– У нас проблемы с тиражом, – сказал Эс. Ай. в конце августа. Он пригласил Кима на ленч в соседний салун, и заказ их состоял из ставшего теперь обычным огромного количества виски и чуть-чуть еды.

– На нас давят с двух сторон. Эти слезливые сестрички из бульварных газетенок увеличивают количество своих читателей с каждым днем. «Ньюс» выходит в первые ряды. Херст планирует новый листок – «Миррор». Это одна сторона проблемы. Другая – журналы. Они тоже вгрызаются в ряды наших читателей. «Коллье» и «Сатердей ивнинг пост» увеличивают свои тиражи с каждым номером. По официальным сведениям, цифры «Сан» остаются стабильными, но это полнейшая ерунда. Я продолжаю говорить большим боссам, что нам нужно стать напористыми и содержательными, но это все равно что просить Валентино перестать прилизывать волосы. Я просто тратил силы впустую. Вплоть до сегодняшнего утра. Сегодня наши боссы собирались на свой шабаш в офисе наверху.

Эс. Ай. увлекся и не замечал щербатой чашки с самогоном, стоявшей перед ним.

– Я пошел на это собрание вооруженным. У меня с собой был список наших наиболее популярных заметок. Знаешь, что было во главе списка?

– Нет, – искренне ответил Ким. Этого и ждал Эс. Ай.

– Твои парижские статьи за 1919 год. И знаешь, что мне нужно сейчас?

Ким пожал плечами.

– Еще! Еще! Еще! – воскликнул Эс. Ай., неожиданно снова становясь похожим на самого себя. – Я хочу, чтобы ты отправился в Париж – на этот раз «Сан» оплатит поездку – и сделал несколько свежих материалов. Я хочу прочесть о сексуальных мадемуазель, о хорошем вине в кафе на Левом Берегу, артистической тусовке, модных модельерах, каштанах в цвету… ну, знаешь, всю эту ерунду, которая заставит нашего среднего Джо высунуть язык от удовольствия, – Эс. Ай. прервал поток слов, чтобы поднять чашку и сделать долгий удовлетворенный глоток.

– Я не забыл упомянуть сексуальных мадемуазель?

– Не забыли, – засмеялся Ким. – Знаете, уже второй раз за это лето мне говорят, что Париж – это центр всего мира.

– А другой парень платит?

– Вы шутите? Он достаточно богат и к тому же издатель. Следует ли мне что-нибудь добавить к сказанному?

– Черт, нет! Богачи и издатели – самые дешевые ублюдки в мире. Кстати, я слышал, «Скрибнерс» собирается публиковать твой роман.

– Верно, – сказал Ким. Эс. Ай. вовремя упомянул о нем, и Ким ждал поздравлений.

– Черт возьми, как ты нашел время, чтобы написать роман? Ты должен был работать на меня.

– Это было нелегко. Я работал ночами и по выходным. Я практически убивал себя.

– Хорошо, – смягчившись, произнес Эс. Ай. – Так когда ты едешь в Париж?

– Салли беременна, – сказал Ким.

– А какое это имеет значение? Она не нуждается в тебе больше. Свою часть работы ты уже выполнил. Я хочу, чтобы ты поехал как можно скорее…

– Знаю. Вчера! Вчера! Дайте мне немного времени подготовиться.

– Сколько угодно. Ты уезжаешь послезавтра.

Ким кивнул. У него все отлично получится в Париже. Он все увидит. Со всеми встретится. Везде побывает. Но не на улице Монтань.

– Доктор Арден говорит, что мне не следует путешествовать, – сказала Салли.

– Что-нибудь не так? – взволнованно спросил Ким. Сейчас, когда у него было целое лето, чтобы привыкнуть к этой мысли, он уже с нетерпением ожидал появления ребенка. В тот день, когда Ким рассказал Салли о командировке в Париж, она вновь посетила доктора Ардена и поинтересовалась, может ли она ехать. В глубине души она была довольна, что доктор не одобрил идею поездки. Она на самом деле чувствовала себя хуже, но старалась не показывать этого Киму, потому что знала, как нетерпимо относился он к болезням, которые считал слабостью. Ранее доктор Арден отговорил Салли поехать в Сен-Луис навестить родителей.

– Ничего страшного. Просто иногда у меня идет кровь. В этом нет ничего опасного, пока я не напрягаюсь, – так говорит доктор Арден.

Ким выглядел несчастным.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя привязанным, – сказала Салли. – Ребенок не родится раньше декабря, а к тому времени ты уже вернешься…

– Но я не хочу ехать один, – запротестовал Ким. Он боялся ехать один. Нет, это было не совсем так. Он боялся улицы Монтань.

– Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

– Но как я могу? Доктор Арден…

– Мы никогда не расставались с тобой. Ни на одну ночь со дня нашей свадьбы. Ты нужна мне, Сал.

Выражение его лица было таким потерянным, таким трагическим, что в этот момент Салли прошла бы все круги ада ради него.

– Я поеду в Париж, Кимби, если ты действительно хочешь этого.

– Я очень хочу, – ответил Ким, и глаза его снова зажглись. Рядом с Салли ему намного легче будет противостоять соблазну улицы Монтань. Салли защитит его от его собственных чувств. Он ликовал.

– Я не выдержу без тебя. Без тебя я буду жить наполовину. Ты же знаешь это.

– Тогда решено. Я попрошу доктора Ардена порекомендовать мне французского доктора, – сказала Салли, но подумала, правильно ли она поступает. Вдруг что-нибудь произойдет? Что, если случится что-то ужасное, а ведь она не знает ни слова по-французски, чтобы объяснить, что с ней происходит? Да и какой он, этот французский госпиталь? Кажется, там работают акушерки вместо докторов? Разве не говорил ей доктор Арден, что, хотя он и не видит непосредственной опасности, существует вероятность того, что кровотечение может усилиться и тогда возникнут осложнения.

– Великолепно! Сал, ты замечательная! Мы поедем в Париж вместе. Возможно, наш ребенок будет с рождения говорить на двух языках!

Когда Салли попросила доктора Ардена дать ей направление к французскому специалисту, он захотел переговорить с Кимом, и, в конце концов, выслушав доктора, Ким изменил свое решение.

– Тебе действительно лучше остаться здесь, – сказал он. – Я понял, как эгоистично было с моей стороны пытаться уговорить тебя поехать в Париж. Но без тебя жизнь там мне будет не в радость.

Когда он прощался, в его глазах стояли слезы, и он так крепко обнял Салли, словно никак не мог с ней расстаться.