Глава шестая
Немного из прошлого — рабский загон

Изумрудно–золотой дракон уходил от погони. В отличие от своих преследователей он мог «смотреть», то есть выглядывать из межпространства, не покидая его. Но в этот момент его можно было засечь, при этом неважно — в каком уголке мира выглянул дракон. Увидеть его можно было, используя «амулет поиска», а у преследователей такие амулеты были, что указывало на очень хорошую организацию погони. Казалось бы — бесконечное множество миров, «прыгай» куда хочешь, но силы изумрудно–золотого были не безграничны, а во всех возможных местах «выхода» преследователи устроили засады. Ветика, она и была этим драконом, в отличие от остальных дракланов была способна «прыгать» без «амулета пути», это позволяли её особые способности. А дракланы могли перемещаться в межпространстве, только используя такие амулеты, причём в известные места, то есть туда, где они уже побывали. Пройденный с помощью амулета путь в ульме (межпространстве) можно отследить с помощью «амулета поиска», естественно, пока след свежий. Хоть Ветика и не пользовалась «амулетом пути», она тоже оставляла след, по нему и шли преследователи. Возможно, изумрудно–золотая дракона и ушла бы от погони, но в этот раз она была не одна — маленький живой комочек цеплялся своими коготками за чешую на её груди. Ветике пришлось забрать Листика из Каприна, у Тайши стало небезопасно, да и Рамана советовала скрыться на некоторое время. Но у Ветики ещё было одно неотложное дело в одном из миров, казалось, там никакой опасности не было, и она взяла с собой дочь. Но там Ветику ждала засада, и теперь изумрудно–золотой дракон метался, стараясь уйти от преследователей.

После очередной неудачной попытки выйти в обитаемом мире, Ветика решила уходить на Айсгор, там-то её преследователи не достанут, правда, это значило снова отдать свою дочь во власть Ледяного Владыки, но другого выхода Ветика не видела. Но туда было слишком далеко, обессилившему дракону тяжело было сделать такой «прыжок», Ветика решила сделать промежуточный выход в мире Сэркэл. В этом был определённый риск. Этот мир населяли луввоки — полуразумные хищные существа, питающиеся сущностью своих жертв. Но там было несколько мест, защищённых от этих тварей специальными амулетами, да и луввокам надо было время, чтоб почуять свою жертву и подобраться, так что если риск и был, то небольшой. Приняв решение, Ветика «прыгнула» в одно из таких мест.

Выйдя из ульма, Ветика поняла, какую ошибку она совершила! Защитный амулет не работал! А вокруг точки выхода, колыхались чёрные тени луввоков, которых, скорее всего, заранее приманили к этому месту. Это была ловушка! Хорошо подготовленная ловушка, получается, что Ветику гнали именно сюда. В тех мирах, где Ветика выглядывала, возможно, были только наблюдатели, а не полноценные засады, но Ветика не хотела, да и не могла драться. Вступить в бой — значило бы подвергнуть опасности жизнь своей дочери. Но в итоге так и получилось! Чёрные дымные щупальца луввоков потянулись к своим жертвам, но если Ветика могла продержаться несколько мгновений, достаточных для того чтоб прыгнуть, то её девочка была беззащитна перед этими ментальными хищниками. Ветика приняла решение — она выставила защиту, понимая, что та продержится десяток секунд, но это должно было не дать тварям напасть на её доченьку. Чувствуя, как уходят силы, Ветика шепнула Листику:

— Помни, что я тебе говорила! Уходи туда! Если тебя поймают, спрячь крылья — отрежут!

Ветика вытолкнула девочку в ульм, направив к ближайшему миру, а сама ударила огнём, вычерпывая свой резерв до дна, вложив в этот удар даже свою сущность. Около своего мира луввоки могли достать свою жертву и в межпространстве, выжигая их, Ветика давала возможность Листику уйти от Сэркэла на расстояние, не позволяющее тварям атаковать.

В ближайшем от Сэркэла мире в подготовленную ловушку угодил маленький изумрудно–золотистый дракончик. Мощный ментальный удар и наброшенные силовые путы полностью его обездвижили.

— Попалась! Долго ты бегала, но теперь не уйдёшь! — произнёс большой серо–чёрный дракон.

— Что-то она слишком маленькая, — задумчиво произнёс серый дракон, не уступающий в размерах серо–чёрному.

— Это не она! Это её ублюдок! — прошипел третий дракон, серебристого цвета, уступающий в размерах первым двум.

— А где же Ветикалинариона? — спросил первый дракон, в недоумении рассматривая изумрудно–золотистый комочек. Серый дракон пожал плечами, а серебристая, это была дракона, злобно зашипела:

— Ушла! И в этот раз ушла!

— И бросила свою дочь? — спросил серо–чёрный дракон. Серебристая снова зашипела:

— Старейшина, она способна на всё!

— Любой драклан поступил бы так, — согласно кивнул серый. Старейшина скептически хмыкнул:

— Ваша беда в том, что вы недостаточно изучили Ветикалинариону, она не бросит своего ребёнка. Скорее всего, она…

Договорить старейшина не успел, появился ещё один дракон, его цвет определить было довольно затруднительно, так как его шкура была сильно закопчёна и дымилась в некоторых местах. Этот дракон хрипло произнёс:

— Огненный шторм! Она устроила огненный шторм! Уцелели я и Залимтарилилион, остальные погибли! Все сгорели!

Старейшина удивлённо поднял брови или то, что у дракона их заменяет:

— Сжечь дракона?! Какой же силы удар она нанесла!

Появившийся второй дракон имел вид более плачевный, чем первый. Он сразу упал, распластав крылья. С трудом подняв голову, этот дракон прохрипел:

— Все погибли!

— Мы это уже слышали… — начал серый дракон, но серо–чёрный не дал ему договорить, резко оборвав:

— Каратэшавалитион, дай ему сказать, что произошло!

Но лежавший на земле дракон ничего больше не сказал, он только хрипел. Взоры драконов обратились на того, что появился первым, тот начал объяснять, хоть и давалось это ему с трудом:

— Она появилась, всё шло по плану, луввоки должны были ослабить её защиту. Потом мы бы набросили на неё ловчую сеть и втащили бы под защиту амулета. Но она устроила огненный шторм невиданной силы. Я с Залимом были дальше всех, нас только чуть–чуть задело.

Старейшина хмыкнул, глядя на последствия этого чуть–чуть, что же было там, где не чуть–чуть? И где эта дракона взяла для этого силу? Потом перевёл взгляд на комочек, сжатый силовой сетью. Туда же посмотрели и все остальные драконы.

— Убейте её! — прохрипел Залимтарилилион. Серебристая дракона, сняв силовой захват, подняла то, что было в ловушке:

— Ублюдок и есть ублюдок! Посмотрите, у неё даже крыльев нет! Ничего резать не придётся, отдайте её мне.

— Но, Гаранаманаралариона, Раманапиритикалиона будет возражать. Да и Тайшаваланикатиона… — начал серо–чёрный дракон и, раздумывая, продолжил, прикидывая различные варианты развития событий: — Вообще-то можно. Если решением совета оформить передачу этого… Этой жалкой недодраконы под твою опеку, то… Но и бронзовая, и пепельная были подругами Ветикалинарионы, а они могут этим воспользоваться, чтоб устроить очередную бучу, тем более что Рамана, как и ты — член совета.

— Да, действительно, если они выступят вместе, могут очень попортить нам жизнь или подадут протест, их многие поддержат, особенно Тайшу, продуктами её лаборатории пользуются… — серый дракон поддержал старейшину, путано выразив своё мнение, но недосказал, Гара его перебила:

— Каратэш, я наложу на этого ублюдка заклинание подчинения, так что, если они и будут возражать, то будет поздно!

— Думаешь на неё подействует заклинание, предназначенное для драгов? — спросил Каратэш.

— Подействует, я его немного подправлю. Для этого уродца хватит! — Гара встряхнула безвольно обвисшего в её лапе дракончика, показав отсутствие у того крыльев.

— Может и сработать, — кивнул старейшина, — но пока не попробуем — не узнаем. Гара, считай, что ты получила одобрение совета. Рамана, когда вернётся, будет возражать, но будет поздно.

— Убейте её! — прохрипел, с трудом подняв голову, лежащий дракон.

— Это мы всегда успеем, — бросила Гара и ушла в серое облачко портала, прихватив с собой так и не пришедшего в себя дракончика. Старейшина посмотрел на хрипящего на земле дракона и сорвал с него амулет перехода, хмыкнул и кивнул Каратэшу. Тот сильным ударом сломал шею стоящему обгоревшему дракону. Старейшина и с него сорвал амулет перехода, прокомментировав свои действия:

— Амулеты принадлежат совету, им были выданы на время операции. Им бы оставили возможность «прыгать», но эти неумехи не смогли справиться с одной драконой.

Каратэш нагнулся над лежащим Залимтарилилионом и сломал шею и ему, затем вопросительно посмотрел на старейшину. Тот кивнул. Серый дракон забрал у обоих убитых амулеты власти, дающие право на владение драгами, ящероподобными существами — слугами или, скорее, рабами дракланов. Теперь драги убитых перейдут в собственность нового владельца этих амулетов. Старейшина и Каратеш слаженным огненным ударом сожгли мёртвых дракланов и ушли через открытый серо–чёрным драконом портал.

Словно ниоткуда появившийся чёрно–бронзовый дракон с горечью, тихо произнёс над кучкой пепла:

— Эх, Залимтарилилион, я же предупреждал тебя, чтоб ты не участвовал в этой авантюре! Тайша обязательно должна об этом узнать.

— Урх, держи её. — Дракона передала начавшую подавать признаки жизни Листика существу, отдалённо похожему на дракона. Крыльев у него не было, да и хвост был не такой, как у дракона. Мощный у основания, этот хвост резко сужался и не доходил до земли пару ладоней, таким хвостом не то что ударить, но и махать трудно было. Голова напоминала голову ящерицы, а не дракона. Это был драг Урх — один из слуг драконы Гаранаманараларионы. Он взял дракончика за загривок и, ловко перехватив за лапки–руки, вывернул их назад, не давая Листику пошевелиться. Сделать это ему было просто, так как он был в полтора раза выше и гораздо толще маленького изумрудно–золотистого дракончика. Обычно рост драга чуть превышает два человеческих, но Урх был выше любого другого драга, но при этом он был меньше серебристой драконы в три с половиной раза.

— Крепко держи! — скомандовала Гара и начала сплетать заклинание. Маленький дракончик отчаянно сопротивлялся, но серебристая дракона продавила его защиту и сделала, что хотела. Удовлетворённо кивнув, она спросила у дракончика, предварительно приведя его в чувство двумя пощёчинами:

— Кто ты!

— Я твоя раба, повелительница, — ответила Листик слабым голосом, Гара усмехнулась и приказала Урху:

— Кинь её в загон молодняка, пусть привыкает.

— Будет исполнено повелительница! — Поклонился драг и легко потащил, снова безвольно обвисшего дракончика. Подойдя к высокой изгороди, Урх не удосужился открыть широкую дверь в ограждении, а просто перебросил безжизненное тело через забор.

Молодняк драгов заинтересованно загомонил — к ним загон бросили новенького. Но он лишь отдалённо напоминал драга: более хрупкое телосложение, длинный хвост, почти, как у повелителей, да и чешуя была меньше, странного зелёно–жёлтого цвета. К лежащему новенькому подошёл Сарх, самый большой и сильный из находящихся в загоне.

— Эй ты! Как тебя звать?

Лежащий на земле новенький не ответил, тогда молодой драг пошевелил его ногой, но, не увидев реакции, сильно пнул. Изумрудно–золотистый незнакомец только застонал, тогда Сарх ударил ещё сильнее, подбрасывая лежащего в воздух.

— Не смей его бить! — налетел на Сарха другой драг, не уступающий забияке в размерах. Сарх набычился — это была Шимба, она всегда вмешивалась, когда он пытался кого-нибудь проучить. Драга по размерам не уступала Сарху и умела драться, правда его первенство до сих пор не оспаривала, но сейчас… Сарх попытался ударить непрошеную защитницу, но эта драга вцепилась в задиру и повалила того на землю, стараясь подмять под себя. Оба молодых драга покатились, поднимая пыль.

— Что здесь происходит? — Громкий окрик заставил драчунов расцепиться и быстро подняться на ноги.

— Я только спросил, а она драться, — наябедничал Сарх внезапно появившемуся Урху, старый драг далеко от загона не ушёл, а незаметно наблюдал. Показав Шимбе на лежащую Листика, Урх приказал:

— Берёшь новенького и идёшь в карцер, вам за то, что начали драку — трое суток без еды!

— Но, — начала Шимба, показав на так и не поднявшегося новенького, — он же ничего…

— Он стал причиной драки! Потому тоже понесёт наказание! Взяла его и в карцер!

Молодая драга легко подняла бескрылого дракончика и поплелась вслед за Урхом. Карцер представлял собой такой же загон, как и первый, только гораздо меньший. Шимба аккуратно положила свою ношу и села рядом, неподвижно застыв, — есть очень хотелось, а тут ещё три дня без еды придётся терпеть.

Шимба сидела, глядя в противоположную сторону от маленькой бочки с кашей. В карцере не только не давали еду, но ещё и заставляли мучиться от голода, поставив небольшой бочонок с кашей перед глазами наказанного так, чтоб он видел и чувствовал запах. Шимба тяжело вздохнула, перевела взгляд на причину её наказания и вздрогнула, на неё смотрели большие зелёные глаза, обрамлённые пушистыми ресницами! Такого у драгов никогда не бывало, да и у повелителей тоже!

— Кто ты? — тихонько спросила драг.

— Почему ты меня защищала? — ответил вопросом странный драг или не драг?

— Не люблю, когда обижают слабых, — ответила Шимба. У неё громко забурчало в животе и она пожаловалась: — Так кушать хочется! А я и так два дня уже не ела, а тут ещё три дня терпеть! Да и потом, если норму не перекроем, голодать придётся!

Странный драг удивлённо посмотрел на Шимбу и показал на бочонок:

— Так вот же еда!

— А как её достать? Прутья слишком густо стоят, лапа не пролезет!

Бочонок действительно стоял так, что драг его бы смогла достать, если бы её рука–лапа протиснулась сквозь частые прутья. Странный драг посмотрел на Шимбу, на прутья и сказал:

— Ага!

Глаза юной драги, и так круглые, стали похожи на маленькие блюдца, перед ней стояла маленькая лягушоночка, правда кожа у неё была золотистая и на маленьких лапках не было перепонок! Лягушоночка легко пролезла между прутьями и пододвинула, казавшийся неподъёмным для неё, бочонок к самой решётке. Затем наклонила его так, чтоб каша потекла сквозь прутья прямо в рот Шимбе. Лягушонок тоже поела, несколько раз зачерпнув кашу своей ладошкой. Переставив бочонок обратно, лягушонок нарисовала на земле следы тизарнов, хищных летающих ящериц мира Каприн.

— Вот, — сообщила уже эта странная изумрудно–золотистая драга, показывая на следы, — прилетели и всё съели! Нельзя еду оставлять без присмотра, всегда найдётся кто-нибудь, кто захочет её съесть! Голодный и летающий!

— Ты, ой! Вы повелительница! — шепотом произнесла Шимба. — Только повелители могут менять ипостась!

— Ага, — ответила маленькая бескрылая повелительница, — я Листик! Поняла? А ты Шимба, я слышала, как тебя назвал тот старый драг.

Шимба судорожно кивнула, а Листик обняла её:

— Расскажи, что здесь за порядки…

Шимба и Листик проговорили всю ночь, а утром, когда два драга–надсмотрщика пришли проверить, то обнаружили пропажу каши и множество следов тизарнов. На вопрос — что здесь произошло, обнявшиеся, видно от страха перед летающими ящерами, наказанные карцером маленькие драги заголосили:

— Прилетели, такие страшные! И как начали кашу есть! Ой–ой–ой! Еле мы спаслись! Если бы не каша, то и нас бы съели! Заберите нас отсюда. Здесь так страшно!

Пришёл Урх и долго рассматривал следы. Затем приказал наполнить бочонок снова и приставить к нему охранника. К удивлению этого драга–охранника, Шимба и Листик совсем не страдали от голода, так и обнявшись, они спокойно заснули.

Что может быть более нудным, чем охранять бочонок с кашей? Да ещё и трогать эту кашу нельзя, а надо простоять сутки на посту! Про драга–охранника словно забыли. Он вздохнул и посмотрел на небо — от кого тут охранять эту кашу? А она так пахла! Потом, когда она подсохнет, её отнесут в загон к молодняку, а пока она свежая и пахучая, то выполняла роль такого оригинального пыточного инструмента. Сильный удар по голове отправил охранника в беспамятство. Когда он пришёл в себя — бочонок был пуст! А вокруг опять было множество следов тизарнов. Драг–охранник растерянно огляделся — надо об этом происшествии доложить старшему, но и покидать пост без команды тоже нельзя! Растерянный драг посмотрел на спавших обнявшихся Шимбу и новенького странного маленького драга и продолжил бдительно охранять пустой бочонок.

— Первый раз прилетели страшные тизарны и всё съели, мы думали они и нас съедят! А потом они снова прилетели и напали на охранника. Наверное, съесть хотели, но передумали — каша ведь вкуснее! — плачущим голосом говорила Шимба стоящему перед ней Урху. Он решил допросить наказанных маленьких драгов, но Листик только хлопала своим большущими ресницами и перепугано твердила: «Тизарны, тизарны!». Решив, что от этой маленькой бестолочи он ничего не добьётся, Урх взялся за более старшую Шимбу.

Пока Урх допрашивал Шимбу, Листика снова бросили в загон. К ней подошёл Сарх и со словами — «ну ты» попытался ударить. Не со зла, а просто для того чтоб этот новенький знал своё место. Поднимаясь с земли, ничего не понявший Сарх попытался снова напасть. Удар хвоста новенького снова опрокинул его на землю. На помощь своему предводителю бросились два его товарища. Они тоже были отброшены ударами хвоста новенького.

— Ты кто? — ошарашенно спросил так и не поднявшийся с земли Сарх.

— Листик! И нападать втроём на слабую девочку — нехорошо! — ответила новенькая, сразу определить кто она — мальчик или девочка по внешнему виду не было никакой возможности, всё её тело, как и тела драгов, было закрыто чешуёй. А девочка продолжила: — Я не драг! Разве это не видно было сразу? А зовут меня Листик! Вот!

— А почему тогда ты здесь? — поднялся с земли Сарх, он уже и не думал о том, чтоб проучить эту новенькую.

— Не знаю, — пожала плечами Листик, — не помню.

— Ты совсем как драклан–повелитель, только без крыльев, — заметил Сарх и попытался оттолкнуть драга поменьше, который попытался погладить чешую Листика. — Не лезь, Дирка!

— Не смей! Не смей обижать тех, кто слабее тебя! — заступилась Листик.

— Выживают только сильнейшие! — возразил Сарх. — Кто сильнее, тот и прав! Те, кто норму не перевыполняет — остаются голодными и погибают!

— Ага, ты самый сильный и большой, останешься один и что ты сможешь сделать сам?

— Повелительница меня заметит и возвысит! Как Урха!

— Повелительница не всегда будет над вами, — тихо сказала Листик и добавила: — А хорошо ли Урху? Думаешь он счастлив, от того что его повелительница возвысила над всеми вами?

Урх привёл Шимбу и теперь, стоя незамеченным у загона молодняка, слушал, что там говорили. Не сказав ничего, втолкнул молодую драгу, развернулся и ушёл. Шимба сразу подошла к Листику и враждебно посмотрела на Сарха:

— Опять к тебе пристаёт?

— К ней пристанешь, — насупился Сарх и пожаловался Шимбе: — Знаешь, как она хвостом бьёт? Как молотом!

— Ага, — улыбнулась Листик и спросила у Шимбы: — А что такое перевыполнять норму? Ты тоже об этом говорила!

— Завтра увидишь, — вместо Шимбы ответил Сарх.

На следующее утро молодняк погнали в лес. Там, на большой поляне, лежали две больших кучи тяжёлых брёвен. Молодых драгов разбили на две команды и заставили таскать брёвна, одна команда носила их из левой кучи в правую, другая наоборот.

— Те, у кого куча будет меньше, не получат еду, — успела сказать Шимба Листику, они оказались в одной команде. Листик ничего не ответила, все молодые драги в бешеном темпе таскали брёвна. К концу дня кучи были одинаковы, старшие драги наблюдавшие за процессом переноски, приказали разбирать кучи и считать брёвна, чтоб выявить команду победителя. В кучах оказалось одинаковое количество брёвен, на самом деле общее число было непарным, так что в любом случае одна из групп драгов должна была победить. Драги–надсмотрщики были в замешательстве и доложили об этом повелительнице, та отмахнулась:

— Раз победителя не выявили, то считать проигравшими обе команды! Еды не давать никому!

Когда об этом было объявлено, Листик, к удивлению Шимбы, тихо сказала:

— Да, просчиталась я.

Изумрудно–золотистый дракончик сразу посчитала брёвна и одно спрятала, думая, что победителями объявят обе команды и еду дадут всем.

На ночь драги расположились прямо на земле, под большими навесами. Шимба и Листик устроились с самого краю. Ночью Шимба проснулась от того, что Листик тихонько стонала, она была в своей второй ипостаси. Девочка сидела, обхватив себя руками за плечи, из её глаз текли слёзы. Шимба подняла этого маленького лягушонка, а кем ещё может быть существо, не имеющее чешуи? Подняла и прижала к себе, чувствуя, как дрожит маленькое тельце. Только под утро Листик затихла и превратилась в того полудракончика, что была раньше. Утром перетаскивание брёвен началось снова, и снова обе команды, хотя брёвен уже было непарное число, повелительница объявила проигравшими. А ночью Листик, опять став лягушонком, стонала и дрожала. Утром она выглядела совершенно измученной. А днём снова было перетаскивание брёвен. Вечером одной из команд дали еду, вторая половина маленьких драгов осталась голодной. В этой половине оказались Шимба и Листик. Листик хотела предложить, чтоб команды по очереди выигрывали, тогда все драги смогли бы есть, хоть через день. Но Шимба рассказала, что каждый раз команду формируют заново, то, что она с Листиком третий раз подряд оказались в одной команде, — случайность.

— А зачем это надо? Это таскание тяжестей? — спросила Листик.

— Не знаю, так повелела повелительница, Урх говорил, что для сплочения и выявления слабых. Слабых слуг повелительнице не надо.

— А если кто оказался слабым, то что?

— Те умирают, повелительница приказывает перерезать себе горло или покончить с жизнью каким-то другим образом, — ответила Шимба.

Листик молча кивнула, заклинание подчинения было наложено на всех драгов, это заклинание не позволяло ящероподобным слугам дракланов ослушаться, фактически, превращая их в верных рабов. Такое же заклинание Гара наложила и на Листика. Но маленький дракончик не была драгом, сопротивляемость у неё была больше, поэтому это заклинание, навешиваемое на ауру жертвы, не столь прочно зацепилось за сущность Листика. В отличие от драгов Листик видела линии силы и то, как Гара ими её опутывала. Две последние ночи девочка снимала с себя это заклинание, буквально выдирая его из своей ауры. Теперь Листик была свободна. Она поняла, что таким образом дракланы сделали из коренного населения мира Каприн рабов, но зачем же их убивать? А Шимба продолжила рассказывать:

— Повелительницу это забавляет, она смеется, когда видит, как умирает драг.

— Шимба, а хочешь, я с тебя сниму это заклинание?

— Что ты Листик! Это заклинание снимает действие яда, что вырабатывает организм взрослого драга! Я уже почти достигла зрелости и умру от этого яда!

— Глупости, Шимба! Вас обманывают!

— У нас есть предание, что на наш мир накатилась чёрная волна страшного колдовства и драги начали умирать. Но пришли повелители и в своей безграничной милости спасли драгов…

— Превратив их в своих рабов! — зарычала Листик. — Дракланы сами и устроили ту эпидемию!

— Не говори так! Милость повелителей безгранична! — испуганно произнесла Шимба. Они с Листиком лежали на своих местах у края загона, вернее лежала драга, прикрывая своей широкой лапой девочку–лягушонка, устроившуюся у неё на груди. Листик погладила свою подругу и сказала:

— Я всё равно уйду отсюда! Когда стану сильной, вернусь и обязательно тебя освобожу!

Шимба попробовала возразить, Листик не дала ей этого сделать:

— Если ты так боишься, я переведу это заклинание на себя.

— Ты повелительница! — прошептала драга.

— Ага, я дракон, но не повелительница! — ответила девочка.

— Почему же ты здесь?

— Не знаю, меня схватили, когда меня мама вытолкнула из того страшного места. Мама придёт и заберёт меня отсюда!

На следующий день перетаскивания брёвен не было. У Гаранаманараларионы были гости, и она решила устроить большую охоту. Поэтому все её драги, в том числе и молодняк, загоняли на охотников дичь. Впрочем, если драклану не доставался кабирамил, большой травоядный ящер, он мог в досаде убить и ближайшего драга. Гара и её гости расположились на невысокой скале, к которой драги–загонщики должны были выгнать из джунглей кабирамилов. Драклан мог броситься на жертву со скалы, пуская в ход когти и зубы, а мог и ударить огнём, демонстрируя свою меткость и огненную силу.

Когда стадо кабирамилов из десяти голов было уничтожено, дракланы, не заботясь о сохранении мяса, били огнём, Каратэш, тоже бывший среди гостей Гары, предложил продолжить развлечение:

— Как-то всё быстро закончилось, я только во вкус вошёл.

— Выбирай любого, — предложила Гара, указывая на сбившихся в кучу молодых драгов.

— Неинтересно, — пожал плечами драклан, — они неподвижно стоят, как неживые мишени. Кабирамилы хоть бегут и уворачиваются, пусть ещё подгонят.

Гара отдала распоряжение, и драги снова пошли в джунгли на поиски нового стада. Каратэш задумчиво посмотрел им вслед и спросил:

— Я смотрю, ты уже сделала рабыней ублюдка Ветикалинарионы. Это же она там была среди твоего молодняка драгов? Но уж очень она хилая, вряд ли выживет. Я всё хотел спросить — для чего тебе она?

— Скоро вернётся Рамана, мне будет приятно посмотреть на её реакцию, когда она узнает что доченька её сестрицы — моя рабыня.

Каратэш хмыкнул, а Гара, злобно усмехаясь, продолжила:

— А потом я прикажу своей рабыне перерезать себе горло, так чтоб Рамана это видела. Пусть полюбуется!

— Гара, я понимаю, месть — эта святое дело. Но не спешишь ли ты? Месть — это такое блюдо, которое надо употреблять холодным. По–моему, ты торопишься.

Серебристая дракона с усмешкой взглянула на серого:

— Самое время, чего тянуть? И так очень долго ждала… Ветику мне не удавалось достать, пока она не перешла дорогу старейшинам, а Рамана сама член совета.

Каратэш снова пожал плечами и повернулся в сторону джунглей, ожидая, пока загонщики выгонят ещё одно стадо кабирамилов.

А в джунглях молодые драги, удалившиеся на значительное расстояние, собирались рассыпаться цепью в поисках ещё одного стада. Все они понимали, что если не найдут кабирамилов, повелительница строго накажет своих нерадивых слуг. Многие из драгов шатались, сказывался голод последних дней и сегодняшние усилия, всё-таки было немало пройдено. Найти ещё одно стадо после первого загона было делом почти невыполнимым, и драги понимали, что роль такого стада изображать перед гостями их госпожи придётся им самим. А гости в охотничьем запале могли перебить всех. Повелительница, чтоб показать гостям своё радушие, могла пойти на это, тем более у Гары было ещё пять загонов с молодняком. Этот был самым маленьким.

Листик плелась за Шимбой, словно сомнамбула, как будто её тело было здесь, а сама она была где-то в другом месте. Внезапно дракончик остановилась и указала лапкой в сторону:

— Туда! Там стадо!

Как говорится — утопающий хватается за соломинку, а приговорённый к казни стремится оттянуть её всеми силами. Драги, уже смирившиеся с тем, что им придётся выйти под огненные удары, пошли в ту сторону, куда указала Листик. Через некоторое время драги, повинуясь команде изумрудно–золотистого дракончика, рассыпались цепью, впрочем, они уже и сами почувствовали кабирамилов.

Гара осталась довольна — стадо было большое, хватило и для огненных ударов, и для когтей и зубов. Повелительница была настолько удовлетворена охотой, что позволила драгам доесть то, что осталось от кабирамилов после охоты. Почти всё забрали взрослые драги, но и молодняку досталось немало. Уже в загоне Шимба, с слегка вздувшимся животом, спросила у своей подруги:

— А ты чего не ела? Мясо же!

— Да, Листик, чего ты не ела? — тоже спросил Сарх, он понял, что эта странная драга или недодракон каким-то образом нашла стадо. Везение Листика или её умение не только позволили наесться маленьким драгам, впервые в их жизни, но и спасло от смерти многих из них. Благодушно настроенный Сарх похвалил Листика: — А ты молодец! Как тебе удалось найти такое большое стадо?

Листик ничего не ответила и, молча, ушла в закуток загончика, где спала. Шимба пошла вслед за драконочкой, сев рядом с ней, молча обняла её. Так они и просидели до темноты. Когда все заснули, сквозь прутья загона выскользнула маленькая девочка и устремилась в джунгли. С лёгкостью двигаясь сквозь заросли, девочка пробежала несколько километров. Осторожно приблизившись к полянке и увидев там бронзового дракона, Листик с криком «Рамана», больше похожим на всхлип, бросилась к этому дракону. Девочку подхватила на руки бронзоволосая девушка.

— Листик! Что они с тобой сделали?!

— Эта злая дракона навесила на меня заклинание подчинения, которое для драгов!

— Листик… Как же так?! Прости меня девочка! Я не успела! — в отчаянии вскрикнула Рамана.

— Ага, но я уже сняла его. Мне мама показывала, как это делать. Знаешь, Рамана, как больно было! А где мама? Почему она не приходит и не забирает меня от этой гадкой драконы?

Девушка сильнее прижала девочку к себе и тихо сказала:

— Листик. Твоя мама не придёт, она погибла. Погибла, спасая тебя. Поэтому ты должна жить! Жить, чтоб отомстить за Ветику! А я тебе в этом помогу! Они за это поплатятся, все поплатятся: Гара, Каратэш и старейшины!

Последние слова Рамана произнесла зловещим шёпотом. Листик заплакала:

— Мама, мамочка!

Рамана гладила девочку по голове:

— Не плачь, ты должна быть сильной! Такой, как тебя хотела видеть Ветика! Не плачь! Мы уходим отсюда!

Листик отстранилась и посмотрела в глаза бронзоволосой девушке:

— На тебя же сразу подумают, что это ты меня забрала, на тебя и на Тайшу.

— Пусть думают! Я всё равно заберу тебя! Гара может убить тебя в любой момент, а если почувствует, что ты сняла её заклинание, то… Листик, я тебя уведу, а потом дам свой амулет перемещения. Чтоб ты могла уйти как можно дальше, пока они не спохватились и не пустились в погоню по твоему следу!

— Рамана, мне не нужен амулет, я могу как мама «смотреть» и «прыгать». Мама мне показывала, правда я далеко не «прыгала», но я постараюсь! — сквозь слёзы произнесла Листик. — Я сама отсюда уйду! Уйду так, что меня не найдут!

— Листик! Никому никогда не говори, что ты умеешь «смотреть» и «прыгать»! — поражённо произнесла Рамана, получается, что Листик унаследовала способности своей матери! А Листик поняла, что об этих её способностях Ветика никому не рассказывала. Девочка утвердительно кивнула и, перестав плакать, став серьёзной, сказала:

— Я тебя «увидела», когда «смотрела», чтоб найти кабирамилов. А ещё я знаю, что у этой злой драконы гости. Сегодня была охота, а завтра они куда-то собрались, это я тоже «подсмотрела». Вот завтра ночью я и уйду. А ты с Тайшей постарайтесь сделать так, чтоб на вас не подумали!

— Листик, ты уже как настоящий драклан — хитрый и коварный! — улыбнулась Рамана. Но у неё это вышло как-то невесело. — Листик, бедная девочка, как же рано тебе пришлось повзрослеть!

— Да? — с надеждой спросила Листик. — Я уже взрослая?

— Да, хоть тебе всего восемь лет и до первого совершеннолетия тебе ещё чуть больше чем двести сорок лет.

— Рамана, а если я «прыгну» в мир, где год короче, то у меня совершеннолетие раньше наступит? — поинтересовалась девочка.

— Нет, Листик, считаются года мира Каприн, так что быстрее не получится. — Рамана была рада, что отвлекла девочку от грустных мыслей.

— Жалко! Мне пора возвращаться. А ты тоже уходи, — сказала расстроившаяся Листик. Рамана кивнула и сложила руки лодочкой, когда она развела их в стороны, там оказался маленький дракончик. Он затрепетал крылышками и опустился на подставленную ладошку девочки. Рамана, улыбнувшись, сказала:

— Таким будет моё послание, если что-то случится или мне надо будет тебя увидеть, помнишь ту гору, где мы впервые с тобой встретились?

— Ага, это мир…

Рамана приложила палец к губам девочки, та понятливо кивнула, а Рамана активировала свой амулет перехода и ушла в серое облачко портала. Листик подождала, пока облачко исчезнет, и заплакала:

— Мама, мамочка!

Когда Листик ушла с полянки, неизвестно откуда появившийся мужчина, с незапоминающейся внешностью, задумчиво произнёс:

— Вот ты какая, дочь Ветикалинарионы. Сдаётся мне, что у тебя большое будущее. А мой нюх меня ещё не подводил, так что не буду тебе мешать, да и Тайша на твоей стороне. А Рамана молодец, сказала, где встретиться, но так чтоб я не узнал. Хотя… Я не удивлюсь, если она знала, что за ней наблюдают. Но всё же, как она думает вытащить дочь Ветики? Свой-то амулет она не отдала, как хотела, а то, что она хотела это сделать, было видно. Или она, всё-таки, незаметно передала девочке другой?

Из последних, тихо произнесённых мужчиной слов стало понятно, что он не слышал признания Листика об умении «прыгать» без амулета. Мужчина не стал уходить, как Рамана, через портал, с полянки взлетел чёрно–бронзовый дракон.

Шимба проснулась от того, что её кто-то пощекотал травинкой в носу. Драга, не открывая глаз, улыбнулась:

— Листик!

— Ага, на вот, съешь.

Девочка, сидящая на груди у драга, протянула какой-то плод, оказавшийся очень сладким. Шимба расплылась в широкой улыбке большой ящерицы.

— Потому-то ты и не ела мясо, ты наелась этими…

— Ага! Люблю сладкое и не люблю сырого мяса!

Серебряный дракон выпускал ноздрями дым, если б это был человек, можно было бы сказать — брызгал слюной от ярости. Гара злобно смотрела на Раману, а та продолжала говорить:

- … таким образом, я заявляю протест! Гаранаманаралариона без санкции совета поместила дракона к драгам, заметьте, дракона к драгам! Тем самым создан прецедент! Подобные действия недопустимы! Чтоб такое не случилось в дальнейшем, я предлагаю применить к уважаемой Гаранаманараларионе санкции. Вплоть до лишения…

— Но позвольте, уважаемая Раманапиритикалиона, — вмешался серебристый дракон, секретарь совета, — заявка на опекунство подана по всем правилам и принята к рассмотрению!

— Уважаемый Еранамаликатрион, пока заявка не рассмотрена, передавать опекаемого опекуну никак нельзя, здесь же была нарушена сама процедура, мне ли вам говорить, как пагубны подобные действия?

Секретарь совета как ответственный за соблюдение порядка и законности, или хотя бы видимости этого, не нашёл что сказать в ответ. А распалившая себя серебряная дракона закричала:

— Это ты похитила ублюдка! Теперь смеешь мне указывать…

— Гара, у тебя есть доказательства? — спокойно спросила Рамана.

— Да! Не успела ты вернуться, как эта недодракона пропала!

— Позволь тебя спросить, Гара, когда это произошло? Я имею ввиду, когда пропала Листик?

— Ты вернулась позавчера, а вчера она пропала! — зарычала серебряная дракона.

Утром, после охоты, Гара направилась к секретарю совета, подавать заявку на опекунство, всё-таки Листик была дочерью драклана, и её пребывание у Гары надо было оформить должным образом. Еран обещал всё быстро уладить у одного старейшего старейшины, так назывались трое сопредседателей совета дракланов, ну надо же как-то отличаться от старейшин — простых членов совета. Но Ариматуларикиланион был занят, почти весь день занят. Гара так и улетела, ничего не оформив. Но не успела она приземлиться, как Урх доложил о пропаже изумрудно–золотистой новенькой. Утром она вместе со всеми пошла тягать брёвна, Гара, перед тем как улететь, со злорадством за этим наблюдала, а вечером эта недодракона исчезла! Гара приказала начать поиски в лесу, а сама метнулась назад, к тому времени старейший старейшина уже освободился, он тоже приказал организовать поиски и погоню, но Усимтариканокилион, которому это поручили, ещё не вернулся.

— Ты меня обвиняешь? — искренне изумилась Рамана. Гара замялась — уж очень спокойным было поведение соперницы, вместо того чтоб требовать отмены опекунства, она придралась к нарушению процедуры. Рамана вела себя так, будто совершенно не переживала за судьбу дочери своей младшей сестры. Гара увидела, что секретарь совета тайком делает ей знаки молчать, и застыла, не зная, что предпринять.

— Я могу подтвердить, что ни Раманапиритикалиона, ни Тайшаваланикатиона в этом не замешаны. Они вчера весь день были у меня, — произнося это, старейший старейшина скривился, действительно, Рамана и Тайша были у Ариматуларикиланиона, при этом устроили грандиозный скандал, именно по поводу Листика. Обе драконы уже знали о том, что Листик задумала бежать, а ругались со старейшиной именно для того, чтоб создать себе алиби, да и отвлечь внимание от Листика — Гара-то сидела у Ерана и ждала, когда освободится старейшина. Подруги скандалили долго и со вкусом, приводя всё новые и новые аргументы своей правоты, как вполне обоснованные, так и совершенно безумные. Продолжая кривиться, старейшина с сожалением сказал:

— Они не могли похитить твою подопечную, Гаранаманаралариона.

— Кто-то из них отдал свой амулет перемещения! Пусть покажут! — не сдавалась Гара.

Обе драконы с ехидными улыбками предъявили свои амулеты. А Рамана добавила:

— То есть ты, Гара, допускаешь, что эта, как ты говоришь, недодракона воспользовалась амулетом перемещения?

— Да! Джунгли в окрестностях прочесали и нашли место, где она открыла портал! — в запальчивости выкрикнула серебристая дракона, а Рамана повернулась к старейшему старейшине:

— Вот ещё один аргумент против Гары как опекунши. Она не распознала наличие у Листика магических способностей, а чтоб использовать такой амулет, такие способности нужны и не малые!

О том, что Листик использовала свои способности, чтоб снять заклинание, наложенное Гарой, Рамана умолчала. Незачем серебристой злюке об этом знать, да и пусть поломает голову, как Листику удалось убежать, находясь под заклинанием подчинения.

— Это ничего не значит! Ей могли помочь! — не сдавалась Гара.

— Кто? — спросила Тайша, хотя она не была членом совета, но была приглашена как заинтересованное лицо. Кроме того, изделиями лаборатории Тайши пользовались очень многие и вступать с ней к конфликт по такому ничтожному поводу, как какой-то сбежавший детёныш, никто не хотел. Пепельная дракона обвела присутствующих взглядом и спросила: — Кто из вас взялся бы помогать беглянке?

Отрицательный ответ был единодушным. Тайша развела лапами, показывая, что вопрос можно считать исчерпанным, и села, давая понять, что не желает продолжать бесполезный разговор. Гара растерялась. В это время появился чёрно–бронзовый дракон.

— Усимт, тебе было поручено проследить, куда вёл след от «прыжка»? — задал вопрос старейшина. Чёрно–бронзовый дракон начал обстоятельно отвечать:

— Беглянка ушла из джунглей владений Гаранаманараларионы длинным прыжком, перехватить её не было никакой возможности. — На самом деле такой прыжок был ещё не по силам Листику, она сделала три прыжка, и на третьем преследовавший и почти догнавший её дракон мог бы её схватить, но не стал этого делать. Он сокрушённо развёл лапами, совсем как Тайша перед этим, показывая, что сделал все, что было в его силах: — Я только определил место её предполагаемого выхода, но даже не стал туда приближаться.

— Почему? Почему ты не перехватил её на выходе? Если видел, где она вышла?! Или ты просто не сумел этого сделать?! — гневно закричала Гара.

— Я могу тебе сказать, где она вышла, вернее, назову предполагаемое место, так как близко туда решил не подходить. Ты, Гара, можешь организовать там поиски, если найдутся желающие тебе помогать. Лично я сразу откажусь! — резко ответил Усимт, сделавший вид, что уязвлённый тем, что засомневались в его компетентности.

— Где это! Обойдёмся без неумех! — заявила Гара, презрительно скривившись.

— Айсгор, — коротко ответил Усимт, ехидно улыбаясь. — Если вы мне не верите, поинтересуйтесь у Каратэша, в конце преследования он ко мне присоединился и видел, куда ушла беглянка.

Усимт дал серому дракону маячок для прыжка к себе, но только после того как убедился, что Листик вне досягаемости. Когда Усимт назвал мир, куда ушла беглянка, а сомнений его слова не вызывали, Каратэш подтвердил сказанное чёрно–бронзовым драконом, стало ясно, что дальнейшее преследование и поиски бесполезны. Попасть в Ледяной мир или его окрестности — это верная смерть! А неопытная драконочка, прыгая наугад, попала именно туда. Это и было высказано. Но не успокоившаяся Рамана снова выступила и потребовала лишить Гару права опекунства, как не справившуюся. Никто особо не возражал, так и поступили, кому интересно спорить из-за мёртвой?

Изумрудно–ледяной дракончик выскочил из подпространства среди голых скал Ледяного мира. Тут было так холодно, что даже скалы казались синими. Листик уже не зажмуривала глаза, хотя от накатившего ужаса ей это очень хотелось сделать. Она, задержав дыхание, чтоб не вдохнуть ледяную пустоту, побежала вдоль скал. Как говорила её мама — если хочешь сбить с толку преследователей, не «прыгай» из того же места, где вышла из подпространства. В этом случае след прерывается, его, конечно, можно отыскать, но это сделать очень трудно. Листик так спешила, что споткнулась и упала. Огромная скала открыла глаз и укоризненно покачала появившейся у неё головой:

— Никуда не годится! Она прыгает через ульм, как драклан, хотя и без амулета. А должна чувствовать себя там как дома, оставаясь невидимой для других. Что ж, придётся исправлять свои ошибки!

Лежащую изумрудно–золотистую фигурку окутало белое искристое облако. Застывшая Листик словно выпала из реальности. А накрывшее дракончика серебристое облачко сжалось и исчезло, словно втянулось в него. Пролежав неподвижно полчаса, Листик подхватилась и непроизвольно сделала выдох и вдох. И в ужасе застыла. Но ледяная пустота не заполнила её сущность, лишая воли и возможности двигаться, а придала сил. Драконочка, по–прежнему задерживая дыхание, побежала дальше. Пробежав довольно значительное расстояние, Листик почувствовала, что начала задыхаться. Она остановилась и осторожно «выглянула», так как учила её мама. Листику захотелось зажмуриться, если раньше она видела совсем немного, буквально на расстоянии вытянутой руки, то сейчас от обилия миров зарябило в глазах. Дракончик увидела и дракланов, что шли по её следу, и сам след тоже увидела. Листик, чувствуя, что может это сделать, хотела посмотреть — кто это? Но чей-то голос зарокотал:

— Близко не смотри, они могут увидеть, что за ними подглядывают, и могут тебя увидеть. А «прыгать» теперь можешь на любые расстояния, этому учись…

Голос показался знакомым, Листик, не дослушав и зажмурившись от страха, «прыгнула». Она сделала это, не выбирая пути, прыгнула туда, куда однажды её несла мама, и так, как и тогда, вынырнула в том мире уже во второй своей ипостаси. Улыбнувшись голубому небу и зелёной траве так, как и тогда с мамой, Листик шагнула дальше и замерла. Не было домика на краю рощи и не встречала ворчливая, но добрая женщина в цветастом платье. Листик смотрела на заросшую травой полянку, место, где был домик под красной крышей, и слёзы потекли из её глаз — как недавно это было и как недолговечно длилось то счастливое время.

Листик стояла, плакала и вспоминала: Хуархита, художник Лирамо, молодожёны Хуан и Вихита и мама, мамочка! Почему те, кто ей дорог или становится близок, уходят? Почему, чтоб не накликать на них беду, она должна покинуть Раману и Тайшу? Что она не так делает? Почему? Почему?

Далёкий стук копыт и скрип колёс отвлёк или, скорее, привлёк внимание девочки. Повозки, издававшие эти звуки, были ещё далеко, но Листик расслышала. А когда повозки появились из-за поворота дороги, огибавшей рощу, стали видны рисунки на их бортах. Как сказал бы учитель Листика, Аугусто Лирамо — какая аляповатость и безвкусица! Но нарисовано старательно, можно даже сказать с любовью. Видно то, что этот неумелый художник рисовал, ему близко и даже дорого. Повозки, подъехав ближе, остановились — лошади всхрапывали, мотали головами, но дальше идти не хотели. На обочине дороге стоял страшный хищник. А в одной из повозок раздался звериный рёв. Ещё в одной тоже закричали звери, но судя по голосам — мелкие. Листик вытерла слёзы и пошла вдоль остановившегося каравана, успокаивая лошадей и совсем не обращая внимания на обеспокоенных людей.