Глава 9. Дрожь земли.
Когда первая снежинка опустилась на гриву фрона, Хорст не поверил собственным глазам. В первый день Зеленого месяца снег – редкий гость даже в Линоране, не говоря уже о столь южных землях. Но за первой последовала вторая, третья, и вскоре мир скрылся за шуршащим белым пологом.
С позавчерашнего дня войско тащилось по усеянному скалами плато, унылому, как нависающее над головами небо. Солнце проглядывало редко, день, вечер и ночь проходили в одинаковых сумерках.
Топлива, кроме навоза фронов, не было, по ночам люди и даже привычные ко всему холиасты страдали от холода. Пополнить запасы продовольствия удавалось лишь в те дни, когда разведчики натыкались на стада диких, невероятно мохнатых быков с огромными рогами.
Пояса приходилось затягивать все туже.
– Еще снега не хватало, – вздохнул Радульф, поплотнее запахиваясь в плащ. – Ветра мало, что ли?
С самого перевала бывший десятник начал кашлять, и с каждым днем кашель становился надрывнее.
– Развэ это снэг? – холиаст-служитель указал на запад, где через снегопад проглядывали темные тучи. – Вот эслы тэ облака прынэсэт на нас, тогда начнэтса настоашыы снэг…
– Удивительно, что войско до сих пор не ропщет, – заметил Хорст, оглядываясь на едущих за ним воинов. – В людской армии половина давно разбежалась бы, а другая проклинала предводителя и требовала вернуться назад.
– Бежать тут некуда, клянусь мошонкой Хаоса, – хмыкнул Альфи и погладил мокрую лысину.
– А проклынат – что можэт быт глупээ? – холиаст пожал плечами. – Воыны знаут, на что ыдут, ы понымаут, что поход будэт нэлэгкым. Жаловатса – удэл слабых, ы ны одын мужчына в горах сэбэ такого нэ позволыт.
Оглядевшись, Хорст обнаружил, что снег пошел так густо, что полностью скрыл все вокруг. Исчезли из виду воины едущего впереди отряда, скрылись за белизной скалы, осталась лишь земля под ногами фрона да смутные фигуры спутников.
– Ничего себе! – рыкнул Альфи.
Метель хлестала по лицу, как сотни хлыстов, так что приходилось нагибаться в седле и прикрывать глаза.
– Господин, – Радульф закашлялся, сплюнул, оставив на снегу багровое пятно. – Может быть, настало время применить магию? Иначе мы рискуем заехать неведомо куда.
– Ни один маг не справится с непогодой, – мрачно ответил Хорст. – Вы можете не верить мне, но это так…
– А на что тогда твои боги? – Илна покосилась на холиаста-служителя без особого дружелюбия. – Кто-то говорил, что они всемогущи в этих горах и благословили поход на исполинов…
– Я попробуу, – кивнул горец, – но за всакуу помощ богов прыходытса платыт ы пороы жэстоко.
– Тогда подождем, вдруг это закончится, – сказал Хорст, но очередной порыв ветра метко забросил магу в рот пригоршню снежинок и бывший сапожник заперхал, пытаясь вытолкнуть из горла холодное крошево.
Снег налипал на шкуру горных коней и не успевал таять, на гривах росли настоящие сугробы, а камни на обочинах тропы быстро покрывались белыми пушистыми наростами.
Ветер донес встревоженные крики.
– Просат остановытса, – алые глаза служителя богов мрачно сверкнули. – Далшэ эхат нэлза.
Фроны встали с видимым облегчением, затрясли головами, пытаясь стряхнуть налипший снег, замотали хвостами. Люди покинули седла, верхом остался только холиаст-служитель.
Закрыв глаза, он опустил голову на грудь и принялся что-то бормотать.
Ветер зло взвыл, в небесах загрохотало, будто там кто-то ломал скалы, в вышине сверкнуло.
– Гроза в снегопад, невероятно, – прошептала Илна, прячущаяся за конем от острых, как стрелы, порывов ветра.
– И страшно, – добавил Хорст, почувствовав, как по спине побежали мурашки, а желудок судорожно напрягся.
Холиаст-служитель выкрикнул что-то во всю глотку, и горы ответили – низкий гул донесся с разных сторон, фроны испуганно забились, один даже попытался встать на дыбы.
В облаках появился разрыв, похожий на исполинский синий глаз, пристально глядящий на терзаемую метелью землю. Мгновение он повисел неподвижно, а потом исчез вместе с тучами и снегом.
Солнце обрушилось на горы с силой лавины, сверкнули, отразив золотые лучи, белоснежные склоны, и Хорст едва не закричал от боли в глазах. От тишины заныло в ушах.
– О Творец-Порядок… – прошептал кто-то рядом, судя по всему – брат Ласти, послышался хруст снега и негромкий вскрик.
Когда под опущенными веками перестали крутиться огненные кольца, маг рискнул открыть глаза.
Солнце светило яростно, как и положено весной, небо сияло чистотой, точно девичье лицо, лишь над дальними вершинами на юге клубились тучи. Лица людей выглядели ошеломленными, брат Ласти подслеповато моргал, напоминая седого крота, выбравшегося на поверхность, чтобы на старости лет взглянуть на солнце. Холиасты спокойно забирались в седла, унизанный капельками мех горных коней блестел, точно его обсыпали брильянтами.
– Вот ы всэ, – скучным голосом проговорил холиаст-служитель. – Можно эхат.
– Так ты полагаешь, тебе придется заплатить за это… – Хорст поискал и, не найдя другого слова, закончил, – чудо.
– Да.
– И мне… – голос мага чуть дрогнул, – за то, что они сделали там, в святилище?
– Нэ знау. Ты вэд нэ холыаст. Возможно то, что ты должэн сдэлат, спасэт ы ых самых, ы это ужэ будэт платоы.
Раскинувшийся за перевалом мир выглядел непривычно огромным, светлым и плоским. Из-за самого края земли вылезали облака, над горизонтом висел оранжевый шар солнца.
От одного из облаков тянулась вниз лиловая «борода» дождя.
– Я не верю, клянусь поясом Порядочной Девы Будвы, – сказала Илна, шмыгнув носом. – Мы все же дошли. Я думала, горы никогда не закончатся, вечно будут тянуться скалы, осыпи, ледники…
– Самое время вознести благодарственную молитву Творцу-Порядку, что он провел нас через опасности, – с торжественной улыбкой заявил брат Ласти.
– Еще вознесем, – кивнул Хорст. – Только вниз спустимся. Тут не один ход и не два, хотя кажется – рукой подать.
В этих местах тропы если и были, то лишь подходящие для горных козлов. Дорогу выбирали самые опытные из холиастов, коней вели под уздцы. Из-под ног то и дело срывались камни, с небрежным цоканьем укатывались вниз, заставляя сердце тревожно замирать.
Несколько раз войско упиралось в тупик и тогда горцы разбредались по окрестностям, лазили по скалам.
Сумерки опустились, когда за спиной осталась примерно треть спуска.
– Встаэм, – проговорил холиаст-служитель, когда горы окутал мрак, а в западной части горизонта нарисовалась молодая луна.
– Что, здесь? – удивилась Илна, оглядывая нагромождение валунов, торчащие из него скалы. – Тут ни одного ровного места.
– Придется спать на неровном, – Хорст принялся развьючивать фрона.
На ужин каждому досталось по куску мяса, способному насытить разве что кошку, и по глотку воды.
Костер разводить оказалось не из чего, так что на ночлег устраивались в темноте. Хорст улегся рядом с большим камнем, хоть как-то защищающим от ветра, около бывшего сапожника устроилась Илна.
Вскоре донеслось ее ровное дыхание.
– Спокойной ночи, – Хорст прикрыл глаза, и пофыркивание фронов, негромкие разговоры холиастов, завывания ветра в скалах – все провалилось, исчезло, вокруг остался лишь туман и холодные камни.
Спать хотелось неимоверно, веки опускались, тянуло улечься прямо тут, в изнанке.
Хорст потер лицо, несколько раз хлопнул себя по щекам, отгоняя дремоту, и только затем прикрыл глаза и начал перемещение. Не успел почесаться, как под ногами оказалась знакомая дорога, вокруг – багровый туман.
– Анитра… – негромко позвал бывший сапожник, не сомневаясь, что она придет.
Возглас унесся в полумрак, затих, и в ответ с нескольких сторон зачавкало, забулькало, словно кто-то брел к магу по болоту. Закружились в сумраке раскоряченные фигуры.
Удар пришелся прямо в голову. Хорст пошатнулся, отступил на шаг. Это, судя по всему, спасло от повторной атаки – перед лицом пронеслось нечто, похожее на мохнатый древесный ствол.
Что-то толкнуло в спину, бывший сапожник упал на четвереньки.
– Сдохнешшшь… – ветер принес чей-то голос, противный и странно знакомый.
– Вот уж нет! – Хорст попытался встать, под навалившейся тяжестью захрустела спина, перед глазами потемнело.
Все было ясно – кто-то магов, услышав послание Анитры, решил не подчиняться выскочке из Линорана, а проверить вновь обретенные силы и попытаться убить его прямо здесь, в изнанке мира.
И этот «кто-то» устроил засаду около дороги, к которой бывший сапожник рано или поздно придет.
– Ах ты… – Хорст зарычал, точно дикий зверь, открыл проход к границе Порядка и Хаоса, щедро зачерпнул силы.
Распрямился, что-то непонятное, похожее на помесь громадного паука и стола отлетело в сторону, замерло грудой торчащих ног. Кружившиеся вокруг тени шарахнулись в стороны, вслед им потек желтый огонь.
Корявые, изломанные силуэты вспыхивали один за другим и падали, рассеивались темным пеплом, не успев долететь до земли. Тут, в изнанке, смерть действовала очень быстро.
– А теперь хозяин! Я сказал, хозяин! – проговорил Хорст, и что-то зарокотало в скрытых туманом небесах.
Он потянулся вперед и в стороны, шаря магическими чувствами вслепую, точно человек, пытающийся нащупать под лавкой упавшую вещь, и ухватил что-то маленькое, верещащее, кусающееся…
Рванул, и на землю перед Хорстом шлепнулся толстяк в черном, шитом золотом кафтане.
– Опять ты, – вздохнул бывший сапожник. – Так ничему и не научился?
– Почему, почему… – толстяк ворочался, точно крыса с перебитым хребтом, глаза его злобно поблескивали. – Они непобедимы! Я едва нашел их, еле уговорил напасть…
– Не знаю, кого ты нашел, да и не узнаю никогда, – Хорст поднял руку, – потому что сейчас ты умрешь.
Из ладони вырвалось нечто горячее. Толстый маг дернулся, задрожал и начал обугливаться, как поднесенная к пламени деревяшка. Кожа его потемнела, осыпалась прахом, ветер подхватил и унес одежду, ставшую пеплом, развеял остатки костей…
– Он попытался второй раз? – из багровой мглы выступила Анитра.
– Да, – Хорст отряхнул руки. – Что с остальными?
– Ворчали, но подчинились. Похоже, – она сделала паузу, – они верят в тебя, верят в то, что ты Сын Порядка.
– А во что веришь ты?
– В свой страх, – Анитра покачала головой. – Он подсказывает мне, что ты чудовищно силен и опасен.
Хорст опустил взгляд, пережидая охватившую сердце боль – даже маги видят в нем лишь невероятной силы пугало, присланное в этот мир Владыкой-Порядком для уничтожения врагов…
– До встречи, – Анитра отступила на шаг, ее черный плащ взвихрился, пошел волнами.
Она исчезла, а Сын Порядка упал на колени и завыл прямо в низкое, затянутое мглой небо.
– Даже не верится, клянусь мошонкой Хаоса, – Альфи спрыгнул с седла, прошелся туда-сюда. – Никаких тебе камней, скал, все ровно, как в храме…
– Так уж ровно? – ответил Радульф и закашлялся, тяжело, с хрипом в груди.
Наемник несколько погорячился. Серая туманная стена гор, увенчанная белой верхушкой, и в самом деле осталась позади, но холмы исчезать не торопились, тянулись во се стороны, напоминая стадо черепах.
– По сравнению с кручами и обрывами очень даже ровно, – высказалась Илна. – Надеюсь, нам осталось ехать недолго.
Вопросительные взгляды достался Хорсту.
– Не знаю, – осторожно ответил он.
– Думау, что послэзавтра мы наыдэм врага, – выручил холиаст-служитель.
Попытка отыскать исполинов с помощью магии, предпринятая вчера, с треском провалилась, Хорст только зря потратил силы. Узнав об этом, горец в алых одеждах обратился к богам. Потратил всю ночь, не давая людям спать монотонными завываниями, но своего добился.
И войско, спустившееся с гор, двинулось на запад.
Степь по-весеннему зеленела, хрустели под копытами фронов стебли травы, одуряюще пахли протянувшиеся на сотни размахов цветочные поля. Шелестели листьями сбившиеся в рощи деревья, вот только не пели птицы, не жужжали насекомые.
Живых существ видно не было.
– Неужели они все погибли? – спросил брат Ласти, завидев на берегу неширокой речушки большое гнездо, очевидно покинутое.
– Скорее, ушли, – отозвался Хорст. – Звери тоже чувствуют это…
Примерно с полудня он мучался головной болью – словно нечто острое давило на череп, прямо на макушку, норовя пробить насквозь, пробуравить позвоночник до самого копчика.
Из-за боли сияющее весенней голубизной небо казалось грязным, как старый сапог, а зелень и цветы – нарисованными. Чудилось, что все это вот-вот рухнет в открывшуюся пропасть, утечет с шорохом осыпающегося песка…
С тем самым, что терзал бродячего сапожника в те времена, когда он был фигурой на доске магов.
Самое странное, что Хорст с тех пор почти не изменился. Да, научился и узнал многое, прошел Полуостров вдоль и поперек, убивал, разрушал и созидал, разговаривал с богами, но обычные человеческие страхи и эмоции никуда не делись, лишь стали глуше, как-то слабее…
И выросла невероятная, невозможная для молодого человека усталость.
– А что ты чувствуешь? – от размышлений оторвала, как обычно, Илна.
– Что все вокруг чужое, – Хорст огляделся, – странное, и что за обычным может прятаться нечто жуткое.
– Ысполыны ыскажаут мыр, чтобы ым можно было жыт, – кивнул холиаст-служитель.
– Искажают, говоришь? – влез в разговор Альфи. – А вон там что искажает камыш, не подскажешь?
Неподалеку виднелось небольшое озерцо, окруженное густыми зарослями. У ближнего берега среди толстых зеленых стеблей что-то шевелилось, слышался негромкий хруст.
– Не все ушли, значит, – заметил Радульф.
– Помилуй нас Творец-Порядок! – брат Ласти осенил себя знаком Куба, когда из камыша поднялась похожая на шар голова. Острые зубы блеснули в похожей на щель пасти.
Хорст закрыл глаза и потряс головой, надеясь, что морок исчезнет, но жуткая тварь осталась на месте.
– Глаз нет, шея длинная, – заметил Альфи брезгливо. – Что это вообще такое? Еще один горный насмешник?
– Нэ знау, – в голосе служителя богов прозвучал страх. – Такых тварэы нэ выдэлы в этых мэстах тысачы лэт…
Зубастая голова издала шипение, заставившее вздрогнуть лошадей, и с шумом упала в заросли. Там завозилось, и на открытое место выползло нечто, напоминающее покрытую багровым мехом колбасу толщиной с бедро мужчины.
Холиасты из охраны Хорста забеспокоились, принялись натягивать тетивы на луки.
– Неужели это придется убивать? – вопросил Радульф, глядя, как уродливое существо ползет, извиваясь и дергаясь всем телом, как за ним остается блестящий маслянистый след.
– Сила Творца-Порядка защитит нас! – брат Ласти дернул поводья и фрон послушно свернул.
– Что он дэлаэт? Бэзумэц? – удивился холиаст-служитель.
– Изыди, во имя Творца-Порядка! – провозгласил брат Ласти и осенил чудовище знаком Куба. – Изыди, всеми святыми именами повелеваю я тебе… Владыкой-Порядком, Вседержителем-Порядком…
К удивлению Хорста и всех остальных, тварь остановилась, зашипела вновь, на этот раз как-то жалобно, и поползла обратно.
– Вы видели? – брат Ласти повернул сияющее от счастья лицо к спутникам. – Оно испугалось святого символа!
– Можэт и вправду в этоы лудскоы поганоы вэрэ что-то эст? – пробормотал холиаст-служитель, но так тихо, что услышал его лишь Хорст.
Холиаст выглядел точно так же, как и сотни его собратьев – алые глаза, смуглая кожа, грива светлых волос, у седла громадный топор, на плечах – мохнатая безрукавка, на голых руках – выпирающие мускулы.
Вот только во взгляде его крылось то, чего Хорст до сих пор у горцев не видел – что-то вроде испуга.
– Говоры, – велел холиаст-служитель.
– А ыз трэтыэго отрада, – проговорил воин. – Сэгодна мы былы в пэрэднэм дозорэ…
Целый день войско двигалось по холмистой равнине, и даже сейчас, когда солнце наполовину укрылось за западным горизонтом, а степь покрыли длинные тени, продолжало путь.
Белобрысый воин появился около Хорста только что, сбоку объехав растянувшиеся по степи отряды.
– С вэршыны холма мы увыдэлы что-то… – горец замолчал, выискивая подходящее слово, – похожээ на сэлэныэ. Внутры нэго двыгалыс громадныэ фыгуры. Мы хотэлы подэхат блыжэ, но крылатаа твар бросылас на нас свэрху…Из всэго дозора выжыл а одын.
Хорст кивнул – за день они видели десятки чудных существ, летающих, напоминающих черные простыни, ползающих, и вообще непонятно на что похожих. Правда, ни одно из них напасть не рискнуло.
– Далеко это было? – спросил он.
– Два хода на запад.
– Хорошо, иди. Спасибо тебе, – воин кивнул, принялся разворачивать лошадь. – Встаем!
Хорст вскинул руку, и его знаменосец покрутил бунчуком с одним конским хвостом. Послышались окрики вождей, топот копыт постепенно смолк.
– Мудрое решение, – одобрил Радульф. – Незачем лезть в пасть к врагу уставшими. Лучше атаковать утром, когда воины отдохнут. Место тут неплохое, вода неподалеку, – он кивнул в сторону неширокой речушки, – так что все хорошо…
– Атаковать! – Хорст зябко поежился. – Если бы я еще знал, как это делается! Может быть, отправить разведку?
– Зачем? – Альфи первым спрыгнул с коня. – Что ты поймешь в этих исполинах, если они так от нас отличаются? Только людей… э, в смысле, холиастов потеряешь.
– Вэрно, – кивнул холиаст-служитель. – Лучшэ послэ ужына собэрэм всэх вождэы на совэт, подумаэм, что завтра дэлат.
Хорст почесал шрам на щеке, мрачно подумал, что на этом совете он точно будет лишним.
Холиасты расседлывали лошадей, вели их на водопой, в ближайшей роще, до которой было всего размахов двести, стучали топоры, булькала вода в повешенных над огнем котелках.
Людям оставалось сидеть и ждать ужина.
– Надо же, селение, – проговорил Хорст задумчиво, глядя в зенит, где неторопливо плыли вызолоченные закатом облака, – может быть, они и укрепления построить успели? Что тогда?
– Ты у нас маг, да еще и Сын Порядка, тебе и думать, – ответила Илна.
– Сын Порядка, ха! Это вовсе не значит, что я могу вызывать его мощь по собственному желанию. Он когда хочет, тогда и приходит.
– Но от гибели-то спасет? – Илна подвинулась ближе.
– Меня, но не вас… не тебя.
– Ничего, господин, – сказал Радульф хрипло. – Каждый из нас готов умереть за вас.
– Это меня и пугает, – Хорст потянулся, вслушался в хруст суставов. – Помню я, маг из Ил-Бурзума собирался с исполинами воевать, и войско у него было хорошее, что против меня готовилось. И где оно?
– Может, еще собирается? – пробурчала Илна с сомнением.
– Два месяца прошло, сколько можно, – маг оглянулся на шум шагов, обнаружил подходящего телохранителя с котелком в руках.
– Ужын, – коротко объявил горец.
Запасы троки подходили к концу, мяса почти не оставалось, так что приходилось обходиться похлебкой, жидкой, точно слезы зятя на похоронах тещи, и заплесневелыми сухарями.
Жевали без всякого удовольствия.
Запихнув в себя последний кусок высохшего хлеба и запив его отдающей чем-то кислым водой, Хорст отряхнул руки и поднялся.
– Ну что, пошли? – вопрос прозвучал безнадежно, как скулеж дряхлого пса.
В стороне от стоянки, в излучине реки, горел одинокий костер, виднелись ходящие вокруг него темные фигуры. Там ждали вождей холиастов и человека, которого боги назначили полководцем.
– Пошли, клянусь мошонкой Хаоса, – Альфи встал, повесил меч на бедро.
За приятелем поднялся Радульф, последним оказался на ногах холиаст-служитель. Без него сегодня не обойтись – умеющему говорить с богами предстоит успокаивать разбушевавшихся вождей.
– Иди, я знаю, ты справишься, – сказала Илна с улыбкой, и Хорст ощутил, как ему полегчало.
Даже коленки стали дрожать чуть меньше.
Солнце высунуло из-за горизонта пылающий краешек, и степь оказалась залита потоками оранжевого света. Стоящий на коленях Хорст сощурился и на мгновение сбился, пропустив в молитве несколько слов.
– … и… э… припадаю к стопам твоим…
– Укрепи же помыслы наши, Победитель-Порядок, – брат Ласти, уловив заминку, повысил голос. – Ибо только на тебя уповаем в сей горестный час! Как же есть сила, отвага и мощь в тебе…
Сегодня утром молились все.
Холиасты собрались около реки, оттуда доносились дружные завывания, а люди встали на колени рядом с костром.
– …такоже и в нас она будет…, – шлепал толстыми губами Альфи, и лицо его было серьезным.
– Да пребудет победа с нами во имя твое! – Радульф давил в себе кашель и глубоко запавшие глаза его лихорадочно сверкали.
– Победитель-Порядок! – Илна осенила себя знаком Куба и поднялась на ноги.
Хорст последовал ее примеру, хрустнули ноющие колени. Закряхтел Радульф, а брат Ласти принялся отряхивать испачканный балахон.
– Интересно, а железо этих тварей берет? – наемник вытащил из ножен меч, длинный, как оглобля, и осторожно потрогал острое, точно язык насмешника лезвие.
– Должно, – Хорст натянул подкольчужник, засунул руки в рукава кольчужной рубахи. – Иначе какие у нас шансы?
– В любом случае они сводятся к вам, господин, – заметил Радульф, успевший облачиться в доспехи и надевающий шлем.
Хорст поморщился, но ничего не сказал.
Холиасты перестали голосить, шустро, как муравьи от горящего муравейника, побежали к кострам. Служитель богов подошел неспешно, с лица его еще не исчезло молитвенное выражение:
– Ну что, по конам? – спросил он.
– Да, – ответил Хорст, понимая, что прыгает в прорубь, привязав к ногам наковальню.
Вчерашний совет хоть и продлился долго, особых результатов не дал. Решено было выделить резерв, а основное войско поделить на три части и попытаться взять врагов в кольцо.
Трудно придумать лучший план, не зная ничего о противнике и месте сражения.
Знаменосец Хорста замахал бунчуком, двинулся с места первый отряд, за ним второй, расходясь в стороны. Ветер понес над степью облачка пыль, впереди всадников побежали тени.
– Холодно-то как, – заметил Хорст, ежась от вольно гуляющего по телу озноба.
– Да? – Илна удивленно глянула из-под шлема. – А я ничего не чувствую.
Войско перемещалось неспешно, отряды выдвигались так, как было задумано вчера, и полководец, глубоко в душе остающийся бродячим сапожником, понемногу успокаивался.
Когда фрон взбежал на пологий холм, и стало видно то, что дозорный назвал «сэлэныэм», Хорст лишь выругался про себя и опустил ладонь на рукоять меча, словно клинок мог сейчас помочь.
На дне просторной ложбины торчали похожие на истощавшие крепостные башни сооружения, сотканные из тысяч разноцветных веревок. Рядом с ними виднелись строения, отдаленно напоминающие дома холиастов, но вырубленные из цельных кусков скалы.
Мелюзгой при гигантах казались рядом с ними сараи из черных, как смола, бревен.
– О богы! – пробормотал холиаст-служитель.
– Помилуй нас, Творец-Порядок! – эхом прозвучал возглас брата Ласти.
Между «домов» и «сараев» резкими, дергаными шагами перемещались исполины, их тела выглядели полупрозрачными в яростном сиянии восходящего солнца, глаза напоминали заполненные кровью дыры.
– Вперед! – рявкнул Хорст, силясь перекрыть грохот копыт. – Вырежем этим сукам кишки!
Смысл произнесенного командиром холиасты вряд ли поняли, зато интонацию уловили верно, там и сям раздались кровожадные вопли, засверкали лезвия вскинутых топоров.
Альфи поглядел на бывшего сапожника с уважением.
Исполины забеспокоились, один пригнулся и пропал, будто ушел в землю, а второй, повыше, с телом серым, как слежавшийся песок, зашагал навстречу войску.
– Стреляйте! – призыв Хорста едва ли оказался услышан, но возглавляющие отряды вожди все сообразили сами.
Захлопали немногочисленные луки, в воздух взвились стрелы. Большая часть не долетела, но некоторые угодили в цель, и громадное существо испустило низкий, гневный рев.
– Встаем! – Хорст дернул за поводья, понимая, что предводителю нет смысла лезть в горнило битвы.
– Как скажешь, – Илна остановилась рядом, за ней встали остальные, замедлил ход и замер на месте резервный отряд.
Появляясь из-за башен, навстречу холиастам от «селения» двинулись исполины, один из них столкнулся с правым крылом и заворочался, колотя руками, точно гоняющаяся за мышью хозяйка – скалками.
Что-то брызгало с его конечностей, фроны истошно ржали, махали топорами холиасты.
– Есть! Есть! – завопил Альфи, и Хорст понял, что громадная фигура клонится, заваливается набок.
От ее падения содрогнулась земля, а один из «домов» в «селении» изверг столб алого, как зимняя рябина, пламени. Поднялись громадные руки, но тут же опустились, донесся победный вой холиастов.
– Там врагов еще достаточно, – ответил Хорст, с тревогой вглядываясь в выступающие из-за «крепостных башен» фигуры и молясь Владыке-Порядку, чтобы их оказалось не слишком много…
Наступающий в центре отряд натолкнулся на пятерых исполинов и встал, зато левый прорвался к окраине «селения», холиасты принялись рубить топорами ближайший «сарай».
– Нет, не надо… – прошептал Хорст, понимая, что делать этого ни в коем случае нельзя…
«Сарай» осветился изнутри и лопнул, выбросил лепестки разноцветного пламени, в стороны полетели изуродованные, обугленные тела, а ветер угодливо донес сладкую вонь горелого мяса.
– Эх, катапульты бы сюда, – вздохнул Радульф. – Мы бы это все издалека разнесли!
– Чего нет, того нет, – напряженно ответил Хорст, силясь понять, что бы сделал в этот момент опытный полководец?
«Удирал бы без оглядки, – явилась поганая, отдающая трусостью мысль. – Ведь никто, никто из живущих ныне на Полуострове не может похвастаться победой над исполинами».
– О Творец-Порядок, – брат Ласти, не взявший в преддверии боя оружия, спрыгнул с коня и упал на колени. – Молитву свою я к тебе обращаю, всем сердцем к тебе взываю…
Хорст мельком глянул на молящегося служителя и отвел взгляд.
Не нравилось магу происходящее там, где сходились правый фланг и центр, где что-то двигалось над самой землей, струилось, подобно черной дымке, проползало под ногами лошадей…
Будто сотканная из дыма пожаров колоссальная фигура поднялась в десятке шагов от Хорста, полыхнули факелами многочисленные глаза, нанесли удар похожие на две черные волны руки.
Радульфа зацепило самым краешком громадной ладони, фрон встал на дыбы. Бывшего десятника выбросило из седла, с размаху ударило о землю, Хорсту показалось, что он слышит хруст костей.
– Нет, – маг думал, что кричит, но на самом деле лишь шептал. – Нет…
Не дожидаясь приказа, бросились вперед телохранители, что-то злое проорал Альфи, вскидывая огромный меч. Исполин отступил на шаг, отражая атаку с нескольких сторон.
А Хорст все смотрел на то, что осталось от бывшего десятника, не в силах поверить, что того больше нет…
Лишь когда рядом в землю ударила чудовищная нога размером с сарай, бывший сапожник ощутил, что бешеная злоба распирает грудь. Спрыгнул с коня и очень медленно, не торопясь, поднял руки.
Сила послушно ткнулась в кончики пальцев.
Исполин заревел, даже завизжал, словно резаный поросенок, когда его начало мять и корежить, будто кусок пергамента. Хорст напрягся, ощущая сопротивление, повел ладони друг к другу…
Огромное существо пошатнулось и исчезло, с сухим шелестом рассыпалось на тысячи блестящих осколков.
Хорст слышал, как кричит Илна, видел суетящихся холиастов со сверкающими топорами, мчащихся в панике лошадей, оскаленного Альфи, меч в руках брата Ласти, но не обращал на все это внимания.
Впервые в жизни уроженец Линорана позволил магии полностью овладеть собой.
По лбу бежали ручейки пота, дрожь сотрясала тело, а окружающий мир с его криками и грохотом, запахами пота и крови то отдалялся, словно Хорст проваливался в темную глубокую яму, то приближался, и бывшего сапожника швыряло в него со всего размаха.
Он видел все поле боя одновременно, каждую его пядь, осязал облачка пыли, взлетающие из-под копыт, мохнатые шкуры фронов, дымные тела исполинов и острия мечей…
В этот раз магия была не такой, как на доске, где все сводилось к перестановке фигур, иной, чем в изнанке, где можно творить почти все, не ощущая ничего, она напоминала ревущий поток, истекающий сквозь Хорста.
Исполины рвались к магу, нещадно топтали холиастов. Хрустели кости, кровь щедро брызгала на землю. Но воины гор вставали на пути врагов непреодолимой, щетинящейся лезвиями топоров стеной, в алых глазах их не было страха, и грозно звучал боевой клич:
– Аррржжжь!
Один из исполинов замер, задрожал, в одно мгновение покрылся чем-то вроде белесой коросты, а когда она осыпалась, от гигантского существа не осталось ничего. Другой покачнулся, норовя втянуться в землю, но в том месте, где он стоял, заревело, вспыхнуло пламя, уничтожая все и вся – траву, наваленные грудами тела…
Что-то кричало и дергалось в огне, но вырваться из него не смогло.
Скольких исполинов Хорст поразил, он сам вряд ли смог бы сосчитать, битва разбилась для него на отдельные обрывки, мало связанные между собой:
…машет руками Илна, солнце блестит на ее шлеме…
…оказавшийся в самой гуще строя холиастов исполин падает…
…ветер швыряет в лицо пригоршню пыли…
…что-то большое, темное, поднимается из земли…
…пот течет по лбу, заливает глаза, едкий, вонючий…
…тело холиаста с оторванной головой падает с лошади…
… вдалеке гремит злобный рев, похожий на гром…
А потом Хорст обнаружил, что стоит там же, где и в начале сражения, ноги трясутся от усталости, а солнце, еще недавно бывшее на востоке, несмело светит в левую щеку.
– Что… – вместо вопроса вырвался хриплый кашель, в груди что-то засипело.
– Похоже, что мы победили, – сказал Альфи, клинок в руке которого выглядел темным, словно обуглился.
– Видит Творец-Порядок, это так, – голос брата Ласти предательски дрогнул.
Над полем боя царила тишина. Всюду, куда доставало взгляда, валялись тела, искореженные, помятые, разорванные на части, превращенные вообще непонятно во что…
Мертвые холиасты.
Выживших Хорст поначалу не увидел, и от мысли, что погибли все, ему стало плохо. Но затем разглядел бредущего между тел воина, еще одного, на нескольких, сидящих рядом.
– С тобой все хорошо? – Илна подошла, с тревогой заглянула в лицо.
– Лучше не бывает, – взгляд Хорста остановился на теле Радульфа, – эх, десятник, десятник…
– Мы похороним его, – упрямо заявил Альфи. – Я выкопаю могилу, даже если сотру руки до крови. И он погиб так, как хотел, – звонкий голос наемника сломался, брякнул оборванной струной, – в бою…
– Конечно, – Хорст кивнул, – но сначала нужно закончить работу.
И он посмотрел на запад, туда, где по-прежнему поднимались к небу «крепостные башни», окруженные строениями поменьше.
– Может быть, завтра, когда ты отдохнешь? – предложила Илна.
– Сейчас и только сейчас, – маг постоял, словно вспоминая, как надо ходить, потом шагнул вперед, – оставайтесь тут.
Илна переглянулась с Альфи, и стоило Хорсту отойти на десяток шагов, двинулась следом. За спиной услышала легкие шаги брата Ласти, мрачное сопение наемника и шорох одежды холиаста-служителя.
Маг оглянулся, дернул уголком рта, но ничего не сказал.
Идти оказалось тяжело, приходилось лавировать между валяющимися в беспорядке телами, обходить места, где трупы лежали грудами, и черные ямы, оставшиеся там, где погибли исполины.
Из них едва ощутимо воняло горелым.
Покрытое телами поле боя закончилось, потянулась степь, сухая и безжизненная, без малейшей травинки.
«Селение» исполинов приблизилось, стало видно, что каждое строение в нем отличается от другого, что блики бегают по стенам «сараев», а «дома» испускают слабое свечение.
– Стойте тут, – повторил Хорст, когда до ближайшей «башни» осталось с полсотни шагов. – Помочь вы мне ничем не сможете, только погибнете по собственной глупости.
Илна хотела возразить, но передумала, Альфи пробурчал что-то себе под нос, а брат Ласти осенил уходящего мага знаком Куба.
Хорст шагал медленно, еле переставляя ноги, и сердце дочери редара сжималось все сильнее. Она начинала молиться, но быстро сбивалась и до хруста в пальцах стискивала руки, чтобы не видеть, как они дрожат.
Маг остановился около первой «башни», постоял, точно изучая ее, а потом развел руки. Из развернутых вверх ладоней в небо ударили два потока искрящегося сине-зеленого света.
– Что он дэлаэт? – забеспокоился холиаст-служитель.
Земля начала дрожать, в первый момент едва ощутимо, потом все сильнее. Закачались горы на горизонте, даже солнце принялось болтаться, точно повешенный на стену щит.
– Ой! – Илна присела, уперлась в землю ладонями.
От гула и грохота закладывало уши, в недрах что-то кипело и чавкало, словно кто-то разжег там огонь под исполинским, с город, котлом, и начал плавить в нем смолу, от «башен» тек черный дым…
Последний толчок оказался настолько сильным, что на ногах не удержался даже Альфи. Покачнулся, открыл рот, чтобы разразиться очередным проклятием, да так и замер.
«Башни» медленно двигались вниз, погружались, точно земля под ними превратилась в воду, «сараи» оседали в явившийся непонятно откуда серый туман, и только Хорст посреди этого хаоса стоял неподвижно, и били из его ладоней два фонтана сине-зеленого сияния.
А потом все исчезло в одно мгновение – чудные строения, туман, свечение. Осталось пепелище, огромное, точно от сгоревшего города, и посреди него неуверенно оглядывающийся маг.
– Слава Творцу-Порядку! – Илна вскочила на ноги, хотя земля еще тряслась, и побежала к нему.
За ней рванул Альфи, холиаст и брат Ласти остались на месте.
– С тобой все в порядке? – выкрикнула дочь редара, не добежав до Хорста десятка шагов.
– Да, – ответил он, глядя куда-то в сторону, – только я… я не вижу больше…
Земля под ногами Илны закачалась вновь.
