ЭПИЛОГ

Видел бы ты госпожу Фарнсуорт! — хохотала Джессика.

— Ей скоро стукнет девяносто, у нее четыре кошки, и все они были в черных масках.

Это было уже на следующий день. Джессика, Алекс и Элеонора сидели в гостиной. Этот день был объявлен в городе праздничным, и Элеонора загасила огонь в печи для приготовления пищи. Она заявила, что все будут сыты тем пивом, бочки с которым Сэйер распорядился выкатить на площадь.

После позорного завершения судилища над Алексом адмирал был отозван в Англию, и на его карьере можно было поставить крест. Адмирал, не желая принимать на себя вину целиком, свалил все на Джона Питмана. В результате чего Питман был освобожден от занимаемой должности офицера таможни и выслан на родину, в Англию. Марианна отказалась ехать туда вместе с ним.

— Итак, теперь уже все позади, — произнесла Джесс, держа Алекса за руку. Она не могла насмотреться па него. Никаких тебе париков, никаких камзолов канареечно-желтого цвета, ни опасных ночных рейдов! Теперь Алекс принадлежал ей безраздельно.

— Ну что, Джесс уже сообщила тебе?

— Ах, Элеонора, прости меня, дорогая, я совсем забыла.

— Николай сделал мне предложение, и я приняла его, — произнесла Элеонора. — Я знаю, что он всего-навсего крепостной, однако мы как-нибудь проживем. Быть может, отец Алекса станет нам помогать… Александр! Я не вижу здесь повода для смеха!

Алекс не мог сдержаться и хохотал во все горло, указывая пальцем в окно, к которому Элеонора стояла спиной.

— Да что там такое? — спросила Джессика. И тут фанфары возвестили о прибытии высокого гостя, дверь в гостиную распахнулась настежь. Вся троица молча наблюдала, как симпатичные молодые слуги в красных ливреях раскатали в гостиной толстый ковер красного цвета. Высокий мужчина в черной униформе с аксельбантами на плечах выступил вперед. И тут он произнес громовым голосом:

— Представляю его императорское высочество — великого русского князя Николая Ивановича, двадцатого потомка по линии императрицы российской Екатерины — Только бы это не был новый офицер таможни, — простонала Джессика.

И тут в гостиную прошествовал Николай в красном мундире с таким обилием золотого шитья, что все камзолы Алекса не шли с ним ни в какое сравнение. Рукоять его сабли сверкала алмазами.

— Боже милостивый! Да ведь это же… — начала было Джессика, но тут же умолкла, потому что у Элеоноры случился обморок и она рухнула на пол со своего стула.