Глава 21
Какое счастье, что в эту ночь мне ничего не снилось. Кошмара про темный лес и змей моя расшатанная Пещерой Раздумий нервная система точно бы не вынесла.
Вчера, после того как прошел шок и схлынул адреналин, пришлось весь остаток дня держать маску бодрости и улыбку, от которой вскоре начало сводить скулы. Мне не хотелось рассказывать обо всех ужасах (как это вообще передать в словах?), сотворенных с нашими друзьями (в конце концов, делиться этим или нет – решать только им), поэтому я скупо описала бой, своевременное прибытие Аниса и свою связь с Темной Горой, доведшую Карла Ревенджа до белого каления.
Разумеется, от Драгона не спасало ни актерское мастерство, ни магические барьеры. Бриар каким-то образом чувствовал меня, несмотря ни на что. К счастью, любимый не стал принародно докапываться до моих внутренних терзаний и просто был рядом, обнимая меня.
В ответ мне поведали, что из-за того, что я перетянула со временем, все едва не полетело к шоаровым гарпиям. Надо мною образовалась воронка из мира мертвых, и, даже после вмешательства Скорпионов, попытавшихся отменить ритуал посредством уничтожения линий пентаграммы, она никуда не исчезла. Норду ничего не оставалось, кроме как создать для меня маяк, путеводную нить к собственному телу, но и тогда был риск, что я все же не успею вернуться.
Ситуацию выровняла появившаяся из моего тотема рысь, попросту заглотившая прореху из потустороннего. Люция спасла мне жизнь. Учитывая, что пока в голове не прозвучало ни одного ее ехидного комментария, это стоило ей приличного количества энергии.
Кстати о кошках. Повернув голову, я подтвердила свою догадку о том, что Бриара рядом нет, хотя еще примерно полчаса назад, сквозь сон, чувствовала его горячую ладонь на животе. Зато на его стороне пузом кверху растянулась Хана. Полночи, пока мы с Драгом разговаривали, и не только, маленькая проныра старалась втиснуться между нами. В конце концов уяснив, что задача невыполнима, она величаво повернулась к нам задницей и ушла в ноги к Драгу. Зараза.
– Ух, вот пущу тебя на фарш, будешь знать, – пробубнила я, зарываясь рукой в ее мягкую шерсть. – И никакой Драгон тебя не спасет.
Сев в лежаке, я с удовольствием потянулась, отчего тот закачался. Готова поспорить, Бриар нарочно его не зафиксировал. И почему все кошки, окружающие меня, такие вредные?
– Норд, Лаэрт! – позвала я Хранителей, чувствуя их в коридоре за дверью. Ян дежурил под окном. Вот ведь упрямые.
Скорпионы тут же вошли в комнату. Их взгляды одинаково прошлись по всему пространству от стены до стены, выявляя возможные угрозы, и только потом остановились на мне.
– Что-то случилось? – нахмурился Норд, скосив взгляд на цепи, за которые был подвешен «лежак».
В карих глазах воина не отразилось ни одной эмоции, но почему-то я не сомневалась, что ничего путного он не подумал. Предательский румянец залил щеки, и внезапно меня очень заинтересовала чуть спутавшаяся от моих поглаживаний шерсть на грудке Ханы.
– Ничего смертельного со вчерашнего вечера. Где Драгон?
Оба Хранителя переглянулись, и слово взял Лаэрт:
– Внизу в гостиной со своей семьей и их гостьей.
– С кем? – не поняла я, переставая гладить Хану и скатывая на пальцах комок налипшей шерсти.
– В четыре утра вернулись Натан, Софи и Эрелл, и вместе с ними еще одна вер Ева Рэд, старый друг их семьи, как мы поняли, – дал развернутую версию Норд.
– Ага, – глубокомысленно издала я, начиная думать, что особняк Бриаров резиновый.
– Ри? – позвал Норд, и в комнату скользнул Ян, приветственно кивая мне. От младшего Скорпиона пахло морозом и лесом. Бодрящий аромат, напомнивший мне рассветные патрули и тренировки «в поле».
– Да?
– Спасибо за то, что спасла наших девочек. – Старший Хранитель подошел к «лежаку», осторожно взял меня за руку и поцеловал ее.
– Ой, да ну! Парни, вам не нужно меня благодарить! – Покраснев, я порывисто обняла Норда. – Вы моя семья!
Соскочив с кровати не без помощи Старшего Хранителя, я так же обняла его братьев, каждый раз привставая на цыпочки. Все трое сконфуженно улыбнулись на мои слова, бережно чуть приобнимая меня в ответ.
– Спасибо, Ри, но тебе не стоит так говорить, – мягко отозвался Лаэрт. – Мы – одиночки, последние из некогда могущественного рода воинов, те, кого боятся и остерегаются, помня кровавое прошлое нашей династии.
Я уперла руки в боки:
– Мне это не важно, Лаэрт. Для меня вы – семья. Вы единственные, кто не осуждает и вместе с тем понимает. У остальных… Я вижу это в их взглядах, в том, как некоторые замолкают при моем приближении и прячут глаза.
– А как же Джил и Марк? – спросил Ян, подходя к окну и выглядывая из него.
– Они не вы, – честно ответила я, не зная, что тут еще сказать. – Что говорила Джиллиан, пока была в моем теле?
– Она обозвала твою идею «гениальным бредом камикадзе», а после рассказала нам, что их с Оливером спрашивали о тебе. Конкретнее о твоих способностях, возможностях, ближайшем окружении, любую мелочь. Это насторожило Саммерс. – Норд потер переносицу, и я поняла, что Джил была не единственной, кого это обеспокоило.
– Очевидно, что я нужна Ревенджу, – пожала я плечами. – Возможно, он задумал принародную казнь. Или… Нет, стойте.
Я прошлась вдоль нарисованной на полу речки. Множество раз наблюдая за докладами и высказываниями Джошуа Ревенджа на Совете Темной Горы, членами которого были самые влиятельные ведьмы клана, я помнила о нем три вещи. Рациональность. Консервативность. Безжалостность. Это были три самые яркие его черты, по крайней мере, для меня. Возможно, потому, что он никогда не считал нужным расшаркиваться перед жалкой сопливой девчонкой, всегда стоявшей за спинкой трона матери.
Однако Джошуа не мог не понимать, что полное уничтожение одной из древнейших династий ведьм – транжирство. Вот почему на меня не напали, когда я была так уязвима, вот почему до поры до времени мне удавалось жить относительно спокойно и, наконец, вот почему на меня еще не было ни одного действительно продуманного покушения. Только попугали змеей на порожках, эфемерным присутствием наемника да роцулом. Слабовато, учитывая ресурсы, которыми владеет Ревендж, и его способности Говорящего, индивидуальный дар его династии, передаваемый от отца к сыну. На фоне моих предположений даже брошенная мне последняя угроза Карла приобретала несколько иной смысл.
– Ребенок, – констатировала я, опускаясь на стул у компьютерного стола. – Убей он меня, и можно помахать ручкой индивидуальному дару пророка династии Брендон.
– Думаешь, он хочет… – Ян запнулся, подыскивая слово, – свести тебя с собственным сыном, чтобы…
– Чтобы кровь Брендон не исчезла совсем, – продолжила я. – Джошуа не глуп, спорить могу, ему нравится сама мысль о фамилии Ревендж, сочетающейся с даром провидения. Плюс принадлежность моего рода к Гильвии, одной из Первых. Расчетливо и просто, в его стиле.
– Только через мой труп, – процедил Ян.
– Через наши обращенные в пепел кости, – невозмутимо поддержал младшего брата Лаэрт.
Норд просто серьезно посмотрел на меня и кивнул. Я знала, что Скорпион мог бы сказать что-нибудь в духе братьев, но обошелся одним жестом. Жестом, за которым скрывалась холодная готовность действовать. Сомнений в том, что, назови я имя и скажи, каким именно способом убить, он бы сделал это, не задавая вопросов, не возникало никогда. Мама всегда удивлялась, как сильна моя связь со Скорпионами как подопечной со своими Хранителями. «За тобой они пойдут в Ад и еще ниже», – как-то раз сказала Мари Ора, и эти ее слова до сих пор иногда звучали у меня в голове, когда я смотрела на них.
В дверь тихонько постучали, и пока она открывалась, Хранители успели занять свои обычные позиции на расстоянии от меня. Под легкий звон монет в спальню зашла Сэра Рейнхардт.
– О, Ри, ты уже не спишь? Отлично. – Цыганка улыбнулась мне, плотно закрывая за собою дверь. – Учти, там твоего секс-тигра практически с рук кормит какая-то блондинка Ева.
– Чего? – возмутилась я, делая знак Скорпионам, чтобы они вышли.
Мрачно переглянувшись, Хранители покинули комнату, оставляя нас с Сэрой и Ханой, явно привлеченной покачивающимися монетками на платке Рейнхардт. Как-то раз я спросила Сэру, почему она носит его. Она ответила, что каждая монета – это враг, чью жизнь прервала ее рука. Стоит ли говорить, что монет на ее платке очень много?
– Угу, – выразительно кивнула мне цыганка, грозя пальцем подобравшейся для прыжка Хане. – Даже не думай, деточка. Коготки подрежу саблей.
Экстаз. Блондиночка, почти что кормящая с рук моего Драгона. Старый друг семьи, да?
Я подошла к своей сумке, валяющейся в углу, и быстро выудила узкие черные джинсы и бирюзового цвета водолазку с коротким рукавом, собираясь сменить на них свою длинную футболку, в которой была сейчас.
– Она красивая? – спросила я, сражаясь с узким горлом водолазки и наэлектризовавшимися волосами, липнущими к лицу.
Рейнхардт сделала колебательное движение рукой, чуть поморщившись:
– Я на такой точно не женюсь.
– Сэра… – Я расхохоталась, качая головой.
Тем временем в руках цыганки появилась потрепанная колода карт, лет которой было больше, чем всему населению Вэндскопа вместе взятому. Перетасовав ее, ведьма вытянула одну и посмотрела на ее содержание. Нахмурившись, Рейнхардт показала изображение мне. Девушка с исказившимся лицом, сжимающая в одной руке меч, а в другой сердце. Надпись под картинкой гласила «Тяжелое решение».
– Ничего нового, – отсмеявшись, цокнула я языком.
– Осторожно, Ри. Эта карта опасна, она символизирует судьбоносное решение, резкий поворот твоего пути, после которого ничего нельзя будет изменить, – серьезно посмотрела на меня Сэра.
– Хорошо. Я буду осторожна, – мигом успокоилась я, зная, что карты Рейнхардт не дают осечек и к ним нужно относиться с уважением, как и к самим гадательным способностям династии Сэры. Правда, карт Сэры я боялась не так, как мешочка с костями ее бабушки Луладжи.
Выйдя из комнаты, я в сопровождении Скорпионов и по-прежнему хмурящейся Рейнхардт спустилась в гостиную. Взору открылась чудесная картина смеющихся Бриаров (все, кроме Эрелл, были здесь) и пока незнакомой мне вера.
Я внимательно посмотрела на незнакомку, с каким-то мазохизмом сравнивая себя с ней. Чего уж греха таить, она была взрослой шикарной ухоженной высокой загорелой блондинкой с пышными формами, чуть хрипловатым голосом и золотисто-коричневыми глазами. Сравнение не в мою пользу. Ей удалось вызвать мой любимый смех у Драгона с мурчащими нотками, и как-то я сразу стала подозревать, что наши отношения не заладятся. Интуиция ведьмы, наверное.
Да? А не ревнивой девушки, нет? – насмешливо поинтересовалась Люция.
Может быть, – не стала отрицать я, почти привыкнув к внезапным включениям моей персональной шизы.
Разом оценив не такое уж и дружеское расстояние между Драгом и блонди и довольную улыбку Софи, я уверилась в зарождающейся антипатии.
– Виктория! – жизнерадостно позвала меня Джеда.
Я выдавила улыбку, чувствуя, что верлисица и правда рада меня видеть.
– Доброе утро, – поздоровалась я со всеми разом, мысленно благодаря маму за те уроки, что она преподала мне по мимике и жестам. Делалось это исключительно в целях политической игры, в которую всегда вовлечены правители, но уже много раз пригодилось мне в бытовых ситуациях.
– Виктория, познакомься, это Ева Рэд, очень близкий друг нашей семьи. Ева, это Виктория Брендон, девушка Драгона.
Ага, если он еще об этом не забыл. Не взглянув на Драга, я пожала руку Еве под бдительным присмотром своих Хранителей.
– Здравствуйте, Ева, приятно познакомиться, – широко улыбнулась я Рэд, являя собой образец радушия и душевной теплоты.
– А мне-то как! Драг уже успел столько про тебя рассказать! – вспыхнули ее глаза, и в ее мыслях я различила такое же притворство, как и то, что показывала я. Чудесно. Мы явно друг друга раскусили.
– Обращение к королеве строго на «вы», если только ее величество не окажет вам чести называть ее по имени, – невозмутимо застыл рядом с нами Норд, и я мысленно послала ему воздушный поцелуй за такое вмешательство.
Однако вслух сказала:
– Все в порядке, Норд, ничего страшного.
Старший Хранитель чуть приподнял бровь и вернулся на исходную позицию, почтительно кивнув мне. Сэра внезапно закашлялась, скрывая пробирающий ее смех. Не могу упрекнуть ее за это: выражения лиц Софи и Евы были действительно комичны.
– О, прости…
– Нет-нет, Ева, вы же не ведьма, так что совершенно не обязаны действовать в рамках нашего этикета, – мило улыбнулась я, подмигнув ей.
– Тогда обоюдно перейдем на «ты»? – предложила Рэд, почти что копируя мой тон.
– С удовольствием! – с энтузиазмом согласилась я, и в моей голове нагло расхохотался Марк, следящий за происходящим со второго этажа. Лучший друг называется.
Длинные узкие горячие пальцы, так и не выпустившие пока моей руки, чуть сжались, посылая по всему телу импульс, по которому все ведьмы и распознавали сверхъестественных существ при общении. Ой, дайте-ка я догадаюсь…
– Ева вертигрица, как и Драгон, – пояснил Натан.
И, бинго! Хорошо, что всю глубину моих восторгов по поводу этого факта слышала только Люция. Она даже поддержала эту самую глубину парой цветастых реплик, относимых к Софи. Мы с рысью не сомневались, с чьей легкой руки в доме вдруг оказалась вертигрица, несомненно испытывающая к Драгону нечто большее, чем дружбу. Старшая Бриар весьма прозрачно намекала, что Ева ему более пара, чем я. Обидно то, что в чем-то я против своей воли была с нею согласна.
– Неужели Драгон ничего не говорил обо мне? – Ева возмущенно посмотрела на Драга, отпуская мою руку.
– Ни единого словца, – обескураженно (а вот выкуси) покачала я головой. – Впрочем, он и про своих родителей мне до знакомства с ними не рассказывал. Это я ему простила, потом поняв, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Филигранное хамство, – оценила Люц.
У меня были хорошие учителя.
– Драгон, как ты мог? – с укором вопросила Рэд.
– Да, Драгон, как ты мог? – поддакнула я, второй раз за все время позволяя себе взглянуть на него. Уловив мой сарказм (ладно, сознаюсь, не почувствовать его было трудно), Драг посмотрел на меня, и пространство между нами словно сгустилось.
Каждая клеточка тела требовала немедленно очутиться в его сильных руках, прижаться к широкой груди и целовать до тех пор, пока в легких не закончится воздух. Он смотрел с такой нежностью и теплотой, словно и не чувствовал исходящего от меня негатива, в очередной раз ставя меня в эмоциональный тупик.
– Прости, Ева, рядом с Тори я забываю обо всем, кроме того, что касается ее, – пожал плечами Драгон, в следующую же секунду оказываясь рядом со мною и обнимая одной рукой за талию. – И сейчас время завтрака.
Не успела я и рта раскрыть, как мы уже оказались на светлой, залитой солнцем кухне. Сузив глаза, я задрала голову, встречаясь все с той же нежной заботой в янтарных глазах. Только сейчас к ней прибавились лукавые искорки. Надо срочно выработать иммунитет к его проникновенным взглядам.
– Выкрутился, да?
– Ты такая милая, когда ревнуешь, – усмехнулся Драгон, заправляя мне за ухо прядь волос.
– Я не ревную!
– Неужели? Видимо, желание придушить человека только из-за расстояния между ним и твоим парнем теперь называется как-то по-другому.
– Во-первых, она вертигрица, а во-вторых, действительно, как ты вовремя вспомнил, что являешься моим парнем…. Да прекрати ты смеяться!
Драгон подхватил меня за бедра, усадил на столешницу и, все еще довольно улыбаясь, прильнул ко мне. Хитрая бессовестная кошара. Он нежно потянул за нижнюю губу, мурлыкнув, и это несколько пригасило мое недовольство. Обняв любимого за шею, запустив пальцы в его темные, шелковые на ощупь, волосы, я пылко ответила на поцелуй, чувствуя, как растворяется все, что было «до».
– Ты больше не злишься? – шепотом спросил Драг, касаясь губами мочки моего уха.
– А то ты сам не знаешь, – язвительно ответила я, прекрасно сознавая, что с его-то способностями улавливать мои эмоции, пропустить только что взорвавшийся фейерверк в них – невозможно.
– Она всегда была для меня только другом, Тори.
– Она так не считает, – хмуро оповестила я его.
Драгон недоумевающе взглянул на меня, и я постучала пальцем по виску, намекая на свои способности к телепатии. Верно расценив намек, Бриар закатил глаза, одновременно проводя ладонями вверх по моей спине, растирая ее нежными прикосновениями.
– Тори, разве это важно? – с укором спросил он, и бархат его голоса окутал меня с головы до ног, вызывая мурашки. Впрочем, как и всегда.
– Полагаю, мой ответ должен быть «что ты, совершенно нисколько!»?
– Глупая, – нежно обругал меня Драг, улыбаясь, отчего сердце пропустило пару ударов. – Я имел в виду, какая разница, что испытывает ко мне Ева, если я не разделяю ее чувств?
Тут до меня запоздало дошло, что Драгону не нужно было читать мысли, чтобы знать, как к нему относится Рэд. Не мог же он не ощущать ее интереса к нему, выходящего далеко за границы дружбы?
– А тебе не кажется, что это несколько нечестно – подавать ей ложные надежды? – прищурилась я. – Ты ведь никак не показал ей своей… э… заинтересованности исключительно в дружбе?
Бриар тяжело вздохнул, давая понять, что я попала «в яблочко».
– До того как я встретил тебя, мне вообще было наплевать на все, что испытывали ко мне женщины. Думаю, я поговорю с Евой об этом. Не хочу, чтобы это стало препятствием для нас с тобой.
Я уткнулась лбом ему в грудь, закрывая глаза. Слыша ту уверенность и серьезность, с какой Драгон говорил о своем отношении ко мне, о том, как мое появление изменило его жизнь, я не могла больше дуться. Хотя я начинала подозревать, что дуться на Драга в то время, как он мурлычет, вообще невозможно. Уверена, он также это понимал и бессовестно пользовался моей слабостью.
– Препятствий у нас и так хоть отбавляй, да? – шепнула я, все еще обнимая Драга и чуть прогибаясь под его нежными прикосновениями к моей спине через ткань водолазки.
– Пока не вижу ни одного значительного, – фыркнул парень, чмокнув меня в макушку. – Разве что ты перестанешь таскать ноги от голода…
С этими словами мой вертигр усадил меня за стол, и уже меньше чем через полминуты передо мной был выгружен едва ли не весь холодильник и включен электрический чайник. Драгон сел рядом, быстро сооружая себе огромных размеров бутерброд (я даже засомневалась, сможет ли он открыть рот настолько широко). Я смастерила себе нечто подобное с сыром и беконом, сделав неожиданное для себя открытие, что голодна.
Следом за бутербродом были жареные сосиски с кетчупом, большая кружка чая и неприлично калорийный кусок шоколадного торта с орехами. Учитывая, как быстро все это поглощалось, до этого момента я не оценивала, насколько сильно мое недоедание за последние дни волнений и магических ритуалов. Собственно говоря, из-за волнения этого было и не заметно. Вот Джил, переживая, не переставала что-то жевать, я же, наоборот, не могла впихнуть в себя ни кусочка.
– Ого. Аппетит – как у вера, – довольно улыбнулся Драгон, глядя, как я уничтожаю последние крошки торта.
– Это все из-за использования большого количества магической энергии за довольно-таки короткий промежуток, – оправдалась я, покраснев.
– Тори… – Он закатил глаза, качая головой. – Я вообще-то не упрекал тебя этим.
– Извини. Слушай… Драг, ты правда нормально относишься к тому, что я ведьма? – взволнованно спросила я, все еще помня про наш разговор о «препятствиях» до этого.
Бриар посмотрел на меня как на идиотку. Янтарные глаза сверкнули недовольством, он тяжело вздохнул и голосом, словно объясняет простые истины неразумному дитяти, сказал:
– Ри, что-то из произошедшего с того времени, как я узнал, что ты ведьма, позволяет тебе думать, что я отношусь к этому не нормально? Поначалу, то есть первые несколько часов, мне трудно было осознать то, о чем я никогда не слышал. Но потом, пока ты спала в моих руках… Что же… – Драгон перешел на шепот, заглядывая мне в глаза. – Я смотрел на то, как ты прижимаешься ко мне, чувствовал твой аромат и думал, что никогда не смогу оставить тебя. Я люблю тебя, кроха.
Я поцеловала его, только в эту секунду понимая, что мы неосознанно приближались друг к другу все то время, пока он говорил.
– К тому же я, как ты знаешь, весьма любопытен и обожаю все неизведанное, – фыркнул Драг, отстраняясь.
Я усмехнулась, устроившись у него под рукой и попивая вторую кружку чая. По-видимому, это стало знаком Скорпионам, что моя личная жизнь пришла в норму и вопросы на повестке дня решены. Я ощутила, как с кухни опал звуконепроницаемый барьер (Хранители позаботились, чтобы нас с Драгом никто не слышал), и в тот же миг к нам присоединились Сэра уже за руку с Киром, Тристан, Хлоя и Индира. Следом за ними зашла троица Скорпионов, тут же внимательно посмотревших на меня. Похоже, наш разговор с Драгом не слышали и они. Я улыбнулась братьям, показывая, что все хорошо, и они расслабились (насколько это вообще было возможно для них).
– Как дела у Эрелл? – спросила я Драгона, вспомнив, что раз вернулись Софи и Натан, то и их дочь должна была быть вместе с ними.
– Лучше, – усмехнулся Драг. – По крайней мере, на этот раз, увидев Зака, она не набросилась на него.
– Ага, наброситься готов был Зак! – вставила Хлоя Фриман.
– Не суди его строго, парень ни с кем не встречался около века, – воздел вилку к потолку Кир Волдо.
Я скосила взгляд на Драгона, раздумывая, когда последний раз он встречался с кем-то. Очевидно, мой взгляд был слишком красноречив, потому что мой вертигр серьезно посмотрел на меня с печальной полуулыбкой.
– Цера.
Я кивнула, мигом вспоминая всю его историю. Цера. Уткнувшись в кружку, едва заметно качнула головой Норду, почувствовавшему всплеск моей ненависти, как и его братья, благодаря нашей связи подопечного и Хранителя. Не удивлюсь, если это ощутил и Анис, находящийся сейчас на пути к Вэндскопу, сопровождая наших беглецов.
– Норд, вы связывались с Анисом?
– Нет, он пока не выходил на связь, – спокойно ответил Старший Скорпион. – Думаю, ему или некогда, или он не хочет оставлять магических следов ищейкам.
Я кивнула, соглашаясь с его вариантами. Второй по старшинству Скорпион – опытный сильный воин и вместе с Джил и Оливером вполне способен защитить Чаек, так что волнение по этому поводу я запихнула куда подальше. Вместо этого пора подумать о своем дяде, с которым не виделась уже несколько дней.
– Драгон, я сейчас схожу домой, мне хотелось бы немного побыть с Риком.
– Я чувствую стыд, – повел носом Бриар, с интересом посмотрев на меня.
– Морок – это обман, и мне стыдно из-за этого, – пробубнила я, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Я собиралась провести с Риком хоть немного времени в попытке унять муки совести. А еще это была неплохая тактика избежать конфликтов.
Любимый кивнул, и вместе мы вышли из кухни, мельком снова увидев Еву в окружении Натана и Софи. Похоже, им было о чем поговорить. Вертигрица проводила нас заинтересованным взглядом, и я уловила, что на какое-то время все ее внимание было обращено на зад Драга. Он, конечно, был у него что надо, но…
Я гневно выдохнула и, скрежеща зубами, поторопилась к входной двери. Свежий воздух должен был прочистить мне мозги. Ага. А еще напомнить о причинах, по которым немедленное обезглавливание Рэд в гостиной Бриаров невозможно. Точно.
Драгон тихо засмеялся, обняв меня, когда мы отошли от особняка на приличное расстояние.
– Прекрати, – шепнул он мне на ушко, разворачивая к себе.
– Я… – Я запнулась, неуверенная, что именно хочу сказать. Вариантов было море, один кровожадней другого.
Драгон зарылся носом мне в волосы и глубоко вздохнул, явно наслаждаясь.
– Это просто невозможно, – пробормотал он, крепче прижимая меня к себе. – Ты так чудесно пахнешь, и твои эмоции, и эта милая ревность… Тори, ты просто сводишь меня с ума, кроха. Хорошо, что я все-таки старше, чем Эрелл, иначе твоим Хранителям пришлось бы защищать тебя от меня.
Я улыбнулась на это заявление, рисуя в голове картину, где прячусь от Драгона за спиной Норда. Получалось забавно до того момента, пока Хранитель не решил бы принять какие-либо серьезные меры из своего огромного арсенала.
– Не скучай, я вернусь вечером, – растаяла я под его теплым нежным взглядом.
Драгон провел губами по моему лбу, спустился ими вдоль носа и наконец накрыл губы, даря долгий поцелуй, пронизанный нашими взаимными чувствами друг к другу. С сожалением отстранившись, вспомнив про то, что дышать иногда полезно, я ласково провела подушечками пальцев по его обнаженному горлу, добиваясь мурлыканья.
– До вечера.
– До вечера, Тори. – Еще раз глубоко вдохнув моего запаха, Драгон выпустил меня из объятий. – Я поговорю с Евой, пока тебя не будет.
Кивнув, я проворно привстала на цыпочки, чмокнула его в щеку, после чего быстро, пока он не успел перехватить меня и задурманить голову еще одним поцелуем из коллекции крышесносящих, покинула территорию Бриаров, присоединяясь к Скорпионам, ждавшим меня у ворот.
