Книга: По дороге в легенду
Назад: Алессьер
Дальше: Глава 3

Джерайн Тень

Самое худшее пробуждение – несостоявшееся.
Из трактата «О вкусной и здоровой пище»
Д’эссайны. Никто не знает, откуда мы появились. Пришли ли в этот мир по зову какого-нибудь мага, стали ли жертвой или удачным исходом экспериментов неизвестного безумца... Правильного ответа не помним уже и мы сами.
Д’эссайны. Раса хищников-социопатов. Врожденная нелюбовь к власти. Врожденная расофобия, впрочем зависящая от конкретного индивида. Да, мы с этим боремся. Культивируемый поколениями эгоизм, увы, не исключающий взаимопомощи. Культивируемое хищничество. Сильный враг – хороший враг. Если его съешь – его сила перейдет к тебе. Пусть не в полной мере – но перейдет. И ты сам станешь сильнее. Д’эссайны способны давать гибридное потомство от любой другой расы. Говорят, даже от неразумной. Но я подобными извраще... экспериментами не занимался.
Д’эссайны. Удивительно гибкие, даже по эльфийским меркам. Волшебные твари – поскольку всякий д’эссайн способен к магии. Самую малость – чтобы осветить комнату и пожарить себе пищу. Особенно если она пришла на обед самостоятельно. Но ни один д’эссайн не смог бы стать не то что архимагом, просто мастером – слишком много маны (магической энергии) потребляет организм. Даже для того, чтобы дышать.
«Дурная кровь». Вязкая и густая, бордовая – заживляющая. Текучая, шустрая, алая – та, которая доставляет питательные вещества органам. Сверхбыстрая регенерация – царапины затягиваются на глазах. На быстрое заживление серьезных ран заживляющей крови обычно не хватает, но все равно – час-другой лежки при условии наличия обильного питания, и д’эссайн как новенький. Зато сердце восстановится и само, не позволив погибнуть так просто.
Странный скелет. Прочные кости. Суставы, которые в большинстве своем позволяют конечностям гнуться и проворачиваться практически всеми возможными способами. Да, мы можем повернуть голову на пол-оборота, и если очень постараемся – то и на полный оборот... Но зачем?
Врожденные способности к маскировке – большинство д’эссайнов способно изменить цвет своих волос за считаные дни. С цветом глаз – сложнее, но тоже справляемся, как и с прочими «особыми приметами». Со всем этим больше всего не везет тому, кто является сильнейшим. Он обречен на рубиново-красные волосы и такие же глаза. Цвет их невозможно скрыть никаким заклинанием. Краска для волос и контактные линзы тоже не помогут. Сильнейшему д’эссайну не удастся избавиться от известности. В нагрузку к ней дается бурная, насыщенная всякими событиями и, как правило, непродолжительная жизнь... И это притом, что среднее время жизни у д’эссайнов – примерно три столетия!
Д’эссайнов не любят... Не любили. Никогда. С того момента как мы сожрали первого своего эльфа и сидхе, гнома и человека, эттина и орка, тролля и... Забыл, как их называли. Короче, мы успели попробовать на вкус представителей всех разумных рас. И нам понравилось. Я ведь уже говорил, что мы хищники-социопаты? Да, мы хорошо сливаемся с толпой. Да, мы блюдем свои охотничьи угодья и законы. Подчеркиваю: свои законы.
На все прочие законы нам плевать, кроме тех случаев, когда формальное соблюдение их помогает скрываться неузнанными, благо сами по себе они представляют своды правил для слабых и мягкотелых существ, неспособных на сопротивление. Существ, которых так приятно и легко держать в вечном страхе... За это нас и ненавидят.
Впрочем, социопаты отнюдь не все д’эссайны. Часть все-таки признала общество, была им формально признана и согласилась работать на него. Нет, мы работали в первую очередь на себя, приумножая знания своей расы. Но – и на общество. Химики, биологи, маги, кузнецы, механики и артефакторы. Простите. Отвратительные маги, неплохие химики, малополезные биологи, умелые кузнецы и великие артефакторы. Тем более что среди нас всегда считалось почетным самому изготавливать свои инструменты.
Любовь к созданию магической техники настолько же в крови, как и любовь к свежему мясу. Собственно, я и был артефактором. И никудышным магом. Производство и испытание защитных амулетов и волшебного оружия. Автоматы на все случаи жизни. Трансмутация металлов. Аккумуляторы магической энергии. Последнее и было для меня наиболее интересной работой – потому что заряженной магией д’эссайн мог жить очень и очень долго... А кто не мечтает жить вечно?
К сожалению, мои сонные раздумья о бренности всего сущего и величии моей расы были нагло прерваны. Пинком под ребра. Я ругнулся про себя, но тут пинок повторился, после чего на меня уставилось красивое девичье лицо. Я широко зевнул.
– И чего стучим, спрашивается? Разве не ясно? Молчу – значит, картошка.
Я бы повернулся на другой бок и снова заснул, но запах девушки был мне знаком. Неужели это она навестила меня в посмертии? Если да, то это большая удача!
– Ну так давай я тебя, как картошку, на ужин пожарю? Договорились? – Сидхе бесцеремонно дернула за один из уголков мешка так, что я вывалился на пол.– Ты чего тут забыл?
Я выкатился незнакомке под ноги, попутно отметив наличие у нее на руке браслета. Моего браслета. Общая сонность не помешала мне выкатиться так, чтобы кончик моего клинка был в непосредственной близости от живота сидхе.
– Неприятности. Я забыл тут неприятности, как и высокочтимая леди. Впрочем, если она не будет делать резких движений, мы можем договориться. Кем вы работаете?
Она только мило улыбнулась, и мою шею чуть кольнуло лезвие кинжала, который девушка успела выхватить неизвестно откуда столь же быстро, как и я. Похоже, что она тоже не сапогом с воронами дерется.
– Поздравляю, вы их нашли. Неприятности то есть. Что же до моего рода деятельности, то я всего лишь наемная убийца достаточно высокой категории.
– Ну в категории сомневаться не буду – тем более что не высшая явно. А вы беретесь только за задания на устранение? Или не гнушаетесь и прочим вольным промыслом? Мой интерес отнюдь не праздный, не волнуйтесь.
– Мне есть куда расти,– пожала плечами девушка.– Я не волнуюсь, а браться я могу за любое задание, которое сочту приемлемым и выполнимым.
Другой вопрос, что со мной немногие связываются. Сидхе для большинства – это чересчур экзотично. Впрочем, глядя на вас сейчас, я не уверена, что вам требуются мои услуги, и особенно в том, что вы можете их оплатить.
– Экзотика мне не мешает. К примеру, вас разозлили бы стихи, составленные из чисел? Хотя бы такие:
2 17 3 15
3 140 52
0 0 10 40 20
10 20 3 102

Для кого-то подобные стихи – это чепуха, а для кого-то – лишь один из способов общения.– Я без особых проблем сдержал улыбку.
Я только что активировал «маячок безопасности», включенный в браслет. Теперь если я сделаю соответствующую аппаратуру, то смогу узнать местонахождение браслета, а также получу сигнал в случае угрозы жизни его обладательницы. Впрочем, сигнал я и так могу получить, только ценой дикого дискомфорта. Но выпускать из виду опасные артефакты я не намеревался.
– Так что заставляет вас сомневаться в моей платежеспособности?..
– Наверное, хотя бы то, что вы не зашли на постоялый двор через парадный вход, а тайком пробрались через подвал.– Девушка чуть склонила голову, словно прислушиваясь, слегка нахмурилась.– А вам удобно находиться в таком положении с мечом наперевес?
– Я просто заблудился. И думаю, что сейчас речь об удобстве не идет, не так ли? Тем более что нам обоим сейчас не стоит делать резких движений, пока мы о чем-либо не договоримся. Кстати, а что вы тут искали?
– Вас и искала.– Сидхе вздохнула, но ее рука с кинжалом даже не шевельнулась.
– Прекрасно. Может, одновременно уберем оружие? На счет три? Раз... Два... Три...
Моя шея была избавлена от ощущения стали, неприятно ласкавшей кожу, а живот сидхе – от возможного выпускания кишок. Все были довольны и счастливы.
– Как я понял, речь идет о возмещении убытков хозяину этого заведения? Сделаю. Только у меня будет к вам частная просьба. Даже заказ. Это возможно?
– Меня зовут Алессьер. Через час подходите к моей комнате – третья по левой стороне на втором этаже этого постоялого двора, и тогда сможем пообщаться на данную тему.
– Джерайн. Джерайн Тень. Принял к сведению. Через час зайду.
Этот час у меня ушел на улаживание инцидента с трактирщиком и оплату комнаты. Мне досталась комната, соседняя с комнатой сидхе,– похоже, сегодня на мою долю выпало хоть немного удачи. Потом я поужинал. Настолько плотно, что с трудом шевелился минут пять. Больше делать этим вечером было нечего. Нет, конечно, я мог бы и дальше набивать брюхо яствами из трактира или поприставать к девушкам, но, увы, я был слишком сыт и считал себя чересчур взволнованным. Все-таки потеря такой ценной вещи, как Ключ, а также возрождение из мертвых – это чересчур много для одного дня. Да еще и поспать не дали.
С этой мыслью я решил-таки наведаться к Алессьер – тем более что назначенный ею час уже прошел, а обсудить подробности «заказа» было жизненно важно. Для меня. Ну а если прикинуть потенциальную опасность от моего барахла, то и для этого государства тоже.
Я неторопливо поднялся по скрипучей деревянной лестнице, ощущая кожей ладони шершавую деревянную стенку. Приятно, раздери меня г’р’макси, быть снова живым. Чувствовать, как давно забытые запахи будоражат разум и пробуждают воспоминания... Задумавшись, я даже и не заметил, как подошел к комнате Алессьер. Остановился на секунду – и все же постучал. На всякий случай, для приличия...
– Занято! – раздалось из-за закрытой двери на два голоса.
Первый, безусловно, принадлежал мужчине, а вот во втором, томном, с придыханием, с трудом узнавался голос Алессьер. Хотя последовавший за возгласом приглушенный женский стон недвусмысленно дал понять, что конкретно за этой дверью происходит и чем именно занята сидхе с неизвестным представителем мужеского пола.
Я замер, прислушиваясь к тому, что творилось за дверью. Похоже, что меня здесь не ждали, причем даже чересчур активно. Надо было, конечно, уйти, но с другой стороны... Да, послушаю еще немного. Я обратился в слух, радуясь тому, что у меня он лучше человеческого, ибо послушать, пожалуй, стоило. Поскольку временное затишье по ту сторону двери длилось не дольше минуты. После чего голос Алессьер стал на порядок громче и отчетливее. И если не знать, что за дверью находится именно невозмутимая сидхе, то ни за что бы не поверилось, что у нее может быть настолько приятный голос. Низкий, с чуть вибрирующими нотками и лишенный холодности и умеренности.
После финального вскрика Алессьер наступила относительная тишина. Я совсем не собирался стоять как громом пораженный. Да, услышанное меня возбудило. Но это не повод самому признаваться, что все слышал, поэтому я максимально тихо подошел к лестнице и спустился немного вниз, после чего развернулся и, не торопясь, вернулся к комнате сидхе, не забыв и в этот раз постучать в дверь.
Сейчас мне повезло больше – спустя минуту она приоткрылась, и в проеме нарисовалась стройная фигура сидхе, завернутая в простыню, явно стянутую с кровати. Обычно белая кожа на щеках и губах стала несколько более голубоватой, иссиня-черные волосы встрепанным водопадом рассыпались по плечам. Девушка прижимала простыню к груди правой рукой, на которой вызывающе ярко сверкал рубиновый глаз браслета. За спиной сидхе, в глубине комнаты, что-то шуршало, видимо, ее любовник торопливо, но без суеты одевался, после чего раздался негромкий хлопок, повеяло магией, и в комнате воцарилась тишина. Алессьер и ухом не повела, скорее всего, она просто уже привыкла к манере своего любовника-мага исчезать из ее постели в прямом смысле этого слова.
– Вы пришли обсудить условия договора? В таком случае прошу войти. Полагаю, что времени у нас немного.
– Да, конечно.– Подозреваю, что это невежливо, но я пожирал ее взглядом, а возбуждение мое, будь моя одежда чуть более облегающей, было бы видно невооруженным глазом. Я зашел в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
– Ну-с, я вас слушаю.– Сидхе, совершенно не стесняясь своего внешнего вида, подошла к деревянной лохани с водой, от которой поднимался пар, и, сбросив простыню на пол, скользнула в нее, блаженно выдохнув. Вода с шапкой мыльной пены полностью прикрывала Алессьер, доходя ей почти до плеч.
– Заранее прошу прощения, что беседую с вами в таком виде, но раз дело не терпит отлагательства, то не хотелось бы тратить время, его и так не очень много.– Говоря, девушка не забывала намыливать чуть голубоватую кожу рук, а когда она слегка привстала, чтобы положить мыло на небольшую полочку у края лохани, ее грудь слегка приподнялась над пеной, обнажив голубые соски.
Я судорожно сглотнул, надеясь, что мой жест остался незамеченным. Девушка была на диво хороша, настолько, что у меня появилось дикое желание обладать ею. Любовь? Нет. Желание? Даже чересчур.
– Увы, я еще не совсем готов описать искомый мною предмет, что не мешает начать обсуждение вашего гонорара. На всякий случай уточняющий вопрос: какова покупательная способность одного золотого?
Сидхе ответила не сразу по причине того, что она на несколько секунд скрылась под водой, чтобы намочить длинные волосы, черными змейками облепившие ее плечи.
– На один золотой можно купить ночь на постоялом дворе, ужин вечером и завтрак утром. Но я однозначно не возьмусь за поиски неизвестно чего неизвестно где. Просто предыдущий заказчик заслал меня в подземелье, полное вурдалаков, и совершенно случайно забыл об этом упомянуть.
Алессьер более-менее промыла длинные волосы, не расплетая тонких косичек на висках, бусинки и заколки на которых еле слышно позванивали, ударяясь друг о друга, и вновь привстала, грациозным движением потянувшись за кувшином с чистой водой.
Не отвлекаемся... Не отвлекаемся...
– Скажем так – я сам точно не знаю, где нужно искать искомый предмет. Так же, как и не знаю, кто сейчас им обладает. Но... Думаю, три тысячи золотых будут достаточной суммой, чтобы компенсировать это неудобство? Плюс различные неустойки и премиальные. Плюс что-нибудь полезное для вашей профессии. Устраивает?
– Вполне.– Алессьер вернула кувшин на место и поднялась во весь рост.
Несколько секунд можно было любоваться ее стройной фигурой, по которой сбегали струйки воды, высокой, пусть и сравнительно небольшой грудью, черными волосами, облепившими ее грудь и спину подобно ручейкам... А потом сидхе выскользнула из лохани и обернулась в чистое белое полотенце.
– Вы хотите, чтобы я вас сопровождала в поисках этого предмета, или же вы скажете мне, как он выглядит, и я займусь его поисками сама? – Алессьер присела на краешек кровати и, достав из стоявшей на полу раскрытой сумки частый костяной гребень, принялась расчесывать мокрые еще волосы, серьезно глядя мне в лицо.
Интересно, она меня за мужчину совсем не держит, что ли? Хорошо, что я неплохо владею собственным телом. На моем лице не дрогнул ни один мускул.
– Скорее первое. Знаете ли, предмет достаточно ценный и по-своему хрупкий. Поэтому я бы предпочел проконтролировать если не все, то большинство этапов поисковой операции.
– Вы – заказчик. Ваше пожелание в рамках договора – закон.– Сидхе кивнула и, отложив гребень на скомканные простыни, подошла ближе.– Когда мне приступать к выполнению задания?
– В ближайшее время.
– Хорошо... Это все, что вы хотели включить в наш договор? Или будут еще какие-то условия? – Алессьер остановилась в двух шагах, так что можно было уловить запах цветочного мыла, исходящий от ее кожи и волос, а под ним – почти неразличимый ее собственный. Запах вольной лунной ночи, наполненной жизнью, кровью и страстью. Запах удовлетворенной женщины.
Тут я пожалел, что я хищник... Да и годы воздержания дали о себе знать – ибо самым большим моим желанием стало желание обладать этой женщиной. Да, у нее хорошая кровь. Вампиру бы понравилась. Мне – тоже, но, думаю, не в гастрономическом смысле. Однако внешне мое смятение не проявилось. Я всего лишь сделал шаг вперед и спросил:
– А какие условия вы обычно включаете в договор?
Алессьер пожала плечами, на белой коже которых тускло поблескивали капельки воды с мокрых волос.
– Обычно заказчик требует защиты для себя самого и того существа, которое он, возможно, пожелает с собой взять, защиты своего имущества от посягательства, повиновения в том, что касается условий выполнения договора и, конечно, ненападения до того момента, пока сделка не будет считаться выполненной. Исключение – когда договор не может быть выполнен по вине заказчика, в которую также включается и утаивание важной информации, влияющей на качество выполнения задания. К примеру, если меня посылают устранить кого-то, необходимо рассказать о возможных ловушках и охране. Иногда заказчик выдумывает что-то свое, но эти дополнительные условия я могу принять или отказаться от их выполнения.
Девушка чуть склонила голову набок, и в ее темных, почти черных глазах с расширенными зрачками мелькнул интерес.
Не отвлекаться!..
– Защиты для меня не надо, кроме тех случаев, когда опасность моей жизни расценивается как «сверх-смертельно-опасная». Поясню: банда разбойников во главе с парой эттинов по этой классификации рассматривается как умеренно-смертельно-опасная, а также тех случаев, когда я в силу тех или иных обстоятельств не имею возможности сражаться. Со своей стороны согласен гарантировать вам то же отношение. Защита имущества от посягательств... Да, наверное, стоит оставить. Поскольку в некотором роде заказ этого и касается... Даже в прямом смысле слова. Повиновение в условиях договора – оставить. Ненападение – естественно, оставить. Кроме того, так как заказ на поиск – следует добавить отсутствие посягательств на искомый объект, а также – ненападение в тех случаях, когда я буду вынужден причинить вам вред. В свою очередь могу пообещать компенсировать весь ущерб, который я могу быть вынужден вам причинить, а также тот ущерб, который вы можете понести и таки понесете в результате выполнения этого задания. Договорились?
Сидхе задумалась, а потом отрицательно качнула головой, отчего бусинки на ее косичках мелодично звякнули, а от мокрых волос разлетелся веер мельчайших брызг.
– Нет, не договорились. Ни за какие деньги я не позволю резать себя на куски, не имея возможности сопротивляться или ответить тем же. Договор заключен не будет. Прошу прощения, но свою жизнь я ценю выше золота. И не стану выполнять задание, зная, что вы будете вправе вонзить мне кинжал в спину в том случае, когда сочтете это необходимым. Удачи вам в поисках вашего артефакта. Могу вам посоветовать найти другого наемника. Дверь там. Всего хорошего.
Алессьер безапелляционно вернулась к отложенному гребню на краю кровати, но сейчас движения ее были более плавными и чуть замедленными, а поза выражала готовность вступить в бой, если возникнет необходимость. Пантера.
– Прошу прощения за недопонимание. Я, наверное, неправильно выразился – у меня все еще некоторые проблемы с языком... Я совершенно не возражаю, чтобы вы сопротивлялись. Более того, я согласен, что этот пункт в договоре не нужен,– увы, я не имею возможности полностью пояснить свою мысль из-за языкового барьера, а учитывать я предполагал крайне маловероятные случаи. Вы согласны?..
– Ну если это все ваши пожелания, то да. Надеюсь, вы все учли? Потому что поправки и изменения после заключения в договор вноситься не будут.– Алессьер откинула мокрые волосы назад и едва заметно вздрогнула, когда гребень случайно задел остренький кончик левого уха.
Аромат ночи стал чуточку сильнее и сейчас почти заглушил запах цветочного мыла. Мое возбуждение готовилось прорваться.
– Похоже, что все. Впрочем... Вы бы согласились с расширенной трактовкой «ненападения»? То есть включить в договор упоминание о ненанесении вреда не только прямым нападением, но и различными уловками. Естественно, если это не попадает под другие пункты договора.
– А что вы понимаете под «различными уловками»?– Сидхе удивленно приподняла левую бровь.– Понятное дело, что травить вас или подсылать убийцу я не стану, но хотелось бы знать, что вы под этим подразумеваете. Хотя бы примерно...
– К примеру, сдать страже. Впрочем, подсылать кого-то – это оно и есть. Еще вопросы будут? – Я растянул губы в улыбке, практически их не разжимая.
– Фи, сдавать страже – это некрасиво и недостойно. Подсылать тоже не буду – я привыкла сама справляться.– Алессьер вежливо улыбнулась, но, видимо, воспоминание о хорошо проведенном времени еще не померкло, потому что улыбка невольно получилась мечтательной и чуточку зовущей. И опасной.– Вопрос только один. У вас есть хотя бы изображение того, что мы ищем? Мне это необходимо. Не хотелось бы пройти мимо...
– Могу сделать. Зайдете минут через двадцать—тридцать в мою комнату? Заодно дам некоторые пояснения. Договор заключен?
– Хорошо, зайду. Заключен.– Алессьер встала и, подойдя ближе, протянула тонкую белую руку с хрупкими пальцами.
– По рукам! – Я пожал руку девушки с силой, но не так, чтобы что-либо ей повредить. Сначала я даже собрался устроить ей «полное» рукопожатие, но затем решил не повергать ее в шок и тут же успокоил чуть дернувшиеся пальцы.– Тогда я пока к себе – оформлю чертеж. Буду ждать.– И я вышел из ее комнаты.

 

Выйдя от Алессьер, я сгорал от неудовлетворенного желания. Конечно, первым делом – дело, поэтому я спустился вниз, купил у хозяина листок бумаги, взял у него же письменные принадлежности и по-быстрому изобразил Ключ. Получилось похоже. Не чертеж, но сойдет. Свернув листок в трубочку, я осмотрел присутствовавших в зале дамочек легкого поведения. К моему удивлению, среди женщин обнаружилась и миловидная брюнетка, весьма напоминающая Алессьер. Я не слишком долго думал, прежде чем подсесть к ней и договориться, чтобы она пока немного скрасила мой вечер. Думаю, я ей тоже приглянулся, по крайней мере цена меня устроила.
Мы поднялись в мою комнату, и я, положив чертеж на стол перед входом, потратил минимальное время, чтобы разогреть «падшую женщину», и принялся наверстывать упущенное за время моего смертельного сна, чередуя позиции по мере того, как оная женщина легкого поведения распалялась все сильнее и теряла остатки стыда. Долгое воздержание сказалось на моих способностях – прошло уже с полчаса, а я все не мог удовлетворить свое желание.
Я сидел на стуле, а она сидела на мне, лицом к выходу из комнаты, когда дверь открылась без стука и на пороге возникла сидхе, возящаяся с чем-то находящимся в сумке, висящей у нее на плече, и поэтому не сразу поднявшая глаза и сообразившая, что она несколько не вовремя.
– Простите, что задержалась, я...– Тут Алессьер подняла глаза и узрела то, что должна была узреть с самого начала. К ее чести, она смотрела исключительно в лицо своему нанимателю, не опуская взгляда ниже ни на миллиметр.– О, прошу прощения, что помешала. Я зайду позже, когда окончательно завершу сборы.
Впрочем, смотреть в мое лицо постоянно ей не удавалось просто по техническим причинам – уж очень размашистыми были движения жрицы любви, которая совершенно бесстыдно открылась перед сидхе.
– Что ты, нисколько не помешала. Она сейчас ничего не видит и не слышит.
В подтверждение этого женщина протяжно застонала. Впрочем, она стонала и раньше – только это, кажется, было не столь заметно.
– Дверь закрой, пожалуйста, и я проведу инструктаж.– Я встал и повернул женщину лицом к кровати, после чего легким толчком заставил ее согнуться, не прекращая размашистых движений.
Женщина в изнеможении уткнулась лицом в подушку, так что стоны стали еле слышны.
– Возьми чертеж.– Я указал Алессьер на рисунок.
Сидхе только пожала плечами и, хладнокровно прикрыв дверь, прошла к столу и, взяв с него рисунок, грациозно уселась на крышку оного, изучая бумагу. Единственная реакция на происходящее на кровати непотребство – это всего лишь чуть нахмуренные брови.
– Что ж, я запомнила, как примерно он выглядит.– Алессьер склонила голову набок, и косички скользнули по ее груди, крест-накрест перетянутой ремнями наспинных ножен. В этот момент стоны женщины прорвались даже сквозь подушку, и лицо сидхе слегка помрачнело.– У вас есть еще какие-либо инструкции?
Стоны женщины становились все громче, до тех пор пока она в изнеможении не рухнула на подушки, одновременно с тем я таки дошел до столь ожидаемого финала. Увы, но разрядка физиологическая психологической не поспособствовала. В этом я готов завидовать даже людям.
– Желательно не допускать того, чтобы на объект попала кровь. Впрочем, это не обязательно. Начинаем поиски утром. Устраивает? Кстати, я хотел бы тебе еще кое-что передать... Подождешь секунду?
– Разумеется, подожду.– Алессьер, все так же сидя на крышке стола, закинула ногу на ногу, машинально скользя кончиками пальцев по одной из косичек.– Только вот с какого момента мы перешли на «ты»?
– Видимо, с момента, как не стали друг друга стесняться.– Я натянул штаны и затем немного покопался в своем рюкзаке, выудил оттуда «бусину» и протянул ее Алессьер.
– Твое?
– Мне нечего стесняться своего заказчика, поскольку его я не воспринимаю как мужчину. И времени было немного, а приведение себя в порядок я считаю необходимым.– Девушка машинально взяла бусинку и только спустя секунду, приглядевшись, узнала. Глаза ее сузились, а в голосе прозвучал металл: – Откуда?
Женщина, распростершаяся на ложе, села, обеспокоенно прижимая к себе раскиданную по кровати одежду. Сидхе, не говоря ни слова, посмотрела на нее, и проститутка, охнув, вымелась за дверь с внушающей уважение прытью.
– Ах да, надо еще и дротики вернуть.– Я демонстративно повернулся к сидхе спиной, достал из рюкзака дротики и передал их ей. Естественно, совершенно миролюбиво.– А как ты думаешь, откуда я мог все это взять? Я твой тайный воздыхатель и всюду следую за тобой по пятам? Нет. Я на самом деле стражник, которому поручили арестовать тебя? Нет. Или?..– Я очень широко улыбнулся.
– Труп, лежавший в гробу в подземелье,– сквозь зубы процедила Алессьер, с силой сдавливая дротики. От нее плеснуло запахом горячей, едва сдерживаемой ярости. Уже не безмятежная лунная ночь – погоня за жертвой. Запах, оставляющий на корне языка сладковатое послевкусие.– Выглядишь намного лучше, чем тогда. Даже местами функционируешь. Что ж, надеюсь, путешествие будет достаточно коротким.
Казалось, что еще немного – и она зарычит. Но прошло всего несколько секунд, и ее ярость утихла, оставив лишь деловую собранность и сосредоточенность.
– Угадала! Только не совсем труп. Даже совсем не. Впрочем, договор уже заключен, не так ли?.. Между прочим, я даже не обижаюсь из-за украденной у меня побрякушки. И думаю, в твоих интересах, чтобы я оставался живым и здоровым – если ты, конечно, хочешь хоть когда-нибудь от этого браслета избавиться. Так что спокойнее, подруга, спокойнее. Нервные клетки, между прочим, восстанавливаются достаточно долго. Да, и еще. На будущее – я, конечно, функционирую, как ты говоришь, только местами, но это не значит, что я слаб и беспомощен. Поверишь на слово?
– Нет, не поверю.– Сидхе пожала плечами.– По-моему, нет повода доверять вам вообще, раз вы с самого начала темнили, зная, что за это дело я не возьмусь, когда узнаю, кто вы. Это первое. Во-вторых, я не трактирная шлюха и не позволю наносить мне оскорбления. Называть меня на «ты» и «подругой» без моего на то разрешения – это именно оскорбление. А в-третьих, мы с Фэем уже нашли общий язык, поэтому я не горю желанием от него избавляться. Вопросы? Если их нет, то позвольте откланяться.– Алессьер соскользнула с крышки стола, оказавшись на расстоянии вытянутой руки, и хладнокровно убрала дротики в петли широкого ремня на левом бедре.
Да уж... Такая способна найти общий язык с браслетом. Но и хлебнет с ним горюшка...
– Вопросы есть. Во-первых, я не скрывался. Более того, честно выполняю договор. Пункт про оплату. Тем более что я не настолько уверен в вашем предварительном отказе от договора. Второе: если вы считаете, что я нанес вам оскорбление, вы вправе требовать сатисфакции. Ничего противоречащего в договоре нету. Третье... Впрочем, третье пока подождет. Комментарии будут? – Я улыбнулся еще шире.
– У меня нет желания угробить собственного нанимателя. Особенно с учетом того, что с утра пораньше перед отъездом мне нужно будет разбираться с предыдущим. Сатисфакции я смогу потребовать позже. После выполнения своих обязательств. Разумеется, если меня не убьют раньше.– Девушка тоже улыбнулась, и в улыбке этой было что-то хищное.– Но я надеюсь в очередной раз выжить. Чего и вам желаю.
– Меня угробить нужно постараться. Если хотите – спросите у... Как вы его назвали? Фея? Инструкция тридцать два-пятнадцать-Е, сведения о расе предыдущего хозяина. Да, между прочим, могу ли я вам с предыдущим нанимателем помочь?
– Фэй,– поправила сидхе.– Может, и спрошу. Нет, благодарю, разберусь сама. В крайнем случае вам придется искать другого наемника, потому что я не смогу выполнить свои обязательства. Из-за скоропостижной смерти. Приятной ночи. Надеюсь, я не сильно напугала вашу подругу на ночь и она еще вернется.– Алессьер развернулась, чуть мазнув кончиками иссиня-черных волос по обнаженной коже моего живота, и шагнула к двери.
Я улыбнулся.
– Боюсь, что такими темпами я буду вынужден довести ее до состояния растения – когда она уже не будет ничего соображать. Воздержание плюс импринтинг плюс красота одной особы творят интересные вещи. Кстати, я тоже, похоже, вынужден буду пообщаться с вашим нанимателем, чтобы объяснить ему, что брать чужие вещи без спросу не всегда хорошо. Я иду с вами.
Интересно, мое возбуждение пройдет когда-нибудь? Или я все так же буду сходить с ума по этой девушке? Хотя то, что я схожу с ума, не помешало мне в одно движение оказаться рядом с ней.
– У меня есть два вопроса. Вы идете сейчас? И... насколько вам жалко вашего нанимателя?
– Отвечаю на оба вопроса. Первое – нет, не сейчас. Все же рассвет только близится, а заказчик будет поздним утром. Второе. Нет, не жалко. Но я не хочу запятнать свою профессиональную репутацию. Вывод: разберусь сама. К тому же...– Алессьер на миг запнулась, но потом продолжила: – Со мной может прийти только один... человек или представитель любой другой разумной расы. И он уже есть. Еще раз благодарю за желание помочь, но вынуждена отклонить ваше предложение. Мой совет – отдохните.
Сидхе чуть склонила голову и вышла за дверь настолько быстро, насколько это было приемлемо. Дверь за ней закрылась с едва слышным стуком... Я с трудом подавил вновь поднявшееся желание свое и завалился спать. Доброй ночи мне. И приятных снов!
Назад: Алессьер
Дальше: Глава 3