Джерайн Тень
Kaos usnt ‘i’. Drpro versa. I’me nten’ugh.
Так и непереведенная строчка из первой легенды о появлении д’эссайнов
Не знаю, какой бардак творился на верхней палубе,– я постарался там долго не задерживаться. Не было никакого желания попасть под костяную косу «нашего» вампира. Может, это мне и показалось, но было ощущение, будто бы череп, в котором было закреплено лезвие, очень нехорошо на меня косился. И мерзко ухмылялся при этом. Да, конечно, черепу коситься нечем. Но с подобным оружием нельзя быть уверенным ни в чем. В этом я убедился, когда заметил, как череп этот между делом откусил кому-то кисть. «Руками не трогать», называется. После этого я уже был почти уверен, что если вампир будет косить наших противников чуточку усерднее, то наверняка случайно скосит и меня, хочется этого Дрейку или нет.
Основной моей задачей на верхней палубе стало убраться с нее так, чтобы не попасть под дымящееся от крови лезвие, что и было с честью выполнено. Я нырнул в один из проходов, ведущих вниз. По инерции срубил пару наемников, которые, на несчастье свое, неслись мне навстречу, пробежал еще чуть-чуть вперед, а затем меня охватила тишина. Никто больше не ломился вперед ради того, чтобы быть насаженным на меч. Никто больше не пытался меня убить. Но и пути назад, на палубу, не было.
Я толкнул одну из дверей, ведущих во внутренние помещения корабля. Заперто. Интересно, это специально для меня так оставили пустой коридор? И никак его не защитили от захватчиков?
Свист стрел доказал мне обратное. Рефлекторно я откинулся назад, пропуская их над собой, после чего мне просто пришлось побежать на вынырнувших сверху стрелков. Увы, эту четверку прикрыли выскочившие навстречу мне из ближайших помещений мечники. Нет, они меня почти не задержали, вот только даже такая ничтожная потеря времени сыграла не в мою пользу. Когда последний мой противник упал на пол, сзади, из картинно неторопливо открывающихся дверей, выскочила еще пара десятков воинов. Удостоверившись в совершенной серьезности их намерений, выраженной боевыми кличами, я без особых сожалений покинул их теплую компанию.
Я не воин, я охотник! По крайней мере, физиологически. Я согласен гоняться за жертвой, сидеть в засаде, наслаждаться чужим ужасом... Но питать собой чью-либо жажду крови как в прямом, так и в переносном смысле мне совершенно не хочется! Я взлетел по лестнице на пару ярусов вверх, попутно обрадовавшись, что она не вырезана в стенке, а сделана из грубо обработанных железных прутьев. Обрушить лестницу не составило особого труда – эсси’д’шарме прошел сквозь это железо, как сквозь труху. Пока преследователи мои толпились внизу, я успел нырнуть в жерло коридора.
И как вспышка – ощущение воспоминания, которое пытается вынырнуть из омута моей памяти. Будто все, что сейчас происходит, уже когда-то было. Я как во сне толкнул дверь ближайшей каюты. Она послушно распахнулась передо мной и так же послушно захлопнулась, когда я зашел внутрь...
Эльфы любят говорить, что они – перворожденные. Они еще много чего о себе понарассказывать могут или там спеть, саккомпанировав себе на лютне. Значительная часть историй, конечно, будет враньем, но столь красивым, что большинство предпочитает верить. Орки вечно спорят с остроухими из-за права первородства. Да что там... Даже эттины всю жизнь, от рождения и до смерти, проводят в спорах о том, какая из двух голов старшая – правая или левая. Другое дело, что, в отличие от всех прочих споров, этот никогда не приводит к смерти самих спорщиков.
Сколько существ – столько и мнений. Конечно же о первенстве вампиров или д’эссайнов речи никогда не шло – такие хищники, как мы, никогда не появляются раньше жертвы. Но если все-таки разговаривать об истинном первенстве, то все споры излишни. На самом деле первым был маленький народец. Фэйри, фаэри, феи – уж кто как может произнести. Мне проще говорить фаэри, но это просто дело привычки.
Фаэри всегда появляются первыми и первыми же уходят. Они всегда живут своей жизнью, не вмешиваясь в жизнь простых жителей мира. Большинство из них бессмертны. Они редко делятся своими знаниями. Они – хранители юных миров. Да, многие миры уже научились обходиться без фаэри так же, как и научились жить без магии. Просто мир «вырос» из подобной жизни. Фаэри любят уходить красиво... В отличие от всех прочих, уходящих в бездну времени или в другие миры. В отличие от Древних.
Фаэри часто непостижимы для других разумов, потому что при своей вечности они трепетны, как крылья бабочки: легкое движение пальцем – и их уже нет. Фаэри прекрасны в той же мере, в какой и отвратительны. Все зависит от вашего вкуса – хотя уж если так говорить, то можно найти фаэри на любой вкус. Хотя на вкус они... Простите, отвлекся.
У фаэри своя магия, прямая работа с хаосом и мироустройством, и ею не может пользоваться никто, кроме самих фаэри или тех, в чьих жилах течет хотя бы капля их крови. Подобные люди могут соперничать с эльфами в долголетии, а в остальных своих качествах... Хотя я вновь отвлекся. Фаэри – это совершенно дикая сила. Они не подчиняются никому, обычно им наплевать на все войны, лишь бы светило солнце да птицы пели. В большинстве случаев до маленького народца никому нет дела.
Кроме некоторых богов, которые почему-то уж слишком активно стремятся выжить их со своей территории. Естественно, сами боги не сражаются с малым народцем – это было бы битвой кита и слона. Богам хватает послушников, готовых таскать всевозможные каштаны из огня ради своего кумира или же ради власти, которую дает высокое положение в жреческом культе. Грустно признавать, но даже в мое время жреческие культы были организациями, задачей которых было накопление власти, той или иной, ради своих верховных иерархов. Это факт. Но если бы все было настолько плохо и настолько просто, то никакой культ не смог бы продержаться долго, вот только...
Вот только существует такая вещь, как Истинная Вера, и благодаря ей – святые и подвижники. Называйте как хотите. Это люди, которые силой веры могут разжигать огонь в душах людей, способные сдвигать горы и разнимать армии. Конечно, Истинная Вера крайне редка – ею обладают один-два человека на десятки тысяч. И те смогут разве что разнять толпу да отогнать от себя не слишком сильного проклятого. Тех же, чья вера острее меча, никогда не бывает много. Обычно – не больше одного на миллиард. Большинство из них часто даже и не осознают своих возможностей... И слава их богам! Ненавижу религиозные войны.
Верить можно в какого-нибудь бога, верить можно в себя, верить можно во что угодно. Верить нужно. Даже слабая вера дает ощутимое преимущество. Потому что победа не очень любит приходить нежданной.
Примерно такие мысли и возникли у меня, когда я вошел в ту каюту атакованного нами чаролета. Лицом к двери сидел человек, тихо тренькающий по струнам какой-то странной лютни. Черные волосы были зализаны в какую-то нелепую прическу, а белый костюм украшала золотая вышивка, столь обильная, что было совершенно неясно, как он еще как-то гнется.
Мелодия почти завораживала... Почти. Откуда-то пришло знание, что на нас подобные шутки плохо действуют. И я уверен, что он это знал. Святой неизвестной мне веры, прилетевший на одном корабле с существами, которые могут рассыпаться от слова его в пыль. В пепел по ветру. Человек с кровью фаэри в жилах. Он сидел и ждал меня... Не безвольный, нет. Но беззащитный. И защищаться он не собирался. Я закрыл за собой дверь, и лишь тогда он обратился ко мне:
– Подожди... прошу. Ты долго будешь гадать, кто я и откуда, а если выживешь, то, может, и успеешь узнать. Запомни: вера – это самое малое из того, что у нас есть, но, веря тем, кто этого достоин, ты лишь приумножаешь ее. Не бойся ворон и не бойся зайцев. Найди утраченную память – потому что плата не была принята. Ты понял? Нет? Тогда просто... запомни! – Человек дружелюбно улыбнулся, нервно облизнув сухие губы.– А теперь, Джерайн Тень и Тень Джерайна, в обмен на свою душу я прошу легкой смерти.– Он распахнул костюм, обнажая свой живот, «украшенный» черно-алой пульсирующей опухолью.– Да, самоубийство – грех. Да, я мог себя вылечить. Да, действуй. И ни о чем не спрашивай – знать правду тебе еще рано.
Легким движением клинка я снес ему голову. На пол каюты пролилась струя рубиново-изумрудной крови, а в рукояти моего клинка загорелся третий кристалл, в компанию к двум предыдущим. Сине-голубой – с душой девочки-Танцующей. Ярко-алый – архимаг огня. Изумрудно-зеленый – святой... Потомок фаэри. Я не понял ни слова из того, что он сказал, хоть и запомнил все, от первого и до последнего звука... На что он и рассчитывал.
Замечательнейшая личность... Была. Несколькими словами заставить меня почувствовать себя пешкой не так уж и легко. Но при этом он зародил во мне тень какой-то странной надежды. Умудрившись сделать так, чтобы я впервые за все последнее время пожалел о том, что у меня, д’эссайна, так и не хватило времени с ним поговорить… По-человечески?! Стоп. Его душа – моя! Так что источник подробной информации об окружающем мире появится, да. Наконец-то.
Остается только прогуляться до рубки управления и сделать что-нибудь с полетным расписанием. Думаю, что с момента смерти святого чаролеты и так должны как-то разойтись, но предосторожность не помешает. Пройдя по коридору к рубке, я обратил внимание на валявшийся на полу серебряный изогнутый полумесяц рядом с обрезком волос. По инерции подобрал его – благо, что он мне напомнил о Лесс. Надеюсь, она после такого все-таки в порядке. Очень надеюсь.
Будто бы откликнувшись на мои мысли, дверь рубки с треском распахнулась и навстречу мне вылетела сидхе, порядком уставшая, но все еще способная дать бой хоть г’р’макси.
– Лесс, ты в порядке? К чему такая скорость? – Впрочем, к моей чести, вопросы ей я задавал уже на бегу...
– К чему спешка, говоришь? – В этот момент чаролет содрогнулся до основания и угрожающе затрещал, опускаясь все ниже и медленно разбивая корпус корабля, имевшего несчастье оказаться под ним.– Ты хочешь быть здесь, когда эта махина рухнет? Лично я – нет.
– Ясно. Ты постаралась? И не жалко корабль было?
– Нас было как-то жальче,– хмыкнула сидхе, раздраженно откидывая назад криво обрезанные на кончиках волосы, полоскавшиеся по ветру неровной синевато-черной волной, и подбегая к борту.
– Охотно верю.
ВБП все так же висела в воздухе, но тросы, соединявшие два корабля, уже опасно натянулись.
– Лесс, ты первая.
– Джерайн, ты настоящий рыцарь, пропускаешь даму вперед,– улыбнулась девушка, вспархивая на трос и легко устремляясь по нему вперед, к палубе ВБП, где у борта уже стояла абордажная команда Дрейка практически в полном составе. Живые, насколько это только можно было сказать про немертвых.
– Увы, не настолько, насколько мог бы.
Я дождался момента, когда Лесс таки вскочила на палубу «Птицы», и аккуратно залез на трос, уцепился покрепче и легким движением клинка срезал его за собой. Увы, я не сидхе, чтобы во второй раз пробегать по натянутому тросу. А так – короткий полет, довольно болезненный в финале, но не фатальный, и можно спокойно карабкаться вверх, на палубу, опираясь ногами о белоснежно-белый борт чаролета.
И лишь когда я перемахнул через борт ВБП, за нами проследовал «блондинчик», который просто преодолел все расстояние между кораблями в один прыжок. Правда, ему пришлось цепляться косой за борт, что вызвало у Дрейка легкое недовольство.
– Мы отправляемся? – уточнил я.
– Еще пара минут, и можно двигаться,– задумчиво отметил Дрейк.
Сидхе наконец-то смогла лицезреть результаты своей диверсантской деятельности во всей красе, довольно усмехнулась и попыталась оттереть кровь, уже подсыхающую у нее на лице. Получалось это скверно, поскольку рубашка была испачкана гораздо сильнее, чем лицо, и отыскать чистый кусочек на рукаве было сложновато.
– Дрейк, думаешь, что ВБП не протиснется? – задумчиво поинтересовалась она, глядя на то, как медленно опускаются два намертво сцепившихся чаролета.– Вроде бы ждать-то нечего, на остальных кораблях народ не в меру суетиться начал.
– Уважаемая Алессьер, не волнуйтесь. Гардеробные моего корабля к вашим услугам. Да и за «Птицу» не беспокойтесь – мы бы и в меньший просвет протиснулись. Просто с минуты на минуту должен вернуться Риго.
Будто бы вторя словам Дрейка, снизу вылетела «кошка» и, звякнув металлическими лапами о борт, крепко в него вцепилась.
– Прекрасно. Можно уже и двигаться постепенно. Вперед.
ВБП медленно тронулась с места и поплыла вперед.
Наш диалог перебил похоронный колокольный звон, казалось раздавшийся из воздуха. Дрейк умолк на полуслове. А когда после подобного вступления прогремел орган, то вампир заметно побледнел.
– Мы. Отсюда. Удираем.
– Дрейк... Вообще-то мы и так уходим...
– Нет... Все держитесь кто за что может! МЫ ОТСЮДА УДИРАЕМ НА ПОЛНОЙ СКОРОСТИ!!! Я ЖИТЬ ХОЧУ!!!
– Не хочу тебя огорчать, но ты давно уже мертвый.
– ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ НИЧЕГО!
Из воздуха соткался угольно-черный чаролет, формой очень напоминающий гроб размером с небольшой дворец. Под звуки органной музыки он поворачивался к нам, медленно и неотвратимо, как меч палача, пока ВБП шустро разворачивалась и разгонялась, намереваясь уйти из-под атаки. Мы не успели на какие-то доли секунды. Торец черного гроба полыхнул светло-голубым, а затем все небо вокруг нас залил ослепительный свет. Я практически ослеп, а в следующее мгновение палуба рванулась у меня из-под ног.
Способность видеть вернулась ко мне через пятнадцать весьма неприятных минут, которые я пролежал на палубе почти неподвижно.
– Жив? – поинтересовалась сидящая рядом сидхе, потирающая глаза. Ну ей, как показалось, было несколько проще – все-таки браслет не просто так у нее на запястье надет, защитить в меру возможностей успел.
– Жив,– констатировал я, с удивлением оглядываясь вокруг. Никаких существенных повреждений нам залп «гробика» нанести, похоже, не успел. Разве что ВБП выглядела изрядно выгоревшей на солнце, да вампиры были белее мела.
– Что это было?
– Маленькая дуэль двух легендарных персонажей. Меня попытались немного поджарить, я немного отбился. Хорошо хоть щит был практически неизрасходованным и основную мощь удара выдержал. Да и борта достаточно высокие. Но потрепало нас изрядно. Впрочем, теперь нас уже не догонят – ВБП гораздо быстрее «Призрака», так что после обмена ударами мы просто улетели.– Дрейк ткнул пальцем в черную точку на горизонте.– Ничего, в следующий раз я не буду столь беспечен.
– Угу, в следующий раз не оставляй голову где-нибудь в другом месте, а бери ее с собой,– съязвила сидхе, с крайне выразительной гримасой пытаясь отковырять засохшую корку, в которую превратилась кровь.– Крайн, интересно, как я буду отмываться от этой гадости и сколько времени у меня это займет?
Дрейк что-то прикинул в уме, после чего ответил:
– Не больше получаса. Все отнюдь не так страшно, как выглядит. Кроме того, с меня – новый костюм...
– Тем более что вам так даже идет.– Через борт перепрыгнул несколько потрепанный, но донельзя довольный собой Риго.
Дрейк почти не удивился.
– Как?..
– Закрылся корпусом корабля. Такой большой луч света – а по мне промазал. Нет, в истинном искусстве войны наш противник не понимает ничего,– чуть насмешливо ответил Риго, оттирая свой нож от крови белоснежным платком. Кажется, шелковым.
Пользуясь тем, что вампиры пока заняты друг другом, я подошел к Лесс. Меня все еще шатало после залпа, но зрение уже вернулось в почти полном объеме. То есть я уже мог пытаться разобрать цвета.
– Лесс, они сейчас друг другом еще долго заниматься будут. Ты сто раз вымыться успеешь. Могу я попросить тебя о маленьком одолжении – разреши мне проводить тебя до твоей каюты?
– По-моему, на этот раз мне тебя следует проводить,– улыбнулась сидхе, с готовностью подставляя плечо.– Ты шатаешься, как пьяный. Это мне в общем-то тот луч доставил лишь допустимое неудобство, спасибо Фэю, вовремя обеспечившему меня индивидуальной защитой. А тебе, как кажется, досталось куда сильнее.
– Ну если честно, не так уж и досталось, но от помощи не откажусь.
Она подошла чуть ближе, подхватила меня под руку, и мы направились к нашим каютам. Нет, конечно, в полуослепшем состоянии куча минусов, но они компенсировались прочими органами чувств, а также тем, что можно было идти приобняв Алессьер, не нарываясь на ее негодование. Когда мы добрались до кают, я отстранился от сидхе и приоткрыл дверь, ведущую в отведенные ей апартаменты.
– Лесс, прошу. Уж теперь до своей кровати я и сам доберусь.
Сидхе только маловразумительно отмахнулась – на лице ее, покрытом темными разводами, четко прописалось одно-единственное желание. Поскорее избавиться от порядком доставшей ее ноши, то есть от меня, и отчалить в сторону горячей ванны и мягкой постели, что она, не задумываясь, и сделала – только дверь замком щелкнула, едва не прихватив неровно обрезанную прядь иссиня-черных волос. Чего, собственно, и требовалось ожидать после той находки.
Ввалившись в свою каюту, я по стенке дошел до кровати (о великое правило правой руки!) и рухнул в ее прохладные объятия. Итак, Лесс отдыхает, и это значит, что у меня есть не больше часа, чтобы... Чтобы что? К примеру, я могу выправить чуточку помятый полумесяц. Я снова прокрутил в памяти сцену в коридоре чаролета, затем подскочил на кровати как ужаленный, приземлившись уже на ноги, одним точным движением выдернул эсси’д’шарме из-за пояса и засунул под кровать, заставив его заодно превратиться в «вариант для заточки»,– широкий круг с рукоятью. В центре круга отчетливо вспыхивало неосязаемое пятно света.
Я собрал три души, и теперь клинок превращается. Уж не знаю, что получится в итоге, главное, что у меня появится оружие, а не «артефактная открывашка», как в свое время кто-то обозвал мой клинок. Надеюсь, что под кроватью достаточно темно для адекватного превращения.
Заодно мне что-то уж очень хотелось немного побить Дрейка. В жизни не поверю, что он не знал, с кем придется столкнуться нам... мне на борту того чаролета. Остается лишь выяснить, было ли это подстроено именно им или тут приложил свою руку кто-то более прозорливый.
Так... А вот теперь времени точно мало. Хотя... Да. Сначала я сделаю полумесяц для Лесс. Затем – когда она выйдет из каюты – провожу ее к Дрейку, попутно рассказав о возможностях подаренной мной подвески. И лишь после того, как Лесс и Дрейк закончат примерку новой одежды, попытаюсь у него что-нибудь выяснить. Наедине... Кстати, переодеться мне тоже не помешает.
В результате через добрых пятьдесят минут, когда ко мне в каюту постучались, я был уже вымыт и одет в добротный пурпурный камзол, белую рубашку да черные замшевые штаны. В руке я сжимал слабо мерцающий серебристый полумесяц.
– Войдите!
– Джер? – В дверной проем просунулась голова сидхе, с мокрых волос которой капала вода, оставляющая едва заметные пятна на ковре.– К тебе можно обратиться с небольшой просьбой, если ты, конечно, не занят?
– Да, конечно же можно.– Я улыбнулся. Сидхе протиснулась в дверь полностью, завернутая в широкое банное полотенце, одной рукой предотвращая его сползание, а другой удерживая ножницы и частый гребень.
– Слушай, ты мне волосы подровнять можешь? А то сегодня какой-то гад мне мечом косу укоротил, разумеется неровно, а самой как-то неудобно... Не поможешь?
– Конечно, помогу! Тебе их только подровнять, так? Кстати, я там твое украшение нашел.
– Если хочешь, можешь совсем отрезать, у меня просто руки до такого варварства не доходили,– мрачно буркнула девушка, проходя в комнату и садясь на низенький табурет, больше напоминающий пуфик у туалетного столика. Вздохнула, передавая ножницы и гребень, и посмотрела на «украшение».– Это скрытое лезвие, для нежити обычно очень неприятный сюрприз.
– Порой и оружие – украшение. Но на такое варварство, чтобы совсем тебе косу отрезать, и у меня рука не поднимется.– Я усмехнулся и встал за спиной Лесс, невольно любуясь ее точеной спиной, линией ее позвоночника, ее голубоватой кожей.
Хватит, это мы уже проходили. Обожание идет по нарастающей, так что, если я еще и про гламор вспомню, наверняка впаду в ступор. Особенно в том случае, если задумаюсь, что так как сюда она пришла из ванной, то под полотенцем она наверняка голая. Совсем... Стоп!
Я провел кончиками пальцев по ее плечам и спине, попутно расправляя волосы. Затем взял принесенный девушкой гребень и с молчаливым наслаждением расчесал ее волосы на всю их длину – несмотря на полученные повреждения, грива Алессьер все еще спускалась немногим ниже спины. А если подробнее... Хотя нет. Не надо.
– Ладно, тогда сейчас подровняю. Ты только не двигайся. Хорошо?
– Мне вообще после беготни по тросам шевелиться лень. А еще к Дрейку надо завернуть, сказать свое веское «фи» относительно его принципа строгой дозировки информации идущим в бой,– пожала плечами сидхе, спокойно сидя на табуретке и ожидая окончания экзекуции. Капельки воды с едва уловимым ароматом лавандового мыла скатывались с ее косичек на висках, падая на полотенце.
Я аккуратно приподнял пряди волос и несколькими движениями ножниц добился того, чтобы они стали одинаковой длины. Оставшегося вполне хватало, чтобы прикрывать копчик. Кстати, хороший вопрос: а есть ли у эльфов копчик? Эх, опять не в ту степь заносит.
Увы, но прекратить любоваться красотой отдельно взятой сидхе мне не удавалось. Уж и не знаю, чем это было вызвано, но вот реагировал я на нее опять ну совершенно однозначно. Кровь упорно начинала бурлить, устремляясь к совершенно конкретной части моего многострадального тела. Хорошо хоть соображалка еще действовала. Кое-как.
– А тебе-то он чего не сказал? – Увы, мой голос чуть не сорвался, несмотря на то что я старался тщательно выговаривать каждое слово. Спокойнее надо быть. Даже когда на расстоянии вытянутой руки сидит обворожительная голубокожая красотка с иссиня-черными волосами, одетая только в тонкое полотенце...
– Ну наверное, того, что в команде нападающих будут довольно старые вампиры – настолько старые, что могут просыпаться ближе к вечеру. Кусаются больно, крайновы дети,– вздохнула девушка.– Кстати, мне уже можно идти? Я к тому, что хотелось бы одеться. Сквозняков тут вроде бы нет, но сидеть в одном полотенце несколько некомфортно.
– Да, но тебе такая одежда настолько идет...– Гормоны – молчать! – Прошу меня извинить за допущенную вольность, вызванную все никак не прекращающимся и довольно странным моим к тебе отношением. Извини... Но тебя вроде никто не укусил, так?..– Спрашивая все это, я накинул на девушку свой камзол.– Так и тебе потеплее будет... И мне поспокойнее.
– Мне повезло, что Фэй оказался гораздо прочнее, чем вампирские зубы, а еще он очень не любит фамильярное к себе отношение.– Алессьер рассеянно погладила кончиком пальца бархат камзола.– А насчет отношения... Извини, полагаю, что это остаточный эффект от гламора. Он должен завтра, максимум послезавтра, уже пройти. В конце концов, я же предупреждала, что не стоит на меня смотреть.– Сидхе встала и, забрав у меня ножницы и гребень, вернула камзол и скользнула к двери.– Знаешь, лучше я побыстрее переоденусь. Кажется, запасная одежда у меня еще осталась.
– Я не уверен, что все так просто... Кстати, Дрейк обновление гардероба тебе уже обещал, так что с новой одеждой взамен старой проблем не возникнет. Ты, когда готова будешь, меня позови.– Я пошел вслед за Лесс и, уже закрывая за ней дверь, сделал полшага за порог и протянул ей полумесяц.– Ты чуть не забыла.
– Точно, спасибо. Я уже с ним распрощалась.– Она забрала лезвие из моей ладони, едва коснувшись кожи тонкими прохладными пальцами, и скрылась за дверью.
– Жду,– успел я сказать закрывающейся двери.
И действительно принялся ждать...
Все-таки интересно – чья это была инициатива? Да, мне очень хотелось найти кого-нибудь подобного для того, чтобы клинок был наиболее сильным, но... Чудес не бывает. Или Дрейк спровоцировал это нападение, или этот святой сам на нас вышел, или поучаствовала какая-то третья сила, мне неизвестная. Все это требует скорейшего уточнения... Пока же придется спрашивать у Дрейка. Клинок все равно сейчас недоступен.
Впрочем, мысль моя оборвалась на полуслове, ибо обернулась сидхе довольно быстро – казалось, и пяти минут не прошло, а она уже стояла на пороге моей каюты, одетая в свой излюбленный костюм для лазания по горам. Поймала мой взгляд и недовольно дернула плечом, поправляя квэли.
– Не смотри на меня так, у меня запас одежды далеко не бесконечный, а благодаря постоянным стычкам мне уже нужно обновить гардероб. А то оставшееся мятое платье годится только на случай острой нужды, который пока еще не наступил!
Лесс была традиционно обворожительна. Если у меня не выработается никакого иммунитета к ее женским чарам, то придется купить себе слюнявчик.
– Ты запомнила дорогу к каюте Дрейка?
– Ее запомнил Фэй, но и я на память тоже не жалуюсь. Идем? – Девушка перебросила через плечо несколько укоротившуюся косу и отошла к дверному косяку, освобождая проход.
– Идем.– Нет, чтобы уловкой завоевать себе место позади девушки – до такого я еще не дошел, хотя воображение уже рисовало эту соблазнительную картину.– Лесс, я говорил, что этот костюм тебе идет?
– Говорил. И на спуске, и сейчас. Хотя лично у меня складывается ощущение, что ты не слишком часто встречал сидхе, которые не успели осесть среди инородцев. В Столице такая одежда – обычное дело.– Алессьер, уже неплохо ориентировавшаяся в полутемных коридорах, ускорила шаг, пока не остановилась перед дверью капитанской каюты.
Я несильно постучал, и дверь открылась. На пороге нас встретил широко и весьма благодушно улыбающийся Дрейк.
– Обещания нужно выполнять, не так ли? Прошу, проходите.– Пропустив меня и Лесс, он запер дверь на замок.
– Дрейк, тут даже дело не в обещании.– Сидхе пожала плечами и бесцеремонно уселась в кресло, закинув ноги на краешек письменного стола вампира и умудрившись не задеть ни единой бумаги из раскиданных по столешнице.
Наглость, достойная восхищения.
– Я просто не уверена, что мне придутся по вкусу наряды ваших бывших и ныне существующих пассий, аромат духов которых даже я ощущаю от во-он того объемного шкафа.
Девушка лениво махнула рукой куда-то в сторону объемистого деревянного гардероба, полуприкрыв глаза, как кошка. Большая, нахальная и опасная. Дрейк мельком взглянул на несчастный шкаф и широко ухмыльнулся.
– Я не удивляюсь тому, что тебе не нравится аромат этих «духов», ибо в этом шкафу хранятся результаты неудачных алхимических экспериментов. Когда результат не совпадал с ожидаемым, но стоимость реагентов была такова, что выбросить жалко. Кстати, если ты думаешь, что я предлагаю тебе ношеную одежду, ты снова ошибаешься.
– Ой, только не говори, что у тебя тут имеется портной, который за час мне одежку пошьет. Или у тебя тут хранится запас одежды всех размеров для подобных случаев? – Лесс задумчиво осмотрела носки своих сапог, по-прежнему игнорируя тот факт, что вампиру может и не понравиться подобное отношение как к своей персоне, так и к бумагам на столе.
Я подошел к полкам и принялся рассматривать сувениры. Может, найду что-нибудь, что мне таки пригодится? Тем более что не придется вставать между меряющимися остротой клинков сидхе и вампиром.
– Нет, конечно, не всех размеров. Но на тебя найдется. Как и портной, достаточно талантливый, чтобы ушить понравившиеся вещи до твоего размера. Кстати, по-моему, где-то была даже пара новых и чистых сапог, которые не жаль положить на чей-либо стол вместе с ногами.
– Ноги отдельно от всего прочего или все же единым комплектом? – осведомилась сидхе, приподняв правую бровь.– Дрейк, по ходу дела Джерайн от тебя что-то хотел, а я просто так, за компанию навязалась. Даже не стану расспрашивать, в каком месте ты нас подставил, утверждая, что твой чаролет – самое безопасное место. Не имею желания лезть в политику ваших взаимоотношений.
– Лесс, если бы ты ничего не хотела, то и не пришла бы сюда вместе со мной.– И куда я лезу?!
Сидхе только опустила ноги со стола, резко встав с занимаемого ею кресла.
– Джер, я сюда, честно говоря, не за бесплатными тряпками пришла. Просто хотелось узнать, почему «Птица» была столь пафосно поименована самым безопасным местом, если пробираться через пещеры Иррестана было бы гораздо безопаснее, чем проверять себя на прочность в схватке с вампирами,– мило улыбнулась девушка, вставая напротив Дрейка и окидывая его оценивающим взглядом.
– Лесс, предвосхищая ответ Дрейка, задам тебе один вопрос: тебя кто-нибудь заставлял с ними драться?
– Если ты не помнишь, то один из пунктов нашего с тобой контракта,– она выделила голосом это слово, а ее взгляд из заинтересованного становился все более и более холодным,– гласит, что я обязана защищать тебя в случае опасности. Полагаю, что пять чаролетов с вампирами и наемниками, вознамерившихся взять на абордаж «Птицу»,– это достаточная причина для беспокойства. И какими бы хорошими вояками ни были вампиры Дрейка, шестерых было явно маловато, чтобы отбиться. Впрочем, если ты считаешь, что мои действия вышли за рамки договора, то, как мой наниматель, ты вправе установить более четкое определение опасности как случая, в котором тебе могут потребоваться мой клинок и моя защита.
– Я не уверен, что этим «абордажем» нам был бы причинен какой-либо вред. Дрейк... Что это за дурацкие игры в войну?!
– Почему дурацкие? Самые обычные... игры. Молодая леди, вы никогда не задумывались о потенциале практически бессмертного существа, разменявшего несколько веков и сдвинувшегося на убийстве? Если нет – не спрашивайте на эту тему Риго. Вам будет неинтересно внимать его речам. На борту Vera Be’gloria Preza вы были в безопасности. Покинув же мой корабль, вы сами столкнулись со своими неприятностями... Не так ли, Джерайн?! Нет, я ничего не подстраивал, и не смотри на меня такими добрыми и всепрощающими глазами!
– О, тогда прошу прощения.– Сидхе отвесила грациозный и при этом немного издевательский поклон.– Надеюсь, что вы, столь умудренный веками времени и извращенный безумием разума, получили истинное удовольствие, наблюдая за спектаклем, который развернулся пред вашими очами. Искренне надеюсь как можно скорее покинуть столь гостеприимное место, как ваш чаролет. Впрочем, у меня есть надежда еще и на скорейшее достижение сидхийской границы, на которой я буду наконец-то свободна от очередного контракта, пусть и получу гораздо меньшую сумму за частичное выполнение. Желаю провести время наилучшим образом. Надеюсь, меня уведомят о высадке.– Алессьер развернулась и шагнула к двери.
– Алессьер, и ты откажешься от компенсации, которую я готов тебе предоставить за то, что ты подверглась риску?
– Не все можно купить за деньги или тряпки, вам ли этого не знать, уважаемый Дрейк? Полагаю, что мудрость ваших лет должна была подсказывать вам, что в могилу можно взять только груз дел, гордость и честь. А все остальное – лишь прах, который останется в назидание потомкам.– Сидхе даже не обернулась, черной статуей застыв у самой двери.– Но мне искренне жаль вас, если за столько лет вы не нашли ничего, что нельзя было бы продать или купить.
– Лесс, прости, что снова вмешиваюсь в ваш диалог, но вы совершенно друг друга не понимаете. Он не хочет тебя купить. Он лишь предлагает в качестве извинения компенсировать все доставленные тебе неудобства. Так, как ты хочешь, и так, чтобы забирать что-либо в могилу пришлось как можно позже. Верно?
Вампир кивнул.
– Я прекрасно его поняла, Джерайн. Спектакль оказался достоин зрителя, а значит, актеры достойны платы. И неудобства в виде испорченных сценических костюмов щедрый зритель, безусловно, готов компенсировать.– Девушка обернулась и смерила вампира взглядом.– Милорд Дрейк, мне не нужна ваша компенсация, у меня есть все, что необходимо, поэтому я отклоняю ваше щедрое предложение. Надеюсь все же, что спектакль доставил вам удовольствие и вы хоть немного развеяли томившую вас скуку.
– Миледи Алессьер, никакого спектакля не было и быть не могло. Более того, я благодарен вам за вашу помощь, поскольку уничтожение чаролетов противника силами Сорса ВБП не оставило бы нам возможности для маневра и при появлении Черного Барона мы могли пострадать. Джер, прошу, закрой рот. Твой противник стал для меня неожиданностью, а смерть его... В общем, это был исключительно его выбор. Не мой.
– Ваша благодарность принята, посему позвольте откланяться. Мой заказчик еще очень хотел о чем-то с вами пообщаться, у меня же выдался слишком тяжелый вечер, чтобы продолжать разговор. Милорд Дрейк, вы соизволите открыть дверь сами или же мне придется взламывать замок?
Опередив Дрейка на какую-то секунду, я легко открыл замок. Отмычкой.
– Спокойной ночи, Лесс. Отдохни... пожалуйста.– Я улыбнулся краешками губ.– Дрейк, замок никуда не годен, открывается уж слишком легко.
Вампир пожал плечами, будто подтверждая истинность моих слов.
– Алессьер, вам остается лишь сообщить мне, какая вам необходима компенсация. Можете посоветоваться со своим браслетом. Он вам насоветует.
– О да, браслет насоветует. Переспать с вами и не заморачиваться, такое он посоветовать точно может.– Девушка кивнула мне.– Джерайн, я проснулась недавно. И после такой беготни мне не сон нужен, а просто отдых в спокойной обстановке. Конечно, это не обязательно, но поскольку в моих услугах на данный момент нет никакой необходимости, я предпочту откланяться.
– Удачи,– сказал я, провожая девушку взглядом, после чего плотно закрыл дверь.– А теперь ты не мог бы объяснить мне, что же на самом деле произошло? – Я в упор уставился на Дрейка.
– Я не имею к этому никакого отношения. Скорее всего, нас вычислили при отлете из Иррестана. Предугадать маршрут следования не так уж и сложно. Опять же твой «заяц». Тут, конечно, есть варианты, но все равно – у нас было две или три альтернативы в выборе маршрута. Я уж и не знаю, что могло нас ждать, выбери мы другой перевал, но противниками для нас эта мелюзга не была. Просто наемный сброд, призванный не то задержать... не то красиво умереть, как тот твой знакомец. Нет, сам узнаешь, кто он, когда пообщаешься поближе. Кстати, прилетаем завтра, часам к шести утра. Рекомендую наконец собраться и выспаться. Вопросы больше не принимаются. Пожалуйста, убирайся вон, мне нужно подумать. И много.
Замок призывно щелкнул.
– Удачи!
Снова приходится терять время... Хотя с другой стороны – возможность выспаться возникает не так уж и часто. Ночь была убита сном, а утром нас уже высаживали с «Белой Птицы». Все так же натягивались тросы, мешок с вещами оттягивал плечи, скрывая в себе превращающийся клинок. Впереди виднелись стены Гранца, последнего крупного людского поселения перед землями сидхе. Мы сошли с платформы, Дрейк обнял нас по очереди на прощание и притом шепотом сказал мне:
– Знаешь... все это время я совершенно не мог понять, как и зачем ты дал «Птице» сознание женщины, обладающей литературным даром и ироничными манерами? За века совместных путешествий я решил, что это наверняка намного хуже твоего браслета, знаешь ли. Так что приключения твои, Джер, только начинаются.
Я совершенно ничего не смог ответить, глядя на то, как платформа с вампиром растворяется в предутренней дымке...