– Ну что, Гадриэль. Будем считать, что не зря я столько ждала. – И я осматриваю лица своих друзей, которые со странным единодушием прячут от меня свои взгляды.

– Лера, может, он так много не заслужил? – Вот ведь не знала, что мой муж – клоун.

Он чуть приподнимает голову, продолжая выискивать что-то в стороне от того места, где я стою. Но уж за полгода ученичества и пять лет брака я научилась распознавать его настроение по множеству других признаков.

И не только мне очевидно, что он настойчиво пытается подтолкнуть меня к мысли: розыгрыш, главным действующим лицом которого будет наш черноволосый лорд, не должен быть столь невинным, каким придумала его я.

Не зря же Валиэль, которого я вытянула из плена сновидца самым первым, причем без особых сложностей, нет-нет да срывается на приглушенный смех. Да и остальные с трудом удерживают улыбку.

Ладно, немного хорошего настроения нам всем не помешает.

Тем более что прежде чем я полностью пришла в себя и набралась достаточно сил, чтобы заняться всеми остальными, кто попал под действие защиты даймонов, прошло несколько не самых приятных часов. Да и уверенности, что это удастся, не было до того самого момента, как Валиэль не открыл глаза, полные ужаса.

А подыграть им я и сама совсем не против.

– Нет, Олейор. Когда я еще смогу безнаказанно разобраться с твоим таким милым, когда не строит козни другим, начальником разведки. Так что… Извини.

И я делаю шаг в сторону лежащего на одеяле эльфа, который все еще продолжает время от времени вздрагивать. Несмотря на то что возможности сновидца несколько ослабли, контролируемые моей магией, Гадриэль и сам потерял много сил в борьбе с изощренной фантазией вселившегося духа.

– Я думаю, ты будешь очень рад. – Медленно растягиваю слова и делаю еще один шажочек в том же направлении. Воспроизводя на своем лице очень даже эльфийский оскал. И насупив брови. Чтобы моя угроза смотрелась более правдоподобно.

Дружное хрюканье за спиной еще раз утверждает меня во мнении, что кое-кто успел достать не только меня.

– Лера, тебе, случайно, помощь не нужна?

Я оглядываюсь раньше, чем лицо Рамона приобретает преувеличенно серьезное выражение.

– Ты сомневаешься в моей способности сделать его пробуждение незабываемым? – Я чуть приподнимаю бровь и вновь обвожу всех вопросительным взглядом.

Валиэль едва стоит. Оперевшись на Тарласа и уже открыто выражая свое весьма игривое настроение.

Наш маг чересчур активно машет руками. Не позволяя мне ни на мгновение засомневаться в своих возможностях.

– Ну и ладненько. Значит, приступим.

Народ, затаив дыхание, замирает. То, что я собираюсь сделать, довольно сложно. Но разве может быть что-то невозможное, когда есть шанс отыграться за все те мелкие и не очень проделки, которыми богата история нашего общения с этим эльфом. Так что я дала себя уговорить впустить их в свою иллюзию и даже не по очереди, что было бы значительно проще, а всех сразу. Хорошо еще, оборотни решили не принимать участия в общем веселье и останутся охранять нас и наш лагерь. Хотя сейчас это совершенно не нужно. Моя паранойя, усиленная собственными и чужими переживаниями, разыгралась с такой силой, что я выставила вокруг нашей стоянки такую защиту… Увидев ее, мой прадед мог бы мной гордиться, а Сашка тихо и скромно, как положено воспитанному сыну, завидовать – этот уровень для него все еще недоступен.

Я опускаю ресницы, отстраняясь от действительности. Спускаю с кончиков пальцев тонкие нити заклинания, которые окутывают Гадриэля словно паутиной, обеспечивая ощущение полной реальности того, что с ним будет происходить.

Стихии и основы замирают в зыбком равновесии, и я, пользуясь этим кратким мгновением, соединяю себя и лорда, который хоть и не понимает, что с ним происходит, – весьма активно пытается мне сопротивляться.

И это он правильно делает: сюжет моей мести уже готов. Самое главное, чтобы мои добровольные помощники при этом не передрались за право сделать его переживания еще более насыщенными.

Отблеск мечущегося по сознанию спящего эльфа сновидца я замечаю сразу. Щупальца моего контроля отлавливают ускользающую тень даймона и втягивают его в замысловатую ловушку. С отражениями, которые воздействовали на меня и на остальных, я разделалась несколько по-иному: раз и навсегда лишив нас возможности еще одной встречи. Это же я решила оставить себе не столько в подарок, сколько как средство лучше узнать тех, с кем нам придется столкнуться на Дариане.

И хотя Асия говорила, что даже по меркам даймонов те, кто служит основой для создания сновидца, являются преступниками, уверена, эта информация лишней для меня не будет.

Тем более что кое-чему я у него уже смогла научиться. Его способ контроля над личностью значительно проще того, которым пользуются маги на Лилее.

Нити еще одного заклинания притягивают ко мне жаждущих развлечения спутников. Хорошо еще, у меня достаточно сил, чтобы не дать им возможности расшалиться больше, чем это нужно для полноты происходящего.

– Оли, вспомни ту свадьбу, на которой вы подружились с этим…

– Лера! Но не могу же я… – Он вполне искренне в смущении опускает глаза. И даже кончики ушей чуть краснеют.

Вот только не надо мне сказки рассказывать. Уж сколько раз за время нашей семейной жизни эти подробности всплывали в разных видах и ситуациях. То как иллюстрация героического прошлого, то как подтверждение того, что мой муж вел себя значительно скромнее, чем некоторые другие темные эльфы. Так что пусть он Сашке, если у него получится, втирает, что до встречи со мной был едва ли не паинькой.

– Можешь. А если не можешь, отправишься сейчас помогать Хаиде готовить ужин. – Самое главное, самой не сорваться на смех, дабы раньше времени не испортить представление.

– Не знал я, что моя жена – шантажистка. – Ах! Какая обида в стальной серости глаз. Не общалась бы так долго – поверила бы.

– Похоже, она не только шантажистка. От нее вообще чего угодно ожидать можно. Если…

– Рамону выносится последнее предупреждение. – И я чуть скашиваю взгляд в сторону мага.

Тишина вокруг меня становится весьма осязаемой. Будь их воля, услышала бы я о себе много чего интересного. Но последствия этого осознаются всеми, и поэтому они предпочитают молчать.

Да и дымка требуемого воспоминания уже начинает наполняться объемом. Отклик из памяти Гадриэля приходит практически сразу, что, впрочем, вполне ожидаемо – общие подвиги весьма сближают тех, кто их совершал.

Самое главное, не дать им зайти слишком далеко. Ведь я нисколько не сомневаюсь в том, что наш черноволосый найдет множество поводов отыграться за это невинное развлечение, когда до него дойдет, что такой способ избавить его от чужого контроля не был необходимостью. А узнает он это очень скоро. С его-то способностями все всегда знать.

– Это можно опустить. – Мой муж несколько увлекся, в своих воспоминаниях бросая глубокомысленные взгляды в сторону весьма прелестной эльфийки, изображающей в происходящем ритуале невесту. – Мне нужен тот момент, когда Гадриэль уходит с подружками.

– Так бы и сказала, а то все вспоминай да вспоминай.

Ладно, об этом мы тоже поговорим. Несколько позже. Как только я закончу разбираться с одним.

Ну вот как раз то, что надо. И я обрываю картинку, передаваемую Олейором и перескакиваю на нить, которая тянется из памяти Гадриэля.

А глаза лорда, которыми я сейчас и вижу происходившее в тот день, останавливаются на закрывшейся за Олейором дверью. Четыре весьма юные по их меркам эльфийки, хихикая, переговариваются между собой, обсуждая достоинства очень красивого опять же по эльфийским меркам начальника охраны темного принца, стоя за его спиной. Он оборачивается и произносит:

И прежде чем они успевают опомниться, сильные руки нашего красавчика буквально вталкивают их в соседнюю с комнатой невесты дверь, которая для нас не является преградой. И мы с интересом следуем за ними.

Одежда со всей честной компании исчезает с поразительной быстротой. И здесь главное, не пропустить момент. Смотреть на то, что они будут творить, мне не очень хочется. Да и задача у меня стоит несколько иная, чем убеждение в поразительных способностях этого кадра выходить победителем даже из столь сложных ситуаций.

И я перехожу к следующему этапу моей грандиозной мести.

Образ Элильяра в моей памяти обретает довольно четкие очертания. Дверь без единого шороха открывается, и фигура правителя темных застывает на пороге. Светлое серебро волос двумя широкими волнами падает на черную ткань парадного наряда, ладони нервно поглаживают обтянутые кожей ножны, губы кривятся, обнажая клыки.

И я понимаю, что наша шутка зашла слишком далеко. Его ехидство и потребность быть всегда на шаг впереди трогают не так сильно, как эта пустота в его глазах. И то, что я считала местью…

Ему не за что мстить.

Я обрываю плетение, буквально выкидывая всех из созданной мною иллюзии, и развеиваю ее. Силой своей воли вытягивая его в другое воспоминание, которое должно стереть следы сделанного мною. В раннее утро того дня, когда я стала принцессой Д’Тар.

Последние мгновения растворяются в ощущении покоя, которым объят уходящий в прошлое сон.

Я делюсь еще одной каплей своего тепла и силы и обрываю последние паутинки, связывающие наши сознания.

Как ни странно, когда я начинаю ощущать окружающий мир, встречает меня один лишь Олейор. Остальные усиленно делают вид, что слишком заняты для того, чтобы поинтересоваться состоянием нашего лорда. Надеюсь, они поняли то же, что и я: есть та грань, за которой шутка перестает ею быть, и мы ее едва не перешли, в чем-то очень сильно заблуждаясь в отношении нашего красавчика.

Впрочем… Задавать вопросы о том, как его самочувствие, уже не требуется.

Его дыхание становится более глубоким, и я ощущаю, как он начинает чувствовать происходящее вокруг него.

Ресницы, затрепетав, открывают его темный взгляд.

– Я что-то пропустил? – Слабая улыбка в ответ на мою.

Он не может помнить – у него должна остаться лишь мимолетная тень настроения, создавая ореол чего-то радостного и желанного. Пытается приподняться, но с первого раза это ему не удается, и его бровь взлетает вверх, требуя не у принца, у меня, разъяснить, что происходит.

– С возвращением в мир живых, мой друг. – Я отвечаю, ощущая на своем виске горячие губы мужа. – Нам тебя очень не хватало.

Встреча со сновидцем всех вымотала. И, несмотря на то что ребята крепились и доказывали, что уже полностью восстановили силы, я вынужден был пресечь их попытки двигаться вперед. А Гадриэлю, который упорствовал особо, словно желая вырваться из власти не самых приятных воспоминаний, я предложил отправиться к Элильяру и доложить о деспотизме будущего правителя.

После минуты полнейшей тишины, в течение которой большинство из нашей компании пытались оценить, чем лично им грозит дальнейшее препирательство со мной, вся подрывная деятельность была закончена.

Но самое большее впечатление на меня произвел молчаливый, лишь одними глазами, диалог Леры и Асии, который я воспринял примерно так:

– И ведь не поспоришь. Сказал, отправит.

– Ну тебе-то…

– Вот мне-то первой и грозит. Ему только дай повод.

– А ты не давай. А вообще… растет. Будешь ты скоро…

После этого намека моя жена как-то странно переменилась в лице. Похоже, перспектива быть женой правителя темных эльфов ее не сильно воодушевила. Хотя понять ее я очень даже могу. Сам привыкал к этой мысли не одну сотню лет.

И тут черная жрица смотрит на меня, и я не успеваю отвести взгляд, который она и ловит. Понимая, что их общение не стало для меня секретом.

Нет… это не гнев. Ее тонкая бровь чуть приподнялась, замерев где-то между: «это кто у нас такой любопытный» и «кое-кто доигрался» – и я осознаю, что лучше мне оказаться как можно дальше от того места, где я сейчас нахожусь.

А когда она делает в мою сторону шаг… с улыбкой, так напоминающей оскал демона в боевой трансформации, я понимаю, что мои опасения не напрасны.

Спасибо Рамону, который подошел обсудить предложение оборотней взять ночное дежурство на себя. Они уверяли, что их звериное чутье – лучшее средство держать ситуацию под контролем. Отказывать им в такой малости я не стал: еще до того, как Лера начала вытягивать Гадриэля, мы обговорили с ней защиту, которую установим над нашим лагерем. Да и дракон не отказался поучаствовать в мероприятиях по обеспечению нас спокойным отдыхом.

Так что, пришлось Лере довольствоваться метанием молний в мою сторону и угрозами в мой адрес, которые волнами доходили до меня вперемешку с нежностью и ощущением радости, что все наконец-то немного успокоилось.

И от этого тепла мое сердце забилось удивительно четко и сильно: пока мы вместе, нет ничего, что мы не смогли бы преодолеть.

Пока мы вместе…

Ужин заканчивается очень быстро: теперь, когда не надо передо мной красоваться (опустошенные лица в пламени костра выглядят удручающе), все торопятся как можно скорее добраться до походных постелей, устроенных из хвойных веток, укрытых одеялами и плащами.

Лера поднимается первой, словно давая команду: отбой.

Вставая, бросает в пустоту короткую речь о надежде на то, что если она увидит сны, то они будут более приятными, чем те, которые не давали ей покоя прошлую ночь.

По установившейся тишине я понимаю, что все остальные разделяют ее ожидания.

И, когда закончив с обходом лагеря, ложусь рядом с ней, очень радуюсь, что в отношении нее эти чаяния сбылись: я не выпускал ее из своих объятий до самого рассвета, а она доверчиво прижималась ко мне, одаривая теплом и ощущением покоя.

Я позволил им спать столько, сколько требовалось для полного восстановления.

И лишь когда Лера, а последней была она, потянувшись под походным одеялом и с легкой улыбкой открыв глаза, прошептала: «Кажется, я выспалась», – я дал команду завтракать и готовиться к выходу.

В этот день судьба была к нам благосклонна. К вечеру, когда мы уже подыскивали место для очередной стоянки, Хаиде, острота зрения которого удивляла даже меня, заметил с возвышения, куда он забрался, осматривая окрестности, развалины того самого города, который и являлся окончательным пунктом первой части нашего похода.

И вновь до странности спокойная ночь, и нет даже намека на опасность, которая должна подстерегать нас со всех сторон. Вот только ни у меня, ни у тех, кто пытается шутливо называть наш поход «увеселительной прогулкой», не появляется даже мысли о том, что все самое страшное – уже позади.

Неприятности могут возникнуть в любой момент.

И они не заставляют себя ждать.

Первой угрозу снова ощущает Лера. Но теперь, стоит ей лишь замереть в задумчивости, пытаясь понять, что заставляет ее чувствовать напряжение, как все остальные принимают такую же позу. Осматривая, прослушивая и исследуя поисковыми заклинаниями окружающее нас пространство.

– Внешний контур защиты настроен на диких животных. У них сильнее чувствительность к этому полю.

Я оборачиваюсь к Асии. И вспоминаю слова Ригана: «Она – убийца. Спокойный, хладнокровный убийца, который не испытывает к своей жертве ненависти».

Вот только… Ей хватило пяти лет, чтобы она не просто научилась чувствовать, но и открывать то, что у нее на душе во взгляде, улыбке. И при этом она не утратила способности анализировать факты и делать выводы. Вот и теперь еще не было сказано ни слова, а она уже успела опознать врага.

– Сколько их всего? – уточняю я у нее. И мне приходит мысль: о том, с чем мы можем встретиться на пути, она должна была рассказать нам значительно раньше.

– Внешних – три. Звери, разумные, драконы. Затем еще три внутренние. Чаще всего ячеистая защита, в которой оставлены проходы для тех, кто знает ее структуру. И последний, седьмой контур. Через него можно пройти, только зная секретные коды доступа.

Уж это сочетание слов мне знакомо. И не только потому, что Лера с Асией несколько дней бились над тем, чтобы объяснить мне, что такое управление доступом и как оно работает, систему шифрования и прочие заморочки из области информационных технологий. Тем более что время от времени мы с Сашкой мотались на его родину и с мальчишеским упоением играли в сети в компьютерные игры. Так что, что такое пароль и как он вводится, я знаю.

– Какое расстояние между ними? – Лера пристально смотрит на меня, даже не пряча того недоумения, которое вызывает у нее мой резкий тон.

И я, чтобы не поставить жену в неприятное положение, пытаюсь смягчить хотя бы взгляд.

Правда, создается впечатление, что Асия не обратила внимания ни на то, ни на другое.

– Обычно первые три кольца довольно близко друг от друга. Все зависит от местности и мощности тех источников, которые поддерживают их работу. Для остальных стандартов нет: под каждый портальный зал защита формировалась исходя из разных параметров.

– Значит, сюрпризов можно ждать откуда угодно и когда угодно. – И она в ответ кивает головой.

А глаза ее горят… Той самой ненавистью, которую она якобы испытывать не должна. И направлено это чувство не на нас.

Но я готов заложить свои клинки, на мой вопрос: что является источником ее гнева в адрес своих сородичей? – самым вероятным ее ответом будет молчание. Ведь даже Лере, которую она считает для себя самым близким существом на Лилее, она так и не доверилась.

На следующее кольцо защиты мы натыкаемся, не пройдя и сотни шагов. Сначала возникает напряжение. Затем на его смену приходит ужас. И если в первые мгновения он едва ощутимый, с уже ядовитым, но таким сладостным вкусом, что хочется впитывать его в себя, ощущая, как разгорается кровь в жилах, требуя немедленного действия. То стоит, преодолевая его, пройти вперед еще немного, как он становится всеобъемлющим, теперь уже леденя кровь и заставляя сдерживать рвущийся из груди крик. А потом паника. И если бы не присутствие среди нас Асии и Ригана, которые нашли довольно простой способ решения этой проблемы: связать нас и тащить через защиту силой, – вряд ли мы смогли бы ее преодолеть так быстро. И лишь один Рамон не радовался такому выбору, продолжая всю дорогу через защитную полосу ворчать о том, что он просканировал структуру плетения и догадался, как можно ее обхитрить.

Не знаю, насколько он был прав, потому что останавливаться и проверять его догадки, никто не собирался. Наконец и это препятствие осталось позади.

Несколько минут передышки, и мы вновь устремляемся вперед. А я неизвестно какой по счету раз задаю себе один и тот же вопрос: стоит ли все, что мы делаем, тех целей, которые преследуют правители Лилеи и в их числе мой отец?

Надеюсь – стоит.

Интересно, а как бы развивались события, если бы я принял власть? Боюсь, лично для меня ситуация стала бы еще сложнее. Потому что если угроза нападения даймонов действительно существует, я принял бы такое же решение.

– Олейор. – Я поднимаю тревожный взгляд на подошедшую ко мне черную жрицу, мысленно благодаря ее за то, что не дала додумать эту мысль до конца. – Тебе и Лере лучше быть поближе к Ригану. Мои родичи в этом мире больше всего не любят драконов. Так что…

Да, выводы напрашиваются невеселые. Радует лишь одно. Нас много, и среди нас есть маг Равновесия. Не знаю, сможет ли она усмирить взбесившегося дракона, но удерживать частичный контроль ей точно удастся.

– Спасибо. Я понял. – И я, склонив голову, еще раз выражая признательность за подсказку, подхожу к отпрыску властителя. – Ты не хочешь отдать оборотням оружие?

Медовый зрачок на краткий миг наливается яростью и… тухнет. И он, не говоря ни слова, передает Хаиде, которого я подзываю жестом, сначала ножны с мечом и кинжалом. А затем и замотанный в грубую ткань двуручник, который он носит за спиной.

Остальные мрачно переглядываются, уже догадываясь, к чему мы готовимся, и без предупреждения отходят от нашей четверки. Асия, как ни странно, остается рядом.

Минуты идут одна за другой. Приходится не только вслушиваться, ожидая нападения, теперь уже не диких зверей, а нечисти (даймоны вывели множество ее разновидностей), но и следить за малейшим изменением в поведении дракона.

Мои чувства напряжены до такой степени, что, еще не видя, я кожей ощущаю, как вскидывает руку Лера:

– Всем отойти.

Первое желание – нарушить брошенный хриплым голосом приказ и броситься на помощь. Но, заметив, как медленно и осторожно отходит Асия, следую ее примеру. Ей лучше знать, что нас может ожидать.

Тело Ригана, дергаясь в конвульсиях, падает на землю. Его форма начинает плыть, принимая контуры ящера, но Лера, стиснув зубы, удерживает его в человеческом виде.

И лишь ожидание. Без возможности помочь. Видя, с каким упорством один стремится вырваться из-под контроля, а другой пытается удержать.

И каждое мгновение растягивается в беспросветную вечность. Кровь стучит в висках и до рези в глазах я всматриваюсь в сети заклинаний, которые накладываются одна поверх другой в борьбе с чуждыми силами, привязывая Ригана к земле. Не давая возможности расправить крылья. Потому что теперь, когда присутствие дракона сделало защиту активной, становится видно, как туманная пленка в воздухе тянется к зыбкому мареву перепончатых полотен, искрясь атакующими матрицами Хаоса.

Перелом наступает неожиданно, когда уверенность в том, что ей удастся справиться, практически исчезает. Он продолжает вздрагивать, а потом и совсем замирает, лишь время от времени выгибаясь дугой.

– Быстрее, тащите его. – Усталый хриплый шепот.

Рамон и Талас словно только и ждали команды. Один перекидывает его через плечо. Второй бежит рядом, не давая дракону соскользнуть, когда очередной приступ тянет его тело.

Полоса защиты оказалась значительно шире, чем первые две. И я начинаю более уважительно относиться к этому летающему племени. Чтобы заслужить такое отношение со стороны даймонов, нужно действительно из себя что-то представлять.

Мы останавливаемся, когда слабый, но вполне разумный голос Ригана просит вернуть его в вертикальное положение. Объясняя это тем, что рассматривать нижнюю часть оборотня уже давно перестало доставлять ему удовольствие.

Лера буквально падает на руки подоспевшего первым Гадриэля.

Может, пора провести еще одну беседу со своим начальником разведки? После своего пробуждения он стал более раскован с моей женой. Правда, у меня даже мысли не возникает о том, что за этим может стоять что-либо иное, чем дружба.

Вот только отсутствие возможности остаться наедине все стремительнее портит мой характер.

– Не знаю, стоит с этим поздравлять или нет, но первый уровень защиты мы прошли. Осталось всего два. – Ее голос звучит невесело.

– Я думаю, мы можем позволить себе отпраздновать это событие хорошим ужином и парой глотков вина, прежде чем пойдем штурмовать остальные. – Предложение Рамона пусть и звучит несколько неожиданно, но весьма привлекательно.

И судя по повеселевшим лицам, находит отклик и у всех остальных.

– Всего парой? – Этот красавчик так и продолжает поддерживать Леру, не сводя с меня взгляда, в котором нет даже тени раскаяния. Хотя он и видит, что это вызывает у меня не самые положительные эмоции.

– Парой. – Жестко комментирую я его весьма откровенное желание превратить предстоящее мероприятие по снятию напряжения в грандиозную попойку. – И будь добр, передай мою жену Валиэлю, а сам, вместе с оборотнями, займись поисками места для ночевки.

Лера вскидывает на меня удивленный взгляд, пытаясь понять, насколько гнев в моем голосе настоящий. И я, успокаивая ее, но так, чтобы этого не заметил сам виновник небольшой разборки, качаю головой. И ловлю в ответ ее улыбку.