ГЛАВА 7

Луна еще не взошла на трон править звездною своей страной, и машина летела в темноте над светящимся океаном ночного мегаполиса. Увидеть ее в небе для жителей столицы было совершенно невозможно, так же как невозможно им увидеть звезды над головой. Огни большого города заслоняют собой всю Вселенную, ограничивая мир живущих в нем разноцветным блеском рекламных витрин.

Девушка успокоилась и с удивлением рассматривала огромное звездное небо. Саша пел программную песню:

— Ты кто? — недоуменно спросила она, насмотревшись на холодный свет звезд и темную глубину мироздания. Саша подумал, этот вечный вопрос нужно поставить в один ряд с такими вопросами, как «что делать?», «кто виноват?» и многими другими, мучающими сознание русских людей.

— Конь в пальто. — Ему показалось, он дал исчерпывающий и очень глубокий ответ на поставленный вопрос, но девушка считала иначе. Вместо того чтоб постигать глубину и многоплановость полученного ответа, она спросила:

— Зачем ты меня забрал?

— Учитель велел, да и самому захотелось. Кроме того, я выполнял заказ твоей сестры.

— Твой учитель — это тот бес, что возле тебя трется?

— Он не бес. Это душа инопланетянина, от врагов здесь прячется и меня уму-разуму учит.

— А от меня ему что нужно?

— Хочет тебе специальность поменять. Способная ты больно к его науке.

— И что это за наука? Людей убивать?

— Лечить, убивать… это одно и то же. Возьми любое лекарство — в малых дозах лечит, в больших убивает.

— И по небу летать тоже научит?

— Захочешь, научит.

— А расплачиваться чем?

— Придумаем что-нибудь.

— Ага, один уже придумал… все вы одинаковые…

— Какие есть… Твоя сестра мальца когда привезет?

— Завтра, а что?

— Позвони, скажи пусть вещи свои возьмет. Пока с тобой жить будет. Школу уже закончила?

— В прошлом году. Продавщицей пока работает на базаре до обеда.

— Уже не работает. Опасно ей там оставаться. Тебя искать будут.

— А родители?

— Так они же все равно никуда не уедут. Не тронут их. Наверное. Придумаю что-нибудь… завтра снова в Москву поедем. Ты сестру встретишь, я телефонами новыми запасусь. Мои старые запасы уже закончились. Да и ваши подарить придется…

— Кому?

— Нуждающимся. Не мешай, дай песню хорошую допеть. А ты слушай.

— Знаю я эту песню. Отец, как выпьет, всегда поет.

Показав девушке, где она будет спать и где лежит чистое белье, Саша, быстро приняв душ, хлопнул стопку коньяка на голодный желудок, нырнул под одеяло и постарался заснуть. Ужинать было уже поздно. На всякий случай он закрыл свою дверь на ключ. Мало ли что взбредет ночью девушке в голову, одной, в чужом доме. А поскольку девчонка на неопределенное время попадала в состав новообразующейся организации под его непосредственное руководство, то на нее сразу распространялось простое правило — «не спи на работе». Саша всегда удивлялся, какое простое и умное правило придумали люди. Со многими смыслами. Поэтому на работе сам не спал и другим не давал.

Александр уже два дня не мог позвонить жене, и это его напрягало. Наде он старался звонить почти каждый день, рассказывал о своей работе в московском отделении немецкой фирмы, радужных будущих перспективах, спрашивал, не нужны ли деньги, порываясь перевести ей половину полученного аванса, и обязательно требовал, чтоб она немедленно бросала все свои дела и ехала к нему. Требовал долго и настойчиво. И лишь после того, как она в десятый раз откажется, объясняя ему, сколько дома неотложных забот, с тяжелым вздохом соглашался на небольшую отсрочку.

Он действительно уже хотел, чтобы она приехала, и даже знал простой способ, как это сделать. Нужно было перестать настаивать на приезде, а наоборот, всеми силами отговаривать ее от такого шага, рассказывая, как много неотложных дел у нее дома. Он бы с любым заключил пари, что через пару дней встречал бы ее на вокзале.

Жена была человеком надежным и неплохим делопроизводителем, разбиралась в бухгалтерии. По всем параметрам подходила на место помощника молодого адвоката. Да и за ним лишний глаз не помешает. Но никак не мог он решиться и рассказать ей о своих новых талантах. Боялся.

Весь его жизненный опыт твердил, что из двух сообщений типа «жена, у меня отнялись ноги» и «жена, у меня появилась богатырская сила» женщина спокойней отнесется к первому. Раз ноги отнялись, то вероятность, что муж убежит, упала до нуля, да и подлечить можно, вдруг не совсем отнялись. А вот второе сообщение вызовет беспокойство и кучу вопросов: «Откуда взялась эта сила? Почему появилась без ее разрешения? Понимает ли муж, что она замуж не за богатыря выходила, а за обычного человека, и что он собирается предпринять для исправления ситуации?» Вопросы непростые, найти ответ на которые очень трудно. А найти ответ, который удовлетворил бы и успокоил женщину, их задавшую, просто невозможно.

В который раз пообещав самому себе, что при следующем разговоре непременно и обязательно, Саша, засыпая, еще раз перебрал в уме задания на завтрашний день. Ему показалось, кто-то пытался войти и даже стучал в дверь, но отличить явь от сна уже не было ни сил, ни возможностей.

Марат Виссарионович узнал о смерти Гамлета одним из первых. И по должности ему было положено, и родственники они были, хоть дальние, но дружили семьями, что в Москве значило больше, чем родство. Он сразу поехал к нему домой выразить соболезнование Тамаре и детям, а также расспросить, как и что случилось.

Уже скоро двадцать лет, как отвечал Марат в их организации (корпорации, семье) за вопросы безопасности и решение конфликтных ситуаций. Как развалилась страна и начала дышать на ладан несокрушимая, как раньше казалось, Контора, предложил ему дальний родственник заняться охраной его бизнеса от наездов многочисленных гопников, вылезших, как тараканы, изо всех щелей. С тех пор много воды утекло и много партнеров сменилось у родственника, но Марат как был, так и оставался его правой рукой и одним из незыблемых столпов, на котором держалось благополучие всей семьи.

Покойного уже успели переложить в гроб и вынести в гостиную. Многочисленные женщины в темных одеждах, полностью взяв власть в свои руки, суетливо готовили все необходимое к обряду, но Марат умел говорить со всеми. И с нервными вооруженными мужчинами, и с плачущими женщинами, и с детьми, и с подростками. Вскоре он знал, что увидели родные утром и где что стояло в кабинете Гамлета. Все указывало на внезапную остановку сердца во сне. Прилег на диван, задремал и не проснулся.

Но некоторые детали резали Марату глаз, а его профессиональное чутье шептало: «Все не так, как кажется, смотри в оба». С каждой новой деталью, которая бросалась в глаза своей нелогичностью, настроение его портилось все сильнее. Первое, что ему не понравилось и на что никто не обратил внимания, — это диван, на котором нашли покойного. Никак не получалось у Марата придумать правдоподобную ситуацию, при которой Гамлет умирает на диване. Он мог умереть за рабочим столом, на своей кровати или по дороге к ней. Диван предназначался для посетителей, Гамлет мог на него лечь спать, лишь поссорившись с женой. Если бы он устал, он должен был выключить свой ноутбук и отправиться в постель. Вместо этого он не выключая компьютер, лег на диван… нет, не вязалось это с его характером.

Никакой срочной работы у него не было, Марат специально это выяснил. Если бы он устал, пошел бы сразу в кровать. Если бы ему стало плохо, Гамлет бы поднял шум и вызвал бы «скорую помощь». Лишь после этого он бы пошел прилечь в ожидании врача.

Просмотрев мобильный телефон покойного, Марат сразу обратил внимание на поздний звонок Самвела. Попытавшись дозвониться к нему и его брату, услыхал стандартное сообщение о недоступности абонентов. Это могло ничего не означать. Работа у ребят ночная, могли поздно лечь спать и отключить телефоны, чтоб спокойно выспаться. Но настроение Марата испортилось окончательно… не принято было отключать связь, если ты на службе, а не в отпуске. Поэтому быстро выяснив, кто из его людей живет поблизости от Самвела, он отправил его к ним на квартиру с целью разбудить спящих или прояснить обстановку. Вскоре зазвонил его телефон.

— Марат Виссарионович, машина Самвела под подъездом, машины Гиви нэт, дверь никто не открывает.

Марат вырос в Москве, и все знали, с ним нужно говорить по-русски. Выслушав обстановку, он раздумывал недолго.

— Вскрывай дверь под мою ответственность.

— А как? Ломать?

Если бы Марат не стоял рядом с покойным товарищем, он бы нашел более выразительные рекомендации, а пока негромко сказал:

— У тебя голова есть? Жильцов поспрашивай, где ближайший столяр или слесарь, в ЖЭК заедь.

— Тут дверь бронированная.

— Значит, ищи автоген, — спокойно и очень тихо сказал Марат. Но его собеседник все понял.

— Сдэлаю, Марат Виссарионович. Все сдэлаю.

— Жду звонка.

Он снова пошел в кабинет и сел за рабочий стол покойного. Как ему сказали, никто ничего не трогал, даже к ноутбуку не прикасались. Нажав пробел, Марат снова посмотрел на вспыхнувший экран с рабочим столом винды. Активные программы, с которыми вчера работал Гамлет, были закрыты, но ноутбук работал. И это тоже была пусть небольшая, но странность. Если ты закрыл все программы, то почему не выключил компьютер?

Марат включил поиск по всем файлам, созданным или измененным вчерашним и сегодняшним числом. Их было немало, и они не вязались по содержанию друг с другом. «Надо посадить спеца, пусть пороется», — подумал Марат. Он посмотрел на стационарный телефон, поднял трубку и нажал повтор вызова. После короткой трели одной набранной цифры он услышал:

— Дежурный слушает.

Поняв, что отвечает дежурный в фойе подъезда, Марат спросил:

— Это Марат Виссарионович. Я друг покойного и начальник службы безопасности фирмы, в которой он работал. Вы заступили сегодня утром?

— Так точно. В семь ноль-ноль.

— С четырнадцатой квартиры вам не звонили?

— Никак нет.

— Дайте мне, пожалуйста, номер телефона того, кого вы сменили.

Набрав полученный номер, описав ситуацию и представившись, Марат задал интересующий его вопрос:

— Скажите, Гамлет Георгиевич не звонил вам вчера вечером?

После короткой паузы парень неуверенно сказал:

— Звонил… предупреждал, что Самвел приедет, его племянник… но тот не приезжал. Совсем из головы вылетело… в тот вечер у нас и у соседей вся аппаратура сгорела, полночи меняли.

— Расскажите подробно, — хмуро попросил Марат.

Он уже понимал, спокойных семейных похорон у Гамлета не будет. Слишком много непонятного. Каждый эпизод сам по себе легко объясним, но их совокупность уже превысила тот минимум, на который он был готов махнуть рукой. Слушая охранника, он не успел задать все интересующие его вопросы, как пришел вызов от человека, занимающегося квартирой.

— Марат Виссарионович, приезжайте немедленно. Их убили…

Марат подумал, что этот звонок его совсем не удивил.

— Ничего не трогай. Выйди в коридор и никого не пускай до моего приезда. Милицию я вызову сам.

Он подошел к суетящейся вдове.

— Тамара, сейчас приедут люди и заберут Гамлета на экспертизу. Ничего мне не говори. Убили Самвела и Гиви, это не шутки.

— Ты думаешь…

— Я не думаю. Нужна экспертиза. Думать будем потом.

Утром Саша безжалостно выгнал сонную девушку на зарядку и подумал: «Насколько все-таки человеку легче, когда он видит, что мучается не один». С физической подготовкой у девушки дело обстояло не очень, зато с упражнениями по развитию тонкого тела никаких проблем не было. Иногда ящер не выдерживал, влезал в ее ауру и подправлял что-то, незаметное его ученику. Светлана визжала:

— Скажи, пусть не лезет, у меня от него мурашки по всей коже!

— Сама и говори, если такая смелая. Чего ты орешь? Он тебя что, за задницу хватает?

— Лучше бы за задницу… Ай! Он мне сделал больно!

— Ты, девушка, лучше не кричи. Расслабься и постарайся получить удовольствие. У учителя очень специфические наказания, боюсь, тебе не понравятся.

— Извращенцы…

«Вот поэтому, Сеш, я никогда не брал учениц. Женщина и равновесие совершенно несовместимые понятия. И еще с ними есть одна проблема. Они очень легко и быстро доходят до какого-то уровня, причем невозможно изначально определить до какого. После этого полностью останавливаются в своем развитии. Если на базовом уровне их около половины, то на двенадцатом уже около десяти процентов, на одиннадцатом не больше двух процентов, а дальше вообще единицы. За всю историю Искусства женщины никогда не поднимались выше четвертого уровня.

Но в данном случае в связи с ограниченным временем обучения это свойство нам на руку. Возможно, удастся найти хотя бы нескольких, кому под силу будет воспринять конструкт создания сопряженных тел. Один ты много не настроишь».

«А сколько сопряженных пар можно создать за один раз?»

«Несколько десятков. Сотня пар — это уже, наверное, предел даже для меня. В день не больше двух заходов, иначе отупеешь, а вскоре сойдешь с ума. Вот и считай».

По дороге в Москву Саша заглянул к Ольге Пантелеевне.

— Чего приперся? Я ж тебя просила, не приходи, я сама. Хочешь, чтоб про нас болтать начали? Тогда уже не приеду.

Ольга Пантелеевна, как и обещала, иногда заезжала к одинокому мужчинке помочь по хозяйству. Не часто, но раз в неделю выбиралась. С хозяйством особо не получалось, но скрасить одиночество, унять тоску и печаль помогала. С ней было легко, радостно и чуть-чуть грустно. Как с каждой хорошей и умной женщиной.

— Быстрее бы твоя жена приезжала. А то привыкну к тебе, тогда беда, — сказала ему в последнюю встречу, серьезно глядя в глаза.

Муж ее выпивал и в последние годы обращал на нее мало внимания. Но на предложение Саши кардинально отвадить мужика от спиртного ответила категорическим отказом.

— Мой меру знает. И как выпьет — веселый становится. А вот у Ленки Сотниковой мужика, того бы надо было. Совсем синий стал и злой как собака.

— Так скажи ей, я помогу.

— Ага, скажи… она сразу поймет, что ты меня окучиваешь по чуть-чуть, и моему настучит. Она, сучка, уже давно при каждом удобном случае ему в штаны лезет, когда меня рядом нет. Думает, я не знаю ничего. Ты уже сам как-нибудь к ней подойди.

В силу этих и других обстоятельств, а также своей занятости попрактиковаться в кодировании односельчан Александру пока не удавалось.

— Я к тебе на минутку. По делу. У вас в селе несколько домов пустых стоит. Не знаешь, кто их продает? Если сможешь, достань телефон.

— А ты что, еще один дом покупать надумал?

— Племянницы мои ко мне переехать хотят. Надо бы поселить где-то.

— На молоденьких потянуло. Ну ты и кобелина. Пятый дом от меня с левой стороны. Степана Козина спросишь. Он мать к себе забрал, а дом уже полгода продать не может.

— Спасибо на добром слове. Не забывай соседа.

— Рада бы забыть…

Он стоял над трупами ребят и смотрел на окровавленные салфетки, нелепыми красно-белыми квадратными панамками прикрывающие их головы.

«Я найду тебя, сука, найду и убью, найду и убью», — в который раз повторял он как заклинание, сдерживая охватившую его ярость.

«Не говори гоп, пока не перепрыгнешь», — прозвучал в его голове чужой голос. Прозвучало это без насмешки, скорее с легкой грустью.

Марат испуганно оглянулся. Он был по-прежнему один в комнате. Достав сигареты, вышел на балкон и со злости сплюнул.

«Этот гад специально оставил салфетки, чтоб плюнуть мне в лицо и вывести из равновесия, поганый извращенец», — мелькнуло в голове.

Внизу возле подъезда разворачивалось такси, на тротуаре стоял мужчина, чуть выше среднего роста, в джинсах и рубашке. С виду ему было лет пятьдесят. Непонятно было, вышел он из такси или ожидает его. Подняв голову, он мазнул тяжелым, равнодушным взглядом по Марату, стоящему на балконе четвертого этажа, и сел в машину. Марат сплюнул в сторону. Так учила его бабушка защищаться от сглаза.

«Преступников всегда тянет на место преступления», — вдруг мелькнуло в голове, когда он бездумно провожал глазами уезжающее такси. Вскоре раздался вой сирены и возле подъезда остановилось несколько автомобилей, привезших сотрудников оперативного розыска.

Дорога легко ложилась под колеса, светило майское солнышко, плавно переходящее в июньское.

«И действительно, какое сегодня число? Без радио и телевизора так сложно следить за календарем. Особенно если тебя гоняют каждый день без выходных как Сидорову козу».

Их машину легко обогнал черный «мерседес» с блестящим никелированным передним радиатором, похожим на оскаленные хищные зубы. Саше вспомнилось детство, когда они с родителями на 403-м «москвиче» ехали на море и их машину легко обгоняли 21-е «Волги», напоминающие пацану хищных оскалившихся акул. Маленький Саша высовывал руку из окна в направлении хищной рожи, ему казалось, рука удлиняется и он бьет акулу прямо в пасть.

Неясная мысль мелькнула в его голове, и он задумчиво повторял светлый и добрый детский стишок, пытаясь вытащить ее наружу:

Светлана встревоженно поглядывала на него. То, что он не крутит руль и не нажимает на педали, уже было достаточным испытанием для ее нервной системы. А то, что готовиться к конкурсу поэтических чтецов нужно не в летящем как на пожар автомобиле, было для нее и вовсе очевидно. Но когда этот новый рабовладелец, взявший ее вчера в плен, прикидывающийся белым и пушистым, начал подпрыгивать с дикими возгласами «я гений», когда он на скорости сто километров в час полез к ней целоваться, ее долготерпение закончилось.

— Останови машину, ты нас поубиваешь! — закричала девушка. Потом уже спокойней добавила: — Тогда можешь целоваться, я ничего против не имею.

Но этот сумасшедший, вместо того чтобы прислушаться к тому, что ему предлагают, вцепился в руль и запел радостным голосом:

— Какие развратные песни пели мои родители, я только сейчас это понял, — ни с того ни с сего сказал он и дико заржал.

— Вы только не волнуйтесь и остановите где-нибудь машину, пожалуйста, мне срочно нужно поправить прическу. — Светлана решила пойти на радикальные меры, способные проникнуть в мозг даже свихнувшимся водителям.

— Все нормально, уже останавливаюсь.

«Хор, я гений! Я придумал такой конструкт, это просто улет! С ним ты победишь всех врагов!»

«Сеш, не нужно притворяться безумным. Ты бы даже ваших психиатров не провел, а моя раса разбирается в безумных состояниях и их проявлениях не в пример лучше вашей. Я очень рад, что ты смог достичь столь высокого эмоционального состояния, значительно превышающего то, которое ты испытывал в постели с женщиной, но пока не понимаю, чем оно вызвано. Придумать конструкт ты просто не можешь».

«Хорошо. Не конструкт. Но я придумал совершенно гениальную идею конструкта, а конструкт по ней ты сам изготовишь».

«За свою жизнь, Сеш, я изготовил всего два принципиально новых конструкта. На один потратил десять лет, на второй шестнадцать».

«Уважаемый учитель, пожалуйста, выслушайте меня не перебивая. Я и без вас собьюсь. А потом сами решайте, что я придумал и сколько времени это у вас займет. По моим оценкам значительно меньше, так как основа вам уже известна».

«Слушаю тебя».

«Сперва я повторю некоторые известные вам факты, почерпнутые из вашей же памяти. Это мне необходимо для связного повествования.

Итак, когда были созданы первые сопряженные тела, начались работы по конструкту их взаимного движения. Современный конструкт, отрабатываемый на протяжении столетий, действует следующим образом. Тела сдвигаются на расстояние, равное одному атомному радиусу. Если не возникло никаких упругих сил, тела занимают новое положение. Если возникают упругие силы, то близнецы пытаются сдвинуть препятствие, увлекая его за собой. Таким образом происходит движение повозки.

В этот же период искусники экспериментировали с мгновенным переносом тел на значительные расстояния. Как учит нас квантовая механика, вероятность обнаружить любой атом в любой точке пусть мала, но конечна. На этом была построена идея мгновенного переноса.

К сожалению, никаких особых результатов добиться не удалось, и это направление было забыто. Ты, Хор, как любитель порыться в старине, тоже не обошел вниманием эту тему и убедился в невозможности благополучного переноса тел.

Я позволю себе кратко сформулировать основную проблему. По своей сути она напоминает проблему рассеивания снарядов при стрельбе из пушки. Поскольку расстояние перемещения невообразимо больше размеров атомов, возникают ошибки масштабирования, каждый атом проходит до цели свой путь, который разнится с соседним. Даже одна лишняя молекула азота или кислорода вдоль условной линии, соединяющей начальное и конечное положение атома перемещаемого вещества, меняет волновую функцию, и вероятности попадания соседних атомов в соседние точки начинают „гулять“.

Все это приводит к результату, когда на практике перемещаемое тело рвет на куски, которые занимают определенный эллипс. Параметры эллипса зависят от дальности перемещения, перемещаемого вещества и многих других параметров, силы ветра, температуры воздуха и атмосферного давления.

Я удивляюсь, что, зная все это, никто из вас не додумался до боевого применения данного конструкта. Видимо, здесь проявились особенности психологии и ритуальные традиции. Суть идеи такова.

Если ты телепортируешь кусок железа в тело противника, то даже если оно появится внутри в виде небольших кусков, оно серьезно нарушит функционирование организма противника и, скорее всего, вызовет его преждевременную кончину. Но ведь есть и другие вещества, мы же не будем ограничивать себя железом. На ум приходит мышьяк, талий, ртуть. Если мы расширим палитру до двухатомных молекул, то список значительно расширится. Особенностью этих веществ является их злобная враждебность организму любого разумного. Даже небольшое количество этой гадости, введенное в тело, быстро и эффективно переводит соперника в состояние, когда назвать его соперником будет большим преувеличением.

И напоследок, чтобы ты не думал обо мне плохо и не считал расистом, несколько слов по поводу моральных и этических проблем, которые могут у тебя возникнуть, учитель. Я понимаю, хочется съесть печень врага и не поломать зубы на осколках железа, тем более не отравиться мышьяком. Тут я могу только процитировать классика, „мавр сделал свое дело — мавр может уходить“. Что тобой в тело врага засунуто, то тобой может быть извлечено наружу. Я понимаю, осколки телепортировать — работа муторная, но, с другой стороны, спешить-то уже некуда, дело сделано. И родственники на похоронах не отравятся, и никто не поймет суть твоего убойного конструкта.

На этом я заканчиваю дозволенные речи и жду вашей оценки моего гениального плана».

Наступила пауза. Светлана не выходила из чащи леса, видно раздумывала, стоит ли возвращаться к такому ненадежному водителю. Хор молчал в растерянности, не зная, что сказать. Он совершенно не ожидал услышать что-либо стоящее внимания от человека, три недели назад еще не знавшего об Искусстве.

«Я вынужден признать: то, что ты придумал, действительно гениально. Мало того, такой конструкт относительно просто разработать. Те заготовки, которые имеются на сегодняшний день, весьма далеки от возможности применения даже в том смысле, который ты предложил. Но в течение одного сезона можно создать атакующий конструкт совершенно нового типа…

Это очень дорогой подарок, Сеш, и я, к сожалению, не смогу его принять. Обучение ты оплатил, конструкт сопряженных тел также оплачен. Больше я ничего не смогу тебе дать не потому, что не хочу, а потому, что это невозможно. Нужны годы, десятилетия работы над тонким телом. Даже то, что я уже пообещал, чрезвычайно сложно выполнить. Мне нечем отдариться за твой подарок…»

«Извини, я тебя перебью. Ты у нас благородный дон Румата, служащий великому равновесию, поэтому что-то похожее я подозревал и сразу придумал, что ты мне можешь подарить. Хор, ты если выживешь, станешь главой гильдии, время твое дорого, я на него не претендую. Но если ты сможешь раз в год на месячишко присылать к нам своего ученика, пусть даже базового уровня, это нам будет большое подспорье. Чтоб он наши скромные усилия подправлял и помогал блюсти равновесие. Это будет гарантией, что посаженные тобой ростки не заглохнут под палой листвой в густом лесу. А ученики твои в дружеской обстановке, где никто на их ауры покушаться не будет, попрактикуются работать тонкой сущностью. Как тебе мое предложение?»

«Предложение разумное, но месяц — это мало. Если я одержу победу, то в течение двадцати земных лет тебя будут посещать мои ученики сроком на два месяца, продолжат твое образование и будут помогать в текущих делах. Это будет достойная плата за твой подарок».

— Светлана! Выходи из-за дерева! Я тебя спинным мозгом чую. Он у меня за последние три недели от постоянных истязаний стал очень чутким. И запомни. В лесу прячутся партизаны. Нормальному человеку проще спрятаться в городе. Садись быстрее, опоздаем к прибытию поезда.

Оставив машину на платной стоянке возле первой станции метро, он отправил Светлану встречать сестру и ждать его возле машины. Сам поехал в направлении Гивиной квартиры. Взяв такси на ближайшей к ней остановке метро, он вскоре подъехал к знакомому подъезду. Хор очень хотел кого-то увидеть.

«Этот наказующий, по воспоминаниям Гамлета, очень умный и очень опасный. Поэтому стоит озаботиться им пораньше, пока он ничего не разнюхал. Заодно ты будешь учиться, как навешивать на ауру человека конструкт, срабатывающий по сигналу.

Представь себе, выдался удобный момент для удара по человеку, которого ты подозреваешь в будущей измене. Это может быть твой ученик, работник, компаньон да кто угодно. С одной стороны, убивать его рано, поскольку никаких доказательств враждебных действий нет. С другой — упускать такой момент тоже неразумно.

Логично будет прикрепить к его ауре атакующий конструкт. Мы в данном случае используем хорошо знакомый тебе конструкт создания тромба в венозной крови в области сердца. Простенький, но очень эффективный способ, срабатывающий в течение нескольких секунд. Позже ты его внимательно изучишь, особенно новые блоки, ответственные за спусковой механизм и соединение с аурой жертвы.

Интересующий нас человек в данный момент находится в квартире. Постарайся самостоятельно вывести его на балкон».

Машина остановилась, но клиент застыл на заднем сиденье с закрытыми глазами.

— Приехали, — недовольно буркнул молодой водитель, но реакции не последовало. — Тебе что, плохо? У меня валидол есть. — В открывшихся глазах клиента, которые в упор смотрели на него, клубилось что-то нехорошее.

— Разворачивайся и жди. Я приятеля навещу. И валидол пососи. Очень помогает держать рот закрытым.

Выйдя из машины, он стал на тротуаре и прикрыл глаза. Тихонько матеря клиентов, которые думают о себе невесть что, водитель начал разворачиваться. На балкон четвертого этажа вышел мужчина в костюме и закурил сигарету. Бросив на него тяжелый взгляд, клиент сел в подъехавшую машину, коротко сказал:

— К метро. — И закрыл глаза.

— А что с приятелем?

— Пошел он на фиг.

— Понятно.

Через неделю Марат докладывал своему родственнику о полученных результатах.

— Просмотрев заказанную распечатку телефонных звонков Самвела и Гиви, я обратил внимание на два номера. Оба были доступны, но мы достаточно быстро выяснили, что новые владельцы нашли эти аппараты на следующий день после убийства. Пришлось заказать распечатки звонков, сделанные с этих номеров в предыдущие дни, чтоб выявить их прежних владельцев. События того вечера развивались следующим образом. Некто Семен Чалый, Гивин знакомый, позвонил ему и, видимо, заказал для кого-то свою подругу Светлану, которую он же устроил к Гиви на работу. Гиви находит Светлану и везет ее к Семену. Здесь нашлись два свидетеля, шестнадцатилетние пацаны, пившие пиво на лавочке. Их прикрывал большой куст, но видно им оттуда было хорошо, я сам проверял. Рассказали они следующую историю. Когда подъехал Гиви, из серого «Матиза» вышел мужчина лет пятидесяти и направился к его машине. Гиви вылез из машины и навел на него пистолет. Мужик поднял руки, не останавливаясь, обернулся вокруг себя, положил какие-то бумажки, скорее всего, пятитысячные купюры, за дворник на стекло, открыл пассажирскую дверцу и что-то сказал сидевшей внутри девушке. Девушка вышла к нему, но Гиви громко приказал ей сесть обратно, а мужику забрать деньги и уходить. Теперь начинается самое невероятное, но я прошу не перебивать меня и выслушать все до конца.

— Продолжай.

— Серый «Матиз» взлетел, ударил Гиви бампером в затылок, а затем вернулся на свое место. Предупреждаю твой вопрос, уважаемый. Пацаны сдали кровь из вены, и нарколог гарантировал, что по крайней мере в течение недели они ничего не принимали. Мужик погрузил Гиви при помощи Светланы на заднее сиденье, сам сел за руль его БМВ, и они уехали. Вскоре они остановились у дома, в котором жили Самвел и Гиви. Тут мы также нашли двух свидетелей, которые показали одно и то же. Мужик, слегка придерживая Гиви, вошел с ним в подъезд. Гиви передвигался самостоятельно, но выглядел, по словам свидетелей, как деревянный. Вскоре после этого Самвел звонит Гамлету и договаривается о встрече. Гамлет звонит охраннику и предупреждает о приезде племянника. Мужик выходит из подъезда Самвела один с большой спортивной сумкой в руке и уезжает. Дальше начинается самое интересное. На последних кадрах, которые сняли камеры на подъезде Гамлета и соседнем с ним, видно подъезжающее черное БМВ. Я уверен, что это была Гивина машина. После этого в обоих подъездах сгорели компьютеры, мониторы и камеры. Свидетель, куривший на балконе, видел мужчину со спортивной сумкой, вошедшего в подъезд Гамлета. Через десять минут он вышел, положил сумку в машину и уехал. Охранник помнит звонок Гамлета, но утверждает, что никто не приходил. Он не врет. Добровольно согласился на детектор и на гипноз. Действительно ничего не помнит. Затем Гивина машина появилась возле подъезда Семена Чалого. Пившие пиво пацаны вызвали своих подружек и вместе поджидали инопланетян, они были уверены, что те вернутся к летающей машине. Мужик со Светланой зашли в подъезд Семена и вскоре вышли. Сели в серый «Матиз» и взлетели вертикально вверх. Естественно, я начал искать, какие концы ведут к этому необычному мужчине. Изучая входящие и выходящие звонки Семена, я обратил внимание на один номер, который, как и все остальные в этой истории, на следующий день оказался в новых руках. Список звонков этого номера оказался крайне коротким. И ему звонили только с двух номеров. Семена и еще одного, который на следующий день тоже поменял хозяина.

— И кто же оказался вторым?

— Младшая сестра Светланы. Это я выяснил еще будучи в Москве, перезвонив по телефонам, с которыми она раньше общалась. Я решил съездить в тот городок, благо он недалеко, и разобраться на месте, что случилось. Узнал много интересного. Во-первых, там наш неизвестный появился впервые под видом друга покойного отца Семена Чалого. Узнал его номер, созвонился и поехал к нему в Москву. Во-вторых, там недавно побывал Семен Чалый на Гивиной машине. Продал ее, ноутбуки братьев и их мобилки. Был страшно напуган, рассказал, что, накурившись с братьями какой-то дряни, убил их и ограбил. Сказал, что валит на Дальний Восток, и уехал в неизвестном направлении. В-третьих, я нашел семью Светланы. Младшая сестра, забрав ее четырехлетнего сына, куда-то уехала. Дома остались одни родители. Когда я к ним наведался и начал расспросы, их отец отослал эсэмэску. Как оказалось, на мой номер. Номер моего мобильного и текст с указаниями он получил на следующий день после наших событий.

— Читай.

— «Уважаемый Марат Виссарионович. Вы подошли к красной черте. Прежде чем переступать ее, посоветуйтесь со своим начальством. Перед нами два пути. В первом случае вы забываете обо мне, а я о вас. Во втором случае могут пострадать около трехсот человек. В пятницу в полдень вы получите сообщение с номером телефона, на котором я буду ждать в течение одной минуты ответ вашего начальства. Надеюсь на его благоразумие».

— Откуда он мог знать, что ты сам туда поедешь и что это случится до пятницы?

— То, что я поеду, он знать не мог и ему это знать не нужно. Эсэмэска дойдет в любую точку. Что касается пятницы, то это нетрудно предположить. С другой стороны, в сообщении не указано, о какой пятнице идет речь.

— О каких трехстах человек идет речь, ты понял?

— Брат, ты когда дочь замуж выдавал, сколько гостей было?

— С детьми человек шестьсот…

— Вот видишь, половина из них наши, так и выходит.

— Он что, и женщин и детей посчитал?

— А разве они не пострадают?

— Логично… И что ты думаешь об этом всем?

— Думаю, дело было так. У Светланы есть родственник, сильный гипнотизер, связанный со спецслужбами. Во-первых, все гипнотизеры, которые чего-то стоят, работают со спецслужбами, во-вторых, у него был какой-то прибор, создающий мощный электромагнитный импульс, которым он сжег электронику. Такие есть только у них. Видно, семья Светланы попросила его помочь ее найти. Вот он и нашел.

— Зачем трупы? Он мог легко решить этот вопрос мирно.

— Значит, не хотел решать. Эти трое действительно вели себя с ней по-скотски. Не разрешали звонить домой, отбирали все деньги… а Гамлет пострадал, так сказать, за плохое руководство. Кроме того, он ее знал и у него в компьютере были ее данные, которые бесследно пропали.

— По твоей логике, Семена этого он должен был за яйца повесить, а тот живой.

— Не стоит ему завидовать. Он у милиции главный подозреваемый и уже объявлен в розыск.

— Летающая машина тоже гипноз?

— Если я начну верить в инопланетян, то меня нужно отправлять на пенсию.

— Понятно… и как бы ты поступил на моем месте?

— А ты считаешь, у нас есть выбор?

— Выбор есть всегда, Марат.

— В данном случае это выбор между бесполезной, но гордой смертью и обидным отступлением, которое дает время дождаться своего шанса. Какой бы ни был твой выбор, брат, я пойду с тобой до конца. Забыл тебе сказать. Я видел его. В прошлый четверг, когда приехал на квартиру к убитым. Я увидел его с балкона, когда он уже садился в такси. Мы нашли таксиста и расспросили его. Подъехав к подъезду, он велел тому развернуться и ждать. Сказал, зайдет к приятелю. Потом сел и уехал, заявив водителю, что передумал. Я долго гадал, зачем он приезжал. Самая простая и правильная версия: он приехал, чтоб убить меня. После этого его бы никто не искал и никто бы не нашел.

— Так почему он этого не сделал?

— Не знаю, брат… он ведь непрофессиональный убийца. Таких, как он, чаще всего используют при мягких методах решения вопросов. Логику его поступков понять невозможно… может, пожалел… может, я ему понравился. Во всяком случае, после этого он решил предложить нам перемирие и послал отцу Светланы эсэмэску.

— Хорошо. Я подумаю. До пятницы время есть.

Добравшись до телефона-автомата, Александр набрал номер жены. Домой он звонил либо по скайпу, либо с телефонов-автоматов.

— Привет, жена. Извини, что не звонил. Был в местной командировке, постоянные переезды, отели. Как твое здоровье, что врач сказал?

— Здоровье в порядке. Врач в шоке. Он меня еще две недели назад на операцию настраивал, а теперь лишь допытывает, где эти волшебные капли дурганга достать можно? Что ты можешь сказать по этому поводу, а? Или мне Аркашу пойти спросить? — ядовито осведомилась Надя.

«А тон какой… Можно подумать, ее эти капли не вылечили, а инвалидом сделали. Все понятно. Продал Аркаша школьную дружбу за семейное благополучие. Скотина. Что, трудно было легенду поддержать, мол, привез капли. Достать невозможно. Радуйся, мол, Надя, что тебе перепали. А мне теперь выкручиваться…»

— Это не телефонный разговор. Я тебя сколько просить буду, чтоб ты сюда приехала? Короче. План такой. С работы увольняешься или берешь отпуск за свой счет на три месяца. В нашу квартиру заселяешь дочь с затем. Оставляешь на них кота. Сама берешь билет в Москву. Когда приедешь, все узнаешь. Завтра звоню, и ты мне говоришь, на какое число билет, номер вагона и время прибытия.

Положив трубку, он вздохнул: «Рубикон перейден. Теперь нужно срочно придумать красивую историю до ее приезда».

Оставив старые телефоны с карточками в карманах и сумках попутчиков в метро, купив десяток новых, Саша посчитал себя подготовленным к будущим шпионским играм.

«Хор, а чего мы его сразу не грохнули? Зачем эти сложности?»

«Он тебе ничем не угрожал, Сеш. За его умерщвление никто не заплатил. Нельзя нарушать равновесие и тешить собственное эго».

«Этот религиозный фанатик все усложняет. Сам сказал, что этот чудак опасный и скоро на нас выйдет… Хор, а давай на нем новый конструкт испробуем, купим отравы для крыс или термометр разобьем…»

«Я уже тебе сказал, что его дорабатывать нужно».

«А мы с близкого расстояния. Эллипс должен уменьшаться…»

«Тебе заняться нечем? Ты полученное задание уже выполнил? До вечера ты должен разобраться и рассказать мне, как ты будешь инициировать спусковой механизм на оставленном конструкте».

Дав девчонкам поговорить с родителями и переслав на телефон отца подготовленное сообщение с номером телефона, на которое оно должно быть отправлено в случае появления плохих ребят, задающих вопросы, он избавился от мобильного телефона сестры и выехал обратно.

По дороге сестричка приставала показать, как летает машина. Саша поблагодарил ее, остановился и купил две бутылки коньяка. Домашние запасы подошли к концу.

— Полбутылки выпьешь и через минут десять-пятнадцать взлетишь.

Дома он сразу настроил Сеть, выбрал больных и отправил им письма. Лечить людей снова казалось таким интересным, спокойным и достойным занятием.

На всякий случай заглянул во второй ящик. Там с неизвестного ему ящика пришло новое письмо короткого содержания: «Надо встретиться». Под ним стояла подпись — «Сережин папа».

Саша задумчиво смотрел на письмо и не мог понять, что ему больше хочется, удалить его или ответить…