5

Спускаясь впереди мужа по лестнице, ведущей в салон, она вновь нашла тот непринужденный тон, что принят между супругами. В ожидании Тесс, переодевавшейся в своей комнате, они выпили по аперитиву.

— Кажется, ей здесь нравится, — заметила Мелфи, желавшая направить беседу в нейтральное русло.

Фрэнк протянул Мелфи бокал «Баккарди».

— Да, это была прекрасная мысль — пригласить ее сюда.

Мелфи, вспомнив, что яд хорошо растворяется в спиртном, отставила бокал.

— Возможно, у нас несколько дней погостят Лерой-Видал с супругой. Он вместе со мной возвращался из Америки.

— Как дела у Клер? — поинтересовалась Мелфи.

— Кажется, хорошо. Впрочем, ее не было с ним, она оставалась в Париже. В самолете он обсуждал со мной одно дело, которое, возможно, мы проведем вместе. Речь идет о…

Мелфи не слушала, устремив взгляд на мужа. Слегка наклонив корпус вперед, она небрежно перекатывала в руках бокал. При этом на лице ее было написано живейшее внимание. Время от времени она заинтересованно кивала, не слыша ничего из того, о чем он рассказывал.

«После завтрака я возьму автомобиль, — думала она. — Прежде всего, пусть они считают, что я ни о чем не подозреваю. Если они покопались в автомобиле, то наверняка с умом — придумали что-нибудь хитрое, замедленного действия. По логике, «несчастный случай» должен произойти далеко от дома, то есть подальше от них. Фрэнк знает, что я люблю быструю езду, и неоднократно указывал мне на это. Поэтому, если я буду ехать медленно и осторожно, то бояться мне нечего. Для начала заеду к Лапарелло. Я никогда еще не ремонтировалась у него, лишь изредка заправлялась. Пусть он внимательно осмотрит автомобиль. Может, он и не слишком ловкий предприниматель, зато знающий мастер. Скажу, что слышу какие-то посторонние шумы и не хочу рисковать, поскольку через день мы решили возвращаться во Францию. Ведь перед дальней дорогой автомобиль следует осмотреть и хорошо подготовить к путешествию. Впрочем, придумаю, что сказать. Какая мне разница, что он подумает, ведь он и так считает меня эксцентричной старухой».

«Почему ты улыбаешься, Мелфи?»

«Да так просто. Я слушаю тебя, Фрэнк».

«Что знаешь ты о наших планах?»

Внезапно ей пришла в голову мысль: а не лучше ли было бы уехать, захватив все необходимое и ничего не объясняя тем двоим? Что стало бы с их «совершенным преступлением», если бы жертва улизнула от них! Конечно, она не может исчезнуть навсегда, на всю оставшуюся жизнь, отказаться от своих привычек, привязанностей. Но в ее возможностях уехать отсюда, причем немедленно. Надо лишь захватить чековую книжку и шкатулку с драгоценностями. Тогда автомобиль можно будет оставить у Лапарелло, как она и намеревалась, и попросить его тщательно смазать все детали. Ее же он сможет подбросить до города на своей старой колымаге. А вот от города ее следы должны потерять и владелец гаража, и любой другой заинтересованный. Деньги позволят ей осуществить любой план. В городе она может воспользоваться теплоходом, спальным вагоном или самолетом. А может, сразу отправиться в Париж, оставив тех двоих в глубоком разочаровании? Это могло бы ее спасти…

«Надолго ли, моя дорогая Мелфи?» — съязвил ее внутренний голос.

И моментально ликование, охватившее ее, исчезло. Она должна смотреть правде в глаза: поступив так, она лишь отодвинет опасность, но не устранит ее.

Мелфи нельзя было назвать ни трусливой, ни осторожной. Более того, она знала, что могла быть даже мужественной, но постоянно жить, испытывая чувство подстерегающей опасности, — этого она не могла вынести. Можно жить начеку в ожидании грозящей опасности в течение нескольких дней, но не всю же оставшуюся жизнь…

«Здесь я все-таки в состоянии локализовать опасность, поскольку нас только трое и никому из нас не остается ничего иного, как наблюдать за остальными. В другом месте эти двое могут нанять кого-нибудь, кто и выполнит их поручение. А как мне распознать врага среди всех тех равнодушных, с которыми я общаюсь?»

Даже рассматривая положение вещей с оптимистической точки зрения, она вынуждена была признать, что Тесс разработала свой план не для того, чтобы при первом же возникшем препятствии отказаться от него. Она хотела заполучить Фрэнка, а Фрэнк — ее! Это и было основой их плана, о чем ей никогда не следовало забывать.

А для начала она должна прекратить жалеть себя.

— Пока нет Тесс, я бы с удовольствием выпил еще глоток «Баккарди».

Эта фраза будто бы послужила знаком для Тесс, и она вошла в комнату.

— Так-так, — с улыбкой воскликнула Тесс, — пьете без меня?

— Что вы желаете? Виски, как обычно?

— Нет! Слышите, Мелфи? Он еще ославит меня как пьяницу! Что вы обо мне подумаете?

Подавив приступ тошноты, Мелфи с улыбкой ответила какими-то ничего не значащими словами. Втроем они выпивали как лучшие друзья, совместно проводящие свой отпуск.

— Вы уже слышали, Мелфи, что мне захотелось поудить рыбу? — поинтересовалась Тесс.

«Мы уже ближе к делу», — подумала Мелфи, уткнув нос в бокал, чтобы те двое не заметили выражения ее глаз.

— Представляете, Фрэнк понятия не имеет об этом виде спорта. Удивительно, не правда ли? Такой спортсмен, как он! Это очень захватывает. Я могу часами удить рыбу. Правда, если хочешь поймать крупную рыбу, следует особенно тщательно выбирать леску.

— Я знаю, — подтвердила Мелфи. — Сегодня после обеда я съезжу в Рапалло и подберу подходящую.

Сейчас Мелфи почувствовала к Фрэнку даже что-то вроде нежности. Ей было невыносимо видеть его связанным с этой интриганкой, верящей, что при помощи какой-то абсолютно идиотской истории удастся заставить ее, Мелфи, воспользоваться автомобилем.

И вдруг Тесс произнесла нечто совершенно неожиданное:

— С другой стороны, дорогая, если вы поедете в Рапалло, то что нам делать с доктором Перетти?

И когда Мелфи с удивлением поглядела на нее, Тесс пояснила:

— Разве вы забыли, что ежедневно после обеда он делает вам уколы?

И, смеясь, добавила:

— Ничего не хочу сказать, но если бы он был симпатичным парнем…

— Действительно, — ответила Мелфи, не понимавшая, куда клонит Тесс, — когда я обещала Фрэнку привезти леску, я совершенно забыла о докторе Перетти.

Итак, она загнала своего врага в угол. Ей стало любопытно, как та выйдет из создавшегося положения.

— Знаете, — проговорила Тесс, — я как ребенок. Если мне хочется какую-нибудь игрушку, то я непременно должна получить ее сразу. В противном случае она не доставит мне удовольствия.

Мелфи улыбнулась. Во время разговора с Тесс она бросала короткие взгляды на Фрэнка, выслушивающего болтовню своей любовницы с тем же выражением лица, что и ее собственную.

— Что же мне делать? — беспомощно спросила Мелфи, как будто не подозревала об их планах.

— Что ж, если вам не нужен автомобиль, Мелфи, тогда я сама с удовольствием съезжу в Рапалло. У меня уже давно не было никакой необходимости куда-либо выезжать.

Мелфи уставилась на них. Происходящее казалось ей совершенно необъяснимым.

— Тебе нехорошо? — встревожился Фрэнк.

— С чего ты решил? Как тебе могло прийти такое в голову!

— Если позволите, Мелфи, я заберу с собой вашего мужа.

При других обстоятельствах она сочла бы подобное предложение в высшей степени бестактным и соответственно отреагировала бы. Но сейчас она не хотела этого делать.

— Разумеется, поезжайте вместе с ним в Рапалло. Откровенно говоря, мне бы не хотелось выходить сегодня.

Теперь она ничего не понимала. Они что, внезапно решили изменить свой план, или она ошиблась, сделав неправильный вывод?

Если опасность не была связана с автомобилем, то тогда с чем? Вновь появилось множество вопросов. Она чуть не уронила свой бокал, когда ставила его на стол. Мелфи слышала, как они болтали о пустяках, Тесс громко смеялась и, казалось, находилась в самом лучезарном настроении.

Может, они задумали что-то, что произойдет в их отсутствие? Но Тесс достаточно предусмотрительна, чтобы помнить о докторе Перетти. Она же знала, что Мелфи не останется одна. Впрочем, и слуги покинут дом только после ужина. На всякий случай Мелфи предупредила:

— Раз уж вы отправитесь в Рапалло, то я, наверное, схожу к Жанне Лурсе сыграть в бридж.

И пояснила Тесс, которая не знала Жанну:

— Прелестная женщина. Она живет на соседней вилле. С ней интересно играть. Я рада буду вновь увидеть ее. С тех пор как я приехала сюда, мы только перезванивались.

— Прекрасная идея, — искренне произнес Фрэнк.

— А вы играете в бридж, Фрэнк? — поинтересовалась Тесс.

— Иногда меня берут четвертым, но вообще играю неважно.

— Тогда у меня нет никаких оснований забирать вас с собою, — недовольно проговорила Тесс.

И при всем желании в ее словах было трудно уловить двойной смысл.

Мелфи нужно было взять себя в руки, чтобы подавить страх, вновь накативший на нее. Но она убеждала себя, что правильно оценивает ситуацию. Просто им нужно выиграть время. Конечно, ей грозила опасность, но не настолько близкая, как она опасалась.

Чтобы испортить Тесс ее приподнятое настроение, Мелфи сказала:

— Я решила пригласить к нам пару друзей, дабы вам здесь было не так скучно.

По выражению лица молодой женщины она увидела, как огорчило ее это известие.

— Я позвоню еще сегодня. У нас много друзей, которые находятся сейчас здесь, в Италии.

И оживленно добавила:

— Обычно на каждом званом вечере в Париже строятся планы совместного проведения отпусков. Наступает август, и все разъезжаются в разные стороны, чтобы потом, в сентябре, опять сожалеть о несостоявшихся встречах. Вот уж действительно глупость! Но это совсем не значит, что я настаиваю на этом. Как тебе мое предложение, Фрэнк?

— Неплохая мысль.

Кажется, и его огорчило предложение Мелфи. Видимо, у них пока не было определенного плана. Не исключается, что перспектива иметь полный дом гостей заставит их принять поспешное решение.

— Может, мы уже сядем за стол? — предложила Мелфи.

Наверное, впервые с того момента, как Мелфи узнала о заговоре, у нее появился аппетит. Тесс и Фрэнк молча последовали за ней.

После обеда они отправились в Рапалло, а Мелфи, стоя на террасе большого салона, наблюдала, как отъезжает автомобиль. За рулем сидела Тесс. Погруженный в свои мысли, Фрэнк сидел рядом с ней.

Всю дорогу они молчали, пока не приехали в город, где, как и все, сделали покупки.

Перед возвращением в Санта-Маргериту Фрэнк предложил чего-нибудь выпить.

— Тогда давай зайдем к Луиджи. У него можно выпить мартини и поесть креветок.

Оставив машину у церкви, они пешком направились к маленькому кабачку. Пока они спускались по немногочисленным ступенькам в прохладное помещение, нежно позвякивал занавес из мелких раковин. Внизу на полную громкость пел о неслыханной любви Шарль Азнавур. Шаркая сандалиями, к ним подошел Луиджи и показал пальцем на музыкальный автомат:

— Этого захотели гости. А мне эта машина, играющая сама по себе, отвратительна, как какой-нибудь монстр.

Пожав плечами, он добавил:

— Все время играют одни и те же пластинки, с раннего утра и до позднего вечера, и ничего другого, кроме иностранной музыки да джаза. Как будто у нас нет собственной музыки! Я уж не говорю об опере, но прекрасные, полные чувства песни…

— Нам это не помешает, — дружелюбно прервал его Фрэнк.

Однако Тесс возразила со своей неотразимой улыбкой:

— Будьте так любезны, Луиджи, выключите ваш автомат. Мы пришли, чтобы отдохнуть.

Легким жестом он дал понять ей, что разделяет ее мнение.

Они видели, как он исчез за стойкой, а затем появился оттуда с небольшой табличкой в руках, гласившей: «Не работает». Он прикрепил табличку к автомату.

— Что вам принести?

— Мартини и креветки, — заказала Тесс.

— Тогда две порции?

В ожидании напитков они закурили. Фрэнк, в котором этот кабачок пробудил нежные воспоминания, обнял Тесс за плечи. Она же легко отстранилась.

— Нам надо поговорить, любимый.

Луиджи принес на подносе бокалы и поставил перед гостями блюдо с креветками.

— Если еще чего-нибудь захотите, позовите меня. Я тут, рядом. До пяти часов тут никого не будет, а в моем обществе, подозреваю, вы не особенно нуждаетесь.

Луиджи удалился. Он был в джинсах и в пуловере, разорванном под мышками.

— Я знавал его прежде, когда он еще уделял большее внимание своей внешности, — заметил Фрэнк.

— Не о Луиджи речь, мой дорогой. Здесь только ты… и я.

Превратно истолковав смысл ее слов, он притянул ее к себе. Она терпеливо позволила поцеловать себя, затем немного отстранилась и привела волосы в порядок.

— Ты слышал, что сказала Мелфи?

— Что ты имеешь в виду, дорогая?

— Я имею в виду тех друзей, которых она намерена пригласить.

— Ну и что?

— А что ты думаешь об этом? — настаивала Тесс.

— Да мне все равно. Если ей это доставит удовольствие…

— Не об этом речь.

Примирительно улыбаясь, он спросил:

— Ну-с, прелестное дитя, и что дальше?

— Мне кажется, что вчера вечером ты был значительно любопытнее. Если мне не изменяет память, тебя интересовало, в состоянии ли я инсценировать безупречное преступление.

Не отвечая, он долго смотрел на нее. С его лица постепенно исчезала улыбка, и оно становилось угрюмым. Это напоминало тень, набежавшую на залитый солнцем пляж.

— Я придумала это, Фрэнк. Да, я это придумала. Все это чрезвычайно просто. Это не оставит никакого следа, не потребует ни помощников, ни оружия. Это не причинит боли, сработает наверняка и будет казаться глупой случайностью, за которую никто не может нести ответственности.

Она замолчала, давая ему возможность осмыслить сказанное. Со своей стороны, он не выказывал ни особого нетерпения, ни любопытства. Тесс не обращала внимания на его выразительное молчание.

— Я сделаю все сама. Думаю, так будет лучше. Могу заверить тебя, что на нас не падет и тени подозрения, поскольку у нас будет стопроцентное алиби.

— Так тебе стоит взять патент на свой метод… — с налетом горькой иронии произнес Фрэнк.

— Ну как хочешь. Если я это сделаю, то только для тебя и для себя. Не забывай этого. Только не рассчитывай на то, что я это сделаю, не предупредив тебя заранее. Я не намерена ставить тебя перед свершившимся фактом, дабы пощадить твое душевное спокойствие. Мы вместе примем решение и вместе доведем дело до конца. Мы должны оговорить все, прежде чем уйдем из бара. Либо мы строим наше будущее вместе, либо каждый отдельно. Останься мы вместе, Фрэнк, и все будет по Библии: в радости… и в горе…

— Я не могу без тебя жить.

— Тогда — решено.

Они внимательно посмотрели друг на друга, как новобрачные, только что произнесшие торжественное «да». Только для Тесс в данном случае подразумевалась не любовь… речь шла о жизни Мелфи.

Подняв бокалы, они осушили их, как если бы в них содержался волшебный напиток, навеки связавший их.

— Так я слушаю тебя, — напомнил Фрэнк.

— Когда по утрам я выхожу из комнаты, чтобы встретиться с тобой у сходней, я прохожу по коридору мимо двух дверей, одна из которых ведет в комнату Мелфи, другая — в ванную. Дверь в комнату Мелфи всегда закрыта. В ванную — открыта.

— Почему?

— Потому что Антония напускает для Мелфи воду в ванну, — ответила Тесс, — и растворяет в ней соль. Как правило, это всегда происходит в одно и то же время. Мы даже перебрасываемся с Антонией парой слов.

— Куда ты клонишь? — нетерпеливо прервал ее Фрэнк.

— Что видишь ты, проходя мимо двери в ванную?

— Ну, ванну.

— А что еще?

— Умывальник?

— Нет, умывальник справа, его не видно из коридора, — поправила его Тесс.

— Зеркало?

— Нет. Зеркало висит на противоположной стороне.

— Колонку?

— Правильно, Фрэнк, колонку. Поскольку я вижу ее ежедневно, то мне и пришла в голову мысль, как ее использовать.

— Хочешь взорвать ее? — полюбопытствовал Фрэнк.

— О нет, мой план много проще. Слушай, как и каждое утро, мы встретимся с тобой на сходнях. Итак, я выйду из своей комнаты, пройду мимо ванной Мелфи и увижу Антонию, которая напускает в ванну воду. Переброшусь с ней парой слов о погоде, жаре и пройду дальше. Она будет считать, что я спустилась вниз, чтобы встретиться с тобой. Следишь за мной?

— Дальше! Продолжай, — потребовал Фрэнк.

— А я на цыпочках вернусь назад. Антония меня и не заметит, потому что склонится над ванной, чтобы растворить в ней соль.

— И что ты сделаешь?

— Я вернусь в свою комнату и стану слушать. Как только вода перестанет течь — а для этого и не надо особенно прислушиваться, — я вновь спокойно выйду в коридор.

— Ну и?

— Каждый раз, как только Антония наполнит ванну, — продолжила Тесс, — она через внутреннюю дверь заходит в спальню к Мелфи, раздвигает тяжелые портьеры и что-то произносит. Наверное, всегда одно и то же. Ну, например: «Мадам, ванна готова». Возможно, они даже обмениваются парой фраз о погоде. В любом случае у меня достаточно времени, чтобы успеть.

— А что — успеть?

— Заскочить в ванную… и совершить великолепное преступление.

— Прошу, Тесс, ведь мы же не в театре, говори толком.

— Я погашу огонь в колонке. И все.

— Что — все?

— Но, Фрэнк, не прикидывайся глупее, чем ты есть! Подумай немножко и все поймешь: Антония оставит дверь в коридор открытой, чтобы не запотели стекла. Когда Мелфи встанет с постели и отправится в ванную, она, естественно, закроет дверь, поскольку ей надо раздеться донага.

— А другая?

— Что — другая? — не поняла Тесс.

— Другая дверь.

— Мелфи закроет ее за собой, поскольку Антонии необходимо будет использовать то время, которое ее госпожа находится в ванной, для того, чтобы привести в порядок комнату. Итак, Мелфи остается одна, она сидит в ванне, а газ заполняет помещение. На всем этаже, кроме нее, не будет никого, ибо Антония, выполнив работы наверху, спустится вниз, чтобы убрать в салоне. У нее не будет повода подняться наверх, потому что Мелфи, как известно, по утрам не завтракает. Ты и я, мы оба будем на лодке в море, что любой сможет увидеть и о чем каждый знает. Как обычно, мы вернемся назад под любопытными взглядами людей и, войдя в дом, как раз окажемся теми, кто спросит о Мелфи. Мы не будем подниматься наверх, мы будем ждать ее внизу. Тогда Антония отправится за ней, что входит в ее обязанности. Между тем мгновением, когда Мелфи погрузится в ванну, и тем моментом, когда мы проявим беспокойство по поводу ее отсутствия, у нее будет достаточно времени, чтобы задохнуться или утонуть в ванне, почувствовав недомогание. Врачу останется лишь зафиксировать смерть, полиция же, обнаружив, что погас огонек колонки, припишет это сквозняку. Никто не свете, даже самый недоверчивый человек, не заподозрит нас… Ну, и что ты думаешь?

Фрэнк долго молчал.

— А если Мелфи обратит внимание, что фитилек не горит?

— Но не она же напускает воду в ванну, а Антония, которая при помощи термометра регулирует нужную температуру. Ведь Мелфи принимает не слишком теплую, но и не холодную ванну.

— А если все-таки ее взгляд упадет на горелку?

— И в этом случае нет ни малейшего повода для беспокойства, поскольку сама Мелфи никогда не пользуется краном для горячей воды.

— Вдруг она недолго будет сидеть в ванне? — продолжал задавать вопросы Фрэнк.

— Об этом мы вообще можем не думать. Большую часть времени до обеда Мелфи проводит в ванне. Ну, есть еще вопросы?

— Да нет… думаю, нет, — сдался Фрэнк.

— Видишь, в моем варианте нет ни малейшего риска. Я не использую никаких предметов, не дотрагиваюсь ни до чего, только прикручиваю фитилек. Антония ни разу больше не возвращается в ванную, я же говорила тебе об этом.

Нахмурив брови, он пристально смотрел на нее, как будто хотел прочесть, что у нее внутри.

— Я все задаюсь вопросом, откуда у тебя такая богатая фантазия? — наконец промолвил он.

— Иногда мы, женщины, можем лучше понять друг друга, чем вы, мужчины, и, соответственно, помочь, дорогой.

И Тесс склонила голову на его плечо.

— Представь себе, любимый, вся жизнь перед нами, и нам не надо прятаться. Лучшее, что может дать этот мир… тебе и мне!

— Пора нам уже собираться, Тесс, чтобы не слишком поздно вернуться на виллу. Не тот момент сейчас, чтобы привлекать к себе внимание.

Фрэнк бросил на стол несколько монет. Тесс послушно поднялась и пошла за ним, как и положено любящей жене, во всем подчиняющейся воле своего супруга.