С клетки по повелительному взмаху руки торопливо стащили тяжелое черное покрывало – и…

– Зараза… – Принц, не выдержав, едва слышно выругался. Хотелось бы, конечно, сказать пару слов покрепче и погромче, но, увы, положение обязывало.

– Спасибо, вы свободны. – Небрежным кивком он отпустил двух стражников, так и застывших каменными изваяниями, сжимая сдернутое покрывало в руках. Тоже еще образец услужливости на его голову, мать их через левую пятку…

Стражники синхронно поклонились и ушли, оставив его наедине с предметом вот уже недельных огорчений. Тагры. Жуткие змееподобные твари, осадившие все королевство месяц назад. Безжалостные хищники, предпочитающие охотиться ночью, а днем до того глубоко зарывающиеся в свои подземные норы, что отыскать их нет никакой возможности. С великим трудом и немалыми жертвами удалось захватить вот этого живым, чтобы исследовать основные уязвимые точки и максимально эффективные способы мгновенного уничтожения. Эксперименты велись вот уже целую седмицу – и что же?

С каждым днем волосы на голове принца все больше вставали дыбом. Ибо это существо, кажется, было АБСОЛЮТНО бессмертным.

Яд, меч, шпага, шаровая молния, энергетический заряд, стрелы и копья – испробовано было все. Тварь покорно испускала дух под напором бесчисленного оружия, чтобы наутро воскреснуть вновь.

Принц еще раз выругался, нервно прошелся туда-сюда вдоль клетки и с досадой хватил кулаком по стальным прутьям.

Тварюга внутри, не стерпев столь неуважительного отношения к себе, с ревом бросилась на принца и упала, взвизгнув от боли, еще до того, как наткнулась на твердую решетку. Две или три конвульсивные судороги – и тварь затихла, сраженная неведомой смертоносной силой, притом не просто затихла и «умерла», как семь раз до этого, а действительно испустила дух, оставив на дне клетки лишь окаменевшее, твердое тело, словно смерть наступила не только что, а как минимум несколько часов назад.

По ту сторону клетки неподвижно стояла девушка. Стояла вот уже с минуту и за это время не шелохнулась ни разу. Принц первый был бы готов подписаться под тем, что она не издала ни звука, не сделала ни жеста – она значит, не пользовалась магией, – если бы не видел сам. как за долю секунды до страшной смерти тагра янтарные глаза мгновенно полыхнули неистовым огнем. Волосы, распущенные по плечам, лениво трепал гетер. Рубиновый отблеск пьяного осеннего заката – и непроглядная темнота ночи.

– Кто вы?

Легкий реверанс, выверенный до волоса наклон головы: проявить почтение, но не унизиться самой.

– Чужеземка, ваше величество, – «ошиблась» Лойнна.

Вот так, просто и спокойно. Без вызова, без дерзкого взгляда. Зачем? «Эта твоя абсолютная простота убивает вернее, чем любой вопль!» – возмущалась когда-то наставница. Эх, и давно же это было…

– Высочество, – с довольной ухмылкой поправил принц.

«А то я не знаю!» – злорадно усмехнулась про себя Лойнна, внешне сохраняя серьезный и почтительный вид.

– Как вас зовут, домна?

«Ого, уже домна?! Это с местным-то презрением к иноземцам? А здорово же тебя пробрало, твое высочество!»

– Лойнна Нордъерская, – звучно ответила ведьма, еще раз слегка наклоняя голову.

– Лойнна Нордъерская, – словно пробуя имя на вкус, прокатил звуки по языку принц. – Эстхардское имя?

Ну пусть эстхардское. Хотя, если ей не изменяет память, в Эстхарде язык более гортанный, а вот сонорных в нем почти что и нет. Но, если принц желает, почему бы не прислушаться к мнению публики?

– Да, ваше высочество.

– Тогда вы проделали долгий путь, домна Лойнна. – Принц задумчиво потер рукой переносицу.

– Могу я узнать причину?

– Скажем, страсть к перемене мест, – задумавшись на секунду, ответила она. Вид ее – весьма обеспеченной горожанки из респектабельной семьи – чуть портил легенду. Такие, в шелке и янтаре, обычно не стремятся уйти из спокойного, обеспеченного дома, где к их услугам толпа горничных и десяток ухажеров. Но это она, Лойнна, привыкла обращать внимание на подобные вещи, отмечая всякую попытку солгать и записывая в мысленный свиток недоверия. Принц же покорно проглотил сказку, поглощенный собственными мыслями.

– Поэтому вы и пришли к военному лагерю короля?

– Нет. Я хотела бы увидеть его величество.

Хм. Принц, чуть нахмурившись, окинул ее еще одним внимательным взглядом. Странная женщина. Нет в ней ни следа дерзости или вызова, но такая абсолютно непробиваемая невозмутимость сама по себе – высшая дерзость!

– Домна Лойнна, объясните мне, что вы сделали с этим, – кивок в сторону мертвого тагра, – существом?

Она чуть удивленно пожала плечами:

– Уничтожила. Неужели эта нежить находилась под охраной как редкий и вымирающий вид?

– Под охраной? – Принц горько усмехнулся. – Нет, это едва ли. Но вот сделать данный вид редким и вымирающим, а еще лучше вообще реликтовым чрезвычайно хочется всем нам.

– Так за чем же дело стало? – Лойнна грамотно изобразила «непонимание». Хотя била наверняка. Знание – это не просто сила. Это веер беспроигрышных козырей в рукаве при полной осведомленности о картах противника. Даже если это знание получено довольно поздно и невесть от кого.

– За тем, что еще четверть часа назад я был готов признать, что эти твари бессмертны. Как вы его убили?

– Магией.

Лицензии на колдовство у нее, разумеется, тоже нет, но будем надеяться, что принц этим заинтересуется в последнюю очередь.

– Это невозможно! – отрезал принц. – Наш придворный маг – великолепный профессионал, но он не сумел убить тагра магией!

– Тогда, думаю, он издох от старости, – не выдержав, съязвила Лойнна. (Принц развел руками, признавая поражение.) – А других магов, кроме придворного, вы привлекать не пробовали?

Принц смутился.

– Да здесь… Как бы это сказать…

– Они отказались?

– Мы их не просили, – наконец признался принц.

– Почему?!

Глупый вопрос. Очень глупый. Как будто она в первый раз встречается с ситуацией, когда королевский двор и сообщество магов враждуют между собой. Маги – народ нравный и вольнолюбивый, попробуй обложи их налогом или заставь подчиняться законам. У них своя, профессиональная, этика. Но, в конце концов, есть же и просто странствующие маги, наемники, которым глубоко плевать на политический расклад между короной и благообразными старцами с белыми бородами – лишь бы им платили деньги. Почему бы не привлечь их?

– Простите, ваше высочество, я лезу не в свои дела. – Лойнна торопливо присела в реверансе.

– Нет, я отвечу, – перебил ее принц. – Мы не привлекали магов даже не столько из-за разногласий, возникших между нами, но и потому что наш придворный маг клятвенно заверил нас, что он испробовал все существующие способы, но тагр неуничтожим магией. Как я вижу, он солгал…

– Не обязательно, ваше высочество. Ведь я из Эстхарды. Кто знает, вполне возможно, что магические школы здесь и там различаются и вашему магу попросту неизвестно то заклятие, которое я применила.

– Ему платят деньги за то, чтобы он знал все заклятия! – резко заметил принц.

– Это невозможно, ваше высочество, – мягко возразила Лойнна. Нечего очернять коллегу по цеху. Она сама за такое спасибо не сказала бы. – Многие заклятия – это чистой воды импровизация, основанная на каком-нибудь абсолютно бытовом построении. На свете в принципе нет двух магов, колдующих одинаково. Даже если они учились вместе и у одних и тех же наставников. Магия – это то же вдохновение. Разве могут два писателя сочинить одинаковые стихи? Если, конечно, исключить вероятность плагиата…

– Хорошо, убедили, – рассмеялся принц. – Правда, отсюда следует логичный вывод, что таланта в нашем маге кот наплакал, но оставим его в покое. Вы, кажется, хотели получить аудиенцию у короля?

– Да, ваше высочество.

– Тогда идемте со мной. Уж это-то я вам устрою…

Едва завидев эти вишнево-винные отблески в длинных прямых волосах, стражники самодовольно ухмыльнулись: птичка убедилась в незначительности своей персоны. А вот приметив рядом невозмутимо шагающего принца, то и дело наклоняющегося к своей спутнице с вопросом, испуганно вытянулись по стойке «смирно», не решаясь и глаз скосить на неведомую, но весьма эксцентричную особу.

– Его величество у себя? – спросил принц.

– Так точно, ваше высочество! – в один голос гаркнули стражники, и один, главный, добавил: – Вернулись в свой шатер минуты две назад.

– Подождите немного здесь, домна, – повернулся принц к женщине. – Я объясню его величеству ситуацию.

– Как вам угодно, – невозмутимо согласилась Лойнна, и принц скрылся в шатре.

На стражников она едва глянула, лишь рассеянно кивнув в знак приветствия. Ее занимали более важные вещи. Например, такие, как предстоящий разговор с монархом. Принц – это так, разминка, но, судя по нему, если старший брат превосходит или хотя бы не уступает его высочеству в уме, то задачка окажется не из легких.

Секрет Лойнны был прост и даже оскорбительно банален. Она всего лишь виртуозно владела психомагией. Да-да, тем самым презираемым большинством магов разделом ворожбы, которому даже в учебниках и фолиантах уделялся лишь один параграф, да и то «для галочки». Она же, как истинный и опытный профессионал, отлично знала, что в половине случаев специалисту-психомагу собственно магия и не требуется. Ее с успехом подменяют техника, уверенность, опыт и вдохновение. Порой, конечно, приходилось и колдовать, но сила использовалась скорее как острая приправа, оттеняющая вкус изысканного блюда, нежели как основа воздействия.

Для достижения такого результата достаточно было обладать хотя бы начальными навыками управления магическими энергиями, минимальными природными данными (подвластный воле голос, сильный взгляд, необычная жестикуляция, умение «держать внимание») и изрядной изобретательностью. Да и ступеней подготовки к воздействию было всего три: определение цели – что конкретно требуется от человека; набросок двух-трех черновых вариантов ее достижения да особое внутреннее состояние – своеобразный полутранс, служащий непоколебимой защитой от всех внешних раздражителей.

И достигать такого состояния Лойнна умела столь совершенно, что могла бы и вас поучить. Просто закройте на минуту глаза и окунитесь в море собственной памяти. Вытащите из пыльных сундуков воспоминаний самые любимые, самые яркие и пестроцветные гобелены жизни. Знакомое до боли, до последней черточки лицо любимого человека… Заливистый смех, смешанный с шумом прибоя и скрипом песка под босыми ногами… Выпитый до дна, как бутыль густого терпкого вина, под тоскливый и манящий голос гитары вечер в темном лесу… Прочитанный залпом, за одну мелькнувшую, точно мгновение, ночь чей-то роман, забытый прежним хозяином в поезде на верхней полке… Три строки стихотворения – самого дорогого, самого любимого: «Согреться в пламени не своего костра я лишь мечтаю – большего не надо. Я знаю, как реальности искра испепеляет тень ночного взгляда…».

И вот тогда, снова открыв глаза, вы вдруг увидите, как преобразился мир за эти несколько мгновений, и поймете, что никто и ничто на свете не сможет ничего противопоставить той силе, что вдруг зажглась внутри вас, словно свеча, вспыхнувшая от короткого поцелуя быстро сгоревшей спички…

Лойнна не закрывала глаза – она, как ни крути, была в очень людном месте, и не следовало шокировать людей, не обретя среди них сначала своего места и уважения. Она смотрела перед собой, но любой, заглянувший в бездонные янтарные глаза, понял бы, что она видит отнюдь не сияющие шлемы стражников и не их снова вытащенные из ножен мечи…

– Домна, войдите! – повелительно донеслось из шатра.

Ведьма решительно тряхнула роскошной черно-красной гривой и невозмутимо вошла внутрь. Присела в формальном реверансе:

– Воды и огня, ваше величество!

Изнутри жилище не поражало роскошью, хотя чувствовалась плохо скрытая привязанность к надутой вычурности. Единственное кресло – собственно, для монарха (принц стоял по правую руку) – устлано шелковыми тканями, на столе – отделанный золотом канделябр, на руке короля лениво посверкивали тяжелые перстни. И это при том, что на шелке сидеть – сущее наказание (соскальзываешь с него все время!), потребность в канделябре с новыми, неоплавленными свечами представлялась весьма иллюзорной, а перстни здорово раздражали и самого короля, то и дело соскальзывая с вспотевших пальцев.

– Подойдите и назовитесь! – произнес его величество.

Голос, долженствующий произвести величественное впечатление, показался Лойнне не то безмерно усталым, не то глухо скучающим. Тьфу ты, а она еще ради этого… даже и как назвать-то, неизвестно… устроила себе такой транс, что впору уличную святую играть – поверят!

Три шага вперед – чисто символически, размеры шатра не позволяли воплотить в жизнь традиционную, рассчитанную на огромный тронный зал фразу королевского приветствия. Еще один полупоклон:

– Я – Лойнна Нордъерская, чужеземка.

– Откуда вы, домна Лойнна? – Надо же, какая вежливость! Видимо, принц не зря прочищал этому зажравшемуся типу мозги десять минут, прежде чем позвать ее.

Как там говорил принц? Эстхардское имя? Ну что ж, пусть будет так…

– Из королевства Эстхарда, ваше величество.

Король нахмурился. Да, далековато, конечно, но что поделаешь, раз уже спела эту песню его высочеству, то перевирать предыдущий куплет в припеве никак нельзя.

– И с какой целью вы прибыли сюда?

Эх, а вот об этом, твое величество, лучше и не спрашивай. Ибо она придумать пока не успела. Что может толкнуть красивую, сильную и талантливую ведьму на долгое и тяжелое путешествие?

Обет? Ха, куда уж там. Когда женщины давали обеты? А уж тем паче чародейки!.. Послана своим королем справиться с местной напастью? Нет, ни в коем случае, это должно быть самостоятельное решение, за которое еще предстоит выкупить свободу Церхада… Страсть к приключениям? Ну-ну, и каким же образом она объяснит, что такое дух авантюризма, людям, чьи поступки, мысли и цели почти официально расписаны с самого рождения?.. А вот если…

– Вы слышали о Крылатом всаднике, ваше величество?

Вот-вот, самое то. Таинственный магический алтарь, который дано найти далеко не каждому, а уж припасть к нему тем паче. Чем не причина сорваться с места для молодой эмоциональной ведьмы, у которой в голове встречный ветер мешается с пряным привкусом собственного всесилия?

– Ах, паломничество, – скучающим голосом произнес король. – Да, цель достойная… Ну а чего вы хотите от меня, домна?

– От вас?

– Вы добивались аудиенции, – пояснил монарх, – и получили ее. Так чего вы от меня хотите?

– Ах, да… Ваше величество, я хочу просить вас о милости.

– Какой милости, дитя мое?

Ох, твое величество, знал бы ты, во сколько раз она тебя старше… Ну да ладно, оставим в стороне ляпсусы непосвященных. Хотя Церхад бы сейчас вволю посмеялся.

– Я прибыла сюда не одна, а со спутником. Но увы, ваши стражники разлучили нас, уведя его в дворцовые подземелья.

– Мои стражники никогда не посмеют обидеть невинного! – гордо ответил король. – За что был уведен ваш спутник?

– Они говорили что-то об отсутствии лицензии…

– Он что, посмел колдовать в моем королевстве, не имея на то официального разрешения?! – гневно вспыхнул монарх. – И неужели вы думаете, что я теперь отпущу его просто так?!

Принц нервно постукивал пальцами по спинке государева кресла. Ему явно не нравилась степь, в которую потянулся разговор.

– Простите, ваше величество, – торопливый реверанс, – мы просто не знали, что здесь маг не имеет права колдовать без какого-то… хм… формального разрешения. И готовы принять наказание, которое вы изволите на нас наложить…

Король уже набрал было полную грудь воздуха для новой отповеди, но тут принц, взглядом извинившись перед Лойнной, поспешно наклонился к монаршему оттопыренному уху («А что, удобно! Корона на лоб не сползает…» – мысленно отметила ведьма) и что-то жарко зашептал.

– Ваше величество, вы увлеклись… – едва слышно донеслось до Лойнны.

Король, вынужденный отказаться от самолюбования в разгневанном виде, недовольно глянул на принца, но все же внял гласу разума. Медленно выдохнул, поправил перстни на правой руке и снова посмотрел на спокойно стоящую перед ним и уже порядком скучающую Лойнну.

– Домна, его высочество, – кислый взгляд, брошенный в правую сторону, утвердил Лойнну в догадке, что отношения между братьями отнюдь не радужные, – утверждает, что вы в его присутствии сумели уничтожить чудовище, которое мы называем тагром. Правда ли это?

– Несомненно, – с готовностью подтвердила Лойнна. – Это существо относится к нежити «условно живой» и по каталогу магических созданий носит имя «эйдерн». Тривиальное – «лабиринтник».

– Тогда почему же наш маг не сумел его определить, если вы сделали это с первого взгляда?

– Я уже пыталась объяснить это его высочеству. – Лойнна на миг отвела взгляд от короля, взглянув на усмехнувшегося принца. – Видите ли, магические школы могут сильно различаться по изучаемым в них дисциплинам, да и маги, как правило, универсалами бывают очень редко – обычно идет довольно узкая, но безукоризненно профессиональная специализация. Поэтому вполне возможно, что вашему магу неизвестно примененное мною заклятие, зато я не знаю и половины того, в чем блестяще разбирается он.

– А почему лабиринтник? – вдруг вмешался принц.

– Потому что эйдерны всегда строят себе настолько запутанные норы, что они перерастают в тоннели, и запутаться там очень легко. Именно поэтому ни один маг в здравом уме не сунется в одиночку в нору к лабиринтнику. Подстеречь у поверхности – это да. А внутрь идти – только облавой из трех-пяти человек.

Принц задумчиво кивнул. Это ему уже было известно.

– Вот что, домна, – вновь окликнул ее король, – слышали ли вы о всадниках Ночных Костров?

Лойнна с трудом согнала с губ зарождающуюся злую усмешку.

– Очень немного, ваше величество.

– Это элитные воины, главная мощь моего королевства. Один Всадник выстоит в бою против пятерых обычных воинов. Их выносливость, сила и преданность вошли в поговорку!

Ну и куда же ты клонишь, твое величество? Медленный полупоклон:

– Я рада, что ваше королевство находится под столь надежной защитой, ваше величество.

– Сможете ли вы с помощью этих Всадников расчистить лабиринты под городом и уничтожить зловредных тварей?

– Разумеется, не безвозмездно, – торопливо добавил более сообразительный принц.

Ага, вот и начинается главное веселье…

– Одна – никогда, ваше величество, – виновато опустила глаза Лойнна.

– Хм… А с помощью наших магов? Мы, конечно, не привлекали их к решению проблемы, но если это необходимо… С их помощью вы справитесь?

– Одна – никогда, ваше величество…

Король гневно подпрыгнул на своем кресле.

– Что значит – одна, если я предлагаю вам взять моих лучших воинов и магов?! Вы в принципе отказываетесь оказать эту услугу государству?!

Лойнна торопливо спрятала самодовольную улыбку в прядях упавших на лицо волос.

– Что вы, ваше величество! Я говорю лишь о том, что не справлюсь одна – мне нужна поддержка моего друга и избранника.

– Да чтоб вас! – в сердцах выругался король. – Ну где же я вам возьму этого вашего друга и избранника? Из Эстхарды вызову?! Так пока он приедет, мне тагры полкоролевства разорят!

– Что вы, ваше величество! Вы можете решить эту проблему одним словом. Ведь мой друг находится в заключении в вашем дворце.

– В заключении? – Король катастрофически медленно переваривал информацию. А уж связывать ее с полученной прежде и вовсе не умел. – Но почему?

– Потому что по незнанию колдовал, не имея на то лицензии, – терпеливо повторила Лойнна. Чтобы сохранить ангельский характер порой требуется дьявольское терпение!

– Не было лицензии? О боги, да какой же идиот посмел засадить его туда за такую ерунду?!

Лойнна устало потянулась и полуулеглась на лежаке. Длинные волосы накрыли изголовье шелковым полосатым покрывалом.

– Словом, от нас теперь требуется не так уж много: очистить местные тоннели от лабиринтников – они их, кстати, таграми называют, – и можно с чистой совестью послать короля недалеко, но надолго.

– Не так уж много, – передразнил ее Церхад, задумчиво барабаня пальцами по столу.

Их законная палатка, торопливо разбитая стражниками в королевском лагере (но по требованию Лойнны подальше от монаршего шатра), была совсем небольшой, в ней с трудом помещались два лежака, низкий столик да небольшая полочка для плащей. Эх, надо, надо заняться расширением пространства… Но пока Церхад об этом даже не задумывался, история, поверхностно рассказанная Лойнной, заняла все его мысли.

Итак, лабиринтники. Не самое плохое, чего можно было ожидать. Хотя дело ведь зависит от количества…

– А вот с этим плохо, – опередила его вопрос считывавшая мысли Лойнна. – Их там не просто много, а очень много. За неделю не было убито ни одной твари, зато потери среди воинов впечатляют. Даже меня.

О, тогда дело и вправду нешуточное… Церхад недовольно поморщился.

– Откуда ты это знаешь? И как вообще ухитрилась выменять мою свободу на эту… работу?

– Не только свободу, – веско заметила Лойнна, – но и право колдовать где угодно и как угодно безо всяких лицензий, плюс…

– Хватит, хватит! – замахал руками маг. – Я отлично знаю, что по части переговоров тебе равных нет и нас за это дело ожидают невиданные царские милости. Вопрос ведь в другом: ты хоть примерно представляешь себе, каким образом и с какого края вообще браться за эту запущенную целину?

– Немного представляю, – кивнула Лойнна, вставая и принимаясь за обустройство быта. Ей надоело лежать на сухом лапнике и ходить полусгорбившись. Романтика – дело, конечно, хорошее, но должны же у магов быть хоть какие-то привилегии?! – Потому что его величество пообещал нам в качестве силовой поддержки магов и всадников Ночных Костров.

– Что-о-о?!

Возмущение Церхада взвилось под потолок эмоциональным выбросом, проделав изрядную брешь в матерчатом навесе. Лойнна укоризненно поморщилась и сомкнула дыру усилием мысли.

– То, – чуть раздраженно подтвердила она. – Это элитный отряд воинов.

– Это элитный отряд?! – Сарказма в голосе хватило бы не на одну фразу, а на десяток фельетонов. – И вправду, именно это я понял, наблюдая за его приземлением личиком в навоз!

– Церхад, хватит! – Что-то гулко прозвенело во властном окрике – и маг тут же скрестил руки в знак поражения. С такой Лойнной лучше не спорить. – В конце концов, если бы не этот Всадник, сидел бы ты и сейчас в своем подземелье, а я металась бы по городу загнанной птицей, не зная что, куда и зачем!

– А теперь знаешь? – Вопросительный взлет брови.

– Знаю, – вздохнула Лойнна и открыла ему сознание: – Смотри!

Зачем тратить вереницы слов, если можно просто соприкоснуться душами и обменяться знаниями? Тем паче когда времени мало, дел много, а в своем шатре его величество ждет от них решительных и оперативных действий.

Церхад задумчиво почесал затылок.

– Хм… Ну ладно, предположим, не такая уж он и сволочь, какой показался с первого взгляда… Хотя и очень хорошим человеком назвать язык не поворачивается… Но каким образом мы объединим под одним знаменем и магов, и воинов, если здесь, насколько я понял, как и во многих местах, чародеи презирают стражников, а те, соответственно, – магов?

– Объединим? – Лойнна самодовольно усмехнулась. – Соберем – вот первая цель. Для начала нужно их хотя бы привести сюда и расположить на временное житье. А уж объединять непримиримые души – это моя задача…

– Лойнна, не смей! – тревожно вспыхнули черные глаза. – Даже думать забудь!

– Почему? – искренне удивилась ведьма.

Церхад молча встал и усадил ее обратно на лежак. Нечего ей лишний раз магию на всякую чушь тратить. Тем более что работа с пространством – это отнюдь не ее профиль. А вот ему как раз нелишним будет вспомнить технику…

– Окно делать?

– Делать, – рассеянно отозвалась Лойнна. – С подоконником. Широким.

– Ну это уж как водится! – усмехнулся маг. – Тебе следовало бы родиться кошкой, это они обожают сидеть на подоконниках и немигающими глазами смотреть на суетливо мельтешащих прохожих.

– Ты не ответил, Церхад, – решительно напомнила Лойнна. – С какой стати ты запрещаешь мне работать с магами и Всадниками?

– Да мне плевать с кем, – отмахнулся маг, движением пальцев выплавляя изумрудные портьеры. Ну и что, что морок и через сутки подновлять придется? Зато абсолютно достоверный и даже материальный, как и все сотворенное им за жалкую четверть часа.

Лойнна завистливо вздохнула: ей бы так, легким взмахом руки создавать и переплетать реальность… Но, увы, каждому свое. Ему – материя, ей – души. А может, и не увы?

– Тогда в чем дело?

Церхад бросил колдовать и, подойдя, сгреб ее в охапку. Близко-близко, глаза в глаза…

– Лойлинне, ты мне дороже, чем любые люди, маги, короли, Всадники и все остальное мироздание.

– Знаю. – Вот так, просто и спокойно. Потому что это и не признание – просто лишнее напоминание о непреложном факте. – Ну и что?

– А то, что я прекрасно понимаю: так запросто ты бы меня из подземелий не вытащила. И сколько в это было вгрохано энергии, знают только боги и ты сама, потому что никогда ты даже мне не признаешься. И я отлично знаю, какой ценой тебе дается каждая секунда подобной работы – предельное напряжение и полная, до боли и отчаяния, самоотдача.

– Это просто магия, – попыталась возразить Лойнна.

– О нет, дорогая моя! – страстно возразил Церхад. – Просто магия – это когда, как я, взмахнул рукой – и сбил с ног противника. Голая растрата энергетики ауры – не более. А то, что делаешь ты, – рвешь на части свою душу, чтобы достучаться до чужих, – это не просто магия! Это…

– Что?

– Не знаю, Лойлинне… На человеческом языке для этого нет достойных слов. F'ierrentia, наверное…

Лойнна тяжело вздохнула, склонив голову ему на плечо.

Ну да, что поделаешь, она лучше, чем кто-либо, знает, что словами, голосом и внутренней силой можно сделать куда больше, чем глухо подчиняющей человека магией. И, увы, пользоваться всем этим гораздо тяжелее, чем просто равнодушно швырять комки неоформленной силы, изредка распределяя их по матрице заклятия. Но, с другой стороны, это просто ее работа! И в любой работе можно найти неприглядные стороны. Взять хотя бы и его: неужели махать мечом посреди десятка врагов проще? Опаснее – так точно!

– Вот что, Церхад, давай договоримся так, – осторожно начала Лойнна, – ты идешь сейчас к магам – у них тут есть какой-то… Гильдия не гильдия, ковен не ковен… Не помню, словом, но принц тебе скажет. Главный маг у них мужчина, так что ты с ним, думаю, договоришься, хорошо?

– Конечно, договорюсь, – кивнул Церхад. – А ты?

– Что – я? – лукаво усмехнулась Лойнна.

– Да вот как-то с трудом мне верится, что ты в мое отсутствие будешь смирно сидеть в кресле и вышивать крестиком!

– И правильно! Не имею дурной привычки сидеть в креслах – подоконники гораздо удобнее! Да и с вышиванием пока в жизни как-то не сложилось…

– Лойнна, брось шутить! Куда ты пойдешь?

Ведьма тяжело вздохнула, вставая и потягиваясь.

– К Всадникам, разумеется. Боюсь, воспоминание о твоем утреннем подвиге не будет основным катализатором в переговорах с Райдасом, но все же у меня шансов больше, чем у тебя. И даже в преддверии напряженного вечера могу пообещать, что особо колдовать и воздействовать не буду, хорошо?

Некромант привычно провел рукой по ее длинным волосам, убрал за ухо вечно выбивающуюся прядь. Эх, спорить с женщинами – неблагодарное занятие!

– Хорошо. Береги себя, Лойлинне.