ГЛАВА 31
Нью-Мексико. Март 1986 г.
В Санта Фе, столице старейшего штата страны, не было аэропорта. Следуя указаниям Элси, Кей добралась самолетом до Альбу-Керке и теперь была вынуждена сидеть в зале ожидания, пока не приедет подруга. Самолет из Далласа приземлился после полудня. Кей уже взяла багаж, но Элси пока не появилась. Опаздывает, как всегда! Перед глазами возникла картина – запыхавшаяся Элси в Лос-Анджелесском аэропорту много лет назад.
Сколько аэропортов было с тех пор! После отъезда из Балтимора Кей три года вела кочевую жизнь, не задерживаясь надолго в одном месте.
Задумываясь о цели бесконечных странствий, Кей чутьем психолога понимала: какой-то частью души она постоянно ищет нечто такое, что найти невозможно не потому, что оно потеряно, а просто не существует в природе. Ребенок, когда-то давным-давно отправившийся на поиски отца, никогда не будет удовлетворен, ведь человек, которого она нашла, оказался вовсе не тем любящим родителем, каким она себе представляла. Может, поэтому ей так трудно доверяться мужчине? И она продолжала метаться по миру в надежде обрести любовь.
Правда, путешествия эти не были пустыми и бесцельным. Она выполняла задания Лоры – собрать как можно более подробный материал о сексуальных привычках и обычаях в других частях света, который можно было бы использовать в отчете в качестве сравнительных данных. Кей с радостью согласилась выполнить поручение.
И, поскольку работа не требовала глубинного анализа, она могла месяцами жить в местах, где по-прежнему сохранилось самое варварское отношение к женщинам – на Ближнем Востоке, где все еще существовали гаремы, а по приказу мужей женам вырезали клитор, так что они не могли достичь оргазма; в Юго-Восточной Азии, где молодых девушек, как и встарь, продавали на аукционах, делая пожизненными рабынями того, кто даст больше.
Пол и Лора широко использовали записи Кей, анализируя собранный материал с точки зрения американских ученых и пытаясь сделать работу более применимой для других стран и культур.
В ожидании Элси Кей побродила по магазинчикам аэропорта, постояла перед витринами, заполненными индейскими ювелирными изделиями и керамикой, туфлями, вышитыми бисером, и куртками, обнаружила галерею, где проводилась выставка работ местного фотографа – пустынные пейзажи, оригинальная игра света и теней, отбрасываемых причудливыми скалами. Может, это именно то место, где она пустит корни? Кей так хотелось отдохнуть от постоянной дороги и попытаться подумать о будущем!
Она зашла в книжную лавку и удовлетворенно улыбнулась, заметив в витрине стопку толстых томиков с наклейкой: «Бестселлер № 1». «Природа сексуальных взаимоотношений человека»… Их труд.
Вот уже три месяца со дня выхода книга оставалась первой в списке бестселлеров и с тех пор несколько раз переиздавалась.
Кей не почувствовала горечи при виде имен Лоры и Пола Синклеров на обложке. Да, авторство принадлежит только им, но в конце концов они действительно написали книгу, и, кроме того, в предисловии упоминалось, что именно Кей Уайлер была инициатором проекта и сделала неоценимый вклад в работу. Когда издатель организовал рекламное турне, Пол и Лора настояли, чтобы Кей тоже выступила по телевидению, одна или вместе с ними.
Одиссея девушки, превратившейся из секс-символа в исследователя секса, естественно, привлекла внимание жадных до сенсаций комментаторов и журналистов, и Кей пригласили на «Шестьдесят минут», «Шоу Донахью» и даже к Джонни Карсону, после чего тиражи стали расходиться еще быстрее. Вчера вечером Кей закончила запланированные выступления в Далласе и отправилась прямиком в Санта Фе.
Кей должна была получить долю из большого авторского гонорара и отчисления за каждый проданный экземпляр, но Пол, Лора и она решили отдать все деньги на лабораторию исследования и лечения сексуальных дисфункций, организуемую в университете Джефферсона.
Кей кто-то окликнул; обернувшись, она увидела летевшую на всех парах Элси. Кей еще больше обрадовалась, увидев старательно перебиравшую ногами малышку, дочь Элси от Энди Джеррона. Кейси, которой уже исполнилось два с половиной, была миниатюрной копией матери, с той разницей, что волосы были еще краснее, а голубые глаза – совсем круглыми. После рождения девочки Элси разыскала Кей за границей и попросила быть крестной матерью ребенка. Сходство между матерью и дочерью еще более подчеркивалось одинаковыми бледно-голубыми широкими платьями.
Правда, что касается матери, такой покрой был необходим, чтобы скрыть отяжелевшую фигуру – Элси была на седьмом месяце. На этот раз проблем с отцовством не возникло – два года назад Элси вышла замуж за профессора антропологии из университета Нью-Мексико, увлеченного культурой коренных американцев, – так называли себя индейцы.
Подруги долго обнимались, пока, наконец, Кейси не вклинилась между ними, требуя, чтобы и ее тоже обняли.
Кей подняла маленькую крестницу и прижала ее к себе. Малышка немедленно обхватила ее ручонками.
– Мамуля говорила, что ты даже красивее Барби, – объявила она, – и это правда!
Кей засмеялась.
– Не знаю, можно ли считать такое комплиментом, – вмешалась Элси, – но для Кейси это верх похвалы.
– Все-таки Барби лучше одета, – комически вздохнула Кей.
На ней был обычный дорожный костюм: джинсы и полосатая индийская рубашка из хлопка.
Они вышли из зала. Кейси уцепилась за руку Кей, пока Элси извинялась за опоздание и объяснила, что была задержана полицейским за превышение скорости.
Увидев теперешнюю машину Элси – изящный «Порш» цвета пожарной машины, – Кей сразу же поняла, почему подруга так быстро заработала штрафную квитанцию.
– Это моя единственная прихоть, клянусь, – объявила Элси, усаживая дочку сзади на специальное детское сиденье.
– Не думай, что я разбрасываю деньги направо и налево, на дорогие игрушки.
– Я и не думаю. И ты не обязана ничего объяснять мне.
– Разве? Детка, если бы не ты, у меня не было бы ни дома, ни машины, ни тех вещей, которые так облегчают жизнь. Черт возьми, кто знает, женился бы на мне Майк, не имей я такого солидного счета!
И совершенно серьезно добавила:
– Я никогда не забуду, чем обязана тебе, Кей. Именно потому, что Элси так остро чувствовала себя в долгу у Кей, она уговорила подругу приехать в Санта Фе, как только та закончит выступать.
Они никогда не теряли друг друга из виду, Кей часто посылала открытки со всех концов света, и Элси прекрасно сознавала, что подруге по-прежнему необходимо найти место, которое могло бы стать для нее родным. «Порш» рванулся вперед, и Кей не могла наглядеться на окружающий пейзаж – огромные песчаные пространства пустыни, охраняемые дальними горами с причудливыми зубчатыми вершинами, выглядевшими густо-фиолетовыми на фоне яркого голубого неба.
– Не знаю, когда ты начнешь подумывать о практических вещах вроде работы и жилья, – сказала Элси, – но я уже все успела проверить и даже получила кое-какие неплохие сведения. Недалеко от города есть парочка прекрасных глинобитных домиков – сдаются задешево, и, кроме того, в университете тебя уже ждет место.
Ее муж, Майк, преподаватель антропологии, поговорил с деканом факультета психологии, и Кей предлагают должность адъюнкт-профессора с гарантией повышения через несколько лет.
– Великолепно, – согласилась Кей, – но дай мне хотя бы оглядеться, Элси. Я только что приехала.
– Прости, – покаянно вздохнула Элси. – Конечно, ты можешь жить у нас сколько угодно. Я знаю, тебе здесь будет хорошо. Тут так спокойно, тихо, никуда не надо тропиться и… словом, считай, что мы – твоя семья.
Хотя Кей никогда не жаловалась на одиночество, Элси поняла из ее писем, отличавшихся отсутствием каких-либо намеков на роман, что Кей, самая красивая из тех, кого она знала, так и не обрела счастья.
Только год назад она впервые написала о каком-то Жераре:
«Когда я закончу работу здесь, возможно, поеду с Жераром в Париж»… Но больше это имя ни разу не появилось.
Дом, купленный Элси вместе с двумя акрами земли после приезда в Санта Фе и представляющий собой удобный современный вариант старинных глинобитных домиков, находился в западном предместье города. Из большого сада были видны горы Сангре де Кристо.
Кей разложила вещи в комнате для гостей, и, пока Кейси спала, подруги уселись в патио с кувшином сангрии и фруктами и долго рассказывали друг другу о случившемся за время их разлуки. Наконец любопытная Элси не выдержала:
– Кто такой Жерар?
Кей объяснила деловито и подробно. Он был французом, корреспондентом парижской газеты, с которым она познакомилась в Саудовской Аравии. Жерар сопровождал Кей в путешествиях по Ближнему Востоку, а потом попросил поехать в Париж вместе с ним.
– Мне казалось, что я влюблена в него. Даже начала мечтать о том, что выйду замуж, нарожаю кучу болтающих по-французски детишек.
Кей еле заметно пожала плечами.
– Беда в том, что, как оказалось, жена и трое болтающих по-французски детишек живут в парижском предместье.
– Ублюдок! – охнула Элси. – Он лгал тебе!
– Хуже, – грустно улыбнулась Кей. – Ему даже лгать не пришлось, потому что я ни о чем не спрашивала… даже не подозревала. Жерар просто предоставлял мне верить во что угодно.
– Но когда он просил тебя поехать с ним в Париж, разве не понимал, что рано или поздно ты все узнаешь?! Собирался оставить жену?
– Нет. К тому времени он, должно быть, решил, что это больше не имеет значения. Вообразил, что я соглашусь остаться в Париже в качестве его любовницы. Когда мы остановились в отеле, он только на второй день как бы между делом сообщил, что собирается сообщить жене о своем приезде. Поверишь, он упомянул о ней впервые и, казалось, искренне удивился, когда я смотрела на него так, будто случилось землетрясение. Да нет, я виню себя так же, как и его. Сама захотела этого. Стольким мужчинам отказывала, но, наверное, настал момент, когда одиночество показалось невыносимым, а Жерар был самым забавным и очаровательным из тех, кого я знала… поэтому я и сочинила себе волшебную сказочку.
Элси покачала головой, тронутая тем, что ее прекрасная подруга так изголодалась по любви и так несчастна.
После того, как Кейси проснулась, Элси предложила поехать на раскопки древнего индейского поселка. Хотя Санта Фе вот уже несколько десятилетий служил центром исследования культуры коренных американцев, Майк Коген сумел сделать множество новых открытий, поставивших его в один ряд с выдающимися археологами страны.
– Он работает в двадцати милях отсюда. Я хотела бы вас познакомить, и, кроме того, это лучшее место в окрестностях.
– Конечно, поедем, – согласилась Кей.
– Раза два в неделю я беру Кейси на раскопки, – объяснила Элси, когда они выбрались на дорогу. – Она считает папочку мальчишкой, играющим в огромной песочнице.
– И кино мне тоже нравится, – вставила Кейси.
– Ой, я и забыла, там еще одно развлечение. Последние десять дней за холмом, недалеко от места раскопок, какая-то кинокомпания снимает комедию. Кейси так и рвется посмотреть. В пустыне любопытных мало, поэтому они любезно согласились пустить нас на площадку. Кейси считается там чем-то вроде талисмана. Кинозвезды позволяют ей сидеть на своих стульях, берут с собой в трейлеры…
– Леди на дереве такая милая и смешная! – добавила Кейси.
Элси рассказала, что позавчера снимали сцену, где героиня застряла в развилке дерева, когда пыталась скрыться от бандитов!
– Прирожденная комедиантка, должна признаться. И смелая, все трюки выполняет без дублеров, повисла на ветке в двадцати футах от земли, правда, думаю, это скорее безумие, чем храбрость. Но Сильвия Тиер всегда выделывает подобные штучки – играет роли сумасбродных дамочек, которые вечно прыгают из окна или взбираются на флагштоки.
Сильвия! Знакомая тоска сжала сердце Кей, как всегда, когда она слышала или видела на афишах имя Сильвии. За последние несколько лет Кей часто видела толпы у кинотеатров, где шли фильмы с ее участием, и не только в Америке, но и за границей. Она стала знаменитой комедийной актрисой, а задорная манера игры и выразительное лицо не требовали перевода. Но Кей было так больно вспоминать об утерянной дружбе, что она долго не могла заставить себя пойти в кино. По крайней мере, до этого года. Узнав правду о Жераре, она решила, что худшего с ней уж не случится, поэтому отправилась в кинотеатр, где шла последняя сенсационная картина Сильвии «Лейтенант Эванс», о дебютантке из высшего общества, волей случая попавшей на флот и ставшей отчаянно-отважным водолазом-подрывником.
Кей никогда не смеялась так безудержно, как в сцене, когда Сильвия резвилась в воде с парой тюленей и пингвином во время тренировочных учений в Арктике, – это походило на старые комедии Чаплина и одновременно на фигурное плавание. Но потом, устав от хохота, Кей вновь вернулась к грустным воспоминаниям о глупом споре, положившем конец их дружбе. И теперь она не была уверена, хочет ли вновь увидеть Сильвию.
Раскопки, которыми руководил муж Элси, находились в нескольких милях от шоссе, на плоской песчаной местности, ведущей к нагромождению скалистых отрогов, неожиданно выраставших из пересохшей земли, усеянной уродливыми кактусами. Когда Элси заглушила мотор, Кей, оглядевших, поняла, что разработки не велись в широком масштабе, – всего с полдюжины неглубоких ям, вырытых у основания одной из каменных колонн. На земле копошились человек пятнадцать студентов-выпускников, работавших группами по два-три человека, во главе с мужем Элси.
Завидев красный «порш» жены, Майк Коген вылез из ямы и направился к машине. Он оказался высоким, долговязым, с редеющими каштановыми волосами и узким привлекательным лицом, полускрытым в этот момент темными очками. Первой до него добралась Кейси, помчавшаяся через всю площадку, как только ее поставили на ноги. Отец подхватил девочку и, чмокнув на ходу, продолжал шагать к женщинам. Добродушный характер Майка был сразу виден по тому, как он без малейшего возражения позволил Кейси стянуть с носа очки. Девочка тут же потянула их в рот.
Майк наклонился, чтобы поцеловать жену, подарил Кей ослепительную улыбку.
– Привет, Кей, – дружески сказал он, даже не ожидая, пока их познакомят. – Какое счастье, что вы наконец здесь!
– Счастье? – удивилась Кей. – Я не знала, что вы беспокоились!
– Я-то нет, но моя дорогая жена так много говорила о вас с тех пор, как я впервые ее встретил, что теперь, когда я познакомился с вами, может, наконец у нас останется время потолковать и о каких-то других вещах.
– О Майк, – игриво пожаловалась Элси, притворившись, что ударила мужа по руке.
– Она волновалась за вас, – сказал Майк. – Считала, что вы собираетесь вечно колесить вокруг земного шара, как спутник. Мы по-настоящему рады, что вы, возможно, решите осесть в нашем городе.
– Спасибо, – коротко ответила Кей.
Мысль о том, чтобы где-то обосноваться, по-прежнему вызывала в ней нервную дрожь. Поспешно сменив тему, она вновь оглядела разрытый участок.
– Что именно вы думаете найти?
Майк немедленно разразился оживленной лекцией. Отдав девочку Элси, он лично проводил Кей к парусине, натянутой в центре раскопа, где были рядами разложены сотни керамических осколков. Одна из студенток заносила их в каталог: старательно ставила номер на каждом экспонате и записывала в книгу. Несколько молодых людей, работавших без рубашек под палящим солнцем, осторожно сметали песок с кусочков керамики маленькими кисточками из верблюжьего волоса.
– Конечно, сейчас все это выглядит как чья-то кухня после землетрясения, но мы провели углеродистый анализ этих фрагментов, определили их возраст в несколько тысяч лет и отнесли к остаткам культуры анасази. И, что важнее всего, – эти рисунки на некоторых из них идентичны тем, которые мы видели на ацтекской керамике, что может означать многое…
Он неожиданно замолчал и виновато взглянул на Кей.
– Простите, я вечно забываюсь, когда начинаю говорить на эту тему.
– Мне не скучно, – заверила Кей. – Продолжайте.
– Ну что ж, анасази – предшественники индейцев пуэбло, до последнего времени населявших этот район. В их мифологии говорится, что они жили в подземном мире; ужасном сыром темном месте, пока, наконец, не нашли пути к свету через пуп земли. Даже теперь можно найти в тайных святилищах пуэбло маленькую дыру в земле, так называемую «сипапу», символизирующую место, откуда вышли анасази. И это примерно все, что мы знаем об их происхождении. Антропологи долго бились над этой загадкой. Поэтому эти узоры и представляют такой интерес. Они означают, что анасази – потомки ацтеков, возможно, изгнанников, ушедших из Мексики на Север. Но, по крайней мере, можно заключить, что анасези торговали с ацтеками.
Майк Коген оказался одним из тех просветителей, которые обладали способностью пробуждать интерес к предмету своих исследователей, заражая слушателей собственным энтузиазмом.
Элси повезло с мужем, подумала Кей, подходя вслед за Майком к одной из неглубоких ям и наблюдая за усердно трудившимися студентами, осторожно счищавшими песчинку за песчинкой, чтобы не повредить хрупкие, еще не вытащенные из земли черепки.
Они пробыли на раскопках не более десяти минут, но Кейси уже начала хныкать.
– Хочет посмотреть, как кино снимают, – пояснила Элси, подошедшая к Майку и Кей после того, как усадила дочку в машину.
– О Господи, – яростно прошипел Майк, впервые за все время потеряв самообладание. – Как бы мне хотелось, чтобы эти чертовы голливудские типы закончили поскорее и вернулась туда, откуда явились. Представляешь, эти громилы сегодня утром опять ворвались к нам. Еле справились с ними! Чуть не под ноги ложились, лишь бы не дать им растоптать здесь все, что мы пытаемся сохранить!
Элси обернулась к Кей.
– Очевидно Сильвия Тиер – одна из тех темпераментных особ, которые никогда не являются на работу вовремя и вечно куда-нибудь исчезают. Они наняли парней следить за дамочкой, но та всегда ухитряется ускользнуть.
– Почему они считали, что она явится сюда? – спросила Кей.
Майк понизил голос, очевидно, не желая, чтобы студенты слышали его:
– Вся эта киношная банда в первый же день приперлась сюда полюбоваться… в качестве туристов, как понимаете, – и она положила глаз на Мэтта – одного из моей команды.
Майк постарался как можно незаметнее показать Кей на одного из полуголых юношей, тоже работавшего кистью. Насколько она успела заметить, Мэтт был исключительно красив – темные волосы, светло-голубые глаза, загорелый мускулистый торс.
– Естественно, он был совершенно сражен столь неожиданным вниманием секс-бомбы. Она пригласила Мэтта к себе в отель и, очевидно, провела с ним ночь, а на следующее утро перестала узнавать. Парень так обозлился, что и слышать о ней не желает. Но теперь ее телохранители, тюремщики, как там их… лезут сюда каждый раз, когда дамочка сбегает в самоволку, – думают, что если она явится не за Мэттом, значит, собирается подцепить кого-то еще. Эта баба просто помешана на сексе, чистая нимфоманка.
– Нехорошо так, Майк, – вмешалась Элси. – Она милая талантливая женщина, и жаль, что у нее такие серьезные проблемы. Это настоящая трагедия. Знаешь, Кей, по городу ходят сплетни, будто она прошлой ночью зашла в бар, познакомилась с кем-то и затащила его в мужской туалет. Туда вломились еще двое, и, не позвони бармен ее охранникам, бедняжку всем скопом просто бы изнасиловали.
– Ну, по-моему, людям нравится распространять слухи о кинозвездах, – заметила Кей, – но я не стала бы все принимать на веру.
Она не хотела хвастаться там, что когда-то дружила с Сильвией, но все-таки чувствовала себя обязанной защитить ее.
– Мне рассказывала парикмахерша, – объяснила Элси, – а она замужем за владельцем бара.
– С меня хватит! – взорвался Майк, – ты не должна и близко подпускать Кейси к этой шлюхе!
– Ну что с тобой, Майк, – упрекнула Элси. – Она так добра. В последний раз взяла Кейси к себе в трейлер, усадила перед зеркалом с подсветкой, велела парикмахеру и гримеру сделать из нее куколку…
– Нет! Ни в коем случае! Не желаю, чтобы моя дочь находилась рядом с этой тварью, да еще к тому же размалеванная, как она! Если Кейси хочет уехать, отвези ее домой. Но я больше не позволю ей крутиться возле этой женщины!
Майк взвинтил себя до такой степени, что Элси согласилась лучше не протестовать и чмокнула мужа в щеку в знак примирения, пытаясь сгладить неловкость.
– Увидимся дома, – сказал он, пытаясь вернуться к прежнему дружелюбному тону. – И с вами тоже, Кей. Рад, что навестили меня.
На обратном пути Элси, не останавливаясь, проехала мимо съемочной площадки. У обочины шоссе выстроилась длинная очередь грузовиков, среди высоких кактусов виднелись осветительные вышки, кран для камеры и суетившиеся люди. Но на таком расстоянии было трудно разглядеть, какую сцену снимают и есть ли среди них Сильвия.
Кейси снова захныкала, когда они проезжали мимо, но Элси и слушать ничего не хотела.
На следующее утро Кей сказала подруге, что хочет посмотреть город. Она провела около часа на Плазе, красивой, окаймленной деревьями площади, бывшей центром города еще со времен испанских завоевателей, купила кофе у лоточника и села на одну из скамеек около губернаторского дворца, здания из кирпича-сырца, построенного испанскими колонистами за десять лет до того как первые американские поселенцы высадились в Плимутроке.
– Почему не здесь? – неожиданно подумала Кей. В Санта Фе, казалось, сам воздух целительный и успокаивающе действует на измученную душу. Лучшего места, чтобы осесть и покончить с беспорядочными скитаниями, ей не найти!
Но Кей намеревалась сегодня не только гулять и осматривать достопримечательности: допив кофе, она отправилась в контору проката автомобилей, взяла машину и поехала на съемочную площадку.
Почти полночи она размышляла о Сильвии и, внезапно проснувшись, словно от кошмара, Кей невольно начала вспоминать перешедшей в ссору спор, когда она советовала Сильвии каким-то образом унять свои сексуальные аппетиты. И теперь, оглядываясь назад, Кей пожалела, что не была настойчивее и убедительнее. Дружба погибла не столько из-за неприязни Сильвии, сколько нерешительности самой Кей – в то время она не была достаточно уверена в себе, чтобы сломить сопротивление подруги, дать поддержку, в которой она нуждалась… и, по-видимому, нуждается и теперь.
Кей наслышалась достаточно, чтобы понять – Сильвия окончательно сошла с рельсов, и дело может кончиться трагедией.
Увидев, что на площадке нет ни одного охранника, Кей нырнула в толпу рабочих и осветителей, деловито передвигающих оборудование, и наугад спросила у коренастого мужчины в футболке с картинкой в виде головы ревущего льва:
– Не можете сказать, где найти Сильвию Тиер?
– Будь я проклят, если знаю, лапушка, – ответил тот, мрачно усмехаясь. – В данный момент ответ на этот вопрос стоит шестьдесят с половиной косых!
Он плотоядно ухмыльнулся, и Кей поспешно отошла. Всматриваясь в суетившихся людей, она заметила симпатичного молодого человека с доской-хлопушкой, знаком некоторой власти – он, казалось, выступал в роли полисмена-регулировщика: бросал отрывистые приказания, о чем-то совещался с то и дело подходившими к нему мужчинам, указывая рукой в различных направлениях.
Кей подошла и встала рядом, дожидаясь, пока он закончит разговор с пожилым человеком, державшим черный портфель, похожий на докторский саквояж.
– Откуда я знаю, когда, Джордж? Только сейчас я слышал, как главный говорил о том, что окончательно прикрывает всю лавочку. Подожди лучше ее в трейлере, хорошо?
Собеседник что-то буркнул и отошел. Кей обратилась к молодому человеку.
– Привет! Я подруга Сильвии Тиер…
Тот лихорадочно вцепился в ее руку, не дав договорить.
– Правда?! Вы знаете, где она?
– Нет. Я собиралась вас об этом спросить. И, кроме того, – добавила она, многозначительно взглянув на него, – мне больно.
Он ошеломленно поднял глаза, словно внезапно осознав, какая красавица стоит перед ним, и мгновенно разжал пальцы:
– О Господи, простите, пожалуйста. Просто мы все немного сдвинулись. Крошка Сильвия, как обычно, на несколько часов опаздывает, и, похоже, у студийных «шишек» лопнуло терпение…
Молодой человек резко оборвал фразу:
– Говорите, вы ее подруга? И не имеете представления, где она может быть?
Кей покачала головой:
– Собственно, я много лет ее не видела. Давным-давно мы дружили, и когда я услышала, что Сильвия снимается здесь, решила навестить ее.
– Вам следовало бы выбрать другой день, поудачнее. Сильвия снова проделала свой знаменитый трюк с исчезновением, и на этот раз, возможно, всему конец. Студия не может себе позволить зря тратить деньги каждый раз, когда ей вздумается погулять!
Молодой человек посмотрел на часы.
– Если она не покажется к полудню и не поклянется собственной кровью, что впредь будет вести себя прилично, съемки прекращаются.
– Но что будет с фильмом? – встревожилась Кей.
– Капут. Слишком много отснято, чтобы начинать снова, с другой актрисой. Положат картину на полку, спишут расходы… и карьере вашей маленькой подружки на этом придет конец.
Значит, Кей была права, предполагая худшее. Расстроенная вконец, она отвернулась, гадая, как отыскать Сильвию и попытаться ей помочь. Но молодой человек не отставал:
– Эй, прошу прощения, если сделал вам больно, – снова извинился он.
– Все в порядке, не волнуйтесь.
Кей направилась к машине. Вышагивая рядом, он спросил, как ее зовут, и представился сам. Дэйв Лодер оказался первым ассистентом режиссера. Кей чувствовала, что он вот-вот попытается назначить ей свидание, но слишком беспокоилась за Сильвию, чтобы говорить о чем-то еще. Из разговора с Лодером Кей получила детальное представление о поведении Сильвии и о последствиях этого поведения. Причинами ее опозданий всегда служили встречи с незнакомыми мужчинами накануне вечером. Неприятные истории начались не на съемках этого фильма – Сильвия давно заработала репутацию ненадежной актрисы. До сих пор студия смотрела на это сквозь пальцы, потому что выходки Сильвии случались гораздо реже, да и затраты были не так велики, самое главное, что фильмы с ее участием приносили доход, но последние два были не такими удачными, так что теперь ее свободу решили ограничить.
– Хуже всего, – признался Лодер, – что «Сенчери-Лайон», студия, финансирующая эту постановку, сейчас продается, поэтому они прилагают все усилия, чтобы собраться и показать, насколько четко работает руководство. Выходки Сильвии довели их до точки, особенно потому, что большой босс, который заинтересован в приобретении студии, должен сегодня приехать, посмотреть, как проходят съемки, – ну, словом, ему хотят пыль в глаза пустить. Но если он посчитает сегодняшнюю сцену примером того, как работает студия, вся сделка, скорее всего, взлетит на воздух, а это около миллиарда долларов.
Вежливо ответив на все вопросы Кей, Дэйв Лодер в свою очередь спросил, сколько Кей побудет в Санта Фе и не согласится ли поужинать с ним.
– Сколько вам лет, Дэйв? – улыбнулась Кей.
– Двадцать шесть.
Немного подумав, она покачала головой.
– Спасибо за приглашение, но…
– Понятно. Но я все равно навсегда останусь вашим преданным поклонником.
Поклонником?! И тут Кей осенило; она рассмеялась, тихо, хрипловато, гортанно.
– Вы узнали меня.
Широко улыбнувшись, Дейв кивнул. Несколько месяцев назад, до того, как она вернулась в Америку, «Томкэт» в честь своей тридцатой годовщины выпустил сборник с фотографиями «десяти самых лучших «кошечек» за все прошлые годы, и Кей была одной из них. Поскольку она в это время жила за границей, то и не знала ничего, и только когда участвовала в программе Фила Донахью, тот показал ей экземпляр журнала.
Подбежал кто-то из съемочной бригады и спросил Лодера, правда ли, что съемки закрываются. Дейв попрощался с Кей и отправился улаживать очередную сумятицу. Садясь в машину, Кей по-прежнему мучительно думала, как помочь Сильвии. Можно ли найти ее? Привезти сюда? А что, если теперь уже поздно? Она уже хотела завести мотор, когда увидела длинный роскошный серебристый лимузин, словно скользивший по шоссе. Кей вышла, в надежде, что это, возможно, Сильвия. Неужели судьба дает им шанс начать все сначала?
Но когда лимузин остановился, оттуда появились двое мужчин в темных очках. По щегольскому виду, дорогой машине, одежде безупречного покроя и тому, как по-хозяйски они обозревали площадку, Кей заподозрила, что один из них и есть потенциальный покупатель студии, появления которого здесь ожидали.
И когда тот, кто был повыше и представительнее, обернулся и направился в самую гущу толпы, Кей смогла разглядеть его лицо.
Это был Джим Болтон.