В огромной прихожей, украшенной картинами в тяжелых золотых рамках и чучелами давно исчезнувших чудовищ, стоял молодой человек в новенькой красной мантии. Он держал в одной руке кипу исписанной бумаги, а второй опирался на чью-то рогатую голову – часть барельефа высокой бронзовой двери, на которой древний мастер изобразил мифическую битву демонов с богами. Юноша только что поднялся сюда по длинной спиралевидной лестнице и пытался отдышаться, прежде чем войти к хозяину башни. Внезапно створка двери, к которой парень так неосмотрительно прислонился, качнулась вперед, и он, боясь растерять бумаги, кубарем повалился внутрь.

На шум обернулся статный мужчина, до этого наблюдавший за жизнью города из узкого стрельчатого окна. Он провел рукой по короткой черной бороде, в которой уже начинала проявляться седина, и недовольно пробурчал:

– Янель, сколько ты у меня?

– Четыре года, учитель.

– Я понимаю, что ты только с сегодняшнего дня выполняешь обязанности секретаря, – Мужчина продолжил говорить тихим голосом, который, как узнал Янель за эти годы, был первым признаком зарождающегося гнева. – Но, видимо, ошибся в тебе. За четыре года можно было выучить мое расписание!

– Простите, немного задержался у портного. – Ученик быстро поклонился. В школе ходили слухи, что некоторые помощники, которыми был недоволен архимаг Туор, бесследно исчезали. Янель раньше считал это пустыми байками, но когда он попытался найти предыдущего секретаря, чтобы принять дела, то не смог того обнаружить. Теперь, не зная, во что ему верить, юноша предполагал самое худшее. – Каждый день в час восхода вы изучаете последние новости и разбираете дела. Потом инспектируете школу, потом…

– Хватит, вижу, что знаешь. Хорошую мантию тебе сшили, яркую. Молодец, уважаешь традиции. – Туор подошел к стулу, спинка которого была сделана в виде сплетенных в страстном объятии летающих змей, и, опершись на него, произнес: – На первый раз прощаю. Что там у тебя, Янель, надолго?

– Нет, учитель, – улыбнулся помощник архимага, радуясь, что все обошлось.

Он присел на краешек стула, одного из двух, стоявших у широкого рабочего стола из драконьего дерева, которое ценится, как серебро, положил на колени растрепанную стопку бумаг и принялся докладывать о последних событиях. Архимаг всегда стремился быть в курсе всех дел.

– Император объявил о свадьбе своего наследника на графине Диоре. Торжества начнутся в месяц Семи святых.

– Да, не повезло парню, графиня изрядно дурна собой, – прокомментировал это известие Туор. Его настроение улучшилось, и он изволил пошутить: – Теперь молодой принц будет чаще выезжать с инспекцией в пограничье. Давай дальше.

Янель несмело улыбнулся и продолжил:

– Магистр Урс вызвал на дуэль магистра Чонса из Рассветной школы. Причина – рассветник перехватил из-под его носа неинициированного неофита, говорят, перспективного. – Он посмотрел на учителя. Юноша был готов рассказать об этом более подробно, но, увидев пренебрежительное подергивание уголка рта архимага, торопливо переложил страницы с детальным описанием конфликта в низ пачки и перешел к следующим вестям:

– В Странных горах наблюдатели зафиксировали разовый всплеск активности магического поля. Видимо, кто-то решил преподать урок живущим там коротышкам. В крепости Злой клык, что на границе с Пустошью, взорвалась алхимическая лаборатория. Официально объявлено, что это дело рук орков, однако наш источник сообщает, что на днях в Злой клык казначейство отправило проверяющую комиссию. Теперь недостачу власти гарнизона могут списать на алхимиков, чьи лаборатории по странному стечению обстоятельств оказались рядом с новыми складами. Далее. Пришел караван с пряностями из Хамеша, вашего заказа там нет. – Эту новость Янель попытался спрятать среди других, чтобы не рассердить учителя. Однако архимаг не обратил на это внимания, он задумался о чем-то своем.

– Гномов там нет.

– Что, простите? – не понял помощник.

– Гномы, говорю, там не живут. И маги тоже. – Архимаг резко поднялся и скомандовал: – Когда отметили магическую активность?

Янель судорожно стал перебирать листы бумаги, вскоре он нашел нужную информацию:

– Два дня назад.

– Идиоты, столько времени потеряли. Ладно, надеюсь, больше никто об этом не вспомнит. Живо собери вещи и скажи, чтобы через час подготовили лошадей.

– Что-то случилось?

– Да, мы едем в Странные горы.

За окном кареты весело переругивались воины из охраны школы, которым Туор приказал следовать за ним. Зачем они понадобились архимагу, Янель понять не мог. Если учитель не сумеет справиться с какой-нибудь опасностью, то даже десяток, да что там десяток – сотня опытных воинов ничего не сможет поделать. После недолгих размышлений юноша пришел к выводу, что охрана – это дань традиции, показатель ранга Туора. Вон любой аристократ даже на охоту выезжает с такой свитой, словно собрался на небольшую войну. Так чем хуже столичный архимаг?

К удивлению Янеля, в карете не трясло, он удобно устроил свое худосочное тело на широкой скамейке, обитой неизвестной ему мягкой тканью, и внимательно слушал архимага.

– Послезавтра мы доедем до вольного города Карн, дальше карета не пройдет, поэтому наймем там проводников из числа охотников и пересядем верхом на лошадей. Ты как, хорошо умеешь ездить?

– Плохо, учитель, я же всю жизнь провел в городе, верхом только раз десять ездил.

– Не страшно, мой мальчик. – Туор был в прекрасном расположении духа. – Потерпишь денек, а потом пойдем пешком.

– Как – пойдем? – Янель не мог себе представить, чтобы архимаг, выезд которого в город всегда обставлялся с большой помпой, шел как обычный путник.

– Ножками, Янель, ножками, – усмехнулся Туор. – Ты, наверное, думаешь, а почему это великий маг Эрданской империи вдруг забыл о своем статусе и бежит куда-то, словно обнищавший вольный маг?

Секретарь автоматически кивнул, такие мысли действительно его сейчас посетили. Он уже перестал удивляться проницательности архимага и воспринимал ее как должное.

– Это вам в школе не преподавали. – На этих словах Янель полностью сосредоточился и стал ловить каждое слово Туора. Именно ради таких моментов парень отказался сдавать экзамен на звание мага. Он прекрасно понимал, что в школе им дали основы, которых хватит только на то, чтобы работать где-нибудь в провинции. Настоящие же знания, те, что делают магию подлинным искусством, а ее обладателей возносят на вершину славы, он может получить либо в Имперском университете, заплатив две тысячи золотых за два года обучения, или вот так, из уст одного из величайших кудесников страны. – В Странных горах, Янель, невозможно применить магию.

– Как это, ведь это противоречит общей теории волшебства?! А что же тогда зафиксировали наблюдатели? – в полном недоумении воскликнул юноша, от волнения схватившись за голову. Его вид, напоминавший тощего нахохленного цыпленка, сходство с которым усиливали огненно-рыжие вихры, рассмешил архимага.

– Это ничего не нарушает. Сейчас я тебе расскажу историю появления такого чудного названия, и ты все поймешь. С чего же начать? – Туор задумчиво погладил кончик большого мясистого носа и решил сначала спросить: – Что ты знаешь о Крае Великом?

– Край Великий, более известный как Святой Край, – первый верховный маг Эрдании. Дата рождения неизвестна, дата смерти около семидесятого года от основания империи. Предположительно он погиб в Последней войне гномов, уничтожив две панцирных бригады коротышек. Именно его героические действия позволили императору собрать войска и выиграть войну, – как по писаному затараторил Янель. – Своей деятельностью на попроще магии Край Великий заложил основы будущего величия империи. Наиболее известные работы: «Артефакторика», «О пользе начертательной магии» и фундаментальное исследование «Основы основ». К сожалению, до нас в полном объеме дошел только последний труд великого мага…

– Хватит, вижу, что ты отлично знаешь историю, – замахал руками архимаг. – По крайней мере, ту, что преподают. – Внезапно он отбросил добродушные интонации и строгим, не терпящим возражений тоном произнес: – То, что я сейчас тебе расскажу, знают только маги степени посвящения не ниже повелителя стихий.

Янель замер, радуясь доступу к сокрытым знаниям, и приготовился запоминать каждое слово учителя.

– Край был действительно великим, он вплотную подошел к ступени мага вне категорий, но вот святым настоящий Край никогда не был. Ты знаешь его основную специализацию?

– Нет. – Ученик так быстро замотал головой, что, казалось, она сейчас может отвалиться.

– Некромантия. – Архимаг посмотрел на ошеломленного Янеля и добавил: – А второй была демонология! Нет, разумеется, как великий маг он в совершенстве овладел другими направлениями, но отпечаток первого выбора остается навсегда. Все его открытия, легшие в основу современной магии, были получены после ужасающих экспериментов. Тысячи погубленных жизней, осквернение могил и создание чудовищных гомункулов – вот неполный перечень его деяний.

Туор на секунду задумался, чем и воспользовался его секретарь:

– Но почему тогда его называют святым?

– Армия его боготворила. Во многом благодаря его новым артефактам была выиграна Последняя гномская война, отражено нашествие орков Пустошей и приведены к покорности прибрежные города. Одни только боевые перстни чего стоят! А разработанные им методики полевой лечебной магии творили чудеса, чуть ли не воскрешая павших воинов. Если простым солдатам да и офицерам объявили бы обо всех преступлениях Края, то молодая империя могла получить бунт.

– А храмы?

– А храмы всегда имели от него щедрые пожертвования. Вот и вошел он в учебники истории как непревзойденный боевой маг и целитель, искренне верующий, основа империи. А книги его, о потере которых так любят сокрушаться современные историки, были специально сожжены по окончании войны согласно тайному договору, уж больно много опасного в них было.

Юноша замер, осмысливая сказанное. А сколько же тогда еще таких темных пятен в истории страны? Тем временем Туор, войдя в раж, продолжал рассказ:

– Конечно, ни гномы, ни мы не выполнили условий соглашения. Копии «Артефакторики» и «Пользы начертательной магии» есть, по крайней мере, у архимагов обеих сторон. Если интересно, то по возвращении я дам их тебе почитать. Только вот никто потом так и не смог повторить главное достижение Края.

– Постойте, учитель, а при чем здесь эти жадные коротышки?

– Янель, последний раз тебя предупреждаю: то, что один гномий банк разорил твою семью, еще не означает, что весь подземный народ такой. Они как раз со смерти Края являются нашими стратегическими партнерами. – Архимаг, отчитывая ученика, немного отвлекся от основной темы и потратил некоторое время, чтобы вспомнить, на чем он остановился. – Итак, гномы, гномы… Ах да, ты же не знаешь, что вместе с ними при штурме башни Края погиб один полный легион, два десятка мастеров и один повелитель магии.

– Всего две панцирные бригады уничтожили целый легион? – От изумления Янель широко открыл рот.

– Я же сказал, что вместе, а не против, – недовольно пробурчал Туор. – Две бригады гномов и наш легион полегли при штурме башни Великого Края. Никто из них не выжил, даже он сам. Видимо, этот безумец сотворил заклинание такой мощи, что не смог его удержать под контролем. Оно вырвалось и выжгло все вокруг, в том числе и силовые линии планеты. Теперь это место, где невозможно сотворить заклинание сложнее светлячка, называется Странные горы, а в их центре находятся остатки жилища Края. Предвижу твой вопрос: почему же он, обладая такой силой, носил всего лишь степень великого, а не мага вне категорий? Отвечаю: его сила была заемной.

У архимага пересохло горло, и он указал Янелю на корзину, в которой лежали бутылки молодого вина из Хемеша.

– Учитель, тогда получается, наблюдатели ошиблись? – спросил юноша, аккуратно наполняя бокал.

– Надеюсь, что нет, мой мальчик. – Туор с наслаждением сделал пару глотков. – Видишь ли, в чем дело, еще моему наставнику досталась копия нескольких страниц из рабочего дневника Края, который был уничтожен. Этот, не побоюсь такого слова, гений нашел способ извлекать энергию из других магов, делаясь тем самым сильнее в разы. В конце концов люди и гномы, обеспокоенные исчезновением большого количества своих магов, начали расследование, в ходе которого и была найдена часть этого дневника. – Архимаг немного пригубил вино и продолжил: – Осада длилась почти полгода. Так вот, судя по отдельным оговоркам, сделанным Краем в своих записях, он вплотную подошел к возможности открытия врат в другие миры. И собирался он это использовать с одной целью – увеличить свою силу до божественного уровня. Вижу, что ты пока не понимаешь. Подожди немного, и я дойду до цели нашего путешествия. Так вот, этот безумец взял за основу кольцо боевого мага, да-да, того самого, с элементарным набором боевых форм, что и у тебя сейчас, и наложил на него сеть заклинаний, которую до сих никто не может повторить. Суть была в следующем: кольцо, благодаря сложной системе поиска, находило неподготовленного неофита, инициировало его и начинало потихоньку качать из простачка силу. Постепенно оно прочно врастало в энергетику начинающего мага и потом, при первом же энергоемком заклинании, высасывало носителя досуха. Затем артефакт искал другую жертву, и так до тех пор, пока не оказывался полностью заполненным чужой силой. Тебе бы на всю жизнь хватило. Далее срабатывала программа, и кольцо возвращалось к хозяину.

– Но почему о них ничего не слышно? Существование таких артефактов не могло остаться незамеченным, – недоумевал Янель, первой мыслью которого после услышанного было сдернуть с пальца свое кольцо.

– Все очень просто – Край отправил их в другие миры. Теперь ты понимаешь всю ценность утренней информации?

– Всплеск магической энергии, вероятно, может означать возвращение одного из колец. – Увидев одобряющий кивок учителя, Янель более смело предположил: – И мы можем забрать артефакт с невообразимым количеством энергии!

– Все-таки ты очень молод, – несколько разочарованно произнес Туор. – Энергия тут ни при чем, она, скорее, дополнительная ценность кольца. Главное – это возможность расшифровать заклинание, позволяющее проникать в другие миры. Представляешь, какие перспективы открываются?

Однако Янель не представлял. Вместо этого он грезил о том, что можно сделать с такой силой, окажись она в его руках. Получалось, что юноша мгновенно стал бы архимагом и как минимум получил место при дворе. А потом можно было бы купить один банк и выгнать его сотрудников на все четыре стороны…

По моему лицу медленно ползла какая-то гадость. Брезгливо смахнув ее рукой (с детства ненавижу насекомых), я пришел в себя. Последним воспоминанием было то, как проклятое кольцо затащило меня в портал и выбросило в этом лесу. На задворках сознания мелькала смутная мысль, что было что-то еще, связанное с моим перемещением, но, как ни старался ее ухватить, у меня ничего не получалось. Махнув на это (разберусь, когда вернусь домой), я уставился на свою руку. Некоторое время, еще, видимо, пребывая в заторможенном состоянии от последних событий, не мог понять, что с ней не так. Рука… моя рука… Пальца с кольцом нет, да и черт с ним… Как – нет? Из-за накатившей злости я стал ругаться во весь голос, спугнув при этом стайку птиц, сидевших на ветках ближайшего дерева. От среднего пальца остался небольшой обрубок. Спустив пар, я более спокойно оценил утрату. Ну нет пальца, как-нибудь переживу, это же не указательный или большой, в жизни незаметно будет. Даже, наверное, хорошо, что артефакт его оторвал. Страшно представить, что было бы со мной, если бы этого не случилось. Правда, странно, что обрубок выглядит так, будто после травмы прошло несколько месяцев. Хотя какая разница? Я жив, и это главное. Еще раз выругавшись и пожелав кольцу стать объектом сексуального домогательства огромного негра, я встал и огляделся.

Судя по окружающей местности, выбросило меня где-то в Центральной Европе. Густой лес, покрытые снежными шапками темно-серые горы с зелеными участками были сильно похожи на описание Австрийских или Швейцарских Альп. Что же, отлично, учитывая большую густонаселенность этих стран, я быстро выйду к цивилизации. Солнце находилось в зените, от его лучей было жарко, и мне пришлось снять плащ. Когда поднял руки, грудь пронзила резкая боль. Зашипев от неожиданности, я замер. Черт возьми, похоже, сломал или сильно ушиб ребро. Хорошо еще, что в последнее время у меня заметно снизился болевой порог – вон голова полностью обгорела, а кожа даже не чешется. Очень осторожно, чтобы случайно не побеспокоить правый бок, я снял рубашку и, свернув ее несколько раз, туго затянул вокруг груди. Я хмыкнул себе под нос, представив, какой у меня сейчас вид: лысый, с красной кожей, на голый торс надет кожаный плащ, под которым видна грязная повязка. Мной теперь только детей в цирке пугать, ну или в ужастиках без грима сниматься.

Прежде чем уйти отсюда, я решил осмотреть башню, очень меня заинтересовали ее живописные руины. От них прямо веяло древностью и тайной. Странно, конечно, что практичные европейцы не превратили это чудесное место в аттракцион для туристов. Неужели я первый, кто сюда попал? Меня охватил исследовательский зуд, требующий немедленно обойти башню в поисках сокровищ. Да и выбросило сюда, чувствую, не просто так.

Не устояв перед искушением (теперь, кажется, начинаю немного понимать сталкеров), я полез в развалины. Стараясь не делать резких движений, чтобы не потревожить бок, выбрал место, где завал был поменьше, и перелез через него. Внутри башня выглядела еще древнее. Я легонько провел пальцами по остаткам внутренней стены и ощутил ее неровную поверхность. Да, время не щадит даже камень. Сколько же лет должно пройти, чтобы эрозия так его повредила? Я где-то читал, что в древности при возведении замков строители использовали внутри здания только хорошо обтесанные камни. Или это делалось только на стыках? Неважно, тут и ежику понятно, что строению как минимум лет триста. Я продолжал рассматривать башню изнутри, отмечая интересные факты. Судя по всему, раньше она была размером где-то десять на пятнадцать метров, и, если прикинуть высоту остатков рухнувших перекрытий по самой высокой стене, в ней было не меньше четырех уровней.

Странное какое-то место, с внешней стороны руины практически полностью покрыты буйной растительностью, а внутри нет и травинки. В центре основания башни я увидел каменную плиту, расколовшуюся практически на две равные части. Вероятно, до разрушения она была частью нижнего перекрытия или потолка. Так вот, падая, эта плита попала на что-то крепкое и развалилась пополам, прикрыв от других обломков довольно большой участок пола. Интригует, посмотрим, что находится под ней. Остальные места я решил не обследовать, так как после оценки разрушений стало понятно, что найти там что-то интересное мне сейчас не светит. Вещи, находившиеся сверху, уже давно должны быть растащены лесным зверьем или местными охотниками. Ворочать же тяжелые камни, в надежде под завалом найти что-нибудь стоящее, например драгоценные украшения, у меня не было ни сил, ни желания. Надо будет сюда наведаться позже, прихватив с собой с десяток рабочих. Может, здесь отыщется подвал, если какие-то старинные вещи и сохранились в целости, то только там.

Подойдя к каменному вигваму, я нагнулся и увидел, что внутри точно по центру стоит невысокий столб толщиной сантиметров сорок. Он был изготовлен из материала, внешне сильно напоминающего серебро, но при этом с отталкивающим маслянистым отблеском. На столб была нанесена затейливая вязь рун, резко выделяющаяся на светлом фоне металла. Знаки поднимались ломаными линиями от основания к самому верху и заканчивались на ряде небольших круглых углублений. Немного покачнувшись от усталости, все-таки привычки сидеть на корточках у меня нет, я заметил, что на вершине столба, практически у самой плиты, в одной из выемок что-то светится. Рука туда не пролезла, поэтому, найдя за пределами башни небольшую сухую ветку, я попытался с ее помощью подцепить заинтересовавший меня предмет. Это удалось с первой же попытки – таинственная вещица упала на землю, и ее теперь можно было достать рукой. Интересно, что это такое? Наверное, золото – серебро так не блестит, а железо давно бы уже покрылось ржавчиной и сгнило.

Я протянул руку, чтобы взять находку, но потом в ужасе отпрянул назад и больно ударился головой о край плиты. Поднявшись, еще раз посмотрел на предмет, надеясь, что мне все привиделось. Я еще раз внимательно пригляделся и понял, что не ошибся – там лежало мое кольцо. Нет, больше на эту уловку не попадусь! Ни за что на свете я не прикоснусь к этому свихнувшемуся артефакту… А сколько силы он из меня выпил, вон аж светится!

То, что я сначала принял за блеск драгоценного металла, оказалось сиянием поглощенной кольцом энергии. Покрывшись холодным потом, я осторожно стал пятиться, опасаясь, что артефакт меня узнает и снова примется высасывать силу. «На фиг, на фиг», – зациклившись, бормотал себе под нос, пока не выбрался из руин.

Напоследок я окинул взглядом башню: теперь в ее облике для меня не было ничего привлекательного, наоборот, эти останки выглядели чужеродным вкраплением в таком тихом мирном лесу, пытающемся уже несколько столетий безуспешно поглотить руины.

Для меня не было особой разницы, куда идти. Поэтому выбрал направление, при котором солнце не светило в глаза. Шагать по лесу оказалось легко, в нем практически отсутствовал подлесок, и поэтому уже к вечеру удалось пройти, по внутренним ощущениям, километров десять. Вскоре я подошел к небольшому оврагу, в котором весело бежал ручеек. Вода в нем была такой обжигающе холодной, что заныли зубы. Утолив жажду и смыв с лица пыль, я неожиданно вспомнил, что люди издревле селились вдоль рек. Однако ручей не стал моей путеводной нитью, уже через десять метров он неожиданно ушел под огромный валун и больше не появлялся. Ничего страшного, нужно довольствоваться малым. То, что нашел воду, – это хороший знак, теперь закончится черная полоса в моей жизни. Именно с таких маленьких радостей все и налаживается, а в том, что останусь сегодня голодным, нет ничего страшного. Устрою себе разгрузочный день, говорят, голодание даже полезно для здоровья.

Моей надежде быстро выйти к людям, видимо, уже не суждено сбыться. Поэтому я, несмотря на то что солнце еще не зашло, решил остановиться здесь на ночлег. Завтра, с утра пораньше, попробую забраться на дерево и оттуда поищу какое-нибудь жилье. Жаль, конечно, что эта мысль появилась только сейчас, а не в самом начале пути.

Набрав охапку свежих веток и застелив ими землю, чтобы не подхватить во сне воспаление легких, я стал собирать для костра сушняк. Когда искал дрова, решил отложить в сторону одну крепкую сучковатую палку длиной метра в полтора. Эта дубинка может мне пригодиться, вдруг здесь водятся волки. Нашедшиеся в карманах плаща какие-то бумажные клочки пошли на розжиг огня, и скоро я полулежал у небольшого костерка, задумчиво смотря на пламя.

А подумать было о чем. Разжечь костер с помощью магии не удалось. Это, мягко говоря, несколько удручало и наталкивало на невеселые мысли. Черт с тем, что я не смог наколдовать огонь, привык все делать с помощью кольца. Но вот то, что у меня не получилось переключиться на магическое зрение и осмотреть состояние своего источника, сильно волновало. Это действие, как мне казалось, я мог выполнить сам, без помощи артефакта. Как бы мне теперь не пришлось учить не только заклинания, но и способы их активации. Интересно, насколько меньше времени уйдет сейчас, когда я точно знаю, что источник магии находится во мне, а не в кольце? В прошлый раз хватило года…

Огорченный временной потерей своих способностей, я был вынужден использовать подручные средства. Смешно, но всегда считал курение одной из своих главных вредных привычек, которая успешно переживала все попытки ее победить. Сегодня же зажигалка меня просто спасла, по крайней мере, от простуды.

От огня шло успокаивающее тепло. Я зачарованно смотрел на небольшие языки пламени и постепенно забывал о своих проблемах. Вспомнилось, как в детстве с друзьями летними вечерами зажигали костры в нашем огромном дворе и сидели рядом, рассказывая анекдоты, которые сами еще не понимали, или страшные истории. Иногда в тихой прохладе вечера раздавался родительский голос, и друг вставал, пожимал всем с детской серьезностью руки и уходил домой, отчаянно завидуя оставшимся счастливчикам. Последними, как правило, оставались мы с братом. Потом к нам подходил отец. Иногда он немного сидел с нами и рассказывал о волшебных дальних странах, но чаще брал утомившегося Сашку на руки, и мы шли домой. Под эти мысли, чувствуя, что больше не могу сопротивляться усталости, я подбросил в огонь несколько толстых веток и позволил себе поддаться сну.

Среди ночи меня разбудил рык какого-то животного. Его самого не было видно, но в темноте я заметил плавно двигающееся свечение. Видимо, стресс, как в старые добрые времена, активировал магическое зрение. Я бросил в затухающий костер половину оставшихся веток и схватил дубинку, пламя на секунду затрепетало, но потом ярко вспыхнуло, словно туда плеснули бензина. Ночному зверю это явно не понравилось, он еще раз грозно зарычал и удалился в глубину леса. На всякий случай я еще около часа сидел у костра, не выпуская из рук палку, и пристально всматривался в окружающую ночь. Но страхи мои оказались напрасными, больше на огонь никто не пришел. Постепенно я стал клевать носом и незаметно заснул.

Проснулся я от пронизывающего до самых костей холода. Пепелище забытого костра уже давно остыло и перестало давать тепло, к тому же все тело ломило от отсутствия привычки спать на жесткой земле. Хорошо еще, что ночью больше не было происшествий. Вот тебе и романтика приключений – холодно, опасно, неудобно. Нет, не выйдет из меня туриста. Такие приключения, да еще с ночевкой безо всяких удобств, мне даром не нужны.

В животе громко забурчало – это о себе с новой силой напомнил голод. Чтобы унять его хотя бы отчасти, я спустился к ручью. Наполнив через силу желудок водой и ненадолго приглушив неприятные позывы, я полез на дерево. Бок болел значительно меньше, видимо, в очередной раз мне повезло, и все обошлось простым ушибом. Но и эта травма все же доставила пару неприятных моментов. Один раз, когда я держался за ветку только одной рукой, тупая боль ударила по правой стороне. В том момент я чуть не разжал ладонь. Лететь пришлось бы долго.

Критически оценив толщину ствола, я не полез до самой вершины. Того, что можно было увидеть и с той высоты, на которую я взобрался, с лихвой хватало, чтобы испортить настроение: нигде, вплоть до самого горизонта, не было видно даже малейших следов пребывания человека. Единственным, что выделялось в этом бескрайнем океане зелени, были горы. Печально, но людей придется искать долго. Вспомнив, что в лесу человек может начать ходить кругами, я отметил в качестве ориентира противоположное от гор направление и стал медленно спускаться на землю. Решено, иду через лес, рано или поздно он закончится, а вот насколько высоки эти горы и есть ли в них проход – неизвестно, к тому же там будет сложнее найти пропитание и воду.

Так, значит, застрял здесь надолго, а у меня нет ничего для выживания в диких условиях. Я внимательно осмотрел свои карманы и выложил найденные вещи на землю. Н-да, негусто. Передо мной лежала связка ключей, зажигалка, мятая пачка с десятком сигарет, паспорт и набитый пластиковыми карточками бумажник. Кроме зажигалки, ничего полезного нет. Эх, как бы мне сейчас пригодился тот наборный нож, который я всегда таскал студентом с собой. Пиво там открыть или нарезать колбасу. Все, хватит себя жалеть! Знал бы, где упасть, так солому подстелил бы. Вместо того чтобы тратить время на бессмысленные переживания, лучше двигаться вперед.

Найти еду в лесу оказалось сложно. Охотиться было нечем, собирать жуков, деловито снующих по опавшим листьям, пока не собирался. Не настолько я еще голоден, хотя через несколько дней, если не выйду отсюда, они могут показаться мне деликатесом. Страшно подумать, что было бы со мной в горах, где живности должно быть значительно меньше.

Ближе к вечеру, когда в голову стали приходить различные бредовые способы охоты, например, сделать копье, прикрепив к нему в качестве наконечника металлический ключ, мне попались несколько светло-зеленых остролистных кустов, буквально усыпанных ярко-красными ягодами. Подбежав к ним, я торопливо сорвал парочку и собрался было их съесть, как подумал, что они могут быть ядовитыми. В детстве, помнится, мать постоянно пугала историями про отравление волчьей ягодой. Что же делать? Аппетитный вид ягод сводил меня с ума, и я был уже готов рискнуть их съесть, как вспомнил одно из правил определения съедобности растительной пищи: нужно натереть неизвестным плодом тыльную сторону запястья и подождать, если кожа через полчаса покраснеет или начнется раздражение, то пища является ядовитой. В той книге, откуда были эти сведения, еще приводились действия, сводившие риск отравления к минимуму, однако мне, несмотря на все старания, больше ничего припомнить не удалось. Пришлось воспользоваться только первым методом и ждать результата. Не знаю, смог ли вытерпеть положенные полчаса или нет, но все-таки я решился и положил несколько ягод на язык. Вкус у них оказался изумительным, кисло-сладким с незнакомым пряным оттенком. Подождав еще немного и не почувствовав в себе появления признаков отравления, я стал с жадностью объедать кусты, засовывая ягоды в рот целыми горстями.

Наевшись, я посмотрел на оставшиеся плоды. Как же мне взять их с собой, вдруг такой удачи больше не будет? Не придумав лучше способа, нежели использовать для этого плащ, я расстелил его на земле и стал складывать в него ягоды. Собрав килограмма два, аккуратно связал все концы и продел под них палку. Получившийся узелок закинул на плечо и пошел дальше.

По своему опыту я знал, что чувство сытости от фруктов и ягод обманчиво и проходит очень быстро. Однако сейчас, по прошествии нескольких часов, я по-прежнему не ощущал голода и энергично двигался вперед. За это время один раз пришлось залезть на дерево, чтобы сориентироваться по горам. Но беспокоился я зря – с выбранного направления в течение дня так и не сбился.

Опасения, что кусты с ягодами на моем пути больше не встретятся, оказались оправданными. Я изо всех сил старался растянуть подольше свой запас, но он закончился уже к утру. Следующие два дня чувство голода все увеличивалось, пока мою голову не заняла одна мысль – где найти пищу?! Как-то полчаса потратил на попытки сбить палкой одну из птиц, сидевших на дереве, но это оказалось лишь напрасной тратой сил и времени. Вечерами я пробовал медитировать, чтобы снова получить доступ к магии, но пока никакого прогресса в этом направлении не было. Хорошо еще, что в этом странном лесу, где пришедший в первую ночь зверь так и остался единственным встреченным животным, мне не грозила жажда: каждый день без особых стараний я находил пару-тройку небольших ручейков и наслаждался чистой родниковой водой.

В очередное, уже пятое утро моих скитаний я проснулся от странного шуршания, раздававшегося на нижней ветке дерева, под кроной которого я устроился на ночлег. Внимательно присмотревшись, заметил небольшое свечение, видимо исходившее от забравшейся туда белки. Тогда в голову даже и не пришло, что возвратилась способность видеть ауру, все мои мысли были заняты только одним – едой! Осторожно поднявшись, я задержал дыхание, чтобы случайно не спугнуть обед, и, сильно размахнувшись, ударил палкой зверька. Ура, попал! Довольный, радостно улыбаясь во весь рот, я поднял за хвост тушку. Ого, да она килограмма три весит, прямо-таки кошка, а не белка. Или просто разожралась под опекой «Гринписа»?

Или это все-таки не белка. Внимательно рассмотрев добычу, я понял, что это все, что угодно, но только не белка и не кошка. Не может быть у белки таких больших клыков и сиреневого окраса. Как и не может быть у земного животного шести ног. В голове быстро пронеслась ассоциативная цепочка: магия – портал – чудная зверушка… Выпустив из ослабевшей руки эту кракозябру, я медленно сел на землю. Портал вынес меня в чужой мир!