ГЛАВА 17

Они упорно молча взбирались выше и выше, минуя и совсем темные участки, и полянки, слабо освещенные луной, и ни разу не оступились.

Наконец Джейк остановил жеребца возле просвета между скалами, через который лился лунный свет. Он соскочил с коня и поднял руки к Ренате. Она, не давая ему возможности взять ее за талию, доверчиво соскочила с седла прямо ему в руки.

Джейк чувствовал, что она безгранично верит ему – об этом говорило ее расслабленное тело, даже само дыхание. Он почти захотел уронить ее, чтобы дать ей понять, что он не стоит такого доверия, но не сделал этого. И он знал, что никогда бы не смог этого сделать.

Неподалеку протекал узенький ручеек. Рената, не колеблясь, оторвала длинную оборку своей ночной рубашки и намочила ее в холодной воде. Джейк сидел на корточках возле нее, когда она выжимала ткань, но отстранился, когда она протянула руку, чтобы промыть ему лицо.

– Неужели ты боишься воды? Я совсем чуть-чуть… – Рената склонилась к нему с прохладной тканью в руках.

– Я сам.

Рената проигнорировала его слова и, нагнувшись вперед, вытерла испачканное засохшей кровью лицо самодельным полотенцем.

– Не глупи, Джейк. Вообще-то я уже начинаю привыкать ухаживать за тобой. – По ее голосу он понял, что она шутит. – Не знаю, что бы ты делал без меня.

Джейк молчал. Как он обходился в жизни без Ренаты? Вполне хорошо, пытался он убедить себя. А она тем временем водила прохладной тряпкой по его лицу.

– Ну вот, – удовлетворенно сказала она. – А как твои руки? – Она взяла запястье каждой руки и попыталась рассмотреть при лунном свете ожоги. Но было слишком темно, чтобы что-нибудь увидеть.

– Не так уж плохо, – мрачно сказал Джейк. – Я завтра займусь этим.

Рената вздохнула, соглашаясь.

Ночь была темная, и лишь небольшая полоска месяца освещала им дорогу. Джейк вел Ренату в скрытое местечко под скалой, защищенное от ветра. Он снял с ее плеч одеяло и положил его на землю.

– Поспи немного, – тихо распорядился он. – Мы не пойдем дальше до утра.

Рената села на жесткую землю, которая стала ненамного мягче от толстого одеяла, и посмотрела на Джейка.

– Иди же, – она хлопнула по одеялу. – Тебе намного больше нужно отдохнуть, чем мне.

Джейк стоял рядом, он уже соскучился по ее прикосновениям, ее теплу, гревшему его замерзшее тело.

– Нет, я буду сторожить.

– За нами никто не гнался, Джейк. Ты бы услышал погоню. – Судя по голосу, она глубоко доверяла ему. – Я не смогу заснуть, если буду переживать за тебя. Если ты не будешь отдыхать, я тоже не стану.

Джейк то ли смотрел на нее, то ли старался посмотреть. Под скалой было так темно. Он сдался, заполз на одеяло, улегся на дальнем краю импровизированной постели и повернулся к Ренате спиной. Он услышал, как она облегченно вздохнула, уловил шелест ее ночной сорочки: она легла за ним. Прошло несколько мгновений, прежде чем он услышал ее ровное дыхание: она была измучена больше, чем сама осознавала это.

Джейк знал, что не сможет уснуть после всего, что было. Из-за боли в голове, руках и плечах. Из-за Ренаты, сладко дремавшей в нескольких дюймах от него…

Рената подкатилась к обнаженной спине Джейка, прильнула к нему в поисках тепла и уюта, спасаясь от ночного холода. Джейк, громко посапывая, повернулся к ней лицом, обнял ее и прижал к груди. Рената глубоко вздохнула, стараясь опять погрузиться в сон. Ей снилось что-то хорошее, но она не могла припомнить, что именно. Рука ее обвивала талию Джейка, а нога пыталась согреться между его икрами.

На рассвете Рената изогнулась, прижалась к Джейку от колен до щек и потерлась лицом о его голую грудь. Рука Джейка машинально прошлась по ее спине, по бедру и ноге, обнажившейся из-за того, что ночная рубашка задралась во время сна. Сквозь сон девушка ощущала его сильную руку на своем бедре, пальцы, ласкающие ее кожу.

Джейк поднял Ренату и прижал к себе ее лицо в счастливом изумлении. Губы ее оставили горящий след на его шее и груди и встретились с его губами в головокружительном поединке.

Руки Ренаты сами по себе странствовали по Джейку. Они танцевали на его широкой груди и спускались вниз, восхищаясь каждым мускулом, каждым дюймом его шелковистой кожи. Пальцы ее ласкали его шею и лицо, а потом сжали затылок, погрузившись в длинные волосы. Она приоткрыла рот, чтобы принять его язык. Эти ощущения возбудили в ней болезненное желание: она хотела его, его всего. Она прижалась к нему, издала глухой протяжный стон.

Джейк крепко обнимал ее, гладя ее волосы и выгнутую спину. Рената вздохнула и удобно устроилась у него в объятиях. Джейк положил ее на спину и возвысился над ней, не отнимая своих губ. Он нащупал ее грудь и через тоненькую ткань рубашки принялся массировать твердый сосок. Рената разъединила губы, и у нее вырвался еще один несдержанный стон.

Джейк водил губами по ее горлу. Потом медленно стянул рубашку до талии, нашел тесемки и развязал ее тонкие батистовые панталончики.

– Ренни, – тихо прошептал он. – Это сон? Рената провела пальцами по его волосам. Дыхание ее участилось, так же, как и его, она почти не дышала, отвечая ему:

– Не думаю, Джейк.

Тогда Джейк перестал двигаться. Он замер, и лишь его теплое дыхание возле ее шеи напоминало о владевшей им страсти. Продолжая сжимать ладонями ее голову, он поднялся, отдалившись от нее, и посмотрел на девушку.

Рената больше не спала и мечтательно улыбалась Джейку.

– Не останавливайся, – прошептала она.

– Я должен… – ответил Джейк, не шевелясь. – Позже… ты очень об этом пожалеешь.

– Не пожалею. – Рената сомкнула руки на шее Джейка и прильнула к нему губами. Ей нравилось пробовать его на вкус, а сейчас никто за ними не наблюдал, никто не разлучал их. Не было никого – только они двое, и она не даст ему убежать. На этот раз нет.

Джейк отнял свои губы.

– Мне надо идти, – прошептал он, несмотря на то что она снова поцеловала его.

– Не бросай меня, Джейк.

Больше она ничего не сказала, но слова и не были нужны. Рената прильнула к Джейку и отдалась инстинктам своего тела. Он был частью ее, она поняла это с неотвратимой ясностью, затмившей все, что она знала до сих пор. Она все время считала, что нужна Джейку, но сейчас поняла, что он нужен ей ничуть не меньше. А может, и больше.

Джейк отнял свои губы как раз настолько, сколько времени ему понадобилось, чтобы стянуть с нее ночную рубашку и отбросить ее в сторону. Он наклонил голову и поцеловал сначала один сосок, потом другой. Рената выгнула спину и закричала.

В мягком свете утреннего солнца Рената следила, как Джейк снял свои хлопковые брюки и бросил их в сторону, туда же, где валялась ее рубашка. Такого великолепия она никогда не видела, она поглощала его отуманенными страстью глазами. Она никогда раньше не видела обнаженного мужчину. Мужское достоинство Джейка, разбухшее от страсти, должно было бы испугать ее. Но нет, Джейк не станет причинять ей боль.

Глаза Джейка блуждали по ее телу, а он тем временем медленно и осторожно снимал с нее батистовые панталончики. Он провел руками от ее колен до талии.

– Ты прекрасна, – прошептал Джейк.

Его жаждущие губы вновь встретились с ее страстными, жадными губами, а когда он прижался к влажной глубине между ее ногами, она приподняла бедра, принимая его.

Он медленно вошел в нее, намного нежнее, чем она могла вообразить. Когда он нарушил ее девственность, Рената едва не задохнулась от острой боли. Джейк покрыл ее губы успокаивающими поцелуями и замер.

Слегка приподняв бедра и шевельнувшись под ним, Рената дала ему знать, что боль прошла. Она возвратила ему поцелуи с большей страстью, а руки, пробежав по спине, сомкнулись на его твердых ягодицах. Каждое проделанное ею движение, каждое покачивание ее бедер или ласковое прикосновение пальцев вызывало у нее какие-то глубинные ощущения, что-то словно сжималось в ней, ждало, пока Джейк освободит ее, снимет напряжение. Это была страсть, о которой он лишь намекал своими поцелуями.

Когда ее сотрясли спазмы, она прижалась к Джейку так, словно готова была умереть, если отпустит его. А когда конвульсии ослабли, она ощутила горячее, восхитительнейшее ощущение восторга, волной обдавшее ее с головы до ног.

Она почувствовала, как освободился от бремени Джейк, еще раз крепко войдя в нее. Он хрипло шептал ей что-то на ухо, называя ее Ренни. Никогда еще это детское прозвище не звучало так уместно, она улыбнулась ему и зарылась лицом в его шею, запоминая его запах. Мягкий утренний свет освещал их любовь. Она любила Джейка. Он был неотъемлемой частицей ее. Навсегда.

Любил ли он ее так же сильно, как она его? Что он скажет, когда она сообщит ему о своей любви? О том, что он для нее – единственный в мире?

Она смотрела в его синие глаза, которые сейчас были темнее, чем мгновения назад. Они опять стали непроницаемыми, и в глубине души она почувствовала страх. Он не любит ее… он совсем не любит ее. Вместо нее могла быть любая другая женщина… просто теплое тело в это холодное утро.

И словно подтверждая ее подозрения, Джейк опустил твердую руку ей на щеку.

– Прости меня, Ренни. Мне не надо было…

– Ради Бога, Джейк. – Рената отвернулась от него и подхватила свою рубашку. – Тебе не надо извиняться. – Она натянула тонкую рубашку через голову, вдруг застыдившись своей наготы, которая мгновениями раньше казалась такой естественной. – Не только ты… увлекся.

Джейк хмуро посмотрел на нее. Она так буднично говорила обо всем этом. Слишком буднично.

– И все же, мне надо было…

Рената вывернулась из его объятий и покинула свое убежище.

– Заткнись ты, Джейк. – Она повернулась к нему спиной. Голос ее был слишком ясным, резким.

Натягивая штаны, он смотрел на ее жесткую спину. Значит, она тоже об этом сожалеет. Ей надо сожалеть больше, чем ему… она ведь отдала свою невинность мужчине, который так стремится от нее избавиться.

Развод.

– Черт побери! – он отошел от пропасти и принес одеяло, бросив его на землю. А потом встал во весь рост. – Ты превзошла себя, Рената, – холодно произнес он.

Рената повернулась к нему лицом. Она прижала руки к себе, ее влажные глаза широко распахнулись.

– Не сейчас. Не надо слез. Я такой дурак. Такой полный, круглый дурак.

Рената отошла от него на шаг.

– О чем ты говоришь?

– Ты не была готова уезжать – ты ведь так говорила? – Он подошел к ней поближе.

– Да, – робко ответила Рената.

– А как же, черт побери, мы теперь получим развод?

Она заметно побледнела. Он решил, что она хорошая актриса.

Мы можем солгать, – прошептала Рената. – Никто не должен знать… никогда…

– А твой техасец не будет удивляться, почему его невеста – не девственница?

Рената вызывающе подняла подбородок:

– Я что-нибудь придумаю.

Джейк печально улыбнулся.

– Не сомневаюсь.

Он смотрел на нее, и улыбка его медленно угасала, потом он отбросил своими страстными пальцами волосы у нее с лица.

– А что, если… – Он почувствовал, словно под ногами его разверзлась пропасть —…младенец. Черт побери, я чувствую, что так может быть.

С лица Ренаты ушли страх и волнение, и место их занял гнев.

– Ты думаешь, что я… сделала это специально?

– А разве нет? – холодно спросил Джейк. – Ты выиграла себе дополнительное время. Нам придется подождать, чтобы убедиться, беременна ты или нет.

– А если да? – робко, нерешительно прошептала она.

– Тогда да поможет нам Бог, – ответил Джейк, отворачиваясь, ибо ему было невыносимо дольше смотреть на нее.