Глава 13
Возле ворот я остановил такси. Без четверти шесть я уже был в гостинице. Странная это штука — мужское самолюбие. У меня его было на шестерых. Я чувствовал себя превосходно. Покажите мне парня, который в течение одного дня сумел бы отказаться от шестидесяти тысяч и сексапильной крошки.
Я гордился собой и спешил сообщить Элейн о своих подвигах. Распахнув дверь номера, я крикнул:
— Элейн!
В ответ — тишина.
Я закрыл за собой дверь и увидел записку, оставленную на столике. Мое торжество мигом улетучилось, внутри все опустилось. Она не могла уехать и оставить меня. Не могла!
Я взял листок бумаги и испытал облегчение; меня точно обдало свежим ветерком в душный день.
+++
16 часов 30 минут "Дорогой!
Женщина не может ждать так долго. Я ушла к косметичке. Вернусь к половине седьмого.
С любовью. Элейн"
+++
Я бросил записку на столик и подошел к телефону.
Снял трубку и заказал разговор со своим офисом.
— Ну как, Бред? — взволнованно спросил Крис.
— Неплохо, — отозвался я. — Брэйди предложил мне все бросить и перейти к нему.
— Какой оклад он тебе обещал?
— Шестьдесят тысяч в год.
В трубке раздался свист.
— Я ему понравился, — с сарказмом заметил я.
— Когда приступаешь к работе? — с нотой удовлетворения в голосе спросил Крис.
— Никогда. Я отказал ему.
— Ты рехнулся! — недоверчиво воскликнул он. — Только сумасшедший способен пройти мимо такой суммы.
— Тогда забронируй мне палату в «Корнел Клиник».
— Но, Бред... — возмутился он. — Ты же мечтал о таком шансе. Ты мог бы принять его предложение и оставить за собой фирму. Я бы управлялся здесь за тебя, и мы бы делили неплохой доход.
В его голосе зазвучали незнакомые мне нотки. Тщеславное желание быть первым лицом. Мне не понравилось, что мы вдруг стали компаньонами.
— Я же сказал тебе, что отказался, — сухо заметил я. — Пока что босс — я. Мне нужен заказ всей отрасли.
— Если ты поссоришься с Мэттом Брэйди, — сказал Крис, с горечью отказываясь от честолюбивой надежды, — можешь забыть об этом заказе.
— Это уж мои проблемы, — хмуро произнес я.
— О'кей, Бред, если ты так решил.
— Да, я решил именно так.
Возникла неловкая пауза, затем Крис спросил:
— Вернешься сегодня вечером?
— Нет, — вырвалось из моих уст. — Завтра. Сегодня у меня еще одна встреча с Брэйди.
— Я должен позвонить Мардж и предупредить ее? — официальным тоном спросил Крис.
— Я сам ей позвоню. До завтра.
— Врежь ему еще разок, — без энтузиазма сказал Крис напоследок.
Я продиктовал телефонистке мой домашний номер.
Пока Мардж шла к аппарату, я успел налить себе виски.
Оно показалось мне приятным на вкус. «Привыкаю», — мрачно подумал я. Услышал ее голос.
— Привет, детка, — сказал я.
— Бред, — обрадованно произнесла она.
Мардж, прекрасно знавшая меня, не спросила, что случилось. Я сам все ей рассказывал.
— У тебя усталый голос, — заметила она.
Я произнес лишь два слова, и она уже поняла мое состояние.
— Со мной все в порядке, — тихо произнес я. — Этот Брэйди — крепкий орешек.
— Ты провел у него в офисе целый день? — спросила Мардж.
Я обрадовался, что она так сформулировала вопрос.
Мне не придется сочинять.
— Да, — ответил я. — Он предложил мне работу.
Шестьдесят тысяч в год.
— Похоже, ты не очень этому рад, — заметила она.
— Верно. Я отказался. Он мне не нравится.
На мгновение я засомневался в ее реакции.
— Я уверена, ты знаешь, что делаешь, Бред, — без колебаний отозвалась Мардж.
— Надеюсь, да. Это бы означало потерю отраслевого заказа.
— Это не последнее предложение в твоей жизни, — сказала она. — Я не огорчена.
— До конца вечера я получу новую информацию, — быстро вставил я. — Иду к нему на обед.
— Заранее одобряю любое твое решение.
Я испытал неловкость — она безгранично верила в меня. Я поспешил сменить тему.
— Как Джини?
— У нее все о'кей, — ответила Мардж. — Но она ведет себя загадочно. Намекает на сюрприз в связи с нашим юбилеем. Интересно, что именно она утаивает.
— Скорее всего, ничего, насколько я знаю, — засмеялся я; вероятность того, что она проболтается Мардж насчет шубы, составляла пятьдесят процентов. — Есть вести от Бреда?
— Утром пришло письмо. Его простуда не прошла, он проведет в постели несколько дней. Я беспокоюсь.
— Не волнуйся, детка. Он поправится.
— Но если Бред в постели, значит, он серьезно болен.
Ты его знаешь.
— Возможно, он просто отлынивает от занятий.
— Но...
— Пустяки, детка. Не тревожься. Завтра увидимся.
— О'кей, Бред. Приезжай поскорее. Я соскучилась.
— Я тоже, детка. Пока.
Положив трубку, я добавил виски и лед в мой бокал, потом закинул ноги на диван. Меня охватило странное чувство. Что-то со мной было не так, но я не стал копаться в себе. Меня могла бы мучить старуха Совесть, но, похоже, я ее сейчас вовсе не интересовал. Возможно, секретарша Мэтта Брэйди ошиблась, и я ничем не отличаюсь от других мужчин. А может, я был прирожденным лгуном, правда, способным одновременно иметь дело лишь с одной дамой Или пришел к этому слишком поздно. Не знаю.
Элейн. Ее имя всплыло в моем сознании, и я улыбнулся. Ни одна женщина не была в такой степени создана для любви, как она. Все в ней вызывало восхищение, приводило в восторг — глаза, фигура, походка. Я сделал еще один глоток, закрыл глаза и увидел Элейн. Я словно выключил свет, чтобы заснуть. И это случилось.
Во сне она предстала передо мной маленькой девочкой, которая жила в Саттон-Плейс. Я вспомнил, как ходил из нашей квартиры на Третьей авеню, под железнодорожным мостом, смотреть на нее. Она была потрясающе хорошенькой, с длинными золотистыми волосами, и постоянно находилась под присмотром гувернантки в тщательно отутюженном платье.
Девочка ни разу не посмотрела на меня до тех пор, пока ее красно-синий мяч не откатился ко мне. Я поднял его и застенчиво отнес моей пассии.
Она молча взяла мяч, словно принести его ей было моей обязанностью, потом отвернулась. Но воспитательница велела девочке поблагодарить меня. Я услышал голос, напоминавший перезвон колокольчиков.
— Merci, — сказала девочка.
Я уставился на нее, затем помчался домой, взлетел по лестнице и спросил мать, что означает это слово.
— Кажется, по-французски это значит «спасибо», — ответила мать.
* * *
Я почувствовал руку на моем плече и проснулся.
Элейн улыбалась, глядя на меня.
— Опять напился, — сказала она.
Усмехнувшись, я привлек ее к себе и поцеловал в губы. Нам было так хорошо вдвоем. Спустя мгновение она освободилась.
— Эй! — воскликнула Элейн. — За что ты пил?
— За любовь, — ответил я.
Она улыбнулась и поцеловала меня. Окружающий мир исчез; я вернулся на землю, согретый излучением, исходившим от Элейн.
— Merci, — сказал я.
