ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Настоящее

Проводив Гарриет до аэропорта, Том О'Нил повернул машину на дорогу, ведущую в Ист-Пойнт. Если бы их отношения с Гарриет развивались успешно, он отложил бы посещение Ванессы Макгиган на следующий день, чтобы провести несколько лишних часов с женщиной, которая обворожила его так, как ни какая другая женщина, он уж и не припомнит с какого времени. Но их отношения развивались отнюдь не гладко. Он умудрился сам все испортить, и прежде чем ему представилась возможность исправить положение, Гарриет получила известие о сердечном приступе у отца и поспешно вылетела в Штаты.

– Береги себя, – сказал он, высаживая ее из машины перед входом в зал ожидания, – я позвоню.

Но она взглянула на него так, словно совсем забыла о его существовании – тревога за здоровье отца вытеснила у нее из головы все остальное, – и ему показалось, что перед ним незнакомка – холодная, вежливая, чуточку враждебно настроенная и уж совсем не имеющая ничего общего с той теплой и волнующей женщиной, которая недавно лежала в его объятиях.

Конечно, это было можно понять. Прошлой ночью Гарриет обиделась и рассердилась на него, убежденная в том, что он использовал ее в интересах своего расследования, и Том знал, что сам виноват в этом. А сегодня вмешалась сама судьба. Возможно, не получи она это ужасное известие, ему удалось бы убедить ее, что все совсем не так, как ей показалось, но теперь он уже упустил шанс сделать это, и, поняв, насколько это для него важно, Том очень удивился.

– Пропади все пропадом, ведь она всего-навсего обыкновенная баба! – сказал он вслух. – На свете таких сколько угодно. – Но тяжесть на сердце говорила о том, что ему нелегко будет забыть ее. Гарриет была единственной и неповторимой – и именно она нужна ему.

«Ну и хорошо, что ее нет, – подумал он, меняя тактику. – Тебе нужно делать свою работу, а она могла помешать». Романтические отступления всегда во вред работе, и то, что он их не допускал, объясняло, в частности, почему он считался таким хорошим детективом. Никаких неотложных свиданий, никаких малышек, поджидающих мужчин дома с жалобами на одинокие вечера и загубленные ужины! А что важнее всего – никаких переживаний, чтобы не прерывался процесс дедукции. Он был волен сосредоточиться полностью на работе, посвятить делу все свое время и ездить туда, куда требовалось, мог, ложась спать, мысленно прокрутить проблему и доказательства и проснуться хорошо отдохнувшим, иногда с готовым ответом, который выдало ему подсознание. Но если человек спит с женщиной, которая для него не просто случайная знакомая, это совершенно невозможно. Нарушалась непрерывность мыслительного процесса. А уж если бы этой женщиной была Гарриет, дело обстояло бы еще хуже. Она сама по уши увязла в этой истории, разобраться в которой, по его твердому убеждению, было не так-то просто. В ней столько хитросплетений, не известных пока еще фактов – он это нутром чуял. Вполне возможно, эти факты могли бы изобличить дорогих ей людей, и ей было бы больно узнать об этом. Если бы такие факты оказались в его руках, разве не возник бы у него соблазн скрыть их ради ее спокойствия? Поступи он так, разве не обманул бы он тем самым людей, которые платили ему за работу? А сделай он по-другому, разве не возникло бы между ним и Гарриет чувство горечи, разве не начались бы взаимные упреки – вчерашний эпизод был каплей в море по сравнению с тем, в чем она обвинила бы его, если бы он вытащил на свет Божий их семейные тайны или того хуже – способствовал бы разоблачению или разорению членов ее семьи? Нет уж, куда лучше, что она улетела в Штаты, и он сможет продолжить расследование, не принимая в расчет всякие соображения личного характера.

Том вел машину по дороге в Ист-Пойнт сквозь плотную серую стену моросящего дождя, заслоняющего воды Фэнни-Бэй так, что, казалось, цветущие бугенвиллии на вершинах холмов обозначают границу, где кончается мир. Жара была влажной – он чувствовал, что его сорочка прилипла к спине. Неудивительно, что Ванесса Макгиган продавала дом – для женщины, привыкшей к мягкому южному климату, это место в такое время года, должно казаться преддверием ада.

Он припарковал машину перед бунгало и взглянул на дорожку, ведущую к дому. Сегодня не было видно аборигена-садовника – очевидно, подрезать кусты он будет после дождя. Но там стоял спортивный «мерседес», и он воспрял духом. Загнав все мысли о Гарриет в самый дальний уголок сознания, Том пробежал расстояние, отделявшее его от дома, чтобы укрыться от дождя под навесом.

Дверь почти сразу же распахнулась. Стоявшая на пороге девушка была одного с ним роста, стройная и элегантная. Волна белокурых волос была перехвачена на шее шарфом в тон платью, васильково-синие глаза за подкрашенными ресницами чуть округлились от удивления, но затем прищурились, и на красивом лице появилось вызывающее выражение.

– Полагаю, вы мисс Макгиган, – медленно произнес Том.

– Да. – Она склонила голову, и длинная прядь волос упала ей на плечо, – А вы, должно быть, приехали посмотреть дом? Вас прислали «Абботт и Скерри»? Им следовало бы предупредить меня по телефону о вашем приезде. Ну что же, входите.

Том вошел вслед за ней в дом. Только переступив порог, он решился рассеять ее заблуждение.

– Я приехал не по поводу покупки дома, мисс Макгиган. Я ищу Рольфа Майкла.

На какое-то мгновение она замерла на месте, и Том заметил, как что-то похожее на тревогу промелькнуло в ее глазах.

– Моего жениха? Сожалею, но его здесь нет, господин.

– О'Нил. Том О'Нил. – Он извлек из кармана одну из своих визиток и протянул ей, пристально наблюдая за выражением ее лица.

Она прочла то, что было написано на карточке.

– Детектив страховой компании? Зачем вам понадобился Майк?

Том мысленно отметил, что она назвала жениха Майком. Было ли это сокращенной формой его фамилии или же она знала его так же, как Майкла Трэффорда?

– Сожалею, но я смогу сказать об этом только ему лично, – вкрадчиво ответил Том. – Где бы я мог его увидеть?

– Не могу вам помочь. Его нет в городе. Майк очень занятой человек.

– Да, конечно, – сказал Том, подумав с ехидцей: «Еще бы! Только успевай крутиться, проворачивает финансовые махинации, живет под тремя разными именами – на все это требуется уйма времени». – Но вы, наверное, могли бы подсказать, где его найти.

Ее лицо стало непроницаемым.

– Извините, не могу. И даже если бы могла, с какой стати, черт возьми, я сказала бы это вам, господин О'Нил?

Она направилась к двери с намерением выпроводить его. Том не сдавался.

– Учитывая обстоятельства дела, я думаю, вы предпочтете поговорить со мной, а не с полицией, – сказал он, не моргнув глазом.

Ее рука замерла на дверной ручке. Он не столько заметил, сколько с мстительным удовлетворением. Почувствовал, что ее охватила паника. Теперь он не сомневался, что нащупал правильный путь. Спустя мгновение его подозрения подтвердились: она повернулась с высокомерно поднятой головой и с вызовом посмотрела ему прямо в лицо.

– Не знаю, смогу ли я вам чем-нибудь помочь, господин О'Нил, но почему бы вам не войти и не поговорить со мной?

Она провела его в гостиную, взяла сигарету из пачки, лежавшей на журнальном столике, и закурила. Он заметил, что пальцы у нее слегка дрожат.

– Итак, я хотела бы узнать, господин О'Нил, о чем идет речь?

– А вам это неизвестно? – спросил он, внимательно наблюдая за ней.

– Я не стала бы спрашивать, если бы знала. – Ничто в выражении ее лица не говорило о том, что она лжет. «Либо она хорошая актриса, либо действительно ничего не знает», – подумал Том.

– Из того, что написано на моей визитной карточке, вы поняли, что я являюсь детективом по делам страхования, – сказал он. – Я расследую обстоятельства дела, связанного с выплатой большой суммы денег по страховому полису. Полагаю, что ваш жених мог бы помочь мне в этом расследовании. Когда он должен вернуться?

Том впервые заметил в ней некоторую неуверенность. Но она сразу же взяла себя в руки.

– Он должен позвонить мне. Я ему передам, что вы хотели бы с ним встретиться.

– В этом нет необходимости, – поспешил прервать ее Том. Меньше всего ему хотелось бы вспугнуть подозреваемого. – Скажите лучше, где его найти, и я вас больше не буду беспокоить.

– Я уже сказала вам, что мне это неизвестно. Послушайте, вам следовало бы объяснить мне кое-что. Что за дело о страховании вы расследуете?

– О выплате крупной страховой суммы в связи со смертью застрахованного лица. Вернее даже, двух лиц.

Она побледнела.

– В Сиднее? – спросила она, не сдержавшись. Мозг Тома лихорадочно заработал. «Мария Винсенти, – подумал он. – Она думает, что что-то случилось с Марией Винсенти и что это дело рук Мартина. Значит, в заявлении Марии о том, что Мартин покушался на ее жизнь, есть доля правды».

– Нет, не в Сиднее, – сказал он. – Во время взрыва на яхте у берегов Италии. Это случилось двадцать лет назад.

Так как она была застигнута врасплох, помимо ее воли выражение лица многое сказало ему. Первоначальное облегчение сменилось удивлением и наконец испугом. Затем она так же быстро овладела собой, рассмеявшись резким смехом.

– Двадцать лет назад! Боже, да ведь эта целая вечность, не так ли?

– Мне так не кажется, – мрачно сказал он. – И компания, выплатившая страховку по случаю смерти Грега Мартина, тоже так не считает.

– Грега Мартина? Я не знаю человека с таким именем.

– Полагаю, что знаете. Так же, как знаете Майкла Трэффорда.

Она загасила в пепельнице сигарету и зло смерила его взглядом. Теперь она уже не пыталась сдерживаться, и ему стало ясно, что она совсем не такое уж невинное дитя, каким сначала показалась.

– Все это из-за той женщины, не так ли? – прошипела она. – Из-за нее и ее дурацкого вранья и больного воображения! Эта ревнивая корова способна На что угодно, лишь бы посчитаться с ним. Она не могла смириться с тем, что он бросил ее ради женщины помоложе. Да разве это удивительно? Боже мой, вы бы только на нее посмотрели! Старая развалина, пьяная в любое время суток – разве она может удержать такого мужчину, как Майк?

– Итак, вы признаете, что Рольф Майкл и Майкл Трэффорд – одно и то же лицо?

– Какой смысл отрицать это? Вы, наверное, уже все разнюхали. Сменить имя было для него единственной возможностью сбежать от нее и ее злобных выходок. Но все, что касается Грега Мартина, это плод ее больного воображения. Бог знает, откуда она выкопала эту историю. Может быть, из какой-нибудь старой газеты, которой оклеены ящики в ее комоде.

– Я не думаю, что Мария Винсенти из тех, кто оклеивает газетами ящики комода, – сдержанно заметил Том. – Мне кажется, вы совсем ничего не знаете об этой истории, мисс Макгиган.

Она снова закурила сигарету.

– Как же мне не знать? Это была нашумевшая история. Но смею вас заверить, господин О'Нил, Майк вовсе не тот давно забытый финансовый мошенник наполовину итальянского происхождения. Неужели вы думаете, что, будь это так, он смог бы здесь вести такой образ жизни в течение двадцати лет?

– Случались и более странные вещи.

– Ну хорошо… если вы мне не верите…

– Я бы скорее поверил в это, если бы Майк, как вы его называете, сказал мне об этом сам. – Она молча смотрела на него, и он решил снова прибегнуть к шантажу. – Боюсь, что в противном случае мне придется поделиться своими подозрениями с полицией Дарвина.

Можно, пожалуй, заехать на обратном пути в полицейский участок.

– Черт вас возьми! – взорвалась она. На лице ее появилось злое, как у ведьмы, выражение. Черты лица заострились. Он подумал, что сейчас она совсем не выглядела красавицей, – Хорошо. Он вернется послезавтра.

– В какое время?

– Ближе к вечеру. Он пригласил меня на ужин и должен быть здесь между четырьмя и пятью пополудни.

– Понятно! – сказал Том, не поверив Ванессе Макгиган ни на йоту, и подумал, что ему придется следующие полтора дня провести где-нибудь поблизости, наблюдая за всеми, кто входит и выходит из дома, и следя за ней, если возникнет необходимость, чтобы выяснить, где она бывает и с кем встречается. Возможно, она говорила правду, а может быть, и нет. В любом случае он вспугнет Грега Мартина.

– А есть ли необходимость впутывать в это полицию? – спросила она.

– Никакой… если только вы были со мной откровенны. – Он улыбнулся, пустив в ход все свое обаяние.

– Вы совершенно безжалостный человек, господин О'Нил, – сказала она. Неожиданно резко зазвонил телефон, и в глазах ее снова появилась настороженность.

– Извините, я подойду.

Когда она вышла, Том подошел к двери, прислушиваясь. Если звонил Мартин, и она его предупредила, то он хотел об этом знать. Но из разговора он быстро понял, что звонили от «Абботта и Скерри», агентов по продаже недвижимости, которые хотели назначить время для осмотра дома потенциальным покупателем.

Том незаметно прикрыл дверь и, воспользовавшись случаем, оглядел комнату. Ничто в ней не говорило о том, что здесь сегодня появлялся мужчина – все было более или менее в том же порядке, как и тогда, когда здесь в прошлый раз были они с Гарриет. Но на журнальном столике рядом с пачкой сигарет лежал конверт авиакомпании. Он быстро раскрыл его и поджал губы. Внутри были два авиабилета на рейс «Куантас» до Нью-Йорка на завтра! Итак, она его обманула! Сказав, что Грег будет дома послезавтра, она выигрывала время, вернее, ей казалось, что выигрывает. Если бы он оказался глупее и поверил ей, то к назначенному времени его встречи с Мартином эта парочка уже находилась бы за пределами Австралии. О, Мартин был тот еще фрукт – и, по-видимому, всегда при нем была какая-нибудь красотка, помогавшая ему замести следы!

Он услышал резкое звяканье положенной трубки и быстро закрыл конверт с авиабилетами. Когда Ванесса вернулась в комнату, Том уже стоял там, где она его оставила, читая какую-то запись в своей записной книжке.

– Ну что же, мне кажется, мы сегодня ничего больше не сможем сделать, мисс Макгиган, – сказал он беспечно. – Я вернусь послезавтра, и тогда, надеюсь, ваш жених поможет мне прояснить кое-какие детали этого дела.

Она кивнула. Ему показалось, что в ее васильковых глазах он уловил торжество победителя.

– Уверена, что он сможет это сделать, господин О'Нил.

Возвратившись в гостиницу, Том заказал разговор с Робертом Гаскойном в Сиднее. Ему очень не хотелось делиться с таким трудом добытой информацией, но у него не было выбора. Если Мартин и Ванесса намереваются покинуть Австралию, их необходимо задержать, а полицейский мог организовать это, только если у него на руках будет обвинение, которое он мог предъявить Мартину.

К облегчению Тома Гаскойн заинтересовался этим делом больше, чем во время их первой встречи.

– Хорошую работу проделали, О'Нил, – прокартавил он. – Вы сэкономили мне уйму времени. Похоже, что ФБР получило кое-какие сигналы, и нас попросили начать расследование. Мартина – если он жив – разыскивают в Штатах по обвинению в целом ряде мошеннических операций.

– Будьте уверены, он жив, – сказал Том. – И как раз собирается снова перешагнуть порог львиной клетки.

– Заманчиво, конечно, дать ему уйти и заставить их самих разгребать собственное дерьмо, – мечтательно заметил Гаскойн. – Но я, пожалуй, лучше воспользуюсь вашей информацией и организую его захват в аэропорту. Полагаю, это будет означать, что ваша работа закончена – вы получите своего человека и спасете деньги клиентов.

– Нет, я еще не закончил работу, – сказал Том. – Можно даже сказать, что она только еще начинается.

– Что это значит?

Том упрямо выставил вперед челюсть. В тот момент он выглядел еще более безжалостным, чем когда-либо.

– Моя работа закончится только тогда, когда я узнаю, что именно случилось с Полой Варной.