Глава 19
Начало нового пути
– Думаешь, он выживет?
Голос Эристо. Которая якобы оправилась в Гвенимар.
В ответ фыркнули.
– А ты что, думаешь, что такого крепыша так легко отправить к Фэнтару?
Голос элеана с аметистовыми глазами.
– И не такие отправлялись, – вздохнула Эристо, – я, конечно, влила ему наших снадобий, но…
– Так и не беспокойся, хранительница Границы. Шею он себе не свернул, спина цела. Отчего бы ему снова не встать на ноги? Этот ийлур еще помашет своим мечом! Черного Убийцы он, правда, лишился.
Воцарилась тишина. Только над ухом зудел невесть откуда взявшийся комар, и этот назойливый писк вернул Дар-Теену осознание того, что он до сих пор жив.
– Знаешь, даже странно, что мы вот так вот сидим рядом, – усмехнулся элеан.
– Это точно, – глухо ответила ийлура, – Храм Дракона никогда не ладил с хранителями Границы. Слишком много вы о себе возомнили, а особенно ваша Хранительница.
– Но силы служителей Великого Дракона и в самом деле велики.
– Куда уж нам, обычным воинам! – подхватила Эристо и рассмеялась, словно колокольчик звякнул.
Затем, уже спокойнее, спросила:
– Так что, выходит, квадрат восстановлен? Элхадж в Храме Шейниры, прореха в Границе затягивается, я это хорошо чувствую, и ушедшие… они покидают Эртинойс, чтобы обрести покой у богов-покровителей.
– Не все сразу, уважаемая Эристо, не все… Но возвращение Шейниры дает надежду на то, что скоро Эритнойс опять станет прежним, как и у начала времен.
– И синхи обрели свою богиню а, следовательно, и ее смертоносное покрывало?
– Ну да, а что в этом дурного? Так должно быть, и так будет – до того, пока не объявится новый Отступник…
Они замолчали. Потом Эристо негромко поинтересовалась:
– Не понимаю, Тарнэ. А ты-то что здесь делаешь? Что тебе в этом ийлуре?
– Мы заключили сделку, – неохотно ответил элеан.
– И точно также я слышала, что тебя убил Отступник. Это правда?
– Истинная. Расплата за неосторожное вмешательство…
Снова тишина, прерываемая лишь треском смолистых веток в огне. Дар-Теен лежал, слушал, пытался понять… Ему было уютно и тепло, словно в мягкой постели, и не хотелось даже шевелиться. А то, что Элхадж принес его в жертву своей Темной Матери и забрал семена золотых роз уже казалось далеким и незначительным. В конце концов, разве он не выполнил то, о чем его просила Лиэ-Нэсс? Не так, конечно, как себе представлял поначалу, но в итоге мешочек вернулся в Храм, а синх Элхадж добрался до Храма.
«Ну, а раз я все сделал, то и беспокоиться не о чем», – подумал Дар-Теен. И, уже обращаясь в мыслях к Лиэ-Нэсс, спросил, – «надеюсь, ты теперь довольна?»
На неизмеримо короткий миг ему показалось, что она рядом, и что лба касается невесомая рука… А потом все исчезло, и Дар-Теен понял, что его возлюбленная наконец обрела покой. Неизвестно где, и неведомо, у кого из богов, но – истинный, бесконечный покой.
«Ну, а ты? Ты наконец стал просто ийлуром, свободным от обещаний, клятв и угрызений собственной совести?»
Дар-Теен этого не знал. Сейчас ему было хорошо, но кто знает, что случится в следующую минуту?
Ийлур приоткрыл глаза и увидел высоко над собой бархатное ночное небо Эртинойса, усыпанное бриллиантовыми капельками звезд. А затем – еще миг – и к нему склонилась зеленоглазая ийлура, которая так старалась выдать себя за простую искательницу приключений.
– Дар-Теен! Хвала всем богам, ты живой!
Дар-Теен попытался ей улыбнуться, и в прозрачных глазах ийлуры заблестели слезы.
– Как видишь, живой, – не без доли сарказма заметил элеан.
Он появился с другой стороны, в свете костра заиграла полированными боками подвеска из лазурита.
Ийлур снова поглядел на Эристо. Она казалась бледнее обычного, веки покраснели, словно не спала несколько ночей кряду. Или плакала.
– Ты… – выдохнул Дар-Теен. Под ребрами больно кольнуло, но тут же отпустило.
«Снадобья, которые она мне дала».
– Что?
И тут он почувствовал горячие пальцы Эристо на своей руке. Это было приятно, и возвращало, как ни странно, ощущение покоя.
– Ты меня перевязала?
Кивок.
– И ты… все это время шла… за нами?
– Не все, – уточнила Эристо, – если бы вы постоянно были на виду, с тобой бы никогда не случилось то, что случилось.
Элеан с нетерпеливой гримасой передернул плечами.
– Ох, ну кончайте выяснять кто есть кто, ради Дракона! У вас, может быть, времени хоть отбавляй, а мне пора возвращаться.
– Тарнэ… – начало было ийлура, но потом махнула рукой, – ладно, ты прав. Если у тебя и Дар-Теена была сделка, самое время поговорить о расплате.
И голова Эристо исчезла из поля зрения ийлура; остались звезды – холодные, колючие – и элеан.
– Она никуда не денется, – заметил Тарнэ, – не беспокойся. Но, сам понимаешь, у меня времени в обрез, и без того здесь провозился слишком долго… Ты, надеюсь, помнишь, о чем мы с тобой говорили? Память не отшибло?
Дар-Теен скосил все-таки глаза, и, увидев Эристо сидящей у огня, успокоился. Похоже, ийлура и впрямь не собиралась никуда уходить, и это казалось добрым знаком богов. Совсем уж некстати вспомнились слова Элхаджа, сказанные еще в заснеженном лесу Северного Берега – все, кого мы встречаем, есть божественные знаки нашего пути. Что ж, может быть, может быть…
– Помню, – буркнул Дар-Теен, – золото, драгоценные камни, или кое-что еще…
– Ну, и что ты выбираешь? – на губах элеана играла загадочная ухмылка.
– Мне не нужно ничего, кроме ответов на мои вопросы.
Брови доблестного сына Санаула чуть приподнялись.
– А как же «кое-что еще»? Тебе даже не интересно знать, что мы можем тебе предложить?
– Интересно. – Дар-Теен не стал юлить, – но из этого «кое-что» на самом деле нет ничего такого, чего бы у меня сейчас не было.
И он сказал абсолютную правду. Будучи израненным и преданным, ийлур едва ли не впервые в жизни пребывал в мире с самим собой.
Элеан склонился к его уху.
– То, что может дать Храм Дракона, Дар-Теен… Мы можем вернуть тебя в прошлое, к твоей Лиэ-Нэсс, чтобы ты провел с ней еще несколько месяцев.
Сердце замерло. Обратно, к Лиэ-Нэсс, живой и невредимой?!!
Дар-Теен облизнул внезапно пересохшие губы. Поглядел в прозрачные глазищи Тарнэ – похоже, тот и не думал лгать. Говорил чистую правду…
– Заманчиво…
– Я тоже так думаю, – элеан заправил косицу за ухо, – ну так что? Достойная плата за услуги, а?
– А что будет потом? – вдруг спросил Дар-Теен, – я смогу убежать с Лиэ-Нэсс и сделать так, чтобы она осталась живой?
Тарнэ отстранился.
– Да ты, я погляжу, научился думать!.. Редкое свойство для уроженца Северного Берега, тут уж ничего не скажешь…
– Ответь мне.
Элеан развел руками.
– Увы. Ничего ты не изменишь, Дар-Теен. Если бы Храм мог перекраивать историю по своему усмотрению, Эртинойс уже давно оказался бы ввергнут в хаос.
– Ну тогда мне нечего делать в собственном прошлом, – заключил ийлур, – я по-прежнему выбираю ответы на вопросы.
Тарнэ покачал головой. И согласился.
… Больше всего Дар-Теен ломал голову над тем, куда исчезло стойбище кочевников, да и те ийлуры, что преследовали убийцу правителя. А все оказалось просто, по крайней мере, со слов элеана: адепты Храма не могли помогать Элхаджу, но могли поддержать того, кто впоследствии мог помочь синху. Поэтому, объединившись, они перенесли и стойбище, и всех, кто в нем жил, на несколько месяцев назад. Ну, а в то время кочевники стояли совсем в другом месте.
«Вот откуда появилась зеленая травка», – подумал ийлур, – «но кто бы мог предположить, что такое вообще возможно?»
– Дракон, Стерегущий Время, воистину велик, – многозначительно сказал Тарнэ, – спрашивай еще, сын северных земель. И я, пожалуй, отвечу на те вопросы, на которые не запрещено отвечать.
– А что случилось с тобой? – Дар-Теен прищурился, – Элхадж помнил тебя зрелым мужем, я встретил молодым парнем… А краем уха я услышал, что тебя убил Отступник.
От ийлура не ускользнуло, что элеан зябко поежился. Бросил хмурый взгляд на огонь.
– Не знаю, Дар-Теен. Все дело в том, что я и сам не имею ни малейшего понятия о том, что сделала Хранительница, и почему я стал на три десятилетия моложе. Но – поверь – я очень хорошо помню, что делал со мной старый, почти выживший из ума синх, которому удалось нарушить равновесие Эртинойса.
* * *
Следующие три дня Дар-Теен провел под неусыпным присмотром Эристо.
Оказалось, что ийлура разбила маленький лагерь прямо на месте его падения с обрыва, и ийлура никто не стал переносить на другое место.
«На тот случай, если ты вдруг повредил спину», – пояснила она. – «снадобья Хранителей Границы можно считать чудодейственными, но только если не разорван спинной мозг».
«А что такое спинной мозг?» – спросил тогда ийлур. Он и не знал, что, оказывается, оный имеется где-то еще, кроме как в голове.
А Эристо, хихикнув, заметила, что Северный Берег – глухая деревня по сравнению с просвященным Гвенимаром, и что лекари востока куда как более искусны в целительстве, и далеко не всегда оплагаются на силу богов-покровителей.
– Но самые лучшие лекари, конечно же, синхи, – с улыбкой рассказывала ийлура, – сам понимаешь, почему.
– Не понимаю, – бурчал Дар-Теен. И правда, не понимал…
Ответ заставил его поежиться.
– Потому что они приносят жертвы Шейнире и превосходно знают, какой орган в какой части тела находится и за что отвечает!
И все эти дни Эристо самоотверженно выхаживала Дар-Теена. Так, словно он не был для нее просто ийлуром, встретившимся на дороге. Или просто очередным заданием упомянутых вскользь Хранителей.
– Расскажи мне о том, кто ты есть на самом деле, – как-то попросил ийлур, – ты меня теперь не одурачишь. И тогда, в ту ночь, ты все-таки разговаривала с призраком над костром?
В зеленых глазищах прыгали искорки смеха.
– Ага. Я тогда говорила с наставником. Но тебе, сам понимаешь, об этом знать было вовсе не обязательно. Ну же, не дуйся так, щеки треснут.
– Кто такие Хранители Границы? И что за граница, побери меня Шейнира?
Эристо наморщила лоб.
– Прямо и не знаю, как тебе объяснить, чтобы понял…
И приступила к рассказу.
Оказывается, осталось в Эртинойсе еще уйма занятных вещей, о которых Дар-Теен не имеет ни малейшего представления. Даже после путешествия с Элхаджем.
И кто бы мог подумать, что живой Эртинойс отделен от не-живого, ушедшего в прошлое, незримой границей? Которая, как ни странно, может рваться – и тогда случается нечто вроде расползающихся мертвых земель вокруг славного города Кар-Холома.
– Если разрыв границы невелик, Хранители закрывают его специальными ритуалами, – терпеливо поясняла Эристо, – мы обращаемся сразу ко всем покровителям… Да, и к Шейнире тоже, потому что только полный, завершенный квадрат мироздания может дать Эртинойсу желанное равновесие. И если боги отвечают, полученной чистой и нейтральной силой мы закрываем разрыв.
– Как это – нейтральной силой?
– Когда смешиваются все цвета радуги, получается белый цвет. Когда сливается воедино Фэнтар, Санаул, Шейнира и Хинкатапи, получается нейтральная сила.
– Угу. Понятно.
Хотя на самом деле было и не так, чтобы совсем понятно.
«Потом разберусь», – решил Дар-Теен, – «в Гвенимаре».
…На четвертый день он смог подняться и с помощью Эристо проковылять десяток шагов. Потом они остановились передохнуть; Дар-Теен оглянулся на обрыв, с которого свалился, и подумал, что наверняка Фэнтар все-таки берег его. Потому что левее от места падения начиналась гряда острых камней, выпирающих из рыхлой почвы. И, упади Дар-Теен чуть в стороне, уже не было бы ни синего южного неба, ни зеленых шапок леса, ни ощущения крепкого плеча Эристо под рукой.
А вдали по-прежнему возвышался Храм Шейниры – приземистый, громоздкий… Башни Храма не стремились пронзить небосвод; те, кто их возводил, понимали, что царство богини глубоко, под твердью Эртинойса…
«И ныне Храм обрел хозяина», – с легкой грустью подумал ийлур. Злости на Элхаджа не осталось – противная ящерица просто шла по заранее предопределенному пути.
– Так, значит, ты – одна из Хранителей, – задумчиво пробормотал ийлур. Синие косы Эристо пахли какой-то терпкой травой, и аромат показался Дар-Теену приятным и бодрящим.
Она кивнула.
– И потом, когда я окончательно поправлюсь, ты пойдешь к своим, в Гвенимар?
– Пойду, – мирно ответила Эристо, – куда мне еще? Задание свое я выполнила, теперь можно и передохнуть.
– Я бы тоже хотел отправиться в Гвенимар, – осторожно сказал Дар-Теен, – хочу поглядеть, правда ли на востоке все так хорошо, как ты расписываешь.
– А теперь мы пошагаем обратно, – усмехнулась ийлура, – давай, давай, не ленись. Мы никуда не двинемся отсюда, пока ты не будешь твердо стоять на ногах.
* * *
Дикие земли не желали отпускать двух чужаков, расстилая изумрудные полотнища болот там, где, по мнению Эристо, их раньше не было. «Бродячие топи», как назвала их ийлура, и впрямь словно подстерегали на каждом шагу: каждая лужица грозила оказаться смертельной ловушкой.
Все это казалось Дар-Теену невозможным – как могут болота переползать с места на место? И он в душе ругал себя за то, что не удосужился отметить дорогу, по которой его вел Элхадж. Даже обмолвился об этом хранительнице Границы, но та лишь покачала головой.
– Не обольщайся, Дар-Теен. Мне приходилось бывать здесь раньше и, должна признать, с возвращением Шейниры топи стали куда более охочи до мяса чужаков… Болота здешние, – тут она с хрустом раздавила жирного паука, ползущего по тропе, – не просто болота. Долина золотых роз берегла Храм от чужаков, топи Диких земель хранили долину. Шейнира заботится о тех, кто после смерти станет ее пищей.
Она помолчала, потыкала вырубленным здесь же кизиловым шестом в мохнатое покрывальце мха – шест провалился наполовину.
– Вот видишь, – ийлура пожала плечами, – а между тем этого болота нет на карте. К тому же, разве тебе не показалось странным, что в самой низине, где стоит Храм, только ручейки, а здесь, выше – сплошь болота? То-то же…
Так и шли, проверяя каждый шаг, хлопая себя по лбу, по щекам – с освобождением темной богини в лесу заметно прибавилось гнуса всех пород.
– Все равно, я не понимаю, – Дар-Теен остановился, чтобы хлебнуть воды, – если Шейнира настолько плоха, отчего все так хотели ее возвращения? Да Отступник, которого убил Элхадж, получатся сделал благое дело, даже для синхов!
Ийлура улыбнулась каким-то своим мыслям.
– Четыре бога творили Эртинойс, четыре высших Правящих. Дракон – тот был и до Эртинойса, и он, заметь, не относится к тем, кто правит. Он всего лишь созерцает мир и отсчитывает мгновения, миром прожитые. Ну, а коль скоро у начала времен было четыре бога, то их столько и должно оставаться. Убери любого – и равновесие нарушится…
– Да и как же один синх умудрился пленить свою богиню? – не унимался Дар-Теенн, – выходит, я тоже могу, если захочу, отпарвить в темницу самого Фэнтара?
Эристо шутливо погрозила ему пальцем.
– И не думай. Видишь ли, Отступник – он был особенным. Во-первых, слишком связанным со своей темной богиней, а во-вторых… Тут, понимаешь ли, многое зависит от того, насколько сильна твоя вера в то, что делаешь. А потому…
Она внезапно замолчала, схватила Дар-Теена за локоть.
– Ты слышишь?.. а ну, давай за мной!
И метнулась к ближайшему кустарнику, таща за собой и Дар-Теена.
Уже сидя в укрытии, ийлур прислушался. Оказывается, острый слух хранительницы различил среди звуков леса какое-то нестройное подвывание десятков голосов.
– Сюда идут, – шепотом пояснила Эристо, – сидим и не шевелимся…
– Да кто идет? – Дар-Теен, сколько ни слушал, не мог понять природы звуков. То ли брели по Диким землям охрипшие хористы, которых из храма Фэнтара выгоняли с позором, то ли шло невиданное доселе животное.
Ийлура отвела в сторону ветку и указала пальцем на просвет между двумя кизиловыми деревьями.
– Ты что, не понял? Синхи идут. В свой Храм, поклониться Шейнире, а заодно и Ее Избраннику!
Дар-Теен хлопнул себя по щеке, размазывая обнаглевшего комара. Пробормотал:
– Быстренько они сообразили, что Шейнира вернулась.
– Они это поняли в тот миг, когда рухнули стены ее узилища, – заметила Эристо и приложила палец к губам.
Ийлур замолчал, не сводя глаз с синхов. Их оказалось немало, как ему показалось – не меньше двух десятков. Все, как один, в длинных альсунеях, в плащах; только желтые и зеленые глаза мерцают в густой тени капюшонов.
– Смотри, – выдохнула Эристо, – это молодые. Новое поколение синхов…
– С чего ты взяла? – и тут же Дар-Теен и сам догадался.
Ну конечно! Молодые синхи все до одного были вооружены – кто луками, кто топориками. Поколение, не знавшее, как воззвать к Темной Матери, а потому привыкшее рассчитывать только на самих себя.
Эристо словно читала его мысли.
– Мы, конечно, их одолеем, если что… Но лезть на рожон все равно не стоит.
Дар-Теен только фыркнул.
– Забыла, как мы их раскидали в том городе?
– А ты, видимо, забыл, что теперь в пределах Эртинойса есть Шейнира, которая ответит на молитву любого из них, – ехидно заметила ийлура, – так что не будем искушать волю богов.
…Но все-таки Темная Мать и тут решила подпортить дорогу двум ийлурам. Неведомо как, но их заметили; впереди идущие синхи схватились за колчаны, сиплыми криками предупреждая прочих.
– Побери их Шейнира, – только и процедила Эристо, выхватывая меч, – вперед, мой дражайший Дар-Теен. Отсидеться у нас не получилось.
И метнулась сквозь заросли навстречу синхам похлеще выпущенной стрелы. Дар-Теен, ломая хрупкие ветки, вывалился следом; не так, конечно, грациозно, но зато действенно – по пути черкнув алой меткой ближайшего синха.
– Молот Фэнтара! – проревел ийлур, бросаясь на оказавшийся поблизости молодняк.
В пяти шагах уже закрутилась волчком Эристо, блистающий клинок в ее руках уже покраснел, и на папоротник плеснулась кровь синха.
Свистнула стрела, другая, третья. Ийлур ловко срубил их в полете, рванулся вперед, к кучке ящериц, ощерившихся легкими дротиками. Судя по всему, они были полны решимости драться и бежать не собирались.
– И-эхх!
Дар-Теен с плеча рубанул хлипкое оружие, добрался до слабой синховой плоти. И уже был уверен, что изрубит детей Шейниры в капусту, как услышал предостерегающий крик Эристо.
– Покрывало!!! Смотри, покрывало Шейниры!
Он быстро обернулся, не сразу сообразив, о чем кричит хранительница. А через мгновение понял – и ноги приросли к земле.
«Все-таки догадались, твари!» – успел подумать Дар-Теен.
Тот самый дар, которым облагодетельствовала Шейнира своих детей, волной невесомых частиц пепла шел прямиком на него. Довольно умело, не задевая бросившихся врассыпную синхов. А породивший покрывало Шейниры стоял, распрямившись, раскидав крестом руки и задрав голову к небу.
– Дар-Теен! – взвизгнула ийлура, – беги!
Еще один быстрый взгляд – и он понял, что и к зеленоглазой ийлуре катится точно такая же смерть несущая волна.
Прошло мгновение. Эристо попыталась ускользнуть в сторону от покрывала, но мутная завеса, словно живая, метнулась следом.
«Не уйдет», – вдруг подумал Дар-Теен, – «не успеет!»
И даже не понял, что думает не о собстенном спасении.
Дар-Теен навскидку прикинул то расстояние, что разделяло его, сообразительного синха, призвавшего силу Шейниры, и ийлуру. Получалось, ящерица стоял как раз между ними, и до серой стены оставалось каких-нибудь жалких пять шагов.
«Не успеет!» – вновь мелькнула обреченная мысль, – «вот и все».
В самый последний миг Дар-Теен удивительно ясно увидел широко распахнутые зеленые глаза, разметавшиеся по плечам косы – блестящие, глубокого синего цвета, и выбившееся из-под куртки ожерелье, кусок агата на кожаном шнурке. Он увидел это сквозь двойную серую пелену, заворачивающуюся сверху, чтобы накрыть их с головой; и отчаяние, охватившее Дар-Теена, резало сердце, словно остро отточенный нож.
«Прощай», – подумал он, глядя на бледное лицо ийлуры, – «я ничего не могу сделать».
И вдруг почувствовал…
Как давно он не ощущал ничего подобного! Но это не было чужим. Наоборот, всегда в какой-то мере принадлежало всем детям Фэнтара.
«И ты решил помочь?» – Дар-Тен с трудом верил в происходящее, – «но почему сейчас?!!»
Ответа не последовало. Хотя это уже было и неважно, да и времени почти не осталось.
Дар-Теен прыгнул, отталкиваясь от мягкой, жирной земли. В обычном состоянии ни один ийлур не повторит такого, и только истинная Сила Битвы, дарованная Фэнтаром, способна поднять в воздух тяжелое тело.
Он перемахнул через зубчатый, напоминающий пасть хищника, верхний край покрывала Шейниры. И, стремительно приближаясь к земле, рубанул наотмашь, разваливая синха от плеча до самого пояса.
… Пелена опала на траву.
– Что, получили? – гаркнул Дар-Теен, – а ну, кто следующий?
Но желающих не нашлось. Побросав луки, синхи улепетывали кто куда.
– То-то же.
Он стряхнул с клинка кровь, повернулся к Эристо. Та уже поднималась на ноги, на губах блуждала растерянная улыбка.
– Дар-Теен…
Ийлур вмиг очутился рядом, подхватил под локоть, помогая встать. Руки дрожали, осталось ощущения полета ввысь, к самым кронам деревьев…
– Ты видела? Видела?!!
Эристо кивнула, но взгляд еще оставался бессмысленным.
– Он ответил мне! Фэнтар не бросил меня, и дал свою силу… Хотя я и не просил!
Она еще раз кивнула. Молча. Судорожно хватаясь за тунику Дар-Теена.
А потом выдохнула:
– Знаешь, еще никогда… я не была так близко… еще немного – и все.
– Нет, ты не понимаешь, – Дар-Теен взял Эристо за плечи, легонько встряхнул, – как же так? Он молчал, когда я звал, и помог, когда я думал только о себе…
«О себе ли? Кого пытаешься надурить?»
– Кто их поймет, этих богов, – пробормотала ийлура, – а я, знаешь ли, понятия не имею, что такое Сила Битв. Мне это вообще не дано…
И тут же, вымученно улыбнувшись, добавила:
– Нас спасло только то, что они еще не привыкли. К тому, что можно воззвать к Шейнире и получить ее темный дар. Одним таким синхом больше – и от нас бы ничего не осталось.
Дар-Теен промолчал. Конечно, Фэнтар помог, и здорово помог, но… Похоже, Эристо была права.
– Идем дальше? – несмело предложил он, – помнится, ты говорила, что вся дорога до границ Гвенимара утыкана тавернами? Это правда?
– Чистая правда, – Эристо наконец улыбнулась. Не испуганно, а чуток язвительно, как всегда. – Разве я могла обманывать достойнейшего из ийлуров?
А Дар-Теен снова ощутил, как хорошо и спокойно на сердце. Словно долгий путь искупления был, наконец, пройден.
