Глава 3

Меня разбудил противный писк, раздающийся прямо в голове. Я резко села и с удивлением обнаружила, что опять спала не раздеваясь. Писк в голове моментально утих, зато раздался ироничный голос Фэя:

«Проснулась, спящая красавица?»

Это ты, что ли, такую оригинальную побудку изобрел? А что-то менее мерзкое озвучить нельзя было?

«А ты бы проснулась?»

Наверняка. Так чего разбудил?

«Лесс, я вынужден напомнить, что у тебя встреча утром назначена».

Ладно, намек поняла, встаю.

Я соскользнула с кровати и с хрустом потянулась, разминая слегка затекшее за остаток ночи тело. После вчерашнего представления, устроенного мне этим... Джерайном... я просто пришла и вырубилась, едва добравшись до кровати. Видимо, перенапряжение и недосып сыграли свою роль. Все-таки тяжеловато выполнять одно задание за другим. Я и отпуска-то нормального в глаза не видела лет пять. Вот выполню задание этого красноволосого извращенца – и уйду на отдых. За такие деньги, что он мне обещал, можно несколько лет жить в столице, не заботясь о хлебе насущном. А если в одной небольшой деревеньке на востоке – и того больше. К тому же я давно не навещала Эрин. Интересно, как там она? Ей скоро исполнится восемь, а она до сих пор видит меня в лучшем случае два раза в год. Конечно, отсылать деньги и вещи – это хорошо, но неплохо бы еще и самой заезжать почаще...

Но возвращаемся к нашим баранам.

Я надела перевязь с клинками, которую сняла вчера перед тем, как лечь спать, и проверила, удобно ли мне выхватывать квэли. Удобно. Впрочем, как всегда. Кстати, насчет нанимателя...

Фэй, а что там Джерайн говорил про сведения о предыдущем носителе?

«Вообще-то Джерайн Тень был им. Если интересует, я могу о нем рассказать».

Давай.

«Джерайн Тень – один из моих создателей. Родился...»

Так, дату рождения пропускаем. Семейное положение тоже. Дальше.

«Хорошо. Он больше ученый, чем воин, что не слишком характерно для д’эссайнов...»

– Для кого-кого? – Я чуть не выронила походную сумку, в которую собирала нужное мне снаряжение.– Так этот Джерайн – д’эссайн?! Так они же вымерли лет пятьсот назад! Полностью. Подчистую! Вся раса вымерла не то от эпидемии, не то сами себе помогли, хроники на эту тему расходились во мнении. Но точно известно, что около пяти веков назад раса этих каннибалов исчезла в никуда.

Похоже, от такой информации Фэй сам несколько «подвис» и на долгую минуту замолчал, видимо переваривая столь шокирующие сведения. Потом снова заговорил, но его «голос» уже не был столь иронично-уверенным, скорее подавленным:

«А подробнее можно? Я находился в изоляции вместе со своим предыдущим носителем, поэтому совершенно не в курсе, что происходило за стенами подземелья».

Давай так: ты сначала мне рассказываешь все, что знаешь о Джерайне, а потом я тебе рассказываю то, что знаю о том, куда делась раса твоих создателей. Все-таки в библиотеке моего родного города было очень много хроник того периода и о д’эссайнах в том числе. Сидхе, знаешь ли, не очень хорошо сосуществовали с ними. Хотя бы потому, что никак не могли разобраться, какая раса страшнее и круче. Сейчас, после того как д’эссайны вымерли, сидхе стали грозой разумных рас. Заняли нишу самых жутких существ. Теперь раса твоих создателей осталась только в страшных сказках на ночь и в легендах, а сидхе сторонятся и боятся до сих пор.

«Хорошо... Джерайн далеко не самый лучший из воинов своей расы, но почти гениальный изобретатель. Создавал он достаточно оригинальные механизмы, и они всегда были ему интереснее, чем что-либо еще. В возрасте восьмидесяти лет он создал меня. Вернее, поначалу это был только концепт, но благодаря совместным усилиям д’эссайнов, людей и гномов, опирающихся на некоторые технологии Древних, его воплотили в жизнь.

Позже в меня встроили занимательную функцию – анабиотический сон-смерть под стасис-полем. И Джерайн, как автор оной идеи, решил апробировать ее на себе. К сожалению, в настройки вкралась небольшая ошибка, которая вместе с плохим физическим состоянием моего предыдущего хозяина помешала сделать параметры достаточно точными. Он намеревался настроить меня на обеспечение десятидневного анабиоза, но из-за ошибки анабиоз должен был продолжаться до получения следующей команды или же обрыва контакта с носителем. Сам я ничего не мог сделать. Хуже, что хозяин спрятался так, что никто из его коллег не мог его найти, чтобы прервать этот сон. Если бы с д’эссайнами ничего не случилось, моего создателя непременно нашли бы и разбудили лет через десять, но и через десять лет никто не пришел. Не пришел и через сто. А потом и у меня полетели настройки, и стала доступной к выполнению только последняя заданная команда – «сна-смерти» на неопределенный срок...»

– Ясно все с вами,– пробормотала я, доставая из кожаного рюкзака снаряжение для скалолазания, и, осмотрев его, закинула обратно. Пригодится.– Слушай, а сколько лет было Джерайну, когда он лег спать? Время, которое он проспал, в расчет не берем.

«Около девяноста».

– Прие-е-е-е-ехали,– протянула я, садясь прямо на пол и озадаченно покусывая одну из тонких косичек, на которую вернулась серебряная застежка с гранатом.– Он же еще пацан несовершеннолетний! Всевышний, за что ты мне подкинул парнишку?! Я же замучаюсь за ним следить!!!

«А почему несовершеннолетний-то? – удивленно произнес Фэй.– По людским меркам это соответствует примерно тридцати годам».

– Если судить по человеческим меркам, то я уже лет сто как должна была бы лежать в гробу, поэтому для меня это не эталон. У сидхе совершеннолетие достигается в сто лет, и, пока существо не достигнет этого возраста, оно считается либо ребенком, либо несовершеннолетним. Как ты думаешь, почему мы никогда не спариваемся с людьми? Да все потому, что педофилия у нас не приветствуется, какими бы взрослыми ни выглядели эти человеческие дети. А если кто-то из них доживает до совершеннолетия, то они обычно уже ни на что не способны.

«А тебе говорили, что неправильно мерить всех по своей мерке?»

А чем она хуже других?

Весомых аргументов у Фэя не нашлось, поэтому я продолжила сборы, складывая в рюкзак сменную одежду. Теоретически в эту походную сумку поместилась бы только одна смена белья и что-нибудь пожевать на пару дней – таким небольшим он выглядел, но это только на первый взгляд. Рюкзак был магическим. Купленный за бешеные деньги в одном из смешанных крупных городов, он вмещал в себя содержимое платяного шкафа, но при этом весил не больше половины пуда. Куда девалось то, что я туда клала, я толком и не поняла. Маг-продавец честно пытался объяснить что-то там про пятое измерение, но при этом сыпал терминами прикладной магии так, что мне, далекой от этой области, понять что-то было попросту нереально.

«Хочешь, я попробую объяснить?» – влез в мои мысли Фэй.

Нет уж, спасибо. Главное, что оно работает, а как – неважно.

«Ну как знаешь. Кстати, ты обещала поделиться сведениями о д’эссайнах».

Помню я, помню. В общем, в библиотеках Seith’der’Estell, нашей столицы, хранились хроники тех времен, когда д’эссайны исчезли. Наверное, сидхе настолько обрадовались исчезновению вечных конкурентов на звание самой пугающей расы этого мира, что уворовали записи об этом событии отовсюду, откуда только можно и нельзя. Никто не знал точно, что с ними случилось, просто кто-то из приключенцев, воспользовавшись экстренным порталом, ненароком очутился в поселении д’эссайнов. А там он обнаружил только трупы. И все. Дома оказались брошенными. Везде горы не то пыли, не то праха, вещи и ценности не тронуты. Версии, куда делись знаменитые хищники, были разные, но все они сходились в одном – д’эссайны исчезли, как и прочие Древние. К тому же они пропали и из смешанных городов, подобных этому.

Они постепенно исчезали из повседневной жизни, становясь лишь призраками. Отголосками прошлого. Ушедшими в никуда Древними. И тут на тебе – вылез один. И зачем только я его разбудила... Если в Столице сидхе узнают, что спустя пятьсот лет появился д’эссайн, то они в лепешку разобьются, но найдут ту сволочь, которая этому появлению поспособствовала. А я и так капитально испортила им жизнь своим существованием.

«Это как, интересно? Ты же одна из них. А они, как мне известно, только другие расы презирают, за своих-то как раз трясутся».

Устаревшие у тебя сведения, Фэй. Крайне устаревшие. Так было до того, как начали полукровки возникать. Их убивали сразу после рождения, чтобы не загрязнять расу.

«А ты-то тут при чем?»

А я сама полукровка... Только выяснили это не сразу, а в день моего совершеннолетия. Уже после того, как мне вручили квэли и признали воином и полноценным членом общества сидхе. Был там один... который уговорил правителя наложить на меня заклинание узнавания чистоты крови. А я к тому моменту уже знала, что мой отец не сидхе, а кто-то из светлых эльфов. Мать призналась.

Внешне это на мне почти никак не сказалось, разве что кожа была светлее, чем у большинства моих сородичей, но на это как-то закрывали глаза, потому что я считалась весьма перспективной воительницей. Мне пришлось бежать, но меня поймали. Если бы не моя мать, имевшая влияние на правителя, то убили бы. А так – изгнали. Причем с условием, что я не могу появляться ни в одном из городов сидхе под страхом смерти. Правда, я плевать хотела на этот запрет, сейчас никто в пограничных городах меня уже не узнает, а в Столице мне и так делать нечего...

В дверь постучали, и знакомый голос произнес:

– Лесс, я твою куртку принес!

– Ну вот, легок на помине.– Я улыбнулась и пошла открывать.

«А-а-а, это тот вчерашний любовник? Знаешь, Лесс, я бы посоветовал ему поменьше...»

Фэй, заткнись. Засекут.

«Понял, умолкаю».

Я распахнула дверь и тотчас оказалась в объятиях Тираэля. Эльф одарил меня изысканным поцелуем, захватывающим настолько, что я едва не забыла о том, что нам еще на встречу с нанимателем идти. А опоздание – не лучшая черта наемной убийцы. К тому же тогда, когда придется объявить о провале задания.

– Тир, ты не мог бы разделять работу и личные отношения? – выдохнула я, когда наконец-то сумела говорить.

– А я, по-твоему, что делаю? Если бы не умел, то сейчас мы бы наверняка уже находились в постели, а твой наниматель был бы крайне недоволен.

– Нахал.

– Но тебе же нравится,– улыбнулся Тираэль, отпуская меня и поправляя легкий меч, висевший в наспинных ножнах.

– Странно тебя видеть без твоего лука.

– Что поделать, приносить дистанционное оружие на встречу – дурной тон, к тому же использовать в случае чего стрелы в помещении – это смертоубийство.

– Ага, не выживет никто, кроме тебя,– хмыкнула я, беря со стола тяжелый мешочек с золотом – задаток, который придется возвращать.

– Вот именно, а мне хотелось бы еще не раз встретиться с тобой, причем на этом свете, а не за гранью.

– Не сомневаюсь,– пожала плечами я, надевая починенную и вычищенную куртку поверх ножен с квэли. Часть амулетов, обычно таскаемых с собой, я сразу же распихала по карманам, остальные – по возвращении.– Ладно, идем.

– Разумеется, моя светлая леди,– поклонился Тираэль, поднося мою ладонь к губам.

Похоже, перед отъездом я еще раз захочу побыть с ним наедине. Пусть даже потом придется выслушивать мнение Фэя.

Мы не опоздали. Пришли вовремя, но заказчик, невысокий пожилой маг, прячущий начинающую лысеть голову под причудливо украшенным колпаком, уже нетерпеливо мерил комнату шагами под невозмутимым взглядом охранника. Полуорка, судя по внешнему виду.

– Ну где он? – спросил маг, едва я переступила порог в сопровождении эльфа.

– Тут,– кратко ответила я, задирая рукав куртки и демонстрируя браслет с ровно мерцающим рубиновым глазом.– Надеюсь, вы знаете, как его расстегнуть? А то у меня что-то не получается.

– А з-з-зачем в-в-вы его н-н-н-надели?

Ой, а он еще и заикается. От волнения, вестимо. Я ядовито ухмыльнулась, демонстрируя белоснежные зубы. А ведь клыки у меня слегка заострены, и, если широко и радостно улыбнуться, сослепу могут принять за вампира.

– А вы знаете, там десяток вурдалаков его охранял, причем пробудились они сразу же, как только я взяла в руки браслет. Убрать его в мешок я не успела. Интересно, почему вы о них не предупредили? Не знали?

– Ну... я...

Маг как-то стушевался, и до меня дошло, что знал. Понадеялся на то, что я выкручусь. Гад.

– Так вы знаете, как снимается браслет? – «ласково» повторила я, подходя ближе.

– Знаю, конечно,– воодушевился маг.– Я вначале наложу на вас обезболивающее заклинание, отрежу правую кисть, сниму браслет, а потом, разумеется, приращу руку обратно. Начинаем?

– По-моему, вы, господин маг, упустили из виду одно весьма немаловажное обстоятельство,– подал голос Тираэль, до того молча подпиравший дверной косяк плечом.– Вероятность того, что конечность прирастет обратно, составляет пятьдесят процентов.

– Вот видите, Алессьер, это очень высокая вероятность! – радостно воскликнул мой наниматель.

Я скривилась.

– Либо прирастет, либо нет,– мстительно закончил эльф, не меняя тона.

Воодушевление с лица мага моментально сползло. Я вздохнула и положила кошель с золотом на стол.

– Я возвращаю задаток, поскольку лучше останусь без золота, чем без руки. Браслет, естественно, оставляю у себя. По-хорошему, мне и задаток-то возвращать не следовало, поскольку вы утаили важную информацию, которая могла привести к моей смерти, но я это великодушно прощаю. Надеюсь, в следующий раз вы будете более откровенным с наемниками и тогда, разумеется, получите, что хотите.

Маг нахмурился. Я сделала шаг к двери.

И тут Фэй нарушил конспирацию.

«Регистрирую возмущение магиполя! Приступаю к его частичной блокировке в пределах помещения!»

В комнате вспыхнул портал, из которого шагнула пятерка воинов. Не людей – эльфов-полукровок. Хорошо хоть, что не с луками, а с короткими легкими клинками. Я, не раздумывая, выхватила квэли, Тираэль – свой меч, а маг, злобно расхохотавшись, повелел принести ему браслет и шагнул к порталу.

«Блокировка завершена».

Портал заискрил и пропал прямо перед носом мага. Тот непонимающе взмахнул рукой, произнося заклинание снова, но ничего не произошло. Я ухмыльнулась:

– Похоже, вы решили, что меня можно так легко убить? – Квэли хищно блеснули в тусклом свете, пробивающемся сквозь щели в ставнях.– И не надейтесь.

Маг бросил на меня затравленный взгляд, в котором читался испуг, а я уже метнулась вперед, к преждевременно шагнувшему вперед полуэльфу. Клинки – на пол. Стойка на руках и мощный удар обеими ногами в грудь слишком замешкавшегося полукровки.

Он вылетел в окно, проломив ставни и впустив в комнату солнечный свет. Минус один враг. Стало намного интереснее. Особенно после того, как выяснилось, что закон сохранения количества участников драки выполнился – в выбитое окно влетел д’эссайн, сжимающий в руках искривленный клинок странной конструкции с большим количеством лезвий.

– Мага не трогать! Он мой!..– Наступила короткая пауза, за время которой вновь прибывший отбил атаку чересчур быстро спохватившихся наемников.– Завтрак.

Потенциальный завтрак вздрогнул, обернулся и, приглядевшись, заверещал так, что у меня в ушах засвербело. Я поморщилась, отбивая квэлем клинок одного из полукровок-недоучек, и в ответ заорала:

– Не троньте ребенка, я за него отвечаю!

– Да кто тут «ребенок»?! – дружно возмутились все присутствующие, не прерывая, впрочем, драки.

– Он! – Я беззастенчиво ткнула клинком в сторону разошедшегося д’эссайна.

«Лесс, если тебя не убьют эти молодчики, это сделает он».

Мал еще.

Д’эссайн насадил несчастного полуэльфа, которого было схватил за горло, на вытянутый в его сторону квэли.

– Харэ тыкать в мою сторону разными острыми предметами, я и разозлиться могу, девочка! Я за свою жизнь уже успел убить больше существ, чем ты видела! – И для того чтобы подтвердить свою славу ужастика, д’эссайн поймал клинок еще одного наемника между лезвий своего клинка и сдавил его лицо в своей ладони, впиваясь ногтями противостоящих пальцев в горло.

– Точно, подросток! Только они хвастаются своими подвигами, при этом значительно преувеличивая их! – Я стряхнула труп полуэльфа со своего клинка и завертела квэли наподобие мельницы, исполосовав зазубренными лезвиями оставшихся в живых охранников. Плеснуло кровью из перерубленных артерий, алые, остро пахнущие железом капельки осели на моем лице, наверняка придавая ему жуткий вид.

Наступила тишина, прерываемая разве что подвываниями мага откуда-то из-под кровати и хрипами полуэльфа, медленно умирающего в стальном захвате д’эссайна. Я хмыкнула и, воткнув один из мечей в пол, сделала едва уловимое движение левой ладонью, и полуэльф замолчал. На этот раз – навсегда.

Серебристый дротик дрогнул в его горле аккурат между пальцами Джерайна и застыл.

– Учись, мальчик. Убийство – это искусство, а не бессмысленная резня.

– Девочка, убийство – это искусство для тех, кто не умеет убивать. Он бы умер и сам – с раздавленной трахеей при ваших слабосильных лекарях долго не проживешь. Тем более что его предсмертные хрипы необыкновенно воодушевили одного и так безмерно бодрого мага. Настолько, что он произвел психическую атаку при помощи излишков содержащихся в его организме жидкостей.– Д’эссайн ухватил мага за шкирку и вытащил его из-под кровати.– Судьба твоя известна мне. Сегодня ты умрешь и будешь съеден мною после короткого допроса. И лишь одно повлияет на последовательность этих действий – то, насколько честно ты будешь отвечать на вопросы. Кто тебе рассказал про браслет?

«Лесс, сейчас барьер рассеется!»

Я почувствовала необходимость вмешаться. Конечно, сидхе далеко не мирный народ, но даже у нас каннибализм вызывает отвращение. Есть того, кто говорит с тобой на одном языке да при этом еще и хоть как-то разумен? Не-э-эт, увольте.

– Никто никого здесь есть не будет.– Очередной дротик, пробивший шею мага, отправил последнего на тот свет.– Про браслет он узнал от одного приключенца, который, кстати, бывал в твоем склепе годика два назад. И вообще, перестань трястись над трупом, его либо убрать надо, либо самим по-скорому отсюда убраться.

Я вытерла кровь с лица и покосилась на невозмутимо застывшего у двери эльфа. Ну спасибо тебе, Тир. Знаю, что ты влез бы в сражение при необходимости, но иногда твоя политика невмешательства меня бесит.

Д’эссайн приподнялся от трупа, который почему-то выглядел существенно менее аппетитным, чем минуту назад, и отер кровь с лица.

– Ну допустим, живого я есть все равно не собирался. Да и целиком мне он тоже не нужен. Дело в том, что даже после смерти тело мага является хранилищем для его магической энергии, а если маг сильный – то еще и для души. Впрочем, мне его гнилая душонка без надобности. В отличие от его маны,– во время разговора он вытирал клинок об одежду трупа,– но я уже получил желаемое. Можешь делать с телом все, что хочешь. К примеру, разобрать на внутренние органы и принести их в жертву вашим богам, для лучшей охоты – так, кажется, делала ваша братия во времена моего прапра– прапрапрапрадеда. Или выцедить из него кровь по капле и подарить ее вместе с остатками жизненной силы какому-то-там дереву. У вас и не такие обычаи были – так что вы лезете в наши?

Джерайн что-то сделал со своим мечом, что тот превратился в «ноль на палочке» – большую сияющую окружность с рукояткой. Внимательно осмотрел заточку острия и, видимо удовлетворившись ею, продолжил:

– К сожалению, придется покинуть это здание – выброшенный из окна полуэльф предпочел в полете превратиться в полу-полуэльфа. Народ, конечно, не сразу обратит внимание на такую неприятность, но через полчаса стража, наверное, придет сюда интересоваться.

Я вздохнула. Похоже, до него так и не дошло. Очистив лезвия квэлей от крови, я забросила их в наспинные ножны. Подошла к сидящему на полу д’эссайну. Наклонилась так, чтобы наши лица разделял всего вершок.

– Мальчик, ты, похоже, так и не понял. Нет никаких «ваших» обычаев. И д’эссайнов больше нет. Твоя раса сгинула пять веков назад в небытие. Ты – один. Последний представитель своего рода. Мир изменился. Он живет без д’эссайнов. И сидхе уже не такие кровожадные, какими когда-то были,– уже нет нужды в подобных устрашениях. Привыкай, мальчик. Ты – один.

Джерайн несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом совершил наиболее странный поступок, на который он был в этот момент способен,– впился долгим поцелуем в мои губы. К сожалению, высвободиться мне удалось не сразу.

– Так им и надо. Но наши обычаи умрут с последним д’эссайном, кто бы им ни был, тем более еще не факт, что я последний. Кроме того, после нас останется... остался страх, не так ли? А страх подразумевает веру. Это значит, что мы бессовестным образом отняли у судьбы свой шанс.

– Мальчишка,– вздохнула я, умудрившись выскользнуть из его объятий, больше напоминавших стальные тиски. Очень неприятное ощущение, не уверена, что мне хотелось бы испытать его еще раз.– Эгоистичный подросток, в котором бушуют гормоны, спесь и жажда крови. Мне жаль тебя. Но есть надежда, что ты все-таки доживешь до того возраста, когда начинаешь понимать в этой жизни хоть что-то.

Я подошла к эльфу и устало прислонилась к его плечу, как всегда надежному. Единственно надежному для меня в этом мире. Тираэль понимающе коснулся моих волос.

– Не сейчас, Тир. Мне еще нужно разобраться со стражей. Думаю, что градоправитель согласится замять это дело, но для этого надо будет все объяснить. И возможно, оставить в залог услугу.– Я отстранилась от эльфа и посмотрела в сторону поднявшегося с пола д’эссайна.– Джерайн. Советую тебе идти в свою комнату, там привести себя в порядок и собрать вещи. Если у тебя нет необходимого снаряжения, то через полчаса я зайду за тобой и помогу его приобрести. Надеюсь, что у тебя есть средства на задаток, потому что сборы за мой счет меня не устраивают. Пока будешь собираться, мы с Тираэлем уладим вопрос со стражей. И пожалуйста, если будешь снова брать проститутку, делай это побыстрее, времени у нас совсем мало.

И я вышла за дверь, оставив д’эссайна с рубиновыми волосами среди поверженных врагов. Если он все же собирается проявить свои дурные наклонности, то я не хочу этого видеть или слышать. Точно так же, как не хочу вспоминать слишком жесткий поцелуй, едва не поранивший мне губы, или стальную хватку на своей талии. Сейчас мне в первую очередь надо разобраться со стражей и покидать оставшиеся вещи в рюкзак.

Златоволосый эльф успокаивающе коснулся моего плеча, а потом привлек к себе, нежно и бережно целуя мои губы, словно стирая с них воспоминания о болезненном поцелуе д’эссайна.

«Тебе действительно настолько не понравилось? Странно, обычно с женщинами он вел себя иначе».

Не понравилось. Думаю, он таким образом пытается самоутвердиться. Или показать, что он сильнее. Кстати, а Тираэль нас не слышит?

«Нет, не слышит. Я успел просканировать его магию и сейчас веду общение на такой частоте, какую он не может уловить. Так что я могу говорить с тобой мысленно даже в его присутствии».

Знаешь, плюс в этом есть, но если ты будешь комментировать мою интимную жизнь во время процесса...

«Постараюсь этого не делать».

Не нравится мне это твое «постараюсь»...

– Я больше не подпущу его к тебе.– Тир ласково потерся щекой о мою шею и улыбнулся.

– Ревнуешь? – улыбнулась я в ответ.

– Нет, что ты. Просто невооруженным взглядом видно, что тебе он не понравился. То, как он тебя целовал,– тоже. А я не хочу, чтобы тебя заставляли делать то, что тебе не нравится.

– Тогда помоги мне завязать с этой профессией,– усмехнулась я, возвращая поцелуй.

– А ты хочешь сказать, что тебе это настолько не нравится?

Я промолчала, беря Тираэля за руку и уводя его по коридору подальше от комнаты, где состоялся бой. Не оборачиваясь, потому что ощущала на себе пристальный взгляд рубиновых глаз.