Глава 13
Я, едва переставляя ноги от усталости, зашла в отведенную мне комнату и буквально упала на постель. Видимо, сегодня Нильдиньяр решил загрузить меня знаниями эльреди о таинственных древних, Шепчущем Кургане и прочих пророчествах по самые ушки. Нет, безусловно, рассказывал он интересно и захватывающе, но только когда спустя какое-то время я уже попросту перестала воспринимать информацию, наследник соизволил объявить перерыв на обед. Кстати, к тому времени я уже пришла к выводу, что обе стороны активно что-то недоговаривают. И Армей, и Нильдиньяр. Потому что если первый однозначно наврал насчет возвращения домой, то второй гениально уходил от ответа на мой вопрос: «Какая сила скрывается в Шепчущем Кургане?» И не верилось мне, что эльфы, знавшие столько всего и о древних и даже о таких мелочах почему при переходе у нас с Рейном поменялась одежда или каково содержимое наших сумок и карманов, понятия не имели о том, что именно должны высвободить Ключи. Они были информированы и еще как. Только пока почему-то не говорили.
Я села на постели и провела ладонью по рукояти нарэиля, стоящего у изголовья. Вот ведь интересно. Получается, он так и остался моей катаной, но при переходе превратился в свой ближайший аналог. Как говорил Нильдиньяр? При пересечении границ между мирами изменится все, кроме того, что не принадлежит ни одному из них? Правда, мне потребовалась расшифровка этой заумности эльредийского масштаба. Проще говоря, все вещи, принадлежащие нашему миру, изменились при переходе в нечто подобное. Правило не касалось только украшений. Действительно, им-то чего?
Похоже, протащить обратно донельзя антуражный костюм по-любому не удастся – все равно превратится в джинсы. А жаль, право слово. Сколько времени и средств я сэкономила бы при пошиве. Хотя, если вспомнить о том, что и в нашем мире живут и здравствуют ролевики, реконструкторы и музейные работники, то подобная фэнтезийная одежда могла остаться без изменений. Хотелось бы.
Волевым усилием поднявшись с кровати, я принялась неторопливо расшнуровывать на груди завязки туники. Хоть эльреди и предложили мне переодеться во что-то шелково-воздушное, я отказалась. Лазить по библиотеке, путаясь в длинной юбке и задевая широченными рукавами все в радиусе полуметра, – не самая лучшая идея. А уж как я разоблачалась бы – ума не приложу. Там такая хитрая система завязок была, что без пол-литры не разберешься.
Полусапожки полетели на пол, штаны и рубашка – на ближайший стул, а я натянула на себя нечто вроде ночной сорочки и скользнула под одеяло, вытягиваясь на шелковистых простынях. Интересно, как там Рейн? Аринна уже должна была добраться до Ранвелина, правда, может, она решила там остаться? Я поднесла к глазам левое запястье, на котором тускло светился серебряный браслет, сделавший меня слепой и глухой в плане энергетики, и глубоко вздохнула. Снять его не получалось. Прочувствовать Рейна тоже. Почти ничего не удавалось. Как будто я снова очутилась дома, где я не ведьма, а так, серединка на половинку. Неудачница, которая не может ни читать карты, ни зашептывать раны. Здесь, в этом мире, мои способности будто бы проснулись.
Нет. Как бы я сама проснулась от долгого сна и обнаружила, что у мира гораздо больше граней и красок, чем я думала. Как будто кто-то распахнул тусклые, век не мытые окна и мир предстал передо мной во всей своей красе. В ярких переплетениях энергетических нитей – теплых и холодных, гладких и шершавых, тонких, которые я могу оборвать одним движением, и прочных, словно канат, их я не смогла бы перерубить, как бы ни старалась. А еще я начала видеть истинную природу существ. И чем больше я наблюдала, тем меньше мне нравился народ вокруг. Столько мелочного и лживого обнаруживалось в их душах.
Я успела «посмотреть» на Нильдиньяра прежде, чем он надел на меня скрывающий браслет. Вот уж точно – возвышенное существо: благородное, но чуждое. Непонятное. Может, потому я ему и не доверяла. Слишком уж странной была его душа. Жаль, что не догадалась пристальнее «посмотреть» на Армея – может, и поняла бы, почему он солгал нам с Рейном. А теперь уже поздно…
Я повернулась на бок и натянула одеяло на голову. Сон не шел, несмотря на усталость, мысли крутились как белка в колесе, а еще меня не покидало ощущение какой-то гадости, которая вот-вот должна была свершиться. Как любила говаривать моя мамуля, «пятая точка предсказывает неприятности вернее, чем Гидрометцентр погоду». Вот уж точно: «У бабки есть травка, бабка все-е-е-е видит!» И я, несмотря на браслет, предвижу неприятности.
За дверью комнаты раздался негромкий шорох, потом стук, а следом наступила тишина. Нет, не совсем… Шорох сменился мягкой поступью, которую я почему-то скорее ощущала кожей, чем слышала. Это как чувствовать вибрирующие от музыки соседа-металлиста стены и окна. Шаги остановились у моей двери, и вот только тогда я вспомнила, что забыла ее запереть. Вернее, даже и не подумала о замке – настолько умоталась. И вот сейчас придется платить за это досадное упущение.
Дверная ручка начала медленно проворачиваться, когда я высунула руку из-под одеяла и утащила к себе один из хэлкелей, висевших в ножнах на спинке кровати. Гравировка на лезвии издевательски блеснула белым сиянием, когда я прятала оружие под одеялом, притворяясь спящей и следя за дверью сквозь полуприкрытые веки. О том, почему в Минэрассэ, эльредийском королевстве, куда невозможно пробраться нежити, возникло что-то, отчего гравировка на ритуальном кинжале зажглась предупреждающим светом, я сейчас не думала.
Еле слышный скрип, когда дверь приоткрылась, и следом – ощущение присутствия кого-то, вошедшего в комнату. В темноте я не сразу разглядела, кто именно приближался ко мне, но сверкнувшие зеленым огнем глаза с вертикальным зрачком были мне знакомы. Змеиные глаза манилиха. Либо тот же самый, либо еще один. Хэлкель, спрятанный под одеялом, успокаивал, но несильно. Я уже знала, что манилиха я не смогу убить. Даже ранить так, чтобы сбежать, мне будет не под силу. Потому что реакция у него такая, что обзавидуешься. Странно, но в прошлый раз хэлкели на него не среагировали, быть может, это из-за того, что он был полностью в человеческой ипостаси?
Манилих приблизился к кровати и прежде чем он успел наклониться, я резко взмахнула спрятанным под одеялом хэлкелем.
Острое лезвие с пляшущими язычками белого пламени оставило чуть светящийся след поперек живота монстра, на мое запястье брызнуло что-то горячее, а змей отшатнулся и зашипел. Одним ударом выбил обагренный кровью хэлкель из моей руки и влепил мне хлесткую пощечину. В ушах зазвенело, в глазах потемнело, а во рту я ощутила соленый привкус – похоже, губы разбиты. Пока я пыталась прийти в себя, манилих бесцеремонно закинул меня на плечо и выбежал в коридор, освещенный магическими светильниками. Я успела увидеть только эльреди, лежащего у стены с неестественно вывернутой шеей, и мне резко поплохело. Впрочем, заорать это мне не помешало. А в следующую секунду я получила удар по затылку, от которого у меня перед глазами заплясали разноцветные звезды, секунду спустя растаявшие в бархатистой мгле.
Очнулась я оттого, что по лицу меня хлестнула довольно острая ветка. Я по-прежнему болталась на плече манилиха, белые волосы занавесили обзор, но светлые березовые стволы я заметила сразу. Уже почти граница Минэрассэ. А если змей выберется из эльредийского королевства… Ну, трупик мой найдут не скоро.
– Отпусти меня-а-а-а! – Я ударила по спине манилиха кулаком и попыталась вырваться из его цепкой хватки, но не тут-то было.
– Отпустить? Тебя? – От шипящих ноток в голосе меня продрало по коже. – Впрочем…
Он резко остановился и сбросил меня на землю так, что я чувствительно приложилась спиной о выступающий древесный корень, затем Огненный Змей откинул назад длинные золотистые волосы и насмешливо скрестил руки на груди.
– Удивительное дело: как мы с вами ни встретимся, прекрасная леди, вы все в ночной рубашке.
– Может, стоило как-нибудь прийти днем? – поинтересовалась я, поднимаясь с земли и потирая ушибленный копчик.
– Это же не интерес-с-с-сно, – улыбнулся он, и в лунном свете я заметила длинный раздвоенный язык, на миг показавшийся изо рта. – Только мы тут с вами болтаем, а ваши вопли наверняка перебудили уже всех эльфов. Нет уж, второй раз я вас не упущу. – Он схватил меня за руку и снова перебросил через плечо, сигая в заросли.
Очередная ветка хлестнула уже чуть ниже ушибленного копчика, и я, решив, что хуже уже не будет, на всю рощу завопила:
– Нильдинья-а-а-а-а-ар!!!
– Да заткнись ты наконец! – Манилих встряхнул меня, перепрыгивая через небольшой овраг. – Еще слово-и мне снова придется ударить тебя.
– А плевать! Нильдиньяр!!!
В воздухе что-то просвистело, и Огненный Змей споткнулся, выронив меня в густую траву. Я приподнялась, чтобы увидеть, как он выдергивает из плеча темную стрелу с белым оперением и моментально скрывается за ближайшим деревом, уходя из-под обстрела.
– Varr’ell quellian!
Я не поняла, что именно кричал скрывавшийся за листвой эльреди, но постаралась побыстрее убраться с линии огня, по-пластунски уползая подальше от толстенной березы, за которой скрылся манилих и откуда сейчас слышались отвратительные хлюпающие и пощелкивающие звуки. Когда мне выбили сустав на руке во время тренировок с мечом, его вправляли точно с таким же звуком. Господи, у него что, кости местами меняются?! Конечно, фильмы про оборотней я видела неоднократно, но вроде бы в прошлый раз все было не так страшно и противно: когда меня спас Рейн, он превратился быстро и без излишних спецэффектов…
– Леди Ксель, уходите оттуда немедленно!
А вот голос Нильдиньяра я сразу признала и, вскочив на ноги, побежала туда, где из-за дерева вышел наследник правителя клана Осеннего Пламени с луком в руках. За спиной зашипело, зашелестело, но оборачиваться, чтобы проверить, что там движется, я не собиралась. Боялась, что если обернусь, то убегать больше те придется.
– На землю!!! – рявкнул Нильдиньяр, натягивая лук. Я подчинилась, падая прямо у корней невысокой березки, и тотчас над головой у меня просвистело несколько стрел. Ну, правильно, неужто наследник ломанется в лес спасать меня в гордом одиночестве! Все же эльредийским королям быть дураками не полагается. Народ не примет.
Что-то у меня за спиной зашипело, и я, вскочив, сиганула в ближайшие кусты, ободрав себе лицо и руки, но убралась зато из-под обстрела окончательно. И, не успев толком разогнаться, столкнулась с кем-то, одетым в холодную кольчугу поверх свободных одежд. Темноволосый эльреди моментально задвинул меня к себе за спину, поднимая лук и стреляя вслепую, он, похоже, ориентировался лишь на шипение манилиха, которое на миг словно захлебнулось, а потом кусты перед нами смяло одним мощным ударом чешуйчатого хвоста, и я наконец-то увидела, во что превратился Огненный Змей.
В прошлый раз это была просто здоровущая змея, но сейчас перед нами на две головы возвышалась промежуточная стадия между человеком и змеей. Вполне себе человеческий торс, покрытый прочной чешуей, на уровне пояса плавно перетекал в мощный змеиный хвост с длинным шипом на самом кончике. Руки, перевитые жилами, обзавелись пятнадцатисантиметровыми когтями, а лицо… Лицо – это отдельный кошмар, который, к счастью, скрывали сумерки, а ночное зрение у меня хоть и неплохое, но все-таки недостаточное, чтобы можно было разглядеть все подробности. Скажу одно: покрытое чешуей лицо с почти исчезнувшим носом и изменившейся нижней челюстью выглядело жутко. Особенно в сочетании с золотистым гребнем-короной и горящими зелеными глазами с вертикальными зрачками.
Весь этот генетический набор был неподвижен всего секунду – как раз то время, которое понадобилось манилиху, чтобы смахнуть с груди недостаточно глубоко вонзившиеся в прочную чешую стрелы и метнуться вперед, выставив руки. Эльреди успел оттолкнуть меня в сторону, но сам попал под удар. Длинные перламутровые когти пробили кольчугу и вонзились в грудь захрипевшего воина. Его лук выпал из рук, когда оборотень небрежно отбросил жертву в сторону и повернулся ко мне.
Мамочки, я теперь до конца жизни буду змей бояться!
– Леди Ксель! – Дождь стрел, не приносящих особого вреда бронебойной чешуе, отвлек манилиха, и наследник, отбросив в сторону бесполезный лук, выхватил длинный меч, листовидное лезвие которого блеснуло в тусклом лунном свете. Еще трое эльреди, из тех, что были с ним, тоже вытянули мечи из ножен и сейчас двигались на манилиха, расставившего руки в стороны и, как мне показалось, злобно ухмылявшегося.
Шип на кончике хвоста чуть подрагивал, а потом вдруг метнулся вперед с такой скоростью, что я едва заметила это движение. Настолько стремительное, что Нильдиньяр не успел отскочить в сторону – только подставил лезвие меча. От сильного удара зазвенела сталь, но оружие выдержало. Костяной шип, что удивительно, тоже.
Страшно…
Я закрыла лицо ладонями, вжимаясь спиной в березу и отказываясь смотреть на то, что происходило совсем рядом. Но все равно был слышен звон металла, крики эльреди и шипение оборотня.
Как же я хочу, чтобы все это прекратилось!
«Так пожелай!»
Я отняла ладони от лица, глядя прямо перед собой. И манилих, и эльреди застыли в причудливых позах, словно время остановилось, задержав шип манилиха в пяти сантиметрах от груди Нильдиньяра.
«Ты хочешь это остановить?»
Да. Хочу. Очень!
«Тогда действуй…»
Я встала и, подойдя вплотную к застывшим фигурам, легонько коснулась кончиками пальцев костяного шипа, острие которого влажно поблескивало в лунном свете. Яд. Смертельный. Даже если манилих промажет и не пронзит Нильдиньяра насквозь, то все равно эльреди умрет. Достаточно одной лишь царапины – и возврата уже не будет.
Я обернулась. Рядом со мной неподвижно застыла тоненькая фигурка в развевающемся серебристом балахоне. Из-под глубокого капюшона выбивался золотистый свет. Такой же каким светились руки у этой фигуры. Я смотрю на себя… на свое отражение… Нет, скорее на свою сущность, которая скрыта от посторонних глаз. Моя сущность взяла меня за руку, и вместе мы коснулись костяного оружия манилиха. Медленно развернули гибкий хвост, направляя шип в грудь змеечеловека.
Принести кого-то в жертву, своего врага, чтобы спастись самой и спасти тех, кто рядом. Приемлемая цена…
«Приемлемая?»
Сущность разжала брызжущую золотыми искрами ладонь и шагнула назад, за мою спину…
Костяной шип с хрустом вонзился в грудь манилиха, глубоко увязая в плоти. Он покачнулся, изумленно выдохнул, прижимая руки к ране, шипя и отползая назад. По подбородку, заросшему чешуей, потекла тоненькая струйка темной, почти черной крови. Нильдиньяр схватил меня за руку и сильно тряхнул:
– Ключ Зари, это твоя работа?!
Я только и сумела, что отрицательно помотать головой, глядя на отползшего к березе монстра, который сейчас казался совсем не страшным. Скорее мне было жаль его, словно красивого дикого зверя, которого все-таки настигла пуля охотника. Впрочем, стоило только вспомнить остекленевшие глаза эльреди-стражника, меня защитившего, но погибшего на месте, как жалость куда-то делась. Нильдиньяр потянул меня за собой и поставил перед манилихом. Тот уже сполз по березе, оставив на белой коре темное размазанное пятно остро пахнущей железом крови. Эльф вынудил меня посмотреть на то, что получилось в результате моих действий.
– Смотри, Ключ Зари. Смотри и запоминай. Ты сумела обратить силу Огненного Змея против него самого. Мимоходом и наверняка одной лишь силой желания. Вот что ты можешь сотворить со своими врагами. Но ты не должна. Ключ Зари обязан проливать свет на тьму, а не делать ее еще гуще. Возвратись к Ключу Заката, соединись с ним, и вместе вы откроете Шепчущий Курган, вернув благословение древних в эти земли. А сами вы будете вольны сделать выбор – отправляться ли туда, откуда вы родом или остаться здесь. Так или иначе, но, открыв Курган, вы станете хозяевами собственной судьбы.
– Ключ… Зари? – Манилих приподнялся на локте, задыхаясь от хриплого, клокочущего смеха, на губах его выступила кровавая пена, но остановиться он сумел не сразу. – Так вот почему… ты стала для меня сильнейшим дурманом… прекрасная леди… Тягу к которому… я не смог преодолеть.
Нильдиньяр отпустил меня и, перехватив меч, шагнул к умирающему Огненному Змею.
– Я знаю, что сейчас тебе больно, дитя огня и крови. Твой яд убивает не слишком быстро, но при этом причиняет невыносимые страдания. Скажи, кто послал тебя за Ключом Зари, кто сказал тебе, где она скрывается, и твоя смерть будет легкой и безболезненной. Ну же, облегчи себе участь.
– Так я и сказал… лесной… выродок, – ухмыльнулся манилих, обнажая в усмешке окровавленные зубы. – Вы не держите своих… обещаний.
– Так умирай в агонии и судорогах, – холодно улыбнулся эльреди, убирая меч в ножны. Лицо Огненного Змея перекосилось, когда предсказанные Нильдиньяром судороги начали выкручивать его тело. Жуткий, нечеловеческий стон эхом прокатился по березовой роще, продрал по спине январским морозом.
Я зажала уши ладонями, но бесполезно – крик манилиха легко миновал такую ненадежную преграду. Думаю, тут и качественные беруши не помогли бы… Да как же можно позволять живому существу так мучиться?!
– Хватит!!! – Я подскочила к Нильдиньяру и выхватила меч из его ножен. Красноволосый даже бровью не повел, не препятствуя. Более того – остановил стражей, вознамерившихся помешать мне. И хорошо, потому что я не была уверена, что мне хватит духу на то, чтобы совершить задуманное.
– Я даже не знаю, как тебя зовут, – тихо сказала я глядя на то, как манилих меняется, возвращаясь в человеческую форму. Окрашенные кровью волосы в неявном лунном свете казались почти белыми и чуть-чуть светились на кончиках, оттеняя загорелую кожу. Я очень старалась не смотреть на дыру с рваными краями, откровенно не понимая, как он может все еще цепляться за жизнь с такими ранами. Как от выстрела в упор… – Не знаю, но мне правда жаль, что так получилось. Почему ты не оставил меня в покое? Ведь я уже раз отпустила тебя?
Я присела на корточки рядом с умирающим и уперла меч в землю, уже начавшую пропитываться кровью. Заглянула в затуманенные от боли зеленые глаза.
– Не мог… прекрасная леди. Правду говорят, что… Ключи меняют все, к чему прикоснутся… – Он улыбнулся, и на этот раз его улыбка была куда более человеческой. Если бы не кровь, заляпавшая подбородок, то она могла бы быть даже красивой. – Ты… твое… прикосновение стало дурманом… Попробовав который… уже нельзя от него отказаться… Я стал терять силы… у меня все внутри сводило от желания… снова это ощутить… Я пошел по твоему следу, но человек… указал мне, где ты.
– Человек? – Я легонько коснулась кончиками пальцев его руки. – Что за человек?
– Пришедший… из замка в холмах…
– Ранвелин, – сквозь зубы процедил у меня за спиной Нильдиньяр.
Теперь хотя бы понятно, что в Ранвелине кто-то явно ведет двойную игру. Но зачем нужно было натравливать на меня манилиха? Господи боже, а ведь Рейн там остался! Что, если его тоже решили устранить? Или накапают ему черт-те что на мозги, он ведь такой доверчивый. Не совсем, конечно, но все же чужому влиянию подвержен…
– Ты знаешь, что это за человек? – негромко поинтересовалась я, продолжая удерживать в руках холодеющую ладонь манилиха.
Он только покачал головой и тотчас выдернул руку. Я отшатнулась, видя, как его вновь скручивает. Изо рта пошла пена, но затухающий взгляд зеленых глаз был обращен на меня.
Я глубоко вздохнула и размахнулась.
Меч с хрустом вошел в тело Огненного Змея почти по рукоять, а лицо мне щедро окропило горячей, резко пахнущей кровью.
Манилих обмяк, а я, не пытаясь выдернуть клинок, едва успела отбежать в сторону, где меня и вырвало.
Когда желудок перестало выворачивать наизнанку, лица моего коснулась мокрая тряпка. Вернее, поначалу это был носовой платок, но после того, как я обтерлась им, он превратился в тряпку, которую только и оставалось, что выбросить. Я посмотрела на Нильдиньяра – без малейшей брезгливости на лице он помог мне подняться – и шмыгнула носом, стараясь не заплакать.
– Вы никогда не убивали раньше, леди Ксель? – серьезно осведомился эльреди, набрасывая мне на плечи тяжелый бархатный плащ и прижимая к себе. Я только головой помотала, закусывая нижнюю губу, чтобы слезы, уже скопившиеся в уголках глаз, не пролились. Нильдиньяр только вздохнул.
– Если бы я знал, то не позволил бы вам добивать его. Но только вы могли от него хоть что-то узнать. Простите меня, леди Ксель…
Я все-таки расплакалась, уткнувшись лицом в куртку Нильдиньяра. От нее пахло травой, лесом и почему-то ароматным дымом осеннего костра, на котором в октябре жгут опавшие листья. Эльф терпеливо ждал, пока я выплачусь, легонько поглаживая меня по волосам и не говоря ни слова, а потом подхватил на руки, намереваясь отнести обратно в поселение.
– Нильдиньяр, мне нужно вернуться в Ранвелин. Завтра же. Там Рейн остался…
– Нельзя, леди Ксель, – тихо ответил эльреди, идя по едва заметной в темноте тропинке. – Теперь нельзя. Потому что, если кто-то из замка подослал манилиха, чтобы вас выкрасть, зная, как именно Огненный Змей поступает с женщинами, то вам нельзя возвращаться туда одной. Вы просто не доберетесь до Ключа Заката, вас убьют. Или что похуже. – Он нахмурился, и в голосе его прозвучал металл.
– Манилих, добираясь до вас, убил шестерых эльреди. И еще одного в Сторожевой Роще. Не думаю, что тот, кто его подослал, удовлетворится столь малой кровью. А также не уверен, что я долго смогу удерживать свой народ, чтобы он не пожелал отомстить. А он уже дозрел. И я тоже. Поэтому, если прольется еще хоть капля эльредийской крови, то Ранвелину придется ответить за его самонадеянность. Минэрассэ больше не будет поддерживать нейтралитет. Завтра утром я отправлю ультиматум к Армею с требованием выдать того, кто подослал манилиха. Если он не сделает этого в течение суток…
Он не договорил, но и так все было понятно.
Если Армей не выдаст ту сволочь, что науськала на меня манилиха, то эльфы пойдут войной на Ранвелин.
Рассвет в Ранвелине ознаменовался очередным событием – у стен города появился эльф. Один, без оружия, если не считать лука за плечами, с непокрытой головой. Утро выдалось пасмурным, мелкий холодный дождь едва накрапывал, когда Армей, кляня эльфов за привычку появляться спозаранку, подходил к тяжелым двустворчатым воротам, у которых уже толпились взбудораженные стражники.
– Ну что тут у вас на этот раз.
– Эльф треклятый, ваше сиятельство. Один вроде как, и оружия не видно, разве что лук, но и у того тетива спущена. Один раз только выкрикнул, что прибыл с посланием от тамошнего наследника, и теперь стоит молча, как изваяние, – немедленно доложил один из дозорных, спустившийся со стены. – Прикажете расстрелять?
– Ни в коем случае! – резко осадил слишком ретивого подчиненного Армей, одним жестом останавливая готовый прорваться поток размышлений увязавшегося следом мага. – Посланцев, как вы знаете, не трогают. Особенно если вы, господа, не хотите в ближайшее время воевать с Минэрассэ.
– Так точно, ваше сиятельство, – вытянулся в струнку бравый вояка, а маг Александрий вылез таки из-за спины герцога, разминая холеные пальцы.
– Я встречу переговорщика. Заодно передам наше ответное послание, которое направил его королевское величество. – Маг достал из рукава запечатанный королевской печатью свиток, но Армей выхватил пергамент из рук Александрия.
– Я сам. Если у эльфов что-то важное, а иначе они и палец о палец не ударили бы, то лучше я это услышу сам, а не через кого-то.
С этими словами герцог вышел через небольшую калитку в створке ворот и неторопливо направился к неподвижно стоящему эльфу. Страж границы, как можно было судить по ярко-зеленой накидке с золотыми листьями поверх кольчуги, он даже не изменил позу, когда герцог приблизился на расстояние полутора саженей.
– Правитель Ранвелина? – Эльф говорил негромко и медленно, с трудом подбирая слова непривычного для него человеческого языка, смягчая согласные.
– Он самый, – согласился Армей, постукивая свернутым в трубку пергаментом по бедру. -С чем прибыли?
– С посланием от наследника Минэрассэ. – Эльф небрежно бросил в сторону герцога белоснежный пергамент, на котором каплей крови алела печать с кленовыми листьями. – Это ультиматум.
– В честь чего? – Армей поймал свиток, рассматривая печать.
– Сегодня ночью ваш лазутчик проник в Минэрассэ и убил семерых его жителей. Перед смертью он признался, что был подослан человеком из Ранвелина. Эльфы требуют до рассвета следующего дня выдать преступника на суд Минэрассэ.
– А если мы на это не пойдем? – поинтересовался герцог, уже заранее зная, какой ответ получит. И не ошибся.
– Тогда народ леса пересечет границу и сам заберет то, что принадлежит ему, – спокойно объявил эльф.
– Как я понимаю, тот факт, что я был не в курсе действий этого негодяя, на положение дел не повлияет? – поинтересовался Армей, крутя в руках пергамент с ультиматумом.
Уверенный кивок в ответ.
– Что ж, как вы понимаете, в город вы сможете войти разве что с боем. В таком случае я передаю вам послание нашего короля, в котором говорится, что граница отныне будет закрыта. Ее пересечение – вы это понимаете – будет в дальнейшем расцениваться как вторжение.
Эльф только пожал плечами и поймал брошенный в его сторону свиток. Мол, мое дело маленькое, я всего лишь посланец.
– Могу я знать, что за лазутчик пересек вашу границу, чтобы у меня была хоть какая-то зацепка? – напоследок спросил Армей, уже собираясь обратно в город, чтобы отдать приказ о мобилизации войск, когда впервые за свою жизнь увидел, как обычно невозмутимое лицо эльфа искажается гримасой ненависти.
– Манилих, – процедил сквозь зубы эльф, разворачиваясь и уходя в сторону границы.
– Ну, совсем замечательно, – пробормотал Армей. Змеелюдей эльфы ненавидели, пожалуй, еще сильнее, чем хадаров с их некромантией. Почему – никто не знал, но факт оставался фактом. А уж если манилих проливал эльфийскую кровь, то лесной народ зверел и начинал мстить. В этот раз еще обошлось, ведь эльфы дали сутки на то, чтобы найти ту сволочь, которая подослала манилиха в Минэрассэ.
Или чтобы «презренные людишки» собрали свои жалкие силы и подготовились к войне.
– Ну что им надо было? – это был первый вопрос, заданный Александрием, с нетерпением прохаживающимся у сторожевой калитки. Герцог только невесело усмехнулся.
– Господин маг, вы не знаете никого в городе, кто мог бы науськать манилиха на эльфов? Нет? И я вот не знаю. А у нас есть сутки, чтоб выдать этого провокатора эльфам, иначе нам грозят осадой. Вернее, не совсем так – эльфы обещают перевернуть город вверх дном, но найти призывавшего.
– М-м-манилиха? – запинаясь, пробормотал Александрий. – Но ведь это невозможно! Какой силой надо обладать, чтобы подчинить Огненного Змея и натравить его на эльфов?
– Не знаю, но у нас есть сутки, чтобы это выяснить. Или же… использовалась приманка. У эльфов могло быть нечто такое, оно привлекло манилиха настолько, что тот рискнул сунуться в Минэрассэ.
– На вашем месте я бы готовился к бою, – раздался спокойный голос Рейна.
Армей обернулся. Рейн сидел на каменных ступеньках лестницы, ведущей на стену, и безразлично смотрел куда-то в небо. На миг герцогу показалось, что сверху течет кровавый поток, огибающий Рейна, с плеч которого ниспадал черный шелковый плащ, впитывающий в себя багровые ручейки, но наваждение схлынуло так же быстро, как и возникло.
– Какие шансы у вас обнаружить этого деятеля всего за сутки? Полагаю, никаких. А с учетом того, что вчера ночью кто-то расстрелял бордель, мне кажется, вся эта канитель с манилихом – лишь предлог начать военные действия. Вы, герцог, кажется, говорили как-то насчет того, что эльфам позарез надо нечто, находящееся в ваших землях. Вы знаете, что это?
Армей задумался, а потом махнул рукой.
– Молодой человек, пройдемте-ка со мной. Я вам кое-что показать хочу.
Рейн только пожал плечами, поднимаясь со ступеней и следуя за герцогом, который привел его в одну из обзорных башен замка, маленькую, порядком захламленную, но еще функционирующую. Армей подошел к узенькому окну и указал на запад, туда, где находилась эльфийская граница.
– Надеюсь, зрение у вас хорошее. Видите небольшой холм на западе? Собственно, это и есть предмет спора. Примерно четыреста лет назад он принадлежал эльфам, но мои предки оттеснили их туда, где находится нынешняя граница, а на сам замок наложили мощные защитные заклинания. Холм этот называют Шепчущим Курганом и считается, что в нем древние – раса, которая давным-давно покинула этот мир, запечатали для потомков некую магическую силу и с ее помощью можно преобразить землю. Обладатель этой силы в состоянии сделать все или почти все, что угодно.
– Как я понимаю, мы с этой силой связаны, так?
– Были связаны, Рейн. – Армей оперся о подоконник, вглядываясь в пасмурное утро, готовое разразиться дождем. – Ты и Ксель были Ключами, которые могли бы эту силу высвободить. По отдельности это невозможно. Но эльфы терпеливы, они не утрачивают надежды. Они будут ждать до тех пор, пока не придет второй Ключ. Лично я не верю в перерождения, но, пока есть Курган, есть и Ключи, которые могут его открыть. Так или иначе, Ключ Зари снова здесь появится. Вопрос только, когда и в каком облике. Именно поэтому я дал приказ стрелять в нежить. Если бы я этого не сделал, то Ключ Зари не смог бы вернуться. А так – есть шанс.
– Он есть всегда, даже когда кажется, что его нет. – Рейн дружелюбно улыбнулся, и лишь в глазах слабо поблескивали багровые сполохи. – Тем более что один – это больше, чем ничего… Герцог, подозреваю, вы что-то недоговариваете. Я не удивлюсь, если окажется, вы сами не знаете что-то важное. Но чего-то не хватает и полная картина никак не складывается.
– Не складывается, – согласился Армей. – Ты второй Ключ, Ключ Заката. И функция твоя, в отсутствие Ключа Зари, не очень-то мирная. Но думаю, об этом ты и сам уже догадался, разве нет?
– Я думаю, в курсе весь замок. Так или иначе. Правда, я подозреваю, все остальные дают мне менее привлекательные определения. Думаю также, что среди людей в замке есть предатель, и, может быть, не один. Не исключено, это вы, герцог, хотя я, если честно, сомневаюсь. По крайней мере, вы стараетесь на благо своих людей, себя… И своей жены. Вам есть что терять. И большинству тоже. А кому-то терять нечего и он работает… на себя, используя тех, кто подвернется под руку. Да, отвечая на возможный вопрос: мне терять нечего. Но я не заинтересован в гибели замка… По крайней мере, пока я не утратил надежду. Так что мы все еще в одной лодке. – Рейн подошел ближе к окну, всмотрелся в очертания Шепчущего Кургана. Армей только покачал головой, глядя куда-то в сторону.
– Хуже всего, что если завтра на рассвете мы не предъявим эльфам ту крысу, что натравила манилиха на Минэрассэ, то они пойдут войной. И сметут замок. Того полка солдат, что сейчас расквартирован в городе, явно недостаточно против сил их королевства. Если честно, то численность эльфов мы представляем лишь примерно – перепись населения там, разумеется, никто не проводил. Но они ведают о Шепчущем Кургане то, чего не знаем мы… В одной из легенд говорилось, что древние могли оживлять прах умерших, но я, честно говоря, не знаю, буквальное ли это высказывание, или же просто красивый символ.
– А еще есть тихий голос, который говорил вам: у вас есть замок и есть средство отпереть его… Приди и возьми, так?..
– Возможно. – Герцог пожал плечами, скрещивая руки на груди. – Но я не стал использовать вас. Во-первых, потому, что не знал, как именно, а перебирать все варианты было бы жестоко и неблагородно по отношению к вам, а во-вторых… – Армей вздохнул. – Во– вторых, Ключи невозможно заставить подчиняться чужой воле. Как нельзя запереть ветер в клетке. Уговорить – да. Обмануть – да. Но только по своему желанию они откроют замок.
– Обмануть вы попытались. Просто вас переиграли. А теперь ветра в поле не найти – и если все это действительно вина одного человека, то, как бы сказал один из моих… знакомых, то мы имеем дело с… – Рейн грязно выругался, – и, думаю, впереди нас ждет множество сюрпризов. Неприятных. Надеюсь, что этот человек все же окажется в пределах моей досягаемости, когда решится скинуть маску. – Он еще раз взглянул вдаль. – Господин, – само это слово звучало несколько издевательски в устах Ключа Заката, – Армей, вы не хотели бы совершить со мной небольшую, но крайне познавательную прогулку к холмам? Думаю, в итоге оно того будет стоить. – Рейн облокотился на подоконник, ухмыляясь своим мыслям.
– Рад бы, но завтра, как мне кажется, будет битва. Это мягко выражаясь. Если более жестко – то бойня. И мне нужно находиться в городе, чтобы организовывать оборону. Тот горе-полковник спит и видит, как прикарманить мои земли вместе с замком, поэтому отражать первый натиск придется моему гарнизону. Конечно, можно попытаться найти этого предателя, но руку даю на отсечение, что он сейчас затаился и будет вести себя тише воды и ниже травы. За сутки мы его не обнаружим. Единственное, что я могу сейчас сделать, – вывести свой гарнизон ближе к границе… Не подпускать эльфов к городу. Хотя… это все равно бесполезно.
– Зависит от того, что будет завтра. Я сомневаюсь, что битва начнется без разведки. А разведывательный отряд можно найти… И уничтожить. Относительно предателя: просто проверьте личные дела всех обитателей замка. Нынешних. От рождения и до сего момента. По крайней мере, он окажется в списке людей с белыми пятнами в биографии, которые никто не сможет закрасить.
Армей только невесело усмехнулся, прислоняясь спиной к пыльной каменной стене, нисколько не заботясь о внешнем виде черной куртки.
– В городе несколько тысяч человек. Невозможно проверить всех. Да и далеко не все дела настолько подробны. В основном это записи в храмовых книгах – даты рождения, свадьбы и похороны. Торговые и налоговые отметки. Учетные записи тюрем. Но все это не сведено в единый архив. За сутки невозможно просмотреть их все. Как я понимаю, ты предлагаешь расположиться у границы и ждать разведчиков?
– В городе? Я говорю про замок. Тут не так много народу проживает. И кто-то должен знать все и про всех. – Рейн снова взглянул в окно. – Располагаться стоит там, где возможно устроить засаду. И там, где ее не будут ждать.
– Ты не знаешь эльфов. Их разведывательный отряд – это те, которые открыто придут за тем, кто послал манилиха. Они не станут с ходу убивать и резать, это, как они любят выражаться, ниже их достоинства. Но, уверен, за их спинами окажется прикрытие. – Герцог наконец-то отклеился от облюбованной стены и пошел к двери. Уже открывая ее, он остановился и, не оборачиваясь, добавил: – Ты можешь уйти из замка или же остаться и вступить в бой. Если решишь последнее, то спустись в оружейную и подбери себе броню. Что-то мне подсказывает, будто меч тебе не нужен. И будь готов выступить с рассветом – надеюсь, что Ключ Заката в состоянии не только открывать Курган…
Владелец замка чуть склонил голову в знак прощания и вышел в низенький дверной проем, оставив за спиной Рейна, задумчиво глядящего вдаль, туда, где за клубящейся туманной дымкой еле-еле виднелась вершина Шепчущего Кургана.
Оружейная замка Ранвелин, по сути являвшаяся пристройкой к кузнице, изнутри оказалась довольно просторной, настолько, что свет, пробивающийся через небольшие окошки под самой крышей, выхватывал из темноты лишь ограниченное пространство на полу и вдоль стен. Рейн несколько секунд постоял у входа, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, а потом уверенно шагнул вперед, глядя на стойки с оружием и полки с фрагментами доспехов.
– Ну и кого тут принесло? – поинтересовался густой бас и в дверном проеме нарисовалась крепкая фигура кузнеца-оружейника с магическим фонарем в руках.
– Меня никто не приносил. Я и сам ходить в состоянии. И чтобы сие недоразумение продолжалось достаточный промежуток времени – господин герцог послал меня за подобающим комплектом доспехов. Вопросы?
– Ну, раз его сиятельство прислал, то никаких, – прогудел кузнец, вешая фонарь на крюк, ввинченный в стену у самой двери, и что-то поворачивая на медном корпусе, отчего заключенный под стеклянный колпак магический светлячок засиял еще ярче, озаряя синеватым светом почти все помещение.
Кузнец окинул Рейна взглядом профессионального портного, на глаз прикидывая габариты вновь прибывшего и удалился за стеллажи, громыхая там чем-то тяжелым.
– Паренек, ты в гарнизоне новенький, что ль? Видел я тебя краем глаза на заднем дворе, когда девочке 6еленькой кожанку какую присмотреть хотел. Куда та полукровочка со сполохом подевалась-то? Сейчас каждый клинок на счету, особенно такой.
– Она умерла. – Рейн сделал шаг в сторону, закрывая собой точку на стене, где серый теневой волк пытался съесть солнце. Кузнец ничего не заметил. – Она умерла, – повторил он немного громче. – Или же кто-то заставил нас в это поверить, разницы нет никакой. В любом случае… Я верну ее. – Рейн машинально провел рукой по шее.
– Жаль. Хорошенькая была, да война никого не щадит, – вздохнул кузнец, выбираясь из-за стеллажа со стальным нагрудником в руках. – Худой ты больно, но высокий, похоже, вот этот подойдет. От эльфьей стрелы, быть может, и не спасет, но удар мечом выдержит.
Рейн критически осмотрел предложенный ему доспех, который даже на самый любительский взгляд казался тяжелым, хоть и качественно сделанным, и отрицательно покачал головой.
– Не подойдет. Слишком тяжелый. И неудобный.
– Парень, да ты куда собрался-то? На прогулку или на войну? – удивился кузнец, кладя нагрудник на пол. – Это самый легкий из тех, что могут быть сделаны из стали. Ты не думай, что эльфы только издалека стрелами строй выкашивают, они и мечами неплохо орудуют. И не смотри, что сами в доспехи разнаряжены. У них секрет особый есть, их нагрудники вполовину легче этого, а пробить стрелой невозможно, разве что в сочленение повезет угодить. Вот и танцуют они на поле боя, как русалки в лунную ночь. Доспех тут нужен, а не кольчужка или кожанка, вмиг на тот свет к предкам отправишься.
– А что, уменьшить их вес с помощью заклинаний никак? Или же придать прочность?
– Ну ты даешь, парень, – усмехнулся кузнец. – Чаровников в государстве мало, а в замке – только его сиятельство, да еще и маг тот полковой заклинаниями промышляют. Откуда же взяться волшебному оружию?
– Так ведь светильников, как я понял, тут много. – Рейн кивнул в сторону фонаря, внутри которого бился синеватый шарик. – Почему же нельзя заколдовать оружие и доспехи?
– Эх, не чаровник я, парень, – вздохнул кузнец, оглядывая стеллажи. – Но знаю, сил это отнимает много, а его сиятельство мощь свою направляет на что-то другое, не может он чарование на оружие накладывать. Эльфы – они силу черпают отовсюду, говорят, даже из воздуха. Потому и луки их бьют без промаха, и мечи огненные рассекают закаленную сталь, как дубленую кожу. Хотя, есть у меня нагрудник…
Кузнец скрылся за стойками с алебардами и, пошуровав там, выудил кирасу из черной толстой кожи с наклепанными на нее стальными пластинами. Каждую из них украшало травление в виде свернувшегося в клубок дракона, расправившего широкие крылья. Вручив нагрудник Рейну, кузнец вновь отошел и вернулся уже с остальными сегментами этого набора доспехов: стальными наручами, поножами и наплечниками, крепившимися к кирасе.
– Легче уже и не найдешь, все остальные даже скользящий удар мечом не удержат. Как я понимаю, ты не простой мечник, так ведь? Как та девочка, со сполохом ходишь?
– Не совсем, но не хуже. – Рейн подхватил доспехи, прикидывая их на себя. – Спасибо. Гораздо лучше того, что было.
– Воинской удачи тебе, парень, – махнул рукой кузнец, подходя к фонарю и снимая его с крюка. – Надеюсь, еще увижу тебя живым.
– В крайнем случае – на том свете встретимся. А не увидимся завтра – помолись за меня, если можешь.
– Как и за всех, – кивнул мастер, распахивая дверь. Серое утро наконец-то разродилось мелким моросящим дождем, холодным, как осенью, и таким же назойливым. Весь Ранвелин казался каким-то подавленным, унылым и жалким. Замок готовился к осаде, по крайней мере, наблюдалась деловая суета воинов на стенах и беспорядочная сутолока горожан, уже покинувших свои дома и сейчас вереницей проходивших сквозь замковые ворота. Впрочем, было видно, что осаду замок переживает уже не в первый раз, поскольку паника среди мирного населения отсутствовала: горожане спокойно выслушивали указания гарнизонных вояк, занимавшихся распределением, и шли в указанных направлениях.
– Господин! – Рейн оглянулся на голос и увидел невысокую темноволосую девушку, выглядывающую из-за угла небольшого строения, чем-то напоминавшего склад. Ведьмочка, по слухам слегка ушибленная на голову, но иногда способная на прозрения, в общем, юродивая. Местная знахарка, взятая под опеку одним из городских лекарей. Девушка откинула назад длинные волнистые волосы и, оправив свободное льняное платье с коричневой туникой поверх, поманила Рейна пальцем:
– Подойдите, прошу вас.
Взгляд Рейна задержался на незнакомке.
– И чего вам от меня понадобилось, юная леди?
Девица воровато оглянулась по сторонам, а потом робко улыбнулась.
– Не думаю, что нечто большее, нежели женщина может просить у мужчины. Защиты в обмен на себя. – Она чуть шире улыбнулась, почти так же, как когда-то Ксель, когда на уме у нее было что-то озорное. Каштановая прядка упала ей на лицо, и ведьма убрала ее резковатым, нетерпеливым жестом… знакомым.
«Браво. Девчонка старается и даже очень. Может быть, возьмешь ее? Как она и просит».
Ты ополоумел?
«Конечно, нет. Тебе сейчас необходима разрядка – иначе ты сорвешься. И так держишься из последних сил, оттягиваешь неизбежное… Или приближаешь? Ты запутался во лжи, в том, что происходит вокруг. Немного здорового секса – и все пройдет. Не так ли?»
Иди ты… Я еще в силах держаться!
«Пока, друг мой, пока…»
– Чем я могу быть полезен? И насколько вы уверены в своей плате?..
– Мне больше нечего предложить… – Девушка замялась, выходя из-за угла. – Но если вы согласитесь, то я буду даже счастлива. Ведьма не человек, разве не так? – Она подняла на Рейна большие карие глаза, в которых застыл страх пополам с чем-то еще. – Кто возьмется меня защитить, кому еще может быть нужна ведьма? Мое имя Несия, господин. Я наблюдала за вами, когда вы стояли на стенах города… Вы сумеете… Вы не чураетесь ведьмы…
– Во-первых, это не так. Кто сказал такую чушь, что ведьма – не человек? А во-вторых, какая же ты ведьма, если не можешь защитить себя?.. И с чего ты будешь счастлива?
«Молодец, делаешь успехи. А теперь заведи ее обратно за угол и…»
Умолкни!
– Недоучка! – выпалила девушка, теребя небольшой плетеный браслетик на правом запястье. – Есть дар видеть и знать, но как могут меня защитить видения, появляющиеся очень редко? Чем может помочь отыскание пути? Это не защитит ни от стрел, ни от мечей, ни от толпы. А сказали… сказали еще давно, в моей деревне… При тетке сказали, что раз я ведьма – то и не человек вовсе, а отродье… – Несия подняла на Рейна глаза, а потом улыбнулась. – Вы мне нравитесь. Правда, нравитесь…
– Так, значит, нравлюсь… И что с того? – Рейн медленно двинулся в направлении своей комнаты. – Если хочешь, продолжим разговор по дороге. Стоять тут вечно с доспехами я не намерен. Или у тебя есть другие идеи?
«Наверняка есть, и крайне интересные. Умолкаю, умолкаю, я не хочу, чтобы ты все слышал».
Вместо ответа Несия просто шагнула вперед и, привстав на цыпочки, поцеловала Рейна отнюдь не скромным и целомудренным поцелуем. Повеяло ветром, который оплел голые лодыжки девушки холодным жгутом, но тотчас бессильно опал, словно усмиренный зверь. Доспехи, которые Рейн нес в руках, с грохотом упали на булыжную мостовую, да так, что ведьма едва успела отодвинуться, чтобы тяжелые металлические части не отбили ей ноги.
Рейн с трудом перевел дыхание и нагнулся собрать броню.
«А девчонка-то с норовом!»
– Это и была другая идея? И что ты хочешь теперь?
– Просто… побудь со мной… – Она присела рядом, беря в маленькие хрупкие ладошки с порезами на пальцах тяжелый стальной наруч и протягивая его Рейну. – До боя всего день и ночь. Подари мне час времени. И, если захочешь, я приду к тебе ночью и останусь до рассвета. И сделаю все, что ты пожелаешь…
– Всего час? – Рейн принял наруч. – Посмотрим. Пока я не против. – Он встал и вновь попытался уйти. – Если хочешь, следуй за мной. Если нет, ответь, когда он начинается, твой час.
«Заметь, я честно молчу!»
– Я последую за тобой хоть сейчас. – Ведьма поднялась с колен, отряхнула простую тунику из тонкой коричневой шерсти и поправила волосы, рассыпавшиеся по плечам. Протянула руку, коснувшись тонкими прохладными пальцами плеча Рейна. Робко улыбнулась, осторожно убирая выбившуюся прядку волос с его лица.
Рейн внешне невозмутимо пожал плечами, с трудом не уронив доспехи во второй раз.
«Итак, каков твой план действий? Простой допрос?»
Почему бы и нет?!
«И тебе ее не жалко?»
Жалко, конечно…
«Может, я с ней пообщаюсь?»
Нет. Не торопись!
«Ладно, снова потерплю. Пока».
На пути к отведенным ему покоям Рейн все-таки не удержал один из наплечников, и всю оставшуюся дорогу до комнаты его честно несла ведьма. Колоритную парочку старались обходить по самой широкой дуге, как только было возможно, а Несия с каждой минутой мрачнела все больше, постоянно оглядываясь на каждое бранное слово, брошенное ей в спину. Будто удары камнями принимала.
Тяжелая, обитая медью дверь. Близнец той, что так и осталась запертой изнутри. Комната Ксель, где до сих пор лежат вещи, которые она успела пару раз надеть уже в замке, так и не убранная постель. Холодная, со скомканными простынями.
Несия помогла Рейну отпереть тяжелую дверь и, дождавшись, пока он аккуратно положит на пол свою ношу, оставила наплечник рядом, выпрямившись, наградила Рейна очередным поцелуем. Чуточку жестким, горячим и требовательным, сладко-болезненно дернувшим за одну из нитей, опутавших Зверя…
Резкое переключение режимов – и он, не отвлекаюсь, закрыл дверь и чуть ли не швырнул девушку на кровать, тотчас навис над ней.
– Так что тебе надо?..
– Тебя. – Несия, не пытаясь подняться, улыбнулась. Уже не робко. Гораздо более раскованно и уверенно. – Того, чего женщина может желать от приглянувшегося ей мужчины. И это не обряды и заверения в вечных и неугасимых чувствах.
– Меня… Как интересно. – Рейн окинул взглядом лежащую практически под ним девушку. – А что ты можешь предложить взамен? Особенно если я удовлетворю твое желание?
– А чего ты хочешь попросить? – Ведьма чуть привстала, почти касаясь губами его лица. – Скажи.
Рейн уронил ее обратно, целуя в губы, после чего, оторвавшись, ответил:
– Если я скажу «тебя», то совру. Но ты не стала бы меня звать, если бы тебе нечего было предложить.
– Я – ведьма и могу предложить только знание. Которое от тебя скрывают. – Она скользнула пальцами по завязкам его куртки, распуская их и стягивая одежду с плеч. Следующим настал черед кожаного шнурка на волосах Рейна – и темно-каштановые, почти черные пряди рассыпались по его плечам. Рейн в ответ принялся раздевать девушку, снимая с нее тунику через голову настолько агрессивно, что шов затрещал.
– И что от меня скрывают? Какое знание такое страшное?
– Только то, что ты можешь все или почти все. Если захочешь. Открыть Курган. Забрать мощь древних. А они, если тебе неизвестно, могли воскрешать мертвых.
«И все же… До чего она похожа на Ксель. Жесты, фразы…»
– И что я должен буду сделать? Если это тоже от меня скрывают? – Он резким движением стянул с нее платье.
– Просто прийти и взять. – Несия одним ловким движением распустила шнуровку на его рубашке. Миг – и одежда полетела на пол, а ведьма уже водила кончиками тонких пальцев по обнажившейся коже груди. – Ты – Ключ Заката, но твоя скважина – ненависть и жажда мести. Война и боевой дух. Герцог боится, что ты осознаешь себя и перестанешь быть его оружием. А могущественное оружие, имеющее собственное мнение, опасно. Особенно когда оно осознает свою мощь. Открыв Курган, ты впитаешь силу древних, потому как ты был рожден, чтобы повелевать ей…
– Повелевать – или охранять?..
Ведьма, лишившаяся одежды, была опрокинута на кровать, после чего Рейн принялся неторопливо касаться ее тела. Девушка только судорожно вздохнула.
– Все будет зависеть от твоего собственного выбора. Но если не сумеешь подчинить ее себе, то твоя седая подруга уже не воскреснет в эту эпоху. В другую – возможно, но не сейчас…
– Спасибо. А теперь… Не могли бы вы пойти от меня… К черту. Или как это у вас называется? Защиту обещать вам я могу. Жаркий же секс – нет.
«Но…»
Ты же не хочешь перебиваться побирушками? Не считаешь это ниже своего достоинства?
«Молодец. Быстро учишься».
Тем более что кое-что не так. И ты знаешь, что именно.
«Мне она не нравится. Так же, как и нравится».
– Никакого моего тела. Никакой души. Все это тебе не принадлежит и принадлежать не будет. Прости. Думаю, тебе следует одеться и выйти отсюда. Впрочем, я могу и разозлиться – и тогда одежду придется оставить тут.
– Разозлиться? – Несия медленно поднялась с разворошенной постели, держа платье в опущенной руке и скользя по лицу Рейна чуточку снисходительным взглядом. Сделала несколько шагов назад, безо всякой попытки одеться и вдруг резко уткнулась лицом в льняное полотно.
Ее хрупкие плечи судорожно вздрогнули, а каскад темных волос внезапно посветлел до снежно-белого оттенка. Несия медленно отняла руки от лица, все еще закрытого седыми прядями, и тотчас резко отбросила их назад.
На Рейна взглянули серо-голубые глаза Ксель.
Лицо, знакомое до боли, до каждой черточки. Даже небольшая родинка у левого уголка губ и тонкий, почти незаметный шрам на переносице.
– Предатель, – шепнула она, все еще прижимая к груди сброшенную одежду. – Не живешь и не умираешь… Существуешь. Ненавижу!
Рейн легко соскочил с кровати и встал напротив девушки, впившись поцелуем в ее губы.
– Неужели ты хочешь, чтобы я тебя ненавидел?
«Лично я хочу ее взять. Максимально жестоко, как лев мышек из анекдота!»
Это будет перебором. Она мне этого не простит.
«Она не узнает».
Я себе этого не прощу.
«Проблема. Решаемая, конечно».
Пощечина. Звонкая и хлесткая, даже и не сразу поверишь, что столь хрупкая ладошка может так ударить. Не очень больно, но ощутимо. Серые глаза, обрамленные темно-русыми ресницами, чуть сузились. Ее привычка, старая, с тех пор, как она дала себе зарок не плакать, когда злится. С сощуренными веками это проще.
– А сумеешь? – Белые волосы рассыпались по плечам, чуть завиваясь на кончиках в локоны. – Да, ты – сумеешь. Ударишь, размажешь по стенке. Убьешь. Тебе не привыкать. Ты обманул, использовал. Посмотри на меня – и запомни это лицо. Ты больше не увидишь его. Никогда. Потому что мертвые не возвращаются в мир живых. Ты дал ее убить, позволил ей умереть. И сейчас все, что тебе осталось от нее, – это память и обгоревшие останки в башне!
Щека Рейна горела.
– Я лучше тебя разбираюсь в масках. И у тебя эта маска к лицу не приросла. Так что… Не зли меня – или я действительно возьму тебя. Силой. Проваливай, ведьма. Не раздражай мою душу….
– Силой? – Несия-Ксель только пожала плечами. – Тяжеловато будет изнасиловать желающую с лицом твоей умершей возлюбленной. Ведь она была тебе не просто другом, так? – Она быстро накинула на себя нижнее белье, прикрыв наготу, но образ Ксель все еще держался на ее лице, равно как и интонации голоса. Настолько хорошая иллюзия, что, если закрыть глаза, сходство проберет дрожью до самого нутра. – Надеюсь, ты скажешь мне спасибо. Потом. За то, что запомнишь ее живой, а не в виде обугленных костей.
Она усмехнулась и выскользнула за дверь и снежно-белые пряди, мелькнувшие в проеме, уже стремительно темнели, а в опустевшей комнате остался витать легкий запах любимых лиственных духов Ксель. Такой же, какой почти сутки стоял в ее холодных покоях с разворошенной постелью и распахнутым окном.
Дверь с грохотом захлопнулась, Рейн задвинул засов и закрыл ставни. Оставшись в полной темноте, он смог дать волю чувствам. Наконец-то.
«Ксель жива. Наверняка».
Но если нет… Девчонка права. Хотя она вела себя слишком… По-хозяйски. Как будто у нее не было и тени страха. И резала по живому… Больно… – Рейн с силой ударил по стене кулаком. Сгустившиеся тени принялись танцевать свою дикую пляску.
«Не слушай Фрейю, владычицу грез, – казалось, что голос стал гораздо более издевательским. – И на всякий случай я бы на твоем месте забаррикадировался. Когда ты теряешь контроль над собой, ты слаб».
Сам знаю…
Рейн вяло загородил вход в комнату парой тяжелых дубовых стульев.
Я найду Ксель. Чего бы мне это ни стоило.
«Даже если придется переспать с этой «дивочкой»?»
Да.
«Даже если она из-за этого откажется от нас?»
Да.
«Ты маньяк».
Нет. Просто… Люблю. Как умею.
«Не ты один, Рейн. Не ты один…»
Он тяжело опустился на разворошенную кровать и закрыл лицо руками. Где-то за ставнями кипела работа, слышались возгласы военных, занимавшихся распределением горожан внутри замковых стен, но сидевшему на кровати парню, потерявшему все, не было до этого никакого дела. Черный шелковый плащ с рваными краями ниспадал с его плеч чуть шевелящимися складками, занимающими половину комнаты. Тишина прерывалась лишь шумным дыханием.
И темнота… В которой двумя багровыми огоньками вспыхнули глаза с вертикальными зрачками.
