Книга: Чужой трон
Назад: ГЛАВА 9
Дальше: ГЛАВА 11

ГЛАВА 10

Дворцовые коридоры. Непривычно тихие и безжизненные, разукрашенные потрясающе красивыми каменными картинами, настолько искусно сотворенными, что, казалось, еще немного – и они оживут у тебя на глазах. Косой луч солнца пробивался сквозь узкое стрельчатое окно под самым потолком, золотистым столбом упираясь в противоположную стену, как раз в одну из картин, наполняя ее жизнью. Искрящийся шпиль Снежного дворца на фоне пламенеющего рубиновым отблеском закатного неба – удивительное изображение…
Я ненадолго остановилась посреди коридора, наблюдая за игрой света на гранях камней, составляющих картину, а потом все-таки попыталась сориентироваться. Странное дело – я, не задумываясь выбиравшая верное направление в лесу, напрочь терялась в каменных лабиринтах – что в пещерах, что в дворцовых переходах. И вот сейчас я тщетно пыталась вспомнить, в какую же сторону идти к покоям Азраэла или хотя бы до тронного зала. Внутреннее чувство направления молчало, видимо, еще не успело проснуться, но от осознания этого факта легче мне не становилось. Наконец, когда я уже была готова пойти наугад, за спиной у меня раздался негромкий, знакомый голос:
– Доброе утро, Синяя Птица. Куда-то направляетесь или же просто прогуливаетесь?
От неожиданности я вздрогнула и едва удержалась, чтобы не выругаться. Н-да-а, с нервами определенно надо что-то делать. И вообще – что за дурная привычка подкрадываться со спины?!
– Направляюсь, – хмуро ответила я, смерив аватара Лайлионна недовольным взглядом. – Слушай, а тебе обязательно со спины все время заходить?
Он пожал плечами и невозмутимо сложил руки на груди.
– Нет, конечно.
– А что, тебя устраивает, что все вот так чертыхаются и наверняка мысленно кроют всеми известными словами? – недоверчиво поинтересовалась я.
– Вполне. – И спокойная, едва заметная улыбка.
Ох чтоб его. Стереть бы эту улыбку с его лица, только вот без применения грубой магической силы вряд ли получится. Ну и черт с ним, переживем.
– Вообще-то мне принц нужен. Не знаешь, где найти его? – без особой надежды поинтересовалась я, но аватар, сегодняшним утром расхаживавший по дворцу без доспехов, уверенно кивнул, машинально коснувшись подбородка рукой, обтянутой черной перчаткой.
– Сейчас он должен быть в галерее. Если хотите, я вас туда сопровожу, – вежливо предложил Лайлионн, но в его темно-карих глазах мелькнула ехидная искорка. Ну разумеется, он уже давно понял, что я банально заблудилась и, если меня не сопроводить, вообще забреду неизвестно куда.
– Не хочу, но все равно сопроводи. Я еще не очень хорошо ориентируюсь во дворце.
– В таком случае прошу следовать за мной.
Я мысленно чертыхнулась, но все-таки последовала за аватаром, думая о своем. Нужно разъяснить принцу, что в Андарион мы с Вильей прибыли не просто так, а по делу, то есть помочь Хэл найти истинного короля. Тогда почему мы до сих пор ничего не делаем? Всякий раз, когда я пытаюсь поговорить с Азраэлом на эту тему, у него находятся какие-то неотложные и крайне важные дела. Но сегодня от меня он не уйдет!
– Синяя Птица, мы пришли.
– А? – Я вскинула голову, выныривая из своих мыслей, как из омута, и несколько растерянно глядя на Лайлионна, взиравшего на меня с ироничным спокойствием.
Он повторил, на всякий случай указывая на широкий коридор, служивший галереей.
– Тогда спасибо. – Я вежливо улыбнулась и моментально нарвалась на ответное зубоскальство:
– Всегда пожалуйста.
Так и тянуло съязвить, но я не стала – лень, по-видимому, раньше меня родилась. Кивнув аватару на прощание, я углубилась в галерею.
Величественные каменные картины, на многих из которых изображена моя прародительница – Таль Синяя Птица, девушка-айранит со странной судьбой и непонятной печалью в темных глазах, контрастирующих с синими с белыми кончиками волосами. Только вот мои коротко острижены, а у Таль, если судить по картинам, волосы ниспадали почти до середины спины…
Азраэл стоял как раз у одной из картин и задумчиво рассматривал девушку в вороненых доспехах аватаров с каким-то непонятным выражением на лице: словно рухнула какая-то надежда, оставив по себе лишь горечь… Нет, не поражения. Чего-то иного. Думаю, только потому, что принц глубоко погрузился в себя, он услышал меня, лишь когда я негромко окликнула его, подойдя на расстояние вытянутой руки.
На меня глянули черные бездонные зеркала, вобравшие в себя мрак холодной зимней ночи. Казалось, еще миг – и айранит нанесет удар. Один-единственный, потому что второго уже не потребуется. Я отшатнулась и машинально выставила перед собой ладони, на кончиках пальцев затрепетал бело-голубой огонек, отразившийся в непроглядной тьме глаз принца Андариона…
Азраэл моргнул, и тотчас тьма словно впиталась в зрачки, освободив карие с прозеленью и едва заметными золотистыми искорками радужки. Я вздохнула свободнее, но руки убирать не спешила. Кажется, только сейчас я поняла, что айраниты действительно не люди. Что-то другое, не злобное, но и не шибко дружелюбное. Просто чуждое…
– Еваника?
– С утра была ею, – мрачно буркнула я, многозначительно глядя на растерянное лицо айранита. Кажется, до него запоздало дошло, что он едва не напал на меня. И интересно почему, а? – Я тут тебя разыскивала, но, похоже, ты не в лучшем настроении.
– Я задумался, – неохотно признался он, чуть поведя в воздухе полуразвернутыми крыльями.
– Так глубоко ушел в себя, что был готов напасть на каждого, кто тебя потревожит? – Я скептически хмыкнула, опуская руки и подходя поближе к картине, которую только что разглядывал Азраэл.
Красивая, как и все прочие, только вот что-то не так было в этом изображении.
Я присмотрелась и заметила в руках синеволосой воительницы длинный меч с темным лезвием, показавшийся мне до странности знакомым. Именно его брат-близнец скрывался в нише за запертой дверью, которую я взломала из чистого любопытства. Или же тот самый меч. Странно тогда, почему его не выправили в кузне, ведь царапины и зазубрины можно с легкостью зашлифовать, а само лезвие отполировать так, что в него можно будет смотреться, как в зеркало. И почему только айраниты позволяют такому оружию пылиться без мало-мальского ухода?
– Еваника, а зачем ты искала меня?
Ой, зря он напомнил мне о причине… Я ведь сейчас все-о ему выскажу!
– Вообще-то я хотела поинтересоваться, почему ты дал своим подданным «добро» на то, чтобы влетать ко мне в окно на рассвете с предложениями руки и сердца? Меня хоть кто-нибудь спросил, а?!
– Я не…
– Ну конечно, они сами до этого додумались! – фыркнула я, отворачиваясь от картины и прожигая Азраэла взглядом, полным праведного негодования. – Чего ж тогда на тебя ссылались, когда Данте их расспрашивать начал, за каким чертом они ко мне в окно полезли?
– А за каким чертом Ведущий Крыла оказался в твоей комнате на рассвете? – иронично поинтересовался принц, приподняв левую бровь и складывая руки на груди. – Он тебя и по ночам караулит или же просто первым влетел в окно?
– А вот это не твое дело! – огрызнулась я, непонятно почему смущаясь. Выражение лица Азраэла стало еще более язвительным, а молчание – красноречивым. – В общем, если ко мне еще раз пристанут с предложением руки и сердца, я за себя не отвечаю!
– Даже если в окно влечу я? – вкрадчиво поинтересовался принц, склонив голову к плечу и глядя на меня сверху вниз с непонятным выражением в глазах.
– Хорошая шутка… Поверь, тебе бы тоже досталось.
– А если я не шучу?
Вот уж совсем не смешно. Честно говоря, сначала я подумала, что мне послышалось, но, взглянув в донельзя серьезные глаза Азраэла, поняла: он не шутит. Хотя вполне возможно, что он просто очень хороший актер. – Особы королевской крови всегда славились умением состроить соответствующее обстоятельствам выражение лица и даже глаз…
Я ошарашенно посмотрела на Азраэла, а потом все-таки выдавила, глядя куда-то поверх левого крыла принца:
– Если это было предложение, то я в любом случае вынуждена отказать.
– Почему же, Синяя Птица? – Он протянул руку, словно желая прикоснуться к моему лицу кончиками пальцев с короткими когтями, но я уклонилась, отступив на шаг. Рука принца на миг застыла в воздухе, а потом медленно опустилась. – Вы не даете мне даже шанса? Понимаю. Это из-за Ведущего Крыла, не так ли? Извините за этот вопрос, но вы действительно знаете, каков он на самом деле?
– Азраэл, что ты имеешь в виду? – Сказать по правде, чуточку хищное выражение его глаз мне крайне не понравилось.
– Синяя Птица, сейчас в Темном Крове проходит нечто вроде последнего испытания для айранитов, прошедших обучение и готовящихся стать аватарами. Не желаете ли взглянуть?
– Честно говоря, не очень. – Я пожала плечами и, отвернувшись от принца, сделала шаг по направлению к выходу из галереи. – Я хотела только попросить вас, чтобы меня больше не беспокоили по утрам, вот и все.
– И вы не хотите увидеть истинное лицо Ведущего Крыла? Когда он не видит вас и ведет себя так, как привык, не оглядываясь на ваше слишком человеческое мировоззрение?
Одно слово – сволочь. Интриганистая, хладнокровная и расчетливая. Наверняка ведь давно догадался, что мне хотелось бы узнать, что представляет собой Данте, когда меня нет поблизости и когда он действует, не заботясь о том, что подумает о нем некая ведунья, все еще воспринимающая мир с точки зрения человека, а не айранита…
Кажется, эти мысли отразились в моих глазах, потому что Азраэл чуть склонил голову и предложил мне руку:
– Вы позволите?
Мой скептический взгляд был ему ответом.
– Что ж, в таком случае прошу вас следовать за мной.

 

Темный Кров был построен у самой горной гряды, на небольшом удалении от основных сооружений Андариона. Казалось, здание вырастало из скалы подобием гигантских ступенек. Честно говоря, я вначале подумала, что на Темный Кров сошел камнепад, вмуровавший половину постройки в скалу, но, присмотревшись, поняла, что так оно и было задумано. Слишком уж аккуратно выступала обитель аватаров из монолитной скалы.
Я заложила крутой вираж, отклоняясь влево, дабы осмотреть Темный Кров внимательнее, но Азраэл махнул мне рукой, указывая на небольшую площадку у высокой арки-входа.
– Синяя Птица, снижайтесь!
Не люблю, когда мною командуют, но тут, пожалуй, следует послушаться. Темный Кров – это не Снежный дворец. Это крепость, в котором расквартировано Крыло аватаров, и лучше все-таки далеко от принца не удаляться. Пока мы летели, Азраэл успел меня малость просветить относительно обители – оказывается, большая часть Темного Крова была построена прямо внутри скалы, совсем как оборонные сооружения гномов. Собственно, гномы и строили Кров, заодно обеспечив аватаров нехилым количеством потайных ходов и тайников, устроенных прямо в толще горной породы. Наземная часть Крова – это залы для официальных мероприятий, турнирная площадка и прочие места, куда разрешено впускать не состоящих в Крыле. А вот дальше начинается самое интересное.
Дело в том, что в подземной части Темного Крова помимо лабиринта потайных ходов, позволяющих как выйти незамеченным в город, так и выбраться за пределы Андариона, расположены оружейные, в которых есть все, начиная от огромных стационарных арбалетов, из которых можно сбить даже дракона, и заканчивая зачарованными клинками. А вот какое именно оружие хранится в тайных помещениях, знают, пожалуй, только сами аватары. Естественно, никого туда не пускают, простых айранитов задерживают еще на подходе, а вот принц или же верховная жрица вполне могут побродить по внутренним галереям в свое удовольствие.
Другое дело, что водить их за ручку по тайникам никто не будет, все действия – на страх и риск вышестоящих особ, которых в принципе могут и «забыть» вывести, если они залезут совсем уж далеко. Самое смешное, что подобное считалось нормой…
Н-да, не понимаю я логику айранитов, в упор не понимаю. Но кого это волнует?
Азраэл, хлопая бордовыми крыльями, отливающими на солнце глубоким рубиновым цветом, приземлился на площадку у самой верхней «ступеньки» Темного Крова и, дождавшись меня, скользнул в прохладный полумрак обители аватаров. Я, не долго думая, последовала за ним, стараясь издавать по возможности меньше шума. Вообще-то я была больше чем уверена, что нас уже давным-давно заметили, опознали и дали «добро» на вход. В конце концов, наследного принца задерживать никто не будет, поскольку достаточно веских оснований нет.
Принц, едва оказавшись под мрачноватыми сводами, освещенными магическими светильниками, тотчас уверенно свернул направо, направляясь, как я предполагала, к месту, где готовящиеся стать аватарами проходили испытание. Я же следовала за ним, погрузившись в свои мысли, которые по большей части были какие-то не слишком уж утешительные.
Мне всегда хотелось знать, что представляет собой Данте, когда он находится среди себе подобных. Когда он действует, не оглядываясь на меня, только так, как он считает нужным. Но сейчас, шагая за Азраэлом по извилистым коридорам Темного Крова, я уже не была столь уверена, а действительно ли я хочу это знать. Видеть, как глаза Данте обращаются в ледяные черные зеркала, не отражающие ни единой эмоции? Когда лицо застывает бесстрастной маской, и только меч в его руках живет своей жизнью, напевая звонкую песню клинка, не раз отнимающего жизнь?
Да.
Иначе я так и не смогу решить…
– Синяя Птица, мы пришли. – Азраэл посмотрел на меня и указал на небольшой балкон. – В этом зале аватары проходят испытание Посвящения.
– Тогда почему так тихо? По идее, там шум должен был бы стоять до небес… – задумчиво произнесла я, подходя к балюстраде, и, стараясь не сильно высовываться, взглянула вниз, на круглую каменную площадку, похожую на арену.
– Подождите. Сейчас все начнется. – Азраэл подошел ближе и встал у меня за спиной так, что кончики перьев на моих крыльях касались его одежды.
И точно – в центр площадки вышел айранит. Коротко остриженные русые волосы были прижаты к голове плетеным хайратником из красной кожи, вместо традиционной кирасы аватаров – короткая, до середины бедра, кольчуга из мелких колец. Распахнутые серо-голубые крылья чуть подрагивали, но короткий меч в правой руке айранит держал уверенно.
– Сейчас жрица Храма откроет над площадкой портал, из которого выйдет существо. Проходящий испытание должен победить его в одиночку, пользуясь только своими силами и умением, – шепнул мне Азраэл, наклонившись к моему уху так близко, что кончики его волос защекотали мою шею.
Я вздрогнула и отодвинулась, кивая на стремительно расходящуюся серебристую воронку перехода.
– А что именно оттуда выйдет?
– Никто не знает, даже жрица, открывающая портал. Это воля случая.
– А если оттуда выберется что-то совсем уж незапланированное?
– Вот на этот случай на краю площадки и находится Ведущий Крыла.
Воронка портала внезапно заискрила, и в воздухе разлился какой-то противный звон, пробирающий буквально до костей. Я поморщилась, затыкая уши пальцами, но все равно звон раздавался где-то в голове, вызывая желание убраться отсюда подальше. Эх, а ведь что-то здесь не так – или я не ведунья!
Звон усилился, а потом пропал. Портал со звучным хлопком выплюнул из своего нутра какой-то плотный чешуйчатый шар медного оттенка, который, покачиваясь на каменном полу, доходил напрягшемуся воину примерно до груди. Наступила какая-то нехорошая тишина, потом «шар» в мгновение ока развернулся в змееподобную тварь. Та подняла голову и, узрев перед собой айранита, распахнула казавшуюся огромной относительно небольшой головы пасть, сплошь утыканную острыми треугольными зубами, и тихо зашипела. С треском развернулся ряд шипов вдоль хребта, образовав частокол матово-белого цвета, чуть поблескивающего на остриях зеленым, и тварь начала неспешно сворачиваться в кольца.
Я уже говорила, что пророчица из меня бездарная, но вот кликуша – хоть куда!
Потому что на отполированных камнях площадки перед слегка побледневшим испытуемым, шелестя медной чешуей, находился подгорный змей.
Мои пальцы, украшенные чуть голубоватыми когтями, так сжали резную балюстраду, что мне почудилось, как мрамор крошится мелкой пылью. О подгорных змеях я только читала, но из рассказов наставника, сопровождавшихся весьма качественными иллюзиями, знала, что они наиболее опасные из созданных существ. Неизвестно, какая именно раса «одарила» мир этими зверюшками, волхвы знали только, что подгорные змеи – это нечто среднее между скальными химерами и драконами. Сильные, быстрые, обладающие ядовитыми шипами вдоль хребта и мощными челюстями, они являлись серьезным противником в бою. Дело в том, что медно-красную шкуру змея можно пробить либо заклинанием, либо же зачарованным клинком. Обычным не стоит и пытаться – все равно бесполезно.
– Он обречен, – тихо шепнула я, не обращаясь ни к кому конкретно, но взгляд мой был прикован к бледному лицу испытуемого айранита, вооруженного только коротким мечом. Не зачарованным, разумеется. – Подгорный змей убьет его.
– Убьет, – коротко согласился Азраэл, накрыв ладонями мои руки, судорожно сжавшиеся на мраморной балюстраде балкончика. – Это его испытание, и не каждый его выдерживает.
– Ты хочешь сказать, что мы будем просто стоять и смотреть, как его размазывают по полу?! – возмущенно воскликнула я, на миг забыв о том, что мне полагается скрывать свое присутствие.
Змей недовольно дернулся, но не напал – в тот момент его больше занимал отступивший на шаг айранит.
– Таковы правила.
– И Данте не вмешается?!
– Не вмешается. Только когда все будет кончено.
В этот момент змей внизу, уже свернувшись кольцами, вдруг хлестнул хвостом, да так, что по залу прокатилось эхо, как от удара хлыстом. Шип на кончике чиркнул по кольчуге айранита, выбив несколько синеватых искорок. Испытуемый отшатнулся и вскинул меч, целясь в разверстую пасть.
Бесполезно.
Змей легко уклонился, просто убрав голову в сторону, и айранита встретил уже не хвост, а шипастый изгиб чешуйчатого тела, ударивший по левому крылу. Послышался хруст костей, по голубоватым перьям потекла кровь, а испытуемый едва успел отшатнуться назад. Треугольные зубы клацнули вхолостую, и змей раздраженно зашипел, да так, что у меня мороз пробежал по коже.
– Я больше не могу на это смотреть!
Попытка перемахнуть через каменную балюстраду закончилась тем, что Азраэл перехватил меня, сжав в кольце рук, будто в стальных тисках. Бережно, но сильно, так, что высвободиться я не могла.
– Вы не можете вмешиваться. Это наши законы, и вы должны их чтить.
– Мне плевать на такие законы, они безжалостны!
– Как и сами аватары.
Крик, взвившийся в воздух, оборвал наш спор на полуслове. Мы оба замолчали и посмотрели на площадку.
Айранит уже лежал на полу, а поперек груди его придавливало гибкое чешуйчатое тело подгорного змея. Кольчуга была порвана, и в местах разрыва выступала кровь вперемешку с чем-то зеленоватым – похоже, его ранило ядовитыми шипами. Конечно, Хэл говорила, что айранита вообще никакой яд не берет, но при таких ранениях…
Змей приблизил к лицу распростертого на полу айранита треугольную голову и негромко зашипел.
Я дернулась в руках Азраэла, но легче было вывернуться из стального капкана. И тут на площадке появился Ведущий Крыла. Над моим ухом раздался негромкий и, как мне показалось, несколько разочарованный голос принца:
– Надо же, на этот раз он все-таки решил вмешаться.
Вмешаться?!
Крик застыл у меня на губах, когда я увидела Данте, вышедшего против подгорного змея без доспехов, вооруженного лишь двуручником из темной стали, который он обычно таскал с собой в путешествиях.
Светлая рубашка с туго затянутой на груди шнуровкой резко контрастировала с черными волосами, собранными в низкий хвост, крылья за спиной, доходившие кончиками перьев почти до пола, чуть подрагивали в такт шагам, пока Данте приближался к змею. Его глаза блеснули в магическом желтоватом свете темными зеркалами, а лицо превратилось в маску, при взгляде на которую я похолодела.
Вот он, Данте, которого я не знаю и которого никогда не видела. Я могла только представлять, что такое Ведущий Крыла, выходящий на бой с противником, заведомо превосходящим его. И сейчас при взгляде на аватара, вскинувшего над головой длинный меч, мне стало страшно.
Перестав вырываться, я подалась вперед, наблюдая за тем, как Данте одним слитным движением метнулся к змею, нанося удар. Мелькнул сполох, отраженный от блестящего лезвия, раздался тихий скрежет, и вслед за этим – возмущенное шипение, переходящее в какой-то непонятный вибрирующий звук. Аватар скользнул в сторону, отводя клинок, на котором уже маслянисто поблескивали разводы темной крови, и хищно улыбнулся, открывая клыки…
А потом для меня все слилось в какую-то сумасшедшую круговерть темного клинка, медных изгибов чешуйчатого тела подгорного змея, приглушенного звона и черных крыльев, отливающих синевой. Казалось, Данте одновременно наносит удары с двух сторон, двигаясь быстрее, чем кто-либо, кого я видела. Раненого айранита уже успели забрать с площадки – его просто окутало фиолетовое сияние, и он исчез. Наверное, постаралась та жрица, что открывала портал, выплюнувший тварь. Нечисть уже, без сомнения, уступала аватару. Движения подгорного змея сильно замедлились, шкура потемнела и была покрыта росчерками ран, из которых сочилась бурая кровь. Ведущий Крыла же, несмотря на то что рубашка была изодрана почти в клочья, выглядел так, словно не он только что кружился вокруг твари с невероятной ловкостью и проворством.
Наконец змей сделал одну-единственную крупную ошибку – попытался атаковать аватара с раскрытой пастью, за что и поплатился. Длинное лезвие двуручника пронзило его горло насквозь, выйдя с противоположной стороны. Брызнувшая во все стороны едкая кровь рептилии залила лицо Данте, превратив его в устрашающую маску, на которой поблескивали черные зеркала глаз.
Ведущий Крыла, не без труда вытащив меч из поверженного змея, чье тело еще слабо подергивалось в конвульсиях, спокойно отер лицо рукавом рубашки, которую оставалось только окончательно дорвать и сжечь, и негромко сказал куда-то в сторону:
– Уберите здесь. Как только испытуемый поправится, я отошлю его обратно, аватаром он не станет. А вот со жрицей я поговорю отдельно – все-таки надо соображать, какого размера существ призывать. И еще… – Он оторвал от пострадавшей рубашки приличный лоскут и, проведя им по заляпанному лезвию меча, случайно поднял взгляд на балкон, на котором стояли мы с Азраэлом.
Глаза Данте медленно посветлели, став вновь человеческими, и в них появилось крайне растерянное выражение, словно я стала свидетелем тому, что мне не следовало видеть ни в коем случае. Щекам стало невыносимо жарко, и до меня дошло, что секунду назад я была бледна, как нежить…
– Еваника?..– И голос Данте стал каким-то хриплым.
Я развернулась и, оттолкнув Азраэла, выбежала с балкона в мрачный коридор. Не хотела больше видеть кровь на лице Данте, бездушную тьму в глазах и хищное выражение узкого лица. Позади послышался его крик, отразившийся от вырубленных в скале стен:
– Азраэл, зачем ты привел ее?!
Все, хватит с меня! Прочь отсюда, из Темного Крова, из Андариона!
Хочу домой, в Древицы, к понимающей и чуточку ехидной улыбке волхва Силантия, к оладьям и беззлобному ворчанию травницы Метары, к серьезным эльфам, бдящим на вышках… Хочу снова быть человеком…
Впереди замаячила высокая стрельчатая арка, сквозь которую проникал яркий солнечный свет и виднелись шпили башен Андариона на фоне неба. Не останавливаясь, я выбежала на площадку и, раскрыв крылья, взмыла в воздух…

 

Ревилиэль, минуту назад вошедшая в занимаемую мной комнату, с округлившимися от изумления глазами смотрела на то, как я быстро, но без излишней суеты упаковываю разбросанные вещи в бездонную суму. На все ее расспросы я сказала только два слова: «Я ухожу», – после которых подруга отказалась от допроса с пристрастием и, четко, по-солдатски развернувшись, вышла. По-видимому, собираться в дорогу. За те годы, что мы знакомы, Вилья – единственная, кто понимает меня с полуслова и не требует долгих объяснений. Она всегда знала, когда меня можно попытаться разговорить или же переубедить, а когда нужно только поддержать, не размениваясь на излишние сантименты и разглагольствования.
И вот сейчас как раз был тот случай, когда переубедить меня попросту нереально, и подруга это знала.
Я как раз завязывала шнуры «корсета», который оставлял спину открытой – в ипостаси айранита я нормальную рубашку не натяну, а выбраться из Андариона в человеческом виде было бы проблемно, – когда дверь тихо открылась. Не оборачиваясь, я попросила:
– Виль, помоги шнурок завязать, а то крылья мешают, зараза, неудобно.
– Конечно, я тебе помогу, Синяя Птица. – И тотчас завязки сами по себе моментально затянулись причудливым узлом, который можно было развязать одним движением, но при этом самостоятельно он не расползется. – Ты нас уже покидаешь?
Я уже слышала этот глубокий, звучный голос, когда стояла на площадке у одного из входов в Снежный дворец, и принадлежал он верховной жрице Алартиан. Пожав плечами, я неторопливо прошествовала к кровати и, усевшись на нее, принялась натягивать дриадские полусапожки, до поры до времени покоившиеся в моей бездонной суме. Не думаю, что возвращаться домой в туфлях на босу ногу – разумное решение.
– Покидаю, – отозвалась я, искоса глядя на элегантную жрицу, обряженную в длинное серебристое платье. – А вы что-то имеете против? Я думала, что я здесь гостья, но не пленница.
– Конечно, ты гостья. Более того, мы с Азраэлом хотели предложить тебе здесь дом, но, по-видимому, ты откажешься. Ты не возражаешь, если я присяду?
– Нет, конечно. – Я наконец-то натянула сапоги и выпрямилась. – Вы пришли по делу или просто попрощаться?
– Я пришла просить тебя о помощи, Синяя Птица.
Так-так. Вот оно, словосочетание, после которого мне хочется оказаться где-нибудь подальше, но я почему-то каждый раз остаюсь. Выслушиваю. И чаще всего действительно пытаюсь помочь. Я пристально посмотрела в серьезные глаза верховной жрицы – прохладные, внимательные, – но где-то в глубине зрачков мерцали тревожные, я бы сказала, испуганные искры.
– Что у вас случилось?
Алартиан глубоко вздохнула и, сложив крылья по бокам, несколько нервно поерзала в глубоком кресле. Лицо приняло какое-то уставшее, но вместе с тем удивительно решительное выражение. Верховная жрица посмотрела мне в глаза и негромко пояснила:
– Драконы. Вот что у нас случилось. Чернокрыл тебе наверняка рассказывал, что у нас сейчас крайне напряженные отношения с Алатырской горой, где обитает драконье племя…
– Рассказывал, но, насколько я поняла, все не так серьезно, – задумчиво произнесла я, переплетя пальцы и глядя на Алартиан.
Она как-то горько усмехнулась и неопределенно пожала плечами.
– Серьезно – не то слово. Боюсь, что если в ближайшее время не поговорить с Аранвейном, то драконы нападут на Андарион, не снисходя до официального объявления войны. А сейчас мы к этому не готовы – драконы просто сметут нас.
– Но при чем здесь я?! Что могу сделать я? Прийти к этому вашему Аранвейну и сказать: «Знаете, я айранит, но это мелочи, потому что я хочу быть человеком, и вообще – в Андарионе все хорошие, не трогайте их». Так, что ли?
– Именно!
– Что?! – изумилась я.
Неужели у жрицы поехала крыша, если она на ура приняла мой бред? Или же все настолько плохо, что Алартиан хватается за любую возможность пре-дотвратить войну, как утопающий за соломинку?
Как выяснилось, второе предположение оказалось наиболее верным. Верховная жрица объяснила, что драконий царь не хочет слышать никого из тех, кто живет в Андарионе, их просто не пускают дальше внешних границ Алатырской горы, но вот меня он вполне может выслушать. Почему? Да потому, что я хоть и айранит, но жила все время среди людей, да и сейчас я не хотела оставаться в Андарионе. Можно сказать, я являлась кем-то вроде стороннего наблюдателя, который вполне может убедить Аранвейна, что война не нужна никому. Драконы крайне чутки ко лжи, и мне не смогут не поверить.
Короче, мне предлагали выступить послом доброй воли и попытаться разъяснить ситуацию. Предотвратить войну. Потому что драконы не могут жить полумерами: если любят – то до самой смерти, если ненавидят – то до конца, а если идут войной – то не останавливаются до тех пор, пока полностью не истребят противника или же не погибнут сами. Лично мне вообще-то ничего не грозило – максимум, на что драконы могли пойти, это просто не пустить меня дальше внешней границы Алатырской горы.
Верховная жрица наконец-то выдохлась и замолчала. Я тоже какое-то время сидела, весьма достоверно изображая памятник самой себе, а потом негромко сказала:
– Виль, ну что, заедем к драконам по дороге домой?
Расчет оказался верным – дверь приоткрылась, и в образовавшийся проем ужом проскользнула полуэльфийка, уже в дорожной одежде, вооруженная и с собранной походной сумкой на плече. Величественно проигнорировав возмущенный взгляд Алартиан, Вилька остановилась напротив меня, поднимая с пола мою бездонную суму и протягивая ее мне.
– Заедем. Мне всегда было интересно, как живут драконы.
– Виль, это может быть опасно, – предупредила я, с улыбкой принимая сумку из рук подруги и накидывая ременную лямку на плечо.
– А когда нам было легко? – в тон ответила мне Вилья, красноречиво положив ладонь на рукоять метательного кинжала, висевшего на поясе. – К тому же мне весьма понравился город, не хочу, чтобы он пал в руины. Только если от твоей тяжелой руки!
Мы понимающе переглянулись и рассмеялись. Алартиан недовольно поморщилась, но возмущаться и не подумала.
Все равно глаза у нас были слишком серьезные.
Думаю, что Ревилиэль тоже понимала, что мы только что взялись за непростое дело. Возможно, оно не опасное, но уж точно самое трудное – убедить таких упертых существ, как драконы, с их убийственной логикой и гипертрофированной уверенностью в собственной правоте, что они оказались не правы в своем желании стереть Андарион с лица земли.
Я никогда не была парламентером и дипломатом. Что ж, когда-то надо начинать.
Только вот думать о том, что от нас будет зависеть жизнь наших друзей здесь, в стране айранитов, было, по меньшей мере, нелегко. А еще сложнее – понимать, что в случае нашей неудачи Андарион может превратиться в живописную груду дымящихся развалин…
Мы с жрицей встали одновременно. Я машинально поправила лямку сумки и кивнула Алартиан.
– Пожелайте нам удачи. Виль, идем.
Дверь за нашими спинами тихо щелкнула замком, словно в жизни перевернулась еще одна страничка…

 

Дариль встретил нас с Вильей у конюшен почти так же гостеприимно, как и в день, когда мы прибыли в Андарион, только теперь во взгляде пожилого гнома мелькала неуверенность пополам с осторожностью. Что ж, я не могла его за это осуждать – он знал меня столько лет, знал как человека, а теперь выясняется, что я потомок древнего рода айранитов, которых Дариль не очень-то и жаловал. Честно говоря, я и сама-то никак не могла привыкнуть к своей второй ипостаси, что уж говорить о гноме…
– Так что же, покидаешь нас уже, девонька? – Дариль с сочувствием посмотрел на меня, видимо собираясь добавить что-то еще, но я нетерпеливо его перебила:
– Приходится. Как там Вилькин жеребец? Нам нужно уезжать, а без него – никуда.
Гном с сожалением развел руками, да с таким выражением лица, что я заподозрила, что Тумана благополучно отправили на живодерню за скверный характер. Честно говоря, при других обстоятельствах я и не шибко переживала бы, но сейчас, когда Туман был единственным средством передвижения, находившимся в нашем с Вильей распоряжении, подобное известие меня привело бы в скорбное уныние. Дело в том, что, посоветовавшись, мы с Ревилиэль пришли к выводу, что лучше ехать как нормальные люди и полуэльфы, а не парить в воздухе. В принципе я сумела бы долететь до Алатырской горы самостоятельно: я знала, где она располагается, и при попутном ветре до нее можно добраться дня за полтора, но у меня не было уверенности в том, что в таком случае меня не встретят нехилой струей драконьего пламени.
Поэтому-то я и стояла сейчас в человеческом облике, надев поверх «корсета» плотную широкую рубаху со шнуровкой на груди и подпоясав ее тонким плетеным ремешком. Меч занял свое место в наспинных ножнах, а бездонная сума привычно оттягивала левое плечо. В общем, типичная ведунья без особых амбиций.
– Так, что с моим жеребцом, а? – Вилья грозно сложила руки на груди, нависая над гномом, как скала.
Дариль флегматично окинул взглядом юную воительницу с головы до ног и с легкой укоризной ответил:
– Подкова у него отвалилась. Вернее, почти отвалилась – так, на одном гвозде висела. Но я-то решил, что конь у вас боевой, может в любой момент пригодиться, вот и задумал подковать заново. Подождите чуток, я с ним закончу, и поедете. Где ход сквозь гору, помните?
– Помним, – ответила Вилья уже на тон ниже. Похоже, ей стало действительно неудобно за свой тон. Ладно, переживет, никуда не денется. – И спасибо вам, мастер Дариль, за проявленную заботу и помощь.
– Не за что, девонька. Ты уж Ваньку не бросай в дороге, она девка хоть и боевая, но рассеянная. Запросто со спины подойти можно, коли замечтается.
– Спасибо, я знаю. – Вилья улыбнулась, красноречиво глядя в мою сторону.
Я с трудом удержалась от ехидной реплики и попыталась вернуть разговор в интересующее меня русло:
– Дариль, и все-таки когда мы сможем забрать Тумана?
Гном вздохнул, вспомнив о деле, и, заявив, что через четверть часа мы сможем отправиться на все четыре стороны, удалился в кузню, из-за которой, перекрывая шум, раздавалось звонкое ржание Вилькиного серого жеребца.
– Спорим, он его привязал – иначе не подковал бы, – шепнула я подруге.
Она согласно кивнула и добавила:
– Еще бы. А Дариль к нему, наверное, еще и в каких-нибудь старых доспехах подходит. Так, на всякий случай.
– А случаи всякие бывают…
В этот момент раздалось пронзительное ржание, гулкий удар, словно в колокол, а следом – ядреная ругань на гномьем языке.
– Точно, в доспехах! – фыркнула Вилька. – Пойду помогу, а то мы коня еще нескоро получим, если получим вообще. Туман кого хочешь доведет до белого каления.
– Иди уж. Мне с тобой? – осведомилась я, с беспокойством прислушиваясь к голосу Дариля, кроющего жеребца уже на двух языках.
– Не надо! – Вилья едва удержалась, чтобы не перекреститься. – Если вмешаешься в процесс подковывания, то Туман однозначно во враги запишет, а тебе, между прочим, на нем еще ехать аж до Алатырской горы!
Я прикинула перспективу почти недельного путешествия на крупе агрессивно настроенного ко мне жеребца и невольно содрогнулась. Нет уж, не настолько я хорошая наездница, чтобы на такое решиться!
– Ну и правильно. – Вилья подмигнула и скорым шагом направилась к кузне, оставив меня в гордом одиночестве.
Язва она. Прям как я.
Эх, вот ведь достанется кому-то такое «щастье», которое в случае чего будет встречать не со скалкой, а с мечом в руках или же с арбалетом…
Я еще минуты полторы жалела будущего избранника полуэльфийки, когда в небе послышалось хлопанье крыльев и в десятке шагов от меня на утоптанную землю опустился чернокрылый аватар в полном боевом облачении.
Гадать, кто это, даже и не требовалось. Данте, едва коснувшись подошвами сапог каменистой дорожки, снял шлем и пристально посмотрел на меня.
– Уходишь, Еваника?
– А что, не похоже? – вопросом на вопрос ответила я, рассматривая Ведущего Крыла в упор.
Кажется, он был рожден как раз для этих доспехов – вороненых, без единого украшения или опознавательного символа, но этого и не требовалось. Слишком уж характерными они были, слишком уж многие айраниты знали, кто скрывается под темными кирасами и шлемами-масками… Я неосознанно коснулась кончиками пальцев правого запястья – раньше там находился браслет, подаренный мне Данте. Теперь серебряное украшение покоилось где-то на дне моей бездонной сумы вместе с бело-голубым эльфийским шарфиком, пока не вывернешь все содержимое, однозначно не найдешь, можно даже и не пытаться.
– Что сказала тебе Алартиан, что ты решила отправиться к драконам одна? – Данте был сама сосредоточенность.
Я пригляделась и увидела в темных глазах аватара беспокойство, которое он даже не попытался скрыть.
– Она сказала, что если я не попытаюсь вмешаться, то драконы разрушат Андарион, – честно ответила я, опуская подробности.
– Но я ведь не смогу отправиться с тобой… – тихо и как-то виновато произнес Ведущий Крыла, подходя ко мне и касаясь моих рыжевато-каштановых волос ладонью. – Сейчас, когда война у порога, я не имею права покидать Андарион. Что бы ни случилось, я обязан быть здесь.
– Это твой долг. – Я пожала плечами, отводя взгляд. – Я не виню тебя в этом, ты всегда ему следовал.
– Но это еще и жестоко… Еваника, возвращайся. С успехом или с поражением, но возвращайся.
Данте легонько провел кончиками пальцев с заостренными когтями по моей щеке и улыбнулся, но глаза его остались настолько серьезными, что мне стало как-то не по себе. Лексей Вестников учил меня быть честной не только перед собой, но и перед теми, кто мне дорог…
– Я не вернусь, Данте.
– Тогда я найду тебя, где бы ты ни была.
– Даже там, откуда ни один человек не возвращается?
– Я не человек, Ева.
– Не придирайся к словам. – Я печально улыбнулась. – Ты ведь понял, о чем я говорю.
– Понял. Да, даже там.
Я не нашла слов. Просто порывисто обняла его, коснувшись щекой холодной кирасы из темной стали. Его руки осторожно опустились на мои плечи, и Данте прижал меня к себе так бережно, словно я была фигуркой из тончайшего эльфийского хрусталя.

 

…Пусть не вернусь, но это воспоминание я унесу с собой, куда бы ни направилась – к драконам, в Серое Урочище или же за величественную Грань, из-за которой уже не возвращаются. Сохраню в сердце этот кусочек летнего дня в горах под ослепительно-голубым прозрачным небом за стеной из солнечного света и вольного ветра. Твои волосы цвета воронова крыла с серебристой прядью у виска, тонкий шрам на щеке и серьезные глаза на улыбающемся лице. Черные крылья за спиной, отбрасывающие на меня тень, и холод металла твоих доспехов, прикасающихся к моей щеке. Это объятие, когда нет разницы между человеком и айранитом… И одно-единственное слово, сказанное тобой на прощанье:
– Возвращайся…

 

Когда ко мне подошла донельзя довольная Вилья, ведущая за собой малость встрепанного Тумана, уже оседланного и взнузданного, я смотрела туда, где на фоне неба и блистающих башен Андариона чернела удаляющаяся фигура, отсюда казавшаяся крошечной, почти игрушечной. Подруга положила ладонь на мое плечо и чуть сжала.
– Он тебя отпустил. Ев, может, он и не человек, но все-таки…
– Виль! – довольно бесцеремонно прервала я подругу и потянула ее за рукав легкой куртки в сторону подъема к туннелю, ведущему из Андариона. – Между прочим, до Алатырской горы пилить довольно долго, а времени, может статься, нет совсем. Я не хочу прибыть к Аранвейну и услышать, что мы опоздали и эскадрилья драконов уже отправилась в сторону Андариона.
– Ладно, как скажешь. Пойдем на юг, к Вельге-реке, пересечем ее и мимо Беловежа отправимся к Алатырской горе, – выдала подруга, глядя на мою вытянувшуюся от удивления физиономию с выражением искренней радости. Вот уж не думала, что Вилька так всерьез географию изучала!
– Ну ты меня удивила…
– Еваника, – наставительно отозвалась подруга, старательно пряча ехидную улыбку, – неужели ты думала, что Лексей Вестников только тебя чему-то учил?
– Верю. – Я улыбнулась, поправляя ременную лямку сумки на плече. – А теперь все-таки пойдем, иначе мы тут зазимуем. Чем быстрее мы попадем к Алатырской горе, тем лучше.
С этими словами я бодренькой походкой направилась к туннелю, фальшиво насвистывая себе под нос плохо угадываемую в таком ужасающем исполнении песенку. Вилья минуты полторы честно выслушивала мое издевательство над ее эльфийским музыкальным слухом, после чего всерьез попросила меня сыграть что-нибудь на флейте.
Я ломаться не стала, и вскоре вдоль горного хребта разлилась нежная, чуть простоватая мелодия, которая, впрочем, была значительно лучше моей попытки изобразить художественный свист. Вилька успокоилась и перестала высказываться по поводу того, что неплохо было бы людям перенять у эльфов побольше терпения, да, видно, не судьба. Если бы я не играла на флейте, я бы печально улыбнулась.
Если драконы нападут на Андарион, то первыми их встретят аватары.
С Ведущим Крыла на острие атаки…
Назад: ГЛАВА 9
Дальше: ГЛАВА 11