– Это не отдел, а полное дерьмо, – такими словами Мэри Лу Тайлер встретила Джейд. Мэри Лу сидела в своем душном кабинете, просматривая кипы заказов. Говоря с Джейд, она не поднимала на нее глаз. Собственно, лишь через две недели после появления Джейд она удосужилась спросить, как ее зовут. Помощницы сменялись так часто, что Мэри Лу обращалась к ним не иначе как «Эй, ты». К чему запоминать имена, которые никогда больше не понадобятся? – Я хочу, чтобы здесь был порядок: подбери-ка свитера, безрукавки, блузы, жакеты, брюки, платья по цвету и по размеру.

Отдел занимал чуть ли не весь торговый зал на пятом этаже, прямо напротив лифтов. Тут работы было на целое утро, но Мэри Лу это, кажется, не волновало.

– Затем, – сказала она, по-прежнему шелестя бланками заказов, – отправишься на Тридцать восьмую в «Плюм Пудинг». Там разыщешь Хью Фишбека и скажешь ему: пусть подавится этим, – Мэри Лу указала на четыре здоровенных картонных ящика с блузами. – На них черные пуговицы, а ведь я ему ясно сказала, что мне нужны красные, в форме сердечка.

Когда разделаешься с этим мудаком, – напористо продолжала Мэри Лу, все еще не глядя на новую сотрудницу, – заскочи к Элгину Лонгу. Там встретимся. На праздники хорошо шел его вельвет, и я хочу, чтобы к весне он подослал партию той же модели, только из сатина. Похоже, он знает толк в своем деле, – Мэри Лу снизошла до похвалы. – Да, вот еще. Ты видела последний номер «Вога»? «Новая звезда», – процитировала она. Джейд кивнула, что вряд ли было замечено. Она припомнила два шикарных разворота, рекламирующих одежду от Элгина Лонга в эдвардианском стиле.

Мэри Лу все еще тасовала бланки заказов, попивая при этом чай, дымя сигаретой и разглядывая макет рекламы. На Джейд она по-прежнему не поднимала глаз.

– Когда покончим с Элгином, – между прочим, он славный малый, оттого все ему и стараются помочь, – у нас встреча в «Рейни Дейз» – надо заняться плащами. Сын хозяина, слава Богу, запускает в производство новую модель – «Рейн дроп».

Мэри Лу, скосив глаза, ответила на телефонный звонок и тут же снова вернулась к разговору.

– А теперь давай поторапливайся, наводи порядок в отделе. Увидимся у Элгина Лонга, в два. Да, кстати, когда выпадет свободная минута, сбегай в «Даблдей» и верни им книги, – она указала на бумажный мешок рядом со столом.

Мэри Лу говорила с такой скоростью, что Джейд едва успевала все запоминать. К полудню она едва держалась на ногах, к трем не могла вспомнить имена людей, с которыми встречалась сегодня; она забывала имена поставщиков, их адреса, фасоны, заказанные Мэри Лу; не могла вспомнить, что ела на обед, и даже собственное имя вылетело у нее из головы, а к девяти, когда они с Мэри Лу подсчитывали кассу – по понедельникам и четвергам в «Савенне» работали допоздна, и в обязанности закупщиков входила проверка кассы, – Джейд была настолько измочалена, что расплакалась прямо в машине по дороге домой.

– Давай устроим сегодня обед, – предложила Джейд мужу через два месяца после того, как начала работать с Мэри Лу. Или, точнее говоря, после того, как Мэри Лу начала работать с ней. Прошло две недели, и Мэри Лу спросила, как ее зовут. Затем в течение месяца Мэри Лу звала ее «Джейн», «Джули», «Джоан», «Джоанна». Понадобилось полтора месяца, чтобы она запомнила имя Джейд.

Мэри Лу считали злюкой, она грубила всем налево и направо, была требовательной сверх меры и вообще невозможной женщиной, тем не менее у Джейд она вызывала восхищение. Мэри Лу Тайлер успела узнать про моду столько, сколько большинство никогда и не знало, и опытом своим охотно делилась с кем угодно. «Кем угодно» оказалась Джейд, и ей удалось бесплатно прослушать целый курс о прошлом и настоящем моды. Теперь она знала, кто такие Нормант Норрелл и Чарлз Джеймс, издали умела отличить оригинал от подделки и была в курсе всех новинок лондонской молодежной моды. Она научилась разбираться и в мини, и в макси, и в микро; научилась видеть разницу между вещами новыми и добротными и вещами просто новыми, но второсортными; между стилем и просто модой, между претензией и вкусом. Но самым важным событием за эти два месяца было то, что она поняла – те слезы по пути домой были вызваны не просто усталостью.

– Я хочу пообедать вдвоем. Только ты да я. Вечером, – сказала она. – Получится?

– Конечно, – ответил Барри, который всегда был рад любому предлогу отвлечься от работы над диссертацией. – А что, есть повод?

Она ушла с работы пораньше, и первую остановку сделала у мясного магазина Лобела на Мэдисон-авеню. Мясо здесь фасовали, как у Тиффани – караты, крохотными отбивными. Следующий пункт – «Эмпайр», где продавалась лучшая в мире фасоль; далее – Шестьдесят шестая, цветочный магазин, охапка маргариток. У Дюма она купила несколько пирожных «Наполеон», столь любимых Барри, – правда, соблюдая диету, он редко лакомился ими. И наконец, бутылка красного вина за шесть долларов – продавец уверял, что по качеству оно вполне подходит к задуманному обеду. У нее хватило времени принять ванну, переодеться, расставить цветы и накрыть стол. Барри появился с букетом белых и алых гвоздик.

– Ты, как всегда, ни с кем не сравнима, – сказал он, протягивая ей цветы. – Так что празднуем?

– Узнаешь в свое время, – загадочно ответила Джейд, открывая вино. – Ступай умойся и приведи себя в порядок, – скомандовала она и, пока он выполнял указание, выложила на блюдо отбивные в крессе. – Немного неподжарены. Как раз, как ты любишь.

– Ум-м-м, – проурчал он, отправляя в рот первый кусок. – Потрясающе.

– От Лобела, – горделиво сказала она.

– А что ты сделала? Заложила душу?

– Нет, всего лишь соболиную шубку, – лукаво ответила она.

Он рассмеялся. Джейд выбрала удачный момент – Барри был в отличном настроении.

– Я начал сегодня новую главу, – сказал он, имея в виду диссертацию. Он редко рассказывал ей о своих ученых занятиях – мол, слишком скучно, но сейчас ему хотелось поговорить об этом.

– Речь идет о телевизионной станции Дюмона… О том, как обанкротилась некогда процветающая компания. – Специальностью Барри были финансы, и он рассуждал о денежном обращении так же естественно и легко, как Джейд сортировала заказы.

– Замечательно, – обрадовалась Джейд, зная, с каким скрипом продвигается у Барри диссертация. Слава Богу, наконец, хоть какой-то прогресс.

– А я сегодня тоже начала новую главу.

– Нет, правда? Мэри Лу объявила национальный праздник и предоставила тебе внеочередной перерыв выпить кофе?

– Я беременна, – наконец-то Джейд высказала то, что так сильно волновало ее. – У меня пропуск месячных уже два раза подряд. Надо найти доктора. Ты будешь отцом.

Она думала, что он затормошит ее, закружит, зацелует. Вместо этого он молча посмотрел на нее.

– Ты уверена?

– Разве ты не рад? – подавленно спросила она. Разочарование, явно отразившееся на ее лице, как игла, пронзило его.

– Конечно, рад! Это же замечательно, – воскликнул он, подхватил ее на руки и пустился в пляс. Но Джейд запомнила, что его первой реакцией было настороженное выжидание.

Дороти Маллен ужасно обрадовалась.

– Я так счастлива за тебя, – воскликнула она, и это были не просто слова.

Она помнила, как испугалась, поняв, что беременна. Тогда она еще не была замужем. Арнольд Маллен уговорил ее переспать с ним, а после этого известия он заявил, что ребенок не от него. Правда, в конце концов, его родители и родители Дороти несколько образумили Арнольда. Уже много лет спустя после того, как Арнольд ее оставил, Дороти поняла, что ей надо было сделать аборт, как советовала мать. Она была слишком молода, чтобы заводить ребенка, а Арнольд был слишком легкомыслен, чтобы быть отцом. Но у Джейд все будет иначе, – и Дороти была счастлива.

– Я ведь знаю, как ты хотела ребенка. Херб Хартли пришел в полный восторг.

– Отлично! – гремел в телефоне его голос. – Новое поколение Хартли. Смотри, чтобы это был мальчик. Нам нужны наследники.

– Черта с два! – Джейд коснулся дух феминизма, который витал в ту пору в воздухе. – Вы что, никогда не слышали о наследницах?

Барри, хорошо знавший, какого страха может нагнать отец, был рад, что Джейд хорошо ладит с ним.

– Ребенок! – произнесла Мэри Лу. Джейд, испытывавшая страх перед ней, тянула с этим известием до самого последнего момента. Но шел уже пятый месяц, и дальше скрывать было бессмысленно. – В августе? Боже милосердный! Как раз летние торги начинаются!

– Мэри Лу, но это же природа, и я просто ничего не могу изменить.

– Да знаю я, – раздраженно откликнулась Мэри Лу. – Надо полагать, далее ты намерена сообщить, что отправляешься с мужем на Средний Запад и собираешься стать примерной домохозяйкой.

– М-м-да, что-то в этом роде, – вынуждена была признаться Джейд.

– Как обидно, – пробормотала Мэри Лу, разбираясь в ворохе заметок, которые делала для себя. Наконец, нужная нашлась. – Ты могла бы сделать фантастическую карьеру.

– Может, когда-нибудь это и будет, – сказала Джейд. Ей не хотелось обижать Мэри Лу, которая, насколько она знала, всю свою жизнь посвятила карьере.

– Если не будешь дурой, так и получится, – сказала Мэри Лу и тут же вернулась к делу. – А теперь свяжись-ка со Стивом Хиршем и выясни, отправил ли он новую партию. Эти плащи расходятся со страшной скоростью.

Джейд уже была на пороге кабинета, когда Мэри Лу окликнула ее.

– Да? – повернулась она.

– Ты того, не слишком напрягайся сейчас, – ласково сказала Мэри Лу, переживая, как всегда, моментальную смену настроений. – Я хочу, чтобы у тебя все было в порядке, ясно?

– Ясно, – сказала Джейд с улыбкой. – Спасибо, Мэри Лу.

– И еще…

– Да?

– Я счастлива за тебя. Правда. – И в этот момент Мэри Лу – может быть, единственный раз в жизни – походила не на огнедышащего тигра с Седьмой авеню, а просто на женщину, у которой тоже когда-то мог быть ребенок.

В тот вечер Барри, как обычно, поджидал жену у служебного входа «Савенна». «Фольксваген» стоял напротив, и когда Джейд с Барри переходили дорогу, неожиданно появился старенький «маркьюри» – он проехал на красный свет на Пятой авеню и выскочил на Сорок третью.

– Джейд! – заорал Барри. Натренированная реакция спортсмена позволила ему заметить машину на долю секунды раньше, и он оттолкнул Джейд в сторону, буквально швырнув ее на тротуар. Этим он спас ей жизнь. Не чувствуя собственных ушибов, он помог ей подняться.

– Ну, как ты?

– Да вроде нормально, – сказала она, едва шевеля губами. Все произошло так стремительно, что она ничего не успела понять.

– Уверена?

Она кивнула и тут же вскрикнула.

– Барри! – Все тело пронзила острая боль, словно ее рвали изнутри. – Мне больно!

Она посмотрела вниз и увидела, что по ногам у нее течет кровь.

– Ребенок! – вскрикнула она и снова почувствовала страшную режущую боль.

– Барри, – слабо произнесла Джейд, когда боль немного отпустила. Она потянулась было к нему, но тут ее скрутило в третий раз, и его ответа она уже не слышала.

Джейд очнулась лишь в полдень следующего дня в больнице «Маунт Синай», Ничего не надо было говорить, ничего не надо было спрашивать. Все и так было ясно.

– Ребенок? – вопросительно обратилась она к сестре.

– У вас будут другие, – ласково ответила та. Джейд понимала, что ее стараются успокоить, и все равно не могла сдержать слез.

– А где Барри? – спросила она, когда смогла, наконец, снова заговорить. Ей нужен был Барри, ей необходимо было видеть его. Только он мог ее успокоить, только он мог помочь. – Где мой муж?

Сестра ответила не сразу.

– Он умер! О Боже, он умер! – закричала Джейд.

– Нет, нет, – сестра пыталась успокоить ее. – Вовсе не умер. Он жив. Лежит в ортопедическом отделении. У него перелом ноги и коленная чашечка разбита. С ним все будет в порядке.

Джейд больше не вернулась в «Савенн». И в свою квартирку на Морнинг-Сайд Хайтс тоже не вернулась. Они выписались из больницы, и в тот же день Барри с гипсом во всю ногу помог ей подняться в самолет, и они улетели в Форт Уэйн.