Глава 10
К дебаркадеру «Дачный», где лежали припрятанные бутылки, великому магу пришлось отправляться одному: и у Сидора, и у Сереги нашлись важные дела, отложить которые было совершенно невозможно. Тильвус одолжил у Сереги денег на билет, дождался, пока подкатит к остановке старый пыльный автобус, забрался в салон и устроился в углу, хоть и были свободные места. Теперь надо было пересечь весь город, добраться до платформы «Дачная», отыскать бутылки, сдать в круглосуточный киоск по приему стеклотары и вернуться обратно в центр. Дело долгое, но в распоряжении Тильвуса была вся ночь. Трясясь на задней площадке автобуса, он рассеянно смотрел на дорогу, которая серой лентой стелилась позади и таяла в вечерних осенних сумерках.
Великий маг недолюбливал осень: первая война магов пришлась именно на эту пору. Он вспомнил, как нехотя разгорался новый день, как неяркое солнце осветило холмы, равнину и реку. Время битвы приближалось. Тильвус чувствовал, как воздух вокруг становится густым от магии. Он старался не думать, доведется ли увидеть еще раз, как наступает утро. Не то чтобы он боялся, что его ждет смерть…
– Она всех ждет, – прошелестел у него над ухом чей-то голос. – И тебя тоже. У тебя долгая жизнь, но ты не бессмертен, хозяин. – Вечный Странник, меч, обладающий собственным разумом и волей, иной раз снисходил до того, чтобы вступить в разговор с магом. – Смерть – это не самое страшное…
Тильвус промолчал. Он прекрасно знал, как расправляются аркабские колдуны с теми, кто попадает в их руки. Жуткий обряд, выжигающий волшебство из крови, превращающий душу мага в жалкий обломок. Любой чародей не колеблясь предпочел бы смерть жизни после такого обряда.
Тильвус положил ладонь на рукоять меча в виде серебряного дракона с двумя зелеными камнями вместо глаз и ощутил жадное нетерпение, идущее от клинка. Вечный Странник был наделен заклинанием «похитителя душ» – уничтожая кого-то, человека или магическое существо, он мгновенно поглощал жизнь и душу убитого, и сейчас, перед битвой, Тильвус чувствовал голод меча. Странник предвкушал новую обильную добычу, которую получит совсем скоро.
Зачарованный меч был с Тильвусом уже много лет. Он сам распоряжался своей судьбой и получил такое имя, потому что любил менять хозяев, переходя от одного к другому, убивая всех своих прежних владельцев и забирая их души. Так было до тех пор, пока Странник случайно не попал к Тильвусу. Юному ученику чародея оказалось не по силам справиться с зачарованным мечом, и отчаяние толкнуло его на поиски Фиренца, могущественного дракона из легенд, который сумел снять чары с волшебного меча.
Тильвус машинально провел пальцами по изображению серебряного дракона. Даже после того как Фиренц наложил на клинок свои собственные заклятия, маг не питал насчет Вечного Странника особых иллюзий.
– Я служу тебе, больше ничего, – прошелестел Странник. Голос его был сухим и холодным, точно сброшенная змеей старая шкура. – Меч не любит руку, владеющую им. Помни об этом, хозяин. Мне некуда торопиться. Когда-нибудь твоя душа будет принадлежать мне.
Тильвус кивнул. Вечный Странник умел ждать.
Осенний ветер шелестел за окном мокрой листвой. Заслышав под окнами шум мотора, Сати накинула куртку, пристегнула на поводок Таиту и спустилась вниз. Во дворе было темно и тихо, возле соседнего подъезда кто-то курил – виднелся черный силуэт да вспыхивала оранжевой точкой сигарета. Хлопнула дверца машины.
– Ну чего приехал? – обеспокоенно спросила Сати. – Зачем тебя на ночь глядя принесло? Я спать хочу, а ты… Двенадцатый час уже…
– У вас тут за домом киоск круглосуточный был. – Никита засунул ключи в карман и застегнул молнию. – Он еще на месте? Работает?
– Куда он денется…
– Ну пойдем пива купим, что ли, – предложил сисадмин и первым двинулся по дорожке, устланной палой листвой.
Сати пожала плечами и пошла следом.
Возле освещенного киоска с зарешеченной витриной околачивались разные личности, изучая коллекцию пивных бутылок и банок за стеклом и выбирая закуску. Увидев подошедшую девушку, личности оживились было, но разглядели за плечом Сати, хмурого сисадмина и увяли.
Она дождалась, пока приятель расплатится, и махнула рукой в сторону.
– Знаешь, Никита, пойдем, пожалуй, вон туда, на стадион. Там хорошо сейчас, пусто, нет никого. Я люблю с подругами вечерком на трибунах посидеть с бутылочкой пива. Соревнования-то там редко проводят, стадион маленький, но народ иной раз тусуется, бегает, знаешь, здоровье поправляет. Ну и я… Сидишь, бывало, смотришь на них и как-то чувствуешь, что приобщаешься к спорту, к здоровому образу жизни! Стадион все-таки…
На стадионе было темно и безлюдно. Над футбольным полем и беговыми дорожками шумел ветер, пахнущий близким дождем.
Они забрались на одну из трибун и уселись посреди пустого сектора. Сати терпеливо ждала, втихомолку зевая.
– Тихо как у вас, – проговорил наконец сисадмин. – Как… как в морге…
Она насторожилась.
– Морг? Это ты к чему? Говори лучше, зачем приехал. Случилось что?
Никита подумал.
– Ну в общем да, – признался он и вполголоса выругался, что с ним бывало нечасто. – Недаром я в химчистку ехать не хотел!
– Ты чего? – удивилась Сати. – Химчистка-то тут при чем? Что, плохо твой персидский ковер почистили? И ты притащился ночью через весь город мне это сказать? Совсем с ума сошел, что ли?
– Да нет, я другое хочу сказать, – зловеще произнес сисадмин, понизив голос. – Думаю только, с чего начать. Вляпались мы! – Он подумал. – Главным образом, конечно, я.
Сати поплотней закуталась в куртку и обреченно вздохнула.
– Опять? – с тоской спросила она. – А почему – ты? Обычно мы вместе… И куда же на этот раз? Ну чего молчишь? Говори… Ты что-то про химчистку начинал? И про морг?
– Морг – это как раз по делу, – мрачно сказал Никита. – Помнишь, ты вчера говорила, что «Золушку» бандиты держат?
– Ну говорила, – согласилась Сати, отхлебнула пива и поморщилась. – Лучше б чая горячего из дома взяли… Да это ж не секрет, про «Золушку»-то. Это все знают.
– Кто тебе сказал?
Сати пожала плечами.
– Хамер. Криминальный корреспондент такие вещи знать обязан.
– Да, – похоронным голосом сказал сисадмин. – А теперь и я знаю!
Сати внезапно почувствовала, что спать ей уже расхотелось.
– Никита, ты лучше сразу скажи… – Она на всякий случай оглянулась по сторонам. – Что это ты так «Золушкой» заинтересовался? Палас плохо почистили?
– Не знаю, – по-прежнему мрачно проговорил сисадмин. – Я как-то внимания не обратил. На другое отвлекся. Хорошо, что жена с дочкой к родителям с ночевкой укатили… Потому что, кажется мне…
– Что? – шепотом спросила Сати. Таита навострила уши.
– Что внутри паласа что-то есть, – сквозь зубы пробормотал Никита. – Что-то такое тяжелое, понимаешь?
Сати недоуменно посмотрела на приятеля, потом – на собаку.
– Что там может быть? – недоверчиво переспросила она. – А, это ты вместе с Хамером боевиков начитался. Про хромого ниндзя! – догадалась Сати. – «Внутри что-то есть…» Разверни да посмотри.
– Ничего себе «разверни»… – хмыкнул сисадмин. – Скажешь тоже. А почитала бы «Возвращение хромого ниндзя», так подумала бы, прежде чем такие советы давать!
– Там что, тоже про химчистку?
– Там на второй странице хромому ниндзя по почте ковер присылают. А в ковре, внутри – труп. – Никита оживился. – Хромой ниндзя, само собой, оказывается под подозрением у…
– Погоди, Никита, – остановила его Сати. – Ты все-таки не ниндзя. Я криминальную хронику регулярно читаю, но не слыхала что-то, чтоб рядовому сисадмину ковры с… с этим самым присылали.
Приятель слегка обиделся.
– Чего это «рядовому»… – пробурчал он. – Я и не говорю, что палас мой с… с этим самым. Я вообще-то не проверял. Но уверен, нечисто тут что-то… – Он поколебался. – Чувствую! Только вот разворачивать-то мне его и не хочется почему-то… А, может, пойдем вместе посмотрим? Он в машине лежит.
Но Сати подумала и отказалась.
– Да нет, спасибо… То есть ты не знаешь, что там внутри? Но подозреваешь? Понятно… – протянула она. – Да… А как это ты палас с… этим самым… в машину затащил? Ты что, не понял, что он гораздо тяжелее?
– Соседа попросил, – пожал плечами Никита. – И обратно – из квартиры в машину – тоже. Сказал, что почистили плохо, обратно, мол, повезу…
Она надолго задумалась, глядя вниз, на темное футбольное поле.
Внезапно ей в голову пришла ужасная догадка.
– Слушай, Никита! – воскликнула она. – Все ясно! Я поняла, что там внутри! Это, наверное, заказчик, который претензии к работе химчистки высказал! – Сати перешла на шепот. – А что? Точно! Не все же критику в свой адрес слушать любят. Ты им – претензии, что ковер плохо почистили, а они…
Сисадмин притих.
– Критика-шмитика… Ты думаешь? – неуверенно спросил он.
– Предполагаю. Как только клиент чисткой ковра недоволен, работники химчистки его – бац! – Она тревожно осмотрелась по сторонам. – А потом в этот же ковер завернут и на свалку вывезут… Я, Никита, когда с директором этой самой «Золушки» встречалась… ну по рекламным делам… он мне и говорил, что, мол, все, решительно все клиенты счастливы, недовольных нет. А вот потому и нет, понимаешь?!
– Ничего себе…
– Да, да, конечно! Эх, что ж ты сразу не проверил-то? Сказал бы: так, мол, и так, палас я беру, а вот то, что к нему прилагается, оставьте себе, пожалуйста!
– Палас-шмалас… Да, блин, он вообще не мой! Он похож просто, я и внимания не обратил, потому что торопился. Тетка эта, что выдавала, невменяемая была совершенно, наклюкалась к вечеру – будь здоров! – Никита вздохнул. – Ей бы только в нашей типографии работать. Вполне может печатникам конкуренцию составить…
Сати снова задумалась.
– Печатникам? – с сомнением переспросила она. – Скажешь тоже… Какая-то тетка против наших печатников? Гм…
– Уверен! – отрезал Никита. – На приемщицу эту как взглянешь, сразу понимаешь: профессионал высшего класса! – Он многозначительно посмотрел на Сати. – Ну а в химчистке этой замечательно все устроено: машину подгоняешь к окну, включается транспортер такой, как в аэропорту, и на ленте специальной выезжает твой ковер… – Сисадмин сделал паузу. – Ну вижу, ползет лента, на ней – палас серый. Я и приглядываться не стал, торопился же. Перекантовал в машину… Еще, помню, подумал: «Надо же, думаю, тяжелый какой!» А это…
Сати оглянулась по сторонам.
– Да, Никита! – шепотом проговорила она. – Изречение-то дня помнишь? «От плохого – к худшему!» Работает оно, на полную катушку работает! И, заметь, после встречи с Тильвусом все и началось! Вот как только он на бульваре нам встретился, так и понеслось!
– Да, брось, дедуля-то твой тут при чем? Какое он отношение к химчистке имеет? Он собаку отдать хотел…
– А при том, – отрезала Сати. – Не знаю, какое он имеет ко всему этому отношение, но чувствую – не обошлось тут без него! – Она поежилась, кутаясь в куртку. – Что делать-то теперь будем?
– Ну что делать… – пробубнил сисадмин. – Приедут скоро, наверное… за… за паласом-то.
Сати привстала со скамейки и посмотрела в сторону ворот стадиона. Никого не было.
– Да, неприятно как-то… – проговорила она, усаживаясь на место. – Там у них в «Золушке»-то ковров много висит, я видела. Всю редакцию закатать хватит… А хромой ниндзя что сделал? Ну после того как получил… э… ковер?
Никита снова оживился.
– Перво-наперво он загрузил ковер в машину и поехал к своей подруге…
– Замечательно… – процедила Сати сквозь зубы.
– Она торговала свежими цветами, поэтому у нее в магазине был огромный холодильник. Они отнесли ковер туда…
– Даже не мечтай. Этого еще не хватало в моем холодильнике…
– Ну чтобы он… э-э… не испортился. Потом хромой ниндзя занялся с подругой… ну… – Никита смущенно замялся.
– Что, прямо в холодильнике? – поразилась Сати.
– Нет, на кровати. А потом он вынул из тайника под кроватью ящик с гранатами, достал свой старый верный автомат и…
Она вздохнула.
– Из тайника, значит. Нет, Никита, такой вариант нам не подходит…
– И тут раздался телефонный звонок! Звонили враги хромого ниндзя.
Сати задумалась, глядя на пустой, укрытый ночной тьмой стадион.
– Звонили? Слушай, Никита, – медленно проговорила она, размышляя. – А ведь в купоне на скидку моя фамилия записана. А в квитанции – твоя.
– Там еще адрес мой, – добавил сисадмин.
– И адрес?! А номер телефона ты, случайно, не написал?
Никита сокрушенно вздохнул.
– Блин… И что? Уже звонили враги хромого ниндзя?
– Нет пока что… – пробормотал он. – Дела, видно, у них. Заняты сильно: ковры чистят.
– Знаю я, чем они заняты! Эх, Никита… Поймут они, конечно, что путаница произошла, и сильно расстроятся, я так думаю. Разобидятся на нас… А обиженные бандиты, сам понимаешь… с ними осторожно надо обращаться. Очень осторожно! Чтоб еще больше не обиделись.
– Чего обижаться-то? – мрачно поинтересовался сисадмин. – Я ж не нарочно. Сами ж палас мне всучили – так еще и обижаться!
– Вот так и расскажешь, – кивнула Сати. – Людям, которые клиентов в ковры закатывают, это должно понравиться.
– Скажешь тоже, – пробормотал сисадмин. – Я вот думаю: может, ментам палас отвезти? Пусть они сами посмотрят, что там внутри.
– Не обрадуются они, – мрачно предупредила Сати. – Ох, не обрадуются!
Сисадмин почесал в затылке.
– А может, закопать где-нибудь? – неуверенно предположил он. – Я привезу с дачи лопату…
Сати всполошилась:
– Да ты что?! А хозяева явятся и потребуют вернуть, что скажешь? Выкапывать придется.
– Да зачем ой им?
– Как знать… Вдруг понадобится?
– Они спасибо должны сказать, что мы за них всю работу проделаем…
– Нет, Никита, не стоит с серьезными людьми инициативу проявлять. – Сати вздохнула. – Была бы я, к примеру, криминальным корреспондентом, как Хамер, так я бы даже рада была паласу с… ну с этим самым. А так как-то… – Она призадумалась. – Слушай, а может, Хамеру его и подарить? – неуверенно, предположила она после паузы. – Прямо сейчас и отвезли бы. Игорек тут неподалеку живет, возле института культуры. Так и так, скажем, подарок вам от хромого ниндзя!
– Культуры-шмультуры… Ничего себе подарочек!
Сати помолчала, почесала собаку за ухом.
– А что? Ну не знаю тогда… Может, отвезти палас обратно в химчистку, пока хозяева не спохватились? Этот ковер вернуть, а твой – забрать. Восстановить справедливость, так сказать.
Сисадмин замялся.
– И имей в виду, Никита, – прибавила Сати. – Делать это нужно как можно быстрее, пока пропажа не обнаружилась.
– Ладно, – покладисто согласился он. – Завтра же утром приду к приемщице и скажу: «Я тут у вас вчера палас с… клиентом забрал, по ошибке. Так вы его заберите, а мне дайте тот, что без клиента. А то жена ругается!»
– В общем неплохо, – одобрила Сати. – Убедительно, знаешь. С душой. Ты только не забудь сказать, что работой химчистки очень доволен! Хвали их как можно сильней, не бойся переборщить. А то сам видишь, как они на критику реагируют… – Она вздохнула. – Но сперва план надо разработать, Никита! Хороший план…
– План-шман… Давай! А поесть у тебя ничего нет? Все равно я домой уже не поеду. Тачку с… паласом на платную парковку поставлю, что на бульваре, а ночевать в контору пойду. Сегодня ночью дед Илья дежурит. Поговорим с ним, пивка выпьем. Он песню новую споет…
Было уже за полночь, когда великий маг покончил с неотложными делами. Пора было возвращаться в город. Погруженный в раздумья, Тильвус миновал пустую автобусную остановку и подошел к маленькой станции. В ночной темноте виднелись очертания виадука. Подниматься по ступенькам магу не хотелось, и он решил пройтись до конца платформы, перейти через железнодорожные пути и добраться до трамвайной остановки: дежурный трамвай развозил припозднившихся горожан до двух часов ночи.
В ту самую минуту, как Тильвус ступил на платформу «Дачная», на виадук, который вел на эту же платформу, поднялась шумная компания подростков. Смеясь и толкаясь, они сгрудились возле перил. Над железнодорожными путями висела сложная паутина проводов, холодно поблескивали рельсы. Входной семафор горел в темноте рубиновым огнем. Начинал накрапывать мелкий осенний дождик.
Неделю назад на «Дачной» зарезало поездом какого-то бездомного – бродягу угораздило свалиться с платформы прямо под колеса товарняка. Труп обнаружил машинист маневрового тепловоза, приехала милиция, «Скорая». Потом тело увезли, и только рельсы с налипшими на них волосами и мозгами да пятно крови на шпалах напоминали о том, что произошло. А ночью прошел дождь и смыл все следы.
Ребята постояли у перил и двинулись дальше, поглядывая на пустую платформу: дачный сезон закончился, и железнодорожные кассы закрыли до весны.
Хотелось чего-то интересного, волнующего – адреналина в кровь, необычных ощущений, риска.
Они миновали то место, где неделю назад санитары собирали в черный пластиковый мешок окровавленные куски человеческого тела, и переглянулись.
Отправить бродягу на рельсы оказалось проще простого: темнело, начинался дождь, одинокий фонарь в конце платформы еле-еле светил. Людей поблизости не было, местные жители старались не разгуливать по окраинным улицам без особой нужды. Власть над чужой жизнью, зрелище чужой смерти, безнаказанность за содеянное (кто будет беспокоиться о пропавшем бомже?) – все это кружило голову и заставляло чувствовать себя значительными, взрослыми, почти всемогущими.
Подростки спустились с виадука, последним шел Отличник. Строго говоря, никаким отличником он не был, просто нашел как-то в ящике стола отцовский значок «Отличник строевой и физической подготовки» и прицепил на куртку. Физическая подготовка у Отличника и правда была неплохая.
Он глянул вдоль платформы и толкнул приятеля локтем в бок: по самому краю плелся, перекинув через плечо полиэтиленовый пакет, высокий сутулый бродяга в потертой джинсовой куртке. Направлялся он скорее всего к дальнему концу платформы: там были ступеньки и там же обычно переходили железнодорожные пути те, кому лень было подниматься на виадук.
Семафор загорелся зеленым – через несколько минут мимо «Дачной» должен был промчаться, не останавливаясь, скорый поезд.
Подростки переглянулись.
Бродяга брел, погрузившись в свои мысли и не подозревая, что сзади его бесшумно настигает стая и что всего несколько минут отделяют его от смерти. Блеснул яркий желтый свет, из тоннеля с шумом и свистом вылетел скорый, на мгновение выхватив из темноты огнями платформу, заколоченное здание касс, пустые скамейки.
Отличника внезапно охватило необыкновенное чувство: страх и восторг одновременно, будто с высокой-превысокой крыши прыгаешь в сугроб. А бомж все брел по платформе, не слыша в шуме и лязге чужих шагов, и Отличник, настигнув его, резко и сильно толкнул в спину.
Он еще успел увидеть, как человек взмахнул руками, пытаясь удержаться, остановить падение, но тут же рухнул, исчез за краем платформы.
В одну секунду подростки брызнули в разные стороны и притаились, дрожа от предвкушения.
Скорый несся, стуча колесами, дробя кости, перемалывая в кровавую кашу плоть. Вскоре поезд просвистел мимо, и дрожащие красные огни растаяли в темноте.
Они уговорились выждать для верности не меньше пяти минут, а уж потом идти смотреть, но Отличник не вытерпел: ему хотелось быть там первым.
Сидя возле ступеней, он прислушался, подтянулся и ловко запрыгнул на платформу. И вдруг столкнулся с кем-то.
Отличник еще не понял, что произошло, но почувствовал, как под самым сердцем внезапно пробежал холодок. Он поднял глаза, и ноги его ослабели и превратились в ватные: перед ним стоял тот самый бродяга, которого он только что толкнул под колеса, которого минутой назад размазал по рельсам скорый поезд.
Человек протянул руку и сомкнул пальцы на горле подростка. Отличник таращился круглыми от ужаса глазами. Это он, тот самый бомж, сомнений не было. Но в то же время появилось какое-то неуловимое, непонятное отличие. Теперь мальчишка не понимал, как они могли принять бродягу за старика: у него был широкий разворот плеч, прямая спина, сильные руки молодого человека. Он держал Отличника так, что ноги его чуть-чуть не касались земли, и казалось, для этого ему не требовалось никаких усилий.
– Человек, что на той неделе под поезд попал, – ваших рук дело? – услышал подросток.
Отличник в отчаянии дернулся, но пальцы у бомжа были словно железные. У мальчишки и мысли не было соврать, тем более что каким-то непостижимым образом он понял совершенно точно: этот человек уже знает правду, больше того, он знает об Отличнике вообще все – каждую минуту его жизни.
Со свистом и лязгом налетела электричка. Желтой полосой замелькали окна вагонов. Отличнику внезапно необыкновенно ярко представился тот миг, когда человек падает с платформы под колеса, когда ловит руками воздух, пытаясь удержаться, миг; долгий и короткий одновременно, и это наполнило его ужасом, первобытным страхом за собственную жизнь. Он догадался, что такой миг ему сейчас и доведется пережить, и слезы потекли по его щекам еще быстрее. Но человек, похоже, умел читать чужие мысли.
– Легко отделаться хочешь, – произнес он.
Отличник слышал, как вполголоса окликали его приятели, шмыгая неподалеку, совсем рядом, но почему-то не замечая ни его, ни странного человека.
– Встречу здесь еще раз – пеняй на себя, – проговорил бомж. – Узнаешь, что есть вещи похуже смерти…
Пальцы его разжались, и Отличник рухнул на бетон платформы.
– Вон отсюда, – негромко приказал человек, и было в его голосе что-то такое, от чего Отличник бросился бежать, не помня себя от ужаса, и до самого дома боялся оглянуться: все казалось, что страшный человек окажется прямо за его спиной.
На работу Сати явилась ни свет ни заря.
На вахте сидел дед Илья. В ожидании сменщика знаменитый бард завтракал лапшой быстрого приготовления: макаронная фабрика, поддерживая с прессой хорошие отношения, в качестве презента ежемесячно поставляла в редакцию целую коробку собственной продукции.
В редакции по случаю раннего утра обнаружился лишь Игорь Хамер. Криминальный корреспондент, бодрый и отвратительно жизнерадостный, сидел на рабочем месте и с фантастической скоростью набирал какой-то текст, время от времени заглядывая в папку с красной надписью «Пресс-служба УВД края».
– Привет, Сати! – весело поздоровался он. – Что-то ты сегодня рано пришла.
– Как надо, так и пришла, – вяло огрызнулась Сати. – Мне никто не звонил?
– Нет пока что. – Хамер глянул в папку и с удвоенной энергией забарабанил по клавиатуре. – А кого ждешь? Блондина?
Сати бросила на свой стол сумку и включила компьютер.
– Надоел ты мне, Хамер, с блондинами, – вздохнула она. – И так жить не хочется, так еще и ты… Читай-ка лучше про хромого ниндзя, пользы больше будет…
Она уселась и печально подперла рукой щеку. На душе было неспокойно.
Резко затрезвонил телефон. Сати подскочила и испуганно уставилась на дребезжащий аппарат.
– Да! – оглушительно гаркнул в трубку криминальный корреспондент. – Да я! Здорово, как жизнь? Что?! Где?! Когда? А жертвы есть? Трупы?
Сати вздрогнула.
– Нету? – несколько разочарованно протянул Хамер. – Гм… А что, телевизионщики не прикатили еще? Нет? Ну ждите этих стервятников с минуты на минуту. Выезжаю! Буквально через пару секунд буду.
Он бросил трубку и принялся торопливо выдвигать ящики стола, отыскивая диктофон.
– Люблю свою работу! – довольным голосом проговорил криминальный корреспондент, сунул диктофон в карман, прихватил куртку, пачку сигарет и исчез за дверью.
– Любит он свою работу, – пробормотала Сати недовольно. – Я, можно подумать, не люблю. А вот привезли бы тебе сегодня ночью подарочек от хромого ниндзя, поглядела бы я на тебя…
Она подумала немного и набрала номер компьютерного отдела.
– Никита? Привет. Да, пришла уже… Ну как, все спокойно? А машина твоя где? На парковке? А ты с утра проверил… ну чего-чего… палас на месте? А… гм… ну это самое тоже там? Ну мало ли… вдруг исчезло за ночь, само собой. Чего – «из области фантастики»? Ничего не из области… Кстати, я тут подумала… мы вот дедуле моему бескорыстно помогаем, а давно уже пора бы его того… ну пусть бы и он сделал для нас что-нибудь! Он-то все-таки в области фантастики крупный специалист. Ну сказал бы волшебное слово, палас с… с этим самым – раз! И оказался на месте сам собой. Чего? Нормально я рассуждаю. Мы ему – книжку волшебную раздобыли, а он нам – помощь. А что? Справедливо, по-моему. Эти, как их… рыночные отношения. А ты не выгораживай его, не выгораживай! – Сати вздохнула. – Да знаю, что нельзя тут магию. Слышала уже… Это я так… Ладно, поднимайся в редакцию. Пока нету никого, поговорим.
Она брякнула трубку на рычаг и перевела взгляд за окно.
В Управлении железной дороги протекала мирная упорядоченная жизнь: люди сновали из кабинета в кабинет, проводили совещания, пили чай, подписывали какие-то бумажки, неторопливо направлялись в столовую на первом этаже. По всему было видно, что там работали на редкость спокойные и здравомыслящие люди, которые никогда не сталкивались ни с великими магами, ни с химчисткой «Золушка».
Никита все не показывался. Сати пощелкала мышкой и открыла недописанный накануне текст.
– Так… – пробормотала она. – «Более десяти лет центр «Ведун» занимается наблюдениями за инопланетными разведчиками, тщательно собирая и обрабатывая полученную информацию…» За разведчиками, значит. Ага…
Сати снова тяжело вздохнула: предчувствие близких неприятных событий нарастало. Она с трудом подавила желание немедленно убежать из редакции и спрятаться где-нибудь в надежном месте. Например, в Управлении железной дороги. Усилием воли Сати подавила панические мысли и заставила себя вернуться к работе.
– «Но подробности деятельности разведчиков для общественности пока засекречены…» – прочитала она вслух. – Засекречены, блин! Ну надо же!
Хлопнула дверь, на пороге появился Никита.
– Что засекречено? – хмуро поинтересовался он. – Никого еще нет? Хорошо… А что ты пишешь-то?
– Рекламу центру «Ведун», – буркнула Сати, с отвращением изучая собственный текст. Статью об «изгонятелях полтергейстов» она сочиняла уже второй день, изнывая от глупости, которую приходилось писать. Сати решительно закрыла файл: нынешним утром было совершенно не до контактов с внеземной цивилизацией.
Никита уселся на стул верхом и поставил локти на спинку.
– Пожевать у вас чего-нибудь найдется? Я, когда нервничаю, все время есть хочу. Ночью у деда Ильи все плюшки съел и все равно… а на улицу лишний раз выходить как-то не хочется… Кстати, ты вчера серьезно? Ну когда читательские номера переписывала? Думаешь, действительно колдунья тут объявилась?
Сати вынула из сумки треугольную слойку, запакованную в пленку.
– Ничего я не думаю. Это я так, на всякий случай, понял? Во всех детективах так… С колдуньей пусть дедуля разбирается, а с нас и паласа хватит. Вот, держи. – Она протянула приятелю слойку. – Купила к чаю, а аппетит пропал совершенно. От страха, не иначе…
Никита принялся разматывать целлофан.
– С чем слойка?
– С яблоками.
– А с мясом не могла купить? – пробурчал он. – Ну да ладно, съем с яблоками, так уж и быть.
– Сделай одолжение. – Сати окинула взглядом свой стол, заваленный бумагами. – Ну что сидишь? – набросилась она на приятеля. – Давай, ищи буклет химчистки этой проклятой! Часы работы надо узнать.
Никита запихал в рот половину слойки и принялся рыться в груде макетных листов, заявок и рекламных журналов.
– Нашел? «Золушка», ну надо же… Придумают тоже… Никогда мне сказка эта не нравилась, никогда! Как знала!
– Сказка-шмазка… А хорошо бы еще с дедулей твоим встретиться, новости узнать. Нашел он цацки волшебные или нет. Давай вечером к нему сходим, а?
– Сходим, если доживем. Существенная такая поправочка, знаешь ли. Ну я так думаю, если что, господин великий маг сильно о нас печалиться-то не станет… Ищи буклет, говорю!
– Буклет-шмуклет… Не этот?
Сати выхватила у него из рук листок.
– Дай сюда… так… ага… какой сегодня день недели? А вот и часы работы… Понятно… – Она впилась глазами в плохо отпечатанный шрифт, потом перевела взгляд за окно и задумалась.
Никита встревожился.
– Ты что замолчала? – подозрительно спросил он. – Знаешь, лучше уж я один…
– Один? Тоже мне, хромой ниндзя нашелся… – Сати побарабанила фломастером по столу. – Кстати, что там было после того, как он достал свой старый верный автомат?
Никита на мгновение задумался:
– Ну он попрощался с подругой, поехал в логово своих врагов и…
Сати вздохнула:
– В логово, значит? Сегодня же… сейчас же, как можно быстрее мы должны отвезти этот палас обратно в логово… Вернуть его каким-то волшебным образом. А твой – забрать.
Сисадмин почесал в затылке:
– Ты лучше сиди-ка тут, в редакции, а я…
– Погоди, Никита. Давай подумаем лучше. В этой химчистке, точно знаю, два выхода есть. Один – там, где народ заходит, а другой – черный ход, в подсобку. Там обычно товар всякий складывают: оборудование, химикаты, трупы штабелями… Короче, все необходимые для процесса вещи.
Никита удивился:
– Ты откуда знаешь?
– Менеджер показывал. Я ж была там, когда буклеты рекламные забирала, – пояснила Сати. – Конечно, если б заранее знать, я бы поподробней все разглядела… А так – почти ничего не помню. Оборудование какое-то он демонстрировал…
– Для расчленения трупов?
– Для чистки ковров. Там, в помещении, где их чистят, окно есть, оно металлическим щитом закрывается. Через него чистые ковры клиентам и подают… Ну это ты сам видел.
Она задумалась.
– Нужно операцию нашу как можно быстрее провернуть… В любой момент хозяева явиться могут. А у нас, сам знаешь: ни ящика с гранатами, ни старого доброго автомата под рукой…
Никита привстал и выглянул в окно. Во дворе было пусто.
– Пока нету, – доложил он. – Не спохватились еще, видно.
– Это хорошо. Нужно распланировать детали операции, понял? Чтоб не пришлось в форс-мажорных обстоятельствах бегать с ковром, внутри которого – недовольный чем-то клиент. Ну ты понимаешь. Это даже как-то неприлично… Да и тяжело.
Она тоже выглянула в окно.
– Черт, а ведь туда еще доехать надо! – спохватилась Сати. – А если по дороге менты тормознут? Увидят палас… Что они подумают?
– Подумают, что мы везем его в химчистку. Вот слушай. Приезжаем мы в эту проклятую «Золушку». Там сидит тетка-приемщица… Надеюсь, она уже навеселе будет.
– По-моему, она вообще не просыхает…
– И мы говорим ей, что хотим сдать палас в чистку, она выписывает квитанцию, мы заносим палас в зал и улепетываем. И все!
Сати задумалась.
– Простенько как-то, а?
– Простые планы – самые лучшие, – как можно уверенней заявил сисадмин. – Хромой ниндзя всегда так говорил.
Сати понимающе кивнула.
– Хромой ниндзя? Да, с ним не поспоришь… А если непредвиденные обстоятельства?
– Непредвиденных обстоятельств при тщательной разработке быть не может, – веско проговорил Никита. – А еще одной слойки у тебя нет?
– Нету…
– Ты в следующий раз штук пять покупай, – строго наказал он. – Ладно. Я сейчас макет номера с секретарем обсужу, и сразу поедем. Постараюсь быстрее, но сама знаешь: секретарь у нас человек въедливый, дотошный… кого хочешь до печенок достанет. От него быстро не отделаешься. Скорей бы уж Дед из отпуска выходил… В общем, поговорю с секретарем – и поедем.
– Хорошо… – нерешительно проговорила Сати, во всех красках представляя предстоящий визит в «Золушку» – Иди. Я пока текст допишу, отнесу рекламщикам и за тобой зайду.
Никита кивнул, поднялся и направился к двери.
– Стой! – вдруг крикнула Сати.
Сисадмин замер.
– Слушай, Никита… – Она помялась. – Что дальше произошло? Ну после того как хромой ниндзя приехал в логово своих врагов? – Сати понизила голос. – Что с ним стало?
Никита поколебался.
– Ну… – нерешительно протянул он. – В общем…
Сати насторожилась.
– Говори, говори! – приказала она. – Правду рассказывай! Не стал ли он после этой поездочки хромым и слепым ниндзя? Или хромым и безруким ниндзя? А? – И видя, что приятель молчит, добавила упавшим голосом: – Ясно… Ну это я просто к тому, чтоб знать, как действовать, если что.
– Действовать будем по обстановке, – кратко ответил Никита и вышел.
Сати проводила его взглядом и открыла файл с рекламой центра «Ведун».
– По обстановке он будет действовать, – проворчала она и на всякий случай выглянула в окно. Во дворе было пустынно и тихо, дремал на крылечке редакционный кот Бергамот да разгуливали ленивые толстые голуби. – Тоже мне, стратег…
Когда Никита ушел, Сати попробовала было сосредоточиться на работе. Из-за предстоящего визита в «логово» это оказалось не так-то легко сделать. В конце концов, помучившись некоторое время, она поняла: хочешь или не хочешь, а придется снова просить помощи в высших инстанциях.
Сати тяжело вздохнула. Обращаться в божественные сферы очень не хотелось – в последнее время отношения с небесным руководством были немного натянутыми. Однако делать было нечего. Она посмотрела в окно, внимательно разглядывая облака, и откашлялась.
– Послушай, Господи, – нерешительно произнесла Сати, обращаясь к самому симпатичному кудрявому облачку: будь она Богом, непременно выбрала бы в качестве средства передвижения по небу именно это маленькое облачко. – Возможно, я была неправа, но с кем не бывает, в конце концов. Я действительно собиралась с понедельника начать новую жизнь, как и обещала. Мы с тобой честно договаривались: ты делаешь так, чтоб Управление речного пароходства приняло мой рекламный текст с первого раза, а я прямо с понедельника… – Сати тяжело вздохнула. – Я и хотела… Но понимаешь, понедельники всегда наступают так неожиданно… не успеешь толком и подготовиться. Но сейчас – совсем другое дело!
Она помолчала немного. Бог тоже молчал, явно заинтригованный таким вступлением, и Сати воспрянула духом.
– И помощь-то от тебя требуется совсем малюсенькая, – сказала она заискивающим тоном. – Крошечная совсем. А если тебе самому некогда, ты уж кого-нибудь из своих подчиненных…
Сати снова посмотрела на небо, по которому медленно двигалась флотилия кучевых облаков. На каждом облаке восседали «подчиненные» – ангелы всех чинов и рангов – и внимательно наблюдали за тем, что происходило на земле.
– Так я на тебя надеюсь, Господи… – пробормотала Сати и приступила наконец к сочинению текста для «изгонятелей полтергейстов».
Через час она, к огромному облегчению, закончила с «Ведуном», распечатала текст и поплелась на первый этаж, в отдел рекламы.
Начальник отдела стоял посреди кабинета и, прищурившись, глядел на огромную пеструю карту, висевшую над столом.
– Ну Китай – это вам не Амстердам… ни тебе музея марихуаны, ни квартала красных фонарей, – назидательно говорил Хамер, постукивая незажженной сигаретой по пачке бумаг на чьем-то столе, потом увидел Сати и помахал ей рукой. – А я только с выезда приехал. Оч-чень интересный грабеж был на улице Комарова!
– Тебя секретарь ищет, – мрачно сообщила Сати. – Говорит, под видом обработанного Интерфакса ты что-то другое ему подсунул. Убить грозится!
– Не убьет. Как увидит сейчас, какой я материальчик привез, так сразу премию выпишет! Это сотрудники Управления вневедомственной охраны наводку мне дали, – пояснил криминальный корреспондент, счастливо улыбаясь. – Хорошие ребята! На прошлой неделе их Управлению пятьдесят лет исполнилось, так мы четыре дня отмечали…
– А потом? – живо заинтересовался начальник рекламной службы.
Хамер вздохнул.
– Ну потом… потом печень сказала: «Дорогой хозяин, еще пара дней – и я отключаюсь!» Пришлось вернуться к трудовым будням.
– Зато в Китае Великая стена есть. – Светлана развернула журнал «Туристический калейдоскоп». – Тоже интересно, знаешь ли… Вот слушай: «История создания Великой Китайской стены насчитывает более тысячи лет. Первые участки были построены в третьем веке до нашей эры… Своей максимальной протяженности – шесть тысяч триста километров, стена достигла в период правления династии Мин».
– Ничего себе! – хмыкнула Сати. – Если наш проверяющий решит по стене прогуляться, так мы его и к Новому году не дождемся…
– Не все так плохо. – Светлана перевернула страницу. – «На сегодняшний день сохранилось лишь две с половиной тысячи километров».
– А! – с облегчением воскликнул Хамер. – Это хорошо! Тогда буквально пара месяцев для прогулки ему понадобится.
Он закурил сигарету и покинул отдел.
– Как диета? – вяло поинтересовалась Сати у Светланы. – А я вчера в службе распространения была. Они тоже на диете сидели… раздельное питание. Целых три дня продержались. А сегодня с утра всем отделом котлеты с картошкой лопают. Говорят, все килограммы уже обратно набрали. Но не сильно по этому поводу унывают.
– Даже и не знаю, – задумчиво проговорила Светлана и покосилась в зеркало:
– Тоже думаю – есть ли смысл? Сбросишь два-три кило, так они после диеты назад придут, да еще и пленных приведут…
– Вот-вот, – кивнула Сати и окликнула начальника рекламы: – Так что, когда проверяющий приедет? Он два месяца в Китае будет?
Начальник очнулся от задумчивости.
– Пара месяцев – это многовато. Думаю, дня два-три, не больше… А ты что принесла? Текст центру «Ведун»?
Сати сунула ему листок:
– Держи. Мне за работу с такими клиентами молоко пора выдавать, как на вредном производстве. Сгущенное.
– Да? – рассеянно переспросил начальник, невнимательно проглядывая текст. – А что так?
– Да так. Тяжело с ними общаться. «Специалист по внеземным цивилизациям», что со мной говорил, утверждал, что его мозг инопланетяне сканируют. – Сати пожала плечами. – В общем, имей в виду, если реклама его не устроит, переписывать не стану. Не до того!
И она вышла из кабинета.
В коридоре, заваленном старой мебелью, было тесно и пыльно. Сати натолкнулась на тумбочку, потом запнулась о дверцу шкафа, заботливо положенную поперек прохода, и разозлилась.
– Рекламщики! Вы уже замучили всех своим захламлением! – рявкнула она и хотела добавить еще что-то, но тут позади коротко тренькнули колокольчики, повешенные на входной двери. Сати оглянулась, и сердце ее ухнуло в пятки: на пороге стоял крепкий, коротко стриженный человек в просторном пиджаке на широких плечах.
– Ну что «рекламщики», что опять «рекламщики»? – высунулся из отдела кто-то из менеджеров.
– Сгинь! – коротко приказала Сати таким голосом, что менеджер тут же испарился.
– Вы к кому, молодой человек? – равнодушно осведомился вахтер, открывая журнал посещений.
Сати затаила дыхание. Было совершенно ясно, к кому и по какому поводу явился «молодой человек». Не дожидаясь ответа, она осторожно отступила за угол и сломя голову понеслась по лестнице, прыгая через две ступеньки. На площадке второго этажа Сати опомнилась и нашарила в кармане сотовый.
– Никита, они уже здесь! – сообщила она.
– Кто?
– Хозяева паласа уже тут, в конторе! Я только что видела! На вахте мужик стоит, такого, знаешь, бандитского вида, вахтера пытает!
– Пытает?! – неприятно поразился сисадмин. – Что, с горячим утюгом пришел?
– Погоди, сейчас не до шуток тебе будет! Поднимайся в редакцию!
Сати сунула мобильник в карман и понеслась дальше. Не успела она переступить порог, как зазвенел, подпрыгивая и дребезжа, внутренний телефон.
– О, черт! – Сати ринулась к тумбочке, запуталась в шнуре и чуть не грохнула аппарат на пол.
– Да! – отчаянно крикнула она в трубку.
– Сати, – донесся безмятежный голос вахтера. – Тут человек тебя спрашивает, пропустить?
– Какой человек? – Сати лихорадочно соображала. – А почему именно меня? Я-то тут при чем?!
– Так я пропускаю, – не слушая ее, сказал вахтер и положил трубку.
– Ну идиот! – с чувством проговорила Сати.
В дверях возник встревоженный сисадмин.
– Никита, – сказала Сати. – Бандит поднимается сюда! Наша задача – встретить его достойно и не очень трусить! Сядь вот пока за стол Хамера, напусти на себя суровый вид и молчи.
– Сюда? А почему именно к тебе?
– Про тебя тоже вспомнят, не волнуйся, – пообещала она. – И вот еще что: надо нашего вахтера отравить. Понял? Напомни мне, как разговор с бандитом закончим. Это очень важно.
– Отравить?
– Ну да. Просроченным ядом, чтоб мучился дольше. Будет знать, как пускать в редакцию кого попало!
В дверь коротко стукнули.
– Ну войдите, – поколебавшись, предложила Сати, переглянувшись с Никитой.
На пороге появился человек. Он посмотрел сперва на Никиту, потом перевел взгляд на Сати.
– Здравствуйте, – приговорил человек, вытащил из кармана свернутый вчетверо газетный лист и мельком глянул на подпись внизу. – Сатинет – это кто?
– Это я, – нервно сообщила Сати. Она незаметно взглянула в окно – проверить, нет ли во дворе и других работников химчистки. Но бандиты, очевидно, искусно замаскировались: во дворе было пусто, лишь стоял у крыльца темно-вишневый блестящий джип.
«Бандит» с любопытством осмотрел заваленное рухлядью помещение.
– Хотелось бы с вами некоторые вопросы обсудить, – многозначительно произнес он.
Сати переглянулась с сисадмином: «бандит» оказался крепким орешком и явился, судя по всему, с серьезными намерениями.
– Понимаю, – пролепетала она, мучительно размышляя как бы ухитриться вызвать по телефону милицию так, чтоб незваный гость этого не заметил. – Ну что ж… давайте обсудим. Такое досадное недоразумение, знаете… Это все приемщица ваша.
«Бандит» удивился:
– Моя?
– Конечно… такая, знаете ли, досадная путаница, но…
Во взгляде «бандита» появился неожиданный интерес:
– Ничего, я не в претензии.
Тут в разговор неожиданно вмешался Никита.
– А по какому поводу вы не в претензии? – осведомился он, разглядывая посетителя с внезапным подозрением.
– По поводу того, что мое объявление не туда поставили, – добросовестно объяснил тот. – Я просил в телепрограмму поставить, а вы…
– Блин, – с чувством сказал Никита, вылез из-за стола и направился к двери.
– А я откуда знала? – бросила Сати ему вслед, окончательно расстроившись. Потом посмотрела на «бандита».
– Я, знаете, объявлениями не занимаюсь, – кисло сказала она. – Это вам на первый этаж надо. Спросите у вахтера, где рекламный отдел.
Она пошла к своему столу, «бандит» потопал следом:
– Я знаю, где у вас рекламный отдел. Но я лично к вам…
Сати уселась за стол.
– А зачем? – тоскливо спросила она.
– Материалы вам передать для следующей статьи рекламной, – пояснил «бандит». – Мы по телефону созванивались недавно, обсуждали. Помните?
И он протянул глянцевую черную визитку.
– А… – протянула Сати. Она посмотрела на визитку и перевела взгляд за окно. На карнизе сидел толстый сизый голубь и лениво чистил клювом перья. – Ну и жизнь началась… врагу не пожелаешь. Помню я вас, конечно. Ритуальное агентство «Земля и люди». Директор… – Она посмотрела на «бандита», вспомнила поездку, заместителя, восторженный рассказ об эксклюзивных гробах и кивнула. – Ну да… Я даже знаю, что ваша любимая книга – «Повести Белкина», она на столе в вашем кабинете лежит. А сотрудница у вас, та, что носит шляпы безумных фасонов, эпитафии сочиняет.
– Это вы с Вероникой общались? – догадался директор.
– Было дело. А уж ваш заместитель! Да… Веселый у вас коллектив. – Сати снова глянула на визитку, припоминая имя.
Директор засмеялся.
– Ну давайте материалы, что ли… По поводу первой статьи претензий нет?
– Нет. А с кем вы меня спутали? – поинтересовался он, разворачивая красочные буклеты на дорогой плотной бумаге. – А что за приемщица?
– Неважно, – махнула рукой Сати. – Присаживайтесь… ой! Только не на этот стул! Это «гостевой». Проклятые рекламщики так его и не спрятали!
– А у вас что, ремонт идет? – полюбопытствовал директор, осматриваясь вокруг. Он прихватил стул Хамера и уселся рядом с Сати.
– Хуже, гораздо хуже. Начальство столичное ждем. – Она погрузилась в изучение принесенных буклетов, не забывая, однако, время от времени коситься в окно. – Поэтому день и ночь круговую оборону держим!
Спровадив директора, Сати сломя голову понеслась в компьютерный отдел.
– Никита, секретарь ушел? Поехали!
Сисадмин поспешно вскочил из-за стола.
– Быстрей, быстрей, – подгоняла Сати, сбегая вслед за ним на первый этаж. – И не ворчи. Ну перепутала… с кем не бывает? Думала – бандит, а оказалось – вполне приличный человек. Директор ритуального агентства. Кто ж знал? Нормальный мужик, как выяснилось.
– А чего этот «нормальный мужик» сидел у тебя так долго? – недовольно пробурчал Никита, звякая в кармане ветровки ключами от машины.
– Ничего не долго. Заказ мы с ним обсуждали и статью в следующий номер. Не могу же я заказчика выгнать?
– Статью-шматью… За это время десять статей обсудить можно было…
– А вот это не твое дело, ясно? Говорю же, заказ крупный.
– Что за заказ?
– Очень важный. Бизнес человек расширяет, открывает для себя новые перспективы.
– Какие это перспективы у директора ритуального агентства? Чуму на город напустить хочет, чтоб народу померло побольше? – хмыкнул сисадмин.
– Какую еще чуму? Нет… Участок земли он купил, за часовней, что в Речном районе. Частное кладбище делать будет, по высшему разряду. Могилы люкс повышенной комфортности и все такое. Говорит, много людей состоятельных уже заинтересовалось. Не хотят лежать где попало, рядом с простыми гражданами. Своей компанией захорониться желают, чтоб веселей было.
– Все разом, что ли? – удивился Никита.
– Ну это уж как получится, – рассудительно сказала Сати. – Может, и разом…
Никита покрутил головой:
– И что?
– Ну что… баннер рекламный он делать хочет, чтоб места на кладбище покупали поактивней. Вот слоган для этого баннера я и придумывала.
– Придумала уже?
– Конечно. Плакат будет: огромная фотография кладбища… ну могилки там и все такое… и надпись: «Подумай о своем будущем уже сегодня! Частное кладбище «Все там будем» ждет тебя!» А, как? По-моему, неплохо, – сказала она со сдержанной гордостью. – Креативно, талантливо!
– Гм…
– Отлично, просто отлично! Директору очень понравилось… Слушай, Никита, давай сейчас мимо рекламного отдела побыстрей проскочим, а то знаешь, не ровен час наш неврастеник…
Она не договорила. Дверь отдела с грохотом распахнулась, и на пороге появился «неврастеник» с телефонной трубкой в руках.
В коридор выплеснулась волна разнообразного шума: трели телефонных звонков, льстивые голоса менеджеров, обещавших клиентам неслыханные скидки на размещение рекламы, гудение факса. Завидев Сати, начальник отдела поспешно сунул трубку кому-то из подчиненных.
– А я как раз тебе звоню. Реклама санаторию готова? – отрывисто спросил он.
– Завтра… – начала было Сати, но тут же умолкла, зная по опыту, что перекричать начальника рекламы все равно не удастся.
– Сейчас! – заорал он. – Сию минуту! Иначе уходят они!
– Кто уходит? – не поняла Сати.
– Санаторщики! На радио уходят! И деньги забирают! А санаторий, это знаешь что?
– Что?
– Это золотое дно! У них денег – куры не клюют! Мы такого клиента отпустить не можем!
Он схватил свежий номер газеты и забегал по кабинету.
– Надо им быстренько объяснить, что радиореклама – это тьфу, отдачи никакой. Только газета! И текст под нос – вот, мол, читайте! Уйди из-под ног! – рявкнул он кому-то из подчиненных. – Как тебе это, а? Давай текст!
– Да не готов он… – промямлила Сати, стоя на пороге отдела. – Ну я вечером напишу… А сейчас – не могу, ехать надо. Дело срочное, вопрос жизни и…
– Какое «ехать»? – снова заорал начальник отдела рекламы. – Ты весь отдел без зарплаты оставить хочешь?!
Услышав про зарплату, менеджеры мгновенно притихли.
– Санаторщики подъедут через полчаса, наша задача их уломать. Это я возьму на себя! – Начальник прищурил глаза. – Ну может, Маринку подключим. Она как раз сегодня в кожаных шортах на работу пришла. А с тебя, – он строго глянул на Сати, – текст. Через тридцать минут!
– «В удивительной по красоте местности, в долине горной реки расположился санаторий «Горячие ключи», – торопливо написала Сати и выглянула в окно. – Громкая слава природных источников…»
Она перечитала фразу еще раз, пытаясь вникнуть в смысл, тряхнула головой и посмотрела на часы. Некоторое время Сати пыталась понять, который час, потом поморгала глазами и уставилась в монитор.
– О Господи… «Природных источников»… Источников… Скрыться бы там в этом санатории… уж среди источников никто не найдет, – пробормотала она. Мысль показалась ей необыкновенно привлекательной, однако бросить Никиту один на один с химчисткой «Золушка» было совершенно невозможно. Такой вариант Сати даже не рассматривала.
Она перечитала написанное и тяжело вздохнула. Зазвенел телефон.
– Ты скоро? – поинтересовался Никита пятый раз за истекшие десять минут. – Я к вам наверх сейчас поднимусь.
– Скоро, скоро… – нервно ответила Сати, вчитываясь в текст. – Поднимайся.
Никита появился в редакции раньше, чем она успела положить трубку.
– Написала? – с порога спросил он и мельком посмотрел в окно. – Нет? Чего возишься так долго? О, гляди… это что, еще один директор ритуального агентства подъехал?
Сати вскочила с места: во двор медленно вползал джип с черными стеклами, за ним – еще один, точь-в-точь похожий на первый. Посередине двора машины остановились, оттуда вылезли два человека и исчезли за сверкающей дверью Управления железной дороги. За тонированными стеклами джипов угадывались неясные силуэты.
– Директор-то тут при чем? – настороженно спросила Сати, наблюдая за происходящим во дворе. – Это другой кто-то…
Из второго джипа вылез человек и закурил, многозначительно поглядывая на здание редакции.
– Ой, Никита… – испуганно прошептала Сати. – Не нравится мне, как он на контору нашу смотрит…
– Мне тоже не нравится, – вполголоса ответил сисадмин. – А те-то двое, видела, в Управление железной дороги зашли. Люди солидные, по всему видно! Я недавно в каком-то криминальном сериале таких видал.
– Думаешь, это из химчистки?
– Кто ж их знает…
– А зачем?
– Что «зачем»?
– Зачем в Управление зашли, спрашиваю!
– Да я откуда знаю? – Никита подумал. – Может, не только я вчера палас с сюрпризом получил? Может, еще кто-то? И вот сейчас эти самые… сотрудники химчистки ездят по всему городу да и собирают!
– Точно, – упавшим голосом сказала Сати. – Ну все, Никита… придут сейчас и за нами. А я рекламу предпринимателю Сидорову так и не дописала… И мелькомбинату – тоже. А они уже и деньги нам заплатили.
– Плакали их денежки, – мрачно сказал приятель.
– Плакали, – согласилась Сати. – Она подумала мгновение. – Слушай, Никита. Я так думаю, в Управлении железной дороги эти самые, что из химчистки, долго не задержатся. Поэтому торопиться надо. Понял?
– Понял-шмонял…
– Ты давай, беги на стоянку, пригони сюда машину с… с паласом. Выгрузим его, и как только эти самые сотрудники к нам, мы им – бац! Паласик сразу в руки! Как хлеб-соль, понимаешь?
– Ничего себе хлеб-соль… скажешь тоже.
– Да, да, именно! И сразу же, понимаешь, сразу же надо сказать, что мы палас не разворачивали и знать не знаем что там внутри. Это самое главное!
– Поверят, думаешь? – усомнился он.
– А это уж от нас зависит! Насколько убедительно соврем.
Сати снова глянула в окно:
– Давай, Никита, быстрей на первый этаж!
Сломя голову и обгоняя друг друга, они с топотом понеслись по лестнице.
На первом этаже Сати едва не сбила с ног начальника рекламы, тот стоял в коридоре возле своего кабинета, беседуя о чем-то с ответственным секретарем. Вид у обоих был крайне встревоженный.
– Ну все, остались мы все без премии в этом месяце! – зловеще сообщил начальник отдела рекламы, завидев Сати и Никиту. Они переглянулись.
– Это еще почему? – осведомилась Сати, тут же забывая о паласе.
– А потому, что пожарная инспекция приехала, – сообщил начальник. – Только что свои люди нам позвонили из Управления железной дороги. Инспекторы там сейчас ходят. Мародерствуют!
– Как это? – не понял сисадмин.
– У начальника ихнего день рождения, – сообщил печально секретарь. – У самого главного пожарника нашего города. И вот ездят подчиненные его с инспекцией по организациям да на подарок ему собирают. А кто отказывается денег дать, у тех контору закрывают. До специального предписания. Пожарной инспекции любую контору закрыть – раз плюнуть! Вот нас хотя бы взять. На все четыре этажа – один огнетушитель! И тот где-то в типографии валяется, если печатники его не пропили.
– Зато ящик с песком есть, – напомнил обеспокоенный начальник отдела рекламы. Перспектива остаться без премии его сильно раздражала.
– Этот ящик с песком на самом деле давно уже туалетом нашему коту редакционному служит, – честно предупредил секретарь. – Так что инспекции лучше этим ящиком особо не интересоваться… А инструменты с пожарного стенда – топор там, лопату и багор наш главный бухгалтер давно на дачу себе увезла.
– Зачем ей на даче багор? – поразился Никита.
Секретарь пожал плечами.
– Ну мало ли…
– Так это джип черный, что во дворе стоит, он, значит, не бандитам принадлежит? – недоверчиво переспросила Сати. – На нем, значит, инспекция пожарная приехала? Всего-то?!
– Ничего себе «всего-то»! – взвился начальник отдела рекламы.
– Деньги-то из премиального фонда пожарникам придется отдать, – загрустил секретарь. – Пойду сейчас в бухгалтерию… А что делать? Если контору закроют, шеф нам этого не простит…
– Блин, – сказала Сати и переглянулась с Никитой. – Еще и мародеры. Мало нам было паласа!
– Какого паласа? – удивился секретарь.
– Неважно, – отрезала она.
Начальник отдела рекламы внезапно прищурил глаза, что-то соображая.
– План у меня есть, – медленно проговорил он, обводя взглядом всех присутствующих. – Мысль внезапно пришла… А ведь тот парень, менеджер из отдела развития… ну которого из театрального училища отчислили, помните? Он сейчас здесь?
– И что? – недовольно спросила Сати и потянула Никиту за рукав. – Ладно, архитектор, некогда нам. Тебе тут жизни радоваться, дорогих гостей встречать, а у нас дела. Текст санаторию я дописала, возьми у корректора. И при чем тут менеджер?
– Погоди, Сати, – остановил ее сисадмин. – Зачем тебе этот парень? – спросил он начальника рекламы.
Ответственный секретарь насторожился. Он был человеком опытным и умел предугадывать неожиданные повороты событий.
– Думаешь, прокатит? – осторожно поинтересовался он.
– Уверен! – отрезал начальник. Он вытащил из кармана телефон и потыкал в кнопки. – Отдел развития? Новый менеджер, ну этот… артист который… он у вас сейчас? Скажи ему, чтоб на вахту мчался! Быстро!
Через минуту менеджер уже стоял в коридоре.
– Вот что, сынок, – прочувствованно сказал ответственный секретарь и положил руку ему на плечо. – Ты же у нас артист? Сколько курсов в театральном отучился? Три? Очень хорошо… От тебя одного зависит, будет вся наша контора с премией или нет. Вся надежда на тебя. – Он проникновенно поглядел менеджеру в глаза. – Подумай, какая честь, какая ответственность…
– А что надо-то? – по-деловому поинтересовался «артист», вытащил изо рта жвачку и прилепил на подоконник.
– Слушай, лицедей, будь другом, – подступил к нему начальник отдела рекламы. – Поработай немного… э… по специальности!
– У парня определенно таланты актерские, – бубнил сисадмин, направляясь вслед за Сати к машине. – Видела, как он все провернул?
– Ну он, во-первых, в театральном училище учился. А во-вторых, без премии-то оставаться никому не хочется. Да и начальник отдела рекламы, конечно… Прямо на «Оскара» тянет, не иначе. – Сати хмыкнула. – Как только эти проверяющие на порог, он им сразу в лоб: «Проходите, пожалуйста, говорит, рады вас видеть, такой удачный день, у нас сегодня с утра гости!» Те, понятное дело, насторожились: что, мол, за гости? Вдруг кто опередил и бабки уже собрал? А начальник: «Да вот, познакомьтесь, племянник губернатора… с визитом к нам заглянул». Он, мол, в Оксфорде на олигарха учится, а на каникулах в город вернулся и все организации посещает… Ну чтоб с дядей потом предметно побеседовать.
– Ну да, – ухмыльнулся Никита. – Никогда еще не видел, чтоб люди с такой скоростью с крыльца ссыпались!
– Само собой, кому ж хочется с племянником губернатора объясняться… Ладно, Никита. Нам вот сейчас тоже объясняться кое с кем придется… Неприятно ужасно, да ведь делать нечего. Пойдем быстрее на парковку.
Они спустились на бульвар. Навстречу, от киоска, торгующего горячими пирожками, неторопливо брели рекламные менеджеры, явно оттягивая возвращение в офис и встречу с начальником. Сати проводила неприязненным взглядом рыжеволосую девушку в шортах и толкнула Никиту в бок.
– Не расслабляйся, голубчик, не расслабляйся… не отвлекайся на мелочи!
– Ничего я не… – забормотал тот, невольно косясь вслед удаляющимся рекламщикам.
– Оно и видно, – сказала Сати и уничтожающе посмотрела на приятеля. – Я бы на твоем месте, знаешь, сначала с паласом проблемку утрясла, а уж потом к кожаным шортам переходила.
– Да я…
– Шевелись Никита, – скомандовала она, прибавляя шагу. – Нас бандиты заждались уже!
Химчистка «Золушка» располагалась в обычном микрорайоне, построенном сравнительно недавно. Здесь не было ни старинных особняков красного кирпича, ни исторических достопримечательностей, лишь тянулись один за другим унылые пустыри, застроенные блочными пятиэтажками, да громоздились железные гаражи. За домами пролегала скоростная автомагистраль, по которой день и ночь летели машины, за магистралью блестела река. Единственным привлекательным местом в районе был городской Дендрарий с уникальной коллекцией деревьев и кустарников.
Старая белая «японка» остановилась у обочины дороги, под полуоблетевшими кленами. Сати и Никита сидели в машине, обреченно глядя на дверь с табличкой «Химчистка «Золушка». Заходить в «логово» не хотелось.
Наконец Никита подал голос.
– Ну, – кашлянув, сказал он. – Сначала, наверное, надо просто туда зайти? Посмотреть, знаешь, обстановку разведать… есть ли там бандиты или одна тетка-приемщица сидит?
– Зайти? – опасливо переспросила Сати, обдирая лак с ногтей. – Легко сказать…
– Ну да. Наведаться будто просто так – цены узнать, часы работы… а если кроме тетки нет никого, то тогда можно и палас тащить.
– А если не одна? Если в это время у бандитов… э-э… совещание производственное? – Сати покосилась на серый палас на заднем сиденье.
– Тогда не знаю, – признался сисадмин. – Но поторапливаться надо, через час закроется эта контора.
Они помолчали.
– Ладно, – решил Никита. – Все равно придется… Ты тут сиди, а я сейчас…
Сати мигом выскочила из машины и, забывшись, сильно хлопнула дверцей.
– Лучше вместе пойдем! А то мне страшно тут одной. Сходим быстро и…
– Быстро-шмыстро… Сколько раз просил дверцей не хлопать?! Отвалится же! А мне ж на этой тачке еще ездить и ездить!
Сати с сомнением посмотрела на побитую, поцарапанную машину.
– Как сказать. Может, и не придется уже тебе ездить… а куда надо, нас и так отвезут. Завернут вот так в палас, да и отвезут…
Еле переставляя ноги, они приблизились к крыльцу и подозрительно огляделись. Над пустырями и дворами уже сгущались осенние сумерки. От остановки медленно отошел автобус, битком набитый народом. Никого, похожего на бандитов, поблизости не было видно. Сати тяжело вздохнула.
– Запомни, Никита, – вполголоса произнесла она. – Мы должны вести себя очень просто, как обычные посетители. Самые обычные. Ведь нет ничего странного в том, что мы в химчистку зашли, правда? Ну шли вот так себе, шли… и вспомнили, что надо бы палас почистить… что тут такого? К тому же мы ведь так и не знаем, что там, в твоем паласе-то завернуто? Может, ничего криминального?
– Может-шможет… Подарки новогодние, ага. А в лицо эта тетка нас не запомнила, как думаешь?
– Вряд ли. Она ж навеселе все время… Ты скажи лучше, вот когда хромой ниндзя подъехал к логову врагов…
– А! – встрепенулся сисадмин, на минуту забывая о предстоящей операции. – Сперва он выбивал дверь ногой…
Сати с сомнением посмотрела на свои новенькие туфли.
– Ногой?! Еще чего, глупости… буду я обувь портить… А потом? Небось бросал внутрь гранату и начинал палить из старого любимого автомата?
– Точно!
– Блин, – вздохнула Сати. – Чего ни хватись, того у нас и нет. Ни гранат, ни автомата. А потом что?
– А потом он громко кричал: «Это я, хромой ниндзя!» Врагов так пугал, – пояснил Никита.
– Отлично, – пробормотала Сати. – Ну давай и мы их тоже напугаем. Войдем вот так и громко крикнем: «Здравствуйте!»
Они собрались с духом и вошли.
В «логове» сильно пахло химикатами и стиральным порошком. Тихо гудели и потрескивали лампы дневного света. За обшарпанным канцелярским столом сидела приемщица, давешняя дама с золотыми зубами, и сосредоточенно тыкала вилкой в нарезанные соленые огурцы. Увидев посетителей, она поспешно смахнула со стола пластиковый стаканчик и выпрямилась на стуле.
– Слушаю вас, – солидно произнесла она.
– Мы… э… Палас бы нам почистить, – неуверенно сказала Сати, оглядываясь по сторонам.
Дама подумала, пожевала губами.
– Оформим, – пообещала она. – Чистим качественно и в срок на ип… инс… им-портном оборудовании.
– На импортном – это хорошо, – нервно сказала Сати, озираясь.
– Конечно, – согласилась приемщица, неторопливо отыскивая что-то в тумбе стола. – Посетителей бы только побольше, а то сидишь день-деньской, поговорить не с кем. Где ж тут у нас… – бормотала опа, продолжая поиски. Наконец на свет появилась пачка замусоленных квитанций. Положив ее перед собой, дама не глядя ткнула вилкой в тарелку, полистала странички и захрустела огурцом. – Так… А где ж ручка-то? Куда делась? – Она снова с ужасающей медлительностью принялась шарить в тумбе. – Скучновато здесь… Зиму-то я проработаю, а к весне уволюсь. Другую работу найду, поинтересней.
– Это какую же? – Никита переступил с ноги на ногу и оглянулся на Сати.
– На рынок устроюсь, – доверительно сообщила дама. – А, вот и ручка нашлась… Там народу много, весело. Опять же деньги. Ну конечно, торговать-то уметь надо, а то и на колготки себе не заработаешь. Гири, весы… жить можно, – неопределенным тоном пояснила она. – Я со своими гирями работаю. Они с виду совсем как настоящие, не придерешься… Сейчас, правда, электронные весы у многих, но и с ними тоже… договориться можно.
Сати удивилась:
– Они ж под пломбой, электронные-то весы?
– Да что пломба… пломбу-то любую сделать можно. Сейчас выпишу вам квитанцию…
– А побыстрей нельзя? – спросил Никита и оглянулся на дверь.
– Можно, – с достоинством ответила приемщица и понюхала кусочек черного хлеба. – Сейчас…
Она прищурила один глаз и нацарапала на квитанции несколько слов.
– Летом на рынке не работа, а мечта. Ага… Заносите ваш коврик вон туда. – Она ткнула ручкой в сторону приоткрытой двери. – В понедельник заберете.
Сати с Никитой выскочили на улицу и, спотыкаясь на неровном, потрескавшемся асфальте, наперегонки бросились к машине.
– Быстрей, быстрей, – подгонял сисадмин.
– Чего «быстрей», чего «быстрей»… я ж все-таки не хромой ниндзя…
Сисадмин распахнул дверцу, и Сати обеими руками ухватилась за свернутый в рулон палас.
– Мечта, видал? – бормотала она. – На рынке работать… у меня тоже, может быть, мечта есть… Вытаскивай живей!
– Это какая же? – осведомился Никита, спотыкаясь на неровном асфальте.
– А вот такая… на пианино играть научиться. Да быстрей ты…
Сисадмин прибавил ходу:
– Ну и мечта… Купи пианино да научись!
– Соседей жалко… В моем доме слышимость сам знаешь… все пять этажей слышать будут…
Они вскарабкались на крыльцо и Никита распахнул дверь.
– Господи, – пробормотала Сати, мельком глянув в вечернее небо, затянутое хмурыми облаками. – Не хочу тебе надоедать, но если ты собираешься нам помочь, то сейчас самое время!
Дама, снова завидев их в дверях, поспешно захлопнула дверцу стола и вытерла губы.
– Вот и вы, – радушно произнесла она. – Паласик? Заносите. Вон дверь, видите?
– Скорей, Никита, не задерживайся, – вполголоса бормотала Сати, помогая приятелю затаскивать тяжелую ношу в большую комнату с бетонным полом. – Господи, да за что же это нам?! И почему все это именно нам, а не кому-нибудь другому? Пусть бы директор седьмой автобазы такой палас получил… Это справедливо было бы. Но мы-то при чем?
– Директор автобазы?
– Ну да. Он текст у меня не принял на прошлой неделе… представляешь? Сказал, что уж лучше вообще без рекламы, чем с такой рекламой. Про мои тексты такое сказать! Все читают и восхищаются, а какой-то директор автобазы… – возмущенно говорила Сати, спотыкаясь о какие-то канистры и банки. – О, черт, да я тут туфли поцарапаю… Знаешь, Никита, не могу не отметить, что мы с тобой совершенствуемся… То музей ограбим, то с химчисткой вот… Да быстрее же ты! Сматываться отсюда надо!
– Да ведь мы сейчас никого не грабим, – неуверенно возразил сисадмин. – Мы наоборот – возвращаем похищенное. Сперли по ошибке… э… палас – и тут же отвозим обратно… Как Робин Гуд, знаешь…
– Он что, тоже покойников по химчисткам развозил?
– Может, и развозил, кто ж его знает… Давай, раз-два! Ну вот, а ты переживала…
– Все, – с облегчением проговорила Сати, отряхивая пиджак. – Кончились наши приключения! Знаешь что, поедем сейчас в «Шоколадницу» и купим по большому…
Внезапно оглушительно хлопнула дверь, раздались громкие голоса: кто-то разговаривал с приемщицей. Сати замерла:
– Это еще кто? Хозяева, что ли, приехали?
– Похоже на то, – растерянно проговорил Никита. – Блин, вот угодили мы! А может, это посетители?
Сати осторожно выглянула в освещенный дверной проем и тут же отпрянула назад.
– Какие это посетители! С такими-то рожами! Это они, они! Те, кто недовольных химчисткой клиентов в паласы закатывает! Как бы нам с ними знакомиться сейчас не пришлось…
– В каком смысле? – напрягся сисадмин.
– В наихудшем! – Она заметалась по комнате, заметила еще один выход, кинулась в дверь, налетев по пути на гладильную доску со стоявшим на ней утюгом. – Надо ноги уносить, пока и нас того… А у меня еще текст… заказы рубероидному заводу!
Никита бросился за ней, получил утюгом по ноге и зашипел от боли.
– Да куда ты?! Сати! Надо просто выйти и сказать… сказать, что вот палас мы сдали в химчистку! Как обычные посетители! Куда ты понеслась?
Он выскочил в дверь вслед за ней и оказался в длинном полуосвещенном коридоре.
– Хватит, – не слушая его, говорила Сати, размахивая рукой с зажатым в ней газовым баллончиком. – Хватит с меня приключений!
– Да ты зачем побежала-то? – попытался урезонить ее Никита, оглядываясь на дверь, за которой все громче слышались голоса. – А главное – куда?!
– Зачем-зачем… Не горю желанием знакомиться со всякими подозрительными личностями, вот зачем! Видел, тут ковров на чистку висит? Вот то-то! На всех хватит! А у меня еще текст предпринимателю Сидорову не дописан!
Никита, хромая, догнал ее и схватил за руку.
– Тихо! Успокойся, – скомандовал он. – Ты здесь была? Где тут черный ход? Там? Но он же закрыт, наверное?
Голоса зазвучали ближе. События стали разворачиваться с головокружительной быстротой.
Сати и Никита метнулись в коридор, пробежали до конца, свернули и оказались в пустом помещении. Посередине комнаты тянулась серая лента транспортера и громоздились канистры. Низкое окно было забрано металлическим щитом.
– Как эта зараза открывается-то! – истерически говорила Сати, дергая тугие защелки и ломая ногти. – Просто так и не откроешь… Тут где-то пульт управления быть должен, ищи быстро! Нашел? Давай, жми на все кнопки, что-нибудь да сработает!
– Да ты не паникуй…
– Что «не паникуй», что «не паникуй»! А вот сейчас хозяева явятся, узнаешь тогда… Надоели мне уже все эти приключения! То химчистка, то колдуньи с демонами! Где вот он сейчас, маг-то наш знакомый? Мы в руках бандитов, можно сказать, смертельной опасности тут подвергаемся… как… как какой-нибудь хромой ниндзя… а он?! Бутылки собирает?
– Не открывается, – бормотал сисадмин, щелкая кнопками пульта.
Вдруг защелки крякнули и отлетели: кто-то сорвал их с улицы. Металлический щит поднялся, Сати вывалилась на улицу, прямо в руки человека и, прежде чем успела сообразить, кто это, нажала клапан баллончика, распыляя газ, как ее учил «экс»: прямо в лицо неизвестному.
– Вот спасибо, – проговорил человек голосом Тильвуса. – Это еще что за гадость?
Хваленый газ финского производства не оказал на великого мага никакого действия, зато Сати и Никита, хлебнувшие его за компанию, кашляли не переставая. Сати вытирала слезившиеся глаза мокрым насквозь носовым платком и сердито косилась на Тильвуса.
– Зачем вас туда понесло? – осведомился он.
– Зачем надо, затем и понесло, – нелюбезно пробурчала Сати, нашарила в сумочке баллончик и что было силы зашвырнула его в кусты.
– Да мы, дед, паласик в чистку сдавали, – неопределенно пояснил Никита, откашлявшись: в горле у него немилосердно першило. Он потер ногу, на которую свалился утюг, поморщился и пояснил: – Ну и вот видишь, задержались маленько. Пришлось покидать заведение в срочном порядке и через черный ход. И даже с хозяевами мы не попрощались!
– Иди, попрощайся, – предложила Сати. – Они там еще, наверное.
Она была зла и оттого неразговорчива. Никита, напротив, уже пришел в свое обычное ровное состояние духа и вел с Тильвусом содержательный разговор.
– А как это ты тут оказался?
– Мимо проходил, – хмыкнул маг.
– Вовремя, дед, вовремя, – заметил сисадмин, вытирая слезящиеся глаза полой футболки. – Молодец! Сати, что это за газ в баллончике был?
– Да теперь-то какая разница? – мрачно спросила она. – У тебя платок носовой есть?
Никита пошарил по карманам.
– А, это небось тот самый баллончик, что тебе «экс» купил? – догадался он. – Спасибо ему передай… Вот, держи.
– Что это? Платок?
– Салфетка специальная, мониторы протирать. Сгодится?
Сати хотела что-то ответить, но закашлялась и только махнула рукой.
Они сидели на парапете чугунной ограды дендрария. Совсем рядом шумели листвой ильмы, качали лапами роскошные голубые ели. В парке было уже совсем темно и безлюдно: охранялся дендрарий только перед Новым годом, когда несознательные граждане норовили срубить и похитить особо ценные экземпляры елок.
– Ну что, дед, нашел волшебные пять сольдо? Нет еще? Ну ничего. Хочешь, мы тебе поможем? Вот завтра и возьмемся. – Сисадмин откашлялся. – Где только они?
– Могу сказать, – неожиданно произнесла Сати. Она скомкала салфетку и сунула ее в карман. – Если тебе от этого, конечно, легче будет.
Никита и Тильвус переглянулись.
– Где?
– На столе у тетки-приемщицы, – сердито буркнула она. – Там у нее под стеклом всякие монетки лежат, рубли старые, бумажные. Я случайно глянула, пока она квитанцию тебе выписывала. Только сначала внимания не обратила а вот сейчас…
– В химчистке?!
– Ну-да. – Сати закашлялась. – В той самой химчистке, где… ну ты знаешь.
Никита обрадовался:
– Ого! Так одну, считай, уже нашли! Слышал, дед? Здорово! Только как бы ее оттуда забрать, интересно?
– Мне другое интересно, – мрачно проговорила Сати, косясь на Тильвуса. – Мне интересно, с какой стати эта монета нам попалась? А не вам?
Сисадмин спохватился.
– Да, дед, действительно. – Он снова потер ногу. – Какие в этой проклятой «Золушке» утюги тяжелые…
Сати обнаружила на рукаве пиджака пятно и поскребла ногтем.
– Мы же когда на бульваре были, своими ушами слышали… – Пятно не оттиралось, и она пришла в еще большее раздражение. – Что какой-то ваш знакомый отправил монеты сюда и пообещал, что вы сами их тут и найдете!
– Какой знакомый? – переспросил Никита.
– Ну ты что, не помнишь, что ли? Блин, пропал пиджак… новый совсем! Рептилия какая-то.
– Полегче насчет рептилии, – предупредил Тильвус. – Фиренц – дракон, а не…
– А, значит, помните?! – обличающе воскликнула Сати, на мгновение позабыв об испорченном пиджаке. – Дракон? И что?!
Тильвус замялся.
– Перепутал он, наверное, – выдавил он наконец. – Ошибся… С драконами это случается. Они другими временными категориями мыслят.
– Другими? Никита, ты только послушай, какие вещи господин великий маг говорит! Мыслят они, ну надо же… А дальше-то что?
– Погоди, Сати…
– Нет, это ты погоди. Молчи, Никита, я не с тобой говорю. Я с господином… Так эта ваша репт… ваш приятель, он что, специально с химчисткой вот так все подстроил, с паласом этим самым? Чтобы мы зашли в «Золушку» и увидели? А попроще это нельзя было обставить?
– Получилось так, – попытался вставить слово Тильвус. – Фиренц, он…
– Конечно! – не слушая его, продолжала Сати. – Дракон-то ваш небось судьбы мира вершит! Где уж ему в такие мелочи вникать! У вас ведь небось что ни друг, то великая личность!
– Ну судьбы мира, – недовольным тоном сказал маг. – И что? Ну не подумал он… ошибся маленько.
– Вот! Вот! Не подумал он! Не-е-ет, это специально все… специально подстроено! Задумано так, чтоб мы…
Она умолкла, сверля Тильвуса сердитым взглядом.
– Дед, теперь все монеты будут нам попадаться, так, что ли? – догадался сисадмин. – Ничего себе… А почему?
– Я тебе скажу почему. Это потому, Никита, – подхватила Сати, – что у господина великого мага друзья не больно-то на него рассчитывают. Вот почему. Нас только спросить забыли, хотим мы этого или нет.
– Чего это «не рассчитывают»? – недовольно пробурчал Тильвус, отводя глаза.
– Да, да! И со Странником так же было, и теперь…
Никита посмотрел сперва на Тильвуса, потом на Сати.
– Ну давай сразу наезжать на человека, – недовольно пробормотал он, неожиданно принимая сторону великого мага. – Чего ты, в самом деле? Мало ли какие обстоятельства бывают…
– На кого? – переспросила Сати, делая вид, что не расслышала. – На какого еще человека? Нашел человека, ага…
Она поднялась на ноги.
– В общем, так. Химчистка «Золушка» – вон там. – Сати ткнула пальцем за ограду дендрария. – Хотите еще раз туда сходить – на здоровье! Только без меня, ясно? И остальное все – тоже… я и знать больше про это не хочу!
Она бросила уничтожающий взгляд на сисадмина, повернулась и пошла прочь.
Великий маг посмотрел ей вслед и озадаченно поскреб в бороде.
– М-да… – крякнув, проговорил он, покосившись на Никиту.
Сисадмин поглядел в темное беззвездное небо, посвистел.
Над их головами беззвучно колыхались мягкие еловые лапы. По шоссе мимо дендрария, дребезжа, проехал автобус, скользнув по темным дорожкам желтыми огнями фар, и снова все стихло.
– Ничего, дед, ты не переживай, – произнес наконец Никита. – Бывает.
– Бывает? – неуверенно переспросил Тильвус. – Она рассердилась, по-моему.
– Конечно, рассердилась! – Никита засмеялся. – Еще как! Да ладно, дед, чего ты в самом деле? С женщинами дела не имел, что ли? Сейчас погодим немного и пойдем ее искать. Она, наверное, неподалеку где-то… может, на остановке сидит или во дворе на лавочке. Давай только обождем чуток. Ты мне пока про свое царство-государство расскажи.
– Тебе видней… А ждать зачем?
– Ну под горячую-то руку, знаешь, нас ведь сейчас и убить могут, – серьезным тоном пояснил сисадмин. – Хотя тебя-то она, возможно, пощадит, ты все-таки великий маг! А вот меня…
