Фюрер действительно принял Николауса фон Белова в том же бункере, на том же самом месте. Он мрачно застыл у висящей на стене огромной карты Восточного фронта. Голова его слегка подрагивала и клонилась набок, но в целом фюрер выглядел довольно решительно.

На удивление спокойно он выслушал доклад Белова о его поездке в Сталинград и даже согласился с мнением генерала Шмидта относительно опасений, связанных с Донским фронтом.

– Я уже давно приказал, – деловито заявил Гитлер, – сосредоточить за линией фронта в качестве резерва 22-ю танковую дивизию. Но у меня сложилось впечатление, что Гальдер не видит там никакой опасности и не торопится выполнить мой приказ! Это безобразие! Я еще раз поговорю с ним.

Гитлер пригласил Белова занять стул, и тот понял, что фюрер желает развить начатую им тему В таких случаях ошибиться было просто невозможно. Стосковавшийся по общению Гитлер начал вышагивать по диагонали кабинета, хрустеть пальцами и, как обычно в офицерской столовой-казино, говорить, говорить, говорить.

Казалось, его нисколько не смущало, что вместо блестящего собрания офицеров ставки перед ним сидел всего-навсего один слушатель, его собственный адъютант, уже по роду своей должности обязанный быть его, фюрера, спарринг-партнером.

– Вы даже не представляете себе, Белов, какие ретрограды наши генералы! Порой мне кажется, что они признают, что снаряд способен взорваться, только тогда, когда он разорвет их в клочья! Например, вы в курсе, что я давным-давно требовал удлинить стволы танковых орудий? Сразу же после демонстрации танка P2-IV я обругал глупых чиновников Управления вооружений Главного командования сухопутных войск, которые упорно отвергали увеличение скорости снаряда путем удлинения ствола. Эти дикие люди утверждали, что конструкция танка не рассчитана на столь длинный ствол и танк может перевернуться!

Мне рассказывал Борман, что еще перед войной русский нарком обороны СССР Ворошилов в пику Тухачевскому убеждал Сталина, что танк хуже коня, так как нуждается в горючем и выдает свое месторасположение светом фар и гулом мотора! Но по сравнению с нашими «военными интеллектуалами» даже Ворошилов – военный гений!

Неудивительно, что русские, а не немцы первыми создали танк Т-34 с длинным стволом! Я был прав тогда, но никто не пожелал мне верить! Так вот! Я и сейчас прав! Но вместо того, чтобы сделать наш новый танк более защищенным и увеличить дальность его стрельбы, наши чокнутые генералы безрезультатно пытаются сделать его более скоростным, чем Т-34! Чушь! Он что, должен с русскими гоняться наперегонки?!

Я им говорю: в морском сражении противник, обладающий большой дальностью огня, открывает огонь с большого расстояния. Пусть даже разница составляет всего полмили! А если у него и более прочная броня, то он, несомненно, выйдет победителем! А чего добиваетесь вы? Более скоростной корабль имеет всего одно преимущество: он может быстро удрать с поля сражения! Неужели вы действительно думаете, что большой скоростью можно компенсировать слабость брони и недостаток дальности артиллерийского снаряда? То же и с танками! Вашему более быстрому танку придется избегать встреч с более тяжелым. Снаряды русских крейсеров и броненосцев под Цусимой даже не долетали до японской эскадры! Впрочем, – Гитлер ехидно хихикнул, – русские были к тому же на редкость тихоходны и не способны ни воевать, ни удирать! Япошки раскатали их подчистую!

Белов покорно внимал мечущемуся по маленькой комнате фюреру. Он знал, что тот не нуждается ни в его одобрении, ни в комментариях, ни тем более в возражениях. Он был рад, что Гитлер, кажется, успокоился и оставил тему «чокнутых генералов».

Но не тут-то было! Фюрер остановился посреди комнаты, и его лицо стало наливаться каким-то потусторонним светом, и когда глаза буквально полезли на лоб, его прорвало:

– Я никогда не прощу себе, что не сразу раскусил Гальдера! Он ничего не смыслит в стратегии! У него нет никаких идей! Он просто разглядывает карту, как желторотый фендрих! Холоден, сух, к тому же у меня сложилось впечатление, что у начальника Генштаба совершенно ложное представление о происходящем! Он все время преследует меня вздорными сообщениями о каких-то новых русских дивизиях! Надо порекомендовать его Сталину! Он создаст ему из воздуха сто новых дивизий! Вот Сталин обрадуется! Он-то понятия не имеет, где их взять! Да русские дошли до того, что посылают в бой курсантов военных училищ и академий! Очень скоро русская армия останется без офицеров!

Нет, нет и нет! Основная масса генералов себя исчерпала, ее следует заменить молодыми офицерами СС! И Гальдера в первую очередь!

В ближайшие дни я назначу начальником Управления личного состава сухопутных сил Шмундта. Вместе с ним мы быстро наведем порядок в кадрах!

Теперь уже Белов с интересом слушал Гитлера. Все эти невероятные перестановки сулили серьезнейшие перемены в сухопутных войсках. Следуя давней традиции общения с Гитлером, он никак не отреагировал на его шокирующие откровения. В принципе, он лично был бы рад, если бы Гальдер наконец-то исчез из ставки. Пусть даже он и отменный генштабист, но плохой партнер фюрера.

Белов и прежде подозревал, что офицеры Генштаба во главе с Гальдером никогда не были истинными сторонниками Гитлера, его грандиозных планов спасения Германии, методов ведения войны и на многое имели абсолютно иные взгляды.

– Кейтель и Йодль, – Гитлер уже орал на весь бункер, – тоже никуда не годятся! Они совершенно выдохлись от непосильного для них труда в ставке и производят впечатления вечно невыспавшихся, психически надорванных людей! Я не могу в такой переломный момент работать с инвалидами! Йодля я заменю Паулюсом сразу же после взятия Сталинграда! Кейтеля я бы вышвырнул прямо сейчас, он легко заменим, но… – Гитлер внимательно посмотрел на свои вскинутые вверх ладони, – но… он, шайсе, верен мне, как собака!

– Белов!

Адъютант с мгновенно вскочил со стула.

– Хм! Почему все молчат, что у вас 20-го день рожденья?

– Так точно, мой фюрер! – браво отчеканил Белов, как всегда поразившись феноменальной памяти и заботливости фюрера. – Вы абсолютно правы, именно 20 сентября!

– И вам исполняется тридцать пять лет! Потрясающий возраст! Возраст свершений и надежд! Вы уже решили, как проведете свой день рожденья? Отпразднуйте его в кругу молодежи! А не с полоумными стариками типа Гальдера! Ведь Гальдер уже старик, верно? Ну что ж, поздравлять вас еще рано! Всему свое время!

И, отмахнувшись от слов благодарности Белова, с довольно мрачноватой улыбкой закончил:

– У меня для вас, кажется, есть превосходный подарок! Пальчики оближете!