19
Проснувшись на следующее утро, Тэсс посмотрела в окно и как будто впервые в жизни увидела красоту природы. Легкий ветерок доносил нежный аромат вереска и сирени. Весна была в полном разгаре. Тэсс представляла себе, как один за другим распускаются цветы и птицы вьют гнезда в зелени деревьев.
Она села в постели, чувствуя полный душевный покой.
— Обожаю весну, — сказала Тэсс, поглаживая мускулистую руку мужа.
— Что? — проснулся Ричард.
— Весна — это время надежд. Так хорошо спрятаться с любимым где-нибудь в укромном местечке в лесу.
— Да, и целоваться, — сказал Ричард и подтвердил слова действием.
— Я больше не могу заниматься любовью, — противилась Тэсс.
— Скоро привыкнешь. — Его синие глаза выражали полную уверенность.
Поддавшись на уговоры, Тэсс засмеялась и подставила припухшие губы поцелуям мужа. Все произошло быстро. Тэсс гладила Ричарда по щеке, поросшей щетиной.
— Я слышала, что в благородных семьях любовью занимаются редко и только для того, чтобы зачать наследника.
— Да, некоторые действительно так живут, — сказал Ричард, поглаживая ей бедро. — Но я хочу иметь очень много детей, поэтому нам придется постараться.
Тэсс снова почувствовала его возбуждение.
— Как, опять? — воскликнула она с удивлением и с недоумением посмотрела ему в глаза. — Еще раз? Сколько же тебе надо?
— А тебе?
— Тебе что, заняться больше нечем? В замке столько дел…
— У меня много слуг, казначей, управляющий, и, пока я в спальне, нас никто не побеспокоит, только в самом крайнем случае. В этом преимущество лорда — отдыхать, когда захочешь и сколько захочешь.
— Мне надо было так жить, когда я была хозяйкой Хаддингтонского замка. Но я все управление поместьем брала на себя, и работа никогда не кончалась. Глупо, что я никогда не пользовалась этими преимуществами.
Ее рука нежно заскользила по его животу вверх, к волосам на груди.
— Люси будет рада за меня, когда узнает, что я наконец обрела счастье, — сказала Тэсс, перейдя к серьезному вопросу. Ее взгляд остановился на портрете Лукреции, висевшем над столом Ричарда. — Интересно, что она подумает, когда узнает о моем скоропалительном решении выйти за тебя замуж?
— Я думаю ничего. — Ричард вновь почувствовал душевную боль, которую, казалось бы, давно должно было приглушить время. — Люси никогда не простит мне этого. В девять лет ее отправили в тот ужасный монастырь. Хрупкий, нераспустившийся цветок попал в подземелье. Далеко не каждая женщина смогла бы это вынести, — Ричард тяжело вздохнул. — К счастью, она вырвалась на свободу, выйдя замуж за богатого старика, который не требовал приданого, а был доволен, что миловидная девушка согревает очаг в его доме.
— Может, Люси изменит свое отношение к тебе, когда я расскажу ей, какой ты на самом деле?
На щеках у Ричарда заиграл румянец.
— Тэсс, ты даешь мне не только любовь, но и надежду. Если ты все объяснишь ей, я буду не только верным и преданным тебе до конца дней, но и благодарным.
Он поцеловал ее в лоб.
Положив голову ему на плечо, Тэсс решилась задать не менее серьезный вопрос.
— Ричард, я хочу попросить тебя об одном одолжении.
— Все, что угодно, любовь моя.
Прикусив нижнюю губу, Тэсс старалась побороть волнение.
— Я надеюсь, ты поймешь меня. То, о чем я хочу попросить, может рассердить тебя. Но это очень важно для меня.
— Говори, любимая, не бойся.
— Освободи лоллардов.
Наступило молчание, было слышно лишь воркование голубей в саду.
— Отпусти их. Мне страшно подумать, что леди Гертруду ждет участь моего отца. Пожалуйста, пообещай мне, что не пошлешь их на смерть.
Тэсс почувствовала, как он напрягся, потом тяжело вздохнул. Казалось, над их головами сгустились тучи.
— Я над этим подумаю, Тэсс и сделаю все, что смогу.
Тэсс, почувствовав надежду, прижалась к нему и заглянула ему в лицо.
— Значит, ты спасешь ее?
— Значит, я сделаю все возможное, чтобы не разочаровать тебя.
Тэсс сразу стало легче, она верила, что Ричард постарается помочь узникам.
— Спасибо тебе, спасибо, — говорила Тэсс, с благодарностью целуя ему руку.
— Рано благодаришь меня, — Ричард слегка сжал ее сосок. — Я хочу еще.
С шутливым ворчанием Ричард забрался на Тэсс и осторожно проник в нее.
Они продолжали заниматься любовью, с радостью глядя друг другу в глаза. И вдруг в часовне зазвонили колокола.
— Все, миледи, я выжат как лимон. — Ричард лег на спину. — Ничто не заставит его подняться, даже колокольный звон.
— Колокольный звон?
— Это старая шутка.
Только Ричард собрался объяснить, как послышался стук в дверь.
— Милорд, надо поговорить, — сказал Годфри взволнованным голосом. — Если бы это не было так важно, я бы не стал вас беспокоить.
Тэсс натянула на себя простыни.
— Пусть он войдет.
— Входи, Годфри.
Что же такое могло случиться? — подумала Тэсс, глядя на побледневшего казначея.
— В чем дело, Годфри?
— Беда, милорд. Освальд…
— Что с ним? — всполошился Ричард.
— Милорд, его похитили.
— Похитили? Где? Когда?
— По пути в Бристоль, куда он отправился за последней партией оружия.
— Господи! — взорвался Ричард, вскакивая с постели. — Что с оружием?
— Исчезло вместе с Освальдом.
Ричард, одеваясь, не переставал ругаться.
— Годфри, если что-нибудь случится с юношей, я лично позабочусь и прослежу за тем, чтобы похитивший его подонок подох долгой и мучительной смертью. Ты не знаешь, кто это сделал? Кто-нибудь требовал выкуп?
Годфри покачал головой.
— Нам ничего не известно, но это мог сделать епископ Киркингам. Еще есть подозрение…
— Что там еще? Говори же!
Годфри в нерешительности немного помолчал.
— Хорошо, милорд. Прошлой ночью Тарджаман покинул Кадмонский замок, забрав все свои пожитки. Никто не знает, куда он ушел и зачем. Возможно, происшествие каким-то образом связано с ним.
— Рандольф, во что бы то ни стало, найдите его немедленно!
Ричард стучал кулаком по столу. Его подчиненные с угрюмым видом стояли вокруг. Годфри сидел слева, Тэсс справа.
— Милорд, — сказал Рандольф, скрестив на груди громадные ручищи. — Мы уже послали людей к Киркингаму разведать, что возможно. Освальд возглавлял полдюжины хорошо подготовленных рыцарей. Так как неделю назад было совершено нападение по пути из Лондона, то на этот раз мы очень хорошо вооружили Освальда и его воинов. И все равно они не справились с разбойниками. Нападавшие были одеты в лохмотья, как бродяги. Но по их боевой сноровке однозначно можно сказать, что это чьи-то воины, переодетые разбойниками.
— Я не сомневаюсь, что это воины Киркингама, — прорычал Ричард. — Но кто же сказал ему, когда Освальд будет в пути?
На широком лице сэра Рандольфа появилась гримаса отвращения.
— Неужто не понятно, что это мог сделать только поганый Тарджаман?
— Откуда такая уверенность? У тебя что, есть доказательства?
— Милорд, Тарджаман сбежал. Он даже бросил животных, — напомнил Годфри Ричарду. — Я думаю, он не вернется.
Ричарду все это не нравилось, но он не мог поверить в предательство перса.
— Тарджаман не мог предать меня, я же спас ему жизнь. Да какая ему польза от этого?
— Разве иноверец способен на какие-нибудь человеческие чувства? — упорствовал Рандольф.
— Он не только иноверец, но еще и ассасин, — спокойно сказала Тэсс. Все повернулись к ней. — Прошлым вечером у меня был разговор с Тарджаманом. Зная мои симпатии к лоллардам, он убеждал меня, что беспокоится за их судьбу. Теперь понятно, что он хотел ввести меня в заблуждение. Давно известно, что ассасины налаживают дружественные отношения со своими жертвами.
— Я давно знаю Тарджамана. Зачем ему было так долго тянуть? — спорил Ричард. — Он мог убить меня в любой момент.
— А ему это и не нужно. Если епископ победит, тебя и так ждет смерть. Зачем персу навлекать на себя беду и быть четвертованным в чужой стране за убийство графа? Очень мудрый подход. Украденное же оружие поможет епископу победить.
Ричард в глубоком раздумье откинулся на высоком стуле. Он не хотел верить в виновность Тарджамана. Доводы его приближенных основывались на глупых предрассудках. Ричард всегда верил, что Тарджаман жил в его замке только из благодарности, а не с какой-либо тайной целью. Но если не Тарджаман, то кто же еще мог оказаться предателем?
— Может быть, вы и правы, хотя я никак не пойму, зачем ему все это. Но раз больше не на кого подумать, то я приказываю найти перса и доставить в замок. Не причиняйте ему никакого вреда, я должен поговорить с ним. Хорошо, если вы его вообще найдете. Раз уж Тарджаман решил скрыться, мы, скорее всего, больше его не увидим.
Сэр Рандольф усмехнулся:
— Увидим еще…
Мысли Ричарда вновь обратились к Освальду. С болью в сердце он думал о том, сколько горя преподнесла судьба этому несчастному юноше: мальчик рано осиротел, потерял ногу. Ричард вскипел от ярости, представляя, как кто-то сильный будет глумиться над калекой. Сжав руками виски, он напряженно думал, как можно выйти из создавшегося положения.
— Господи, молю Тебя, пусть Освальд останется жив!
— Мои люди сказали, что Освальд был жив, когда налетчики связали его и утащили, набросив мешок на голову, — сказал Гавестон, командующий кавалерией. У него были узенькие усики, невысокий лоб обрамляла челка. — Разбойники захватили три сундука с оружием, очевидно не зная, что в полмиле следом шла еще одна повозка с тем же грузом. Так что у нас кое-что осталось. Жаль только сэра Освальда — он лучший наш стрелок.
— Гавестон, немедленно прочеши лес и всю округу, — приказал Ричард. — Годфри, быстро пошли гонца к Киркингаму. Пусть он прямо спросит епископа, у него ли Освальд и какой нужен выкуп. Сэр Рандольф, как только прибудет какая-нибудь весть, немедленно оповестите меня. К тому времени, когда я вернусь, все должно быть выполнено.
Тэсс встревожилась.
— Граф, вы уезжаете? Когда вы вернетесь? — чуть слышно произнесла она.
Ричард почувствовал себя виноватым, ему жаль было оставлять молодую жену. Он сжал Тэсс руку и почувствовал всю ее любовь к нему. В ее взгляде читалась безграничная вера в его слова. При мысли о лоллардах ему стало не по себе. Ричард знал, что, если не выполнит просьбу жены, то сам окажется предателем в ее глазах. Поэтому нужно было срочно ехать к королю, чтобы обсудить возврат Мэрли-Вэйл мирным путем.
— Тэсс, я уеду примерно на недельку, у меня неотложные дела. Пора, наконец, восстановить справедливость и раз и навсегда решить вопрос с Мэрли-Вэйл.
Гордясь мужем, Тэсс улыбнулась.
— О милорд, а что же будет с Освальдом? — спросил Годфри. — Если начнется война с епископом, он пострадает первым.
— Если через две недели никто не потребует выкуп, Освальда можно считать мертвецом. Я не думаю, что епископ похитил моего лучшего стрелка, чтобы предотвратить войну. Он это сделал в целях собственной победы. Нападение с нашей стороны епископ будет только приветствовать. И если мы проиграем сражение, он смело потребует у короля мою голову.
— Ричард, а к кому ты собираешься ехать? — спросила Тэсс.
Граф повернулся к жене и нежно взял ее за руку.
— К королю, любовь моя. Мне надо встретиться с королем.
