18
Шумный пир продолжался. Уставшая Тэсс решила убежать из большого зала. Слова Тарджамана не шли из ее головы. Впервые за последнее время она вспомнила о Лукреции. Тэсс еще не спрашивала Ричарда, почему он так жестоко обошелся со своей незаконнорожденной сестрой. «А не ослепила ли меня любовь? — подумала Тэсс. — Знаю ли я человека, которому отдала и тело и душу?» — продолжала размышлять она и вдруг опечалилась. Ей вдруг показалось, что она совсем его не знает. Он оставался для нее загадкой. Что же ждет ее впереди?
Девушка нерешительно отворила дверь в спальню Ричарда. К ее удивлению, там были служанки, стелившие постель. Они окружили ее.
— А вот и наша дорогая графиня, — сказала Маргарэт, с любовью глядя на Тэсс.
— Как вы прекрасны! — добавила Эдит.
— Просто неотразимы! — улыбнулась Роза.
Тэсс рассмеялась.
— Я так устала, что с ног валюсь, — сказала она, обнимая женщин.
— Мы приготовили ванну, — сказала Эдит, помогая ей раздеться.
Тэсс погрузилась в воду. После того как она освежилась, женщины насухо вытерли ее и надели на нее ночную рубашку.
— Вам, наверное, страшно? Ведь это первая брачная ночь, — усмехнувшись, спросила Маргарэт.
— Перестань пугать ее, — заворчала Эдит.
— Я не из пугливых, — успокоила их Тэсс, вытирая полотенцем капли воды на шее. Она решила не шокировать женщин признанием, что уже занималась с Ричардом любовью и горит желанием делать это снова и снова. — Кстати, а где Милли?
— Мы отправили ее спать, — сказала Маргарэт. — Она хорошая девушка, но слишком уж молода. Мы справились без нее.
Тэсс посмотрела на довольную улыбку служанки.
— С чем это вы справились?
— Мы постелили супружескую постель. Когда-то мы готовили супружеское ложе и для матери Ричарда. Много лет минуло с тех пор.
Маргарэт глубоко вздохнула и задумалась.
Эдит протянула Тэсс серебряный бокал с ароматной жидкостью.
— Выпейте это вино, дорогая, оно успокоит нервы.
Попивая из бокала, Тэсс подошла к открытому окну, через которое в спальню шел свежий воздух. Вино слегка ударило в голову хмелем. Тэсс посмотрела на служанок. Ей вдруг стало интересно, не завидуют ли ей старые женщины? Неужто им никогда не хотелось выйти замуж? Не жалеют ли они о прошедшей жизни?
— Скажите, а почему вы остались в Кадмонском замке после того, как мать Ричарда скончалась? Вам никогда не хотелось иметь свои семьи?
— Дядя Ричарда был жестоким человеком, — прямо сказала Эдит. — Мы боялись, что он не будет подобающим образом заботиться о молодом лорде, особенно после того, как ему вздумалось выпроводить из замка Люси. Это всех нас сильно опечалило.
— Да, то был черный день, — прослезилась Маргарэт.
Тэсс вдруг поняла, что женщины ответили на тот вопрос, который давно ее мучил.
— Почему Лукреция уехала, а Ричард не помешал этому?
— А что он мог сделать? — спросила Маргарэт, от удивления подняв брови: вопрос Тэсс показался ей глупым. — Он тогда был ребенком. Хоть он и был лордом, но всю власть прибрал к рукам его дядя. Ричард ничем не мог помочь бедной Люси. Как он только ни упрашивал дядю не выгонять сестру, но ничего не помогло.
— А Люси во всем винит Ричарда, — произнесла Тэсс.
— Она неправа. Он не мог защитить ее — ведь ему было всего двенадцать лет. Я уверена, если Лукреция поразмыслит как взрослый человек, она поймет и простит — ведь Ричард ничем не мог ей помочь.
У Тэсс как будто камень с души упал, когда она узнала о непричастности Ричарда к несчастью Люси.
— Расскажите еще о нем, — попросила она.
— После того как увезли Люси, мы побоялись оставить Ричарда на попечении его дяди, этого злого человека. Ричард был нам как сын. Повзрослев, он дал нам полную свободу и позволил жить в Кадмонском замке, если мы пожелаем. Многие женщины об этом могут только мечтать. Конечно, можно было выйти замуж. Но кто знает, каким окажется муж? Мать Ричарда была душевной женщиной. Мы живем и работаем в замке не только ради Ричарда, но и ради ее памяти. Мы даже не заметили, как пролетели пятнадцать лет, — рассказывала Маргарэт, обняв Эдит с Розой.
— Ричарду повезло, — проговорила Тэсс, с любовью посмотрев на женщин. — У меня вообще не было матери, а у него — целых четыре: та, что родила, и вы втроем. И вы любите его всей душой.
— Очень любим, — согласилась Маргарэт. — Пойдем посмотрим, что мы приготовили для этой ночи. Вы только взгляните!
Маргарэт отбросила покрывало из горностая, и перед взором Тэсс предстало ложе, устланное лепестками роз, испускавшими нежный аромат. «Это же чудесно — лежать с любимым среди благоухающих цветов», — восхищенно подумала Тэсс.
— Попробуйте-ка, как пахнет от белья!
Тэсс наклонилась к постели и почувствовала запах лаванды.
— Мы вымочили простыни в лавандовой воде.
— Вы так внимательны, — с благодарностью сказала Тэсс.
Маргарэт погладила ее по щеке.
— Такая хорошенькая леди этого заслуживает.
— А вы знаете, что Ричард будет с вами делать в постели? — деликатно поинтересовалась Эдит.
Тэсс залилась густым румянцем.
— Да, я как-то слышала об этом, — ответила она как бы невзначай.
— Ричард будет внимателен и осторожен. Не волнуйтесь, — сказала Маргарэт нараспев. — Он в этом деле опытен. Одна из тех женщин, которых он удостоил лаской, может это подтвердить.
— Ну, не таким уж и осторожным, — со знанием дела сказала Эдит.
Тэсс с удивлением взглянула на нее.
— Видно, вы все не много потеряли, что не были замужем.
Маргарэт рассмеялась.
— Не надо мной ли вы смеетесь? — спросил сияющий Ричард, появляясь в дверях. В одной руке у него была деревянная коробка, в другой он держал свиток пергамента.
— А… Ричард, — отозвалась Эдит. — Я думала, веселые друзья принесут тебя к молодой невесте на руках.
— Они все валяются под столом.
Тэсс заметила, как фамильярно женщины обнимали, целовали и хлопали по спине своего графа.
— А не пора бы вам спать, сударыни? Или вы собираетесь остаться с женихом и невестой на всю ночь?
— О Ричард, — заверещала Эдит, покраснев. — Мы как раз собирались уходить.
Тэсс проводила служанок за дверь. Не оборачиваясь, она спиной чувствовала пристальный взгляд Ричарда. Потом она повернулась и встретилась с ним взглядом. Ричард, нахмурившись, о чем-то сосредоточенно думал.
— Ты никак смотришь на мой живот — не беременна ли я? — вспомнила она их первый разговор в этой спальне.
— Нет, я только размышляю, чем ты так меня приворожила? Когда ты рядом, я больше никого не вижу. Руки сами тянутся к тебе. Я уверен, что до конца дней буду хотеть только тебя.
С озорной улыбкой Тэсс приблизилась к нему.
— Не обещайте того, в чем не можете быть уверены, милорд.
— Ах ты сомневаешься? Ну что ж, через тридцать лет увидим, что я был прав.
Тридцать лет с этим мужчиной! «Бог поистине очень щедр ко мне, раз послал такой дар», — подумала Тэсс.
— Что это у тебя в руках? Брось все и обними меня.
Ричард приподнял красивую бровь.
— Подожди, сейчас узнаешь. Пойдем сядем.
Он положил подарки на кровать, затем сел и усадил Тэсс рядом.
— Мой первый подарок, — сказал он, разворачивая свиток. — Это готовый чертеж часовни.
Тэсс безразлично смотрела на строгие линии, нарисованные на пергаменте.
— Часовня Хаддингтона, — гордо сказал Ричард.
Все еще не понимая, Тэсс нахмурилась.
— Часовня Хаддингтона? О чем ты говоришь?
— Она будет названа в честь твоего отца, в память о его доброте.
Его теплые слова разбередили ей сердце, слезы выступили на глазах, стало трудно дышать. Усилием воли Тэсс успокоилась, решив не волновать старую рану.
— Ричард, но зачем? Я знаю, мы очень разные. Я…
— Так надо, — прошептал он, целуя ей пальцы.
Тэсс, закрыв глаза, стала гладить его льняные волосы.
— О Ричард…
Он обнял ее и поцеловал в губы. Это был поцелуй мужчины и женщины, открывших друг другу сердца. Ричард был ее другом, ее любовью.
— А это еще один подарок. — Он протянул ей деревянную коробку. — Открой.
Тэсс приоткрыла крышку и увидела матовую сталь ружья в бархатном футляре.
— Ружье. Значит, я заслужила, — сказала она с некоторой грустью.
— Не надо печалиться, теперь ты сможешь защитить себя, если нагрянут враги.
Она посмотрела в его искренние, любящие синие глаза и покачала головой.
— Как я могла так ошибаться, Ричард? Сейчас даже трудно представить, что я хотела тебя убить. И каждый раз он мне напоминает об этом.
Тэсс подошла к свадебному платью, которое Роза заботливо повесила, и вытащила из многочисленных складок кортик. Вернувшись на кровать, она села, скрестив ноги, и вложила холодный кинжал Ричарду в руку.
— Я ведь хотела вонзить этот кортик в твое сердце. Какой ужас! Это все равно, что убить самое себя. К тому же мой отец осудил бы меня за такой поступок.
Ричард длинными пальцами обхватил рукоятку. Понурив голову, он нахмурился.
— Знаешь, Тэсс, во мне как будто живут два человека. И один из них хочет, чтобы ты убила. За свою жизнь я так привык к предательству, что оно стало для меня обыденным. — Он совсем опечалился. — Я даже не знаю, нужна ли мне любовь, Тэсс. Мне страшно доверять кому-либо свое сердце.
Тэсс крепко обняла его, успокаивая и гладя по голове.
— О Ричард, Ричард, как печально, что тебя предавали! Я сожалею, что ошибалась в тебе. Прости меня.
Он приник к ее губам.
— Ты мне нужна, Тэсс. Я хочу чувствовать тебя, утонуть в тебе! — произносил он между поцелуями.
Тэсс в ответ начала срывать с него одежду. В любовной лихорадке они упали на кровать. Все произошло очень быстро. Ричард, поспешно скинув бриджи, с силой вошел в нее.
Тэсс была как львица. Обхватив ногами его бедра, она крепко держала его. Но вот наступил момент, когда Ричард не смог больше сдерживаться, но Тэсс не отпускала его. Казалось, она сошла с ума, ведь это было опасно. Она знала об этом, но желание, стремление к бессмертию заглушали страх.
— Тэсс, пусти, я больше не могу сдерживаться! — стонал Ричард, вырываясь из ее цепких ног. Но Тэсс сжимала его все крепче и крепче.
— Нет, — шептала она.
Через несколько секунд он со стоном выплеснул в нее сперму и в изнеможении затих. Отдышавшись, Ричард поднял голову и посмотрел ей глаза с радостью и удивлением.
— Почему? — Он погладил Тэсс по щеке. — Зачем рисковать?
— Потому, — только и ответила она, нежно обнимая мужа.
В эту ночь Тэсс была богиней страсти. Она не могла умереть, слишком велико было желание жить и любить.
— Я так решила, — просто прошептала Тэсс.
Она поняла, что жизнь и любовь вечны, и, подчинившись зову природы, забыла про все страхи. Тэсс очень любила Ричарда и желала, чтобы их души слились в будущем ребенке. Это стоило любого риска.
