Глава 19. Врата.
– Ну что, ты готов? – с преувеличенной бодростью спросила Илна.
– Конечно, – сидевший на земле Хорст открыл глаза и, цепляясь за ствол дерева, начал вставать.
Дочь редара сделала вид, что не замечает, как ее спутник задыхается и сипит.
С той ночи, когда они вырвались из плена, перебив чуть ли не всех вигоров, прошло два дня. Хорст тогда рухнул в беспамятство сразу после схватки, и Илне пришлось до рассвета сидеть над ним.
Утром маг очнулся, они похоронили Альфи и зашагали дальше.
Хорст еле волочил ноги, напоминал тяжело больного, серым цветом лица мог поспорить с затянувшими небо тучами, дышал с видимым трудом, а разговаривать будто разучился.
Илне приходилось подбадривать мага, ждать, пока он отдохнет, и тащить большую часть груза. Иногда девушка жалела, что они так и не попытались взнуздать одного из буроров, но потом вспоминала, как громадные звери начали беситься, едва зачуяв человека, и отгоняла мысль о том, как приятно было бы ехать верхом…
Второй день люди шли, а точнее брели по негустому лесу, среди низкорослых деревьев, похожих на облезлые елочки. Пока никаких следов того места, где обитают познавшие мудрость Хаоса, видно не было.
Расстояние, какое вигоры надеялись одолеть верхом за день, люди не могли пройти за вдвое больший срок.
– Что за погода? – пробормотала Илна, стоило Хорсту в очередной раз остановиться. – Когда появится солнце?
– Никогда, – просипел маг. – Небо затягивают не облака, эта дымка – порождение Хаоса, искажающего все вокруг, и твое счастье, что ты не ощущаешь его силу в полной мере.
– Долго нам еще идти?
– Думаю, что нет, – он почесал шрам на щеке. – Расстояния здесь обманчивы, место прорыва может оказаться вон за теми холмами, или чуть дальше…
Илна посмотрела на горизонт, где тянулась гряда пологих холмов, на окутывающую их белесую дымку и испытала острое желание убраться отсюда как можно быстрее.
– Почему бы не открыть врата здесь? – спросила она. – Разве ход-другой имеют значение?
– Не знаю, но не хочу этого проверять, – Хорст помотал головой. – Ведь мы можем подойти еще ближе, и значит надо это сделать…
– Я-то могу, – кивнула девушка. – А вот насчет тебя, клянусь Творцом-Порядком, не уверена!
– Не сомневайся… Я тоже… смогу… – это прозвучало как всхлип умирающего.
– Почему ты не используешь магию, чтобы восстановить силы?
– Я давно уже не маг, – Хорст слабо улыбнулся, и при виде этой улыбки Илне захотелось выть. – Я забыл, как творить чудеса для других, не говоря о том, чтобы совершить одно для себя…
Прозвучавший в зарослях треск заставил бывшего сапожника умолкнуть.
Затряслись, заваливаясь на бок, несколько «елочек», и над лесом поднялась темная фигура, напоминающая громадную ветряную мельницу со щупальцами вместо крыльев.
– Чудовище Хаоса, – прошептала Илна, глядя на открывающиеся и закрывающиеся отверстия многочисленных «пастей», на сочащийся из них зеленый дым, на черную, покрытую бороздками шкуру…
Тварь чуяла людей, осознавала, что они никуда не денутся, и неспешно двигалась к ним, с хрустом подминая деревца.
– Откуда только взялась? В норке пряталась? – устало вздохнул Хорст. – Видит Владыка-Порядок, я не хотел…
Когда он отстегнул пояс с ножнами, Илна решила, что ее спутник просто-напросто сошел с ума. Захотела крикнуть, встряхнуть его, но ужас сковал язык и тело не хуже, чем мороз – неглубокую речушку.
Ножны брякнули оземь, мешок плюхнулся рядом, Хорст впервые за последние два дня распрямился.
– Иди сюда, цыпа-цыпа, – сказал он, вытягивая руки.
Чудовище Хаоса испустило свистящий гудок и задвигалось быстрее, Илна почувствовала, как содрогнулась земля. Хорст глубоко вздохнул, мышцы на его руках напряглись…
Между ладонями бывшего сапожника ударила синяя молния, за ней еще одна.
Фигура Хорста поплыла, размазалась, превратилась в набор вырастающих друг из друга многогранников, похожих на драгоценные камни. Они вспыхнули ярким огнем, заставив Илну прищуриться.
Тварь на мгновение остановилась, затем вытянулась, став выше в два раза, и рухнула вперед, как громадное дерево, норовя придавить людей к земле, смять в кровавую кашу…
Светящееся существо, недавно бывшее человеком, подняло руку, что-то грохнуло так, что Илна упала на колено, зажимая уши. Замерла, ожидая, что вот-вот сверху рухнет огромное, тяжелое.
– Все, – проскрипел смутно узнаваемый голос.
– Ты ее убил? – Илна открыла глаза и с тревогой уставилась на пошатывающегося Хорста.
Он выглядел почти обычно, на похудевшем лице выпирали скулы, а глаза чуть заметно светились.
– Нет. Хаос, заключенный в этой твари, не уничтожишь воплотившимся во мне Порядком. Но поскольку одно не может соприкоснуться с другим, тварь отбросило на несколько десятков ходов, а уж выдержала ли она падение, я не знаю…
– Ух ты! – девушка вскочила, помогла спутнику повесить на место меч, мешок после недолгого колебания взяла себе.
Хорст этого не заметил.
– Надо уйти как можно дальше, – сказал он. – Пока не наступила расплата…
– Ага, – кивнула Илна и они пошли.
Пройти удалось пару сотен размахов, потом Хорста скрутил приступ.
Девушка постояла над застывшим и холодным, больше напоминающим труп спутником, затем сложила вещи из двух мешков в один. Из второго нарезала лямок, сделала что-то вроде упряжи. Один ее конец накинула на себя, другим обмотала Хорста и поволокла его за собой.
Она думала, что быстро выдохнется, но, к собственному удивлению, вработалась, и долгое время не ощущала усталости. Просто тащила за собой груз, не оглядываясь и не думая о том, сколько удалось пройти.
А к вечеру дочь редара увидела место прорыва Хаоса.
Командор Ордена Порядка Подарх ре Отали произнес завершающие молитву слова и поднялся с колен, про себя отметив, как явственно хрустнули еще недавно безупречно гибкие суставы.
Даже на них сказалось напряжение последнего времени.
Вслед за командором начали вставать редары, послушники и оруженосцы, приписанные к поселку Порядочной Фирны, а ведший службу теарх в последний раз осенил всех знаком Куба.
Ре Отали благодарно склонил голову и первым двинулся к выходу из святилища. Окунувшись в духоту и зной летнего вечера, глянул на закрывающую восточный горизонт Стену и подумал, что с прошлого лета только она и осталась неизменной, все прочее, что в Ордене полагали незыблемым, странным образом пошатнулось…
Долгие годы командор считал, что разучился удивляться. Он крепко держал в руках меч, вел себя, как предписано уставом, и лишь иногда вспоминал разгульную жизнь благородного редара.
Первый раз ре Отали ощутил себя сбитым с толку и даже растерянным шесть месяцев назад, когда в степи громадным фурункулом вспухла пирамида с Кубом на вершине.
Потом он как-то свыкся с мыслью о ее существовании, и без особого удивления воспринял известие о том, что обитатели поселков вдоль Стены начали перерождаться в чудовищ.
Дело редара Ордена – исполнять приказы, а не изумляться.
Изуродованных Хаосом людей перебили, командор возглавил одну из раскиданных вдоль Стены сотен, заместив погибшего в бою с чудовищами Хаоса предшественника, и жизнь вошла в обычную колею.
Но три недели тому, когда гонец привез распоряжение магистра, согласно которому следовало поселить у себя мага, да еще и исполнять его приказы, ре Отали почувствовал что-то, напоминающее гнев.
Чтобы воины Порядка слушались какого-то колдуна?
Маг, оказавшийся светловолосым юнцом с волчьим взглядом, приехал на два дня позже гонца. Встреченный без особого дружелюбия, занял койку в бараке редаров и попросил не обращать на него внимания.
А командор довольно быстро убедился, что польза от присутствия колдуна на удивление велика.
Проклятый Владыкой-Порядком чародей заранее чуял, когда Хаос в очередной раз пойдет в наступление, так что с появлением мага отпала необходимость постоянно держать на Стене усиленные патрули.
Люди стали высыпаться, уменьшилось число погибших, и командор начал чуть лучше относиться к магу, несмотря на то, что тот так ни разу и не заглянул в святилище поселка.
Сейчас колдун ждал снаружи.
– Ну как, ничего не изменилось? – спросил ре Отали, столкнувшись с ним взглядом.
– Увы, нет, – лицо мага на одно мгновение стало очень старым. – Твари атакуют Стену перед закатом.
О том, что очередной штурм начнется сегодня, чародей, откликающийся на имя Нисти, сообщил утром, и командор, недолго думая, отправил братьев на внеочередной молебен.
Уж лучше погибать с чистой душой, избавившись от груза прегрешений.
– Клянусь Владыкой-Порядком, мы встретим их, как полагается, – сказал командор, пожав плечами.
– В этот раз нас ждет что-то ужасное, – маг содрогнулся и ре Отали понял, что Нисти испуган до дрожи в коленях, – я никогда не чувствовал такого мощного движения, земля прямо трясется…
– На все воля Владыки-Порядка, но ты… – командор замялся. – Можешь уехать, если хочешь.
– Я не могу, – ответил маг сквозь зубы. – Это бой не только ваш, но и всего Полуострова. Если Орден не устоит…
Продолжать не имело смысла – каждый понимал, что случится в этом случае.
– Тогда возьми на складе доспехи и оружие, – сказал ре Отали. – Они помогут выжить там, где не спасет магия.
– Благодарю, – Нисти судорожно кивнул и побрел куда-то в сторону.
Не обращая более на него внимания, командор зашагал туда, где ждали десятники.
Погрузившись в суету подготовки к бою, о маге ре Отали вспомнил только в тот момент, когда примчавшийся со Стены гонец сообщил, что на востоке заметны признаки надвигающегося Хаоса.
– Да помилует нас всех Владыка-Порядок, – сказал командор и, велев звонить в колокол, двинулся к восточным воротам поселка.
Ре Отали понимал, что на Стене сегодня понадобятся все способные держать оружие, от командира сотни до последнего оруженосца.
Колокол звонил, солнце торопливо, словно испугавшись наступающего Хаоса, опускалось за горизонт, а воины Ордена поднимались по ступеням вырубленной на внутренней поверхности Стены лестницы.
Священные Кубы на верхушках башен начинали светиться.
Взобравшись наверх, ре Отали глянул направо и налево, удостоверяясь, что все идет как надо, и только после этого посмотрел на восток, откуда доносился негромкий, тревожный шорох.
Словно тысячи громадных муравьев перебирали лапками.
В окутывающий горизонт мгле посверкивали зарницы. Командор знал, что скоро они сольются в сплошное блистание, ослепляющее глаза и отвлекающее внимание.
– Оружие к бою, братья! – крикнул он. – Отступать некуда! С нами Владыка-Порядок и Порядочный Отольф!
Крик повторили десятники, и он раскатился по Стене.
– Ох, как же страшно… – пробормотал стоящий неподалеку молодой послушник, судя по скуластому лицу и выговору – родом из степи.
– Не нужно поддаваться страху, брат, – сказал ре Отали. – Мы всего лишь люди, и мы смертны, мы чувствуем боль, это правда… Но тем почетнее одолеть их, победить Хаос в себе…
Священный Куб на башне вспыхнул, как зажженная свеча, к темнеющему небу поднялся столб белого сияния. С востока донесся оглушающий рев, и командор не стал договаривать, просто вскинул меч к темнеющим небесам.
А через мгновение голая, холмистая равнина, видимая обычно со Стены, исчезла. Все залил бушующий мрак, в котором задвигались силуэты, внушающие ужас, несмотря на то, что разглядеть их не удавалось.
На горизонте пылало, словно там занялся невероятной силы пожар, вверх, вниз и горизонтально били разноцветные молнии, не освещая при этом ничего, земля отрыгивала языки желтого пламени.
Стена колыхнулась, будто в нее ударили тараном, и из тьмы дружно, как по команде, полезли десятки извивающихся отростков толщиной с вековую сосну. Один уткнулся в палисад прямо напротив командора, и ре Отали, недолго думая, пустил в ход меч.
Отточенное лезвие с легкостью перерубило шевелящуюся конечность, обрубок свалился вниз.
Ре Отали орудовал мечом, с легкостью уходя от ползущих из мрака отростков, давил те, что поменьше. Но не забывал поглядывать по сторонам, туда, где бились тесным строем оруженосцы, брали выучкой там, где не хватало быстроты, послушники, стремительными тенями метались редары.
Тьма прямо над ним набухла чудовищным нарывом, и ре Отали, не тратя ни мгновения, прыгнул в сторону. На то место, где он только что стоял, шлепнулось нечто, похожее на ком черного теста или на проросшую картофелину размером с двухэтажный дом.
Она судорожно дергалась, а из «глазков» на «макушке» тек сизый дым.
– В сторону! – гаркнул командор сунувшемуся под ноги оруженосцу, и тот поспешно отскочил.
Тварь перекатилась ближе, в нос ре Отали шибанула волна зловония. Увернувшись от вялого удара торчащего из «картофелины» щупальца, он прыгнул вперед и воткнул меч точно в один из «глазков», не обращая внимания на то, что вдыхает сизый, смертоносный для обычных людей дым.
Тварь и не подумала умирать, а качнулась вперед, норовя раздавить человека. Командор успел отскочить, но вот рукоять клинка, щедро омоченную брызжущей из чудища Хаоса слизью, вывернуло из ладони.
Вообще твари Хаоса, ослабленной светом Священного Куба, полагалось умереть после первой же серьезной раны, растечься лужей вонючей слизи, но «картофелина» об этом, похоже, не знала.
Ре Отали едва успевал уворачиваться от хлестких, быстрых ударов.
Над плечом его что-то скользнуло, и метательный кинжал, пылающий голубым огнем, вонзился в бок чудовищу. Пламя соскочило с лезвия, охватило тварь целиком и вместе с ней исчезло, оставив горстку пепла.
Меч, целый и невредимый, брякнулся о камни. Рядом упал переставший светиться кинжал.
– Вовремя я, – сказал кто-то чуть насмешливо и, обернувшись, ре Отали увидел за спиной мага.
– Благодарю, во имя Владыки-Порядка, – сказал командор, поднимая клинки. – Магия?
– Нет, сила Порядка, – ответил Нисти. – А у нас, судя по всему, пауза…
Рев не исчез, но стал как-то глуше, сверкание перестало раздражать глаза, и люди на Стене, те, кто выжил и ухитрился сохранить рассудок, начали торжествующе кричать и размахивать оружием.
– Убейте тех, кто сошел с ума, немедленно, – сказал ре Отали, не спеша присоединиться к общей радости. – И тот, кто оставит свое место, будет иметь дело со мной, во имя Владыки-Порядка.
Рядом с командором уныло молчал маг, поглаживая украшенную изумрудом рукоять торчащего из-за пояса кинжала, родного брата того, что мгновением ранее превратил в прах огромное чудовище Хаоса.
Нисти Стагорнский хорошо знал, что они отбили лишь первый натиск.
Смерч упирался в землю тонким, как у иглы, кончиком, а верхушка, размерами превышающая город, достигала туманного неба. Исполинская воронка чуть заметно колыхалась, в ней мелькали какие-то тени, а тонкий, едва слышный зуд вынуждал оглядываться в поисках комаров.
Когда Илна увидела ЭТО в первый раз, она решила, что сошла с ума. В тот момент дочь редара закрыла глаза и остановилась, молясь Творцу-Порядку, чтобы видение исчезло.
Но когда девушка подняла веки, смерч никуда не пропал. Тогда она просто села и стала ждать.
– А, мы все же дошли… – слабый голос мага зазвучал в тот момент, когда небо начало темнеть.
– Что это такое? – поинтересовалась Илна, оглядываясь на выпутывающегося из лямок Хорста.
– Там, внутри – Хаос, – маг напоминал обтянутый кожей скелет, – настоящий, а не те жалкие отражения, что мы видели до сих пор. Вон, смотри!
Воронка качнулась, и от ее основания по земле заскользило, расширяясь, кольцо фиолетового свечения.
– Дыхание Хаоса? – спросила Илна.
– Оно самое, – Хорст без страха глядел на приближающийся туман, – здесь оно не причинит нам вреда.
Илна не поверила, закрыла глаза. Что-то скользнуло по ее лицу, пощипало веки и исчезло.
– Вот и все, – сказал Хорст. – Давай, поедим, что ли. А то у меня не хватит сил подняться, не говоря о прочем…
– Где ты хочешь открывать Врата? – Илна потянулась к мешку, принялась распутывать узел.
– Около этой воронки … – он помедлил. – Кстати, если ты не заметила, у ее острия высятся какие-то здания. Там наверняка живут эти, постигшие мудрость Хаоса. Еще бы ее тут не постичь…
Илна вгляделась в то, что приняла за причудливой формы скалы, и поняла, что это громадные строения, выглядящие так, будто выросли прямо из спекшейся, красноватой земли.
– Похожи на святилища, – заметила девушка.
– Судя по всему, это они и есть. Только молитвы там возносят совсем не Владыке-Порядку…
Пока ели, окончательно стемнело, небо почернело, став похожим на старую, вытершуюся волчью шкуру. Во мраке стало ясно, что воронка светится, источает едва заметное алое сияние.
Луна и звезды так и не показались, и Илна с трепетом подумала, что в этих местах неба не видели столетиями.
– Ну что, пойдем? – сказал Хорст, поднимаясь, и глаза его забегали. – И спасибо за то, что ты… ну, тащила меня.
– Не за что, – ответила дочь редара. – Надеюсь, что больше не придется.
Бывший сапожник криво усмехнулся.
Через десяток шагов он понял, что беспамятство не помогло восстановить силы, а еще через сотню – что далеко не уйдет, довольно быстро свалится под ноги идущей позади Илны.
И осознание собственной беспомощности заставило Хорста разозлиться. Он закусил губу так, что по подбородку сползла капелька крови, и двинулся вперед, как человек, ломящийся через бурю.
Каждый шаг отдавался неприятным хрустом в суставах, сердце екало, в груди сипело. Все сильнее грохотали волны неощутимого для обычных людей океана, составленного из боли, мучений и страданий…
Хорст терпел, заставлял себя преодолевать размах за размахом.
– Э… что такое, клянусь Творцом-Порядком? – из-за спины прозвучал изумленный голос Илны и в тот же момент бывший сапожник осознал, что переступает ногами, не двигаясь с места.
Светящаяся багровым воронка, громадным прыщом свешивающаяся с небосклона, приблизилась, но до нее оставалось не меньше половины хода.
– Дальше меня не пустит, – сказал Хорст, восстановив дыхание, – слишком много во мне Порядка. Буду открывать Врата здесь…
– А мне что делать?
– Комаров отгоняй, – посоветовал бывший сапожник и потянулся к висящему на поясе мешку, где таскал Ключ.
Шкатулка из темного дерева показалась тяжелой и горячей, как наковальня. Хорст нащупал крохотный замочек и, мгновение помедлив, просто оторвал его. Крышка отошла с едва различимым скрежетом.
Хлынувший из шкатулки свет заставил веки опуститься, но ощутившее сияние тело встрепенулось все целиком, от мозолей на пятках до волос на макушке. По спине табунами побежали мурашки, в животе что-то затряслось, по жилам словно хлынула волна жидкого огня.
Ахнула Илна, но Хорст не обратил на нее внимания. Открыв глаза, он запустил руку во внутренности шкатулки, нащупал что-то холодное.
Ключ – причудливо изогнутый кусок золотистого металла – мало напоминал предмет для открывания замков, больше походил на оружие. Он жег руку, и касающиеся блестящей поверхности пальцы немели.
– Начали, – прошептал Хорст, и Ключ откликнулся.
Что-то встряхнуло бывшего сапожника, как медведь – увешанную спелыми плодами грушу, в груди неприятно хрустнуло, и окостеневшее тело перестало слушаться хозяина.
Он шевелился, говорил, двигал Ключом, но из происходящего не понимал ничего. Только чувствовал, как усиливается зуд по всему телу, и замечал, как вокруг становится светлее.
Бросить взгляд по сторонам удавалось редко, и в эти моменты Хорст видел замершую поодаль Илну, землю под ногами, перевернутую гору воронки Хаоса и далекое темное небо…
Услышав крик дочери редара, он ухитрился скосить взгляд, краем глаз рассмотрел приближающиеся со стороны воронки черные тени. Но через мгновение бывшего сапожника развернуло в другую сторону и ноги его принялись выделывать что-то вроде сложного танца.
В этот момент Хорст не отбился бы и от комара.
– Разрази меня Творец-Порядок, – сказала Илна, глядя на приближающихся вигоров. – Все на одну, да?
В том, что стоит ждать гостей, дочь редара уверилась в тот момент, когда Хорст засветился, как чудовищных размеров светляк, а от Ключа в его руке к небу протянулся язык синего пламени длиной размахов в пять.
Такое представление из расположенных у подножия воронки святилищ не заметил бы только слепой, а постигшие мудрость Хаоса безглазыми не были.
Сотканная из пылающего льда статуя, ничем не напоминающая бывшего сапожника, совершала нелепые прыжки за спиной Илны, и дочь редара понимала, что сражаться ей придется в одиночестве.
И что она сделает все, чтобы не пустить вигоров к Хорсту.
– Эй, пучеглазые! – крикнула девушка, поднимая меч. – Я здесь!
– Харрубл! – прорычал самый большой из вигоров, похожий на откормленного пса, и двое его сородичей бросились вперед.
Первый наткнулся на меч Илны, упал на бегу, точно споткнулся, выточенный из рога какого-то зверя клинок выпал из ослабевшей руки. Второй рухнул мгновением позже, и дочь редара счастливо рассмеялась, глядя, как в черных глазах вигоров замерцал страх.
Она понимала, что не продержится долго, но осознавала, что каждое мгновение может оказаться важным…
Поэтому не стала выжидать, а бросилась вперед, на ошеломленных врагов. Их предводитель успел отскочить, но удар пришелся в грудь стоящему рядом, брызнула слизь, к небесам взвился обиженный вой…
Илна увернулась от падающей на голову дубинки, отскочила назад и махнула клинком, не подпуская никого близко.
Вигоры надвигались, она рубила отчаянно, вертелась, как белка в колесе. Пыталась разглядеть, прорвался ли кто-нибудь мимо нее к Хорсту, похожему в этот момент на светящуюся башню, и понимала, что не успевает сдержать всех, что руки дрожат, а ноги подкашиваются…
Ударившая в спину боль оказалась такой страшной, что крик застрял в горле.
Илна опустилась на колени, из последних сил пытаясь ткнуть мечом, но что-то тяжелое рухнуло ей на голову.
Последним, что видела дочь редара, оказалось падающее на нее небо.
Весящий как гора Ключ потянул руку Хорста за собой, развернул его, и бывший сапожник с ужасом увидел, что Илна медленно, точно во сне, падает на черную, спекшуюся землю.
Ярость заставила Сына Порядка дернуться, но человеческая боль, тоска и гнев мгновенно улетучились, испарились как упавшая в пожар капля воды, стоило Ключу войти в Замок.
Через Хорста хлынул поток яростного огня, и ринувшиеся к Сыну Порядка вигоры в испуге отшатнулись.
Бывшего сапожника трясло, колыхало и мотало, как нитку в потоке воздуха, и Ключ в руке двигался с невероятной медлительностью, точно раздвигал земные пласты, разрывал плоть мира.
Хорст чувствовал висящую на руке неимоверную тяжесть.
Ключ повернулся еще немного, земля содрогнулась, перед Хорстом обозначился пылающий синим огнем контур гигантских, до самых небес, ворот. Видимая за ним воронка Хаоса качнулась и тревожно замерцала, разбрасывая в стороны багровые стрелы молний.
Весь мир сосредоточился в правой руке, в тяжком бремени, которое необходимо сдвинуть… еще чуть-чуть… и еще… на маковое зернышко, на толщину шерстинки только что родившегося котенка… на…
Сил не хватало, тело цепенело в отчаянной попытке свершить нечто невозможное для человека.
И тогда Хорст чем-то другим, не глазами увидел, как из затопившего все вокруг сияния выходят те, кто отдал жизнь, чтобы бродячий сапожник из Линорана превратился в Сына Порядка и добрался сюда, до источника Хаоса…
Авти Болван с неизменной улыбкой на морщинистом лице.
Сандир ре Вальф, спокойный и бледный.
Витальф Вестаронский, чьи глаза сияли золотом.
Ойна ре Сардон, князь Венгир, превращенный в ледяную статую холиаст.
И умершие недавно Радульф, брат Ласти, Илна…
Они выстроились за его плечом, взялись за руки, Хорст ощутил, как на плечо ему легла твердая, сильная ладонь. И тогда, не обращая внимания на то, что глаза щиплет, а сердце болит, как свежая рана, он повернул Ключ.
Гулкий удар сотряс весь мир, Врата открылись.
Что находилось за ними, Хорст рассмотреть не успел, его подняло, закружило и швырнуло куда-то вверх. Перед глазами пронеслось что-то темное, мало похожее на облака, и внизу открылась земля, видимая так отчетливо, словно в зените висело яркое солнце.
Бывший сапожник мог разглядеть сверкающие на юге вершины гор, проливы, подобно зубам вгрызающиеся в землю прародины, на западе рассмотреть Полуостров, напоминающий кита, приткнувшегося к суше хвостом, бушующий у его южных берегов шторм…
Величественная картина повисела перед глазами всего мгновение, сменившись другой: вознесшаяся под небеса воронка цвета застывшей крови ползет по степи, а навстречу ей двигается гигантское облако, сотканное из тысяч кристаллов, сияющее точно тысячи солнц.
А между ними замерла крошечная человеческая фигурка.
Хорста бросило вниз, он ощутил, как сверкающим дождем осыпается с него ледяная короста, почувствовал дикую, невыносимую боль в правой руке, и только затем потерял сознание…
Тварь, напоминающая обзаведшийся зубами котелок, сердито зашипела, выпустила облако серого дыма. Анитра бестрепетно шагнула в него и швырнула в пасть страшилища освященный в храме амулет в виде лисьей головы.
Тварь Хаоса поперхнулась, подскочила на месте и растеклась струями вонючего дыма.
– Осторожнее, госпожа! – подскочивший редар махнул клинком у самой земли, меч клацнул о камни, и Анитра обнаружила, что толстое, как корень щупальце едва не ухватило ее за ногу.
– Благодарю, – кивнула она, вытаскивая из сумки на поясе еще один амулет. – Потом сочтемся…
Редар кивнул и отвернулся.
Сегодня они сражались бок о бок, воины Ордена Алмаза, верные дети Порядка, и маги, никогда особенно с церковью не воевавшие, но прекрасно обходившиеся без ее благословения.
– Кровь Хаоса! – выругалась Анитра, когда Стена под ногами затряслась, как спина пустившейся вскачь лошади.
Рука дрогнула, брошенный амулет пролетел мимо цели и канул в бушующую за палисадом тьму.
Еще неделю назад бывшая хозяйка Карни не смогла бы предположить, что пустит в ход столь примитивное с точки зрения магии оружие, как талисманы, но Хаос штурмовал Стену второй день, и в дело шло все, даже рецепты деревенских колдуний.
«Скоро за клинок придется браться» – подумала Анитра, чувствуя, что сил остается меньше и меньше.
Зачерпнуть их способом, какому магов научил Хорст, тут, а самой границы Хаоса не получалось.
– Победитель-Порядок… ааа! – крикнул кто-то тонким, изломанным голосом и на Стену, придавив под собой десяток оруженосцев, рухнуло напоминающее исполинского слизняка чудовище.
Анитра вздохнула и направилась к нему, даже не сомневаясь, что спину ей прикроют. Но не успела закончить первый шаг, как мир вздрогнул. Нет, не качнулись небеса, осталась в неподвижности земля, само мироздание сотряслось, как пустая корзинка, которую задела чья-то нога. И находящиеся внутри, люди и нелюди, сжались в ожидании настоящего, полновесного пинка…
– Помилуй нас, Владыка-Порядок, – жалобно сказала Анитра и впервые за много лет осенила себя знаком Куба.
Она ощущала, что с востока приближается нечто ужасное, не похожее на обычную волну Хаоса, и не могла понять, что именно.
– Что… – не так давно спасший Анитру редар вскинул меч, готовясь рубить замершую в неподвижности тварь, но опустить его не успел.
Всех, стоящих на Стене, подбросило на несколько размахов. Вылетев из окутывающей громадное укрепление темноты, Анитра клацнула зубами и увидела далеко на востоке нечто, похожее на столб дыма, свитый из двух полос – темно-алой и серебристой.
А потом рухнула назад и испуганно завопила, не обнаружив под ногами твердого камня.
Со всех сторон орали тоже, и эти крик заглушал чудовищный, терзающий уши треск, перемежающийся частыми хлопками, словно кто-то не спеша давил огромные птичьи яйца.
«Лопаются Священные Кубы» – отстраненно подумала Анитра, падая в непроглядной тьме.
Ее ударило по коленям и голеням, ободрало руки, затрещал подол платья, и бывшая хозяйка Карни осознала, что стоит на карачках, уткнувшись лицом во что-то твердое и грязное.
Покрепче сжав зубы, она заставила отступить навалившийся приступ тошноты.
Рядом с воплем приземлился еще кто-то, принялся стонать и плакать, судорожно всхлипывая.
– Возьми себя в руки, ты же мужчина! – сказала Анитра, борясь с отвращением.
– Госпожа? – испуганно спросили из мрака, и всхлипывания прекратились.
Анитра поднялась на ноги, попыталась сделать шаг, но наткнулась на каменную глыбу, шершавую с одной стороны, но совершенно гладкую с других.
«Стена рухнула?» – мысль оказалась слишком дикой, чтобы поверить в нее сразу.
Земля еще вздрагивала, завывал в вышине ветер, и тьма оставалась столь же непроглядной, но Анитра ощущала всем магическим чутьем, что самое страшное минуло.
– Всем оставаться на месте, во имя Владыки-Порядка! – долетел издалека зычный голос командора. – Ибо как сказано в Книге Пророчеств – падет тьма и свет воссияет новый…
Редар замолчал, но мрак и в самом деле начал редеть. Сквозь него протиснули лучики звезды, показалась луна, подобно кораблю из серебра повисшая над западным горизонтом.
И дружный вопль ужаса вырвался у сидящих и стоящих среди развалин людей.
Анитра и сама с немалым трудом удержалась от вскрика, лишь сжала кулаки, вонзив острые ногти себе же в ладони.
– Нет! Нет! Владыка-Порядок отвернулся от нас! – истошно вопил послушник, недавно плакавший во мраке.
И Анитра его вполне понимала.
Стены не было. На том месте, где она возвышалась, темнел неглубокий ров, а по обе стороны от него, точно исполинские надгробия, валялись гигантские каменные глыбы. Дальше на восток тянулась обыкновенная степь без малейшего следа чудовищ, кипящей тьмы и других смертоносных неожиданностей, на которые богат Хаос.
Далеко на северо-западе что-то зарокотало, словно там пробудился гром, на горизонте поднялся столб огненно-алого свечения. Уперся в темный свод небес, постоял мгновение и исчез.
Анитра ощутила болезненный толчок в солнечное сплетение.
– Пирамида? – спросила она, не слыша собственного голоса. – Она рухнула? Но почему? Что случилось?
Но отвечать никто не спешил, и сквозь крики перепуганных людей доносился мерный шум прибоя, к которому Анитра за время жизни в поселке Порядочного Генсти успела привыкнуть.
