Глава 5
ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК

Трудно сказать, сколько они прошагали, когда Кощей указал на узкую лесную дорогу, отходящую в сторону от желтой брусчатки.

— Нам туда, — сказал он. — Во всяком случае, в том направлении.

Роль разведчиков сразу же взяли на себя амазонки. К ним присоединилась Нодья. Воительницы с потрясающей ловкостью скользили по лесу без малейшего звука, а отряд сплоченной группой двигался за ними.

Слегка утоптанная дорога постепенно сошла на нет, идти стало труднее. Тем не менее за день отмахали около пятидесяти верст без особых происшествий и наконец устроили привал.

Поначалу все напоминало пикничок на природе. Костер, легкая палатка, котелок с горячим чаем, разложенная на клеенке снедь. Лежи себе на травке и отдыхай. Басанов с удовольствием вытянул гудящие от усталости ноги. Расслабленность и лень овладели им, ничего не хотелось делать. Похоже, подобные чувства испытывали и все остальные. Кроме Кощея.

Он подошел к Никите и со своей обычной иронией поинтересовался, кто является старшим в отряде и не забыл ли он о том, что они находятся в чужом мире, в любой момент готовом преподнести какой-нибудь сюрприз.

Басанов вспыхнул от досады на себя самого. В чужом лесу, при пережитых накануне опасностях вести себя так беспечно — просто никуда не годится.

Почти ничего делать самому не пришлось. Расслабившиеся было соратники развили бурную деятельность, разделившись на смены по охране лагеря и патрулированию подступов к месту отдыха. Каждый знал свое дело и не лез с глупыми идеями, и все же… В глубине души Никита недоумевал, почему беспечность стала для него, да и для других чуть ли не нормой? И это в Гиперборее! Стараясь не показывать тревоги, Басанов с деловым видом обошел лагерь и убедился в том, что такое же чувство то ли стыда, то ли раскаяния присутствует и у остальных. Подсел к устроившемуся у огня Кощею, поинтересовался, не чувствует ли он чего-нибудь странного в поведении товарищей.

Лениво вороша длинной веткой рассыпающиеся искрами угли, Лесной Хозяин кивнул куда-то в сторону.

— Никита, есть такие вещи, которые ты обязан замечать, — проговорил он. — За нами следят, и давно. Не спрашивай кто — не знаю. На нас пытаются воздействовать. Кто-то или что-то создает в наших умах чувство расслабленности, необязательности и эйфории. Все так явно. И я просто удивлен, что до тебя это только-только дошло. Слава Создателю, что ты очнулся от грез. А теперь слушай. Как стемнеет — жди гостей. И не простых. Колдовство вокруг нас творится нешуточное. Будут делать нас безвольными, как мясо на подносе. Додолки местные — хорошие бойцы, Бастров — парень хоть куда, но биться придется нам. Мне, тебе, Павлу, Марии. Всем, кто может на колдовство ответить колдовством. Так что — ждем. Солнце скоро зайдет. Готовься.

Ночная тьма под лесным пологом сгустилась почти мгновенно. Стремительно темнеющее небо слилось с пустой листвой, и только яркий огонь костра отодвигал окружающую темноту от лагеря. Изображая расслабленных переходом туристов, люди разлеглись спиною к огню в ожидании преследователей. Нелюдь же проявлять показушную беспечность не спешила. Рудольф привычно маячил за спиною Лесного Хозяина, додолки встали на охрану. Бесенок и Айна отошли от лагеря и скрылись среди гигантских черных стволов деревьев.

— Не останавливай их, — услышал Никита шепот Кощея в тот момент, когда хотел окликнуть их и вернуть назад. — С ними ничего не случится. Ведь лесная дева в любом лесу защиту найдет, а бесенок, не смотри, что маленький, самостоятельно из любой проблемы вывернется. Да и резерв за спиною врага не помешает.

Колышущиеся черные тени отделились от окружающих лагерь толстых деревьев и бесшумно двинулись к стоянке. Додолки слились с высокой травой. Никита даже не заметил, когда они сделали это.

Первым в дело вступил Северин. В ночной тишине щелчок арбалета был сродни выстрелу из пушки. Особенно когда выпущены три стрелы в самый короткий промежуток времени. Выстрелы стали сигналом для всех.

С полтора десятка закутанных в черные накидки фигур с завыванием ринулись на изготовившихся к бою защитников лагеря. А защитниками в этот вечер стали все. В воздухе замелькали изогнутые клинки на длинных рукоятях. Такие же, как и тот, что матушка Ма-а подарила Маше. Вокруг костра завязалась отчаянная схватка. Боксер, прежде настороженно водивший ушами во все стороны, сорвался с места и, утробно рыча, прыгнул в темноту. Следом, издавая воинственные звуки, ринулись полканы. Звон железа, треск магических молний, крики и завывания смешались в жуткую какофонию. Амазонки и Северин явно уступали вооруженному длинными изогнутыми предметами противнику, но удерживать на расстоянии могли. Под защитой воительниц Бастров метко разряжал арбалеты в нападавших. Когда же стрелы кончились, подхватил валявшееся на земле копье и с яростью берсерка ринулся на помощь девушкам.

С другой стороны костра участники экспедиции, владеющие хоть какой-нибудь магией, успешно блокировали все попытки нападения. Маша и Павел держали защиту, сгущая перед собой воздух, а Басанов с Кощеем, по мере возможности, с помощью заклинаний сшибали нападавших на землю. Обратившийся здоровенным волком Рудольф присоединился к боксеру и полканам, и они остервенело рвали нападавших.

Постепенно кольцо вокруг лагеря сжималось. Подуставшие амазонки отступили к затухающему костру. Окровавленный Северин только блокировал чужие удары, но уже не мог атаковать.

Откуда ни возьмись громадная рысь с рыком прыгнула на атакующих врагов. Крики боли и недоумения разнеслись по поляне. Натиск на отряд уменьшился.

На подсознательном уровне Никита ощутил миг перелома в схватке и, не экономя энергии, метнул сгустившийся в ладонях воздух в сторону приблизившихся врагов. Несколько изломанных силуэтов отлетели в разные стороны.

Кощею все-таки удалось зацепить чужого колдуна мощнейшим боевым заклинанием. Черная фигура, до этого неподвижно возвышавшаяся на краю поляны, вспыхнула ярким факелом, и нападавшие издали горестный вой. Потеря, казалось, прибавила сил черным. Серпы на длинных ручках заработали с ужасающей скоростью. Послышался болезненный вскрик одной из амазонок, и Басанов снова ударил со всех пальцев разом. Зная, что на какое-то время он обессилеет и не сможет больше драться, он вложил в этот Удар всю свою силу. Отражая багровые искры еще не потухшего костра и шипя рассерженными змеями, сгустки воздуха устремились к противникам, а боярин ударил еще раз, еще… И попросту вырубился.

Это уже потом Кощей сказал, что его отчаянный порыв решил исход боя. Сам Никита не видел, как отряд добивал вампиров. Те дрались до последнего. На месте боя остались лежать двадцать тел нападавших да обугленные останки колдуна.

В отряде потери оказались несоизмеримо меньше, всего несколько раненых. Больше всех не повезло амазонке Пок. Упырий серп вонзился ей в живот, и Маша, напряженно сцепив губы, пыталась с помощью магии стянуть глубокую рану. Сестра Тат с удрученным видом сидела рядом, и по ее татуированному лицу текли слезы. Рядом пристроился Пашка с перевязанными руками. Он что-то тихо шептал ей на ухо. Нодья получила только несколько царапин. Северину вражеское лезвие рассекло щеку и нос, но воин не унывал и весело балагурил, блестя глазами из-под намотанных на голову бинтов.

— Никита, — озабоченно морща лоб, обернулась Маша к очнувшемуся Басанову, — придется всех раненых отправлять домой. Они нуждаются в серьезном лечении, особенно додолка. В лесу они не выживут.

Подошел Кощей, внимательно посмотрел на Пок. Было видно, что она находится между жизнью и смертью.

— Паша, — обратился он к притихшему ведуну, — ты сможешь дома быстро мою старуху найти?

— Возможно, — осторожно ответил ведун.

— Сразу же, как попадешь на Землю, отправляйся к ней. Яга знает, как додолов лечить. К тому же в деревне живет Хаат, а она сильная колдунья, с такими ранами справится. А сейчас не тратьте время, готовьте круг.

Утро отряд встретил на берегу узкого лесного ручейка. Никто не захотел оставаться на ночлег на загаженной мгновенно разложившимися телами упырей поляне. Поэтому сразу же после отправки раненых в обратный путь отряд покинул место побоища. И только тогда спохватились, где же Глузь Пронырливый бесенок пропал. Участвовал он в схватке или нет — никто в пылу сражения не заметил. Айна утверждала, что он вместе с ней ринулся в бой, но где и с кем он бился, сказать не могла. Поиски на поляне и вокруг результата не дали. Ни среди убитых, ни среди живых маленького проказника найти не удалось.

— Ждать не будем, — подвел итог поискам Кощей. — Если жив, то по следам догонит, а если нет… почтим его память в другом месте.

— А вдруг его захватили? Или с перепуга сбежал куда? — осторожно поинтересовался Северин, никогда не доверявший нечисти.

— Тогда он тоже погиб.

Никита мысленно подсчитал потери. Из десяти первоначальных членов отряда остались шестеро, плюс две присоединившиеся к ним девушки. И хотя Маша была сильной ведьмой, а Тат — опытной воительницей, знающей местные условия, все-таки они были женщины. Грустные размышления, наверное, отразились на его лице. Как всегда бесшумно к нему подсел Кощей. Никаких утешительных слов он не произносил, только положил свою узловатую руку на поникшее плечо боярина, но в душе человека стали нарастать уверенность в своих силах, решимость бороться до конца и холодная злость.

Весь следующий день отряд продвигался лесом, и если бы не Кощей, то наверняка заплутал бы в густых чащобах уже через полчаса. Движение по густому лесу выматывало и физически, и морально, чувства притупились, про бдительность забыли. Все очень устали, когда им на пути встретилась небольшая, плавно текущая речка. От нее приятно веяло прохладой. Сквозь прорехи в окружающей зелени клубился белесый жидкий туман. Взмокшим от быстрой ходьбы людям хотелось с ходу окунуться в прохладную воду и расслабиться в мягком, обволакивающем тело потоке. Нечисть, напротив, недолюбливала проточную воду. А у Адмирала и полканов неспешно струящийся среди леса поток вызвал бурю восторга. Они уже было бросились к вожделенной прохладе, но окрик Лесного Хозяина заставил их вернуться.

Не дойдя до воды нескольких шагов, Кощей резко остановился, сделав предупреждающий жест рукой, Никита и девушки, следовавшие за ним, молча замерли. Приотставшие Рудольф и Северин еще пыхтели за спиной, зачищая следы. Показав знаком всем оставаться на местах, Лесной Хозяин выдернул из ножен шпагу и резво прыгнул в закрытый туманной дымкой промежуток между кустами. Его спина мгновенно растворилась в зеленой массе листвы. Оставшиеся на маленьком пятачке среди высоких деревьев и густых кустов Басанов и девушки затаили дыхание Клочья тумана цеплялись за зеленые ветви, ограничивая и без того узкий обзор. В том, что Кощей учуял какую-то опасность, сомнений не возникало. Руки сами собой выхватили арбалет, пальцы взвели тугую струну. Подошли оборотень и воин. Не прекращая вглядываться в беспросветную чашобу, Никита скопил взгляд на стоявших рядом товарищей. Оружие в готовности застыло в их руках. Молча и напряженно они, развернувшись спинами друг к другу, смотрели в окружающий лес. Даже Адмирал со своей свитой замерли, но их терпения хватило ненадолго. С шумом выпустив из легких воздух, боксер ринулся по следам Кощея, за ним рванули полканы. Никита открыл рот, чтобы вернуть неуемных животных, но возникшая рядом лесная дева приложила палец к губам, призывая к молчанию.

Обычные лесные шумы не утихали и даже усилились. Деятельность птиц и мелких грызунов не прекращалась ни на минуту. Шорохи, писк, хлопанье крыльев отчетливо доносились со всех сторон, не внося диссонанса в окружающую лесную жизнь. Оставалось ждать.

— Сколько стоять будем? — шепотом спросила Маша.

— Подождем, — хотел так же тихо ответить Никита, но его голос громовыми раскатами ударил по окружающей чащобе.

Девушки в испуге присели, а у самого Басанова от такого резонанса екнуло сердце.

— Что за чертовщина? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Вслед за гулом его слов среди стволов заметалось звонкое эхо. Тат испуганно зашептала что-то на ухо Маше, но ее голос оставался нормальным — ни грома, ни эха. Стараясь говорить совсем тихо, Никита поинтересовался, что с его голосом. Обрывки слов вновь эхом заметались по округе. Когда звуки затихли, поглощенные лесом и туманом, к боярину пригнулась Тат и проговорила:

— Тебе нужно молчать. На тебе спряталось заклинание колдуна. По твоему голосу тебя легко найти где угодно. Пока заклинание не разрушится, ты не разговаривай.

Для убедительности девушка сделала страшное лицо и приложила палец к губам. В подтверждение ее слов Маша тихо зашептала заклинание, и едва видимая багровая пульсирующая нить возникла на Никитином ботинке. Ее конец устремлялся в ту сторону, откуда они пришли, и терялся среди деревьев первым желанием стало немедленно сорвать с ноги эту кажущуюся живой тонкую петлю, но в последний момент девушка схватила Басанова за руку и отрицательно покачала головой.

— Не вздумай, — прошептала она, — если попадет на голую кожу, то от нее вообще не избавиться.

Словам Маши Басанов поверил сразу, но стоять, как привязанная перед забоем свинья, ему совершенно не хотелось. В ожидании результата он попробовал как-нибудь освободиться от прилипшей напасти, но лезвие ножа проходило сквозь нить, не рассекая ее, попытки намотать ее на древко арбалетного болта также оказались безрезультатными. В отчаянии Никита стряхнул с кончиков пальцев сгустившийся до твердости камня воздух. Земля под ногами почернела, но на ней цвет живой нити стал еще виднее.

Маша тоже старалась использовать свои способности, но все без толку.

Никитой овладели досада и злость. Стоп, приказал он себе, стараясь выровнять дыхание и успокоиться, только не поддаваться панике. Оставалась надежда на всемогущего Кощея. Уверенность в том, что он может нее, помогала справиться с замешательством.

Безмолвно стоявшая все это время Тат внимательно следила за неуклюжими действиями Никиты и Маши. По ее безмятежному лицу не было видно, как она относится к возникшей ситуации. Убедившись в их неумении решить возникшую проблему, амазонка тихо отстранила нагнувшуюся над Никитиным ботинком Машу и щедро сыпанула на него серым порошком из мешочка, извлеченного из-под накидки.

Басанов с любопытством смотрел на действия додолки, но поначалу ничего не почувствовал. Спустя несколько минут толстая кожа ботинка стала издавать неприятный жженый запах, но лишь только Никита раскрыл рот, чтобы высказать свое возмущение, как Тат снова поднесла палец к губам и показала вниз. Багровая нить начала осыпаться серым пеплом и постепенно гаснуть. Не прошло и двух минут, как этот процесс распространился на всю нить, тянущуюся по траве. Серый цвет гасил багровый, убегая по ней в глубь леса, как огонек бикфордова шнура. Лишь когда многострадальный ботинок обмыли из фляги остатками воды, Никите разрешили сказать слово. Но лишь он успел произнести «А…», как громкое «А-А-А» разнеслось над лесом. Тат недоуменно посмотрела на боярина.

— Не может такого быть, — удрученно произнесла она. — Керамская смесь еще никогда не подводила.

Ее голос заглушили треск ветвей и повторный вопль. Кто-то ломился среди деревьев, не разбирая дороги. Машино копье и дротик амазонки повернулись в направлении источника шума. Вскоре, проламывая кусты, к замершему в ожидании отряду выскочил хоботоносый карлик. Не обратив внимания на стоящих людей, он стремительно скрылся в приречных кустах. Никита успел заметить, что пальцы на его руках дымились.

— Заклинание вернулось к хозяину, — едко усмехнулась Тат. — Теперь он долго будет отмачиваться в проточной воде. Ожоги от керамской смеси надо сутки держать без воздуха, иначе разъест всю кожу. Пусть помучается.

Лесной Хозяин все не появлялся. Воспользовавшись временным бездействием, Басанов поинтересовался у амазонки насчет злополучной нити. Ехидно посмеиваясь, она рассказала, что некоторые колдуны используют специальные заклинания для прослеживания нужных им существ. По своей сути нить является продолжением колдуна, и он по ней легко выходит к интересующему его объекту. В обычном состоянии она невидима. Охотник растягивает нить на пути движения жертвы и ждет, когда «дичь» заденет ее ногою или какой-либо другой частью тела. Нить мгновенно прилипает к коже, одежде или обуви, и после этого колдуну остается только ждать, когда можно подойти к своей жертве. Ловчие нити широко использовали в лесах при защите их от браконьеров или поиске нужных существ. Единственным средством борьбы с нею стала керамская смесь. Ни один уважающий себя охотник не зайдет в зеленые чащобы, не имея при себе хотя бы щепоткy эффективного средства защиты от подобной напасти. Правда, не всякий умеет получить керамскую смесь. У додолов ее лично выдавала матушка Ма-а и требовала отчета о расходах. Поговаривали, что в последнее время запасы смеси иссякли, а секрет ее изготовления утрачен. В то же время все чаще и чаше стали ходить слухи о применении нитей среди лесных народов.

— Я не верю, что у старшей жрицы нет запасов необходимых зелий, но и не сомневаюсь, что другие народы придумают какую-нибудь новую гадость, — со вздохом добавила амазонка.

Вскоре из кустарника, тяжело дыша, вывалился Кощей. Одежда на нем местами была разодрана в клочья и покрыта бурыми пятнами крови. Лезвие обнаженной шпаги щербилось глубокими царапинами и заусенцами. Через все лицо наискосок алела кровавая полоса.

— Пошли быстрее, — надрывно крикнул он и, не оглядываясь, вновь нырнул в зелень прибрежных кустов.

Отряд ринулся за ним. Кощея догнали лишь на самом берегу. Он, не выпуская оружия из рук, внимательно глядел на противоположный берег. Едва все — сгрудились за его спиной, Лесной Хозяин медленно вошел в воду и по заметному мелководью направился к другому берегу.

Переправа прошла без трудностей. Местами вода доходила до пояса, но течение оказалось не таким сильным, как это представлялось с берега. По-летнему теплая вода приятно ласкала тело. Не удержавшись, Никита несколько раз полностью окунулся в ленивый поток. Его примеру последовали девушки, только Кощей не стал окунаться, а просто обтер мокрой рукой лицо и шею.

Другой берег реки представлял собою густо заросший кустарником полутораметровый земляной вал естественного происхождения, за которым расстилалась широкая равнина с редкими деревцами и высокой травой. На горизонте темно-зеленой полосой виднелся очередной лес, взбегавший на холмы.

— Великое болото, — зачарованно прошептала Тат. — Я всегда думала, что оно очень-очень далеко, а оказывается, совсем рядом.

— Вы что, никогда сюда не ходили? — искренне удивился Басанов. — Тут от вашей крепости два дня пути по прямой.

— Мы не имеем права охотиться севернее Желтого пути. Этот запрет выполняют все додолы.

— Как вы, например, — съязвил Никита.

— Нас отпустила матушка Ма-а. Она знала, что мы уже не вернемся в форпост. Для тех воительниц, что попадают в эти леса, дороги домой нет. Здесь царит чужая магия и поклоняются другим богам. Здесь начинается территория враждебных нам народов, Пока у нас с ними соглашение о перемирии, но…

Додолка замолкла, так и не закончив фразу. Никита уловил смысл недосказанного. Что ж, нейтральная территория — это понятно. Как понятно и то, что запрет на посещение этих земель имеет как минимум еще несколько причин. Одна из них — нежелательность неконтролируемых контактов с иноплеменниками.

— За этим болотом начинаются земли долинных карликов. К северу от болота исконные территории еще нескольких племен карликов. У них даже есть города, культовые сооружения, сложная иерархия и множество всяческих автономий, — подтвердил Кощей догадку боярина, — Мы с ними встретимся, во всяком случае с народом Серебряной долины обязательно. Именно через них я рассчитываю завершить наше дело. Помнишь колдуна на кургане? Вот его народ и живет за этим болотом. Но сначала нужно привести себя в порядок. В мокрой одежде далеко не уйти. Сейчас обсушимся, передохнем и — вперед.

Для человека, владеющего даже не сильными магическими способностями, разжечь костер совсем не трудно. Сырое дерево также не помеха. Через несколько минут жаркий огонь выгонял влагу из развешенной на ветвях одежды и обуви. Закутанные в накидки девушки с наслаждением подставляли руки идущему от костра теплу.

Басанов отодвинулся от жаркого пламени и расслабленно посмотрел по сторонам. На лицах Маши, Айны, Нодьи и Тат застыло выражение умиления. Вокруг стоянки неутомимой стражей наматывали круги полканы и Рудольф в волчьем обличье. Под Кустиком, положив голову на кочку, дремал Северин. Чуть в стороне, согнувшись над сумкой, сидел Кощей и что-то негромко бормотал себе под нос, перебирая ее содержимое. Он был явно чем-то недоволен, доставая одну вещь за другой и откладывая ее в сторону. Гора различных предметов постепенно росла. Манипуляции Лесного Хозяина заинтриговали Никиту.

— На вид-то не скажешь, что все оттуда, — подходя, ткнул он пальцем в сумку.

— Оттуда, оттуда, — ворчливо пробормотал Кощей. — Вот же баба — дура. — Он вскинул хитрый взгляд на непонимающего боярина и снова запустил в сумку руку. Никита с удивлением заметил, что она погрузилась туда почти по плечо.

— Ага, есть. — В голосе повелителя лесной нечисти прозвучали нотки удовлетворения. — Все-таки положила.

Извлеченный из сумки предмет напоминал шар для боулинга, только он был оранжевым и не имел отверстий для пальцев.

— Что это?

— Проводник. Он поведет нас через болотные топи. Сам увидишь. Я больше всего боялся, что моя старуха забыла уложить его. Ан нет, все как заказывал.

Отложив в сторону шар, он начал укладывать вещи в сумку. Басанов изумленно смотрел, как здоровая груда различных предметов уменьшалась на глазах. Размеры сумы и помещаемых в нее вещей казались несопоставимы.

— Хорошая сумка, — заметив интерес Никиты, сказал Кощей. — Таких изделий всего-то на свете с десяток наберется. Штучная работа. Спецзаказ. Я в свое время за нее полкоролевства отдал. Шучу, но, в самом деле, вещь удобная. Влезет что угодно. Хоть паровоз. Главное — поднять и засунуть.

— Так сколько она весит? — Басанов недоверчиво посмотрел на потертую лямку, которая удерживала сумку на плече во время похода.

— Стандартный вес — десять фунтов. Не больше и не меньше. Независимо от загрузки.

— Вот это да! — только и смог сказать боярин, оцепив скромное на вид сокровище.

— Не делай круглые глаза, все равно не подарю. Самому вещь необходимая.

— А я и не прошу. Просто интересно.

— Ты смотри, в суму сам-то не вздумай лезть. — Рожа Кощея стала серьезной. — Сунешься вовнутрь и заплутаешь. Это тебе не хухры — мухры, а настоящая волшебная сума. Ее еще Черной Дырой называют. Так что руки прочь от того, чего не знаешь. И вообще. Не пора ли нам двигаться? А то к вечеру до твердой земли не дойдем.

Странное сооружение черной свечой возвышалось над лесом. Наверху его оранжевым огнем горел граненый кристалл, разбрасывая во все стороны отраженные лучи заходящего солнца.

— Метров сто высотой, не меньше, — услышал Никита за спиной голос Кощея и обернулся.

Лесной Хозяин с прищуром смотрел на черный обелиск, возведенный невесть кем в глубине девственного леса. Выглядел он довольным — как-никак, а большая часть пути преодолена. Позади переход в незнакомый мир, марш через Полночный Лес, додольский форпост, встречи с врагами, долгий переход через Великое болото, и до цели осталось не так уж много.

Усталый отряд расположился на невысоком взгорке, с которого, собственно, и начинался спуск в Серебряную долину. Чего в ней серебряного, Басанов пока не понял. Кощей название не комментировал, лишь буркнул: «Сам увидишь — не дурак». Додолка также от разъяснений уклонилась, а Маша сама ничего не знала.

На первый взгляд в раскинувшейся впереди долине не было ничего интересного, за исключением черного обелиска, тонкой стрелой взметнувшегося над лесом. Никаких признаков жизни: ни дымка, ни домов, ни садов-огородов — отсюда не было видно. Лишь черный столб с горящим в солнечных лучах навершием. И относительная тишина.

Мысли в голове у Никиты текли лениво. Снимать товарищей с привала он не торопился. Лесной Хозяин со своими подсказками не лез. После утомительного перехода через опасное болото он вновь самоустранился от руководства отрядом, вверяя боярину право на принятие решений.

Никита за последнее время поднабрался опыта, у него появились рассудительность, умение отдавать правильные распоряжения, чувство ответственности. И все же в глубине души он оставался еще мальчишкой, со свойственным этому возрасту юношеским максимализмом, неприятием некоторых истин, внутренними метаниями при принятии решений. Кощею в целом нравилось, как молодой боярин справляется с командованием отрядом, но иногда ему самому приходилось брать бремя принятия сложных решений на себя. Конечно, он мог бы сам «рулить» от начала и до конца, но где еще можно натаскать в самый короткий срок нового боярина — наследника рода Басановых. Здесь же, в реальной обстановке, опыт и умение приходили в сто крат быстрее.

Чуть скосив взгляд на бесстрастное лицо Лесного Хозяина, Никита послал Рудольфа и Айну разведать спуск в долину, и они, оборотившись волком и рысью, мгновенно скрылись среди деревьев. Кто бы ни обитал в долине, будь то карлики или другая местная раса, — рисковать по пустякам не хотелось. Во всяком случае, не тот момент, когда надо лезть в незнакомое место сломя голову. Ее-то потерять легче всего.

В ожидании разведчиков отряд отдыхал. Лесное безмолвие убаюкивало, несмотря на вошедшее в привычку ожидание неприятностей. Густой кустарник, зелеными островками усыпавший пологий склон, послужил надежным прибежищем. Время, казалось, замерло. Уставшие путники с наслаждением устроились на упругом мху и облегченно расслабились.

Появление оборотня и лесной девы Никита прозевал. Они бесшумно материализовались среди кустарника. По-другому и не назовешь. Ни шороха, никакого шевеления листвы. И вдруг вот они — рядом. Басанов зябко поежился. Против таких противников обычному человеку не устоять. Хорошо, что они в одной команде.

— Около черного столба деревня, — деловито доложил Рудольф, — домов на сорок. Только там никого нет, будто все вымерли или подались в другие места. И вообще запахов живых существ там не ощущается давно, суток двое-трое. И еще. Что-то очень странное чувствуется в воздухе вблизи деревни. Зверь, не зверь, но там кто-то был. Уже после того, как жители ушли, или чуть позже. Мне не разобраться. Возможно, кто-то использовал магию.

— Пойдем взглянем, — по-простому ответил Кощей.

Лицо Лесного Хозяина оставалось бесстрастным, но в глазах маленькими искорками промелькнули, оранжевые огоньки. Басанов не раз их замечал, но так и не разобрался, то ли это признак скрываемых эмоций, то ли физиологическое свойство странного существа.

— Пошли, нечего здесь стоять, — снова поторопилЛесной Хозяин, в очередной раз беря командованиена себя. — Не расслабляться. Рудольф, Айна, вы впереди. Идти нужно другим маршрутом. То есть не по своим следам, а взять метров триста правее. Мало ли что.

То, что оборотень назвал деревней, на настоящую деревню не тянуло. Несколько десятков круглых шалашей на вытоптанной площадке и гигантский черный столб диаметром метров в десять, подавляющий размерами все остальное, что находилось с ним рядом. Маленький отряд остановился на краю площадки, разглядывая непонятное сооружение, устремившееся ввысь. Единственным, кто отнесся к столбу равнодушно, оказался Рудольф. Человек-волк с неторопливой методичностью обошел все шалаши, а затем начал обследовать края поляны, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы.

Никите эта колонна, сложенная из матово-черных блоков, чем-то напоминала Александрийский столп в Питере, но вместо ангела в навершии находился здоровенный кристалл, разбрасывающий вокруг яркие отблески.

— Сдается мне, что это маяк, — поделился он с Кощеем своим предположением.

— Очень может быть, — отозвался Лесной Хозяин. — Когда я был в этих местах, столб уже стоял здесь, только хижин рядом не было. Карлики опасались селиться слишком близко от места поклонения. Они считали, что символ их божества не нужно тревожить бытовыми проблемами. Сюда приходили только для проведения ритуалов и не чаще одного раза в месяц. Что их подвигло переселиться сюда, мне непонятно. И шаман об этом ничего не говорил. Странно все это.

Тревога в голосе Кощея прозвучала так отчетливо, что у Басанова по спине забегали мурашки. В голове зазвенели тревожные колокольчики.

— Надо идти дальше. Здесь оставаться нельзя, — озираясь по сторонам, заговорил он — На ночевку становиться нужно где-нибудь в другом месте. Я чувствую какую-то опасность.

Кощей внимательно посмотрел на молодого боярина и согласно кивнул:

— Я с тобой согласен. Мне здесь тоже не нравится.

Тревожное состояние передалось и остальным. Отряд незаметно сгрудился вокруг лидеров и, опасливо смотря по сторонам, стал слушать.

— Оружие наготове. Движемся на заход солнца. Впереди Рудольф и Айна. Дальше чем на сто шагов не удаляться, — распорядился Басанов, ощущая надвигающуюся беду. — Готовы? Пошли.

До захода солнца успели пройти километров десять. Ночь сгустилась в считаные минуты. Отряд остановился, выбирая место для ночлега. Вокруг, куда ни бросишь взгляд, стояли кедры-великаны, закрывающие небо, под ногами стелился светлый пушистый мох, рос редкий колючий кустарник.

— Вот здесь и станем. — Басанов оглянулся на соратников. — В темноте идти смысла нет, а это место не лучше и не хуже, чем остальные.

На правах аборигена додолка обошла место предполагаемого ночлега и, столкнувшись с выжидательным взглядом молодого боярина, неопределенно пожала плечами:

— Можно и здесь, только…

— Что только?

— До деревни карликов не так уж и далеко, но ведь что-то согнало их оттуда. Зверь ли, враги или еще что. Трудно судить. Явной опасности не чувствуется, а все же тревожно. Вон, посмотри, полканы как пришибленные сидят, и пес никуда не отбегает.

— Айна, ты что-нибудь ощущаешь? — поинтересовался Кощей, прислушивавшийся к разговору между Басановым и Тат. — Твоя природа позволяет чувствовать лес.

— Это не мой лес, — возразила лесная дева. — На этих землях я больше себя ощущаю диким зверем, чем дочерью моего народа. На зверином уровне я прямой опасности не чую, но ночь только начинается. Значит, без разницы, здесь остановимся или чуть дальше. Идти по ночному лесу намного опаснее.

Костра не разжигали. Теплая летняя ночь, бархатное безоблачное небо — какой смысл запаливать огонь? К тому же темноты не боялся никто. Для нечисти вообще ночь родная стихия, а остальные… Никита с удивлением понял, что наиболее уязвимыми ночью становились суровый воин Бастров, додолки и Мария. Сам боярин возможность ночного зрения уже стал воспринимать как должное. Решили обойтись без горячей пищи. По паре сухарей на брата да по нескольку глотков воды — вот и весь ужин.

Первыми на охрану лагеря встали Айна и Северин, между которыми после ряда стычек и драк возникло некоторое взаимопонимание. Бастров наконец перестал чураться нелюди, не боялся поворачиваться спиной к попутчикам, а лесная дева после ухода безумного художника постаралась заручиться поддержкой грозного вояки. Несмотря ни на что, она чувствовала себя в разношерстном коллективе неуютно.

Пока все устраивались на мягком и сухом мху, за дело взялся Кощей. Нашептывая заговор и посыпая под ноги серый порошок, он обошел вокруг места ночевки, замыкая неровный круг.

— А может, что-нибудь помощнее? — спросил Бастров, внимательно следивший за действиями Лесного Хозяина.

— Не получится. На защитный контур запасов хватает, и от зверя средней величиной защитит, но от крупного врага не спасет. Это, по сути, сигнализация. — стал пояснять Кощей. — Стоит кому-либо пересечь черту, как мы услышим.

— Да тут от черты этой до нас два прыжка. — Северин шагами измерил расстояние. — И вскочить не успеешь.

— На большее у меня нет ресурсов. Придется довольствоваться тем, что имеется. От мелких пакостей круг защитит, а от больших… — улыбнулся Лесной Хозяин. — Ведь мы еще и стражу выставляем.

Лицо воина выражало недоумение. Как же так! Сам Лесной Хозяин не может толком сделать стоянку безопасной. Бормоча под нос про бессонные ночи и бестолковую нечисть, он примостился спиной к дереву и подготовил оружие: взведенный арбалет под левой рукой, метательные ножи — под правой.

— Так почему же все-таки долину Серебряной назвали?

На вопрос Басанова Кощей хмыкнул и бросил под ноги несколько белых камешков.

— Серебро, что ли? — Никита сделал недоуменное лицо и взглянул на камешки.

— А что еще? Такими самородками вся долина усеяна. Хочешь, здесь копнем? — заулыбался Лесной Хозяин. — Если охота тяжесть на горбу тащить, можешь накопать. Конечно, лучше у ручья какого-нибудь, да нужно ли?

— Мне не нужно.

— А я бы взял, да копать неохота, — шепнул Басанову Северин, чутко прислушивавшийся к разговору.

— Можешь эти забрать, — великодушно разрешил Кощей.

— И возьму, — пробурчал Северин. — Если Никита Лукич не возражает.

— Не возражаю, — лениво бросил Никита, растягиваясь на мху.

У остальных этот короткий разговор интереса не вызвал. Кто уже спал, а кто, скорее по привычке, готовил оружие на случай внезапного применения.

В темноте лес казался мрачным и угрюмым. Стволы деревьев выступали черными колоннами, но что делается за ними, разглядеть было невозможно. Ночнoe зрение тоже не давало полной картины окружающего мира. Сон к Никите не шел, и он любовался безоблачным ночным небом с непривычными созвездиями. Неощутимый внизу ветерок лениво шевелил ветви деревьев. Окружающая обстановка умиротворяла, и как-то незаметно Басанов погрузился в сон.

Он бежал по мертвому лесу. Корявые безлистые ветки упруго толкали в грудь. В спину осязаемо давил чужой враждебный взгляд. В голове вертелась какая-то очень важная мысль, но все время ускользала. В отчаянии Басанов развернулся, но лес повернулся вместе с ним.

В холодном поту Никита вскинулся. Скуля, откатился в сторону один из полканчиков, успевший, пока он спал, пристроить голову у него на груди.

— Ты чего? — Негромкий шепот Бастрова привел его в чувство.

— Фу-у, чушь какая-то снится. — Никита передернул плечами.

— Бывает, — успокаивающе сказал Северин.

Никита откинулся на мох и снова попробовал заснуть. Из головы не уходила мысль, что во сне он потерял нужную мысль, но вспомнить не удавалось. Тихо подкрался полканчик и положил уродливую голову к нему на живот. Чуть поворочался, покряхтел и сонно засопел. Откуда-то сбоку слышался негромкий храп боксера, однако это не раздражало, а наоборот, успокаивало. Из лесной тьмы доносились звуки ночной жизни. Шелест крыльев, шорохи в листве, крадущиеся шаги хищника, стрекот невидимых насекомых своей обыденностью тревоги не вызывали и убаюкивали.

Едва Никита сомкнул веки, как прошлый сон вернулся. Вновь неприятный взгляд уперся в спину. И пришло воспоминание. Весна. Силантий на санях. Взгляд Зверя. Ощущение чего-то непоправимого всколыхнуло сознание.

Басанов судорожно вздохнул и резко сел. Спавший на животе полкан с недовольным хныканьем слетел на мох, тут же откатился под бок храпящему боксеру, прижался к теплому телу и довольно замер.

— Что, опять не спится? — услышал он шепот Северина. — Покури. Лес послушай. Глядишь, еще часик покемаришь. Тебе до смены еще около часа осталось.

— Не-а, — покачал головой Басанов, — я сейчас спать не буду. Вместе посторожим.

— Как хочешь, мне без разницы. Только пересядь чуток правее, чтобы сектор наблюдения не перекрывать.

Никита послушно переместился на указанное место и замер, вглядываясь в окружающий лес. Граница очерченного Кощеем заградительного круга выделялась чуть более светлой полосой на темном мху. Летящие из глубины леса насекомые, ударяясь о невидимую стену, вспыхивали маленькими звездочками и осыпались серым пеплом на землю.

Перед сменой часовых, когда должна была наступить очередь Басанова и Маши, в окружающем лесу что-то неясно изменилось. Первой на это обратила внимание Айна, неожиданно возникшая возле Никиты. Ее кошачьи фосфоресцирующие глаза уставились на боярина, и тихими колокольчиками прозвучали слова:

— Прислушайся. Лес замер в ожидании и испуге.

— Что-то не так? — обеспокоено спросил Северин.

Никита прислушался. Вокруг повисла тягучая тишина, как перед грозой. Ни шорохов, ни ночных голосов — лес как будто вымер. Даже насекомые, до этoгo беспечно таранившие зачарованный круг, попрятались, и маленькие звездочки перестали расцветать на невидимой границе.

— А… — хотел было спросить Басанов, но лесная Дева приложила палец к губам. Ее чуть вытянутые кверху уши нервно затрепетали.

Где-то вдалеке, в стороне покинутой деревни раздался звук трубы. Незатейливая мелодия из нескольких нот, некоторая мелодичность, что-то вроде армейского сигнала «Попади» на войсковом стрельбище Спустя несколько секунд мелодия прозвучала снова, еще ближе и отчетливей: «тра-та-та-та, тра-та-та-та». Издалека ответом послышался пронзительный визг, почти на грани человеческого восприятия.

— Всем — подъем! — прозвучал из-за спины голос Лесного Хозяина. — Быстрее вставайте! Вещи за спину. Оружие на изготовку.

В мгновение ока лагерь пришел в движение, будто никто и не спал, а только притворялся и ждал команды. Когда донесся новый трубный глас, все уже оказались готовы. Хоть к бою, хоть к бегству.

— Все наверх! — Кощей подтвердил команду жестом, направленным в кроны деревьев.

И люди и нелюди на миг опешили. Взлетать, что ли?

— За пределы круга не выходить, — продолжал повелитель нечисти. — Лезьте на деревья. И быстрее.

— А животные? — испуганно пискнула Маша. Полканы залезут сами, а собаку давайте мне.

Снова раздался звук горна, на этот раз совсем рядом. Вместе с ним отчетливо послышался топот множества ног.

— Быстрее! Мария, давай сюда своего пса! Если через полминуты мы не окажемся наверху, то… — Кощей не закончил фразу, как люди, и животные, и не чисть быстро полезли по стволам трех деревьев, росших в пределах защитного круга.

Басанов с легкостью вскарабкался по слегка наклоненному стволу, цепляясь за шершавую пористую кору. Уже сверху он увидел, как, небрежно схватив оцепеневшего пса поперек тела, Кощей, словно циркач, ловко взмыл на соседнее дерево.

Что-то большое и быстрое промелькнуло внизу. Зачарованная черта ударила радужными сполохами, раздался звук лопнувшей басовой струны, но зверь не остановился ни на секунду. Почти беззвучно ахнула примостившаяся на соседней ветке Тат. Никита ощутил леденящую волну страха, пронизавшую тело додолки. Топот шагов, приближавшихся с другой стороны, затих. Через несколько мгновений по лесу разнесся истошный визг, и вновь наступила тишина.

— Что там? — стараясь говорить как можно тише, спросил Басанов.

— Адский Пастух, — прошелестел испуганный ответ амазонки.

Труба снова запела над лесом. Теперь она звучала звонко и торжественно. Постепенно звук перешел на более низкие тона и стал почти не воспринимаем обычным слухом. Зато тело отреагировало на это самым неожиданным образом. Невзирая на усилия, мышцы сами стали расслабляться. Удерживаться на крепких, но не слишком толстых ветвях становилось всe труднее.

— Ремнем привяжись, так не удержаться, — послышался голос додолки.

Ее совет пришелся кстати. Собрав волю в кулак, стараясь сделать все как можно быстрее, Никита захлестнул ремень через ветку и замкнул пряжку. Потом силы окончательно оставили его, и он обмяк на ветке неуклюжей марионеткой метрах в десяти над землей.

— Держись, боярин. Я тебе помогу. — Голос Тат еле доходил до сознания. И все же он попытался шутить:

— Держусь. Показания приборов в норме. Отказов в системе нет. — Заметив округлившиеся от удивления глаза девушки, успокаивающе добавил — Да все нормально, не беспокойся.

Никита и все остальные просидели на деревьях достаточно долго. Лишь когда лес стал оживать, наполнившись привычными ночными звуками, раздался голос Лесного Хозяина:

— Можно спускаться. Но только после меня. Восстановленный Кощеем круг вновь засверкал сгорающими в темноте насекомыми. Все собрались вокруг Лесного Хозяина, ожидая ответа на вопрос: что же случилось? Оказалось, никто так и не смог разглядеть промчавшегося под деревьями зверя. Повелитель нечисти смущенно провел рукою по лицу и, к разочарованию собравшихся, сказал.

Про эту тварь ничего определенного не знаю. Но он упоминается во всех сказаниях долинных карликов как страшное чудовище. Примерно как Змей Горыныч у нас. Самое главное, что его никто не видел. Теперь я понимаю — те, кто его встретил, не дожили до того момента, когда о нем можно рассказать.

— Я могу рассказать, — вмешалась Маша. — В хрустальном шаре матушки Ма-а есть раздел из истории освоения этой земли додолами, и там говорится о Звере. Это опасный хищник. Внешне он похож на огромного саблезубого тигра, но с рогом. Поедает всех других животных. Звуками парализует жертву, а потом расправляется с нею. Излюбленный способ охоты — если это можно назвать охотой — таков: он находит большое стадо каких-нибудь животных и начинает пасти его, даже беречь, постепенно поедая. Если стадо большое, может жить возле него год, два, пока всех не сожрет. Поэтому его и прозвали Адским Пастухом.

— Сейчас он нам не опасен, — добавила молчавшая до этого Тат. — У него есть стадо. Вот если он посчитает, что мы представляем угрозу для его добычи, то может начать охоту на нас, и тогда у нас шансов нет. Всех крупнее вашего животного, — Тат показала на боксера, — он считает угрозою добыче и старается убить.

— Теперь понятно, почему карлики бросили деревню, — пробормотал Кощей.

Северин внимательно посмотрел на Бастрова. Лицо воина выражало решимость. Крепкими руками он перезарядил арбалет новой обоймой. Никита заметил, что наконечники болтов окрашены красным.

— Надо убить эту тварь, — спокойным голосом произнес Бастров. — Наверняка это очень редкое животное, и, уничтожив его, мы обезопасим себя на сто километров пути. Одного болта хватит для медведя, а здесь — три. — Воин похлопал по ложу арбалета.

— Не торопись, — остановил его Кощей. — Нет резона начинать охоту. Скорее всего, нам не по пути с Пастухом и его стадом. Зачем рисковать и тратить время? У нас своя цель, вот и идем к ней. А если наши пути с Пастухом еще пересекутся, вот тогда и поохотимся, может быть. А сейчас, поверьте старому путешественнику, лучше отдохнуть перед дорогой. До рассвета… — Лесной Хозяин поднял голову, принюхался, повертел головой и закончил фразу: — Часа четыре еще. Нужно набраться сил. Они ох как еще понадобятся.

Лицо его приняло задумчивое выражение. Заинтересованный такой переменой, Никита подался поближе.

— Знаешь, о чем я подумал? — тихо сказал повелитель нечисти. — Наш Ключ изготовлен из рога такой же твари, сомнений нет. Это и есть хищный единорог. Интересно, какого цвета его шкура? Не черного ли? Хотя какое это имеет значение, — он рассеянно посмотрел на Басанова и начал укладываться спать.

Оставшаяся часть ночи прошла спокойно, если не считать, что какая-то летучая сволочь несколько раз тревожила защитный круг. У Басанова сложилось мнение, что мелкий переплут пытался проникнуть на место ночевки и стащить что-либо съедобное, но каждый раз упругая обжигающая стена отбрасывала летуна назад. После очередной неудачной попытки крылатый хищник, по-видимому, сообразил, что добыча недоступна, и, обиженно фыркая, убрался прочь.

— Ты уверен, что мы идем правильно? — Никита остановился и внимательно посмотрел по сторонам.

— Уверен. — Лесной Хозяин задрал подбородок и уставился в небо.

Солнце скрылось за облаками, сквозь серую пелену небесное светило казалось тусклым шаром. Широкие листья густых крон шумно трепетали под порывами ветра.

— Кажется, дождь собирается. — Очутившаяся рядом додолка вдохнула затрепетавшими ноздрями воздух.

— Тогда — вперед! — Кощей ринулся широким шагом напрямик через кусты.

За те полдня, что отряд пробирался по совершенно дикому лесу, с Басанова сошло десять потов, но неумолимый Лесной Хозяин темп движения не снижал. Ночной визит Зверя подстегивал путешественников. Никто не протестовал, каждому ясно: чем дальше уберутся от облюбованной грозным хищником долины, тем лучше.

Вначале идти было легко. Светлый лес, пружинящий мягкий мох, практически отсутствующий подлесок. Но после нескольких часов марша местность начала меняться. Вместо прежних то ли сосен, то ли кедров появились деревья, похожие на пальмы. Островки густого кустарника становились все больше и больше. Мох под ногами исчез. Жесткая острая трава торчала из многочисленных кочек. Воздух стал влажнее, вода крупными каплями усеивала растительность, хлюпала под ногами. Появилась страшная духота. Тяжелый влажный воздух сковывал движения, но Кощей вел отряд все дальше и дальше.

— Километров через десять выйдем к большому соленому озеру. Там передохнем и попробуем собрать плот, — на ходу пояснил он.

Никита кивнул. На разговоры сил у него не оставалось. Стиснув зубы, он старался не отставать и в очередной раз с горечью заметил, что ему труднее всего дается этот изнурительный марш по девственному лесу. Ладно там Кощей, Рудольф, Северин, но ведь и девушки ничем не уступали им. Конечно, Тат — амазонка, к тому же местная и к гиперборейским условиям привычная, но и Маша несется как марафонец на дистанции. Для Нодьи такой марш-бросок также дело обычное. Даже пыхтящий паровозом боксер и тот не отстает, а ведь собаки не потеют, значит, ему жарче всех. Нет, надо бросать курить.

Близость огромного водного простора стала ощущаться за несколько километров. Неповторимый запах соленой воды едко защекотал ноздри, воздух стал до того влажным, что оседал на коже и одежде. Да и растительный мир начал снова меняться. Шипастые зеленые стволы появились среди пальм, кустарник стал еще плотнее, трава исчезла. Под ногами заскрипел крупный песок.

Не дойдя до озера метров двести, Кощей остановился. В редких просветах виднелось необозримое водное пространство. С небольшой полянки среди густого леса его еще не было видно, но шум волн, бьющих по берегу, слышался отчетливо.

— Привал.

Никите на миг показалось, что он ослышался, но уже все с облегчением опустились на влажный песок.

— На другом берегу есть большие пологие холмы. Именно там находится Лабиринт. Это — наша цель. Захороним Ключ, и обратно, к месту возвращения домой.

— Это что? Придется возвращаться к Полночному Лесу? — Слова Кощея Никите не понравились. — Может, где-нибудь там, на холмах, домой и вернемся? Что-то нет особого желания повторять пройденный путь. Сколько нас вышло, а сколько осталось? Таким макаром и сгинуть недолго.

— Посмотрим. Может, и оттуда выйдем, — ответил Кощей.

Долго рассиживаться им Лесной Хозяин не дал, распорядившись делать плот. Он быстро распределил обязанности, и работа закипела. Басанов позавидовал энергии древнего нелюдя — тот, казалось, не знал усталости. Поспевая везде, Кощей не забывал контролировать остальных. Северин и Рудольф рубили стволы, Нодья и Тат трудились над парусом, Маша размечала точки крепления на бревнах, Айна патрулировала окрестности начавшегося строительства — все оказались при деле. Персонального задания не получил только Никита. На недоуменный вопрос Лесной Хозяин ответил, что не может давать распоряжения боярину пахать наравне с остальными, а если тот хочет поработать, то пусть сам выбирает, чем заняться. Сам же Кощей замерял размеры паруса и подсказывал, как лучше крепить растяжки, подправлял заготовленные бревна, затем принялся мастерить подобие рулевого весла.

Басанов потыкался то к одним, то к другим, но везде оказался ненужным. Работа кипела и без его участия. В конце концов он не выдержал и, подойдя к Кощею, спросил:

— Я что, вне игры?

— Твоя игра самая главная, — ответил Лесной Хозяин, ловко обтесывая бревно.

— Хватит демагогию разводить! — взъярился Никита. — По твоей милости я выгляжу тут бездельником. Хватит из меня убогого делать!

— Ну-ка, успокойся. — Голос Кощея приобрел жесткость, ернические интонации пропали вмиг. — Слушай и запоминай. Ты — командир отряда, а не я. Это во-первых. Во-вторых, твоя задача, а не моя организовать дело так, чтоб оно крутилось, и крутилось правильно. В-третьих, за жизни всех отвечаешь в первую очередь ты. Не я буду потом отчитываться перед родными, если с твоими людьми что-нибудь случится. И последнее. Ты — боярин Басанов. И если станешь думать о том, как ты выглядишь в глазах тех, кто находится под твоим началом, то добром дело не кончится. И еще один совет. Запомни, Я — проводник, я — твой советник, я — твой помощник в неизвестных для тебя делах. Но я не палочка-выручалочка в различных мелочах. Если ты все это уяснил, то, надеюсь, знаешь, чем теперь заняться. На эту тему говорим в последний раз. Есть цель, вот к ней и иди.

Отповедь Лесного Хозяина оказалась настолько резкой и неприятной, что Никита на миг оторопел. Примерно в таком же тоне с ним говорили только раз. Там, в Чечне. Был один эпизод в его жизни, о котором он не хотел вспоминать. Тогда из-за излишней самоуверенности молодого командира дозора Басанова чуть не погибли его боевые друзья. То, что он лишился лычек, — это полбеды. Но только через долгих семь месяцев Никита ощутил, что недоверие со стороны сослуживцев растаяло. Семь месяцев упорного тяжелого труда, когда поступками, отношением c делу, всей той черновой пахотой, что сопутствует войне, он доказал: Никита Басанов — не трус, не раздолбай, не подлец. И может, он в одиночку не справился бы с запредельными физическими и психологическими нагрузками, но служил в роте старшина, старый мудрый прапорщик родом из Заонежья. Он поддержал земляка, и Никита выдюжил.

Кощей внимательно посмотрел на раскрасневшегося боярина и примирительно добавил:

— Посмотри по сторонам, приглядись. Вроде бы не при делах. Да вот только все ли мы предусмотрели? Нам предстоит пересечь озеро, и все ли подготовлено для этого? Пораскинь мозгами, может, что-то упустили или недодумали. — Лесной Хозяин отвернулся и принялся широким тесаком полировать деревянную лопасть.

Чуть поостыв, Басанов другими глазами взглянул на кипящую вокруг суету. В душе росла уверенность. Да, к вечеру плот будет готов. Да, они отправятся дальше, к Лабиринту, нужно только… Свистнув лежащему в тени боксеру, Никита подхватил арбалет и углубился в прибрежный лес.

За все время пребывания в Гиперборее им почти не встречалась местная живность. Участники похода при движении всегда создавали такой шум, что любая потенциальная дичь успевала попрятаться в укромных местах. Вяленое мясо, сухари, консервы надоели. Да и запасы подходили к концу. Так что подстрелить какую-нибудь дичь казалось разумным решением.

Бесшумно, не колыхнув ни листочка, рядом появилась Айна.

— Ты куда? — спросила она боярина.

— Поохотиться решил, — как можно беззаботнее ответил он.

— Один? — усомнилась лесная дева.

— Да нет, с Адмиралом на пару.

— Да что ты, что твой зверь — вы не охотники. Вас за пятьдесят шагов слышно. Смотри сам.

Из соседних кустов выползли полканчики и с веселым покашливанием затеяли с собакой возню. Адмиралу игра понравилась, и он, громко пыхтя, начал носиться среди деревьев.

— Этот зверь очень добрый. Он не причинит вреда никому, если только этот кто-то не начнет угрожать ведьме. Давай лучше сделаем так.

Айна свистом подозвала животных и, глядя поочередно им в глаза, произнесла несколько неразборчивых рычащих фраз. Боксер и оба полкана присмирели. Затем Адмирал тявкнул и почти бесшумно скрылся в кустах. Его дружки так же молча метнулись следом.

— Животные пока посторожат лагерь, а мы пройдемся и осмотримся. Нам в первую очередь нужна вода, а пища не так уж необходима. Поймаем что — хорошо, а нет — так не страшно. Ну что, пойдем, боярин?

Неуловимым движением Айна развернулась, сделала пару шажков и замерла, вытянув голову вперед.

Тонкие ноздри затрепетали, вытянутые кверху уши, казалось, стали еще длиннее.

— Нам туда. — Изящный трехсантиметровый коготок показал направление. — Только не отставай.

Пристроив арбалет на плече, Басанов двинулся следом за грациозной девушкой. Лесная дева двигалась уверенно и в то же время не спешила, давая возможность боярину держаться в паре метров сзади и чуть сбоку. Именно так они ходили в былые времена в дозоре. «Что-то не к добру пошли военные воспоминания», — кольнула неприятная мысль и тотчас улетучилась.

Ручей змейкой извивался среди подмокших кочек. Шириной в два шага, но достаточно глубокий водный поток торопился излить прозрачную струю в озеро. Местами вплотную к берегу подступали вытоптанные тропы и обрывались возле самого уреза воды.

Айна первой обратила внимание на них. Она медленно прошла вдоль берега и внимательно изучила следы, оставленные на влажной земле. Иногда лесная дева наклонялась. Никите казалось, что она не только разглядывает отметины чужих лап, но и принюхивается. Сам же Басанов, идя чуть сзади, постоянно зыркал по сторонам, держа наготове арбалет. Наконец дева остановилась и обернулась к нему:

— Опасности пока нет. Все следы вчерашние. Зверье не хищное и само не нападет. Я думаю, что нам стоит пройти вниз по течению до места, где ручей впадает в озеро. Там и воду наберем.

— Хорошо, — согласился Басанов.

Чего не пройти? В присутствии лесной девы Никита ощущал душевный подъем и уверенность, все-таки она красавица, умница, хоть и нелюдь.

— Тогда чего стоим? — спросила Айна и вдруг снова принюхалась.

— Что-то не так? — встревожился Басанов.

— Вот именно.

— Ты что-то чувствуешь? Опасность?

Лесная дева стояла в некоторой задумчивости.

— Нет, сделаем по-другому, — помолчав, сказала она. — Ты, Никита, постой здесь и никуда не отходи.

Басанов едва успел заметить, как дева резко присела на корточки, зеленый наряд неожиданно стал прозрачным, и в тот же миг большая серая рысь одним прыжком перемахнула ручей и скрылась среди деревьев.

Воздух, казалось, замер. Даже редкие капли начавшегося дождя тихо проскальзывали к земле, не потревожив ничего. Прошло достаточно много времени, но Айна не появлялась. Никита послушно дежурил на берегу ручья, но затянувшееся ожидание действовало на нервы. За лесную деву он не беспокоился. Для рыси в лесу противника нет. Другое дело — лагерь. Бестолковый добрый пес и два еще более бестолковых щенка — ненадежная защита. Остальные заняты делами, по сторонам некогда смотреть.

При этой мысли Басанов посмотрел на арбалет и с ужасом понял, что у него в руках чужое оружие. По-видимому, расстроенный разговором с Лесным Хозяином, он прихватил самострел Северина. Точно такой же, как и у него, стандартный, гномьего производства, только ложе чуток пошире, да прицел диоптрический, а не автоматная планка.

В расстройстве хлопнул по поясу и, к своему ужасу, убедился, что кроме мачете и пары метательных ножей, пристегнутых к ремню, он больше ничего не взял. «Вот боярин хренов», — в сердцах упрекнул он сам себя. Но делать нечего, все равно худо-бедно вооружен. Басанов проверил, как выходит из жестких пожен мачете, и замер в ожидании.

Серая рысь спрыгнула с дерева, обдав Никиту веером брызг, и вот уже лесная дева, по-звериному отряхиваясь, возникла рядом.

— Ну? — только и успел спросить Басанов, как та молча увлекла его вдоль берега ручья.

Песчаный пляж был рассечен пополам. Водный поток испрямился и по ровному руслу с громким шумом вливался в озеро. Выскочив на открытое пространство, лесная дева притормозила. Следом, скрипя подошвами по серому песку, подскочил Басанов.

— Наберем воды, и к лагерю. — Голос Айны прозвучал обыденно, как будто и не было стремительного бега по лесу и предчувствия незримой опасности.

Что такое две фляги? В очередной раз Басанов убедился, как многого он не предусмотрел. Собравшись на охоту, взял чужое оружие, не подумал о воде. Да, руководитель из него неважнецкий, а исполнитель еще хуже. Но хватит думать о грустном. Водой еще затаримся.

— Пошли. Надо остальных предупредить. — Лесная дева беспокойно потянула Никиту за рукав.

— Так что такое случилось? — спросил Басанов.

— Опасность.

— Поконкретней, пожалуйста. — Необъяснимое чувство тревоги колыхнулось внутри.

— Чужие, — попробовала объяснить Айна. — Я не могу чувствовать здешние леса, но сюда приближается нечто страшное и плохое. Оно на подходе. Прибрежные обитатели испуганы. Они попрятались в норах и укрытиях. Я пыталась объясниться с хозяйкой здешнего леса, но она даже не захотела ко мне выйти. Единственный, кто рискнул подойти, так это — ичетик. Но и он появился в обличье Белого Духа. Показал в сторону озера и шепнул: «Беги».

— Белый Дух, предвестник несчастий, — вспомнил Басанов. — Тогда нам надо поторопиться.

От ручья до лагеря навскидку было около километра. Они довольно быстро одолели это расстояние.

Строительство плота подходило к завершению. Северин и оборотень, стоя по колено в воде, связывали неошкуреные бревна. Женщины перетаскивали ближе к берегу немногочисленные вещи. Сидящий напротив собираемого плота Кощей с видом уставшего от фокусов иллюзиониста извлекал из своей знаменитой сумки куски веревок, железные скобы и непонятные на первый взгляд штуковины. Однако разгоряченный работой Северин удовлетворенно приветствовал возгласами каждую появляющуюся вещь.

— Как охота? — Лесной Хозяин, казалось, не заметил взъерошенного вида молодого боярина.

— Никак. Сматываться надо. — Басанов перевел дыхание. — Айна говорит, что приближается кто-то очень опасный.

— А мы почти уже готовы. Вот чуток крепеж усилим и — в путь. Погода соответствует, ветер попутный. Через полчасика отчалим.

Голос Кощея звучал достаточно уверенно, и тревога отпустила Никиту.

— Айна, позови наших животных, — обратился к лесной деве Кощей. — А то где их потом искать? Глядишь, в любой момент уплывать придется.

Дева послушно кивнула, повернулась к лесу и пронзительно свистнула. Вскоре из прибрежных кустов вылетел боксер и, отчаянно крутя обрубком хвоста, попытался облизать присевших на берегу девушек. Следом появились полканы.

— Все собрались? — Лесной Хозяин обвел взглядом отряд.

— А пошто меня забыли?

На прибрежный песок выкатился рогатый Винни-Пух.

— Глузь! Нашелся! — Голос Нодьи выражал радость.

— Три дня гнался за вами. Насилу догнал, — пропищал бесенок. — А вы без меня дальше собрались?

Никита пригляделся к неожиданно появившемуся сотоварищу. Что-то в его поведении казалось положительным, да и визуально ощущался какой-то подвох. Похудевший, шерстка местами свалялась. Конечно, все можно списать на трудную дорогу в одиночку, но… Встретившись с неожиданно жестким взглядом Кощея, Басанов про себя произнес формулу истинного видения и внутренне похолодел. Иссушенное, местами продранное насквозь тело бесенка окутывало прозрачное облачко. Из него в сторону леса тянулось такое же почти невидимое щупальце и терялось среди древесных стволов.

— Эй! Это не Глузь! — хрипло проорал Никита и вскинул арбалет.

Бесенок задергался, пытаясь прикрыться от направленной стрелы короткими ручонками. Щелчок струны. В последний момент рука Басанова дрогнула, и болт с красным наконечником, слегка задев облачко, воткнулся в призрачное щупальце Оружейный заговор сработал, как надо Взрывом Глузя откинуло от питающего рукава. Облачко испарилось, и перед всеми предстал бесенок в том виде, в каком до этого его видел только Никита.

— Все равно не уйдете. — Хриплый прерывистый голос бесенка породил какое-то оцепенение.

Уже нисколько не сомневаясь, Басанов всадил следующий болт в оскаленную рожу. Как в замедленном кино, было видно: подлетающий к морде болт, небрежно поднятая ручонка перехватывает убойный снаряд и подносит к запавшим красным глазам. Когда удовлетворенный осмотром Глузь взмахнул рукой, чтобы отбросить боеприпас в сторону, от резкого движения сработал зачарованный наконечник. Взрыв. Оторванная голова бесенка покатилась по взрыхленному песку.

— Вот и все. — Рука Кощея легла на плечо боярину. — Он нам больше не помешает.

— Ищ-що ка-ак по-о-ме-ша-а-ю-ю, — простонала голова и только после того застыла.

— Что замерли? Всем на плот, быстро! — подал команду Басанов, расталкивая оцепеневших людей.

После увиденного оставаться на берегу ни у кого желания не было. Никита, не обращая внимания на Лесного Хозяина, сыпал распоряжениями. Побросав вещи на палубу, все гурьбой стали отталкивать плот на большую воду и лишь потом забрались на него. Последним покинул берег Кощей. Со шпагой в одной руке и с басановским арбалетом в другой, он молча прикрывал отплытие. К счастью, следом за зомбированным бесенком никто не появился. Когда плот отошел от берега метров на пятьдесят, Лесной Хозяин быстро пристроил оружие за спину и крупными саженками поплыл к отряду.