25
Тони приезжал в Меррилли раз в месяц, чтобы провести там уик-энд. Иногда Нора ездила в Лондон, чтобы пообедать с ним или сходить днем в театр, если он не работал. Когда он днем был занят, Нора проводила с ним вечер. Тони всегда старался, чтобы время, проведенное с ним, было для Норы особенным. Его квартира к ее приходу была наполнена цветами, он доставал билеты на пьесу, которую ей хотелось посмотреть. Он водил ее в самые модные клубы или в обнаруженный им индийский ресторан в Вест-Энде. Он понимал, как все это было приятно Норе. Он внимательно слушал ее, вникая во все проблемы с хозяйством в Меррилли, в денежные вопросы, обсуждал с ней Хьюби и его очередные проступки. Он неоднократно повторял, что она напрасно так беспокоится, что она слишком красива, чтобы рисковать появлением морщин из-за всех этих забот. Нора же вновь и вновь повторяла ему, что она не понимает, зачем она выходила за него замуж, так как он гораздо ценнее для нее в качестве хорошего друга. Он пытался возразить ей:
— Я был превосходным мужем, за исключением всего лишь одной ошибки. Ты не должна постоянно напоминать мне о ней! Ты ничего не должна иметь против меня и всегда быть рядом со мной!
Это стало их ритуалом, Нора очень дорожила им, так же как и отношением Тони к ней. Но когда он появился в Меррилли, спустя только три дня после того, как они виделись в последний раз, она поинтересовалась:
— Что это ты явился сюда так рано?
— Прекрасная встреча! И это после того, как я привез тебе презент — банку этого поносного зеленого чатни, от самого Фортнума, чатни, который так тебе нравится.
Он полез в карман за банкой, но держал ее так, чтобы Нора не могла ее достать.
— Ты ведешь себя, как ребенок, — сказала Нора, пытаясь забрать банку из его рук; после короткой борьбы Тони отдал ей подарок.
— Ну хорошо, что еще ты мне привез?
— Что же ты такая жадина! Дай мне хотя бы прийти в себя. Ты даже не предложила мне выпить.
— В одиннадцать утра? Ты ничего не получишь до полудня!
— Ты не только жадина, но еще и очень жестокая женщина.
— Тони, я тебя предупреждаю: если ты не скажешь мне, что еще привез, не получишь никакой еды!
— Откуда ты знаешь, что у меня есть еще что-то для тебя? Ты просто жуткая колдунья.
— Эй, парень, быстро отдавай все и прекрати чесать языком!
Он элегантно развалился на диване.
— Ах, как здесь удобно, и я требую, чтобы мне подали виски и содовую, я не терплю водку до ленча. Если ты не дашь мне выпить — не дождешься от меня ни единого слова!
Вздохнув, Нора передала ему бокал, потом, как попрошайка, вытянула руку. Он с недоумением посмотрел на нее.
— Я не привез больше никакой вещи. Только приглашение. Устное!
— У-у-у… — Она села напротив Тони на стул. — У меня такое впечатление, что мне лучше сесть, чтобы выслушать твое сообщение.
— Мне предложили интересную роль в фильме, который будет сниматься в Италии, и я предлагаю тебе поехать со мной.
— Почему мне все это так знакомо? Это что, повторение пройденного?
— Не совсем. Я буду тебе очень признателен, если ты сотрешь с лица эту поганую усмешку. Если ты вспомнишь, в последний раз, когда я пригласил тебя поехать со мной, я был очень осторожен и, чтобы ты не заблуждалась, специально отметил, что не прошу тебя выйти за меня замуж!
— Да это просто была уловка. Ты заморочил мне голову, а потом потребовал, чтобы я вышла за тебя замуж.
— Ты могла сказать «нет»!
— Конечно. Я была одна, без друзей, в незнакомой мне стране, и ты сказал, что, если я тебе откажу, ты отвезешь меня в пустыню и оставишь там одну!
— Ничего себе выдумка! Но в этот раз такого не случится. Потому что в этот раз я прошу, чтобы ты вышла за меня замуж до того, как мы уедем из Англии!
Ее не удивило его предложение, и они обсудили все его плюсы и минусы. Они обсуждали предложение Тони за ленчем. Вернее, Тони выдвигал «за», а Нора — «против». Сначала все было очень забавно. Тони говорил:
— Подумай о нашем великолепном сексе.
А Нора возражала:
— Но мы и так это имеем.
Тони продолжал:
— Но при нынешних обстоятельствах — не так уж часто.
Нора продолжала:
— И это делает его таким волнующим!
Потом вдруг обсуждение повернуло в серьезное русло. Нора заметила:
— Мы сейчас такие хорошие друзья. Мне бы не хотелось терять тебя!
Тони ответил:
— Этого и не произойдет. Мы были хорошими друзьями, когда поженились, не так ли?
— Не совсем. Когда мы поженились, ты меня предал. Но как жену, а не как друга!
— Мне кажется, то, что ты сказала, — весьма цинично. Ты не должна опускаться до того, чтобы упрекать меня прошлым! Ты прекрасно знаешь о моих связях с женщинами в настоящий момент и не считаешь это предательством.
— Правильно. Если мы друзья и только иногда — любовники, эти связи не предательство. Как только мы поженимся, они будут рассматриваться именно так!
— Но я неоднократно повторял, что прошу у тебя прощения за то, что я переспал с мадам Лере.
— Я, конечно, божественна, поэтому я тебя простила. Но простить — не значит забыть!
— Ну, хорошо, предположим, что я поклянусь тебе, что больше никогда не буду виновен в неверности. Ты бы мне поверила?
— Как другу — да. Что касается жены — это весьма большой риск.
— Но это же нечестно! — заныл Тони, напоминая Норе ее сына Хьюби. — Разве мы не договорились не вспоминать об этом чертовом случае? Нора, ты же обещала, а теперь начинаешь все сначала!
— Все это только доказывает, что ты мне тоже не можешь доверять, — Нора нарочито вздохнула. — В наши дни нельзя верить никому!
— Я тебе не верю. Ты всегда обвиняла меня в том, что я жил ради развлечений и что ничего не воспринимаю серьезно. Я сейчас пытаюсь поговорить с тобой на очень важную тему, а ты все превращаешь в шуточки!
— И это тоже доказывает: будучи друзьями, мы образуем великолепную команду. Мы помогаем друг другу, но это не мешает порою придерживаться противоположных точек зрения. Например, сегодня. Ты слишком серьезен и нереалистичен, и мне приходится указывать тебе на твои ошибки. А когда слишком серьезной бываю я и беспокоюсь по поводу важных вещей — как то Хьюби и деньги, ты всегда умеешь меня рассмешить. И это прекрасно! Это и есть дружба. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— По-честному — нет! Кто может что-нибудь понять в твоих рассуждениях? Все выглядит так, как будто ты стараешься заработать хорошие оценки за свое примерное поведение, а мне выставляешь только плохие. Это не имеет никакого смысла. Но мне кажется, что ты как раз сформулировала основу для счастливого брака.
— Не будь глупым. Я обосновала возможность для хорошей дружбы. Что касается брака, все дело в нашей несовместимости.
— Я понял: с тобой сегодня кашу не сваришь! — заметил Тони. Он был обижен, хотя Нора старалась не задеть его своей болтовней.
— Я улечу в Италию только через две недели. Надеюсь, что за это время ты переменишь свое решение.
Нора тихо сказала:
— Не рассчитывай на это, Тони!
— Но почему нет? Я не могу понять, почему ты не хочешь попытаться еще раз?
— Потому что, как бы мне этого ни хотелось, я не могу себе позволить еще одной попытки.
— Если ты думаешь о деньгах, не беспокойся. Я не такой уж бедняк, — обиженно заметил Тони.
— Я не говорю о деньгах. Хотя и этот вопрос тоже следует принять во внимание. Но Хьюби нужен отец, и если я выйду замуж еще раз, у меня не должно быть никаких сомнений. Я должна быть уверена в избраннике.
— И я не вписываюсь в твое представление об отце Хьюби?
Хотя Тони сказал это между прочим, Нора поняла, что он обижен.
— Ты — прекрасный человек, у тебя много достоинств, Тони, но мне кажется, что Хьюби нужен, как бы тебе объяснить, более серьезный человек, с устоявшимся характером и обеспеченный.
— Для тебя все начинается и кончается Хьюби, правда?
Нора кивнула:
— Да, это так, Тони!
Тони пытался улыбнуться:
— Что поделывает сейчас наш мальчик?
— У него опять неприятности, но на сей раз небольшие. Он и еще три парня вломились в дом и все там разрушили. Хотя его судить не станут — те, другие родители, и я заплатили за погром, и я уговорила владельцев не возбуждать против них дело — мне следует серьезно подумать о его будущем.
— Но что сказал Хьюби? Почему он это сделал?
— То, что он говорит всегда. Эти мальчики — его друзья, и это была их идея, и ему пришлось следовать за ними. В нем ведь нет злости. Он просто не может противиться соблазну и всегда подбирает себе же подобных друзей.
— И ты веришь, что все будет в порядке, если выйдешь замуж за порядочного мужчину с сильным характером, к тому же еще и богатого? Того, кто никогда не поддавался соблазну, кто твердо знает, что сначала обязанности, а потом уже веселье. Кто сможет быть для Хьюби живым примером. Да, даже я понимаю, что Тони Нэш — совершенно не тот человек!
Конечно, подумала Нора, ей хотелось бы, чтобы этот мужчина был очень богатым и красивым, чтобы он прискакал в Меррилли на белом коне, посадил на лошадь ее и Хьюби и повез их в необыкновенную далекую страну, где всех женщин любят, как в сказках. А все милые, красивые мальчики вырастают в прекрасных мужчин, которыми гордятся их молодые матери! Но это были всего лишь мечты! Даже мечтать о таком было смешно.
— Ты понимаешь, что с твоей стороны было бы порядочнее сказать мне все сразу, когда я сделал тебе предложение, а не тянуть, чтобы я предстал таким идиотом!
— Но все не так. Ты только доказал, что ты, мой милый и любящий Тони, мой лучший друг и приятель! — В глазах Норы была мольба, она так хотела, чтобы он ее правильно понял. — Ты же мой лучший друг, правда?
— Наверное, но только потому, что я такой дурак, дурак, который берет себе в друзья такую дурочку, как ты!
Нора знала, что бы ни случилось — появится ли великолепный незнакомец со всеми необходимыми положительными качествами или нет, — у нее всегда будет ее Тони Нэш, преданный друг и великолепный любовник.
— Теперь расскажи мне о фильме, в котором ты собираешься сниматься в Италии. Чем он тебя так заинтересовал? Ты будешь работать с одним из этих знаменитых итальянских режиссеров?
— Нет, я еще никогда не слышал об этом режиссере.
— Да? Но съемки будут в Риме? Не удивительно, что ты так взволнован. «Сладкая жизнь» и все такое… Ты хочешь стать английским Марчелло Мастроянни? Я уже вижу, как ты бродишь по Риму, такой же сексуальный, как Марчелло!
— Мне жаль тебя разочаровывать, но я не буду бродить по Риму.
— Тони, только не говори, что это будет в Венеции, а то я не смогу устоять и сбегу с тобой.
— Ты считаешь, что это все, что есть в Италии? Ночная жизнь Рима и романтика Венеции? Там есть и другие великолепные места, — заметил. Тони, в голосе его проскользнула нотка раздражения.
— О, Тони, я знаю! Съемки будут на Сицилии. Ты будешь играть одного из этих бандитов из «Коза ностры». Это так интересно! Мне кажется, что ты с этим справишься, хотя ты такой современный и утонченный мужчина.
— Нет, я не собираюсь ехать на Сицилию, чтобы играть там итальянского мафиози, — сердито сказал Топи. — Если тебе действительно интересно и если ты оставишь свои нелепые догадки, я тебе скажу…
— Подожди, я только что поняла. Мой хрустальный шар все знает. Ты едешь в Италию, чтобы сняться в одном из этих «спагетти-вестернов»? — Нора расхохоталась. — Скажи мне, ведь это так?
Тони ее не поддержал, и Нора продолжала:
— Но ты хоть умеешь ездить верхом?
В сентябре Топи вернулся из Италии и приехал навестить Нору. Он очень сильно загорел, па нем было черное сомбреро. Тони отрастил бородку, длинные и волнистые усы. В одной руке он держал длинную колбасу-салями, а в другой — пахучий сыр «горгонзол». После того как они расцеловались и пошутили по поводу его кривых ног, Тони неохотно протянул Норе газету:
— Я не собирался приезжать к тебе раньше конца недели, но когда утром увидел эту газету, решил, что компания не помешает тебе, когда ты прочтешь статью. Может, ты уже все знаешь?
— Что знаю? — Но как только она взглянула на газету, ей уже не нужно было задавать вопросов. Она быстро пробежала статью: «После того как лорд Джеффри Хартискор неумышленно смертельно ранил своего сына и наследника Руперта во время охоты на уток в Хартискор-касл, обуреваемый горем отец покончил с собой, повесившись».
— Приготовить тебе выпить, Нора? — взволнованно спросил ее Тонн. — Я понимаю, какой это шок для тебя.
— Нет, я ждала чего-то подобного. Единственное, что меня поражает, что Джеффри так долго ждал, чтобы произвести этот выстрел. — Она села в кресло. Конечно, сообщение взволновало ее. — Вот все и кончено.
— Если хочешь, я провожу тебя и Хьюби на похороны.
— Нет, мы с Хьюби не будем на похоронах.
— Но ты должна это сделать, Нора. По крайней мере, Хьюби должен там присутствовать. Джеффри усыновил его, и теперь Хьюби законный граф Хартискор.
— Нет!
— Нора, о чем ты говоришь? Ты просто сейчас в шоке. Теперь, когда Джеффри и Руперт оба мертвы…
— Нет. Когда Джеффри развелся со Мной, я подписала бумагу, согласившись аннулировать факт усыновления и отказавшись от права Хьюби на титул Хартискоров и на поместье.
— Как ты могла это сделать? Послушай, я поговорю с моим адвокатом. Ты заполнишь бумаги, чтобы отменить свое предыдущее заявление. Ты заявишь, что подписала его при определенных обстоятельствах — что Джеффри заставил тебя сделать это.
— Но это неправда, Тони. Я сама подписала эти бумаги и ничего не хочу от этой семьи.
— Но такие огромные деньги Хартискоров! Ты что, сошла с ума? Как ты можешь так поступить с Хьюби? Лишить его наследства?
— Какого наследства — проклятья Хартискоров? На свете существуют более важные вещи, чем титулы и богатство. Я даже думаю, что будет лучше, если Хьюби откажется от имени Хартискоров.
Через день после того, как Руперт и Джеффри были погребены, Нору навестил джентльмен, приехавший в Англию на похороны. Хотя прошло несколько лет с тех пор, как она видела его в последний раз, Нора сразу же узнала его — это был герой, в котором она так нуждалась. Он прибыл как раз вовремя, чтобы увезти ее и Хьюби в другую — спокойную и достойную жизнь. Хотя он прибыл к ее порогу в белом «бентли», а не на белом скакуне и его едва ли можно было назвать красивым, а ее сердце не начинало бешено биться при его приближении, ему были присущи все те качества, о которых могла мечтать любая мать для отчима ее сына. Это был человек, о котором ее бывшие муж и пасынок говорили, что он всегда тайком мечтал о ней. Это был недавно овдовевший Хью Кантингтон, бывший посол США в Англии, уважаемый пожилой политический деятель, советник президентов, обладатель одного из самых больших состояний в Америке. И между прочим, отец четверых взрослых, достигших успеха сыновей.
