ГЛАВА 9
– Пошли! – прорычал Гарет, вкладывая всю свою ярость в слово.
Кейт семенила перед ним, качая головой.
– Дура! – кричал лорд, проходя в комнату.
– Если бы не любовь к тебе покойной сестры, я, не задумываясь, выбросил бы тебя из замка!
Побег Розы для Гарета был громом среди ясного неба. В душе клокотала ярость, он едва сдерживал себя.
Камеристка была на грани истерики.
– Говори, Кейт! Когда сбежала леди?
– Не могу сказать точно, милорд. Она напоила меня вином, и я уснула.
Гарет схватил стул за спинку.
– Вспоминай, женщина! Когда это было?
– Вчера, милорд, около полудня.
Вчера. Гарет со скоростью ветра спустился по винтовой лестнице.
Последнее время он вел себя как провинившийся муж, старающийся искупить свою вину: то и дело ходил в башню Мэри навестить Розу, собрался подарить жене прелестный зимний плащ с капюшоном, отделанным кроличьим мехом… Но все было слишком поздно!
Стремительно Хок пересек замковый двор.
– Керви! – закричал он.
Старший конюх появился мгновенно.
– К вашим услугам, милорд!
Гарет приказал собрать всех конюхов.
– Где Белая Дама? – спросил он.
Конюхи переглянулись, но промолчали.
– Ну, мальчик, отвечай! – голос Гарета перешел в свистящий шепот, он грозно глянул на Хола.
Тот побледнел, как полотно.
– Леди вчера велела оседлать Белую Даму, милорд!
– Она уехала одна?
– Да, сэр. Леди обещала вернуться.
– И ты позволил ей уехать? Седлать мне Абеларда!
* * *
Всадник в коричневой сутане медленно, ехал по дороге. Он откинул капюшон, обнажив выбритую макушку. Леди на белой лошади обогнала его.
– «Это женщина Хока, – подумал всадник. Стройный стан, яркие губы, длинные блестящие, волосы… Ай да Хок! Какое сокровище заполучил!»
Монах представления не имел, что леди делает здесь, так далеко от Мастерсона, но чувствовал: совершенно случайно ему невероятно повезло. Он догнал всадницу, пришпорив коня.
Роза вынуждена была с ним поздороваться, заметив его странную улыбку.
– Добрый вечер, брат! – приветствовала она монаха.
Он склонил голову.
– Добрый вечер, госпожа! Ну и холодно же сегодня! Скажите мне, что занесло вас в такую даль?
– Я еду по делам.
– В такое время года? Даже бродяги осели, предвидя стужу. А как же вы?
– Дела не терпят отлагательства!
– Разрешите сопровождать вас, госпожа? Вы должны отдохнуть и обогреться.
Роза колебалась лишь мгновение. Они тронулись по дороге вдоль поля.
– Вы так добры, брат! – тихо произнесла Роза.
– Меня не часто называют братом, – всадник натянул капюшон на голову. – Называйте меня, пожалуйста, Грифитом.
* * *
Грифит засыпал Розу вопросами: откуда она едет, где была, с кем встречалась. Девушка старалась отвечать как можно туманнее. Что-то подсказывало ей держать при себе свои секреты.
Вдали, окруженный полями и овечьими выпасами, показался город. С одной стороны от него располагалось солидное поместье, к другой примыкало аббатство. Все в этом городе, казалось, было пропитано достатком: и дома, и одежда горожан. Но Розу смутили испуганные беспокойные глаза спешащих по своим делам обывателей, угрюмые взгляды торговцев шерстью, неулыбчивые лица добропорядочных горожанок – все было пропитано тревогой и каким-то необъяснимым страхом.
Девушка и монах перекусили в трапезной аббатства. На ужин им подали жареную баранью лопатку, хлеб, вино, яблоки. Обстановка: и грубые столы, и каменные скамьи вдоль влажных стен – вызывала у Розы странное беспокойство.
– Не представляю, как женщины могут выполнять такую тяжелую работу! – указав глазами, она обратила внимание своего спутника на нескольких прислужниц, таскавших тяжелые подносы с едой и деревянные бочонки с вином.
Глухая тоска стояла в их глазах. Грифит пропустил мимо ушей замечание Розы, про себя изумлявшейся богатству драгоценностей, которые украшали монаха. На груди поверх сутаны висела усеянная рубинами золотая ладанка с изображением змеи, обвившей распятье. Если бы не выбритая макушка и коричневая сутана, подпоясанная плетеным ремешком, можно было бы этого человека принять скорее за врача, чем за монаха.
Мысли Розы перескочили на Гарета. Ее беспокоило, о чем он сейчас думает, что делает, расстроился ли, узнав о побеге жены из башни Мэри.
Грифит исподволь наблюдал за Розой. Он поразился необычайному цвету ее глаз – темно-синих, почти фиолетовых. Много он повидал диковин, но такого еще не встречал. Его мучили вопросы: кто же она, эта женщина Хока, куда едет, почему торопится, что за тайна ее окружает?
– Оставайтесь ночевать в аббатстве, – предложил Грифит.
– Спасибо, но у меня нет денег, чтобы заплатить за постой. Пойду взглянуть на лошадь!
Роза встала, и Грифит вскочил тоже. В это время служанка с подносом случайно оказалась у него за спиной. Он натолкнулся на нее, и поднос с грохотом упал на пол. Служанка в испуге отскочила. Грифит настиг ее и наотмашь ударил сначала по одной щеке, затем по другой. Голова несчастной девушки моталась из стороны в сторону, волосы выбились из-под чепца.
Роза на мгновенье остолбенела, но тут же бросилась к ним. Она схватила Грифита за руку.
Грифит позвал людей себе на помощь. Появилась охрана.
Два стражника схватили Розу.
– Как вам не стыдно? – закричала она Грифиту. – Это вы виноваты! Всему причина ваша неловкость! Служанка из-за вас уронила поднос! Вы не имеете права ее бить!
Грифит мрачно улыбнулся охране.
– Эта, которая всем тут надоела воплями, – последнее увлечение Хока. Надеюсь, она окажется погорячее остальных.
Леденящий ужас пробежал по спине Розы. Золотая ладанка со змеей тускло блеснула, словно подмигнув ей, и Роза вспомнила, где видела это изображение – на знамени войск неприятеля, осаждавшего Мастерсон.
– Мы хорошо знакомы с женщинами Мастерсона, – зловеще улыбаясь, произнес Грифит. – С последней особенно много было хлопот. Но теперь мы научились с ними обращаться и ваше присутствие здесь, леди, как нельзя кстати. Оно послужит восполнением урона, нанесенного нам Хоком.
Больше монах ничего не сказал.
Роза перестала вырываться из рук стражников, осознав бессмысленность сопротивления. Когда ее выводили из трапезной, она кивнула служанке, которую бил Грифит, и та в ответ шепнула ей слова благодарности.
Розу вели по мрачному переходу – высокие каменные стены, сводчатый потолок, толстые деревянные двери. Монахи в надвинутых на лоб капюшонах скользили, как темные бесплодные тени.
Два стража пропустили их, расступившись. Стены роскошной комнаты были увешаны богатыми украшениями. По углам стояли высокие канделябры на серебряных подносах. С картин в золоченых рамах смотрели изможденные лики святых.
Обе створки двери раскрылись, и вошел человек в красной мантии. Только по седине можно было догадаться, что ему уже больше сорока лет. Выглядел он моложаво. Человек сел в мягкое кресло с высокой спинкой. Розе показалось, что грифоны на деревянных ручках кресла нахально показывают ей языки и вызывающе подмигивают. Дрожь пробежала по ее телу, но она взяла себя в руки. Нечего показывать этим людям свой испуг!
Грифит с силой толкнул Розу. Она упала и растянулась на полу.
– На колени, женщина! Перед тобой его преосвященство епископ Морлейской епархии Талворк!
* * *
Продрогла Роза до костей. Со скользких мокрых стен подземелья стекала вода. От постоянного звона капель можно было сойти с ума.
Хорошо, что в келье не было света, а то Розе пришлось бы созерцать на полу возню крыс.
Роза подтянула колени к груди, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Под отвратительный писк крыс ей пригрезилось другое место ее заточения: светлая уютная комната в башне Мэри.
Она горестно вздохнула. В своей жизни ей так и не довелось испытать настоящей свободы. Детство в Браервуде прошло под надзором целой армии нянек, служанок и учителей. Они следили за каждым ее шагом. У Векслеров свободы и вовсе не было, а в стенах монастыря святой Агаты ею помыкали, как простой служанкой.
Девушка пожалела себя, погоревав о несчастной доле. Всю жизнь – в тюрьме, всю жизнь – пленница! К кому еще ей осталось попасть в плен?
Роза произнесла шепотом:
– В конце концов я когда-нибудь обрету свободу!
Она должна найти способ выбраться отсюда!
Ее мрачные мысли были прерваны шумом. Дверь распахнулась. Розу сначала ослепил свет масляной лампы, но вскоре она сумела разглядеть, кто вошел – го была девушка, которую избил Грифит. За ее спиной стоял стражник.
– Госпожа, я принесла вам поесть и теплую накидку, – девушка протянула поднос и накидку.
Роза с подносом в руках села на пол.
Служанка умоляюще посмотрела на охранника, и тот отступил в темноту коридора.
– Меня зовут Мейв. Спасибо вам, что вы столь благородно защитили меня. Я крайне сожалею, что из-за меня вы попали в темницу.
– Мне кажется, этот монах все равно отыскал бы повод, чтобы заточить меня, – успокоила Роза девушку. – А ты как сюда попала?
Мейв нахмурилась.
– Меня взяли в плен вместе с моей госпожой и другими девушками во время нападения на наш город. Родом я из Мастерсона.
– Из Мастерсона? Твоей хозяйкой была леди Мэри?
– Да. Бедная моя госпожа! Она умерла в заточении.
Роза поторопилась объявить, что она тоже из Мастерсона. Мейв с нетерпением расспросила о последних городских новостях. Особенно ее интересовал рыжеволосый рыцарь по имени Седрик.
– Мы были обручены, – объяснила Мейв. – Я непременно выйду за него замуж, если только смогу отсюда выбираться и если, конечно, он согласится – жениться на мне после того, как… – она всхлипнула и закрыла лицо руками.
Роза содрогнулась, догадавшись, что довелось пережить бедняжке Мейв. В утешение она сказала:
– Твоей вины в том нет, и Седрик поймет это.
– Ах, госпожа! Какая сладкая надежда!
Стражник покашлял за дверью:
– Пора! – предупредил он. – Скоро будут звонить к – заутрене.
Мейв горько улыбнулась.
– Какие они шутники, эти святые братья! Сами погрязли в грехах, а от других требуют, чтобы каждый день люди ходил на мессу очищать свои души.
Роза бессильно опустила руки. Ладони коснулись мокрого пола. Слезы закипали в ее глазах, но чтобы сдержать рыдания, девушка про себя захохотала: «Действительно, шутники!». И никто не услышал ее смеха в черном сыром подземелье и не увидел слез.
* * *
Была ночь, но Роза этого не знала. В сырой темени подземелья нельзя было различить времени суток. Стражник разбудил ее и, заспанную, повел по темным коридорам, переходам и винтовым лестницам.
Она снова предстала перед Талворком. Епископ глянул на бледное лицо, покрасневшие и опухшие глаза девушки.
– Вы, должно быть, жалеете, леди, что в прошлый раз оказались столь несговорчивы? Вам ведь не хочется вернуться в подземелье, правда?
В манерах епископа было нечто, толкавшее Розу на противостояние.
– Я ничего не скажу вам, пока вы не дадите обещания отпустить меня.
Талворк зло усмехнулся.
– К сожалению, не могу вам того обещать. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не выясним, кто же вы.
– Вы всегда сначала заманиваете к себе путника, а потом заключаете его в подземелье?
– Конечно, нет! Дорогая, вы же не обычный путник! Женщина, одна, без сопровождения… В этом есть что-то подозрительное. К тому же, мы знаем, что вы как-то связаны с лордом Гаретом Хоком.
– Никоим образом!
Роза и в самом деле хотела бы позабыть, как с радостью бежала с ним из монастыря, вышла замуж в Тангейте и стала его женой, пережив брачную ночь.
– Лорд Хок весьма нам интересен, а, стало быть, интересны нам и вы. Говорите, кто вы?
Роза подумала, что ее титул, возможно, смутит Талворка. Но после разговора с Мейв она поняла: это не поможет. Ведь схватили же они и довели до смерти Мэри Хок, девушку знатного происхождения!
– Вы можете называть меня просто Розой.
Талворк удивился.
– Просто Розой? Ладно. Долго ли вы были в Мастерсоне?
– Дольше, чем мне того хотелось бы.
– Не могли бы вы отвечать более ясно?
– Нет!
Епископ перегнулся через стол. Злость кипела в черных глазах.
– Юная леди, вы забыли, ко мне надо обращаться «ваше преосвященство»!
С ледяным взором Роза произнесла:
– Этот титул я приберегу для священников, верных заветам нашего Господа!
Талворк сжал резные ручки кресла, похожего на трон. Монахи за спиной Розы перешептывались, их поразило ее вызывающее поведение.
– Мне становится все труднее терпеть ваше неповиновение!
– Зачем же тогда терпеть? Отпустите меня!
– Если вы расскажите нам хотя бы, как себя чувствует лорд Хок!
Розе показалось, что она одержала маленькую победу, и девушка поспешила себя с нею поздравить.
– А вы полагали, ваши люди убили его, не так ли? Каким сюрпризом для вас было узнать, что Гарет Хок жив и здоров! Да еще настолько здоров, что сумел защитить Мастерсон!
– Мои люди обманули меня. Они сказали, что несчастный случай оборвал его жизнь.
От негодования Роза чуть не задохнулась.
– Несчастный случай?! Вы же знаете, это ложь! Вы послали своих людей, и по вашему приказанию они чуть его не убили!
– Вы защищаете человека, преданного церковью анафеме?
– Мне нет дела до вашей розни. Я только не понимаю, какую пользу вы собираетесь извлечь из моего заключения?
– Да вам цены нет! – с издевкой сказал Талворк. – Вы послужите приманкой! На вас лорд Хок, полагаю, клюнет, как на живца. Нам известно, что вы его любовница. Думаю, невзирая на риск, в любой момент он может явиться, чтобы спасти вас.
Роза закрыла глаза и вздохнула.
– У него вряд ли возникнет желание рисковать из-за меня.
– Вы потеряли веру в лорда Хока?
– Для этого у меня есть веские основания. Так что поищите какую-нибудь другую приманку!
* * *
Гарет и Джайлс встретились в трактире «Змея и Крест».
– Какие новости? – нетерпеливо спросил Гарет.
– Милорд, она в аббатстве!
Этого Хок боялся более всего. Роза попала в цепкие смертельные объятия епископа Морлейского!
– Срочно едем в аббатство!
– Не возражаю, милорд, но следует проявить осторожность. Опасаюсь, здесь пахнет могильным духом.
– В каком смысле, Джайлс?
– Слишком уж просто было мне узнать, что Роза в аббатстве!
– Ну и умен же ты, Джайлс!
– Спасибо на добром слове, лорд Хок. Я уверен, людям Талворка поручили распустить слух о том, что беглянка у них в Морлее.
– А зачем это Талворку нужно?
– Чтобы заманить вас! В борьбе с вами Талворк последнее время терпит поражение за поражением. Вот он и хочет свести счеты.
– Распустить слух… Старый трюк! Но сработает ли он на этот раз, это мы еще посмотрим!
– Вы правы, милорд!
Гарет допил эль и с силой грохнул глиняной кружкой по столу.
– Чтоб они провалились, эти женщины! – в сердцах воскликнул он, но про себя подумал совсем иное и тяжело вздохнул. – Нечего откладывать! Едем сегодня же вечером.
Джайлс с тревогой поглядел на хозяина.
– Но монахи как раз и ждут вас, милорд!
– Мы их перехитрим.
* * *
Роза в сонном забытьи вздрогнула от клацанья навесного замка двери. Ей показалось, что она только что заснула.
– Следуйте за мной! – приказал стражник.
«А спит ли когда-нибудь епископ?» – подумала о Талворке Роза и вдруг догадалась: он хочет довести ее до нервного расстройства, лишив возможности спать! Она представила, как опять монахи будут всю ночь напролет задавать ей бесконечные вопросы: сколько рыцарей у лорда Хока? Какие у него планы на зиму? Как случилось, что Гарет Хок узнал о нападении заранее? Кто его предупредил?
Но Роза делала вид, что не имеет об этом ни малейшего представления. Она снова и снова повторяла Талворку, что ничего не знает, но епископ не верил ей.
Однако на этот раз охранник провел ее в трапезную. В длинной комнате с высокими потолками царило пьяное веселье: Рыцари и монахи пили. Им прислуживали усталые, измученные девушки. Среди них Роза заметила и Мейв.
Теперь она стала понимать, почему Гарет люто ненавидит Талворка.
Страж подвел Розу к неприметной двери. Она обрадовалась, что чудовищный шум попойки, пьяная возня и крики остались за дверью, но радость мгновенно улетучилась, когда она увидела, куда попала.
Раньше о подобном Роза слышала только в страшных сказках. То была комната пыток. Свет огня камина выхватывал из темноты железные башмаки – «испанские сапоги». По стенам были развешаны жуткие приспособления: тиски для больших пальцев, хлысты, железные прутья. На огне бурлил котелок с каким-то дьявольским зельем.
Тут же следом за ней вошел, шурша своей мантией, Талворк в сопровождении Грифита и еще одного монаха, которого они называли Андрусом.
Роза в ошеломлении рассматривала мантию епископа.
– Красный бархат и горностай? – спросила она. – Вы всегда так пышно одеваетесь для пыток женщин?
Талворк с размаха ударил ее по щеке. От удара голова Розы дернулась.
– Не твое дело, сука! – прошипел он.
Епископ кивнул на инструменты пыток.
– Сейчас ты у нас заговоришь по-другому! Скоро ты раскроешь нам все секреты Хока!
– Дурак! – бросила ему в лицо Роза, на ее щеке горело, от пощечины алое пятно. – Вы еще жестоко поплатитесь за свое варварское отношение к женщинам!
Талворк гнусно рассмеялся.
– Это мы еще посмотрим!
В свете огня камина рубины на его пальцах блестели, как капли крови. Он медленно ходил вокруг Розы.
– Начнем! Нет сомнений, лорд Хок уже поставил на тебе свою печать – клеймо потерянной невинности.
Епископ подошел к камину и выбрал на решетке длинный железный прут. На его конце оранжевым огнем горело тавро в форме герба Морлейской епархии – змея и крест. Такой же знак носил и епископ на своей груди.
Он подошел к задрожавшей от страха Розе.
– Я тоже оставлю на тебе свой знак, дрянь!
– Куда же мы поставим ей клеймо? – спросил Талворк у приспешников.
Грифит суетливо подскочил к Розе и задрал ей юбку.
– Вот сюда, ваше преосвященство! – он обнажил бедро несчастной пленнице. – Самое подходящее местечко! Это чтобы она больше никого не дурачила и чтобы любой, с кем она ляжет в постель, знал: она не такая уж чистая и невинная, какой прикидывается.
Раскаленное железо легло на тело. Страшный крик Розы жутким эхом разнесся под высокими потолками всех залов аббатства.
Запахло жженым, и каждая полоска герба Морлея отпечаталась на нежном бедре. От невыносимой боли Роза едва не потеряла сознание.
Внезапно дверь открылась, и в комнату стремительно вошел еще один монах. Его лицо было скрыто капюшоном.
– Что случилось? – недовольно спросил Талворк.
– Он здесь, ваше преосвященство! Лорд Хок в Морлее!
Талворк торжествующе посмотрел на соратников.
– Со мной! – кивнул он Грифиту и Андрусу.
– А ты посторожи эту шлюху, – велел епископ вошедшему монаху.
Роза с ненавистью смотрела на стража. Боль нестерпимо жгла тело, но она нашла в себе силы сказать:
– Чума на всех вас! Вам никогда не победить Гарета Хока!
– Это уж точно, госпожа! Им его не победить!
Роза была удивлена дружеским тоном голоса стража. Монах поднял с пола ее накидку и набросил ей на плечи.
– Быстро уходим отсюда. Только тихо! Пока все не открылось. Я не знаю, сколько у нас времени в запасе.
Они выскочили в коридор и миновали переходы, пересекли пустынный зимний сад и через потайную дверь вышли за стены аббатства.
Роза с трудом глотала морозный воздух. Ночное небо было усеяно звездами, луна проливала холодный свет на землю. Вдруг Роза заметила темную фигуру всадника на черном коне. Радостный крик вырвался из ее груди. Это был Гарет.
Не обращая внимания на боль в ноге, она бросилась к мужу. Через мгновение Роза оказалась в его объятиях и уткнулась ему в грудь, задыхаясь от бега и рыданий.
Он прижал ее трепещущее тело и прошептал:
– Теперь, соловушко, ты в безопасности.
Роза вытерла слезы. Ее охватил ужас, когда она представила, что с ней было бы, если б не Гарет и лжемонах. Она узнала: это был Джайлс.
– О, Гарет! Как ужасно… – начала Роза.
Гарет поцеловал ее в лоб.
– Все позади, дорогая моя! Нам нужно торопиться. Скоро епископ поймет, что доклад Джайлса вранье.
