ГЛАВА 6
Саша расположил машину в кроне густой ели при въезде с лесной дороги на поляну так, чтобы оказаться за спиной у прибывших. Издали услышав звук мотора, он набрал телефон редакции местной газеты и рассказал о том, что сейчас милиция будет арестовывать преступников (перечислил по именам) возле прикопанного в лесу трупа (точное описание места захоронения). Порекомендовал взять камеру и сделать видеорепортаж. Вдруг какая-то из телекомпаний проявит интерес. Затем перезвонил в милицию и рассказал то же самое, добавив несколько слов о репортерах с видеокамерой, уже выехавших на место.
Хор обездвижил прибывшую компанию, высыпавшую из машины, пока они не разбрелись по лесу в поисках бомжа. Этот конструкт, усиливающий проходящие нервные сигналы до уровня, когда мышцы сводит судорогой, никак не давался Александру, несмотря на тренировки. Да и возможностей применить его в действии, а без этого все тренировки немногого стоят, было маловато.
Перегрузив все ценное из карманов и джипа себе в машину, Саша попытался внушить прибывшим, что раз уж так все неудачно случилось, то стоит поторопиться и перепрятать труп. Внушение у него получалось неплохо. Главное было не ломать установки внушаемого, из этого никогда толку не было, а слегка направить основной поток его мыслей к нужному выводу. Уже садясь в машину, он хлопнул себя по лбу и внедрил разработанный с утра вредный для здоровья конструкт в левое полушарие убийцы. Тот страшно возбудился, его мышцы сразу отпустило. Воспользовавшись таким подарком и выхватив из багажника джипа пехотную лопатку, он бросился на сидящего в маленькой машине грабителя и вымогателя.
Взмыв над поляной, оставив громко матерящегося и бросающего вдогонку лопатой неадекватного юношу далеко внизу, Саша, паря над кронами деревьев, устремился к проселку, огибающему лесной массив с противоположной стороны.
«Видно, это мой конструкт его так возбудил. Побочный эффект. Надо будет убрать к следующему разу».
Зазвонил один из отобранных мобильных телефонов. На экране стояло «Батя». Саша отметил еще одно безусловное преимущество инопланетного транспорта. У него всегда были свободные руки, которыми можно было взять телефонную трубку.
— Да.
— Если ты в лесу по дороге на Сосновку, вали оттуда. Милиция уже выехала.
— Понял, — ответил Александр и отключил телефон. Он решил, что не стоит нервировать неизвестного отца детальным описанием ситуации. Через несколько минут уже зазвонила его трубка. На экране светился номер отца убитого.
— Как у вас дела?
— Милиция уже выехала, будут репортеры из местной газеты, можете и вы выезжать, но вряд ли вам сегодня отдадут тело… и еще, большая просьба, обо мне нигде не упоминать. Это избавит вас от многих проблем, — коротко доложил Александр текущие результаты своих усилий.
— Хорошо, мы выезжаем…
Трубку у отца отобрала шустрая сестричка.
— А вы что, к нам не приедете? — разочарованно спросила она.
— Нет, не приеду. Я сделал то, что ты просила.
— Так нечестно… А как же деньги?
— Не пропадут. Ты мне скажи, хочешь научиться летать на метле? Только имей в виду, будет трудно.
— Хочу… — неуверенно ответила девчонка. Видно было, что такой вопрос ей задали впервые.
— Закончишь школу, напиши.
— Так я в этом году заканчиваю…
— Значит, скоро напишешь.
Заехав в ближайший городок, Саша купил себе новую симку, а старые, собранные со всех телефонов, выбросил.
На обратной дороге он с грустью убедился, что его оценка мощности новых моторов не зависит от солнечных коллекторов.
«Исходя из того, что я не могу разогнать свою телегу больше сотни в час по прямой, получается, мои четыре мотора дают суммарно не больше десяти киловатт мощности. Учитывая, что газовый котел может дать до двадцати четырех, получается, десять киловатт — это тот максимальный тепловой поток, который способны принять шарики при реальных градиентах температур. Можно увеличивать радиус, но масса мотора будет расти быстрее площади поверхности, что тоже не есть гут…
Очень хороший вариант — греть моторы индуктивными токами Фуко, наверняка можно поднять передаваемую мощность в десятки раз. Придется делать из твердой резины диэлектрическую прокладку, что хорошо, поскольку смягчает передаваемое мотором усилие на корпус. Но есть одна тонкая проблема при торможении. Насколько я понимаю, перегревать близнецов нельзя, иначе разрушится то квазиравновесное состояние, в которое они перешли, и останутся две обыкновенные железяки. Градусов пятьсот — это потолок. Поэтому самым разумным будет комбинировать. На разгон использовать моторы с индукционным подогревом, а на торможение только моторы с водяным охлаждением. Делать их из бронзы или из дюраля, у них теплопроводность выше, чем у стали, минимум раз в пять. Тем более в нормальных условиях опытный пилот основную часть кинетической энергии погасит сопротивлением воздуха.
Да и не о том я думаю… эти мелочи конструктора решат в течение одного дня. Кадры решают все… нужно понять, сколько человек со способностями пилотов реально найти и подготовить, как вешать на них этот конструкт управления, как обучить их его использовать… только тогда станет понятно, возможно ли внедрить эту технологию. Надо с Хором поговорить по приезде».
«Я вижу, ты решил прислушаться к умному совету и пригласить эту перспективную разумную к себе в ученицы. Очень дальновидно. Плох тот ученик, который не мечтает стать учителем. А то, что ты ничего не знаешь, это даже хорошо: когда много знаешь, не можешь решить, с чего начинать. У тебя таких проблем не будет».
«Хор, а ее можно научить управлять летающей повозкой и сколько это времени займет?»
«Одну декаду подготовка и одну декаду практические занятия».
«А много таких, как она?»
«Один из ста, может, чуть больше».
«Тогда я бы с твоего позволения начал предпринимать шаги к производству летающих колясок и обучению извозчиков».
«Ты принял решение внедрять конструкт сопряженных тел… Все ли ты продумал, Сеш? Ведь с конструктом разделения медленных и быстрых сущностей армия твоей державы была бы непобедимой. То, что ты хочешь создать, еще нужно защитить».
«Мне кажется, этот конструкт еще больше нарушит равновесие на планете, тогда как сопряженные тела помогут его восстановить. Ведь путь к равновесию начинается с обретения равновесия в своей душе. Если я правильно понимаю, тот, кто захочет овладеть умением полета, вынужден будет пройти свой путь к равновесию».
«Тот же путь проходят ученики, изучающие разделение сущностей. В чем же разница?»
«В том, что не я буду искать учеников, а они меня, их будет много, и они будут очень хотеть добиться успеха. Я не уверен, что во втором случае было бы то же самое. Желание летать намного сильнее желания поджигать…»
«Не знаю, не знаю… новому тяжело прорасти сквозь толстый слой старой листвы… большинство всходов гибнет. Нужен пожар… тут тебе бы больше пригодился другой конструкт».
«Будет пожар и без этого конструкта».
«Хорошо, Сеш. Я вижу, ты принял решение. За те знания, которые я почерпнул и почерпну у ваших искусников, обязуюсь помогать тебе в создании сопряженных тел и обучении искусству управления ими. Но не раньше, чем ты до конца овладеешь минимумом умений защитить себя».
Смеркалось. Ехать на подфарниках становилось небезопасно, да и светились они уже еле-еле. Съехав с трассы в проселок, выключив огни, машина поднялась в воздух и полетела вдоль трассы, прячась за кронами деревьев придорожной защитной полосы.
Милиция прибыла на место как раз к тому времени, когда вся компания сообща загружала в багажник откопанный труп с целью перезахоронения. Поэтому, кто виновен, вопрос не стоял. Стоял более тонкий вопрос, кто будет самым крайним из этой компании, а кто отделается условным сроком.
Сперва все участники показали на истинного убийцу, но следствие не удовлетворилось таким простым решением. В результате долгой и трудной работы органов дознания все участники «вспомнили», как же все было на самом деле, и суду следственными органами была представлена следующая картина.
Покойный в состоянии алкогольного опьянения набросился на веселого раздолбая, который, обороняясь, неловко оттолкнул жертву. Упав, тот ударился головой о камень, что и послужило причиной его преждевременной кончины. Неграмотные в юридическом отношении молодые люди, вместо того чтобы сообщить о случившемся несчастье в милицию, похоронили покойного в ближайшем лесу. Но не выдержав мук совести и разобравшись в своих гражданских обязанностях, откопали труп и добровольно сдались в руки органов правосудия.
Вряд ли стоит удивляться, что показания о неизвестном мужике на летающей машине, которые излишне эмоциональные свидетели давали следователю, не вошли даже в первые протоколы дознания. Кто будет рисковать своей карьерой ради абстрактной истины? Да и кто ее видел ту истину и ту летающую машину… следователь к таковым себя не относил…
Веселый раздолбай должен был сесть года на три за превышение самообороны, остальные отделаться условными сроками. Скорей всего так бы и случилось, но слепая судьба в виде неожиданной смертельной болезни одного из участников процесса внесла свои коррективы. На суде, уже сидя в инвалидной коляске с частично парализованной правой стороной тела, он сделал заявление, что обманул следствие. Это он неудачно толкнул покойного, когда тот с кастетом бросился на его товарища, а веселый раздолбай, в силу благородства своей натуры, взял на себя его вину.
Взгляд в лицо близкой смерти часто пробуждает в человеке лучшие его качества… да и не был никто из них законченным негодяем. Не их вина, что всю короткую прожитую жизнь общество учило их зубами вырывать у окружающих свой кусок, иначе останешься ни с чем.
В результате все получили условные сроки наказания, а виновный скончался через месяц после суда.
На похоронах все шепотом рассуждали о том, что убитый достал своего обидчика из могилы и забрал вслед за собой.
Проснулся Саша, когда машина приземлилась во дворе перед домом. На улице еще было темно, и он законно надеялся поспать пару часов в мягкой постели. Но неугомонный ящер заявил, что, во-первых, уже начало сереть, а во-вторых, с Сашиным новым зрением пробежка в сумерках по пересеченной местности должна приносить сплошное удовольствие. Учитывая, что его ждет двойная программа, за вчера и за сегодня, начать следует пораньше.
После тренировки Хор удовлетворенно констатировал, что прогресс налицо, и недели через две, когда завершатся все инициированные им изменения в организме, можно будет посетить местные школы фехтования. Собирать инопланетный фехтовальный опыт было страстью каждого искусника.
Саша первым делом перезвонил адвокату, который занял должность его заместителя, и озадачил его новыми заданиями. Нужно было найти: электрическую или газовую печь объемом один-два кубометра с температурой нагрева не меньше пятисот градусов; производственные площади, где ее можно установить и запустить в рабочем режиме; складское помещение рядом, минимум сто метров квадратных. Также поставил задачу связаться с шарикоподшипниковым заводом, узнать, есть ли у них готовые шарики диаметром около ста шестидесяти миллиметров и заказать стандартный вагон, шестьдесят тонн, для нужд фирмы.
После того как они с Хором неделю назад вылечили больную мать адвоката, страдающую почечной недостаточностью в тяжелой форме, и после того, как тот увидел результаты лечения других больных, адвокат перестал задавать глупые вопросы. Вопросы, по которым нетрудно было догадаться о его оценке умственных способностей своего шефа. Возможно, некоторые подозрения у него по-прежнему сохранились, но перешли в разряд чудаковатостей, на которые такой незаурядный человек, как Александр Владимирович, безусловно, имел право.
Саша надеялся, что по прибытии домой он вновь предастся благородному искусству врачевания, но Хор заявил, долги темным богам еще не розданы, надо достичь локального равновесия. А еще ему нравится путешествовать, смена обстановки способствует его продуктивной работе, да и ученику пора практиковать новые конструкты, а не повторять как попугай каждый день одно и то же.
Прочитав оставшиеся объявления, Хор нашел одну фотографию, которая его заинтересовала. Все остальные клиенты были давно мертвы. С фотографии смотрела девушка лет двадцати двух-двадцати четырех, которую ящер определил как пребывающую в физическом мире. Говоря человеческим языком, девушка была жива. В письме было коротко сказано о том, что она больше года назад поехала в Москву на заработки и с тех пор не дает о себе знать.
«И зачем ты решил этим заниматься? Живая, работает и слава богам. Не хочет с родителями общаться, так тут никто не поможет».
«Посмотри внимательно, Сеш. Что ты видишь?»
На него с фотографии смотрело большими светлыми глазами что-то доброе, чистое, давно забытое в этой суматошной жизни.
«Девчонка не от мира сего… Хор, отвечая на твой вопрос, могу прямо сказать: ее нужно непременно найти».
«Тогда зачем глупые вопросы задаешь?»
Написав письмо и перезвонив по полученному телефону, Саша вскоре уже знал подробности этой истории.
Так уж устроена жизнь, что такие вот добрые и чистые девочки часто влюбляются в полных негодяев. Александр не сомневался, что мудрый ящер начал бы по этому поводу долго рассуждать о глобальном равновесии как движущей силе, объединяющей противоположности в одно целое.
Встретив в двадцать лет своего героя, заимев от него ребенка и оставшись с ним на руках, Светлана, казалось бы, отдала дань закону равновесия и должна была бы, поумнев, в конце концов встретить более порядочную скотину. Но не тут-то было. Исчезнув на несколько лет, наш лирический герой объявился снова, уговорил Свету оставить ребенка родителям и отправиться с ним на заработки в Москву.
Выслушав эту историю из уст Светиной младшей сестры, умоляющей его о помощи и, как обычно, готовой на все ради спасения бестолковой, но горячо любимой сестры из лап монстра в людском обличье, Саша заподозрил, что местный Казанова нравится и ей, больно много экспрессии было в ее словах.
В целом услышанное несказанно порадовало Сашу. Девушки с похожей душевной организацией имеют скверную привычку попадать в сети всевозможных сект и верований. Но, представляя характер ее молодого человека, можно было быть спокойным: просто так он свою добычу не отдаст. То, что он имеет на девушку большое влияние, следовало хотя бы из того факта, что она ни разу за прошедший год не позвонила домой. Впрочем, последнее могло иметь более банальную причину. Отбери у современной молодежи мобильный телефон, в котором хранятся все номера, и дай ей другой, — все: человек наглухо теряет все социальные контакты, поскольку в голове ничего нет. Написать письмо, дать на почте телеграмму — это никому в голову не придет, поскольку пользоваться средствами коммуникации прошлого века молодежь не обучена.
— А телефон Семена что, тоже молчит?
— Старый молчит.
— А новый?
— А новый я не знаю, — со злостью ответила сестричка.
— Расскажи мне все подробно.
— Осталось тут несколько его корешей. Один из них разболтал по пьяни, мол, Семен в Москве с чурками познакомился и зовет в гости, хочет дела со старыми приятелями делать. Но номера не дал.
— А он в городе?
— Вчера еще был.
— А найти его просто?
— Так у нас не Москва. Если есть, сразу найдется.
— А чего ты мне писала? Дело плевое, наняла бы мента, давно бы нашли твою красавицу.
— Было бы за что, давно бы наняла.
— Так я, значит, самый дешевый оказался?
— Так у тебя отработать можно, а другим сразу деньги давай.
— Ладно, бизнесменша, время у нас полуденное, жди меня к вечеру, к шести, поедем дружков Семеновых искать.
Чуть больше трехсот километров пролетели практически незаметно, и еще не было шести, когда Саша посадил к себе в машину светленькую пигалицу, которая сразу засыпала его кучей вопросов.
— Ой, а чего это ваша машина так высоко поднята?
— Я пружины мощнее поставил, чтоб клиренс увеличить.
— А мотора почему не слышно?
— Тут стоит экспериментальный электромотор, практически беззвучный.
— А коробка передач где? Сейчас на светофоре налево.
— Слушай, мы твою сестру ищем или машину мою изучаем? Куда дальше?
— А вон туда. Ресторан «Эдельвейс». У них там и клуб бильярдный. Они здесь каждый день собираются шары гонять.
— Хорошо, теперь беги домой. Не надо, чтобы нас вместе видели. Я тебе позвоню.
— Так вы ж их не видели никогда, я покажу…
— Ты так живописно рассказываешь, что не узнать их просто невозможно.
Отъехав на квартал и высадив расстроенную девушку, Саша вернулся в ресторан. Войдя в бильярдный зал, он сразу увидел несколько персонажей, подходящих под полученное описание.
— Здравствуй. Ты Толик Борода, я правильно попал?
— Ты, братан, попал так попал… гы, гы, гы.
Саша вытащил из кармана тысячную купюру и протянул бородатому.
— Начало мне понравилось, продолжай, — обратно загыгыкал тот.
— Толик, дело у меня к Семену Чалому, для меня очень важное, а для него очень выгодное, надо бы с ним перетереть.
— А кто ты такой, братан, откуда меня знаешь, Семена?
— Дело, Толик, мутное, рассказывать долго. Ты Семена набери. Я ему расскажу, а ты послушаешь. Получится — хорошо. Нет — на нет и суда нет…
— Ладно, давай еще одну бумагу, наберу.
— Давай лучше сыграем в одну игру. С детства ее обожаю. Я ложу на середину стола купюру. Ты ее накрываешь такой же. Руки держим под столом. Ты говоришь «раз». Мы накрываем купюры ладонью. Чья ладошка снизу, тот бабки забрал. Набирай Семена, перетрем по-быстрому и сыграем.
— Семен, привет. Тут какой-то кент нарисовался, говорит, дело у него к тебе. С виду мужик серьезный, без понтов, побакланить с тобой хочет.
— Дай ему трубу, раз хочет.
Получив связь с клиентом, Саша рассказал почти правдивую историю. Чем больше врешь, тем легче запутаться. Поэтому Саша предпочитал говорить правду и ничего, кроме правды. Если получалось.
— Здравствуй, Семен. Друг я твоего отца покойного. Полгода, как он преставился. Слово я ему дал, что тебя разыщу и передам все, что от него осталось.
— Какой отец, что ты несешь?
Как выяснил Саша, Семен вырос без отца; если покойная мать и знала, кто это был, то унесла эту тайну в могилу еще два года назад, когда очередной сожитель в порыве ревности неудачно шарахнул ее табуреткой в голову. Поэтому у Александра была обоснованная надежда, что он сможет заинтересовать клиента своей невыдуманной историей.
— Ты, парнишка, базар фильтруй. Я тебя нашел, слово свое сдержал. Не интересует тебя батянино наследство, тогда будь здоров и не кашляй. На нет и суда нет.
— И чего там осталось?
— Денег — пятьдесят восемь тысяч рубликов, винтарь его охотничий да нож. Нож козырный, немецкий, «Золинген». Лучше ножика я не видел. Если тебе не нужен, я бы откупил. И память и для охоты… у меня тоже ножик непростой, с виду так и круче будет, посмотришь, может, махнемся с доплатой…
— Оставь это все барахло Бороде, он мне передаст.
— Я все понял… батя твой покойный просил передать, чтоб ты зла на него не держал, так жизнь закрутилась… вроде ничего я не забыл. Зовут меня Саня Лысый. Живу под Хабаровском, сто пятьдесят километров. Номер свой твоему дружку оставлю. Будешь в наших краях, заезжай, тогда и батины вещи получишь. Будь здоров, сынок. — С нажимом на последнем слове Саша прервал разговор. Положив трубку на стол, молча направился к выходу. Телефон сразу зазвонил.
— …
— Уходит.
— …
— Ей, мужик, постой…
— Ты, Толик, не лезь — убьет. Ты и эти двое охламонов с киями мне на один зуб, перекушу и не замечу. Нам с тобой пока делить нечего, давай на том и попрощаемся.
Один из охламонов с широким туповатым лицом обиделся. Он перехватил кий за тонкий конец и угрожающе приблизился к Саше.
«Этот случай подтверждает несомненное право физиогномики на более уважительное к ней отношение. В подавляющем большинстве случаев люди с туповатым лицом такими и оказываются».
— Толян, чо этот пивень сказал?
Произнесенная фраза полностью подтвердила Сашины мысли.
Неуловимо быстро приезжий мужик, стоявший напротив Толика, оказался рядом с грубияном. Левой рукой он небрежно отвел кий, которым тот попытался ударить сбоку, а правой открытой ладонью ударил в лоб. Тело гулко ударилось о пол, а кий остался в левой руке мужика, который столь же быстро вернулся на прежнюю позицию и вопросительно уставился на Толика. Тот, выслушав Семена, ответил в трубку:
— Это твои дела, Чалый. Человек уходит, я его держать не буду. Репа, придурок, влез не по делу, теперь отдыхает под столом. Говори сам. Дать ему трубу, пока он еще тут?
— …
— Возьми, Семен хочет тебе еще пару слов сказать. — Бородатый миролюбиво протянул Саше телефон.
— Слушаю, — холодно сказал в трубку приезжий сибиряк.
— Тут такое дело, я не на колесах, приехать не могу, поэтому и попросил Бороде вещички оставить.
— Слушай меня, Семен. Я сейчас еду в Москву. К десяти буду. Завтра у меня дела, так что потолковать и забрать батины вещи можно только сегодня вечером. Скажи своему корешу, пусть мне твой номер даст. Приеду в Москву, наберу, тогда и встретимся. — Саша отдал трубку обратно. Забив в память своего мобильного номер, который продиктовал бородатый, он протянул ему кий. — Дурачку этому объясни, какие слова говорить можно, а какие нет. В другой раз без языка останется.
— Так ты ж вроде со мной сыграть хотел…
— Считай, что я тебе эту тысячу подарил. Дорога дальняя, а со светом проблемы. Надо засветло успеть.
Саша с удовольствием притопил бы газу, если бы мог, мрачно глядя в быстро темнеющую полосу дороги.
«Нужно что-то решать с освещением, это не дело каждый день заряжать аккумулятор через выпрямитель. Хор, а как вы решаете вопросы освещения?» — по привычке спросил ученик, и в его голове сразу возник готовый ответ. У ящеров достаточно хорошо развито ночное зрение, и в освещении они не нуждаются.
«Да… все имеет свою границу, но есть в этом мире разумный, чья бестолковость безгранична… и этот разумный — мой ученик», — уныло констатировал Хор и пропал.
Добравшись до столицы на подфарниках, благо такая езда не привлекла излишнего внимания блюстителей порядка, Саша, созвонившись с Семеном, нанял таксиста. Стараясь не потерять его в плотном потоке движения, прибыл вслед за ним к дому, в котором проживал клиент. Рассчитавшись с водилой и достав из-под сидушки зачехленное ружье, Саша отправился в гости к сыну своего безвременно скончавшегося друга.
— Вот ты какой, Семен, — с непонятной интонацией в голосе сказал прибывший. — Держи подарок. Через порог нельзя. — Легко отодвинув парня назад, он вручил ему ружье. Протиснувшись мимо него в узком коридоре, не ожидая приглашения, странный дядя пошел дальше. С легкой гримасой недовольства он оглядел однокомнатную квартиру и, уставившись Семену в глаза, спросил: — А где твоя подруга Светлана?
— Тебе какое дело? — фыркнул парень, снимая чехол с оружия.
От острой боли перехватило дыхание и согнуло пополам. Он и не понял, что веселый дядька сильно тыкнул его в печень прямыми пальцами левой руки.
— Видно, что ты без отца рос, Семен. Мало звиздюлей получал. Со старшими разговаривать не умеешь. Мне, как другу твоего отца, надлежит заняться твоим воспитанием.
Через полчаса, получив последний удар по самому дорогому, скрутивший его в три погибели, Семен с ненавистью наблюдал за задумавшимся мучителем.
— Звони своему Гиви. Скажи, старый Светкин клиент объявился. Очень хочет ее снова увидеть. Дает десять штук за ночь. Узнай, когда привезет. Скажешь, клиент ждет возле твоего дома.
Как узнал Саша, до того как появиться во второй раз возле Светланы, нехороший парень Семен успел отсидеть два года за мордобой с нанесением телесных повреждений средней тяжести. В тюрьме он познакомился с массой интересных и достойных людей, а также значительно расширил свой кругозор. Поэтому после тюрьмы вместо работы по специальности, электриком, он начал продавать Гиви девчонок из своего родного города. Тот их трудоустраивал оказывать разнообразные услуги мужскому населению столицы.
Светлана добровольно согласилась выручить Семена, выслушав душещипательную историю о долге и о том, что Гиви его зарежет, если с ним не рассчитаться. Скрепя сердце она пыталась доставить удовольствие другим мужчинам, зная, что жизнь любимого зависит от ее старательности.
«Любовь женщины порой принимает причудливые формы», — подумал Саша.
Он задался вопросом. А если бы его Надюша попросила оказывать сексуальные услуги другим женщинам, чтоб выручить ее из беды? Смог бы он переступить через себя ради счастья любимой женщины? Смог бы. Легко. Александр был вынужден дать честный ответ. Он не умел врать сам себе. Так имеет ли он право осуждать эту девушку?
«Любовь зла, полюбишь и козла», — невольно вспомнилась ему любимая поговорка жены. Кажется, он начал понимать на примере Семена, о чем идет речь в этой народной мудрости.
Позвонил Гиви и сказал, что подъедет к подъезду через десять минут.
— Клиент ждет тебя в сером «Матизе» возле подъезда, а я сейчас спущусь.
— Каком «Матизе»? Что за машина такая?
— Маленький кореец. Он тебе мигнет, как ты подъедешь.
— Он один?
— Один. Пожилой уже. Я его хорошо знаю. Он доктор.
— Хоть ассенизатор, лишь бы дэнги платил…
Подъехавший Гиви с недоверием рассматривал мужчину, который вышел из подморгнувшей серой машины. Не похож был идущий к ним мужик на его клиентов. Такие дяди редко интересуются проститутками. В компании, в сауне — другое дело, могли бы заказать. Но один, в будний день, поздним вечером…
«Доктор… ему что, медсестры на работе не дают?»
— Ты его знаешь?
Света равнодушно повела плечами.
— Разве всех упомнишь? Я на них вообще стараюсь не смотреть.
Выйдя из машины, Гиви еще раз огляделся. Никого. Мужик был в джинсах и рубашке, оружие не спрячешь.
«Разве что сзади в штаны воткнул», — мелькнула мысль. Гиви достал свой травматик и навел на мужика.
— Стой. Подними руки и повэрнись.
Мужик поднял руки и легко повернулся вокруг своей оси, как будто уловив Гивину мысль.
— Ты чего? — успокаивающе проговорил он, обходя машину в сторону пассажирской дверцы. — Тебе же Семен звонил. Вот деньги. — Он достал две пятитысячных бумажки и заткнул за стеклоочиститель. — Света, ты же меня знаешь, скажи своему парню. — Он открыл пассажирскую дверцу и приветливо улыбался ей, освещенный загоревшейся в салоне лампочкой.
— Знаю я его, — равнодушно подтвердила Света. Клиент ей понравился. Это случалось редко. Она не понимала, что не нравится Гиви, но чувствовала, он хочет уехать.
Гиви опустил пистолет, все равно борзый клиент спрятался за дверцу. Интуиция говорила ему — уезжай отсюда. Этому дяде проститутка не нужна.
— Светлана, садись назад в машину. Забери свои дэнги и уходи.
Он отошел на шаг и поднял пистолет над машиной, попытавшись навести его на улыбающегося клиента. И он и Светлана не отрывали глаз от веселого дяди, не реагирующего на угрозу травматизма, и не видели, как маленькая машинка, поднявшись в воздух, резво стартовала и ударила Гиви бампером в затылок. Сильный удар погасил сознание, и Гиви упал на землю, выронив пистолет. С той же резвостью машина улетела обратно и стала на свое место.
— Ой, беда-то какая, — радостно запричитал веселый дядя. — Видно, хулиган камнем с балкона бросил. Что за молодежь растет.
Направляясь к распростертому парню, он не забыл выхватить и засунуть в карман лежащие на стекле купюры. Открыв заднюю дверку и перевернув Гиви на спину, он, взявшись за отвороты рубахи и ремень штанов, с кажущейся легкостью оторвал от земли его немаленькое тело и зашвырнул на заднее сиденье. Голова звучно ударилась о противоположную дверку, а ноги висели до асфальта.
— Большой, — недовольно констатировал дядя. — Помоги, — обратился он к Свете, — задвигай его ноги в машину.
Открыв противоположную дверцу, он еще подтянул тело, пока девушка засовывала ноги внутрь, затем приподнял его, пытаясь посадить. Отскочив, Саша резко захлопнул дверь машины. Тело Гиви, пытаясь опрокинуться обратно, уперлось в закрывшуюся дверку.
— Порядок, — радостно подытожил дядя. — Ты знаешь, где он живет? Давай отвезем, не бросать же его посреди дороги. Садись в машину.
— Никуда я с тобой не поеду, это ты Гиви ударил в голову, я знаю. Не знаю как, но это ты. — Ее обвиняющий указательный палец почти уперся ему в нос. — Ты злой. И у тебя есть жена.
— Вот поэтому не надо меня злить. Хватит с меня жены. Пальцами тыкать некрасиво. Залезай в машину и показывай дорогу, а то по жопе получишь. Она у тебя большая и круглая, так и хочется ремнем по ней пройтись.
— Извращенец, — сделала вывод Светлана, но в машину села. — И совсем она не большая, — обиженно добавила она.
— Это у меня чисто отцовское, — оправдываясь, сказал Саша, заводя машину.
— И откуда ты такой взялся на мою голову? Думаешь, Гиви голову сломал и все? Знаешь сколько их тут?
— Не знаю. А вот кто про тебя слышал, кроме Семена и Гиви, это мне знать надо. Документы твои где?
— Самвел, брат его, они с Гиви вместе работают, и дядя их двоюродный Гамлет Георгиевич. Он начальник. Документы, наверное, там, куда мы едем, на квартире, в которой Самвел и Гиви живут.
Новоиспеченный борец с мафией призадумался. Список расширялся.
«Хор, а ты можешь воспоминания о Светлане из их голов стереть?»
«Теоретически возможно, а практически… это нужно работать с каждым не меньше суток, чтоб никто не мешал. Проще убить, у тебя неплохо получается», — подытожил свою речь учитель.
«Так он вроде дышит…»
«Я ему пару разорванных сосудов закупорил, а то бы уже не дышал».
— Сестричка твоя меня нашла. Вызволи, говорит, мою Светлану, держат ее в неволе злые люди, даже позвонить не дают, год уже от нее ни слуху ни духу.
— У меня телефон с номерами пропал, как же я позвоню… тут налево и прямо.
— Вот дела закончим, — радостно заметил дядя и весело ей подмигнул, — тогда и позвонишь.
— Ты их убьешь? — Девушка грустно смотрела на него.
— Нет, что ты, — возмутился Саша, — как можно! — Подумав, он добавил: — Разве что чуть-чуть, если очень нужно будет.
Но девушка, задумавшаяся о чем-то своем, его тонкий юмор не оценила.
— А что со мной будет? — Она подняла на него свои большие добрые глаза.
— Давай решим сначала неотложные тактические задачи, а потом займемся стратегией, — предложил он, останавливая Гивину пятерку БМВ под указанным подъездом.
— Самвел дома, вон его машина стоит.
Гиви был без сознания, но под руководством Хора перебирал ногами исправно. Оставив девушку сторожить машину, они поднялись наверх. Пока он искал в карманах ключи, Хор усыпил ничего не подозревающего Самвела, смотрящего телевизор. Так его Саша и застал, похрапывающим в широком кресле. Усадив Гиви во второе кресло, он быстро обыскал квартиру. Хор любезно направлял его к нычкам, о которых ему во сне разболтал Самвел. Саша грустно думал о том, как много он не умеет и как это угнетающе действует на нервы.
«Хор, он сможет во сне поговорить со своим дядей по телефону?» — Получив утвердительный ответ, Саша обсудил с учителем содержание будущей беседы. В списке телефонов нашлась запись «дядя Гамлет», и он нажал вызов.
Не зная тонкостей языка, на котором велся разговор, Саша тем не менее знал, что Самвел, извинившись за поздний звонок, рассказывает об участившихся квартирных кражах в их районе. В связи с этим просит дядю принять у него скопившиеся деньги еще сегодня. Завтра и ему и Гиви предстоят многочисленные разъезды, а оставлять триста двадцать тысяч рублей и около трех тысяч долларов в пустой квартире он не хочет. Особо он просил предупредить охранника на входе, а то в дядин подъезд случайных людей не пускали.
Получив согласие, Самвел продолжил спокойно сопеть в кресле.
— Один мой хороший знакомый, ныне покойник, любил повторять: «Я слишком много знал», — процитировал Саша известного киногероя, тяжело вздохнул и направился к столу.
Предстояла неприятная работа. Моральных угрызений Саша не испытывал. Прочитав в детстве книжку «Пятнадцатилетний капитан», он всю жизнь ненавидел работорговцев. Взяв массивную стеклянную пепельницу, он аккуратно вытряхнул окурки в мусорное ведро. Накрыв выглядывающую из-за спинки кресла голову Самвела бумажной салфеткой, Саша сильно ударил сверху подготовленным к работе инструментом. В этом противостоянии победа была на стороне стекольщиков. В отличие от головы, пепельница совершенно не пострадала. Взяв еще одну салфетку, он направился к Гиви.
«Это будет избыточно, Сеш».
«А симметрия? Нельзя быть таким прагматичным. Симметрия, композиция, все должно радовать глаз».
Повторив еще раз все предыдущие действия на Гивиной голове, Саша протер пепельницу и сунул ее ему в руку.
— Вот теперь перед нами законченное полотно: рассвирепевший Гиви бьет своего брата пепельницей по голове, а затем в порыве раскаяния повторяет это с собой.
«Сеш, не забывай, от безумия даже я не смогу тебя спасти. Не кривляйся над трупами. Лучше съешь их печенки».
«Боюсь, от этого сакрального действа, учитель, в моем отражении на Изнанке ясно проявятся ваши черты, и враги преждевременно получат ясные ориентиры. Отложим такие деликатесы до завершения вашей подготовки. Кстати, вы Самвела о маршруте расспросили? А то я даже адреса не знаю».
«Сперва думать надо, а потом тяжелыми предметами размахивать. Не переживай, Самвел нам поможет, он тут рядом, ему кажется, что он спит… в чем-то он прав… сон — это и есть маленькая смерть…» — У ящера явно было хорошее настроение. В такие минуты его тянуло на философию.
«Учитель, ты все перепутал. Расставание — маленькая смерть, а не сон. Классиков надо слушать».
Бросив сумку с деньгами на заднее сиденье, Саша радостно запел:
Как же эту боль мне перетерпеть?
Расставанье — маленькая смерть…
— Убил уже братьев, ирод, — констатировала прозорливая девушка. — Семена тоже убьешь?
— Послушай, подруга, а тебе не кажется, что ты не тех жалеешь? Пожалей лучше меня, я это больше заслужил.
— Тебя поздно жалеть. Ты уже продал свою душу бесу, что прячется в твоей тени, и нет в твоем сердце сомнений, и нет в нем жалости.
— Странная ты… жалеешь тех, кто тебя мордой в дерьмо каждый день тычет, жалеешь говнюков, которые тычут в тебя своими членами… а вот меня, который тебя из этого дерьма забрать хочет, ты не жалеешь. Может, тебе просто нравится в дерьме барахтаться? Это ведь по-своему комфортно… ниже уже не упадешь, дерьмовей уже не будет. Равновесное состояние. И оправдание себе найти просто, мол, сказано — ударили тебя по правой щеке, подставь левую. Но скажи мне, Светлана, где написано, что после левой нужно обратно правую подставлять?
— Это и так ясно, — ожесточенно ответила девчонка. Видно, поднятая тема ее задела.
— Ничего ты не поняла, девочка… главный смысл пропал… осталась одна оболочка. Иисус когда-то понял, если следовать принципу «око за око, зуб за зуб», все будут слепыми и беззубыми. Поэтому учил всех: если близкий тебе человек погорячился, сдержись, не отвечай ударом на удар, подставь левую щеку. Дай ему шанс опомниться, осознать ошибку и попросить прощения. Но если ударит он тебя и по левой щеке… в той же книжке ясно написано — не сыпь перлы перед свиньями. Грех это большой. Ибо укрепляешь ты свинью в убеждении, что может она безнаказанно тебя топтать в грязь. Этим ты и занималась всю свою жизнь. Подумай.
— И все-то ты знаешь, и обо всем ты подумал… а на самом деле ты такой же, как братья. Они тоже убивали, но они хотя бы не юродствовали о добре и зле. Еще раз спрашиваю, Семена тоже убьешь? — Ее голос стал неожиданно жестким и злым.
— О, не все так безнадежно, зубки-то прорезаются… Что касается твоего вопроса. Жена мужа должна лично в гроб загнать. Не могу я лишить тебя, Светочка, такого удовольствия. Как скажешь, так и будет. Скажешь убить — убью, причем сделаю это с большим удовольствием. Ненавижу работорговцев. Нет, значит, нет. Но из столицы ему придется уехать далеко… например, в Хабаровск.
— Оставишь Семену жизнь, буду тебя слушать. Но бесу твоему моей души не видать!
— Ему и моей хватает. Ишь как за беседой время летит, уже и приехали.
Свободное место для парковки нашлось достаточно далеко от нужного подъезда.
«Подожди, Сеш, не выходи. Тут кругом слишком много мертвых глаз. Сейчас я их закрою…».
Хора очень нервировали камеры видеонаблюдения. Научившись ломать радиоаппаратуру электромагнитными импульсами, которые он вызывал либо в самой микросхеме, либо в ее металлическом корпусе, он часто развлекался, выводя из строя все, до чего мог дотянуться. Видно, явное отставание ящеров в микроэлектронике задевало его за живое. Вот и сейчас, Саша был в этом уверен, он нанесет ущерба на многие тысячи рублей.
Подойдя к нужному подъезду, Александр попытался обратить на себя внимание охранника, не отрывающего взгляд от темных мониторов и регулярно пытающегося ударами сверху зажечь в них искру жизни.
«А вдруг он знает Самвела в лицо?» — мелькнула в голове достаточно очевидная мысль.
«Он его не только знает, но и увидит перед собой, — ехидно заметил учитель. — Разумных легко заставить видеть то, что тебе нужно. Запоминай, как выглядит этот в высшей степени полезный конструкт. Он будет твоим очередным заданием».
Увидев прыгающую перед дверью фигуру, охранник открыл дверь подъезда.
— Заходи, Самвел. Гамлет Георгиевич предупреждал, что ты приедешь.
Доложив по телефону и получив разрешение, он сообщил Саше:
— Гамлет Георгиевич тебя ждет. Надеюсь, не забыл — седьмой этаж, четырнадцатая квартира.
Все уже спали, только Гамлет Георгиевич сидел за рабочим столом в своем кабинете и рассматривал в Экселе результаты работы за прошедший месяц. Услышав сообщение охранника, он встретил Самвела на пороге, чтобы тот не звонил и не будил спящих. Взяв у него сумку с деньгами, он сказал:
— Иди на кухню, выпей сока. Я сейчас пересчитаю и приду.
Войдя в комнату, он открыл сейф и начал складывать в него пачки денег из сумки. Обычно он так не делал, а складывал деньги на стол. Сейф он открывал в одиночестве. Если бы он задумался, он нашел бы свое поведение странным. Но он не мог думать, от недостатка кислорода в мозге наступило легкое отупение, и он как автомат выполнял привычные действия. Внезапно у него потемнело перед глазами, и он упал бы навзничь, если бы не подошедший вовремя Александр. Поймав такое тяжелое тело, он положил его на диван. Из уголка рта Гамлета Георгиевича потекла струйка слюны, тело еще раз дернулось и затихло.
«Сердечно-сосудистые заболевания — это бич нашего времени, — думал Саша, перекладывая многочисленные пачки с купюрами из сейфа в сумку. — Грабить людей все-таки намного выгоднее, чем лечить», — грустно констатировал он, складывая в уме числа с многими нулями.
Если он не ошибся, а устному счету в его время учили очень хорошо, то он переложил из сейфа в свою сумку четыре миллиона триста тысяч рублей и восемьдесят тысяч долларов. При этом он оставил на месте больше миллиона деревянных и пятнадцать тысяч зеленых, все золотые побрякушки и коллекцию старинных монет. Зачем забирать все, нужно и о семье покойного подумать. Да и возможные мысли об ограблении возбуждать не нужно. Возбуждения приводят к сердечно-сосудистым заболеваниям.
Подойдя к столу, Саша задумчиво посмотрел на ноутбук покойного, порылся в файловой системе и со вздохом обратился к учителю:
«Хор, узнай у покойного, в каком файле он хранил данные о девчонках Самвела, а то у него такие названия файлов, что я до завтра не найду».
«Как видишь, Сеш, Искусство может пригодиться даже в работе с компьютером, кге, кге, кге», — радостно застрекотал ящер, получивший еще одно подтверждение великой силы Искусства.
Удалив указанный файл и очистив корзину винды от мусора, Саша сделал несколько копий существующих на компьютере файлов под другими именами, затерши тем самым физическую область диска, на которой хранились удаленные данные.
Выходя из дома, он за руку попрощался с охранником, продолжающим неравную битву с электроникой, внимательно глядя тому в глаза. Видимо, поэтому тот не обратил никакого внимания на набитую сумку и забыл о самом факте посещения Гамлета Георгиевича.
— Ну, вот и все, Светлана Батьковна. Заедем, попрощаемся с Семеном и через час будем в койке. Не смотри на меня такими испуганными глазами. Я в одной, ты в другой.
— Семен тебе зачем? Ты мне обещал…
— Пацан сказал, пацан сделал. Денег дам на дорогу, машину эту ему подарим… ну и объяснить нужно толком, куда ему ехать.
— Я с тобой пойду.
— У ты какая… недоверчивая. Пойдешь, пойдешь. Убедишься, что твой ненаглядный жив и здоров. Поздоровее тебя будет… ты, гляжу, за этот год уже к водочке пристрастилась.
— Ничего я не пристрастилась! А сына можно будет забрать? — Она с болью и с надеждой смотрела на него.
— А ты как думаешь?
— Пошел ты со своими вопросами! Отвечай толком!
— Поговори со своей сестрой. — Найдя номер пигалицы, он нажал вызов и протянул телефон девушке. — Договорись, чтоб приехала с малым в Москву, я встречу. Только объясни ей толком, даже родителям пусть пока ничего не говорит, если она слово где-то ляпнет, то их всех убьют.
Подъехав к подъезду Семена, он вытащил из машины несмолкающую девицу с телефоном и потащил за собой в лифт.
Семен все так же безмятежно спал на диване, как его оставил Саша.
«Как здорово у меня конструкт усыпления получается», — с законной гордостью думал он, глядя на сопящее тело.
— Не буди его, — предупредил он девушку и положил на стол ключи от Гивиной машины. К ним добавил двести пятьдесят тысяч рублей.
— Прощай, родненький. Чует мое сердце, не свидимся мы больше. — Она поцеловала его и расплакалась.
Саша подумал, даже попытка разобраться в женской голове — это прямой путь в дурдом, откуда даже Хор обратно не вернет. Он внимательно смотрел на спящего, закладывая в него события последнего часа и его действия в ближайшем будущем.
— Что ж ты делаешь, гад? Ты на него свое зло перекладываешь! Он слабый, он не вынесет такого…
— Либо так, либо бритвой по горлу и в колодец. Сама выбирай, — равнодушно ответил ей дядя, которого она из разряда веселых перевела в разряд злых и страшных.
— Идем отсюда, хватит уже…
— Ты, дура, о сыне своем думай. Иди вызывай лифт, я догоню.
Бросив сумку с добром, нажитым непосильным трудом, на заднее сиденье родного «Матиза», он скомандовал:
— Застегни ремень. Взлетаем. Только не визжи.
Машина темным пятном взлетела над крышами и взяла курс на северо-запад. Внутри, несмотря на высказанные пожелания, визжала от страха Светлана. Саша запоздало подумал о клеенке, но все еще верил, что девушка так просто не сдастся.
— Если тебе в кустики нужно, ты не стесняйся, говори.
Ящер думал, какой у него бестолковый ученик, и жалел, что такие таланты к Искусству достались человеческой женщине… учениц он не брал принципиально. Последний покойник сообщил ему много интересного, и, когда ему в следующий раз захочется порезвиться, у него уже есть на примете несколько возможных клиентов.
Бестолковый ученик думал, что такие заморочки с мафией, как сегодня, кончаются печально, и решил искать выходы на ФСБ. Нужно только придумать, чем их заинтересовать и какие таланты засвечивать, а какие нет.
