатели будут готовы… или хотя бы почти готовы. Но рассмотреть этот вариант тоже необходимо.
Мэтр Максимильяно сердито дернул себя за косу.
— А как тогда это связано с Дэном? Вернее, с его возможным отъездом? Я понимаю, когда он здесь — из его реакции еще можно состряпать провокацию, а если бы его здесь не было?
— Так ведь не говорилось ничего про других!.. — огорченно простонал доктор. — Может, тогда это был бы, например, Макс или еще кто-то из Семьи… Или вовсе эльфы. Предсказание ведь касалось только Саши, я там шел как побочное обстоятельство, а никто, кроме нас с ней, вообще не упоминался.
— Не упоминался или вы просто не спросили? — уточнил Шеллар.
— Я не спросил, но, если бы, скажем, Макс играл там важную роль, об этом упомянули бы и без моих вопросов. Но вы не совсем поняли, что я хотел сказать. Суть в том, что все упомянутое в предсказании значимо лишь в той степени, в которой связано с Сашей и ее проблемой. Может существовать множество дополнительных обстоятельств, не учтенных в предсказании просто потому, что они с ней не связаны. Но от того, что мы о них не знаем, они никуда не делись.
— Я понял, — все так же мрачно кивнул Шеллар. — Значит, получается, что от вашего присутствия здесь не зависит только судьба Саши, а все остальное запросто может и зависеть?
— Может, за Рессом сбегать? — предложил Толик.
— Бесполезно, — поморщился мэтр Максимильяно. — Он не скажет ничего больше того, что уже сказал.
— Простите, а можно повторить еще раз для меня, что именно он сказал, дословно? — попросил Шеллар, слегка оживившись.
Мафей тут же заподозрил, что истинной причиной, по которой мэтр зарубил идею Толика, была вовсе не ее бесполезность. Он просто представил себе, как Шеллар сейчас возьмет в оборот несчастного провидца, и поспешил спасти родственника от трехчасового допроса с пристрастием.
Доктор терпеливо повторил. Как и просили, дословно.
— А что означает количество ваших браслетов? — уточнил Шеллар, дослушав. И, заметив, как изменились в лице сам доктор, его кузен и оба эльфа, поспешно добавил: — Извините, если я позволил себе излишнее, но…
— Тогда получается, это в самом деле провокация! — не удержался темпераментный мэтр и с силой рванул косу.
— Да нет, не может быть! — возразил господин Раэл. — Ну неужели они рассчитывали так просто заставить Дэна снять браслеты? Он ведь уже не тот пылкий юноша, который когда-то их заработал…
— А если припечет? — встревожился Толик, мигом перестав лыбиться. — Если так припечет, что другого выхода не будет? Если на это и рассчитывают — припечь вот именно настолько?
— Да в том-то и дело, что это ни разу не выход, и Дэн давно это понимает!
— А они понимают?
— А мне все-таки можно объяснить суть дела? — напомнил о себе Шеллар.
— Если вкратце… — не очень охотно начал доктор, непроизвольно перебирая пальцами украшения, о которых шла речь, — это магические обереги.
— Они от чего-то защищают?
— От одержимости.
— А так бывает? — изумился Мафей и тут же испуганно умолк, опасаясь, что его вопрос может оказаться бестактным или просто глупым.
— Бывает, — вздохнул мэтр Максимильяно. — Хотя и немного по-другому, чем представляют себе люди. Речь идет не о духах или демонах. У нас их нет. А вот у наших богов есть свойство — вселяться в оболочку смертного. Не в любую, конечно, это особый врожденный дар, который редко кому достается, — достигать устойчивого эмоционального контакта с божественными сущностями. Обычно такие люди посвящают себя служению, и боги говорят их устами в храмах. Но это если речь идет о светлых ликах, которые ведут себя деликатно, приходят только по приглашению и только с добрыми намерениями. А вот если угораздит связаться с темным ликом, последствия бывают катастрофическими. Дэн был еще ребенком, когда это случилось в первый раз. К тому же он на три четверти человек, что тоже сыграло свою роль. Если снять с него хоть один защитный браслет, Мститель Эйдм овладеет им при первом же эмоциональном резонансе.
— И как это выглядит? — Едва речь зашла о новом и неизведанном, Шеллар мгновенно стал прежним собой, угрюмая тоска в глазах сменилась привычной острой проницательностью. — Я имею в виду не только внешне.
— Я потом ничего не помню, — пожал плечами доктор Рельмо. — Но судя по объяснениям посвященных… Представьте себе маньяка, одержимого одной идеей. В моем случае — покарать всех виновных. Без жалости, без разбору, без скидок на смягчающие обстоятельства, без всяких мыслей о степени вины и соразмерности наказания, без оглядки на возможные жертвы среди случайно оказавшихся поблизости невиновных… И к этой патологической кровожадности добавьте могущество бога. Вот в такое чудовище я превращаюсь, если снять с меня браслеты и чем-нибудь обидеть. Ну а внешне… облик меняется индивидуально, может и вовсе не меняться, только глаза, сквозь которые смотрит божество, приобретают канонический цвет этого конкретного лика. Я обретаю тот самый вид, что и в Лабиринте, и кровавый взор Эйдма.
— А как потом удается его изгнать? Неужели вы так и бегаете по улицам в виде маньяка с красными глазами, пока не вызовут на помощь мага?
— Нет, надолго в смертной оболочке боги не задерживаются. Сами потом уходят.
— А количество браслетов зависит…
— Да, с каждым новым случаем приходится надевать все больше. Когда один, когда два.
— А если вы снимете их не сами, а с вас снимут силой?
— Первой жертвой будет сам снявший. Это я знаю точно, меня один раз вот так попытались ограбить. Счастье еще, что ночью на пустынной улице не было больше ни души.
— А если браслет снимется случайно? Спадет или расстегнется?
— Это невозможно. Они слишком узкие, чтобы свалиться, и запаяны наглухо.
— Простите, а как их тогда снимают?
Доктор поднял руку повыше, чтобы показать.
— Видите, какие они тонкие? Можно без труда сломать или перекусить кусачками.
— Ваше величество, — не выдержал мэтр Максимильяно, — хватит допрашивать Дэна, вы уже ушли от сути вопроса и дали волю простому любопытству.
— Извините, если некоторые из моих вопросов показались бестактными, но я должен был выяснить все досконально.
— Ну, надеюсь, вы поняли, что Дэн не снимет браслеты, даже если Сашу действительно похитят? Это никак не поможет ее найти, и он это знает.
— А те, кто все это задумал, знают?
— Наверняка. Это не секретные сведения, хотя и не общедоступные.
— А если именно этого от него потребуют?
— А цель? Ведь если он снимет браслеты не по своей воле, а по принуждению, из этого даже провокации приличной не получится. К тому же опять-таки очередной сеанс раздачи «высшей справедливости» начнется угадайте с кого.
— Чертовщина какая-то… — пожаловался Толик. — Уйма вариантов, и все какие-то дохлые и где-то не стыкуются, но все равно отбрасывать нельзя…
— Надо просто проработать все, — спокойно сообщил Шеллар, для которого подобный метод был привычным и не составляющим труда.
— Да, — вздохнул Раэл, — придется проработать все. И с Максом, и с Кангремом, и с Дэном, и с провокацией. Расчет вполне может идти и на то, что Дэн обратится за помощью к нам, так что этот вариант тоже не отбросишь. И даже с некоторой долей вероятности можно предположить, что им что-то понадобилось от самой Саши. Просто мы не знаем.
— Хорошо, пройдемся по каждому варианту и определимся, что делать. — Мэтр Максимильяно раздраженно дернул себя за косу. — Но сначала разберемся вот с чем. Какой вариант ни возьми, Саша едет в любом случае, потому что она так решила. Кто будет ее прикрывать?
— Я, конечно, — удивленно вскинул голову Мафей. — Кажется, это предполагалось с самого начала?
— Тебя срисуют в первые же две минуты, — поморщился мэтр. — Их же наверняка будут вести.
— На меня можно наложить невидимость.
— В толпе на вокзале она продержится даже меньше тех самых двух минут.
— Мне не обязательно толкаться среди людей, я могу лететь над их головами.
Мэтр измученно возвел глаза к потолку.
— Объясните кто-нибудь этому недотепе, как нынче ездят из Твери в Москву. У меня слов не хватает. Цензурных.
— Ой, ерунда какая! — поморщился Толик. — Сейчас лето, окна открыты. Влезаешь в вагон через окно, повисаешь под потолком головой по направлению движения, ногами упираешься в заднюю стенку. И едешь себе с ветерком. Ничего сложного.
— Это надо же додуматься! — восхитился Дэн. — Ты что, пробовал?
— Я не умею ни левитировать, ни становиться невидимым. А моя мама, когда моталась за «Вредными ископаемыми» на гастроли, вот так зайцем и ездила.
— У нее что, денег не было?
— Когда как. Иногда и были, но ей острых ощущений хотелось. А случалось и на мели оказаться — она у меня дама веселая, могла и прокутить, и проиграть, и просто кому-то подарить. Если не верите, могу сбегать за мамой, пусть она вам сама подтвердит и объяснит, как это делается.
— Не хватало только, чтобы нам нелегального туриста предъявили! Никаких мам. Да и посылать на это дело эльфа тоже не особенно умно. Если его уши кто-то заметит, мы потом все можем хоть вывернуться, доказывая, что мы тут ни при чем.
— А зачем доказывать? — невинно похлопала глазками Саша. — Пусть сами и доказывают, что эти уши им не почудились.
— А если его схватят? — не унимался упертый мэтр.
— О, — оживился Раэл, — если его схватят, его немедленно поторопятся предъявить нам вместе с претензиями, и вот тут можно будет так поиграть… Пусть, пусть едет. Это неплохая мысль. Во-первых, он слишком молод для ответственности, во-вторых, я жажду видеть физиономии некоторых знакомых, когда окажется, что он не имеет к нам отношения, а в-третьих, складывается прелестная возможность для весьма действенного ответного хода.
— Ты серьезно? — Придворный маг Мистралии даже косу выпустил от потрясения.
— А разве тебе никогда не приходила в голову мысль, что на этих господ было бы неплохо напустить дружную команду твоих коллег во главе с воскресшим Вельмиром?
— Но это же будет контакт! — взвыл мэтр Максимильяно.
— Мне давно не дает покоя мысль, что контакт все равно неизбежен, и для нас же лучше будет, если он пройдет под нашим контролем и по нашему сценарию. Ситуация, о которой я говорил, как раз один из тех вариантов. Намеренно доводить ее до контакта никто, конечно, не собирается, но, если само сложится, — это будет не худший для нас вариант.
— Если вы так боитесь контакта, давайте я мэтра Ушеба попрошу, — предложила Саша. — Он классный дядька, хоть и мумия, и всегда не прочь повидать мир и немного развлечься. А в случае какой опасности он нас прикроет лучше, чем кто угодно, — это ж неубиваемый танк…
— Владеющий тремя школами магии, — кивнул Мафей. — Но его сначала надо уговорить на такую авантюру.
— Вот спорим, и уговаривать не придется? — хихикнул Толик. — Ты с ним почти не общался, а я могу тебе точно сказать, что проскучавший две тысячи лет бедолага любую авантюру воспримет с восторгом.
— Дети, дети! — воззвал Дэн. — Для начала вспомните, как этот господин выглядит, а потом уже планируйте кому-то его показывать. Как вы собираетесь его замаскировать?
Саша с Толиком одновременно покосились на окно, затем переглянулись и с радостным боевым кличем соприкоснулись кулаками.
Раэл понимающе улыбнулся. Дэн недоверчиво приподнял брови.
— Вы это серьезно?
Шеллар приподнялся, опираясь на костыль, и выглянул в окно в надежде понять, что они все имеют в виду. Ничего не понимающий Мафей тоже вскочил и прилепился носом к стеклу.
На противоположной стороне улицы медленно вращался в воздухе огромный куб-фантом, внутри которого мужественный герой с неизвестным оружием в руках заслонял непристойно полуодетую девицу от некоего существа, напоминающего перебинтованного Повелителя.
— «Проклятие Бешваара»? — удивленно прочел мэтр Максимильяно бегущие по краям куба надписи. — Вы правда серьезно?
— Завтра по всей Москве — официальное начало проката, — сообщила Саша. — Шоу Дикой Белочки будет на ту же тему, как и все остальные развлекательные мероприятия на эти выходные. Мумии будут шляться даже по улицам, а уж у Белочки их будет ползала.
— Но я все равно пойду с ними, — добавил Мафей. — Потому что телепорт будет нужен в любом случае. Как бы там все ни сложилось, самым простым решением будет убраться оттуда телепортом.
— А вы бы лучше позаботились не о нас, а о папе, — подхватила Саша. — Потому что мне эта версия с браслетами очень не нравится.
— Мы позаботимся, — серьезно кивнул Раэл. — Сейчас я сбегаю к себе в посольство, принесу кое-какой человеческой аппаратуры для слежения и записи, потом надо будет некоторые мелочи официально оформить на случай, если дойдет до суда. Завтра утром я лично снаряжу и тебя, и твоего папу. А сама ты сейчас бери Толика, и идите уговаривать мэтра Ушеба. Кстати, я тоже считаю, что проблема с ним заключается не в том, чтобы уговорить, а в том, чтобы за одну ночь научить его держаться естественно в незнакомой обстановке.
— «Лютик» ему еще понадобится, — напомнил Толик.
— Я прекрасно понимаю это без твоих ценных указаний. Лингводетектор для него я тоже принесу. И для всех остальных, кому это понадобится. Шеллар, ты останешься с нами или переправить тебя домой?
Опять посмурневший кузен Шеллар вскинул голову и с некоторым даже удивлением поинтересовался:
— Что могло натолкнуть вас на мысль, будто я намереваюсь вернуться домой?
— Ты неважно выглядишь. Если плохо себя чувствуешь, нечего стесняться, здесь все свои.
— Я нормально себя чувствую, ничего у меня не болит, что за странная всеобщая одержимость моим самочувствием? Вздохнуть невозможно без того, чтобы кто-то им не поинтересовался. Господа, осмелюсь напомнить, что я уже почти две луны как не умираю. И после операции прошло уже девятнадцать дней, все зажило давно. Может, вас сбивает с толку то, что я хромаю, но это уже навсегда и придется просто привыкнуть.
— Да нет, их сбивает с толку то, что вы чем-то расстроены, а чем — они не могут понять, — грустно улыбнулся доктор. — Просто скажите, и они успокоятся.
Шеллар взглянул на него с укоризной.
— А вы, значит, уже выяснили. И догадываюсь, как именно.
— Увы, я ничего не могу с этим поделать. Телепатия, в отличие от обычного слуха, не блокируется простым затыканием ушей. И я не понимаю, почему вы пытаетесь скрыть причину вашего огорчения, совершенно естественную для нормального человека и понятную любому из присутствующих.
— Почта с юга задерживается, — проворчал Шеллар, словно делая всем великое одолжение. — А теперь давайте все же работать.
Назад: ГЛАВА 9
Дальше: ГЛАВА 11