Глава тридцать вторая
Глория шагнула к самой границе огненной полосы, рискуя поджечь подол своего дорогого бархатного платья. Любовница короля Наорга сделала нетерпеливый жест рукой, и лже-проводник торопливо пододвинул ей кресло.
– Дюсанг, как же приятно наконец увидеть ваше истинное лицо! – буквально пропела эта стерва, избегая, однако, смотреть мне в глаза. Было заметно, что спокойствие и уверенность у нее показные. Женщина беспрестанно щелкала пальцами, перебирая крупный жемчуг длинного ожерелья. Лишь огромное желание узнать причину странных поступков врагов удержало меня от немедленной расправы над крылатой ведьмой. Ведь всего одно движение – и ее голова покатится по полу. А я вдогонку еще и пну! Однако сначала информация, а веселье потом.
Я, не спеша, огляделся по сторонам, подсчитывая охрану.
– Глория, милочка (два человека с мечами наголо у дверей)… почему ты прячешь от меня свои прелестные (еще два за спиной с копьями, держатся неуверенно, один совсем мальчишка)… глазки? Разве (сирин в углу, «проводник» прямо по курсу, руны вырисовывает. В общем, выбраться можно, если только Агаи по-настоящему колдовать не примется)… ты не хочешь насладиться победой?
Вопрос задал из чистого интереса, заметив, что никто из присутствующих не осмеливается смотреть мне в глаза.
Синеглазая фурия делано рассмеялась:
– О нет! Встретиться взглядом с демоном – последнее дело. Все знают о ваших способностях выжигать разум!
– Зря боишься, тебе выжигать нечего, – больше от злости, чем из желания вывести мелкую тварь из себя, бросил я.
Однако фраза подействовала на женщину, как волчий вой на пугливую кобылу, она закусила удила и понесла.
– Ненавижу тебя! – зашипела красотка, вскочив с места. – Самоуверенный болван! Тупой мужлан! Выродок, возомнивший себя небожителем! Ублюдок незаконнорожденный!
Вот оно как… Даже до происхождения моего докопалась. Хотя… если Агаи раскрыл ей правду о моей истиной сути, догадаться было просто: дядя на демона никак не тянул.
А потом, когда обычные ругательства закончились, из прелестного ротика Глории полилась поэзия, достойная пьяного матроса. Ругаться и не смотреть на предмет ругани оказалось довольно сложно, поэтому красавица напряглась и так сжала кулаки, что наверняка рассекла ногтями кожу.
Эк нашу даму разобрало! Однако одного у нее не отнять – отваги. Ведь считает меня порождением преисподней и по-прежнему не боится гадости говорить!
Красивое лицо Глории исказилось. На секунду даже померещилось, что ее клыки немного больше обычных и испачканы кровью. Впрочем, просто показалось. Слишком сильно в этот момент женщина походила на гарпию.
Истерику прервал громкий посвист хозяина дома. Глория вздрогнула, замолкла, сделала несколько глубоких вздохов, успокаиваясь, а потом улыбнулась и сладким, насмешливым голоском произнесла:
– Вам ли обвинять меня в глупости? Ведь это вы, Лирой, пойманы в магический круг!
А вот это верно. Я был действительно туп, прозевав змею за спиной.
– И это я! Я! Стану твоей хозяйкой, демон! Слышишь?! Я!!! И ты сделаешь все, что прикажу!
О боги, как же она в это верит…
На короткий миг даже сомнение появилось – а правильно ли я оцениваю ситуацию? Вдруг правда – демон и не смогу рукой двинуть без чужого веления?
– Прикажи, коль не врешь!
Глория вскинула руку и просвистела фразу на языке сирин.
Ну не дура ли? Или уверена, что демоны знают все языки?
– А перевести? – миролюбиво напомнил «птичке» о своей необразованности.
Глория ошарашенно уставилась на меня, а потом оглянулась на хозяина дома:
– Эцлах? Ты все правильно сделал?
Тот уже деловито тянул из кармана маленькую книжицу. Я пожал плечами – «хозяева» хреновы, даже ритуал как следует выучить не потрудились. Демонов они подчиняют.
– Мо, император демонов, появляется в разных видах, но чаще змием с пастью огненной… Не то, – бормотал колдун, перелистывая страницы. – Сондо – крылатый леопард с жалом скорпиона… Не то. Куун… появляется в виде огромного быка… Зосон…
Чем дольше бормотал маг, тем становилось смешнее. Да любой начинающий некромант справился бы быстрее и качественнее! Я не смог удержаться от смешка, глядя на то, как нервно притоптывает моя «хозяйка» башмачком, с раздражением взирая на сообщника.
– Вот! – торжествующе ткнул пальцем Эцлах. – Азааре! Принц преисподней!
Великий Ирия! И эти туда же!
– Приходит в теле, подобном ежу…
Прямое оскорбление моим острым шипам.
– …имеет голос хриплый и сильный…
Я нормальный мужчина, а не скопец… каким еще может быть голос?
– …подсчитывает души, живущие в грехе, и взглядом низвергает их в преисподнюю…
Будь это правдой, мои противники сами растворялись бы в воздухе без следа, а я не таскал бы на теле метки от шрамов!
– …управляет двумя сотнями легионов духов!
Так вот что надо этим красавцам! Непобедимой армии захотелось? Ну тут они промахнулись. Поймали, да не того! Вот, наверное, настоящий принц сейчас потешается у себя в преисподней… Не демон я! Не знаю, откуда такая уверенность. Просто – не демон, и все! Даже Агаи говорил, что не видит во мне демонического начала.
И тут меня пробило – а ведь друг мой дутый знает истину! Однако все-таки притащил меня в ловушку!
Я оглянулся на аптекаря. Вопреки ожиданию, Агаи взгляда не отвел, а напротив – уставился мне прямо в зрачки, напряженно ожидая то ли выжженных мозгов, то ли низвержения в подземную бездну. И надо же… Именно на предателя мой взгляд не подействовал! То ли грехов за душой висело немного, то ли за время пути маг притерпелся к страшному товарищу. А еще у аптекаря едва заметно дрогнули губы, словно он что-то хотел сказать.
– Действуй!
Шепот родился прямо в глубине уха и заставил вздрогнуть.
Это кто? Агаи?! Неужели чувствует, чем дело закончится?
Досада, промелькнувшая во взгляде сирин, дала повод усомниться в его здравомыслии.
Я снова повернулся к Глории. «Хозяйка» упорно глазела на пряжку моего ремня. Эцлах сверял с книжным рисунком линии на полу. Видно, искал причину несговорчивости демона.
С бесцельным времяпрепровождением в неинтересной компании пора было заканчивать. Еще додумаются до чего-нибудь смертельно опасного. С дуру-то.
– Господа, а вы, часом, не хотите изложить мне суть просьбы? – вежливо поинтересовался у претендентов на корону властителя мира.
– Не просьбу, а приказ! – тут же вскинулась Глория.
Приказ так приказ, чего к словам цепляться?
– Хорошо, приказ, – подтолкнул я даму к действиям.
– Эцлах, он действительно не сможет выйти из круга? – вместо ответа красавица повернулась к колдуну.
Осторожничает, стерва! Кожей чувствует мое желание свернуть ей шею при первой возможности.
Эцлах еще раз обошел вокруг пентаграммы, сверяясь, и кивнул:
– О да! Я начертил ее в полном соответствии с формулой!
Забавно. Интересно, а тот, кто составлял эту формулу, хоть раз вызывал демона? Или просто руководствовался чужим рассказом, принятым на веру?
И Глория решилась:
– Ты должен вернуть нам наши земли!
Историю я учил плохо. Разве что отдельные военные кампании. А уж настолько древнюю не помнил вообще.
– Это от каких до каких границ?
– От Ингахии до наших нынешних земель!
Бедный Фирит, не тех подданных он уничтожал, однако. А аппетит хорош, подобных империй не существовало даже в древности. Или все-таки существовало?
– Не многовато будет? Пустошь-то вам зачем?
– Не тебе об этом заботиться, мурло тупоумное! – огрызнулась Глория. – Ты подчини эти земли, остальное – наше дело!
О, Ирия, спасибо тебе за запас терпения! И как я эту жабу до сих пор не удавил?
– Это все? – смиренно поинтересовался на всякий случай.
Жадность человеческая не имеет границ, впрочем, жадность других существ тоже.
– Нет! – быстро ответила Глория. – Еще ты сделаешь меня королевой!
Точеные плечи развернулись, глаза заблестели, спина выпрямилась, и на миг преступница действительно стала похожа на настоящую властительницу. Не хватало только золотой диадемы с каменьями. И мудрости не хватало, еще сильнее, чем короны и желанных земель.
– А как же Морра? – делано вздохнул я.
Вот тебе и защитники Избранной!
– А Морра останется залогом твоего послушания, и если все сделаешь как надо, я верну девчонку! – презрительно усмехнулась Глория.
Это была самая неприятная фраза. Она заставила меня моментально прекратить весь этот балаган.
– Вернешь? А разве она у тебя? – осторожно спросил, стараясь не выдать своего волнения.
Я ощутил движение в углу: по-видимому, для Агаи новость тоже оказалась неожиданной.
Глория слегка пожала плечиками, снова присела на стул, тщательно расправив складки платья, и широко улыбнулась:
– Скоро ее приведут!
А вот этого позволить нельзя!
Я внутренне напрягся, решая, кого убивать первым. Глория была ближе, но колдун внушал больше опасений. Маг, даже самый плохонький, может в самый неподходящий момент подложить здоровущую «свинью». Так что начну с него. Только как?
Внезапно судьба решила выдать авансом маленькую, но все-таки козырную карту: Глория неожиданно поднялась с места и резко сказала, обращаясь к подельнику:
– Хватит! Надень на него амулет! А потом пусть выходит из круга.
И снова беспокойное шевеление за спиной.
Возражать Глории я не собирался, правда надевать магическую вещь тоже. Я просто ждал. Маг подошел к самой границе, держа в руках массивный пластинчатый браслет из резной кости, скрепленный железными звеньями в форме рун.
– Протяни руку, – потребовал мужчина.
Я и протянул. К его горлу. А потом сдавил так, что все услышали, как хрустнули сминаемые позвонки и хрящ гортани. Маг захрипел и задергался, пытаясь расцепить смертельный захват. Тяжелое украшение выскользнуло из ослабшей руки и грохнулось на пол. А следом за ним упало мертвое тело.
Быстрая расправа над несостоявшимся вершителем чужих судеб повергла окружающих в шок. Вместо того чтобы действовать, они замерли неподвижными статуями.
Первой опомнилась Глория. Она метнулась к дверям, оттолкнув замешкавшихся стражников. И еще на бегу принялась трансформироваться, в одно движение освободившись от платья и обрастая перьями на бегу. Ближние к выходу слуги ринулись прикрывать удирающую госпожу. Те, которые стояли за нашими спинами, решили повоевать – метнули в демона копья. От одного я успел уклониться, а вот второе чуть не поймал собственной грудью – неожиданно выручил сирин. Он заслонил меня своим хлипким телом, прикрывшись воздушным щитом. Копье легко продавило щит аптекаря, но полет свой замедлило, и я успел уйти в сторону. Железное острие чиркнуло предателя по плечу, и Агаи болезненно вскрикнул.
Этот странный поступок отсрочил магу смерть – Агаи был вторым в моем списке. Теперь же я хотел знать, что у этой сволочи на уме. И каков стервец, умудрился-таки сделать меня своим должником!
Я шагнул навстречу стражникам, и те, передумав биться, бросились вон. Однако свое дело верные слуги выполнили – Глория скрылась. Агаи кинул ей вслед огненный шар, но только зря – интриганка уже исчезла за дверью. Догонять беглецов я не стал: оставался нерешенным более насущный вопрос.
Я смерил Агаи недобрым взглядом, и сирин сделал шаг назад:
– Я все объясню!
Теперь уже я шагнул.
Маг побледнел, но больше пятиться не стал:
– Потом, Дюс! Если хочешь убить – потом! Я не сбегу! Сейчас Морра в опасности! У Глории много магов, без меня вы не сможете защититься!
– С какой стати я должен тебе верить?
– Я скажу то, что спасет твою жизнь! Тебе больше нельзя превращаться в человека!
– Это почему? – Удивлению не было предела. Не думал я, что «милый» облик может кому-то доставить удовольствие, и меня попросят его не менять.
– Твое тело человека… умерло.
Что?!
Неет… Нет. Нет! Это невозможно!! Я ведь не падал без сознания и даже на секунду не терял память! Я все помню! Как это – умерло?! Сердце стучит, как миленькое!
Маг развел руками:
– Ты перекинулся в тот момент, когда почти умер.
– И что? – с нехорошим чувством вспомнилось, что сердце действительно ненадолго останавливалось.
– Этот яд не выводится из организма. От него неизвестно противоядий. Стоит только попытаться вернуть человеческое тело, и… ты умрешь! Видишь, если бы я хотел навредить, то не открыл бы правды! Дюс… Поверь мне! Еще раз поверь!
Вот это сюрприз… Это что же мне, до конца моих дней ходить в таком виде?
Я представил себе, как разбегаются при одном моем появлении люди с улиц, а арбалетчики начинают стрелять еще на подъезде к городским стенам, и выругался. И так не красавец, а тут новая напасть. Мне теперь только отшельником в Пустоши жить! Святой старец Лирой, эдхед то!
– Ладно, пойдем как есть, – бросил с досадой аптекарю, закрутив в узел желание расквитаться за подстроенную ловушку. – Но помни: лишнее движение, и ты труп!
– Не хочешь узнать, почему я так поступил? – тихо спросил бывший друг, по-прежнему не двигаясь с места.
– Не сейчас! – отрезал я и натянул по брови капюшон плаща.
Любопытство вещь не смертельная, переживу, а вот домой надо спешить… пока туда не добрались ищейки Глории.
– У Глории в окружении все колдуны такие, как этот? – Я пнул мимоходом остывающий труп.
– Нет, Дюс! – опомнился аптекарь и потрусил к выходу. – Среди заговорщиков есть настоящие маги, намного сильнее меня! Просто Глория поспешила, не стала их дожидаться.
Плохо. Очень плохо!
И мы побежали по улицам, сопровождаемые испуганными воплями случайных прохожих и звуком захлопывающихся ставень и дверей. Я хорошо представлял себе ужас горожан: мало того что по городу прокатилась такая напасть, как чума и мародеры, а за ними – вампиры и оборотни, так еще появилось шипастое чудовище в лохмотьях, похожее на демона из преисподней. Вестник новой волны безумия и смерти, явившийся за душами. И ведь не объяснишь, что мне их души до… одного места, со своей бы разобраться!
Возвращаться тайными путями Риса мы не стали. Нам больше не было дела до заставы вампиров у дома: вряд ли они станут ломиться за нами следом. Кровососы хоть и нежить, но высшая, и чувство страха им хорошо знакомо.
Дверь открыл Рис. Коротко глянул в мою сторону и отошел пропуская. Лязгнул о железные скобы засов, встав на место. Только после этого Лаланн спросил:
– Что случилось?
И ни грамма удивления или страха на лице. Сначала я не понял, отчего? Потом дошло: все домашние имели удовольствие лицезреть этот облик, пока я валялся без сознания.
– Потом расскажу! – бросил я на ходу и буквально слетел в гостиную по ступеням.
Только там удалось облегченно перевести дух – Морра сидела на диване и возилась с ворохом лоскутков, выбирая из них поцветастее, ей помогала в этом нелегком деле Эрхена. Увидев вошедших, малышка с простодушной радостью вскочила, усыпав камень пола обрезками, и кинулась ко мне, пропищав:
– Дюс!
Эрхена встревоженно замерла, прижав к груди, точнее, к ее подобию, кружевной лоскуток. В отличие от ребенка девушка понимала – от хорошей жизни шипами не обрастают.
Я подхватил девочку на руки и обернулся к хозяину:
– Надо проверить все двери и усилить их защиту. Рис, слышишь? Все двери! Пусть девушки тебе помогут.
Я хотел услать всех прочь и поговорить с Агаи наедине.
Рис удивленно поднял бровь, а потом сказал:
– Хорошо, Дюс, я прослежу.
Я не стал убирать клинок в ножны, Эрхена, глядя на это дело, убежала и вернулась уже со своим арбалетом (ну и кто, хотелось бы знать, ей его отдал?!). На лице девушки одно чувство сменяло другое: сначала черты лица исказили страх и тоска, затем – приятие неизбежного, следом – решимость идти до конца.
Интересно, какой была прошлая жизнь этой девочки? Надо спросить у Риса, наверняка он уже выпытал всю подноготную.
Щелкнул затвор арбалета: Эрхена не стала терять время попусту, приготовив оружие к бою.
Я аккуратно вынул арбалет из рук девушки, отставил его в сторонку, направив прицелом вниз, и сказал:
– Оружие пока не нужно.
Рис торопливо перевел, а потом взял девушку за плечо и потянул за собой, бросив еще одну короткую фразу. Эрхена послушно последовала за мужчиной, подхватив Морру на руки.
Я дождался, пока они скроются в верхнем коридоре, и задал один вопрос, на который ждал объяснения:
– Зачем?
Аптекарь съежился, но взгляда не опустил и твердо ответил:
– Я должен был проверить!
– Что проверить? Подействует на меня яд или нет?
– Демон ты или нет, – тихо сказал сирин.
Столикий Мо.…
– Тот круг, он дал окончательный ответ, ведь я мог и заблуждаться, – все так же тихо произнес сирин, а потом выкрикнул: – Если бы я ошибся, мой народ пострадал бы! Я не мог этого допустить! Не мог!
– Если бы ты не ошибся, твой народ, мой народ, а заодно еще куча народу пострадали бы еще больше, – зло бросил я, вспомнив про планы его соплеменников.
– Нет, я бы не допустил! – Волшебник упрямо вздернул породистый нос, глаза недобро блеснули. – Вот!
Юноша полез за пазуху и извлек баночку с мутной жидкостью, закрытую пробкой и дополнительно залитую сургучом.
– Это что? – Я потянулся за склянкой.
– Это уничтожило бы весь дом! – с вызовом ответил Агаи. – Вместе со всеми его обитателями. Вместе со мной! А ты ушел бы туда, откуда вызвали! Демонам таким способом не причинить вреда!
Я передумал брать в руки столь опасный предмет и тихо озверел от злости.
Самое опасное существо в жизни это не зубастая нежить и не злобный демон, нет – это упертый идеалист, мечтающий о всеобщем благе!
– К тому же я проверял не только тебя, – снова сник сирин. – Я не сказал тебе всей правды. То пророчество… оно ложное.
Та-ак…
– Точнее… тебе его неправильно перевели, – каялся дальше маг, переступая с ноги на ногу, как беспокойный осел. – В настоящем речь идет о том, что Морра приведет за собой повелителя армии нежити. Победят те, с кем окажется меченая девочка. Что труп станет править живыми людьми до тех пор, пока возмездие свершится и власть вернется к настоящему королю.
Труп на троне – это оптимистично.
– А мальчик со знаком? – Вспомнил я про бездыханное маленькое тело с чернильным пятном на руке.
– Мальчик и сменит вашего короля. Если только его место не займет королева. Морра.
Да, за такое Фирит удавил бы родную маму. Бедные дети. И все равно пророчество не складывалось в достоверную картину. Словно в нем не хватало важной детали.
– И это все? А обещанный конец света?
Сирин мучительно скривился:
– От него не уйти. Просто он зависит от нее и тех, кто будет с ней рядом! Морра станет великой волшебницей, способной уничтожать государства! Если захочет. Если я неправильно ее воспитаю.
Приятная ответственность, что и говорить. Для начала неплохо бы самого господина наставника воспитать, чтобы меньше верил во всякую дрянь и не подставлял товарищей. Напомнить – ребенок набирается зла или добра у взрослых. Причем у тех, кто живет рядом с ним!
– Мне требовалось узнать, что затеяли мои сородичи, – убито закончил Агаи, посмотрев на меня больными от переживаний глазами.
– Ну и как, узнал?
– Они просто использовали и меня и девочку для своих целей. На самом деле им нужен ты!
Я даже не заметил, когда встал на ноги. А потом мой кулак против воли нашел-таки объект всех бед, и сирин, клацнув зубами, рухнул на диван. Второй удар пришелся по ребрам. Были еще третий и четвертый удары.
Аптекарь, скрутившись от боли, не прикрывался и не молил о пощаде. И даже не пытался колдовать.
Я забил бы его насмерть, потому что не помнил себя от злости. Спас мага отчаянный вскрик вбежавшей Морры. Девочка кинулась к сирин, обняла его и заплакала. Следом за ней возник встревоженный хозяин.
Красная пелена ярости спала с моих глаз, я выругался и опустил руки.
Вот дерьмо! Не дело ребенку смотреть на такие вещи!
Рис, который кинулся меня оттаскивать, встал между мной и сирин, потребовал:
– Дюс, извольте объяснить, что происходит!
– Нет уж! Пусть он объясняет! – кивнул на аптекаря.
Не хватало еще оправдываться!
Агаи лежал, скрючившись, сжавшись в комок, и на его плече расплывалось красное кровяное пятно. Видно, копье ранило глубже, чем показалось с первого взгляда. А может, я задел шипом. Говорить сирин пока не мог, у него дышать-то толком не получалось. Пришлось объяснять ситуацию самому.
Рис выслушал молча, посмотрел на Агаи, как смотрят на юродивых дурачков, с брезгливостью и сочувствием. Тот, поймав взгляд, с хрипом выдохнул:
– Думайте, что хотите! Я не мог поступить по-другому!
Ну ни хрена себе… Он еще и героя из себя корчит! Может, еще разок врезать?!
Не знаю, что бы случилось, останься я с волшебником наедине, но юноше повезло – ситуацию разрядил хозяин дома.
– Что делать будем? – спросил Лаланн.
Я моментально остыл и задал самый насущный вопрос.
– Агаи, ты мне лучше скажи вот что… Мне теперь до конца своих дней так ходить?
Сирин вздрогнул:
– Я сделаю все, чтобы тебе помочь! Тем более что…
На последних словах волшебник запнулся и недоговорил. Пришлось подтолкнуть:
– Тем более что?
– Похоже, тебя отравили тем же ядом, что и Таниту.
– Сам посоветовал? – вырвалось у меня.
Сирин с трудом встал, держась за бок, и, то и дело прерываясь, сказал:
– Я… не мог… по-другому… Но я… не предатель! Клянусь. Я вылечу тебя.… Вылечу!
За время монолога аптекаря я успел сообразить, что никто в этом мире, кроме Агаи, не станет искать противоядия. Он не отступится – не ради меня, ради Таниты. И, хочу – не хочу, а убивать аптекаря нельзя. Иначе так и придется до конца жизни от людей прятаться. А люди, они ведь такие «добрые»… Даже самое мирное чудовище в покое не оставят, обязательно пустят по пятам толпу колдунов! Но я, к сожалению, не бог преисподней, и бессмертие мне не грозит.
Становиться зависимым от предателя и постоянно чувствовать угрозу за спиной мне не хотелось, но выход из этой ситуации был. Один. Если…
– Ты останешься с нами только при одном условии…
Мне даже продолжать не потребовалось, сирин сам все понял. Он начертил пальцем на тыльной стороне кисти кровью из раны несколько рун и тихо сказал:
– Дарованной свыше силою клянусь, что не причиню ни тебе, ни Морре вреда. Ни поступками, ни словами, ни помыслами. И буду защищать вас до тех пор, пока ты, Дюс, сам не снимешь с меня эту клятву или я не умру!
Руны налились теплым светом, расползлись, охватив кисть, и застыли коричневым узором.
Все! Ритуал связал Агаи по рукам и ногам. Он не сможет переступить через клятву. Никак. Даже ценой жизни: клятвопреступник попросту умрет, если задумает предательство. Теперь сирин будет гнать крамольные мысли из головы.
После принесенной клятвы у всех на душе стало легче, даже аптекарь повеселел.
– Из города надо быстрее выбираться, – сказал я, немного поразмыслив, и обратил взгляд на скукоженного мага. – Много у твоей банды народу? Смогут они нас отсюда выковырять?
Агаи отстранил от себя льнувшую к нему малышку и покаянно кивнул:
– Много. Я думаю, сотни две-три, не меньше.
Одуреть. С сотней воинов, среди которых найдется хотя бы пяток магов, я ни за что не справлюсь. Даже если они начнут испепеляться от осознания собственных грехов целыми пачками!
– Пойдем куда собирались – ко мне в усадьбу. Тайно. Там поживем немного, подождем, пока все уляжется, глядишь, и придумаем что толковое, – выдвинул предложение Рис.
Определенная логика в этом плане имелась. Разве придет нашим птичкам в головы, что мы нагло засядем у них под боком? Если, конечно, Агаи не успел разболтать наш маршрут до мельчайших подробностей.
Выяснением этого обстоятельства я и занялся:
– Агаи? Что знают твои соплеменники про Лаланна?
– Только то, что он нас приютил, – с надеждой поднял на меня взор сирин.
Это хорошо. Это нам дает шанс. Хотя уйти от зорких глаз крылатых оборотней ох как непросто.
– Кто у вас там в вашей стране правитель? У него такие же планы на территории людей?
Не может быть, чтобы Глория жила в Наорге, а ее поддерживали жители далекой страны! Больше наша красавица походит на оппозицию в изгнании, лелеющую мечты стать королевой.
– Нет. Страной управляет собрание и триумвират. У нас нет королей, только сенаторы.
Республика. С одной стороны – это хорошо. Значит, Глория и компания действуют из собственных побуждений, и людям не грозит в ближайшие годы нашествие сирин.
С другой – нехорошо. Правил бы монарх, было бы ясно, кому подсунуть донос. А так… Каждый из этого совета может метить в самодержцы. Да и господа из триумвирата наверняка не прочь сменить статус.
А все-таки очень странная ситуация: вероятная королева сама гоняется за нами. Как бы она не оказалась обычной пешкой, которой напели в уши про светлое будущее в золотой короне, а настоящий кукловод скрыт во тьме заговора.
М-да… Далек я от таких вещей. Как слепой щенок, тычусь во все стороны.
И почему меня в детстве не учили искусству интриги? Вместо того же закона Ирия?
Надо лазутчика в Юндвари отправить. Благо ему теперь доверять можно.
– Ты сможешь пробраться в свое государство тишком и выяснить, чем дышит ваша власть?
Агаи несколько раз моргнул, потом вскочил, охнул от боли и схватился рукой за ребра, неуклюже смахнув рукавом со стола пустой фужер.
Я успел поморщиться в ожидании звона бьющегося стекла, но Рис поймал фужер и невозмутимо обронил:
– Это фамильный хрусталь. И он мне дорог.
– Я готов! – выпалил маг, словно только об этом и мечтал.
– Прекрасно, – обозначился итог нашего совета. – А теперь, Агаи, будь добр, наложи на меня хотя бы иллюзию. Иначе слава о нашем приближении окажется намного быстрее самых резвых лошадей!
Сирин торопливо шагнул и снова охнул, схватившись за бок. Похоже, ребро, а то и два, я все-таки сломал. Вдобавок на острой скуле юноши наливался краснотой здоровущий кровоподтек. Слабоватое, конечно, наказание за такие-то выкрутасы, но…
– Сядь, Морра полечит, – приказал я Агаи и добавил: – Жду тебя личину наводить!
Рис позвал слуг, распорядился оседлать лошадей и собрать вещи, а потом отправил ко мне Эрхену с ножницами и просторной рубашкой – срочно перекраивать ее на новый лад. Не голым же мне в путь отправляться.
Стоило только глянуть в зеркало, оно треснуло и разлетелось, обдав меня дождем из мелких осколков и заставив Агаи втянуть голову в плечи.
– Пойду принесу бронзовое, – флегматично отозвался милитес и вышел из комнаты.
Я вопросительно поднял брови, или что там у меня вместо них, и оглянулся на сирин, ожидая разъяснений.
– Прости, не получилось с первого раза. Волнуюсь что-то, – смутился аптекарь и полез в книгу. Тонкий палец бегал по строчкам, а губы юноши шевелились, проговаривая самые сложные слова вслух. Я скучал, любуясь на маленькую аккуратную за… на тонкую талию Эрхены. Девушка крутилась вокруг с иголкой в руках, отвлекая от мыслей о туманном будущем. Потом предо мной водрузили тусклое старинное зеркало, которое отразило в своих золотистых глубинах таинственное чудище – век бы его не видеть!
Сирин все еще не был готов, и мной снова занялась Эрхена. Она подошла и бесстрашно дернула за торчащую пластину, заставляя в третий раз залезть в балахон с широкими рукавами. Вдвоем со служанкой они выполнили сложную задачу – подогнать на монстра приличный наряд. Сделать его удобным и прочным, таким, чтобы шипы не порвали. Теперь швеи трудились, не покладая рук, обметывали многочисленные разрезы в тех местах, где выпирали шипы. Косо, некрасиво, на скорую руку, но тут уж не до жиру. Я и в холстину завернулся бы.
И хотя одежка получалась удобная, я не радовался. Потому что ни надеть, ни снять ее самостоятельно не мог – сразу порвал бы. Хоть шерстью обрастай, чтобы не мучиться. Или обзаводись оруженосцем.
Эрхена расправила последнюю складку, не снимая рубахи, прямо на мне пришила дополнительную пуговицу и петлю и сделала шаг в сторону, любуясь творением своих рук.
Так забавно было следить за ее серьезным личиком, за деловым видом, когда она обходила меня кругом. Словно девушка мастерила не наряд для монстра, а самое меньшее – шила платье для любимого брата к свадьбе.
Наконец мягко хлопнула о стол книга, и Агаи мрачно изрек:
– Я готов!
Словно на эшафот собрался.
Бронза услужливо отразила в своей полированной глубине молодого мужчину. Я видел его раньше. Несколько лун тому назад.
Интересно, это в сирин врожденная вредность говорит, или он от страха новое плетение придумать не смог? Он что – издевается?
– Дюс, прости, не получается по-другому! Колдовство не ложится на тебя! Ты не принимаешь! – развел руками маг, извиняясь за причиненный ущерб.
Моральный, конечно. Ибо смотреть на лицо двойника Фирита удовольствия не доставляло. Вот и заглянувший в комнату Рис на мгновение потерял свою выдержку и скривился в брезгливой гримасе. Я одарил земляка злым взглядом, и милитес поперхнулся комментарием, готовым сорваться с презрительно изогнувшихся губ. Вместо этого Лаланн прокашлялся и коротко сказал:
– Сочувствую.
Еще бы. Я сам себе сочувствовал. Вот уже четвертый месяц.
Когда сирин закончил с волшебством, все было готово к отъезду. Все тюки увязаны, лошади оседланы, осталось только нагрузить животных и вывести через тайный ход.
Мы уже накинули плащи и подошли к лестнице, ведущей на конюшню, когда дернулся шнур сигнального колокольчика, нарушая покой отчаянным трезвоном. Рука, терзавшая на улице шнурок, так усердствовала, что почти сразу оборвала плетеную веревку, и колокольчик упал на пол, жалобно звякнув в последний раз.
Рис остановился.
– Не надо! – прошептал сирин. – Не открывай!
И словно разгневавшись на его слова, сверху громыхнуло. Удар по дому был так силен, что дрожь сотрясла все нутро подземного жилища, припорошив наши макушки мелкой крошкой осыпающегося туфа. Похоже, кто-то очень сильный только что снес волшебством часть дома.
– Быстро к лошадям! – рявкнул я растерявшимся товарищам.
Взбежать на верхний ярус стало делом двух минут. Вперед отправили женщин и Лаланна. Мы с Агаи прикрывали отход, на бегу прикидывая, сколько осталось времени до того момента, когда преследователи проберутся внутрь. Оказалось – совсем немного.
Второй удар снес последнюю препону на пути врагов, мы едва успели нырнуть в коридор, ведущий к конюшне, как внизу послышались голоса. Точнее – громкий посвист.
– Приказывают разделиться и искать по всем этажам, – шепнул Агаи. – Дюс, их не меньше полусотни!
Плохо. С такой толпой, да еще возглавляемой неслабым магом, я не справлюсь. И Агаи не справится. Самое большее, что осилим, – немного задержим погоню. Какой ценой, даже думать не хотелось.
– Сможешь по-тихому заблокировать эту дверь? – спросил у аптекаря.
Тот кивнул, мол, смогу. Значит, если выйдет удачно, у нас появятся еще минут пять. Не считая тех, что охотники потратят в поисках потайного хода.
Я осторожно притворил дверь, милитес тут же заложил ее массивным запором, а сирин принялся дрожащей рукой чертить руны на дереве.
– Рис, забирай женщин, Морру и уходите. И ты, Агаи, тоже. Я останусь ненадолго, потом догоню.
– Нет! Я тебя одного не брошу и не побегу! – решил поиграть в запоздалое благородство аптекарь. А может, это клятва дала о себе знать.
Я глянул на него и осадил:
– Прикажу – побежишь как миленький! Так что давай… Времени у нас, твоими трудами, мало осталось.
Лаланн тем временем раскидал тюки сена, сложенные у задней стены конюшни, открывая тайную дверь, замаскированную ложными балками.
Эх, нехорошо. Хоть и незаметная, а все равно на виду. Если не прикрыть, обнаружат. Придется остаться. Иначе все тут сгинем.
– Агаи, заколдуешь дверь с той стороны. Я – с этой сложу сено на место. Если удастся, поставь в коридоре хотя бы пару ловушек. А затем дуйте на выход, не оглядываясь! Меня не ждите. Выживу, сам вас найду.
Рис отнесся к моему решению спокойно, только мрачно усмехнулся, признавая право выбора. Агаи встрепенулся, открыл рот, но возражать не стал. Наверное, понял, что без толку. Проблема пришла с нежданной стороны: Эрхена, не зная нашего языка, сумела разобраться в ситуации и встала рядом, решительно вскинув арбалет. Всем своим видом девушка показывала, что не бросит меня одного. Я выругался, сгреб ее в охапку и толкнул к дверям.
Не хватало мне тут еще овец жертвенных… Одного барана вполне достаточно!
Рис тем временем, тужась, сдвинул в сторону каменную плиту и открыл черный проход подземелья. Влажный холодок, тронув кожу, принес в конюшню запах сырости.
Прошло уже несколько минут, а наш отряд топтался на месте, мешкая с погрузкой скарба. Все двигались слишком медленно. Слишком. Драгоценные секунды утекали прямо на глазах.
Я прямо кожей чувствовал, как приближаются к нам заговорщики.
– Да уходите же! – зарычал на милитес.
Повинуясь, Рис схватил под уздцы своего коня, шагнул в проем и тут же взялся за меч, но вытащить его не успел, прижатый к стене сильными руками.
Ах ты, паскудство-то какое… Засада!
Я оттер за спину женщин и кинулся на выручку Рису, но клинок не понадобился – нападать никто не собирался. В темноте подземного хода стоял князь вампиров в сопровождении небольшого отряда клыкастых молодцев.
Осколок давно сгинувшей династии преклонил колено и торжественно, словно присягая, сказал:
– Я, Андру Зени Вирет, приветствую вас, Дюсанг Лирой Тилн из рода Ремари. И объявляю, что прибыл в ваше распоряжение! Позвольте сопроводить вас в безопасное место.
Я с тоской вгляделся в бескровные лица – нет, по-видимому, пожить обычной человеческой жизнью мне все-таки не дадут! Сзади – заговорщики, впереди – нежить. И последние, как ни странно, нравятся больше, несмотря на мою хроническую, пожизненную к ним ненависть. От кровососов хотя бы ясно чего ждать. Да и Андру вызывает больше симпатий, чем Глория, Фирит или кто там еще прячется за их спинами.
– Отпустите Риса! – приказал я, посмотрел на своих друзей и спросил: – Голосовать за тех, с кем уходим, будем?
– Нет! – решительно сказал Агаи, посадил на лошадь малышку и первым шагнул в подземный ход.
Освобожденный Лаланн поправил одежду, успокоил своего коня и холодно пообещал, раздраженно дернув щекой:
– Еще раз прикоснетесь – прикус испорчу!
А потом прошел за сирин. Следом нырнули слуги и Эрхена. Я остановился, глядя, как два вампира задвигают плиту и остаются на верную смерть. Вторую смерть.
Теперь мы у нежити оказались вроде как в должниках.
– Пойдемте, Дюс. Нам нельзя здесь оставаться! – тронул за локоть Андру, и я повиновался.
За спиной оставили еще с пяток подданных князя, прикрывать наше бегство.
Вот и все. Мы сделали свой выбор. Правда, не тот, к которому готовились.
