Глава 3
Маркирер
Поимка Кассире стала неожиданностью для всех, кроме меня. Когда на рассвете прибыл воин, принесший эту весть, Хартиш окинул меня внимательным взглядом, словно видел впервые, а телохранители переглянулись.
Эти пятеро были слишком близки ко мне.
В отличие от них я помнил, что чем больше доверия, тем сильнее искушение. Они уже пытались на меня влиять, я это стерпел, посчитав за новую игру. Но второй такой не будет. Так что бывшая нимера стала для них предупреждением. Поймут, я буду этому только рад.
– Я в Сирташ, – небрежно бросил я слуге. – Джареда и Верана оставляю присматривать за Ледой. Если появится посланник от лери Талины, передашь ему привязку к переходу в крепость.
Хартиш только кивнул, а вот Ким с некоторым торжеством посмотрел на присмиревшего Верана.
– Что?! – гневно выдохнул я, поворачиваясь к старшему воину.
– Мы виноваты, мой князь, – склонился тот.
– Об этом поговорим, когда я вернусь. С Леды глаз не спускать. И продумайте охрану наших гостей. Мое слово не должно быть нарушено.
– Как прикажет мой князь.
Его покладистость меня не смущала, как и мелькнувшая на лице телохранителя тень раздражения. Эти четверо сдружились, но это не мешало им соперничать между собой. Сейчас обыгрывали выкормыши Аранара, но я знал, что ансаиры найдут способ это изменить.
Пока продолжалось так, я был спокоен.
Крепость, в которую я отправил сначала Тая, а вот теперь и Кассире, надежной не выглядела. Она значительно уступала Жароси и в количестве воинов и в укрепленности. Но так только казалось.
Простиравшиеся на несколько лар болота усложняли подступы к ней. С другой стороны были горы, в которые она и вросла, захватив множество пещер, уходящих глубоко вниз.
Портальный круг был единственным слабым местом. Для ансаиров, но не для воплощенных. Для них оружием становились и стихии, которые были их основой. Но я надеялся, что до столь масштабного столкновения с трехипостасными не дойдет. Мне не нужна была война.
Меня встречали комендант и дюжина воинов.
– Мой князь, – отступил комендант, жестом приказав вернуть мечи в ножны, как только я вышел на каменную кладку верхнего яруса башни. Недовольно посмотрел на двоих, что застыли у меня за спиной. Кхор был ровесником Хартиша, да и доверял я ему не меньше, чем слуге. – Вы опять проявляете безрассудство.
– Хочешь сказать, что здесь мне грозит опасность? – нарочито удивился я.
Тот качнул головой, но ничего не сказал. Старая выучка. Одно плохо – он предпочитал действовать только по приказу.
– Женщину доставили. Как вы и хотели, я дал ей увидеть мальчишку. Издалека.
Ничего не сказав, я прошел мимо него к лестнице. Раст опередил меня. Ким пристроился сзади, знал, что его присутствие за спиной меня слегка раздражает. Хотя бы тем, что о его появлении там я узнавал слишком поздно, не ощущая исходящей от него угрозы.
– Как она отреагировала? – Я дождался, когда Кхор пристроится рядом. Воины крепости остались дожидаться гостей.
Если Эриар сочтет нужным поведать о моем сообщении Талине…
Кассире попалась мне слишком рано, но теперь уже ничего не изменить. Я не мог быть правым всегда, но это не значило, что я не сумею обернуть все в свою пользу.
– Отвела взгляд, – равнодушно ответил Кхор. Он не понимал, зачем мне эти игры с мальчишкой, но задавать вопросы даже не пытался. Он относился к тем, кто, дав клятву, слепо следовал ей до своего конца. – Тая напоили той настойкой, которую вы передали. Он едва ли что-то соображал.
– Мы должны оттянуть его безумие. Пусть больше гуляет вне крепости, найдите безопасные тропы. Водите в горы смотреть на рассвет. Если у него появятся хоть какие-то эмоции, это поможет нам сохранить его разум.
– Самаха еще никому не удавалось вернуть, – заметил воин, но не оспаривая мое решение, просто утверждая.
– Еще никто не пытался этого сделать, – возразил я ему.
Но лишь после того, как произнес, понял, что так оно и было. До меня таких попыток никто не совершал.
– Как прикажет мой князь, – все так же бесстрастно откликнулся Кхор и указал рукой на свой дом. Из него вел ход в одно из подземелий. – Она там.
Дальше мы направились втроем. Комендант остался ждать гостей.
Когда мы вошли в пещеру, в центре которой стояла довольно большая клетка, Кассире, забравшись с ногами, сидела на лежанке.
Она не казалась сломленной, скорее просто уставшей. Или это были проделки холодного огня?
Услышав шаги, она, не поднимаясь, повернулась в мою сторону.
– Князь Маркирер?
Кажется, она ожидала увидеть кого-то другого?
– Бывшая лери Кассире? – добавив в голос язвительности, произнес я.
Поверженный противник не заслуживает унижения, но только не она. Эта женщина явно рассчитывала на что-то. Уж больно уверенным был ее взгляд, небрежными движения.
Скоро эта спесь слетит. Если лери Талина…
Я не стал уповать на помощь нимеры. Эта женщина была интересна мне самому. Хотя бы тем, что она смогла хладнокровно отказаться от двоих детей, а одного из них обречь на страшную судьбу.
Мой первый, как проклятого, ребенок родился спустя почти сотню лунаров после Раскола. Это было случайностью. Это было дважды случайностью.
В те времена я еще не умел управлять своей яростью, ни одна женщина после встречи со мной не выживала. Чужая смерть манила своей сладостью, ощущением власти над судьбами людей.
Но когда проходил угар, оставалась пустота, справиться с которой можно было, лишь вновь бросившись в алую пелену.
И не вырваться. Безумие проклятия!
Я избавлялся от него тяжело. Отказ от удовольствий плоти был лишь первым шагом на долгом пути.
Та девушка оказалась на моем ложе неожиданно. Да и разве можно было назвать ложем подбитый мехом плащ в походной палатке?!
Любопытство привело ее ко мне, мое бешенство лишило возможности выбора.
Очнулся я, услышав свое имя из ее уст. Она не кричала его, чуть слышно шептала, вздрагивая подо мной. А потом открыла глаза, в которых я увидел тварь, которой являлся.
Я отдал ее родителям монеты, которых им должно было хватить на несколько лунаров беззаботной жизни. И забыл.
Было это в конце зимы. А ближе к осени ее привезли к воротам Жароси и оставили одну, брюхатую.
Она родила дочь, Малику. И ярость отступила. Боль терзала мое тело каждую ночь, но стоило мне услышать, как девочка плачет, требуя внимания, я поднимался с лежанки и, превозмогая себя, ковылял к ней.
Все закончилось слишком быстро. Лихорадка забрала сначала малышку, а потом и ее мать.
Это было страшнее, чем проклятие древних.
Потом было пятеро сыновей. Трое из них так никогда и не узнали, кто был их отцом, хоть и служили мне, одного я назвал наследником и обрек на мучения. Он продержался десяток лунаров и нашел смерть, выступив без моего ведома против Сомея.
Последним был Ромио. Демайе удалось обмануть меня. Когда я узнал о том, что она понесла, вытравливать плод было уже поздно, можно было убить и мать.
Ее уловки я не простил, она покинула Жароси, как только оправилась после родов. Сын остался со мной, пока я не отдал его в семью, которая была верна мне.
Я мог понять, что Кассире, опасаясь воли совета, отказалась от своих детей. Но она была готова их убить. Это оказалось выше моего понимания.
– Неужели вы решили выдать меня воплощенным? – Она окинула меня долгим взглядом. Оценивая как мужчину.
– Вы предлагаете оставить вас себе?
Я не стал скрывать, что заметил ее интерес. Подошел к самой решетке.
Она была похожа на свою сестру, но если в Талине я отметил стойкость, то в этой бросалась в глаза порочность. Она, соответствуя своему имени, искала победы.
Увы, Кассире еще не догадывалась, как много мне известно о ее замыслах.
Прежде чем ответить на мой вопрос, она спустилась с лежанки, приблизилась ко мне вплотную. Нас разделяли только кованые прутья.
– Я могу быть страстной, необузданной. Вы ведь хотите меня, князь?
Губы Кассире были влажными, взгляд – призывным, дыхание – глубоким.
Ее прабабка действовала намного тоньше.
– Хочу, – улыбнулся я (надеюсь, она сумела оценить оскал проклятой твари), – убить! Жаль, не могу.
– И что же останавливает вас, князь?
Мое признание ее нисколько не смутило. Она была уверена в своем очаровании. И… была права. Ее тело привлекало меня. В отличие от Талины она казалась совсем девчонкой. Задиристой, коварной, знающей о той власти, которую она имела над мужчинами. От нее можно было ожидать чего угодно. И наслаждения, и… удара кинжалом.
Та самая острота, которой не хватало моему существованию.
– Не что, а кто, – усмехнулся я. Амулет обжег кожу, когда я заговорил с ней. Мне оставалось только дождаться гостей.
– Кто?
– Чего вы добивались, даира Кассире? – Переход был резким, она его не ожидала. Но не вздрогнула, лишь метнулся взгляд да дернулся краешек губы. – Кто вам сказал о плане прабабки?
– О плане? – Она попыталась удивиться, но у нее не получилось.
Но мне уже была неинтересна ее игра. Она еще не видела тех, кто только что вошел в пещеру, я же их чувствовал. И настороженность, и неверие, и… печаль.
Я, отступив, резко обернулся:
– Не ожидал я, что наша встреча состоится столь скоро, лери Талина. – Я склонил голову, приветствуя приближающуюся ко мне нимеру. Приветствовал без издевки. Она была из тех врагов, кто достоин уважения проклятого. – Князь Эриар.
Тот ответил сухим кивком, но я не счел эту холодность оскорблением. Он беспокоился за свою жену, взглядом не отпуская ее ни на мгновение. Сама же Талина смотрела только на Кассире.
Насколько я помнил, им не пришлось разговаривать. Эриар нагрянул в Самар’Ин неожиданно, ничего не объяснив, потребовал у нимеры вместе с ним отправиться в храм. Вместо храма она попала в подземелье крепости Дираков.
Кассире не навестила ее ни разу, сразу же отказавшись от сестры.
– Вы можете оставить нас одних? – тихо спросила Талина, поравнявшись со мной.
Предсказуемо, но от этого не менее болезненно. Я сам заставил ее прийти сюда, я сам жалел, что вынужден это сделать.
– Нет, лери Талина, – жестко отрезал я, давая понять, что иного решения не будет. – Если вы хотите что-либо узнать, то только в моем присутствии.
Эриар встал за спиной жены. Не защищая, давая поддержку.
Я же поймал себя на мысли, что жду от этой игры значительно больше, чем просто свершения мести.
Я жду перемен.
– Что с ней будет?
Талина требовать не стала, приняла мой ответ. Или… Я на ее месте только порадовался бы такому выходу. О чем можно говорить с той, которая заплатила крейзу за смерть своих родителей? И хотя желание ее было велико, это не служило оправданием.
– Это будет зависеть от вас с Ледой, – равнодушно бросил я. Оглядываться, чтобы посмотреть, как воспримет мои слова эта тварь, не стал. Мне хватило болезненной гримасы на лице Талины. – Но не сейчас, позже.
– Позже? – переспросила нимера и… обойдя меня, подошла к клетке. – Я говорила вам, князь, что вы умеете быть жестоким?
– Я просто даю ей шанс, – холодно пояснил я, – которого у нее не будет, если ее судьба окажется в моих руках. Как вы думаете, нимера, что я сотворю с женщиной, которая сделала из своего сына самаха?
– Я плохо знаю вас, князь, чтобы ответить на ваш вопрос.
Она говорила спокойно. Настолько спокойно, что мне хотелось оглянуться и убедиться, что та боль, которая волнами доносится до меня, принадлежит ей. Но я продолжал стоять спиной к клетке и смотреть на Эриара. Мне достаточно было видеть, насколько он напряжен, чтобы понять: я прав.
– Это Виджар, – выкрикнула Кассире. Похоже, решимость ей изменила. – Я была против.
Ее вопль, несколько раз отразившись от стен, затих. Она была еще жива, но для каждого, кто находился в этой пещере, она была уже мертва.
Я не жалел ее. Она сделала свой выбор.
– Я могу просить вас об уступке?
Талина опустила «князь», но и без него было понятно, к кому она обращалась.
– Для вас, лери, почти все, что угодно.
В глазах Эриара не было вызова, но меня это нисколько не удивило. Он разобрался во всем, что я сказал вчера. Талина интересовала меня, но я не собирался искать ее внимания.
– Не говорите пока Леде про мать. Ей и так трудно.
Я кивнул, забыв, что она не могла увидеть моего ответа. Но поторопился с выводом. Как раз в этот миг она, отойдя от клетки, остановилась рядом со мной.
– Пойдемте, князь, на воздух. Здесь… – пауза была короткой, но напряженной, – смердит.
Она была права. Я умел быть жестоким.
Дария
Сашка не злился. Нет, он злился, но не на меня, а на себя. Пришлось вдалбливать в его голову, что я – барышня взрослая, а ему уже пора беспокоиться за свою девушку, а не за меня.
Он был вынужден согласиться с моим аргументом, но заметил, что в Самар’Ин с девушками трудно, так что, пока других вариантов нет, предметом его переживаний остаюсь я.
Мы просидели почти до утра. Сначала рассказывала я, с грустью наблюдая, как он мне завидует. Потом пришлось завидовать мне. История его подвигов была не менее впечатляющей. Чего только стоил их поход к Черным камням! А уж развоплощение Эриара и его возвращение в материальную форму…
Хорошо, что мне не довелось этого увидеть. Страшно было даже представлять, как завыл ветер среди развалин башни, как раздался протяжный стон, в котором смешались боль и отчаяние, как свился в черный жгут воздух, сплетая тело огромной птицы… Как скатилась слеза по лицу одного из воинов – он уже не верил, что князю удастся вернуться. Как опустились они на колено, приветствуя ступившего на землю Эриара.
Уснула я на полуслове. Вроде только что говорили, а тут уже давно утро, за окном шум проснувшейся крепости. Хоть джейсин и расположен на вершине холма, но звуки команд из нижней крепости доносятся и сюда.
– Ну ты и горазда спать! – восторженно протянул Сашка, соскочив с подоконника. – Я уже и топал, как конь, и тарелку тебе к носу подносил, а ты продолжаешь дрыхнуть.
Я, фыркнув, потянулась:
– Водичкой надо было.
– А можно? – тут же поинтересовался он, за что был вынужден уклоняться от брошенной мною подушки.
– Только попробуй, – пригрозила я и взглядом указала на дверь.
Брат с обреченным видом отправился на выход.
В этот раз ждать долго ему не пришлось. У меня были важные дела, которые я не собиралась откладывать надолго.
Под насмешливым взглядом Кимелы я похватала со стола, чтобы только притупить чувство голода. Узнала, что мама с Эриаром куда-то отправились, повздыхала (было у меня намерение загладить прошлые и будущие проблемы, связанные со мной, временным хорошим поведением) и вместе с Сашкой отправилась на тренировочный плац. Братишка сказал, что Тистар и воины из бывшего отряда Кинара ждут меня там. Все хотят узнать, как дела у Ромио.
Жаль, мало что я могла им сказать. Но это было значительно больше, чем знали они.
Сбежать незамеченными нам не удалось. У ворот джейсина стояла парочка из Шинара и Локара. Оба настолько серьезные и озабоченные, что иных версий, кроме как: «по нашу душу», не возникало.
– Дор Шинар, канн Локар. – Я чуть присела, как научила меня Леда, выражая им свое уважение и почтение.
Комендант ответил, склонив голову, а вот Локар отделался многозначительной улыбкой и уточнением:
– Даира Дария, канн Александер, лери Талина просила не приставлять к вам охрану, но…
Договорить я ему не дала. Что-то в последнее время я вечно всех перебиваю!
– Канн Локар, если вы считаете, что она необходима, ради вашего спокойствия я смирюсь с тем, что рядом со мной постоянно находится несколько… – хотелось сказать, амбалов, но не стала (в чем-то он был прав – я заслужила), – воинов.
– Я подумаю над этим, даира Дария. – Он отступил в сторону, пропуская нас с братом.
Мы отошли на несколько шагов, когда Сашка оглянулся.
– Ну-ну, – хмыкнул он.
Я его примеру не последовала, просто спросила:
– Идет за нами?
– Оба, – подтвердил он. – А здорово ты его!
– Знаешь, – настроение резко испортилось, – а ведь я и правда виновата. Представляю, что здесь творилось.
– Все стояли на ушах, – так же серьезно ответил братишка. – Но ведь это была случайность.
О той записке, которую мне передал Тистар, я не говорила никому. Не сказала и Сашке. Я должна была разобраться с этим сама, не перекладывая на других.
– Случайность, – подмигнула я ему беззаботно. – Из тех, что врагу не пожелаешь.
Брат согласился молча.
Как он и предсказал, нас ждали, но, о чем он не предупредил, не только наймиты.
Чувствуя себя звездой шоу-бизнеса и понимая, что бежать некуда, я подошла к плацу. Меня слегка колотило – не привыкла я к столь многочисленному вниманию, но пришлось держать марку.
– Даира Дария, – меня окружили со всех сторон, но первым заговорил воин, которого Сашка назвал Таниром, – мы все очень рады, что вы вернулись в крепость.
Я чуть смутилась, все-таки моей заслуги в этом было немного, но тут же вспомнила про кусты, ансаиров, штаны и прием, который я когда-то освоила, и решила, что принимать поздравления вполне имею право.
Присев, как перед Локаром и Шинаром, я потупила глазки и скромно произнесла:
– Спасибо.
Не все поняли, но Сашка смеялся так заразительно, что остальные вынужденно поддержали. И только Тистар, который держался позади остальных, смотрел на меня с затаенной надеждой. Пришлось протиснуться к нему самой.
– Он передавал тебе привет, – довольно тихо сказала я, но, как оказалось, именно в этот момент все решили дружно замолчать, так что получилось слышно.
– Как он?
Тистар пытался выглядеть спокойным, но у него не получалось. Он никак не мог найти место своим рукам. То тянулся к ножнам, то прятал их за спиной.
– Подробности расскажет Лимео, когда объявится, – как можно бодрее отрапортовала я. – Но мне показалось, что с отцом помирится.
– Да они вроде и не ругались, – неожиданно хмыкнул тот, задорно подмигнув. Мол, ты понимаешь, о чем я говорю.
Я тяжело вздохнула и язвительно протянула:
– Повезло ему с папенькой.
– Это ты про Маркирера? – уточнил заинтересованно Танир. О том, кто является отцом Ромио, тут, похоже, уже знали. – И как он?
– Монументален, – поделилась я своим мнением, но меня не поняли, пришлось объяснять: – Он – как крепость Самар’Ин, каменный и неприступный.
Вот теперь я точно знала, что такое успех. Я, малолетняя шмакодявка (так меня называла парочка гамадрилов из секции, куда мы с Сашкой ходили), стояла перед тремя десятками воинов, а те взирали на меня со священным трепетом.
– А вообще он ничего так, юморной, – добавила я. Воцарившаяся тишина была слишком оглушительной.
– Кто юморной? – неожиданно спросил Сашка. Судя по тому, как все облегченно посмотрели на него, остальным тоже было интересно, о ком это я так отозвалась. – Князь Маркирер?
– Ну, – я пожала плечами, – мне так показалось.
Это был полный нокаут. Теперь я знала, как рождаются легенды. И только Тистар смотрел на меня с грустью. Его моя бравада нисколько не обманула.
– А где Танраш? – выручил меня наймит из отряда Ромио. Имени я не помнила, но частенько видела их вместе.
– Оставила в Жароси, – продолжая гнуть свою линию, небрежно бросила я. – Должен же был кто-то за Ромио присматривать.
До народа наконец дошло, что я тут клоуном подрабатываю. Сначала улыбнулся Танир, за ним еще один воин, а через пару мгновений над плацем раздавался дружный ржач. На всякий случай оглянулась на так и стоявших неподалеку Локара и Шинара. Те в общем веселье участия не принимали, но переглядывались вполне довольно.
Странно, но именно в этот момент я и поняла, что вернулась. И вернулась домой. Этот мир, эта крепость… нет, они не стали моими, я все еще была здесь чужой, но я начала обживаться, свыкаться с мыслью, что моя жизнь теперь будет тесно связана именно с ними.
Вот только цена за это понимание была слишком высокой. Я знала, что ради этого многим пришлось заплатить своим будущим.
В отличие от меня воины относились к этому значительно спокойнее.
– Вы уж меня извините, – мне удалось улыбнуться, хоть настроение вновь начало катастрофически падать, – но мне кое с кем надо посекретничать.
Я подмигнула брату, незаметно показав на коменданта и его собеседника, фыркнула в ответ на заинтересованный взгляд Танира и, прихватив под локоть слегка опешившего от такой наглости Тистара, двинулась в ту часть плаца, где на подставке были выставлены тренировочные мечи. Требовалось поговорить с ансаиром, но вряд ли бы мне позволили отправиться с ним погулять.
Удивительно, что за мной никто не последовал, но я отнеслась к этому, как танк, который прет напролом.
– Бери меч! – отрезала я, отпустив его руку.
Тистар, ни слова не говоря, сделал, как я попросила. И даже встал в стойку. Я – тоже, спиной к зрителям, чтобы лишний раз не смущаться.
Он не атаковал, просто сделал связку из тех, которые были мне уже известны. Я повторила, чувствуя, что руки слегка подрагивают.
Умница, Тистар! Мне достаточно было одного удара, чтобы выронить дакин. Теперь же у меня было время прийти в себя.
Он к первой добавил еще одну связку, незнакомую мне. Я на мгновение закрыла глаза, мысленно следуя за ним. Тистар неправильно расценил мою заминку, развернулся ко мне спиной и вновь сделал два выпада. Я дождалась, когда он повернется, и выполнила то, что он от меня требовал.
Несмотря на определенную тренированность моего тела, это было не так просто, как казалось. Всю неделю у меня была другая нагрузка, так что я слегка трусила. Но я поняла, что поступила правильно. Внутренний страх перед разговором пропал.
– Записку Ромио писал при тебе?
Вопрос его удивил, но он тут же справился с мелькнувшей в его взгляде растерянностью.
– Да, – коротко подтвердил он.
Интересно, кто с кем сейчас играл?!
– А где он взял листок?
Я ошиблась со второй связкой, остановилась, внимательно следя, как он медленно повторяет мое задание.
С трудом сдержалась, чтобы не раскрыть рот, смотря, как он двигается. Занимаясь рукопашкой и танцами, я прекрасно понимала, насколько сложно выполнять упражнение в таком темпе.
– Я дал, – огорошил меня Тистар. – Он с собой бумагу не таскает.
– А ты? – хмыкнула я, взглядом давая понять, что готова продолжать.
Он и продолжил. Поменял связки местами.
Круто! Вроде все ясно и понятно, но повторить…
Вот, значит, как он решил со мной бороться!
– И я не таскаю, – заявил он, как только я справилась с задачей.
– А где взял?
– А от этого что-то зависит?
И опять три знакомые связки, но одну он повторил дважды.
Пауза была длиннее, я опять воспользовалась своей привычкой проделывать движения сначала мысленно, словно прощупывая.
– Зависит! – твердо сказала я, когда закончила. Мы оказались как раз напротив друг друга. – Лично я подумала, что он мне этот листок специально подсунул. Там был план тайного хода за стену.
Пока я говорила, Тистар бледнел. И только тут я вспомнила о пытках, о которых рассказал мне Сашка.
Дура! По словам брата, ансаира до сих пор только во внутренний дозор ставили.
И это все из-за меня!
– Прости, – прошептала я, опуская взгляд. Как же стыдно!
– Ты не виновата, – так же тихо ответил он и посмотрел мне за спину.
Я невольно оглянулась. Зря это сделала. На нас смотрели так, словно от этого зависела их жизнь.
Хотелось почувствовать себя маленькой, закатить истерику, прижаться к брату, зная, что он меня защитит… Увы, но за свои поступки я должна была отвечать сама.
– Виновата, – твердо ответила я, неожиданно сообразив, что винила себя неискренне. Будь у меня возможность вернуться в тот день… Я же сказала, что дура!
– Не виновата, – ободряюще улыбнулся Тистар. – А листок мне дал воин из гарнизона. Только у него и нашелся.
Свою радость я выразила весьма оригинально. Бросив деревяшку, кинулась ему на шею, успев поцеловать в щечку до того, как ансаир окончательно растерялся и едва меня не уронил.
Дура! Настоящая дура!
Эриар
Талина попросила оставить ее одну, я спорить не стал. Утешать не умел, да и не нуждалась она в утешении. О Маркирере же пока говорить было рано, слишком свежи впечатления.
Оставив жену под присмотром Кимелы, я спустился в нижнюю крепость. Не столько в поисках Дарии и Александера, сколько торопясь узнать, сработал ли наш с Локаром план.
Нашел его и Шинара в оружейной. Танир был там же.
Начинать разговор в присутствии своего воина я не стал, просто поинтересовался у него:
– Что наш княжич?
– Вашими стараниями, князь, – отвел взгляд Танир. Это был уже не первый его намек на мою лояльность к человеку.
В чем-то он был прав. Натан пришел с мечом на землю, которую я поклялся защищать. Я имел право его убить.
Имел, если не думать о будущем. А оно было рядом с людьми, по законам, которые могли скоро стать и нашими. И вот ради всего этого и стоило оставить жизнь сыну князя, который вряд ли об этом забудет. Да и сам Натан… Точно он сказал, много глупостей он совершил, да только стремление найти свою дочь к ним не относилось.
– Про свои старания я помню, – добавив задумчивости в голос, заметил я. – А вот про ваши проделки едва не забыл.
Шинар, который вертел в руках меч из тех, которые привезли с последним обозом из Вольных земель, посмотрел на меня с интересом, ожидая продолжения. Но я не спешил. Подошел поближе, взял первый попавшийся клинок.
– Откуда? – поднял я взгляд на коменданта. Закупкой оружия занимался он.
– С границы с пустынниками. Перехватили у проклятых. Остался у меня в Вольных землях дружок, вот он и расстарался. А то бы воинам Сомея достались.
Оценив предприимчивость Шинара многозначительным хмыканьем, вновь осмотрел меч. Ничего примечательного, но ковали добротно, не для игр, для воинского дела.
Прикинув на глаз, сколько штук на разложенных по полу дерюгах, отдал оружие Шинару.
– Хороший запас. Когда ждешь новичков?
В последнее семидневье я занимался только поисками Дарии, все проблемы крепости скинув на коменданта. Не самое правильное решение, но для Шинара это стало еще одним доказательством моего доверия. Так что необходимость обернулась выгодой. Для меня.
– К концу луны полусотня обученных из других крепостей, а в начале следующей еще сотня молодых.
– Вот их и отдашь отпрыскам, – не меняя тона, заявил я.
Смысл сказанного дошел до остальных не сразу. Сначала вскинул голову Шинар, потом Локар сдержал ухмылку, и лишь после этого возмущенно засопел Танир.
– Считаешь, заслужили? – уточнил у меня комендант, словно не замечая недовольства воина.
– Скорее забылись, – все так же равнодушно ответил я. – В бою – небрежны, в словах – дерзки. Привыкли, что лучшие.
– Мой князь… – сдержанно обратился ко мне Танир, явно собираясь объясниться.
Я ему такой возможности не дал, спросил удивившись:
– Ты еще здесь?
Повторять не пришлось.
Как только воин вышел из оружейной, я повернулся к Локару:
– Ну?
– Как ты и предполагал.
Не знаю, чего они от меня ожидали, но улыбался я довольно.
– Ну, Маркирер! Как все разыграл!
Ни один из них моего восторга задумкой проклятого князя не разделил.
– Что будешь делать с ансаиром?
– Ничего! – жестко отрезал я, стерев с лица следы веселья. Я был рад, что удалось разгадать замысел Маркирера, но не был уверен, что он не предусмотрел и этого. – Никакого надзора, пусть будет все как обычно.
– В этом есть резон, – после недолгих размышлений согласился Шинар. – Об этом мы знаем, а другое можем и проглядеть. Если уже не проглядели.
– Тоже возможно, – принял я его слова, но продолжать эту тему не стал. Пусть разбираются сами. Вместо этого попросил Локара: – Расскажи, как все было?
Тот усмехнулся:
– Точно так, как и говорили. Дария тут же кинулась к проклятому. Хорошо, никто не знает, что я по губам читаю. Одного он не сказал – имени воина, который ему листок дал, а даира не подумала спросить. А ведь он как раз и может быть еще одним смотрящим Маркирера.
– А из Лимео будет толк, приметливый он, – отозвался Шинар, имея в виду, что если бы не некоторые подозрения княжича, у нас бы даже мысли не возникло, каким именно образом Дарию выманили из крепости. Теперь мы об этом знали доподлинно.
Я только кивнул. Ощущение удачи, охватившее меня, когда Локар подтвердил наши догадки, медленно исчезало. Ну известно нам, что все это проделки Маркирера, так и раньше почти не сомневались. Ну удостоверились, что Тистар – крейз, так и это понятно было. Еще когда эта парочка у нас появилась, об этом говорили. Ну, с Ромио разобрались. Умелец он, каких поискать. Так по-другому и быть не могло, раз высший князь проклятых ему отцом приходится.
Толку от этих сведений никаких, только потешить самолюбие.
И ведь что смешно: понятно, чего он добивается, ради чего на все эти хитрости идет. Добьется своего, снимет нимера проклятие, если разберется, как это сделать, а дальше что?
Локар догадался о мыслях, заставивших меня посмурнеть:
– Уверен, что беды не будет?
Спрашивал он о решении Талины. Впрочем, я его полностью поддержал.
– Не уверен, – жестче, чем стоило, отрезал я, – но с этими тайнами пора заканчивать. Маркирер словами не разбрасывается, да и не стал бы без причины настойчивость проявлять. А если только в мести дело, то нам все равно пришлось бы с ним встретиться лицом к лицу. Не этот повод, так другой нашелся бы.
– Я тут с Кимелой разговаривал…
Закончить я ему не дал, вспомнив, о чем со мной поделилась Талина.
– Клятву разорвать я тебе не позволю!
– А я и не прошу, – усмехнулся тот, прежде чем продолжить. – Так Кимела вспомнила, что однажды подслушала разговор Сомея и Маркирера.
– Сомей и Маркирер? – уточнил я. Хотел удостовериться, что понял правильно. До этого мгновения считал, что слово «разговор» не приемлемо к встречам двух князей.
– Она не видела Маркирера, только после всех этих событий сообразила, кто тогда был собеседником воздушного.
– И что же интересного она услышала?
Я осмотрелся, ища, куда присесть. Шинар сдвинул с лавки дерюгу, на которой лежало несколько кинжалов. Видно, не все еще разобрал. Поблагодарив взглядом, пристроился у стены, чувствуя, как усталость дает о себе знать. Ночь для меня была очень короткой, но я не жалел об этом. Между мной и Талиной больше не было той черты, через которую мы не могли переступить.
– Сомей спрашивал, стоил ли поступок Маркирера, совершенный из страха перед драгенами, тех мук, на которые они теперь обречены.
– Драгены?! – Мою расслабленность словно водой смыло. Я сам не заметил, как оказался рядом с Локаром. – Она уверена, что он спрашивал именно о драгенах?!
Я видел, насколько обоих удивила моя реакция, но справиться с собой не мог. В отличие от них мне было известно, кто такие драгены. Оставалось узнать, о какой опасности упомянул Сомей.
– Это что-то значит? – Локар напрягся, но только мы с Шинаром и могли это заметить.
– Слишком многое, – чувствуя, как сжимает горло, прохрипел я. – Слишком многое.
Они ждали продолжения, но я не мог им ничего сказать. Так же, как когда-то не мог ничего сказать мой отец, после которого палачом Круга стал я.
Были клятвы, которые мы не смели нарушить.
Но подсказку он дал, вот только понял я это только сейчас. Древние называли эту расу – чужие, сами себя те звали драгенами.
– Если я не вернусь к ночи, предупреди Талину, что я у Аранара. А Кимеле прикажи, чтобы молчала, – бросил я Локару и направился к выходу из оружейной.
Из перехода я вышел, с трудом удерживая бушующую внутри злость. На кого? Я не мог себе ответить на этот вопрос, понимал лишь одно – привычный мир рухнул, вместо него остались лишь развалины.
Аранар встретил меня у входа в джейсин, жестом отослал воина, который следовал за ним. Я сначала не придал этому значения, но уже спустя миг вспомнил, где его видел.
– Не был бы уверен в твоей верности, посчитал бы за предателя, – прорычал я, как только поравнялся с другом.
– Ты о Киме? – ничуть не смутился он. – Маркирер просит у меня еще нескольких воинов, для охраны своей будущей жены.
Его спокойствие слегка остудило. Или это была мысль о том, что скрытность Аранара объяснялась той же клятвой?
Насколько же странной выглядела смерть его отца в свете этого предположения! Он был единственным князем в истории воплощенных, кто добровольно развоплотился, чтобы сделать своего сына главой клана!
– Так говоришь, будто приложил к этому руку.
Аранар хмыкнул:
– И хотел бы похвалиться, но с Маркирером мне не тягаться. Если только поучиться.
Я окинул друга тяжелым взглядом. У меня были все основания обвинить его в измене, я же не терял убежденности в его преданности Кругу.
У всего происходящего было одно объяснение, но я страшился даже думать об этом. И вот сейчас оказался вынужден признать, что лишь оно и расставляло все по своим местам.
Не Меркирер, а Аранар вел ту игру, в которой я был вынужден принимать участие.
Что двигало им? Что заставляло исподволь влиять на чужие судьбы?
Я не мог спросить об этом у него, я мог только попробовать догадаться сам.
– Я хочу поговорить с Лимео.
– Для этого тебе не обязательно было появляться в Огрии. Достаточно отправить вестника.
В его кажущуюся беспечность я не верил. Он был готов к нашей схватке, считал, что я способен обнажить против него свой клинок.
Он был прав – готов! Но разве это что-то могло изменить?
– Пригласишь к себе? – спросил я, вместо того, чтобы поддаться порыву. Ладонь сама тянулась к рукояти меча, но я заставил себя сдержаться.
– Раньше ты не спрашивал, – усмехнулся он и… повернулся ко мне спиной. – Пойдем, Лимео в библиотеке.
Путь был недолог, но каждый шаг давался нелегко. Сомнения, сомнения, сомнения…
Нас с Аранаром связывало очень многое.
Моя первая, едва не закончившаяся трагично, смена ипостаси положила начало череде событий, в которых мы поддерживали друг друга.
Именно к нему пришел я на рассвете, когда дух моего отца вернулся в свою стихию. Он защитил людей от воинов Сомея, но не уберег себя. Именно Аранар раз за разом оказывался рядом, когда тяжесть бремени палача лишала меня веры в честь, долг, данное слово. Именно с ним я делился своими колебаниями, когда крейз обвинил Талину в смерти ее родителей.
Ко мне он притащил раненого Маркирера, когда отбил его у воинов отца Виджара. Змею удалось заманить хитроумного князя в ловушку. И мне он объяснял причины, почему это сделал. А я убедил совет не принимать мер к Аранару, когда он отдал проклятому своих воинов.
За двести лунаров таких моментов набиралось слишком много, чтобы перечеркнуть прошлое и обвинить друга.
Я остановился, когда мы вошли в коридор, ведущий к библиотеке. Дождался, когда Аранар обернется ко мне. Удивления на его лице я не заметил, волнения – тоже.
Насколько было бы проще, попроси он меня о помощи, намекни, что стоит за его поступками. Просто скажи: «Поверь». Но он молчал, словно намеревался понять, насколько далеко простирается моя вера в него.
– Надеюсь, ты знаешь, ради чего рискуешь нашей дружбой? – бросил я в тишину и, не дожидаясь ответа, направился прочь.
Я свой выбор сделал. Мне предстояло узнать, правильным ли он был.
