Глава седьмая

Утро выдалось пасмурным. Над городом висели тучи, с неба изредка срывались мелкие дождевые капли. Шел девятый час утра, когда из подъезда новой кирпичной многоэтажки вышел высокий статный мужчина. На вид ему можно было дать лет тридцать пять, он был одет в светлые брюки и светлую же рубашку, на руке красовались дорогие золотые часы. Весь его вид говорил о солидности и достатке — достав из кармана рубашки пачку сигарет, мужчина не спеша закурил, взглянул на мрачное небо. Спрятав сигареты и зажигалку, выпустил облачко дыма и неторопливо пошел по дорожке. Казалось, он был полностью погружен в себя и совершенно не обращал внимания на окружающих. Изредка его блеклые бесцветные глаза скользили по лицам прохожих, при этом те почему-то ускоряли шаг и жались к краю тротуаара. Даже собаки при его приближении скалили зубы и тихо рычали, испуганно поджимая хвосты.

Впрочем, идущего по тротуару мужчину все это абсолютно не волновало. Дойдя до подземного перехода, он кинул в сторону окурок, спустился вниз, миновал ряд торговых лотков и поднялся по ступенькам с другой стороны перехода. Мельком глянув по сторонам, повернул налево и пошел по тротуару вдоль длинного ряда тополей. Минут через пять свернул в сторону, к большой тенистой роще.

Здесь, в тишине аллей, он бродил минут десять, его и без гого неулыбчивое лицо стало совсем хмурым. Наконец ему надоело ходить, он закурил очередную сигарету и устало опустился на влажную от ночной сырости скамейку.

Шорг был мрачен и зол. Понимание того, что на поиски Татьяны снова уйдут годы, бесило его. Нет, он умел ждать — если надо, он будет ждать вечность. Просто это ничего не решало. Ну найдет он ее, и что? Эта стерва научилась сбрасывать шкуру, теперь ей ничего не стоит уйти от него снова. По сути, он может причинять ей лишь временные неудобства, не более. Нечем ему зацепить ее, она как вода — сколько ни хватай, все равно уйдет сквозь пальцы. Ни одной слабости, ни одной зацепки. На что в этот раз удачно получилось — выловил ее с кавалером, к стенке припер — так и тут выкрутилась. Наверняка дала ему новую шкуру, теперь до него не добраться.

Шорг скрипнул зубами. Стерва… И ведь хуже всего то, что ей самой Браслет не нужен. Не для нее это, не справится она с ним. Хотя наверняка пробовала — не может быть, чтобы не попыталась. Уж слишком любопытна…

Вот уже который раз Шорг приходил в эту рощу, здесь хорошо думалось. Было ясно, что погоня за Татьяной потеряла смысл, требовалось придумать что-то новое. Ну найдет он ее снова, и что дальше? Как заставить ее вернуть Браслет? Чем прижать ее, на чем поймать? Ведь даже смертью ее не запугаешь — знает, что не убьет он ее, ведь тогда потеряет Браслет навсегда. Проклятая воровка…

Тогда что? Надавить на Каина? Во-первых, не получится, Каин и сам кого хочешь в порошок сотрет. А во-вторых, бессмысленно, с Каином у этой дряни уже давно разлад. С тех самых пор, как она взяла у него Браслет.

Но ведь не может быть, чтобы не было какой-нибудь зацепки… Шорг выпустил струйку дыма, его глаза сузились. Не может быть, чтобы не было выхода. Даже Каин говорил, что выход есть всегда и из любой ситуации. Вопрос в том, как его найти.

В сознании мелькнула глупая мысль, Шорг тут же ее отбросил как не заслуживающую внимания. Через мгновение она вернулась снова, Шорг задумался.

Заколдованный лес. Любимое место Татьяны — там, в другом мире. Когда-то он пытался его искать, но вскоре бросил это занятие — уж слишком оказалось сложно, да и небезопасно, наверняка эта тварь понаставила там ловушек. Конечно, вряд ли они его удержат, но нервы могут попортить изрядно. Что, если попытаться отыскать его снова? Не может быть, чтобы Татьяна его не посещала. Там, в своем колдовском лесу, она конечно же чувствует себя в безопасности. Именно на этом и можно было бы сыграть. Вопрос в том, как этот чертов лес отыскать…

Шорг бросил окурок на тротуар, устало вздохнул. До чего же все сложно…

Впрочем — Шорг вгляделся в появившиеся в конце аллеи девичьи фигурки, — не все в этом мире так плохо. К тому же тот же Каин когда-то говорил ему: чтобы найти ответ на сложную задачу, просто забудь про нее на время. Ответ придет сам собой. Может, он действительно был плохим учеником?

Девушки приближались. Прищурив глаза, Шорг внимательно следил за ними. Вероятно, студентки, весьма недурны собой. Итак, ответ придет сам собой, если этот старый осел Каин был прав. А уж как ему отвлечься, он знает и сам…

Вот и они — веселые, о чем-то щебечут. Наверняка о тряпках-шмотках, косметике и прочей ерунде. Все они одинаковые…

— Эй, красавицы! — Поднявшись навстречу, Шорг окинул девушек взглядом. — Развлечься не желаете?

— Пошел ты… — огрызнулась одна, он быстро схватил ее за руку.

— Не так быстро, милая. — Шорг заглянул ей в глаза, девушка вздрогнула, ее взгляд поплыл. Шорг улыбнулся — так-то вот…

— Отцепись от нее! — Вторая девица попыталась вырвать подругу из рук нахала — и замерла, наткнувшись на жесткий взгляд незнакомца. Затем расслабилась, по губам ее скользнула улыбка.

Шорг тихо засмеялся. Господи, до чего они все одинаковы!

— Ну, так как, красавицы, прогуляемся? У меня тут квартирка неподалеку. Выпить и закусить тоже найдется… — он наклонился к одной из девушек и жадно поцеловал ее, вторая потянулась к нему сама, с ее губ сорвался тихий стон вожделения.

— Тише, милая, тише, еще не время. — Шорг усмехнулся затем обнял обеих девушек и повел их к выходу из рощи. На губах его играла улыбка, однако глаза по-прежнему были блеклыми и холодными.

Шел десятый час вечера. В новой квартире Сергея не было ни телевизора, ни радио, вся обстановка сводилась к ужасно скрипучему дивану, столу, книжному шкафу и паре стульев. Пока приходилось довольствоваться этим. Лежа на диване, Сергей уныло смотрел в потолок. Да, все налаживается — по идее, он должен прыгать от счастья. Хорошая работа, приличная зарплата. Квартира. Живи и радуйся…

Радости не было. И хуже всего было то, что Сергея даже не тянуло к работе. Лежала на столе папка с бумагой, в металлической банке из-под пива веером выстроились карандаши. А работать не хотелось. Не хотелось до такой степени, что Сергей невольно приходил в ужас. Он пытался вернуть утерянное чувство, несколько раз за вечер брал в руки карандаши, вспоминал свои былые задумки. Тупо сидел над листом бумаги — и откладывал все в сторону.

Ушло, пропало, исчезло. Исчезло то, с чем у него раньше никогда не было проблем. Пропало вдохновение, ушла радость творчества — то, без чего немыслима настоящая работа. Казалось, сознание наполнилось пустотой, ужасающим безразличием ко всему, что его окружало. Да, у него и раньше бывали трудные времена. Но именно работа всегда помогала выдержать, выстоять, помогала забыть о проблемах, наполняла радостью и силой. Ведь было все это, было! И сколько раз он смотрел на свои работы, не веря, что перед ним плод его рук, его таланта. Он никогда не считал себя гением, хотя и ознавал, что многие его работы действительно хороши. Даже создал теорию в оправдание своего таланта, гласившую, что в минуты творческого подъема художник подключается к неким высшим сферам, откуда и черпает неуловимое и вечное, преображающее собственно технику в нечто неописуемое.

И вот теперь он утерял это. Катастрофа — назвать произошедшее как-то по-другому не поворачивался язык. Верил, хотел верить, что все вернется, что это временное, вызванное свалившимися на него переменами. Но где-то в глубине души тлело понимание того, что вернуть утерянное невозможно…

Чтобы уйти от тяжелых мыслей, Сергей пытался думать о работе — о той, другой работе. Ненастоящей. Но там все было просто, встававшие перед ним вопросы решались автоматически. Умение, техника, особая хватка человека, в руках у которого спорится любая работа, — все это осталось. Да, он не пропадет, всегда заработает на кусок хлеба. И может, все еще наладится. Надо просто подождать, привыкнуть. Дать себе время…

Нет ничего проще, чем устроиться в незнакомом городе, если в кейсе у тебя лежат тугие долларовые пачки. Проблем действительно не возникло, и к исходу третьего дня Татьяна стала владелицей престижной трехкомнатной квартиры в Центре города. Имея деньги, не поскупилась на обстановку, благо было из чего выбрать. Нет, она никогда не привязывалась к вещам и при случае легко с ними расставалась. Но комфорт любила и не видела ничего дурного в том, чтобы пользоваться плодами цивилизации. Именно эту черту в ней так не любил Каин.

Что ж, она никогда не считала себя совершенством — блаженствуя в наполненной горячей водой ванне, Татьяна улыбнулась, вспомнив своего учителя. Правда, к воспоминаниям примешивалась грусть — жалко, что все так получилось…

Кстати, к вопросу о совершенстве… Татьяна с профессиональным интересом оглядела свое тело. Неплохо, но пора над ним поработать, благо время теперь есть. Чуть-чуть нарастить здесь, немного убрать там. Волосы жидковаты — девушка провела рукой по мокрой голове. Ножки слегка кривоваты. Все это надо теперь исправлять.

Это не так сложно, как может показаться. Выбравшись из ванны, Татьяна внимательно оглядела себя в зеркале. Как много девчонок считают себя некрасивыми — не зная, что все поправимо, что нет в этом мире ничего невозможного. Особенно если знаешь, как это сделать…

Вечер она провела у большого нового телевизора. Пыталась отвлечься от грустных мыслей — и не могла. Смотрела на экран, но думала о своем. О Шорге, о Сергее. Он где-то здесь, в этом городе, она без труда сможет найти его. Только нужно ли это? Зачем она вообще сюда приехала?

Спать она легла очень рано — просто потому, что время тянулось невыносимо медленно. Некоторое время лежала, думая о том, что Шорг обязательно ее отыщет, это опять лишь вопрос времени. Увы, она не в силах с ним совладать. И даже Браслет, вожделенная мечта Шорга, этому не поможет. Пробовала уже, пыталась использовать заключенную в Браслете силу — и чуть не погибла. Не для нее это…

Хватит о грустном — Татьяна попробовала отвлечься от неприятных мыслей. В конце концов, в этом мире много всего хорошего. Сейчас, например, можно заняться своей внешностью.

У нее всегда это хорошо получалось. Успокоив дыхание, Татьяна сконцентрировалась и плавно поднялась над кроватью. Осмотрелась, затем медленно опустилась на пол.

На свое спящее тело она старалась не смотреть, это зрелище всегда вызывало у нее неприятные ощущения. Повернувшись, прошла в ванную. Оттуда лился яркий свет — Татьяна специально оставила дверь открытой, чтобы иметь ориентир. Зайдя внутрь, взглянyлa на лампочку, яркий свет не причинял глазам никакого вреда. Потом посмотрела на себя в зеркало.

На ней был все тот же сарафан, перепоясанный плетеным кожаным ремешком, — сила привычки. Взглянув на свое отражение, Татьяна снова ощутила грусть. Там, в зеркале, она была такой, как много-много лет назад. Ее настоящего тела уже давно нет, а память о нем все еще жива.

Она задумчиво смотрела на свое отражение. Да, она никогда не была красавицей и признавала это. Тем не менее любила свой прежний облик. И очень жалела, что уже никогда не сможет вернуть его.

Что ж, приходилось довольствоваться тем, что было. У нее теперь новое тело.

Сконцентрировавшись на своем новом облике, Татьяна следила за тем, как меняется отражение в зеркале. Растворился и исчез скрывавший наготу вышитый сарафан, волосы стали заметно длиннее. Черты лица смазались и снова проявились. Оглядев свой новый облик, Татьяна вынуждена была признать, что поработать придется как следует, это растянется на пару месяцев. Начать лучше с ног и волос — на них мужчины обращают внимание в первую очередь.

Татьяна медленно провела руками по волосам, затем тряхнула головой, представляя себе волосы такими, какими они должны быть. Волосы стали чуть гуще, Татьяна улыбнулась.

Мысль — это все. Так говорил Каин, а он знал, что говорил. Наше физическое тело зависит от тела тонкого, или второго, как предпочитал называть его Каин. А на второе тело можно воздействовать силой мысли — Татьяна пристально смотрела в зеркало, волосы становились все гуще и гуще. Нормально… Убедившись, что густота волос ее устраивает, девушка занялась ногами.

Основная сложность в этих делах — не изменить тонкое тело, а закрепить эти изменения. Сейчас они еще очень неустойчивы — стоит расслабиться, и все вернется на круги своя. Так будет сегодня, так будет завтра и послезавтра. Но постепенно информация об изменениях будет накапливаться — до тех пор, пока новый облик не станет привычным. Тогда вслед за ним начнет меняться и облик физический..

Татьяна вздрогнула, вспомнив Шорга. Когда-то, еще будучи учеником Каина, он ради эксперимента превратил себя в настоящее чудовище. Ему это нравилось, он приходил в восторг от подобных опытов. Мог бы пойти дальше, но Каин заставил его принять нормальный облик — по деревне и так уже поползли нехорошие слухи.

Мысль действительно может все. Посмотрев на свое новое тело, Татьяна улыбнулась. Быть ведьмой — это не так уж плохо…

На сегодня все. Подумав, Татьяна «надела» красивое зеленое платье, на ноги — изящные черные босоножки. Изумрудные серьги и такое же колье дополнили ее гардероб. Женщина всегда должна быть красивой. Независимо от того, где она находится.

Выйдя из ванной, Татьяна по привычке потянулась к выключателю, затем, вспомнив, что она в тонком теле, отдернула руку. Прикосновение к электричеству всегда болезненно, это справедливо и для тонкого тела. Правда, здесь тебя током не убьет, но приятного все равно мало.

Она прошла в гостиную, из-за стенки доносилась музыка — у соседей что-то праздновали. Улыбнувшись, Татьяна подошла к стене, коснулась ее и плавно шагнула вперед.

Ей нравилось проходить через стены, ощущения всегда были приятными и очень необычными. Еще немного вперед — и лицо Татьяны показалось из стены.

За стеной оказалась комната, такая же, как в ее квартире. Прямо под собой она увидела диван, на нем сидели и смотрели телевизор два мальчика лет десяти. Чуть особняком от них сидела девочка, на коленях у нее разлегся большой белый кот. Взрослые собрались за праздничным столом. Их было семь человек, трое мужчин и четыре женщины. Все уже слегка навеселе, одна из женщин громко смеялась.

Татьяна улыбнулась. Она не знала этих людей, но искренне им позавидовала. В ее жизни таких посиделок никогда не было. Она всегда была одна…

Она встретилась глазами с котом — увидев Татьяну, тот громко зашипел.

— Ну что ты, Кузька… — Девочка прижала к себе кота, но он продолжал шипеть, глядя на Татьяну.

— Глупый ты кот, — сказала Татьяна, затем протянула к нему руку — кот зашипел сильнее, потом вырвался из рук девочки и спрятался под столом.

— Дурачок, — сказала Татьяна. — Я тебя погладить хотела…

Она не боялась, что кто-нибудь может ее заметить, зрение людей в обычных условиях на такое не способно. Другое дело — кошки…

Это был не ее праздник. К тому же подглядывать нехорошо… Вздохнув, Татьяна снова вернулась в свою квартиру. Осмотрелась — увы, здесь ей делать нечего. К тому же она хотела навестить Сергея.

Комната затянулась туманом, появилось ощущение движения. Мгновение, и туман расступился, Татьяна обнаружила себя в небольшой комнате. Прямо перед собой она увидела сидевшего к ней спиной человека.

Это был Сергей. Он сидел за столом, перед ним лежал лист бумаги. Сергей что-то рисовал карандашом, Татьяна невольно потянулась посмотреть, что именно.

Это был волк в окружении своры собак. Оскалив зубы, он отступал перед натиском псов, шерсть на его загривке встала дыбом. Сергей рисовал короткими быстрыми движениями, картина схватки с каждой минутой становилась все более отчетливой. Это было красиво — может, именно поэтому Татьяна вскрикнула, когда Сергей бросил карандаш, смял рисунок и со злостью швырнул его в угол. Потом опустил голову на руки и замер.

— Ну что ты, — произнесла Татьяна. — Не надо так…

Он ее не слышал, да и не мог услышать. Вот Сергей поднял голову, устало вздохнул, Татьяна вгляделась в его лицо. Да, ему тяжело сейчас, очень тяжело. Но он еще найдет себя у него все будет хорошо. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить.

— Прости, Сережа. И держись. Такова твоя судьба… — Коснувшись губами его губ, Татьяна взмыла под потолок и исчезла.

Новая работа дала ему и новых друзей. Сергей не отказывался от общения с новыми приятелями, благо это помогало задавить поселившуюся в душе грусть, даже пару раз побывал на их вечеринках. Увы, это не принесло ему облегчения. Очень трудно радоваться жизни, когда потерял то, ради чего жил. Он потерял талант, потерял то неуловимое, что некогда было даровано ему Богом. И боль от утраты только усиливалась.

Было утро субботы. Проснувшись, Сергей долго лежал в постели, думая о том, что ему снилось. Что-то очень приятное, светлое. Потом вспомнил: ему снилась Татьяна.

Это оказалось болезненное воспоминание. Сергей с тоской подумал о том, что Татьяну ему уже никогда не отыскать. Как узнать, где она? Или и в самом деле сходить к гадалке?

О гадалке он услышал два дня назад от Юли, невысокой смешливой девушки, работавшей в соседнем отделе. Она с подругами уже несколько раз ходила к этой женщине — кажется, гречанке, и была в восторге от этих встреч. По ее словам, эта женщина действительно многое знала и умела.

Сергей никогда не верил в гадание. Не раз видел бродивших у вокзалов и в прочих людных местах цыганок, обманывающих доверчивых простачков. Но, может, не все они такие? Именно эта мысль и заставила его вчера спросить У Юли адрес той женщины.

Шел одиннадцатый час утра, когда Сергей отыскал наконец старый двухэтажный бревенчатый дом на окраине города. Нужный подъезд он увидел сразу — на скамейке сидели люди.

— Извините, — Сергей взглянул на одну из женщин, — вы к гадалке?

— За мной будешь, касатик, — отозвалась сидевшая на краю скамейки бабка. — Я крайняя.

— Да, хорошо. Спасибо…

Ждать пришлось больше часа. Наконец подошла и его очередь — поднявшись по стертым деревянным ступенькам, Сергей отыскал семнадцатую квартиру. Толкнув обитую коричневым дерматином дверь, вошел внутрь.

Его встретила сухонькая пожилая женщина. Приветливо глядя на Сергея, улыбнулась.

— Плата — сто рублей.

— Да, конечно… — Сергей вынул сотенную купюру и протянул женщине, думая о том, что гадалка совсем не похожа на гречанку, да и вообще вид у нее какой-то непрезентабельный. Похоже, он зря сюда пришел.

— Проходи в ту комнату. — Женщина указала на скрытый тяжелой шторой дверной проем. — Она ждет.

— Спасибо…

Выходит, это была не сама гадалка. Отодвинув штору, Сергей вошел в комнату.

Гадалка сидела за небольшим круглым столиком. Едва взглянув на нее, Сергей сразу понял, что попал по адресу.

Гадалка действительно оказалась гречанкой. У нее были черные с сединой волосы, густые брови и типичный греческий нос. Лицо избороздили глубокие морщины, взгляд темных глаз показался Сергею на редкость суровым. Укутанная в серую вязаную шаль, она сидела в удобном кресле, на стопке перед ней лежало зеркальце.

— Сядь… — Гадалка указала на стул рядом с собой, ее голос был полон силы.

— Здравствуйте… — Сергей послушно сел, думая о том сможет ли ему помочь эта женщина. — Я ищу одну девушку… Так получилось, что мы расстались, и я теперь не знаю где она. У меня нет ни ее адреса, ни даже фотографии. Ее зовут Татьяной.

— Дай руку… — требовательно сказала гадалка. Сергей с готовностью протянул руку. К его удивлению гадалка не стала всматриваться в линии на ладони. Держа его левой рукой за пальцы, она взяла зеркальце и несколько минут молча в него всматривалась. Сергей не знал, что она там разглядела, зато хорошо видел, как изменилось ее лицо. Гадалка выпустила его руку, ее взгляд стал совсем тяжелым.

— Уходи… — холодно сказала она, потом повернулась к двери. — Лиза! Верни ему деньги!

— Но я хотел…

— Уходи… — все так же холодно повторила гадалка, глядя на Сергея.

— Но почему?! — спросил он, поднимаясь со стула.

— Я не имею дел со слугами зла. Убирайся отсюда!

— Но вы не понимаете! Я ни в чем не виноват, я просто…

— Изыди, Сатана!!! — закричала гадалка, и в глазах ее — Сергей готов был в этом поклясться — мелькнул страх.

Повернувшись, Сергей торопливо вышел из комнаты, едва не столкнувшись с впустившей его женщиной. Распахнув дверь, он бегом спустился по лестнице и выскочил на улицу. Не обращая внимания на собравшихся во дворе людей, побежал прочь.

Лишь отбежав от этого дома, Сергей перешел на шаг, в его ушах все еще стоял крик гадалки. Он не знал, что она увидела в своем зеркальце, однако это событие потрясло его до глубины души. Более того, он вдруг понял, что гадалка права. От того, что с ним произошло, и в самом деле попахивало чем-то дьявольским.

Он почти не помнил, как добрался домой. В сознании царила пустота, Сергей просто не знал, что ему делать и как жить дальше. Он потерял все — свое тело, свой талант, свою душу.

Прошло несколько часов, прежде чем он немного успокоился. Да, он все потерял и ничего не приобрел взамен. И Татьяна для него теперь навсегда потеряна, у него нет возможности ее отыскать. Тем не менее он жив, а это что-то да значит. Все образуется, он обязательно что-нибудь придумает.

Около двух часов дня позвонила Людмила. Сергей даже обрадовался, услышав ее голос, этот звонок отвлек его от грустных дум. Может быть, именно поэтому он не стал возражать, когда Людмила напросилась к нему в гости, и даже пробежался по магазинам — в конце концов, правила приличия требовали угостить даму чем-нибудь вкусным. Убедившись, что царившее в стареньком холодильнике арктическое уныние сменилось вполне благопристойным пейзажем, Сергей стал приводить себя в порядок — выкупался, побрился, надел чистую рубашку. Вся эта суета отвлекала его от утреннего происшествия, Сергей намеренно старался не вспоминать о нем.

Людмила пришла вечером, около восьми. Услышав звонок, Сергей пошел открывать.

Это и в самом деле была она.

— Привет, Андрей. Еле нашла тебя, — сказала Людмила, зайдя в коридор. — Троллейбус по пятому маршруту поперся, пришлось оттуда пешком идти. Забрела черт знает куда. Хорошо, бабка какая-то подсказала…

— Здравствуй. — Сергей взял из рук девушки тяжелую сумку. — Я же говорил, что все есть. — Он разглядел торчащий из сумки батон колбасы.

— Не люблю с пустыми руками приходить. — Людмила с улыбкой взглянула на него, ее глаза сияли. — Куда куртку деть?

— Давай… — Сергей взял модную курточку и повесил на вешалку, потом снова повернулся к девушке: — Хорошо выглядишь.

— Еще бы, — усмехнулась Людмила. — Две сотни на прическу угрохала. — Что, так и будем здесь стоять?

— Да нет. Проходи…

Он провел Людмилу в комнату, девушка огляделась.

— Надо ремонт делать, — правильно оценил Сергей взгляд девушки. — Вот зарплату получу…

— Да ничего, — усмехнулась Людмила. — Все лучше, чем в общаге.

— Это точно. Извини, у меня телевизора нет. Могу включить радио… — Сергей воткнул в розетку вилку приемника. — Только вчера купил.

— Как-нибудь обойдемся… — Девушка села на диван, несколько раз качнулась на пружинах. — Не скрипят? — спросила она, с усмешкой взглянув на Сергея. — А то соседям спать не дадим… — Людмила несколько секунд смотрела на него, потом рассмеялась: — Слушай, Андрей, не будь таким хмурым. В конце концов, к тебе дама пришла.

— Прости. Просто настроения нет.

— Ничего. Это мы исправим… — Встав с дивана, Людмила поцеловала его, потом снова улыбнулась: — Ты обещал купить шампанское.

— В холодильнике. Сейчас принесу.

— Ладно уж, — усмехнулась девушка. — Сама найду…

Нельзя сказать, что это был плохой вечер. Они болтали на разные темы, пили шампанское, Людмила оказалась довольно интересной собеседницей. Потом девушка с улыбкой велела ему раздвинуть диван и ушла в ванную. Сергей слышал, как льется в ванной вода, и думал о том, имеет ли он право так поступать. Да, она пришла сюда сама, она хочет этого — и все-таки на душе было грустно. Чувствовал ли он себя виноватым? Наверное. Просто знал, что никогда не сможет связать с Людмилой свою судьбу. Ему было жалко ее: Сергей видел в Людмиле такое же одинокое заблудшее существо. Ей было плохо, и Сергей знал это. Он не мог ей ничем помочь, не мог изменить ее жизнь к лучшему. Все, что он мог для нее сделать, — это подарить ей краткие минуты счастья.

Потом в ванной стало тихо, Сергей услышал, как открылась дверь. Послышалось тихое шуршание тапочек по линолиуму, Сергей поднял голову.

— Еще сидишь?! — Людмила в притворном гневе покачала головой. Она была в накинутом на голое тело халате, слегка перетянутом пояском, это выглядело в высшей степени соблазнительно. — Какой ты, однако…

Людмила села рядом, Сергей подумал о том, что действительно ведет себя глупо. Того, что было, больше нет, да и Татьяна для него потеряна навсегда. А значит, надо жить.

— Ты красивая, — сказал он и аккуратно стянул халат с плеч девушки. Провел ладонями по ее плечам, коснулся груди. Людмила с готовностью подалась ему навстречу…

Утром Людмила ушла, в это воскресенье она работала. Сергей проводил ее до дверей, поцеловал на прощание, затем долго смотрел из окна на то, как она идет по тротуару к остановке. Да, в чем-то она была очень неплохим человеком, было горько сознавать, что вряд ли ей когда-нибудь удастся вырваться из этого замкнутого круга. Не было у нее будущего, и Сергей ничем не мог ей помочь.

Людмила скрылась из глаз, Сергей прошел в комнату и сел у стола. Долго смотрел на смятую постель, на душе было удивительно гадко. Встал, вышел на балкон. Глянул вниз.

В принципе, это было совсем просто. Да, пятый этаж — это не так высоко, но можно отыскать и многоэтажку. Чтобы не мучиться, чтобы наверняка.

Мысль о смерти его не пугала. Скорее наоборот, манила. Это был выход, призрачный шанс отыскать Татьяну. Сергей понимал, что это почти нереально, но все равно это лучше, нежели его нынешнее существование. Пусть даже его унесет Стикс, Сергей не имел ничего против этого — туда ему и дорога. Даже гадалка назвала его Сатаной…

От многоэтажки он отказался. Не потому, что это было ненадежно, просто вспомнил слова Татьяны о том, что тело должно полностью отдать свою энергию. Ему нужен огонь…

Раньше Сергей никогда не задумывался о том, как можно уйти из жизни. Он не боялся смерти, но не хотел ощутить несущую ее боль. Да, можно облить себя бензином и поджечь, но вряд ли при таком способе тело сгорит целиком, зато боли будет предостаточно. Ему нужно что-то понадежнее.

Спустя сорок минут Сергей уже ехал к свалке металлолома — видел ее, когда шел пешком из наркологической клиники. Свалка была обнесена бетонным забором, за ним мощные подъемные краны загружали металлолом в вагоны. Сегодня краны не работали — выходной день.

Сойдя с троллейбуса, Сергей прошел вдоль забора, обошел свалку с левой стороны. Перешел через рельсы и вскоре нашел то, что искал, — пролом в стене, к нему вела широкая протоптанная тропинка. Пробравшись в пролом, Сергей минут десять бродил меж гор металлолома, пока не наше то, что нужно. Это была полуметровая металлическая трубка около двух сантиметров в диаметре. Здесь же на ржавом траке от гусеницы трактора Сергей сплющил и загнул подходящей железякой один из ее концов. Вполне удовлетворенный результатом, отправился домой.

Ему пришлось отложить выполнение своего плана — воскресный день не позволял купить все необходимое. До самого вечера Сергей просидел дома, все еще сомневаясь в том, правильно ли поступает. Попытался работать — и снова убедился в том, что у него ничего не получается. Словно рукой его водил кто-то чужой. А может, именно так оно и было…

Утром он не пошел на работу, в этом не было смысла. Дождавшись, пока стрелка часов доберется до девяти утра, отправился в магазин. Хотел найти дешевые китайские петарды, однако их нигде не оказалось — не сезон. Что ж, придется ограничиться спичками. Купив несколько упаковок по десять коробков — взял с запасом, — Сергей зашел в аптеку и приобрел три пузырька с марганцовкой. Оттуда заглянул в хозяйственный магазин и купил треугольный напильник. В магазине «Рыболов» приобрел десять крупных круглых картечин. Канистру удалось найти в магазине автомобильных запчастей. Убедившись, что больше ему ничего не нужно, Сергей вернулся домой.

Дома он первым делом отключил телефон — не хотел, чтобы ему мешали. Усевшись за столом в кухне, около получаса счищал со спичек серу. Вроде достаточно — оценив на глаз количество добытого горючего состава, всыпал в него пузырек марганцовки, перемешал, добавил немного толченого сахара. Оценив результат, остался доволен.

Далее он занялся трубкой. Взяв напильник, сделал в двух сантиметрах от сплющенного конца тонкий надпил. Когда металл в месте пропила стал достаточно тонким, пробил его небольшим гвоздиком. Подумав, сделал в сантиметре от пропила еще один — ему нужна гарантия. Будет очень неприятно, если эта штука не выстрелит в нужный момент.

Порох он утрамбовывал оторванным от окна штапиком — ничего лучшего под рукой не оказалось. Прикрыв порох бумажным пыжом, всыпал в трубку дробинки. Правда, перед этим подержал их на ладони — было странно сознавать, что этим маленьким кусочкам свинца суждено забрать его жизнь. Чтобы дробинки не вываливались, закапал их стеарином от свечи. Осталось совсем немногое — сделать запал. Его он соорудил из спичек, по две на каждое запальное отверстие. Подсыпав в пропиленные отверстия пороха, прижал спички и тщательно примотал их изолентой. Вот и все…

Вот и все. Оставалось решить, когда это сделать — сейчас или завтра. Есть ли смысл тянуть?

Сергей задумчиво рассматривал сделанное им оружие. Да, не бог весть что, но свою задачу выполнит. Конечно, ружье или пистолет были бы надежнее, но на их приобретение нужны деньги и время. Ждать — значит снова подвергать сомнению уже принятое решение. Может получиться так, что в конце концов он струсит и от всего откажется. И что дальше? Жениться на Людмиле? Но он ее не любит, как вряд ли полюбит какую-нибудь другую девушку. В любом случае это будет плохая жизнь. Не жизнь даже — существование с вечной тоской по утерянному. Уж лучше побыстрее с этим закончить…

Перед тем как уйти, он взял листок бумаги и написал Людмиле письмо. Пусть считает, что он уехал, — ничего лучшего Сергей придумать не мог. Собрав почти все деньги — чуть больше тысячи рублей — тоже вложил их в конверт. Ему они больше не понадобятся. Наверняка Людмила на него обидится, но с этим приходилось мириться. Увы, так получилось…

Он не знал точного адреса, поэтому письмо пришлось завезти самому. Зайдя в общежитие, Сергей отыскал почтовый ящик девушки, бросил письмо. Вот и все…

Шагая по тротуару с перекинутой через плечо сумкой и полной канистрой бензина — наполнил ее на автозаправочной станции, — Сергей все еще сомневался в правильности того, что делает. Искал другой выход — и не находил его.

За город он выехал на рейсовом автобусе. Билет брал до соседнего поселка, но вышел, просто увидев подходящее место. Продравшись сквозь густые кусты, несколько минут брел по девственному лесу, потом наткнулся на тропинку и уже по ней пошел дальше. Убедившись, что отошел достаточно далеко, чтобы его никто не увидел, свернул с тропинки и еще несколько минут шел в сторону. Заметив чуть поодаль небольшую полянку, вышел на нее, осмотрелся — вполне подходящее место.

Ему потребовалось почти два часа, чтобы натаскать нужную кучу дров. И лишь убедившись, что этого хватит, Сергей сел на траву и устало вздохнул.

Он сидел, вслушиваясь в птичьи трели, затем лег и долго смотрел в небо, сегодня оно было чистое и удивительно голубое. Нужно немного отдохнуть перед дальней дорогой.

Сергей не знал, сколько времени он лежал — может быть, час, а может, и больше. Но поднялся, ощутив внутренний толчок. Пора. Нет смысла затягивать.

Для начала он смочил бензином метровый кусок бинта и примотал его к оружию рядом с запалом. Загорится запал, тут же вспыхнет бинт, а с него уже огонь перекинется на дрова и на него самого. Забравшись на кучу собранных дров, Сергей отложил оружие в сторону и с отвращением полил себя бензином. Это оказалось удивительно неприятно, Сергей подумал о том, что еще не поздно все отменить. Да, отменить можно, но тогда он никогда не увидит Татьяну. Боясь передумать, отбросил канистру, улегся на политые бензином ветки. Взяв оружие в правую руку, расправил бинт, его конец положил себе на грудь. Глядя в небо, сунул кончик ствола под подбородок. Держа в левой руке спичечный коробок, нащупал пальцем запал. Затем, глубоко вздохнув, быстро провел коробком по запалу. С тихим шипением вспыхнули спички, в лицо полыхнуло пламенем вспыхнувшего бензина. Звука выстрела он не услышал.

Ей нужно было искать работу. Искать хотя бы потому, что она не могла уподобиться Шоргу, постоянно живущему за чей-то счет. Да, при необходимости Татьяна без особых моральных терзаний брала деньги у разных жуликов, но это нельзя было вводить в систему. Каин не раз говорил им, что Небеса терпеливы, но и их терпению однажды приходит конец. Татьяна не слишком верила в эти басни, однако душой понимала, что нельзя бесконечно эксплуатировать свой дар. К тому же ничего не делать было просто скучно — именно поэтому, обустроив за несколько дней квартиру, Татьяна отправилась на поиски работы.

С этим у нее никогда не возникало проблем. Свое будущее место работы Татьяна приглядела загодя, это была крупная фирма, занимавшаяся поставкой в регион продуктов питания. Директора фирмы не оказалось на месте, поэтому Татьяне почти два часа пришлось ждать его, сидя на диванчике в приемной. За это время она успела вволю поболтать с секретаршей — юное длинноногое создание, сначала державшееся довольно надменно и независимо, под конец беседы прониклось к Татьяне искренним расположением.

— Обычно у нас вакантных мест нет, — сказала секретарша, глядя на Татьяну. — Но я могу поговорить с Игорем Васильевичем, и, если что-то освободится, я вам сразу позвоню.

— Спасибо, Оксана, — улыбнулась Татьяна. — Но я сначала поговорю с ним сама. Это он?

По коридору быстрым шагом шел человек лет пятидесяти с папкой под мышкой. Оксана быстро кивнула.

— Да, это он… Игорь Васильевич, вам из Москвы звонили, Игнатов. Просил перезвонить.

— Хорошо, Оксана. Это ко мне? — Он быстро взглянул на Татьяну.

— Да, по поводу…

— Я позову… — Толкнув дверь, директор вошел в свой кабинет.

— А он не слишком-то любезен, — сказала Татьяна.

— Просто ему в Москву позвонить надо. Что-то срочное.

— Ничего, — улыбнулась Татьяна. — Я подожду.

Ждать пришлось около двадцати минут, было слышно, как директор с кем-то говорит по телефону, разговор то и дело переходил на повышенные тона.

— Лена, тебе лучше потом прийти, — сказала секретарша, сочувственно глядя на Татьяну. — Он сегодня не в настроении. Я знаю, что говорю, я уже третий год здесь работаю.

— Ничего, — с улыбкой взглянула Татьяна на секретаршу. — Как-нибудь обойдется.

Прошло еще несколько минут, дверь кабинета открылась.

— Зайдите…

Поднявшись в диванчика, Татьяна зашла в кабинет, улыбнулась усевшемуся в свое кресло директору,

— Здравствуйте. Я хотела поговорить с вами насчет работы.

— Извините, у нас нет вакантных мест. Моя секретарша была вам об этом сказать. А теперь простите, я жду звонка.

— Вакантных мест никогда не бывает, — согласилась Татьяна. — Но для нужных людей они обычно находятся.

— А вы нужный человек? — Директор невольно усмехнулся.

— Именно. И я уверена, Игорь Васильевич, что могла бы принести вашей фирме очень большую пользу.

— А именно? Ваша профессия?

— Если хотите, можете считать меня коммерческим советником. Вы заключаете множество сделок, при этом вам очень часто приходится сомневаться в честности ваших партнеров. Если я буду присутствовать при вашей беседе с этими людьми, то всегда могу сказать, правду говорит человек или лжет, честен он с вами или в чем-то обманывает. При этом я никогда не ошибаюсь.

— Это несерьезно, — снова усмехнулся директор. — Я сам заключаю все сделки, при этом у меня еще ни разу не было проколов.

— Сейчас вы сказали неправду, — улыбнулась Татьяна. — Я могу сказать совершенно точно, что у вас были ошибки, причем очень крупные.

Директор перестал улыбаться. Потом нехотя разжал губы:

— Это вам секретарша сказала?

— Нет. Я это просто знаю. У вас есть жена?

— Есть.

— Верю. Хотите, я угадаю ее имя? Называйте по очереди разные имена, и я скажу, когда вы произнесете ее имя. Попробуйте.

Директор посмотрел на часы. Потом снова взглянул на Татьяну и неожиданно улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он. — Ирина.

— Нет.

— Тамара.

— Нет.

— Ольга.

— Нет.

— Арина.

— Да. Вашу жену зовут Ариной.

— И все равно это несерьезно. Вы могли узнать ее имя где угодно.

— Тогда проверьте меня на чем-то еще, — улыбнулась Татьяна. — Это же так просто. Поверьте, я смогу определить правду вы говорите или нет, лучше любого полиграфа.

Директор задумался.

— Ну, ладно, — произнес он после долгой паузы. — Я назову вам несколько кодов от сейфа. Истинный знаю только я. Предупреждаю, что код я сегодня же сменю.

— Разумеется. — Губы Татьяны дрогнули в улыбке.

— Двести восемьдесят восемь восемьсот шестнадцать.

— Нет.

— Сто тридцать четыре триста двадцать два.

— Нет.

— Триста сорок девять восемьсот семнадцать.

— Да. Это правильный код.

Директор помрачнел. Хотел что-то сказать, но промолчал. Снова взглянул на часы, около минуты о чем-то думал. Татьяна терпеливо ждала.

— Хорошо… — произнес наконец директор. — Сейчас будет важный разговор с Москвой, у меня есть основания подозревать, что человек, с которым я буду говорить, хочет меня кинуть. Когда зазвонит телефон, вы возьмете вторую трубку у секретарши. Вы можете определять все это по телефону?

— Разумеется.

— Тогда пройдите в приемную… — Директор встал и выглянул за дверь. — Оксана, когда будет звонок из Москвы, дашь трубку… Как вас звать?

— Елена.

— Дашь трубку Елене. Все ясно?

— Да, Игорь Васильевич.

— Хорошо, ждите. — Директор внимательно посмотрел на Татьяну. — Он скоро позвонит.

Татьяна вышла в приемную, села на диванчик. Дверь кабинета закрылась.

— А зачем это? — удивленно спросила секретарша, глядя на Татьяну.

— Так, — пожала плечами Татьяна и улыбнулась: — У него нет от меня никаких тайн.

Звонок раздался минут через десять, Татьяна взяла протянутую секретаршей трубку. Все время, пока шел разговор, она внимательно вслушивалась в беседу. Наконец положила трубку и без приглашения вошла в кабинет.

— Ну и как? — спросил директор. — Слышали?

— Да. Он лжет. По крайней мере, очень многого не договаривает. Вы можете ему перезвонить?

— Да.

— Задавайте ему конкретные вопросы — такие, где ему придется лгать. Тогда я могу сказать, в чем именно кроется обман.

— Вы не могли сказать этого раньше? — поморщился директор.

— Это мое упущение. Я просто не знала, о чем у вас будет разговор.

— Хорошо. Возьмите трубку…

Татьяна вышла в приемную, взяла трубку. Оксана смотрела на нее с явным удивлением… и опаской.

На этот раз разговор был совсем коротким. Когда он закончился, Татьяна снова зашла в кабинет.

— У него проблемы с банковским кредитом. Он не получил его. — Татьяна спокойно смотрела на директора, ожидая его реакции.

— Я это чувствовал. — Директор в сердцах стукнул кулаком по столу. — Вот засранец! Извините, вырвалось…

— Ничего. Так как, найдется у вас вакантное место? — Да, вы приняты. Подойдите завтра с утра в отдел кадров, я распоряжусь. Как вас звать?

— Глушенкова Елена Анатольевна. — Татьяна улыбнулась. — Думаю, нам надо сразу решить еще один важный вопрос.

— Какой?

— Насчет моей зарплаты…

Игорь Васильевич оказался человеком прижимистым, но после коротких переговоров все же согласился на предложенные Татьяной условия — просто понимал, что ее услуги того стоят. Удовлетворенная результатом разговора, Татьяна вышла в приемную, с улыбкой взглянула на Оксану.

— Меня приняли, — сказала она. — Коммерческим советником.

— Ого… — произнесла секретарша, в ее голосе проскользнуло явное облегчение. Вероятно, она думала, что Татьяна претендует на ее место. — Поздравляю.

— Спасибо, — улыбнулась Татьяна. — До встречи, Оксана. Завтра увидимся…

На улице было тепло и солнечно. Татьяна шла по тротуару, радуясь тому, что все так хорошо устроилось. Неплохая работа — хотя бы для начала, да и директор в целом вполне приличный человек. Шорг далеко, наверняка сейчас скрежещет зубами от ненависти, у Сергея тоже все в порядке. В относительном порядке — он жив, а это главное.. Остальное приложится.

Остаток дня она провела дома, даже устроила себе небольшой праздничный ужин. Огорчало то, что ужин этот ей не с кем было разделить.

Может, ей все-таки встретиться с Сергеем? Татьяна всмотрелась в наполненный вином бокал. Ей плохо одной, ему тоже. Так в чем же дело, неужели они не могут быть вместе? Неужели она не имеет права на толику счастья?

Отпив глоток вина, Татьяна поставила бокал на стол и вздохнула. Да, она хотела бы быть с Сергеем. Хотела бы, но просто не имеет на это права. Она и так уже его чуть не погубила. И если желает ему добра, то просто должна забыть о нем. Раз и навсегда. Зря она сюда приехала…

Праздничного вечера не получилось. Стремясь отвлечься от грустных мыслей, Татьяна включила телевизор, нашла какой-то фильм. Долго сидела, глядя в экран, и все равно то и дало ловила себя на том, что думает о своем. В конце концов, устав от всего этого, выключила телевизор, убрала со стола и легла спать.

Когда ей было грустно, она всегда отправлялась в свой лес. Татьяна не знала, что это был за мир, она отыскала его случайно, во время своих первых, робких еще путешествий по бесконечности. Нашла — и признала своим.

Этот мир был девственно чист. Был ли он реален, нет ли, Татьяна не знала. Точнее, так и не смогла узнать, все ответы Каина на этот вопрос сводились к тому, что все относительно и то, что для одного реально, для другого вполне могло оказаться сном. В конце концов Татьяна перестала размышлять на эти темы, ей вполне хватало того, что этот лес, этот чудесный загадочный мир целиком принадлежал ей.

Летя над лесом, Татьяна ощутила привычный прилив счастья. Она могла вынырнуть прямо в доме, но всегда предпочитала появляться у реки и от нее уже стремглав лететь к дому. Так было и на этот раз — скользя в воздушных вихрях, Татьяна наслаждалась своей свободой.

Вот и ее дом. Описав большой круг, Татьяна уже хотела было опуститься — и вздрогнула, увидев трепещущие неподалеку от дома кроны деревьев.

Она знала, что произошло — в ее лес проник чужак. Такое иногда случалось, именно на этот случай и были рассчитаны многочисленные ловушки, устроенные ею на подступах к дому. Тем не менее Татьяна испугалась, подумав о том, что это может быть Шорг. Но потом одумалась — глупости, Шорга бы ее ловушки не остановили. Скорее всего, опять какая-нибудь нечисть забралась.

Гадать, кто именно пробрался в ее владения, было глупо. Именно поэтому Татьяна начала медленно опускаться, готовая при первой же опасности покинуть этот мир.

Это было мучительное чувство. Он барахтался в облепившей его темноте, пытаясь выбраться к свету, мысли ворочались удивительно медленно. Сергею даже стало казаться что он пропал, но потом тьма вокруг него прояснилась, появились первые, слабые пока еще проблески света. Чувствуя что его способность осознавать происходящее висит на волоске, Сергей изо всех сил рванулся к пробивающемуся сквозь тьму сиянию.

Тьма расступалась, Сергей стремился вперед, чувствуя, что вот-вот увидит источник этого чудесного неземного света. И вскоре увидел его. Или ее — огромную, в полнеба — если здесь можно было говорить о небе, — сияющую реку. Она была чудесна, Сергею захотелось окунуться в нее с головой. Он уже почти готов был это сделать, когда в сознании появились первые проблески понимания.

Стикс. Река смерти…

Было невыносимо трудно заставить себя не глядеть на завораживающее сияние. Сергей не смог отвести взгляд, однако ему удалось повернуться к потоку спиной. Он еще не знал, почему это делает, — просто понимал, что так нужно. Ему надо попасть совсем в другое место.

Образ маленького замка с оранжевой черепичной крышей сам всплыл в памяти. Уцепившись за него, Сергей зажмурил глаза, пытаясь не упустить посетившее его видение. Потом ощутил движение — сначала медленное, потом все быстрее и быстрее. Неожиданно движение прекратилось, Сергей испытал мучительное головокружение. И тут же ощутил, что падает. Открыв глаза, увидел под собой беспорядочно кувыркающийся лес.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять: кувыркался не лес, это была иллюзия, вызванная его собственным беспорядочным падением. Расставив руки — именно так поступают парашютисты — попытался остановить вращение, это ему удалось. А затем он и вовсе завис в воздухе, для этого потребовалось тягучее, отдающееся невыносимой щекоткой в животе усилие. Осознал, что летит, и тут же вспомнил, что летает уже не в первый раз.

А потом он увидел дом. Тот самый, из своего видения, — крытый оранжевой черепицей. Не дом даже, настоящий маленький замок.

Сознание прояснялось с каждой секундой, Сергей вспомнил, что уже был здесь. Ну да, сначала его притащило сюда какое-то лохматое чудовище, потом пришла и Татьяна…

Татьяна. Это ее замок. У него получилось…

Последние части головоломки встали на свое место. Кружа над замком, Сергей ощутил восторг — у него действительно все получилось. Сделав еще круг, он начал снижаться и вскоре плавно коснулся выложенной гранитными плитками дорожки.

Было странно сознавать, что перед ним нечто нереальное. Или реальное? Подойдя к черной мраморной двери, Сергей прикоснулся к ней, провел ладонью по гладкому камню. Самый обычный мрамор, никакого намека на эфемерность. Но он же видел, как проходила через него Татьяна. Да что там, он ведь сам здесь проходил…

Проведя рукой перед камнем так, как это делала девушка, Сергей попытался открыть дверь. Бесполезно, поверхность двери даже не дрогнула. Попробовал толкнуть дверь, результат оказался тем же.

— Эй, есть кто дома?! — Сергей постучал кулаком по мраморной плите. — Вы слышите меня?!

Никакого ответа. Убедившись, что через дверь путь для него закрыт, Сергей пошел по дорожке вокруг дома, поглядывая на окна. Увы, все они оказались зарешечены, мощные кованые решетки не оставляли ему ни малейшего шанса — настоящая крепость. Осознав, что в замок ему не попасть, Сергей огляделся.

Дом стоял на небольшой живописной поляне, вокруг простирался лес, местами подходя к самому дому. Красивый лес — Сергей подумал о том, что там, в настоящем мире, было бы здорово жить в таком месте. Тихо, красиво, уютно. Настоящий рай для художника.

С южной стороны дома он обнаружил скамейку. Все еще чувствуя себя слишком слабым — не каждый день приходится умирать, — Сергей опустился на нее, устало вздохнул. Теперь ему оставалось только подождать Татьяну. Вряд ли она одобрит происшедшее, но поступить по-другому он не мог. Пожалуй, только теперь Сергей признался себе в том что действительно любит ее. Любит так, как не любил еще никого и никогда. Туда, в свой мир, он без нее больше не вернется. И если она отвергнет его, ему останется одна дорога — в Стикс.

Вероятно, он заснул, разбудил его громкий птичий щебет. Открыл глаза: неподалеку на ветке ссорились два воробья. Удовлетворенно потянувшись, взглянул на небо — кажется, только рассвело. Впрочем, это его не удивило, Сергей вспомнил, что в этом мире всегда просыпаешься на рассвете. Поднявшись со скамейки, прошел к входной двери, чувствуя, что этот краткий сон придал ему сил. Может, теперь ему удастся попасть в дом?

Увы, дверь снова не пожелала его впустить. Убедившись, что в дом ему без посторонней помощи не попасть, Сергей медленно пошел к лесу, затем, вспомнив, что может летать, оттолкнулся и взмыл в воздух. Это было восхитительно.

Впрочем, далеко ему улететь не удалось. Едва он поднялся над лесом, как ощутил сильнейший рывок, неведомая сила швырнула его вниз. Вскрикнув, Сергей вломился в сосновые кроны — и замер.

Пытаясь понять, что произошло, Сергей огляделся. Он неподвижно висел в воздухе среди сосен, почти касаясь их мягких мохнатых лап. Попытался сдвинуться с места — не получилось: неведомая сила удержала его на месте. Рванулся снова — сосновые ветви затряслись, теряя хвоинки, однако отпустить его не захотели. Потратив еще несколько минут на бесплодные попытки освободиться, Сергей затих, осознав, что без посторонней помощи ему не выбраться. Не иначе как он попал в какую-то ловушку. Ну да, тот монстр предупреждал его, что лес вокруг дома полон сюрпризов. Как он мог забыть об этом!

Только теперь Сергей ощутил всю нелепость своего положения. Убить себя, не попасть в Стикс, суметь добраться до этого дома… и увязнуть в ловушке. Муха в паутине — пожалуй, этот образ лучше всего передавал его нынешнее положение.

Удерживающие Сергея невидимые путы не давали ему освободиться — тем не менее позволяли шевелиться. Пусть не без труда, но ему удалось перевернуться на спину, у Сергея появилось ощущение, что он лежит в гамаке. В какой-то степени это было даже приятно. Сергей лежал, глядя в чистое голубое небо, и думал о том, найдет ли его здесь Татьяна. А может, ему просто надо как следует отдохнуть и снова попробовать освободиться.

Так прошло несколько часов, выползшее из-за леса солнце повисло почти в зените. Странно, но даже здесь Сергей чувствовал его тепло. Закрыв глаза, он купался в заполнившем мир оранжевом свете, испытывая невыразимое удовольствие. Потом, незаметно для себя, снова заснул.

Когда он проснулся, опять наступило утро. Пошевелился — и с досадой почувствовал, что явно ослабел. Все движения давались с трудом, сознание затуманилось. Сергей с тревогой подумал о том, что если не сможет отсюда выбраться, то имеет все шансы умереть снова, на этот раз по-настоящему.

Надо было что-то делать. Кое-как перевернувшись на живот, Сергей внимательно огляделся, при этом ему приходилось четко контролировать последовательность своих действий. Ощущение было такое, будто он хватанул на голодный желудок стакан водки. Чувствуя, что может вообще впасть в забытье, рванулся, сотрясая ветви сосен, ему каким-то чудом удалось ухватиться за ближайшую веточку. Стараясь не упустить ее, стал медленно подтягиваться к стволу.

Это оказалось невыносимо трудно. Сергей скрипел зубами и полз, невидимые путы все сильнее тащили его назад. Победа была близка, и все-таки он проиграл — руки соскользнули, Сергея снова швырнуло назад. Обессиленный, он закрыл глаза, уже понимая, что на новую попытку ему просто не хватит сил.

— Сережа…

Такой знакомый и такой родной голос. Открыв глаза, Сергей несколько секунд смотрел на зависшую рядом с ним Татьяну.

— Прости, — сказал он, видя, с каким удивлением и болью смотрит на него девушка. — Я не смог без тебя.

На глазах у Татьяны выступили слезы. Выходит, здесь тоже можно плакать, подумал Сергей.

— Какой же ты глупый… — прошептала Татьяна. — Ты же мог погибнуть. Это чудо, что ты еще жив… — Она подлетела к одному из деревьев и прикоснулась к стволу, затем по очереди коснулась еще трех деревьев. Удерживающие Сергея путы стали слабеть, пока не исчезли совсем. Он начал опускаться к земле, Татьяна подхватила его под руку и увлекла вверх. Как в тумане мелькнула перед ним оранжевая крыша замка, затем он увидел знакомую мраморную дверь. Татьяна провела перед дверью рукой, дверь дрогнула, по ее поверхности пробежали волны. Спустя мгновение девушка протащила его сквозь дверь в дом. Почему-то Сергей чувствовал себя ужасно слабым, ему хотелось спать. Наверное, это понимала и Татьяна. Она подвела его к дивану и помогла лечь, заботливо укрыла одеялом. Несколько секунд Сергей еще видел перед собой ее лицо, потом глаза сомкнулись, он уснул.

Было очень тихо. Открыв глаза, Сергей несколько секунд вслушивался в тишину, пытаясь понять, где находится. Потом догадался: ну да, это тот самый замок. Однако прошло еще не меньше нескольких минут, прежде чем он вспомнил, как сюда попал.

Сев на кровати, Сергей сдвинул в сторону одеяло, провел онями по лицу. Странно — все как в жизни. Кровать, одеяло. Хотя одеяло явно лишнее, ему и так нехолодно. А может, оно совсем не от холода…

— Проснулся, путешественник?

— Да… — Сергей посмотрел на вошедшую в комнату Татьяну, он все еще не мог привыкнуть к ее настоящему облику. — Я так хотел тебя увидеть.

— Это было глупо. — В глазах девушки мелькнул укор. — У тебя нет опыта для подобных путешествий. Больше так не делай.

— Постараюсь.

— Вот и хорошо. Как себя чувствуешь?

— Уже лучше. — Сергей прислушался к своим ощущениям. В самом деле, ему стало значительно лучше. — Эти ловушки сделала ты?

— Разумеется. — Она села рядом с ним. — Не загляни я сюда, и ты мог погибнуть.

— Они так опасны? Я имею в виду твои ловушки.

— Они опасны для слабых, Сережа. Ты слаб, и ты мог погибнуть.

— И зачем они тебе? — Сергей снова взглянул на Татьяну. Ему захотелось обнять ее, однако он сдержался.

— Иногда сюда попадают существа из других миров, некоторые из них весьма опасны. Но в ловушке они бессильны, я легко могу отправить их обратно.

— И много таких миров?

— Много, Сережа, — улыбнулась Татьяна. — Чтобы их посетить, не хватит жизни. К тому же это опасно. Многие из этих миров чужды человеку.

— Ты бывала в них?

— В некоторых. Есть очень красивые миры, а есть очень страшные. Но этот — лучший из всех, что я знаю. Он очень похож на наш, здесь можно никого не бояться.

Татьяна немного погрустнела. Очевидно, вспомнила что-то неприятное.

— Ты подумала о нем? О Шорге?

— Да, Сережа. Он не оставит попыток добраться до меня

— Но почему он за тобой гоняется?

— Об этом в другой раз. Ты выглядишь получше, этот дом дает силу. Но я знаю, как сделать тебя еще сильнее… — По губам Татьяны снова скользнула улыбка. — Полетаем?

Она взяла его за руку и взмыла к потолку, Сергей невольно залюбовался блеском ее глаз. Может быть, когда-нибудь он все же сумеет написать ее портрет…

— Обними меня, Сережа…

Его не надо было упрашивать. Сергей обнял Татьяну, поцеловал, с упоением думая о том, что здесь тоже можно целоваться. Крепче прижал к себе — и вдруг с ужасом и невольным ликованием ощутил, как сливаются воедино их тела. Это было неописуемое ощущение, верх блаженства, и оно нарастало с каждой секундой. Наконец это чувство достигло пика, Сергей застонал, задрожал, видя перед собой полные страсти глаза Татьяны, и — расслабился. Их тела разделились, Сергей снова ощутил себя отдельным существом. Счастливый и ошеломленный, он с удивлением смотрел на Татьяну.

— Что это было? — тихо спросил он, держа Татьяну за руки. Девушка улыбнулась, они медленно опустились на пол.

— Это астральная любовь, Сережа. Она может быть много приятнее, но пока ты для этого слишком слаб. Кстати, сейчас ты стал немножко сильнее. Наши тела обменялись энергией.

Сергей и в самом деле ощутил в теле необычную бодрость. Ему хотелось петь, хотелось выбраться из дома и летать под небесами, оглашая лес громкими признаниями в любви. В любви к этой девушке.

Он долго смотрел ей в глаза, потом осторожно поцеловал:

— Я люблю тебя. И не смогу без тебя жить. Не уходи.

Татьяна провела рукой по его щеке:

— Я хотела оградить тебя от всего этого. Но если это твой выбор, то больше мы никогда не расстанемся. А сейчас тебе надо отдохнуть. Верь мне, все будет хорошо.

— Ты вернешься?

— Обязательно. Потом мы подыщем для тебя новое тело. Иначе ты умрешь.

— Хорошо. Я согласен.

— Тогда отдыхай, Сережа. Тебе надо набраться сил. Если будет скучно, — в глазах Татьяны блеснули веселые искорки, — попробуй выбраться из этого дома. Это будет хорошая тренировка. Чтобы выжить, Сережа, тебе предстоит многому научиться. И не забывай, ты сам сделал этот выбор.

— Я уже пробовал отсюда выйти — тогда, в первый раз. Дверь не открывается, а на окнах решетки. Ломать дверь я тогда не решился.

Татьяна снова улыбнулась:

— Ты можешь сломать здесь все, если это поможет тебе выбраться. Не стесняйся. — Она протянула руку к подставке с вазой и легким движением скинула вазу на пол. Послышался звон, ваза раскололась на множество осколков. Все так же улыбаясь, девушка взглянула на Сергея, затем повела рукой. Осколки вазы зашевелились и начали таять, превратившись в блеклое облачко. Затем туманные струи скользнули к подставке, приняли очертания вазы и медленно затвердели.

Не веря глазам, Сергей подошел к вазе, осторожно потрогал ее.

— Здесь все не так, Сережа. В этом мире все определяется твоей силой и воображением. Можешь разобрать на кирпичики весь дом, если это поможет тебе выбраться, я потом легко все восстановлю. Справишься — значит, с воображением у тебя все в порядке. Развлекайся.

— Ты уходишь?

— Да, Сережа. У меня еще есть дела. До завтра…

— До завтра…

Улыбнувшись ему, Татьяна вышла из комнаты. Сергей пошел следом, вышел в холл — как раз вовремя, чтобы увидеть твердеющую дверь. Татьяна ушла.

Он устало вздохнул, потом улыбнулся. Ничего, все наладится. Выходит, он действительно не зря убил себя.

Странно, но Сергей не помнил выстрела, не мог вспомнить, как все произошло. Он помнил, как прижал к подбородку ствол, как поджег запал. А потом все исчезло — сразу без каких-либо признаков боли или любых других ощущений. Словно кто-то просто выключил свет. Потом он очнулся и увидел Стикс…

Сергей вздохнул — ладно, хватит об этом. Кажется, ему дали задание выбраться из этого дома. Почему бы и не попробовать?

Это задание не казалось ему слишком сложным, особенно учитывая то, что Татьяна разрешила ему применять любые методы. Именно поэтому Сергей с энтузиазмом взялся за дело.

Для начала он еще раз обошел весь дом, пытаясь отыскать хоть какую-то лазейку. Увы, красивые витражные окна снаружи закрывали массивные кованые решетки. Других дверей, кроме входной, в доме не оказалось. Потратив около часа на поиски выхода, Сергей вынужден был сделать передышку.

Банальные попытки найти выход успеха не принесли. Сидя в кресле, Сергей думал о том, что настало время перейти к более решительным действиям. В конце концов, это становилось делом принципа. Трезво оценив ситуацию, он поднялся с кресла и внимательно осмотрела окна в зале.

Что и говорить, окна были шикарные — с массивными каменными сводами в готическом стиле, ажурными коваными решетками, цветными витражными стеклами. Окна не открывались, поэтому, чувствуя угрызения совести от того, что ему приходится портить такую красоту, Сергей снял со стены тяжелую алебарду.

Стекла вылетели легко и без проблем. Когда звенящий каскад осколков иссяк, Сергей кончиком алебарды осторожно обвалил оставшиеся в переплетах стеклянные клыки, прислонил древнее оружие к стене и не без удовольствия оценил проделанную работу, после чего предпринял новую попытку выбраться из заточения.

Тот, кто придумал формулу «пролезет голова, пролезет и остальное», видимо, был неисправимым шутником. Проемы кованой решетки довольно легко пропускали голову Сергея, но дальше этого дело не шло. То ли делал он что-то не так, то ли голова его оказалась каких-то нестандартно маленьких размеров — уж не признак ли слабоумия? — но только ничего путного из этого не получилось. От попыток сломать, выбить, перепилить или взорвать решетку Сергей отказался сразу — слишком уж массивной она была. Да и никакими подходящими в данном случае инструментами он не располагал. А потому, как ни жаль ему было попусту выбитых стекол, от окон все же пришлось отказаться.

Подвала в доме он не нашел, люка на чердак тоже — очередной осмотр дома снова не дал никаких результатов. Оставалась входная дверь. Тщательно изучив ее гладкую поверхность, Сергей не обнаружил никаких признаков потайных ручек, кнопок или еще каких-либо неведомых ему механизмов. Вспомнив, как «открывали» эту дверь Татьяна и тот лохматый монстр, Сергей с достойным похвалы усердием изобразил пару десятков похожих жестов, но дверь оставалась неумолимой. Не дрогнула она и перед пресловутым «Сим-сим, откройся», не смогли поколебать ее удары тяжелым кованым щитом, не испугалась она и устрашающего арабского меча. Все оказалось тщетно — повесив подручный инвентарь на место, Сергей снова устало опустился в уже полюбившееся ему кресло у камина. Вид камина на секунду вызвал у него мимолетный интерес, однако Сергей тут же отбросил эту мысль — лезть через каминную трубу, после неудачного эксперимента с окнами, как-то не хотелось. Не хватало еще застрять где-нибудь в дымоходе…

Первые неудачи несколько остудили его пыл, простое на первый взгляд задание оказалось достаточно заковыристым. Но отступать было некуда, поэтому, немного передохнув и подумав, Сергей снова взялся за дело.

В течение получаса он безуспешно пытался сделать в стене пролом, используя в качестве инструмента многострадальную алебарду. По истечении этого срока он твердо знал одно: либо его представления о кирпиче как о достаточно хрупком материале были, мягко говоря, не совсем верными, либо в этом мире кирпичи обладали совсем иными свойствами.

Отбросив изуродованную до неузнаваемости алебарду, Сергей тоскливо осмотрел слегка выщербленную стену — если продвигаться такими темпами, то у него появлялись все шансы уподобиться незабвенному графу Монте-Кристо…

Пришлось снова сесть в кресло. Раздраженный своей неудачей, Сергей уныло смотрел в окно и думал о том, что все его усилия просто глупы. Он явно что-то делал не так, но вот что? Может, ошибкой было подходить к ситуации с позиции обычного здравого смысла? Татьяна сказал а о том, что в этом мире все не так, здесь действуют совсем иные законы. Кроме того, она упомянула о воображении. Может, настало время использовать это самое воображение? Итак, что ему надо сделать? Надо выйти, надо найти выход. Может, ошибка в том, что он пытается именно выйти?

Поднявшись с кресла, Сергей внимательно осмотрелся, потом поджал ноги и завис в воздухе. Осторожно облетел зал, выбрался в коридор и пару минут летал, лавируя по коридорам неприступного особняка. Это не дало никаких результатов — вылететь он тоже не сможет, просто некуда.

Из разбитого окна тянуло ветерком — свобода была так близка, всего лишь за решеткой этого проклятого окна. Слишком уж малы его проемы… Малы?! А может, это он чересчур велик? Может, проблема именно в его представлении о себе как о человеке? Но ведь это иной мир, а здесь совсем чругие законы.

Так кто же он? Человек? О нет. Он — мягкий осенний туман, легкая голубоватая дымка в вечернем прохладном воздухе. Это так просто — скользнуть в окно тонкими голубыми груйками, легко струясь меж витых кованых прутьев…

Сергей медленно приходил в себя. Он стоял посреди цветочной клумбы, рядом, на булыжной отмостке, весело переживались в лучах солнца разноцветные оконные осколки.

Это было невероятно. Сергей внимательно осмотрел свое тело, снова взглянул на окно — он действительно выбрался, у него и в самом деле все получилось. Но ликования почему-то не чувствовал. Как-то грубо все получилось, неэстетично. Разбил стекло, изуродовал алебарду… Грязная работа.

Он медленно обошел дом, остановился у двери. Попробовал «открыть» ее — не получилось. Впрочем, этого и следовало ожидать, здесь явно был какой-то секрет. Почесал голову — да, ему удалось выбраться из дома. Но как теперь попасть внутрь?

Сергей отошел немного в сторону, внимательно осмотрел дом, его взгляд уперся в каминную трубу. У него не было сомнений в том, что при желании он легко мог скользнуть через дымоход, прямо к своему креслу, но делать этого ему уже не хотелось. Это был пройденный этап, следовало придумать что-то новенькое. Напрячь то самое воображение, о котором говорила Татьяна.

Итак, что дальше? Стена, дом, окна… Окна, стена, дом… Как, каким образом можно попасть в дом? Пролететь, проскользнуть? Уже было. Проломить стену? Он уже пытался это сделать. А впрочем, почему обязательно проломить? А если растворить, разложить, деструктировать? Вряд ли у него это получится, но попробовать стоило.

Сергей подошел к стене, внимательно ее осмотрел. Пожалуй, вот здесь будет удобнее всего. Ровная кирпичная кладка, аккуратные темные швы. Камень, твердый и неподатливый. Или это только кажется? Сергей пристально вгляделся в стену, собрал воедино все свое внимание, всю свою волю растворить, разложить, рассыпать. Разобрать на молекулы.

Ему показалось или стена и в самом деле дрогнула? Ну же, еще немножко…

И стена не выдержала. Словно легкая рябь прошла по ее поверхности, и вот уже тяжелые каменные потоки медленно стекают к его ногам. Не отрывая взгляда от стены, Сергей отошел в сторону. И тут же понял, что стена уже жила своей, не зависящей от него, жизнью. Она становилась все тоньше, внезапно перед Сергеем открылся большой овальный проем. Теперь его усилия приняли обратный характер — остановить, не допустить, чтобы порожденная им зараза поглотила весь дом. Нехотя подчиняясь его приказам, рыжие каменные струи замедлили свой бег, потом наконец замерли…

Сергей провел рукой по лбу, вытирая пот, — пота не было, но земная привычка брала верх. Получилось — у него все-таки получилось! Татьяна тысячу раз права, говоря о том, что все в этом мире определяется силой и воображением.

Устало вздохнув, Сергей через пролом зашел в дом, неторопливо прошел по коридорам, ненадолго остановившись у разбитого окна. Мелькнула мысль убрать весь этот беспорядок, теперь Сергей догадывался, как это можно сделать, но трогать ничего не стал. Не нужно ничего менять, пусть все будет так, как есть, это поможет Татьяне оценить его усилия.

Почему-то захотелось спать, Сергей подумал о том, что и в самом деле здорово устал. Надо отдохнуть…

Он прошел к дивану, лег и укрылся одеялом. Потом улыбнулся, подумав о том, что, когда проснется, снова будет утро. Может быть, его разбудит Татьяна. По крайней мере, ему очень хотелось в это верить…

Проснулся он действительно утром. Однако разбудила его не Татьяна. Сначала Сергей не понял, что заставило его открыть глаза, и тут же подскочил, услышав громкий стук в окно. Глянул в ту сторону и испугался. За окном маячила лохматая голова, спросонья Сергей не сразу сообразил, что это самое чудовище, что притащило его сюда в первый раз.

— Просыпайся, человече. — Чудовище улыбнулось, продемонстрировав мощные клыки. — Выходи, поболтаем. А то для меня там тесновато.

— Да, сейчас… — Сергей встал с дивана и побрел к выходу, думая о том, что у него нет никакого желания общаться с этим монстром. Неизвестно еще, чего от него можно ждать — клыки-то вон какие…

Монстр встретил его у пролома в стене.

— Вот что значит пустить в дом дикаря, — сказал он, комично покачав головой. — И чему тебя только в школе учили?

— Многому, — ответил Сергей, с опаской глядя на него. Уловив его страх, чудовище рассмеялось.

— Да не трясись ты, человече, я уже сегодня завтракал. Хозяйка велела присматривать за тобой, чтобы ты дров не наломал. Но вижу, я чуток запоздал.

Только теперь Сергей смог как следует его разглядеть. Ростом далеко за два метра, с метр в плечах, чудовище больше всего походило на гориллу. Сплошь покрытое бурой шерстью, с двумя парами небольших рожек на голове и глумливой физиономией, тоже заросшей шерстью, оно выглядело на редкость колоритно. Особенно интересны были его глаза — огромные, желтые, с черными пятнами зрачков.

— Тебя Кешей звать? — спросил Сергей, снизу вверх глядя на чудовище.

— Вообще-то я Иннокентий. — Монстр усмехнулся и комично поклонился. — Кеша я только для друзей. А в общем-то зови меня как хочешь. Мне без разницы.

— А я Сергей.

— И это мне тоже без разницы.

Кеша несколько секунд смотрел на Сергея, ожидая его реакции, потом громко захохотал. Зрелище было потрясающее.

— Ладно, не обижайся, — сказал монстр, отсмеявшись. — Это я так развлекаюсь. Скучно мне — не поверишь, поболтать не с кем. Одни уроды попадаются… — Он снова засмеялся, затем отступил в сторону и опустился на зеленый газон. Хлопнул рукой по траве. — Садись. В картишки не хочешь перекинуться?

— Вообще-то я не играю в карты, — попытался возразить Сергей, однако монстр не захотел его и слушать.

— Вот кого я не люблю, так это скучных людей, — сказал он, требовательно глядя на Сергея, в руках у него появилась колода карт. — Садись, а то ведь я могу и обидеться. А я страшен в гневе. — Монстр снова усмехнулся.

— Хорошо, — сказал Сергей, садясь возле чудовища. — Во что играем?

— Меня больше интересует, на что играем, — ответил Кеша, сделав акцент на последних словах. — Играем в дурака, проигравший десять раз облетит вокруг дома. Идет?

— Хорошо… — пожал плечами Сергей. — Играем…

— Вот и отлично. Я раздаю. — Кеша удивительно ловко для его огромных ручищ перетасовал карты. — По шесть штук?

— Да. А что, можно иначе?

— А черт его знает, — засмеялся монстр. — Мне без разницы.

Он раздал карты и усмехнулся. Взяв свои, Сергей почему-то сразу подумал, что чудовище мухлюет — у него были только шестерки и семерки и ни одного козыря. Но спорить не приходилось.

— Я хожу, — заявил Кеша, показывая крестовую шестерку. — Козырная.

Сергей молча кивнул, не желая спорить.

Первые же минуты игры показали, что Кеше удивительно везет. Фактически Сергею не попадало ни одной сильной карты. Он подозревал, что Кеша играет нечестно, но окончательно убедился в этом тогда, когда Кеша побил его семерку козырным тузом.

— Козырной туз уже был, — сказал Сергей, внимательно глядя на Кешу.

— Да ну? — усмехнулся монстр. — Как же он мог быть, если он перед тобой? Если сдаешься, то так и скажи.

— Я могу доказать… — Сергей перебрал отыгранные карты, однако козырного туза среди них не нашел. — Странно… — Он снова посмотрел на Кешу. — Ладно, играем дальше…

Он начал что-то понимать, когда Кеша выложил козырную даму. Этого тоже не могло быть, Сергей помнил, что Кеша уже побил ею раньше его пиковую десятку. Кеша явно мухлевал, однако говорить ему об этом Сергей больше не стал. Если таковы правила игры, то им надо просто соответствовать. Получилось же у него со стеной…

— Ну что? — Кеша с усмешкой смотрел на него, скаля зубы. — Нечем крыть?

— Ну почему же… — демонстративно улыбнувшись, Сергей выложил козырного туза. Это оказалось даже проще, чем он думал.

Кеша несколько секунд смотрел на туза, потом бросил карты на траву, упал на спину и захохотал. Сергей несколько секунд смотрел на него, потом не выдержал и тоже засмеялся.

— А ты ничего… — приподнявшись на локте, Кеша хлопнул Сергея по спине. — Подружимся…

— Я на это надеюсь. Что, сыграем еще?

— А ну их к дьяволу… — Кеша махнул рукой, карты растаяли в воздухе. — Хочешь на край света слетать?

— А что это?

— Я же говорю: край света. Там ветер всегда. Это так здорово. Пошли, не пожалеешь… — Не дожидаясь возражений, Кеша схватил Сергея за руку и поднялся в воздух. Потом отпустил, предоставив возможность лететь самостоятельно.

— Йех-хо-о-о!!! — закричал монстр и кувыркнулся в воздухе. — Здорово-то как, а?! — Он оглянулся на Сергея. — Скорость, скорость набирай!

— Я пытаюсь… — ответил Сергей, стараясь догнать Кешу.

— Да так только черепахи летают. Дай руку! — Кеша снова схватил Сергея за руку и потащил за собой, в ушах засвистел воздух.

Это было чудесно. Сергея и страшил этот полет, и радовал. Внизу с огромной скоростью проносились кроны деревьев, Кеша взглянул на него и засмеялся:

— Теперь сам! — Он отпустил Сергея, и тот сразу начал отставать. — Просто желай догнать меня! — обернувшись, закричал Кеша. — Разозлись на меня! Давай, схвати меня за ноги! Не будь навозной улиткой!

Это уже было вызовом. Сергей почувствовал, как в груди его просыпается злость, и рванулся вперед. Он и сам не знал, как это у него получилось. Просто захотел — а может, его толкнули вперед нежелание проигрывать и насмешливый тон маячившего впереди лохматого чудовище. Скорость мгновенно возросла, Сергей за считаные секунды поравнялся с Кешей.

— Молодец, человече! — закричал Кеша и одобрительно показал большой палец. — Можешь ведь, когда хочешь! За мной!

Кеша еще больше увеличил скорость, однако на этот раз Сергей уже не отстал. Он понял: чтобы лететь, нужно просто желать это сделать. Желать всем сердцем, всей душой. Всем телом.

Эта сумасшедшая гонка продолжалась минут пять. Потом лес внизу стал редеть, затем и вовсе сошел на нет. Теперь внизу тянулась довольно унылая каменистая равнина. Еще несколько минут полета, и у Сергея в очередной раз захватило дух…

Кеша замедлил ход. Сергей тоже притормозил, потом и вовсе остановился.

— Что это? — спросил он, с опаской глядя на зияюшии впереди бездонный провал.

— Край мира, — вполне серьезно ответил Кеша. — Там, дальше, ничего нет.

Там и в самом деле ничего не было. Над провалом клубился едва заметный туман, другого края Сергей разглядеть не смог. Из провала ощутимо тянуло ветром.

— Дальше лучше не летать, — сказал Кеша. — Впрочем, и не получится. Чем дальше, тем сильнее ветер. И это так здорово! — не дожидаясь возражений Сергея, Кеша схватил его за руку и потянул к краю бездны.

Под ними действительно оказалась бездна. Сергей ощутил холодок в животе, и тут же его подхватило упругой струей ветра. Кеша уже не держал его — Сергея перевернуло, крутануло и понесло вверх.

Кеша кувыркался рядом, восторженно хохоча, его огромные желтые глаза светились от удовольствия. Когда восходящий поток воздуха ослабел, Кеша схватил Сергея за руку и снова потянул за собой.

— Еще разок?

После второго раза Сергей и сам ощутил всю прелесть этой забавы. Это и в самом деле оказалось здорово — они отлетали чуть в сторону, разгонялись и со всего хода ныряли в воздушный поток. Их тут же швыряло вверх, после очередного головокружительного кульбита Сергей и сам засмеялся от радости.

К замку возвращались довольные и усталые. Летели медленно, Кеша рассказывал Сергею об этом мире. Он говорил о том, что на севере находятся Волнистые Дюны, но туда нужно лететь на рассвете — тогда они особенно красивы. А на западе — правда, довольно далеко — есть Поющий лес. Он и в самом деле поет, когда дует хотя бы слабый ветер.

Вот и замок. Сергей опустился на вымощенную гранитными плитками дорожку, и тут же понял, что вернулась Татьяна. Пролома в стене уже не было, как не было и выбитых стекол. Ничто не напоминало об учиненном здесь разгроме.

— Хозяйка вернулась, — подтвердил Кеша предположения Сергея. — Пошли в дом… — Он подошел к двери, небрежно провел рукой. Дверь послушно заструилась.

— Как ты это делаешь? — спросил Сергей, пройдя сквозь дверь.

— Это? — спросил Кеша, оглянувшись. — Очень просто. Нужно только слово знать нужное.

— Какое?

— А вот это спроси у хозяйки. Это не мой секрет.

— Пароль для двери — «Виола». — В холл вошла Татьяна. — Просто назови его и проведи рукой слева направо. Попробуй, у тебя получится.

— Виола — это имя? — уточнил Сергей.

— И да, и нет. Виола — это фиалка по-латыни. Я люблю цветы.

— Понятно… — Сергей подошел к двери. — Называть можно про себя?

— Можно, но для начала попробуй вслух.

Дверь уже успела отвердеть и давила на сознание своей неприступностью. Подойдя к ней, Сергей остановился, глубоко вздохнул.

— Виола, — отчетливо произнес он, затем осторожно провел рукой слева направо. Сергей не думал, что у него что-то получится, и потому был удивлен и обрадован результатом. Дверь дрогнула и заструилась…

— Видишь, — сказала Татьяна. — Это очень просто.

— Да, — ответил Сергей, глядя на дверь. — Наверное.

Выходить из дома он не хотел, поэтому просто стоял и наблюдал за тем, как дверь снова обрела твердость. Потом взглянул на Татьяну.

— Но ведь это все иллюзия? — Он обвел рукой вокруг себя. — Всего этого на деле не существует?

— Потрогай эту дверь, — предложила Татьяна, — эти стены. Можешь коснуться меня…

— И меня, — перебил ее Кеша. — Я тут самый реальный из всех.

— Да, Кеша, — улыбнулась Татьяна, продолжая глядеть на Сергея. — Мир дается нам в ощущениях, и о реальности мы судим благодаря органам чувств. Эта стена на ощупь, на цвет, даже на вкус ничем не отличается от реальной. Так неужели ты скажешь, что ее не существует?

— Но она другая, — не согласился Сергей. — Я могу разрушить ее, только пожелав этого.

— Я уже оценила твои успехи. — Глаза Татьяны блеснули. — Просто этот мир не такой плотный, как тот, к которому ты привык. В этом вся разница. При должной сноровке и силе ты можешь поступать так со стенами и в том мире.

— Как научишься, сразу иди в банк, — посоветовал Кеша. — Это очень хорошее место.

— Хорошо, а край света? — не сдавался Сергей. — Что за ним?

— За ним ничего, — пожала плечами Татьяна. — Но это просто особенность этого мира. Он похож на остров, кругом его окружает пустота.

— Но ведь это ненормально. Так не может быть.

— Если бы ты всю жизнь прожил в этом мире, — улыбнулась Татьяна, — ты бы считал ненормальным, что в том мире края света нет. Разве не так?

В ее словах была логика, и Сергею пришлось это признать.

— Да, — согласился он. — Может быть.

— Не может быть, Сережа. Так оно и есть. Норма — это то, к чему мы привыкли. Взгляни на Кешу — увидев его впервые, ты конечно же испугался.

— И еще как, — вставил Кеша.

— Он наверняка показался тебе не слишком привлекательным, — усмехнулась Татьяна. — Но мы не должны забывать, что то же самое Кеша может сказать и о тебе.

— Точно, — поддержал ее Кеша. — Люди удивительно уродливы. Я вообще не понимаю, как может обладать разумом существо, лишенное шерсти.

В желтых глазах Кеши светилось удовольствие. Ему явно нравилась эта беседа.

— Этот вопрос точки зрения, — сказал Сергей.

— Верно! — засмеялся Кеша. — Именно об этом мы и говорим тебе уже битый час. В общем, вы тут как хотите, а мне пора домой. Ауфвидерзейн! — Кеша демонстративно помахал лохматой лапой, небрежно открыл дверь и вылез из дома. С его габаритами протиснуться наружу было не так уж и просто.

— Ну хорошо. — Сергей снова взглянул на Татьяну. — Мир дается нам в ощущениях. А как же тогда галлюцинации? Они тоже реальны?

Татьяна вздохнула:

— Иногда очень трудно отличить реальность от иллюзии. Мир очень сложен, Сережа, в нем никогда нельзя сказать определенно, что есть что. Если тебя убьет галлюцинация, то что толку спорить о том, реальна ли она? Поэтому просто не забивай себе голову разной ерундой.

— А что, галлюцинация может убить?

— Может, Сережа. Но об этом как-нибудь в другой раз. А сейчас тебе надо отдохнуть, завтра будет трудный день. А «завтра» наступит очень скоро. — Татьяна печально улыбнулась. — И не спорь… — Она коснулась пальцем губ Сергея. — Верь мне, я знаю, что говорю. Хотя бы потому, что я ведьма.

Здесь, в этом мире, не существовало снов. Сергею казалось, что он только на миг закрыл глаза, — и уже наступило утро. А может, так оно и было. Татьяна стояла рядом. Встретившись с Сергеем глазами, улыбнулась.

— Нам пора, Сережа. Слышал такую поговорку: «Кто рано встает, тому Бог хорошее тело дает»?

— Снова вниз? — спросил Сергей, поднимаясь с кровати. С некоторых пор тот, реальный, мир для него находился где-то внизу.

— Вниз, Сережа. Возможно, нам придется потратить на поиски несколько дней. Мы не можем терять время. Дай руку. — Голос Татьяны был спокойным и требовательным, Сергей протянул руку.

— И никогда больше не делай таких глупостей. — Татьяна явно напоминала про его вторую смерть. — Иначе терпению богов однажды придет конец…

Спросить, что она имела в виду, Сергей не успел. Окружающее пространство мгновенно подернулось дымкой, затем стало совсем темно. Или не совсем — здесь был свет, но довольно слабый. Не черное, но просто темное нечто, и сквозь это нечто они теперь стремительно неслись. Сергей ощутил движение, затем все прекратилось. Тьма начала светлеть, мгновение спустя Сергей увидел под собой город. Сначала город показался ему совершенно незнакомым, однако спустя какие-то секунда глаз выхватил златоглавые купола храма. Центральная часть храма была в лесах, этого оказалось достаточно, чтобы понять: именно здесь он и умер во второй раз.

— Опять сюда? — Сергей взглянул на Татьяну, и снова поразился тому, как непривычно звучит его голос.

— Сюда, Сережа, — улыбнулась Татьяна. — Хочешь посмотреть на меня? На то, какая я сейчас?

— Ты здесь, в городе? — догадался Сергей.

— Да, Сережа. Уже несколько дней. Ты поторопился уйти отсюда… — Татьяна снова улыбнулась и потянула Сергея за собой.

Перед ними высился большой многоэтажный дом. Явно из новостроек, Сергей по достоинству оценил красоту проекта. Это не ускользнуло от Татьяны.

— Вот эти три окна — мои, — сказала она и потянула Сергея к одному из окон. Мгновение спустя они уже были в доме.

— Сюда, — сказала Татьяна, выпустив руку Сергея. — В спальню.

Она лежала на кровати, укрывшись одеялом. Сергею стало не по себе — там, в кровати, спала совсем чужая девушка, бледное лицо, коротко стриженные волосы. Слегка приоткрытые губы.

— Ну и как я тебе? — спросила Татьяна, коснувшись е плеча. Сергей вздрогнул.

— Не знаю… — честно ответил он. — И тебе не страшно так вот смотреть на себя?

— Да, сначала это неприятно, — согласилась Татьяна. — Но потом привыкаешь. Пошли, нам нужно торопиться.

Ему показалось, что на улицу она выдернула его чуть быстрее, чем было нужно. И, кажется, Сергей понимал причину: как ни крути, а он ничего не сказал о ее новом облике. Не сказал ничего хорошего. Очевидно, Татьяна ожидала какого-то комплимента.

— Ты обиделась на меня? — спросил Сергей. Татьяна удивленно взглянула на него, потом рассмеялась.

— Расслабься, Сережа. Я иногда могу вспылить, но я очень отходчива. Когда стоишь на краю вечности, перестаешь обращать внимание на всякую ерунду. Кстати, тебе сегодня везет. Тебя ждет хорошее тело, но нужно поторопиться. Вперед! — Крепче сжав руку Сергея, Татьяна потянула его за собой. Внизу замелькали дома, у Сергея снова перехватило дух.

— Откуда ты знаешь про тело? — спросил он.

— Я все знаю, Сережа! — ответила девушка. — Или, по крайней мере, очень многое. — Она посмотрела на него и рассмеялась: — Это трудно объяснить. Если ты видишь грозовые тучи, значит, пойдет дождь. У меня тоже свои приметы, и они говорят о том, что нам стоит поторопиться.

— И куда мы летим?

— Понятия не имею! — Татьяна снова улыбнулась. — Но мы летим правильно — поверь, я это знаю!

Больше вопросов Сергей не задавал, его целиком захватил их стремительный полет. Все это очень напоминало сон, но сном не было — именно это и было самым удивительным. Они летели над самыми крышами домов, внизу по дорогам ползли машины — медленно, словно нехотя. Люди с высоты их полета вообще казались мурашами, было странно сознавать, что все эти люди и этот город — настоящие.

Прошла минута, другая, и Сергей наконец-то понял, куда они летели — впереди высилось мрачноватое серое здание. Не иначе больница. А скорее даже клиника, уж очень внушительны ее размеры. Внизу Сергей разглядел кареты «скорой помощи», на его глазах кого-то на носилках вынесли из машины.

— Это не ты, — сказала Татьяна и придержала Сергея, сбавляя ход. — Если не ошибаюсь, нам в то крыло.

— Откуда ты знаешь? — Сергей снова удивленно взглянул на девушку.

— Видишь вон тех голубей? — Татьяна проводила взглядом стайку только что взмывших с крыши птиц. — Они указали нам дорогу. Верь мне — это не так глупо, как кажется.

Сергей хотел уточнить насчет голубей, но Татьяна явно не была настроена удовлетворить его любопытство. Крепко сжав руку Сергея, она потянула его за собой.

В здание клиники они прошли прямо сквозь стену. Сергей увидел большое полутемное помещение с рядами металлических шкафов, у одной из стен разглядел какие-то коробки. Больше всего это напоминало склад. Задерживаться здесь они не стали — скользнув к двери, Татьяна первой прошла в коридор, следом за ней сквозь дверь выбрался и Сергей.

Коридор оказался ярко освещен, его белые стены показались Сергею неестественно яркими. В нескольких метрах от него находились двери большого грузового лифта. Впрочем, Сергею не пришлось разглядывать их слишком долго. Он ощутил на запястье руку Татьяны и послушно взмыл вслед зa девушкой к потолку.

Минуту спустя Сергей понял, что Татьяна заблудилась, остановилась, словно к чему-то прислушиваясь, задумчиво огляделась. Потом, не говоря ни слова, потянула Сергея вниз. На мгновение Сергей даже зажмурился — столкновение с полом казалось таким реальным, однако пол послушно пропустил его на нижний этаж.

— Вот дрянь… — ругнулась рядом Татьяна. Взглянув на девушку, Сергей понял, что она прошла прямо сквозь лампу дневного света. Наверное, это было не очень приятно, однако проверить свои предположения на личном опыте Сергей не захотел.

— Нам туда, — сказала Татьяна и на этот раз уверенно потянула Сергея за собой.

Здесь были такие же белые коридоры. Сергей видел двери операционных, палаты реанимации, в некоторых из них лежали пациенты. Татьяна тянула Сергея за собой, все более уверенно ориентируясь в лабиринте коридоров. Они летели под самым потолком, все происходящее вновь показалось Сергею сном.

— Все, — сказала Татьяна и облегченно вздохнула. — Это здесь. Мы как раз вовремя.

Это оказалась палата реанимации, в ней лежал всего один пациент. Его возраст Сергей оценил лет в двадцать пять, лицо этого человека выглядело неестественно бледным. В его горло была вставлена пластиковая трубка, к вене на руке тянулась трубка капельницы.

Подойдя к незнакомцу, Татьяна коснулась его плеча, легонько надавила — ее рука свободно вошла в тело.

— Его здесь нет? — догадался Сергей.

— Да, — задумчиво ответила Татьяна. — Подожди меня немного, хорошо? Я проверю, где хозяин.

Сергей даже не успел ничего ответить. Облик Татьяны потускнел, стал прозрачным. Спустя мгновение девушка исчезла.

Он остался один. Оглядевшись, медленно подошел к незнакомцу. Было странно сознавать, что лежавший на кровати человек был всего лишь куском плоти. И это тело можно надеть так же, как нормальные люди надевают костюм или рубашку. Выходит, истинное «я» человека — это совсем не тело. Этого человека здесь сейчас нет. Возможно, его душа уже на пути к Стиксу. А может, блуждает по каким-нибудь неведомым мирам. Этично ли занимать тело еще живого человека? Вдруг он вернется?

Сквозь стену в палату скользнула Татьяна. Взглянув на Сзргея, слабо улыбнулась:

— Теперь я понимаю, почему боги привели нас сюда.

— Ты видела его? — Сергей быстро посмотрел девушке в глаза.

— Да, Сережа. Я даже могла бы его спасти.

Сергей нахмурился:

— Из-за меня ты этого не сделала?

— Ты здесь ни при чем. Этот человек просто не хочет жить — он самоубийца, Сережа. И он уже почти в Стиксе. А я не мать Тереза, чтобы вытягивать идиотов с того света. Он сделал свой выбор.

— А если он все-таки вернется?

— Он не вернется. Поверь, я знаю, что говорю. Врачам его уже не вытащить. Два, от силы три часа, и его не станет.

— И все-таки это как-то неправильно. Я не привык брать чужое.

— А вот это уже глупости. Если кто-то выкинул ненужную ему вещь, нет ничего зазорного в том, чтобы ее подобрать. Особенно, если она тебе жизненно необходима. Поэтому кончай распускать сопли и лезь в эту шкуру. А то мне тоже недосуг слишком долго с тобой возиться.

Сергей удивленно взглянул на Татьяну:

— Ты сердишься?

Несколько секунд девушка смотрела на него, словно желая что-то сказать, потом не выдержала и улыбнулась:

— Не обижайся на меня. Так, к слову пришлось. Я не умею сердиться. А тебе действительно лучше поторопиться. Тело уже умирает, не стоит его мучить. Давай, Сережа. Теперь тебе будет легче. Когда тебя выпишут, приходи ко мне. Ты знаешь дом, где я живу. Второй подъезд, квартира сорок четыре. Я буду ждать тебя.

Сергей снова взглянул на тело незнакомца.

— Он не слишком-то привлекателен.

Татьяна улыбнулась:

— Ты слишком капризен. К тому же, если хорошенько подумать, выбирать должна я, а не ты. — Она подошла к незнакомцу, с интересом оглядела его. Потом запустила рук сквозь простыню на уровне пояса и что-то ощупала.

— По-моему, у него есть все, что нам понадобится. — Татьяна снова взглянула на Сергея, потом не выдержала и рассмеялась. Это был странный смех — смех настоящей ведьмы.

Сергей поневоле улыбнулся. Татьяна была неподражаема.

— Я жду, — напомнила девушка. — Не искушай судьбу.

Пришлось подчиниться. Несколько раз глубоко вздохнув — скорее по привычке, чем по необходимости, — Сергей плавно поднялся в воздух, завис над кроватью. Медленно перевернулся на спину.

— Сделай все сам, — подбодрила его Татьяна. — Теперь медленно опускайся.

Странное это было чувство. Сергей коснулся спиной груди незнакомца, потом затылком ощутил его лицо. На мгновение замер в этом положении — и почувствовал, как плавно опускается вниз…

У Сергея сложилось полное впечатление, что тело незнакомца втянуло его. Особенно четкими были ощущения в области рук, Сергею казалось, что он надевает длинные меховые перчатки. Затем возникло чувство дискомфорта — в ушах зазвенело, стало темно. Откуда-то издали донесся тихий голос Татьяны: «Удачи, Сережа…», А потом стало еще хуже, Сергей ощутил, что задыхается. Попытался вздохнуть — и не смог, ощущение удушья нарастало с каждой секундой. Это было настолько тяжело, что Сергей попытался покинуть столь дурно принявшее его тело. Рванулся изо всех сил, однако тело не пожелало расстаться с долгожданным хозяином. Тьма вокруг начала пульсировать, затем подобралась совсем близко и поглотила остатки сознания…