Глава 9
Блуждая во тьме
Время блаженства заканчивалось. Вода теряла тепло; с минуты на минуту должны были явиться солдаты, чтобы забрать мой маленький островок спокойствия, и я то и дело прислушивался: а не стучат ли сапоги в коридоре? Пока не стучали.
Из бадьи, установленной посреди моей комнаты, вылезать не хотелось. Черно-желтые иглы кинхасса приятно покалывали кожу; лепестки красной мухоедки липли к телу, высасывая усталость. Благоухающая густая пена билась о древесные стенки и катала на гребнях разноцветные пузыри.
Я с сожалением бросил последний кусочек эльфийского шорка в воду, и пена с тихим шипением поднялась до края бадьи. Как оказалось, эльфы не только были искусными парфюмерами, но и превзошли всех в изготовлении шорка, без которого купание – не купание. Их шорк в мгновенье ока растворялся в воде, пены от него было куда больше, чем от человеческого, а главное – он не щипал глаза. А уж как пах!
Кончиком пальца я подбросил пузырь и дунул на него, направляя к окну. От человеческого шорка, даже самого лучшего, пузырей не бывает, да и пены от него кот наплакал. Не говоря уже о том, что растворяется он долго даже в кипятке.
Я в который раз опрокинул на себя ковш теплой воды. После чего вытащил из мокрых волос несколько колючек кинхасса. Теперь они – разбухшие, разошедшиеся слоями – походили на огромных шмелей.
Восхитительно. Тот, кто советовал после потусторонних путешествий непременно омыться водой с лепестками красной мухоедки и иглами кинхасса, знал в этом толк. Не представляю, восстановилось ли кровообращение, но чувствовал я себя превосходно. Никакой усталости, а силы столько, что кажется, ты способен ударом кулака пробить крепостную стену. Одним словом, как заново родился.
Я прислушался: по коридору топали. Трое или четверо. Солдаты.
Стук шагов оборвался у моей комнаты, в дверь постучали. Придется вылезать.
Я сладко потянулся в бадье и ухватился за ее края.
– Минуту! – крикнул я и покинул островок спокойствия. Наспех вытерся и быстро надел свежую длинную рубашку. – Можете заходить.
Солдаты один за другим вошли в комнату и молча подняли бадью. С кислыми рожами понесли в коридор, расплескивая воду. Один из них словно прочел мои мысли и захлопнул дверь.
Оставшись в одиночестве, я лег на кровать. С грустью посмотрел в окно: еще немного, и на небе начнут вспыхивать звезды. Сорок седьмой день заточения почти закончился.
Сорок семь дней – и ничего. Волшебная железка по-прежнему болтается на шее, Маркус и Пронт все еще считают, что антимаги недостаточно готовы. Да откуда им, агентам его величества, знать о готовности моих учеников?..
Я так и не раскрыл ни одной тайны. Разве что узнал причину дружбы орка и человека: Кай-Нул однажды спас Пронта. Сколько я ни подслушивал агентов, магов, орка и убийцу, сколько ни следил за ними из потустороннего мира, – все тщетно.
Полтора месяца я топчусь на месте, пребываю во мраке неизвестности.
Зачем Арцис Храбрый прислал этот подозрительный отряд?
Для какой цели клеймил колдунов?
И что это вообще за таинственное клеймо, исходящее неизвестной магией?
Тем временем жизнь в замке идет тихая и мирная, разве что подросший тролль немного пошаливает. Дворянин Буверт учит простолюдина Эрика хорошим манерам, убийца Хассет слагает стихи, пытаясь их прочесть хоть кому-нибудь, а серый орк Кай-Нул пьет пиво и курит табак с двумя агентами. Такое ощущение, что за пределами этих стен нет ни коварного Арциса, ни униженных колдунов и некромагов. Нет интриг, алчности и смерти. Ничего.
Я закрыл глаза, погружаясь в привычный морок. Самое время отправляться в путь.
Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь…
Тьма вновь несла меня своими запутанными и пустынными дорогами.
Купание и вправду помогло. Дух перестал болезненно тянуться к телу. Вернулась легкость потустороннего нырка и прежняя безумная скорость полета. Даже вымышленный обрыв, с которого каждый раз приходилось падать во мрак, сознание творило быстрее и ярче прежнего. Он почти не отличался от реального: травка подрагивала на ветру, вместе со мной в бездну падали мелкие камешки.
«Интересно, возврат в тело будет таким же приятным, как вылет?» – подумал я и увидел, как во тьме замелькали редкие огоньки, предвестники выхода.
Меня несколько раз перевернуло, после чего потусторонняя тьма наконец-то выплюнула мой дух. В моей собственной комнате. Там, где я и желал оказаться.
Забавно: проделать такой путь, чтобы вернуться к началу путешествия. Но иначе никак. Потусторонние тоннели строены не людьми.
Освещенное масляным фонарем мое чистое тело лежало на кровати. Грудь ровно вздымалась; на розовощеком лице застыла улыбка; в волосах желтели мелкие колючки кинхасса. Если их не замечать, полный порядок.
Что ж, посмотрим, чем живут в замке…
Я медленно поднялся над телом и без спешки проник сквозь стену, очутившись в комнате Эрика.
Пекарь не спал. Стоял у окна и внимательно глядел в небо, где уже висели звезды. Буверт тоже был здесь. Сидел возле стола, держа в руках несколько книг, и смотрел пекарю в спину.
Я пробежался взглядом по корешкам: «Доруг Сладкословный», «Укрик Златописец» и «Агнар Чарующий». Дворянин притащил простолюдину стихи асготских поэтов. Лучших асготских поэтов.
– Ну как? Загасить фонарь? – спросил Буверт. – Возможно, так ты сумеешь сосредоточиться. – Дворянин коснулся прозрачной стенки фонаря, но пекарь с грустным видом покачал головой.
– Не думаю. Наверное, сочинять стихи – не для меня. – Он тихо вздохнул. – Ничего не идет в голову. Нет… вдохновения.
– Конечно, стихи собственного сочинения поразили бы ее куда больше… – Буверт положил книжки на стол. – Но если ты прочтешь ей одно из них… – Он кивнул на книги. – Не сомневайся, я выбрал лучших из лучших.
Совсем недавно я думал, что они передерутся из-за Клариссы. И вот – пожалуйста. До сих пор не верится, что дочка смотрителя выбрала именно пекаря. Представляю, как Гидар радуется.
Буверт – молодчина! Его отца можно поздравить: он воспитал прекрасного сына. Не каждый дворянин за спасибо станет помогать простолюдину. Тем более помогать охмурять красавицу, подобную Клариссе. Побольше бы таких дворян в Асготе, глядишь, и народу стало бы легче.
– Слушай, – пекарь вдруг воспрянул духом, не сводя глаз с книг, – а может…
– Ни в коем случае. Кларисса наверняка читала эти стихи. Не уверен, что ей понравится твой обман.
– А если попросить Хассета?
Буверт аж подпрыгнул от возмущения. Подпрыгнешь тут. Стихи Хассета убийственней его кинжалов.
– Даже не думай об этом!
– Почему?
– А ты их слышал? Уж лучше ничего не читай, чем…
Пекарь закинул руки за спину, прошелся от окна до двери, вернулся и, горестно вздохнув, опустился на подоконник.
– Мне нужно что-нибудь съесть.
– Кстати, о еде. Тебе не мешало бы…
– Похудеть?
– Да.
– Я попробую, – Эрик поджал губы. – Но ты… Ты же дворянин.
– Думаешь, титул дает таланты? Между нами, сочинять стихи у меня получается еще хуже, чем у Хассета.
– А ты научишь? Ну правильно их читать?
– С выражением, ты имеешь в виду? Конечно. Но запомни: главное, чтобы они шли от сердца.
Буверт раскрыл книгу, а я полетел в комнату Маркуса…
Храп. Агент спал, обняв одеяло. У кровати стоял меч, из-под подушки сереньким язычком торчал кончик кинжальных ножен; на столе лежала подробная карта Асготского королевства, еле освещенная масляным фонарем.
Я внимательно изучил карту, пытаясь понять, что значили черные круги и кресты, небрежно брошенные пером в нескольких местах. Один круг – на нашем замке, другой – на столице, третий – на Желтых горах, четвертый на… Свободных землях.
И за какие заслуги этот небольшой клочок земли, заселенный мирными эленхаймцами, удостоился внимания агента? Любопытно. Как, впрочем, и крест, чернеющий близ Ламайского леса – леса, который высится за стенами нашего замка. Зачем его помечать без причины?.. Расспрашивать Маркуса – все равно что немого. Придется выяснять самому.
Ламайский лес остался за спиной.
Лес как лес. Зеленый. Густой. Полный птиц и зверей. Чем он заинтересовал службу его величества? Непонятно. И оттого неспокойно. Ну не стали бы агенты выделять его безо всякой цели. Да еще и крестом – не самым добрым знаком.
Я ненадолго остановился и повернулся. Не в первый раз за полет. Лес не давал мне покоя. Что они в нем нашли? Деревья, трава да мох. Филины ухают, букашки шуршат листвой, ветви хлещут друг друга. Ни подозрительных звуков, ни подозрительных обитателей. Может, стоит осмотреть его еще раз? Решено, так и сделаю. На обратном пути…
Огни Свободных земель приближались. Яркие и тусклые. Большие и маленькие. В форме шара и лепестка. Одни неподвижно висели в воздухе, другие перемещались.
Некромаги были правы: колдуны, спасая свои драгоценные шкуры от королевского гнева, хлынули из Асгота, как крысы с тонущего корабля. Куда я ни сворачивал, пролетая над домами, тавернами, лавками и кузницами, везде натыкался на представителей ненавистного мне племени. Именно они раскрасили ночные Свободные земли проклятой магией. И тут и там тьму вспарывал белый свет алиаров, вечно светящихся камней. И там и сям ее разгоняло разноцветное пламя магических амулетов и перстней. Уверен, лети я чуть ниже, меня бы уже обнаружили. Представляю, сколько магов сейчас скопилось в таверне Митрана – лучшей таверне Свободных земель.
Еще несколько минут полета, и я завис над знакомым частоколом. Роскошные кареты во дворе стояли так близко друг к другу, что с крыши одной можно было легко перейти на соседнюю, не опасаясь ухнуться. За воротами, впритык к частоколу, дожидались хозяев экипажи победнее. На козлах дремали, ели, пили и курили возницы. Изрядно пьяный слуга жаловался лошади на свою нелегкую судьбу. Пес Рир – не то потерявший голос на время по воле колдуна, не то уставший тявкать на многочисленных чужаков – зло глядел из будки и не желал оттуда вылезать. Из распахнутых окон струился дым. В одно из них я и влетел. Осторожно, готовясь в любой миг вернуться обратно во двор.
Столько колдунов и некромагов в одном месте мне прежде видеть не доводилось. В таверне Митрана не то что яблоку, ореху негде было упасть от постояльцев, которые хвастались друг перед другом магическими талантами. Едва я оказался в зале, как сквозь меня проплыла красная пучеглазая рыбина с длинным хвостом, напоминающая знатную полную даму. А рядом просвистели магические стрелы, созданные из густого белого света.
Кто-то, выделываясь перед хорошенькими, но замотанными служанками, творил из магического пламени цветы, кто-то на потеху знатной публике метал без промаху магические ножи, а кто-то, надвинув капюшон на глаза, спокойно сидел за столом, перешептываясь с собратьями по колдовскому ремеслу.
Шум стоял невообразимый, точно в лучшей таверне Свободных земель отмечали великую победу. Гремели кубки, стучали каблуки, повизгивали служанки и тревожно бурчали колдуны. Звуки переплелись, как разноцветные нити эльфийских ковров.
Отделить бесполезную болтовню от нужного разговора сразу не получилось. Кричали, бубнили, шептались обо всем подряд. О безумстве Арциса, об убитых некромагах и колдунах, о пышногрудых служанках, о крепости пива. Дело осложнялось еще и тем, что представители колдовского племени затопили табачным дымом таверну сверху донизу, и впечатление складывалось такое, будто где-то поблизости тлела огромная куча листьев. Да и следовало держать ушки на макушке. Хвала небожителям, пока меня вроде бы не заметили, но совсем не обязательно, что удача и дальше будет сопутствовать. Она такая – глазом моргнуть не успеешь, как повернется спиной. Или, как говаривал тюремщик Блам, толстой задницей.
Я воспарил под самый потолок, осматриваясь и прислушиваясь; вокруг меня водили хороводы колечки дыма, скрепленные заклинанием; внизу табачный туман то и дело расцветал яркими разноцветными вспышками.
– … антимаги… точно говорю… – прорвалось сквозь несмолкаемый гам.
Откуда? Я метнул взгляд и туда и сюда. Непонятно. Где тут разберешь? В этой суете. Упустил. А этот разговор непременно стоило послушать, хотя бы потому, что раньше во множественном числе о таких, как я, не говорили. Неужели колдунам стало известно, что теперь я – не единственный антимаг? Тогда…
– … замок Пя… мечей… там их учат…
Демон! Где-то уронили поднос, и звуки голосов накрыло оглушительным звоном. Но даже эти обрывки слов, чудом проскользнувшие сквозь стену бряканья и звяканья, убедили меня в том, что я не напрасно посетил таверну.
Вести были не из приятных. Колдуны говорили о нас. Они каким-то образом проведали, что совсем неподалеку от Свободных земель, там, в замке Пяти мечей, находятся антимаги. Причем не просто находятся, весело проводя время, а учатся ненавистному колдунам ремеслу.
– …два десятка антимагов…
– …не два, а три…
Кажется, нашел: стол, за которым сидят двое. Я проследил за движением губ и подлетел поближе, не забывая при этом осматриваться. Колдун и, видимо, его ученик курили трубки и, судя по разговорам, считали, что антимагов в замке – тьма тьмущая.
Хм, тридцать антимагов… Не смешно ли? Так и рождаются слухи. Один сказал пять локтей, другой – десять, третий – пятнадцать, а четвертый в поисках славы побрел в дремучий лес, чтобы убить чудище высотой уже с многолетний дуб.
– Недолго им жить осталось. Уже завтра мертвое войско будет здесь, – мерзко похихикал старый колдун и выпустил к потолку колечко дыма. – Надеюсь, Анхельма, будь он проклят, убьют в первую очередь.
– Думаешь, армия Узуйкама с ними справится?
– А то, – уверенно заявил старый колдун. – Что он с мертвяками будет делать? Из них-то магии не шибко попьешь, – продолжал хихикать колдовской выродок. – На сей раз ему не уйти.
Колдун был прав. Магии в мертвяках – меньше, чем в гоблинском шамане. Да и ту против них не применишь. Уничтожать воскрешенных тварей при помощи некромагии – все равно что пожар соломой тушить.
Полная луна белым блюдцем катилась по звездному небу. Я быстрее стрелы вылетел из таверны и сломя голову понесся в сторону Желтых гор, чтобы своими глазами увидеть армию, ведомую некромагами. Нужно было убедиться, что маги не врали. Если так, то армия Узуйкама уже приближалась к границам Свободных земель. А значит, с высоты своего полета я мог ее легко увидеть. Несколько сотен мертвяков – не игла в стоге сена. Только слепой не заметит.
Так стремительно я еще не летал; если бы у меня были настоящие уши, в них бы свистел ветер. Внизу мелькали дома, а навстречу летела безмолвная тьма. К счастью, пока лишь она. Не разбитая грохотом костей и не проткнутая пламенем сотен факелов мертвой армии. Я все еще надеялся, что маги ошиблись. Что нет никакой армии, а есть лишь слухи, которые плодят некромаги ради того, чтобы мы покинули замок. Правда, до сих пор непонятно, откуда могли появиться эти слухи? Как колдунам удалось пронюхать, где я обучаю антимагов? Как они узнали, что я вообще кого-либо обучаю, учитывая секретность происходящего в замке?
Королевским агентам новость очень не понравится. Они столько сил и средств потратили, чтобы тайна осталась тайной, а теперь… Арцис, наверное, лопнет от злости, когда узнает, что его безумная затея провалилась. А она, несомненно, провалилась, ибо антимагов я толком обучить не успел. Впрочем, затее Узуйкама, если он действительно послал армию, тоже не суждено сбыться. Завтра нас в замке уже не будет.
Каждый следующий участок пути давался сложнее прежнего. Орлинский дар давно истощился, и я быстро терял силы; время от времени к моим потусторонним ногам словно пристегивали новый груз, который замедлял полет и яростно тянул к земле. В конце концов я остановился, не в состоянии двигаться дальше – как пес, чья свобода ограничена длиной цепи; с момента моего первого потустороннего путешествия цепь укоротилась раз эдак в пять. Теперь оставалось только ждать, пристально всматриваясь во мрак.
Не представляю, сколько времени я висел вот так – далеко от Свободных земель, высоко над землей, не шелохнувшись. Покуда – проклятье! – не заметил предвестников мертвой армии. Стая ворон пролетела совсем близко от меня и, тревожно каркая, скрылась во тьме. Немного позже появились и первые мертвяки, их я легко распознал даже под покровом ночи. Головы мертвяков редко вертятся на шее, ноги неловко сгибаются в коленях, словно у кукол на ниточках.
Мертвяки поднялись на высокий холм и направились к границам Свободных земель. А вскоре подо мной мертвой рекой уже текла армия. Огромная. Неуклюжая. Воню-ю-ючая.
Отсюда мертвяки и скелеты напоминали копошащихся муравьев. Неудивительно, что я так долго не мог их обнаружить. Никто из мертвых воинов не носил ни фонарей, ни доспехов, ни оружия, способного сверкнуть в лунном свете, выдав место расположения армии; даже в многочисленных каретах не жгли огней, пытаясь сохранить в тайне свое присутствие. Да и двигалась армия весьма тихо, несмотря на своих тупых солдат. Трудно вообразить, какая вонь сейчас стоит там, внизу, и сколько еще будет стоять после ухода мертвой армии. Благо духи не чувствуют запахов.
Маги из таверны не врали. Они ошиблись лишь в одном: армия Узуйкама исчислялась не сотнями, а тысячами. Видать, он и вправду думал, что в замке Пяти мечей находятся три десятка антимагов.
Глупец. На что он надеялся? Неужели считал, что его многотысячная армия сумеет незаметно подобраться к нашему замку? А может быть, припас для нас еще что-то, кроме безмозглой армии? Так или иначе, мы об этом вряд ли узнаем.
Опускаться ниже я не решался. Конечно, хорошо было бы забраться в одну из карет. Но слишком опасно. Стоит к ним приблизиться, как меня тотчас обнаружат; к гадалке не ходи, там непременно окажется некромаг с потусторонним чутьем. Скорее всего, даже не один.
Другое дело, что можно еще немного послоняться по таверне, пока в нее не наведались некромаги. Поглядеть да послушать, что к чему. Быть может, колдуны прольют свет и на то, откуда возникли слухи, не лишенные доли правды. Святая добродетель, о предательстве я как-то сразу не подумал.
Долетался. Меня явно ждали и готовились встретить. Не успел я оказаться в таверне, как в мою сторону густо полетела печально известная пыль. Миг спустя я увидел и сушеную кошачью голову, и ее проклятого владельца. Видимо, в момент моего первого посещения таверны некромаг не успел меня пленить. Но теперь он был во всеоружии.
– Вон он! Там, под потолком! – крикнул некромаг, указывая на меня пальцем. – Попался, поганец! Я же вам говорил, что за нами следят из того мира.
В таверне наступила тишина. Юные маги глазели на меня с нескрываемым любопытством, бывалые – глянули и забыли. Один из колдунов ради хохмы метнул в мою сторону парочку красных огоньков. Его собратьям эта забава пришлась по нраву, и через минуту вокруг меня плавали сотни разноцветных огней.
– И что ты с ним собираешься делать?
– В кошмар его! – крикнул кто-то, знакомый с некромагией.
– В кошмар! В кошмар! В кошмар! – с радостью поддержали его другие.
Из-за стола поднялся длинноволосый и седой как лунь некромаг, и в зале опять сделалось тихо. Едва ли не все маги следили за тем, как старик молча шагал в мою сторону. Возле пленившего меня некромага он остановился.
– Инчар, мой тебе совет: отправь его в ловушку. Оттуда он точно не вернется. Если хочешь, я помогу. Поблизости чувствуется одна из них.
Уж лучше в кошмар, подумал я, пытаясь услышать шептания некромагов. Из него хоть можно вернуться.
Колдуны с нетерпением ждали решения некромагов.
Одно радует: ни колдуны, ни некромаги не знают, чей дух висит перед ними. В противном случае решение было бы принято незамедлительно. Не стоило испытывать судьбу дважды. Если меня действительно засунут в ловушку, я не смогу предупредить агентов о смертельной угрозе, о мертвой армии.
Они наконец-то определились, направили на меня костяные посохи, не посчитав нужным огласить приговор. Под бурчание некромагов магическая пыль окутала меня плотным облаком и медленно понесла к двери. К знакомой ловушке, установленной черными всадниками у входа в таверну. Спасти меня могло только чудо.
– Смотрите! – удивленно воскликнул кто-то из колдунов незадолго до того, как меня вырвали, выцарапали из облака пыли. – Там еще один!
Я не сразу понял, что случилось. Звуки смолкли. Зал померк, теряя четкость. Размазался многочисленными серыми пятнами. И словно яростный ветер швырнул меня обратно в потусторонний мир.
Будь я проклят! Чудеса все-таки иногда случаются.
Старый друг появился очень кстати. Вот уж кого не ожидал увидеть, да еще и в качестве спасителя. Я уж было думал, что он исчез из моей жизни навсегда.
Невероятно. Как ему это удается?..
Призрак не подчинялся законам потустороннего мира. Во всяком случае, многим из них. Тогда, в таверне Митрана, мне было не до размышлений. Считаные секунды, и я бы очутился в потусторонней ловушке. Но сейчас, когда озлобленные некромаги остались с носом и далеко позади, можно было привести мысли в порядок.
Я с изумлением глядел на полупрозрачную ладонь призрака, сжимающую мою прозрачную руку чуть выше запястья. И… чувствовал его ладонь. Даже то, что он, бестелесное существо, держал руку такого же бестелесного существа, было событием из ряда вон выходящим. А уж ощущение прикосновения, осознание того, что духи способны чувствовать друг друга телесно… По законам потустороннего мира его ладонь должна была незаметно пройти сквозь мою руку, без всяких ощущений для нас обоих. Луч света не застрянет в другом луче света, если встретится с ним. Он пройдет сквозь него, и все. Но я ясно чувствовал, как пальцы старого друга время от времени скользят по моей прозрачной руке. Его ладонь не была ни холодной, ни теплой, прикосновение вообще не походило на то, что испытывают живые, когда дотрагиваются до кожи друг друга. Словно сотни мелких перышек щекотали мой дух.
Кроме того, в потусторонних лабиринтах призрак чувствовал себя как рыба в воде. Он не только мог замедлить или ускорить перемещение во время путешествия по тоннелям загробного мира, но еще и выбирал, где лучше свернуть, что тоже не укладывалось в голове. Стоит потустороннему путешественнику прыгнуть во тьму, как он, до достижения задуманного места, не властен над собственным духом – словно камень, брошенный с моста. Тоннели сами определят, как тебя доставить в нужное место; претензии после прыжка не принимаются, сколько ни желай. Таков закон, который на моих глазах легко нарушал призрак.
Темные скоростные дороги потустороннего мира – не лучшее место для бесед. Поэтому пока я не беспокоил старого друга вопросами, решив дождаться окончания путешествия. Куда мы неслись, я не представлял.
Тоннели загробного мира вывели нас в просторную темную комнату с тремя кроватями, где спали люди. По привычке я осмотрелся, и только сейчас понял, что призрак вернул меня в замок Пяти мечей. В комнату, отданную желторотым магам.
– Не представляешь, как я тебе рад, – искренне признался я. – Ты появился вовремя.
– Был поблизости, – грустно улыбнулся призрак. Он подплыл к магу и склонился над ним. Медленно провел волшебной ладонью над его телом, и тот застонал во сне. – Хочу, чтобы ты это увидел, – мрачно сказал призрак, – а мне пора.
– Постой! – крикнул я, ринувшись за ним. – Я даже не успел… – Я остановился рядом со стонущим магом, вздохнул и тихо сказал пустоте: – Я даже не успел тебя поблагодарить за спасение.
Есть в мире неизменные вещи. Друг исчез, вновь оставив меня без ответов. Не улетел, а растворился в воздухе, словно дым, развеянный ветром.
Как призраку удалось вырвать меня из лап некромагов?
Почему на него не действовали законы потустороннего мира?
Кто наделил его такой силой?
Кем, в конце концов, он был на самом деле?..
– У-у-ммм! – маг по-прежнему стонал.
Вот, кстати, еще один вопрос: что призрак хотел мне показать? Уж магов-то я навидался. Несколько минут назад ускользнул из таверны, битком набитой представителями колдовского племени.
Я опустился ниже, чтобы рассмотреть мага получше. Это был Мирмак.
Ну и что в тебе особенного? По-моему, ничем не хуже и не лучше других. Не понимаю. Словно прочитав мои мысли, маг вдруг выгнулся и затрясся всем телом. А затем внезапно успокоился и затих. Как ни странно, никто не проснулся.
Что это? Или… кто это? Тело мага внезапно стало прозрачным, и я увидел его дух. И наконец-то увидел то, на что советовал мне взглянуть призрак. Что-то мерзкое находилось в колдовском духе. Оно шевелило серыми щупальцами, казавшимися скользкими и холодными, оно присосалось к духу сотнями присосок, словно паразит, оно… портило его. Оно жило там. Не в теле, а именно в духе. Беззубая, безглазая серая тварь, опутавшая дух мерзкими щупальцами, словно паук – беспомощную жертву паутиной. Там, где щупальца часто впивались в дух, он темнел. Одно плечо и вовсе стало черным, как уголь. Именно оттуда шли щупальца – из пульсирующего комка размером с кулак. Об этом Джим Великолепный не писал.
Светлое Небо, а ведь во время уроков мне приходилось пить магию из этого колдуна, и моим ученикам тоже! На всякий случай я отлетел от мага, или кем он там был, подальше (возможно, невиданная тварь была заразна) и тщательно осмотрел себя. Хвала небожителям, во мне подобная гадость не завелась. Фу, лучше бы призрак мне эту дрянь не показывал. Уснуть теперь будет сложно. Да и вообще, зачем он мне ее показал? Загадка.
Тело мага вернуло прежнюю «плотность», и потусторонний паразит больше не шевелил щупальцами на моих глазах. Я пристально оглядел спящего Мирмака и не нашел в нем ничего необычного. Надо быть с ним осторожнее, а еще лучше запереть где-нибудь. Еще не хватало подцепить от него эту заразу. Впрочем, сейчас мне нужно думать не об этом, да и не только мне. Своими фокусами призрак совершенно выбил меня из колеи. А к замку, между прочим, движется многотысячная армия мертвецов.
Я подумал о возвращении, и тут же почувствовал, как меня начало втягивать в потусторонний тоннель.
Сердце бешено колотилось, испарина пропитала рубаху так, что ее можно было выжимать. Потустороннее беспокойство передалось телу. Со всеми вытекающими.
Не открывая глаз, как требовали правила возврата, я сделал несколько глубоких вдохов. Еще некоторое время полежал, не размыкая век, и наконец-то увидел потолок своей комнаты.
То чуть не заперли в ловушке, то показали эту дрянь. Ну и ночка выдалась. Вполне вероятно, что до следующей мы можем не дожить. Где-то к вечеру армия мертвецов достигнет нашего замка.
Звезды гасли, небо светлело, встречая летнее солнце. Я со страхом ощупал себя, надеясь, что из кожи не торчат мерзкие щупальца. Серая непонятная тварь не давала мне покоя. Но пока вроде бы жила исключительно в Мирмаке, и он вряд ли подозревал о ее существовании.
Глубокий вдох и долгий, спокойный выдох. Нужно успокоиться. А затем поразмыслить над тем, как подать агентам неприятную новость о том, что последний колдун в Эленхайме теперь легко назовет место обучения антимагов. И, кроме того, с уверенностью будет утверждать, что нас куда больше трех. Как убедить Пронта и Маркуса в том, что в нашу сторону движется армия, направленная Узуйкамом? Как заставить их поверить в то, что мне это не приснилось?
Судя по карте, они предвидели нечто подобное и понимали, откуда может вылезти враг. Но, думаю, совсем не предполагали, что врагов будет столько. Надеюсь, до следующего вечера мы успеем спастись.
И все-таки зачем призрак хотел, чтобы я взглянул на невиданную тварь?..
Я поднялся с кровати и принялся одеваться. Пора было будить Маркуса. Время работало против нас.
