Глава 25
Солнце заканчивало свое ленивое шествие по ярко-голубому небу. Остановившись на горизонте и наслаждаясь собственным величием, оно держало паузу, как актер перед уходом со сцены. Розовые лучи пробивались сквозь кучевые облака, которые, в отместку царственному светилу, стремились затмить его сияние и лишить огненный шар благородного величия.
Наконец из-за туч появилась дневная звезда и начала опускаться все ниже, принося с собой сумерки. Только легкая прозрачная дымка как нимб светилась вокруг нее, пока и она не сменилась темным покрывалом, на котором были рассыпаны мириады сверкающих огней.
Тирон вскочил в седло и привычно взялся за уздечку, а подчиненные тут же последовали примеру командира. Все ждали темноты, чтобы подняться на холм, где уже находились Андрей, Григорий и двенадцать солдат, пленивших часовых противника и подготовивших наступление.
Андрей, разведчик, обнаружил два наблюдательных поста и узнал, как происходит смена караула и какие условные сигналы используют бандиты. Те изредка пересвистывались и особыми сигналами предупреждали лагерь о приближающейся опасности. Теперь драгуны заняли высоту и наблюдали за оврагом, расположенным внизу.
Чтобы удержать выгодную для наступления позицию, Андрей уже несколько раз просвистел как птица, надеясь успокоить разбойников, несших дозор в лагере Владислава.
Райкрофт поднял руку и жестом приказал двигаться к холму. Он заранее приказал смазать колеса повозок и обвязать деревянные части кожей для бесшумного движения. Ту же операцию проделали и с копытами лошадей.
Тирон прежде хотел убедиться, что атаман находится в лагере, а уже потом атаковать наверняка. В поимке банды необходимо предусмотреть все. Не стоит захлопывать ловушку прежде, чем в ней окажется лиса.
Полковник намеревался захватить главаря и его окружение целиком, ну а остальные разбегутся сами. Если все пройдет удачно, арестованных отвезут в Москву и там осудят за совершенные преступления. Если их найдут виновными, то либо сгноят в тюрьмах, либо публично казнят на Лобном месте. За дальнейшую судьбу пленников Райкрофт ответственности не нес.
Тирон тщательно спланировал операцию, о ней знали несколько высших чинов, хотя некоторые любопытствующие пытались выяснить, куда отправляют людей Райкрофта. Полковник с частью своих солдат, с виду ничего не скрывая, походным маршем вышел из Москвы. Горожане восприняли это как должное.
Тирон обратился прямо к генералу, который с радостью одобрил замысел полковника, надеясь, что банду Владислава наконец-то уничтожат. Намеренно были распущены слухи, что английский полковник отправился на маневры подальше от города.
Вандерхаут был вне себя из-за того, что Райкрофт не согласовал свои действия с ним. Однако за Райкрофта вступился генерал, сказав, что сам распорядился об отъезде отряда.
Вандерхаут ненавидел англичанина и всячески старался навредить ему, потому что Алета назвала Тирона отцом будущего ребенка. Рогоносец так вышел из себя, что три дня пытался вытянуть из нее информацию о планах полковника. Но лживая Алета знала не больше, чем другие, а поэтому секрет остался неразгаданным.
После первого дня пути Тирон послал Андрея вместе с Григорием и двенадцатью драгунами осмотреть местность. Вечером двое вернулись, а на их место послали других. Солдаты получили приказ отлавливать лазутчиков, которые рыскали повсюду, чтобы те не предупредили атамана о готовящемся наступлении. Таким образом, полку удалось подойти к холму абсолютно незаметно.
Выбрав самую длинную и безопасную тропинку, полковник повел своих людей при лунном свете, опасаясь, что даже тот выдаст приближение войска. Любой посторонний звук мог привлечь внимание бандитов. Когда внезапно упал чайник и заржала лошадь, Тирон развернул коня и поскакал к повозке, которую вел молодой солдат.
— Черт побери, парень! Так мертвых разбудишь, — бушевал полковник. — Я приказал все привязать. Или вам нужна нянька?
— Извините. — Провинившийся явно растерялся. — Я так и сделал.
— Но недостаточно хорошо! Будете просить прощения потом, — со злостью сказал Тирон.
Когда последняя повозка достигла вершины холма, полковник вздохнул с облегчением, что ничего страшного не произошло. Григорий и Андрей помогали разбить лагерь, хотя делать это пришлось в темноте, чтобы разбойники ни о чем не догадались.
Приказы отдавались шепотом, тележки разгружались беззвучно, а потом тщательно укрывались в чаще деревьев. Лошадей привязали неподалеку, пушки поставили в боевую позицию среди огромных сосен, росших на склоне холма.
Пока снаряды раскладывали рядом с орудиями, все взгляды были прикованы к цели. Каменное строение, где жили часовые, использовали как кухню, чтобы не разжигать костры.
Когда люди наконец заснули, Тирон с Григорием и Андреем обошли лагерь, чтобы лучше ознакомиться с достоинствами и недостатками своей позиции. Внизу, в логове шайки, кое-где горели костры. Защищенный каменной крепостью, атаман много лет жил вдали от мира. Все тропинки к лагерю были хорошо заблокированы, и на страже посменно стояли часовые. Кроме того, все возможные подходы отлично просматривались со смотровой вышки.
Хотя высота казалась удачным местом для наблюдения и атаки и Тирон полностью доверял данным, собранным Андреем, план наступления был продуман с особой тщательностью, так как попасть в крепость разбойников будет необычайно сложно: спуск по отвесному холму был почти перпендикулярен земле.
Именно поэтому полковник долго тренировал своих людей, и те взбирались по веревкам на кремлевскую стену. Сейчас длинные кожаные жгуты привязали к огромным стволам и аккуратно складывали у корней. Когда наступит время атаки, их спустят, и нападение будет внезапным.
— Все готово, полковник, — доложил Григорий, глядя на лагерь Владислава. — Как только мы выпалим из пушек, атаман с бандой никуда не сбежит. А еще парочка залпов поможет нам освободить подходы.
— План вроде простой, — задумчиво заметил Тирон и продолжил: — Но иногда главную роль играет случай. Мы не знаем, там ли атаман, как скоро он вернется и появится ли вообще. Придется ждать… Хорошо бы не до зимы.
— Согласен, полковник. Ненавижу студеные ветры, а на вершине они еще сильнее, — мрачно пробормотал Григорий.
Словно подтверждая слова капитана, утро выдалось холодным, ветреным, хлопьями повалил снег, покрыв плащи солдат и крыши палаток. Носы и пальцы нещадно мерзли. Полк бы лучше переносил мороз, если бы наконец увидел огромную фигуру Владислава. Но ни Тирон, ни его люди не заметили ни главаря, ни Петрова, ни Голиафа, и приходилось ждать.
Прошло две недели, но главная троица так и не появилась. Полковник начал нервничать, раздумывая, куда убрались бандиты и какую подлость задумали. Может, напали на ничего не подозревавших путешественников или грабят деревни?
Устав от ожидания, Тирон вновь послал Григория с Андреем в разведку. Но, так и не дождавшись их возвращения, сам отправился осмотреть местность. Понимая, что рискует и может быть пойман бандитами, Райкрофт молил Бога, чтобы атаман наконец-то объявился, и тогда появится реальная возможность удачи. А там и возвращение к любимой женщине.
Зинаиду тоже охватывало безумное желание увидеть мужа, когда она смотрела на холодную луну, не умевшую дарить тепло и успокаивать. Огромный круг казался зловеще неподвижным и молчаливым. Княжна устала от разлуки и особенно ненавидела ночные часы. А ведь именно эту постель она так охотно делила с мужем до его отъезда. Иногда дивные воспоминания охватывали ее, и женщина почти чувствовала присутствие Тирона.
Как только Зина закрывала глаза, перед ней вставало мужественное лицо полковника, и казалось, что тот шепчет на ухо ласковые слова. Эти видения только усугубляли одиночество.
Горько вздохнув, Зинаида отошла от окна и принялась бродить по опочивальне. Ей казалось, что Тирон отсутствует вечность и вся жизнь прошла без него. Она чувствовала себя далекой луной на небесной орбите, которой непонятны земные заботы.
Дни тянулись очень медленно, и теперь Зина понимала, что значит быть одинокой среди друзей. Али старалась подбодрить хозяйку ирландским юмором, но та лишь едва улыбалась в ответ. Даже общество Наташи не облегчало душу, в которой после отъезда Тирона поселились мрачные мысли.
С каждым часом Зинаиде все больше хотелось увидеть его. Она ругала войны и конфликты и, хотя старалась занять себя, не могла отделаться от страха за полковника. Помня зловещего Владислава, она не могла забыться ни в чем, пока Райкрофт подвергался серьезной опасности. Он искал банду и собирался драться с преступниками, а Зине, как верной супруге, пришлось остаться дома, хотя она предпочла бы немедленно броситься на поиски мужа.
Не спасали ни балы, ни приемы. А кроме того, князь Алексей и майор Некрасов посмели оказывать ей внимание на людях. Несмотря на присутствие двух вооруженных охранников, не упускавших карету из виду, оба незадачливых поклонника страстно добивались расположения чужой жены.
Понимая, что в последний раз расстроил женщину своими откровениями, Николай повел себя как подобает и извинился. Алексей же не прекращал склонять ее к близости. С тех пор как Зина вышла замуж, его угрозы стали еще более зловещими.
Князь ненавидел соперника и вознамерился увести Зинаиду у англичанина либо уговорами, либо силой. А посему с ненавистью смотрел на людей, которых Тирон оставил для ее защиты.
— Похоже, твой муж боится, что ты наставишь ему рога, — издевался князь. — Пояс невинности обошелся бы дешевле, чем два дикаря.
Зина ответила с ехидной улыбкой:
— Князь, вы, наверное, злитесь, что эти преданные люди неподкупны и не подпускают вас?
Темные глаза князя смотрели со злостью и с жадностью.
— Ты слишком самоуверенна, Зиночка… Как лебедь, плавающий по озеру. И не понимаешь, что неподалеку бродит голодный волк:
Зинаида с вызовом подняла брови:
— Поберегитесь! Если вы не перестанете делать подлости, то жестоко поплатитесь. Государь не забыл ваши прежние «доблести». А на этот раз можете поплатиться головой.
При упоминании о царе Алексей еще больше разозлился.
— Ты должна была еще тогда понять, насколько я серьезен. Я преподал тебе урок и не хотел бы делать это еще раз, хотя, возможно, и придется…
Он ухмыльнулся и пошел к своей карете. Зина радовалась, что князь последнюю неделю оставил свои подлые замашки. Она не видела его ни около дома, ни в компании Анны. Может, князь занялся поисками новой пассии?
Зина задула свечи у кровати и скользнула под холодную простыню, вспоминая объятия Тирона. Но сейчас постель была пуста. Она съежилась от холода и прижала подушку мужа к груди, словно обнимая его самого. Постепенно женщина успокоилась и погрузилась в сон, который обволакивал ее, как теплый вечер.
* * *
Прошло не более двух часов, когда Зинаида встрепенулась, почувствовав, что кто-то сжимает ей рот. Огромная рука заслоняла пол-лица и приглушила крик, уже готовый вырваться из груди. В следующий момент в рот засунули кляп и привязали его тряпкой. Мужчина склонился — Зина узнала светлые волосы, и сердце бешено забилось.
Владислав!
Она не могла даже вскрикнуть от ужаса, но мысленно прокричала это имя, борясь с атаманом. Он положил Зинаиду на живот, схватил за запястья, связал их за спиной, а потом обернул тело в простыню, что сильно затрудняло дыхание. Бешено мотая головой, женщина пыталась вдохнуть, пока Владислав, поняв, в чем дело, не перевернул ее и не стянул ткань до подбородка.
— Так лучше? — Ухмыляющееся лицо оказалось рядом. — Я не переживу, если вы умрете без воздуха прежде, чем мы займемся любовью, моя красавица.
Когда Зина боролась с богатырем, на ум приходили тысячи оскорблений. Если бы не кляп, она одарила бы его целым возом нелестных эпитетов. Но сейчас, оказавшись пленницей, несчастная могла лишь злобно смотреть на разбойника.
Довольно хмыкнув, Владислав поднял Зину с постели, бросил через плечо, а затем остановился перед дверью в гардеробную.
— Как все женщины, вы любите наряжаться и предпочтете предстать в моем доме в шикарном платье, а не голой. Хотя мне по душе второе… Но Алена вряд ли смирится.
Прежде чем выйти из покоев, бандит затолкал кучу женской одежды в огромный мешок и захватил с собой шубу. Остановившись на несколько мгновений в прихожей, он прислушался, не проснулся ли кто-нибудь, а затем побежал по коридору и вниз по лестнице.
Атаман вышел из дома через дверь, ведущую в сад, и побежал к воротам, где его ждали несколько всадников.
Зина подняла голову, лихорадочно отыскивая глазами охранников, и внутренне сжалась, когда увидела их привязанными к дереву. Несмотря на то что те пытались вырваться, они ничего не могли сделать, даже позвать на помощь. Во рту у каждого торчал кляп. Никто не остановит Владислава.
— Скоро светает, — сказал атаман и передал Зину Петрову, который посадил ее в седло. — Нужно уехать из города до восхода солнца, иначе князь вызовет царских солдат и попытается нас догнать.
Петров довольно засмеялся:
— Князь разозлится, что ты забрал его золото и его девку, особенно после стольких предупреждений.
Владислав безразлично улыбнулся и посмотрел на друга:
— Алексей не заплатил вам. Помнишь, он обещал золото вам, а девушку мне? Боярин ошибся, разыскав нас во второй раз, ибо не предполагал, как быстро мы сможем вернуть то, что нам принадлежит по праву.
— Английскому полковнику тоже не понравится, что ты украл его жену. Он бросится искать тебя и может убить.
— Ему сначала придется найти нас, Петров. А я не собираюсь ждать, пока мы доберемся до лагеря. — Он сел на лошадь Тирона, потрепал ее по гриве и улыбнулся: — Вот увидишь, Петров, я покатаюсь на этой девке, как на кобыле. Полковник меня не остановит.
* * *
Тирон удивленно повернулся, когда в палатку вбежал Григорий.
— Полковник!
— Что? — спросил Райкрофт, понимая, что капитан обеспокоен чем-то очень серьезным. На его лице застыла угрюмая гримаса.
— Владислав едет!
Райкрофт улыбнулся и почти расслабился, обрадовавшись, что томительное ожидание подошло к концу.
— Наконец-то. Я уже потерял всякую надежду.
— Друг мой! Это еще не все.
Тирон застыл на месте, чувствуя, как сердце уходит в пятки.
— Не все? Что ты имеешь в виду? Может, он привел с собой полк казаков? — Встревоженное выражение не сходило с лица капитана, и полковник не мог больше ждать. — Что тебя гложет, Григорий? Черт побери! Да говори же!
— Ваша жена… Княжна Зинаида…
Тирон ринулся к капитану и схватил его за грудки.
— Что с ней?!
— Владислав взял ее в плен. Она с ним. Они вместе едут к лагерю.
— Ты уверен? — колотя кулаками в грудь друга, добивался Тирон. — Уверен?!
— Мы с Андреем оба видели ее, полковник. Она сидела в седле рядом с Петровым. Похоже, вашу жену привязали к лошади.
— Черт побери! — Тирон выскочил из палатки.
Тонкий мундир не защищал от пронизывающего ветра, но Райкрофт ничего не чувствовал. Он бежал, на ходу спрашивая:
— Ты не ошибся, Андрей? Ты тоже видел ее?
Разведчик встретился с неистовым взглядом голубых глаз.
— Да, полковник. Это ваша жена. Мы подождали, пока Владислав проедет, чтобы убедиться в этом. Мы видели ее лицо. Я не мог ошибиться.
— Как это могло случиться? — Тирон в ужасе прижал руку ко лбу, лихорадочно раздумывая о плане спасения жены и понимая, в какой опасности она находится. Повернувшись, он обратился к капитану: — Я обязан освободить ее, Григорий. Я пойду и встречусь с бандитом лицом к лицу!
— Полковник, дождитесь, пока они въедут в лагерь, — уговаривал капитан, понимая отчаяние командира. — Иначе атаман может сбежать и прихватить ее с собой.
— Но если Зина… — начал было Тирон.
— В этом случае вы должны быть предельно осторожны, — игнорируя в данном случае субординацию, прервал полковника Андрей. — Если они выберутся из нашей ловушки, то мы никогда не выручим вашу жену. Нужно все тщательно продумать. Пусть окажутся в крепости — оттуда им не удрать.
— Я должен пойти туда и забрать Зинаиду, — недовольно повторил полковник. — Иначе они будут использовать ее как заложницу в борьбе с нами.
— Если уж вы вознамерились отправиться туда, полковник, учтите, что бандиты могут взять второго заложника, которого не пощадят! Владислав зарежет вас как соперника.
Раздумывая над сказанным и тем, что предстояло сделать, Тирон нервно теребил пальцами волосы. Однако на раздумья ушло совсем мало времени, и Райкрофт уверенно заговорил:
— Даже воры знают, что такое белый флаг. Я отправлюсь к Владиславу и объясню ему, в какой жалкой ситуации находится его банда. Если он убьет Зинаиду или меня — стреляйте немедля! Придется убедить атамана, что путей к отступлению нет. Думаю, что, взвесив все за и против, он согласится на переговоры.
Андрей осторожно приблизился к стволу толстой ели, чтобы взглянуть, что происходит в нижнем лагере, а затем рукой поманил командира. С высоты было видно, как Владислав со своими людьми проезжает в крепость.
— Полковник, действуйте как можно быстрее, пока атаман не расслабился и не занялся вашей женой. Там где-то моя сестра. Может быть, я найду ее и заберу с собой.
Тирон тронул подчиненного за плечо, молча кивнул на прощание, и через несколько минут его лошадь была оседлана и к штандарту привязан белый флаг. Райкрофт надел кожаную куртку, чтобы защитить себя от нападения противника, а заодно и не мерзнуть на утреннем морозе.
Тверской мрачно наблюдал за командиром, явно не одобряя необдуманного и дерзкого поступка. Тирон не пожелал взять с собой оружие, а на увещевания друга лишь ответил:
— Господь милостив, Григорий, и я вернусь невредимым вместе с женой. Теперь у меня есть причина жить, но любимая в руках врага. Без этой женщины мне не дышать.
Огорченно вздохнув, Григорий распрямил плечи и с неуверенной улыбкой посмотрел на полковника:
— Матушка всегда ругала меня за то, что я слишком беспокоюсь, полковник. Может, она была права?
Тирон криво усмехнулся в ответ:
— Такое с каждым случается. Я тоже не могу взять себя в руки, пока Зинаида там, и обязан убедить разбойников в серьезности их положения. Ты знаешь, что нужно делать в мое отсутствие. Как только я подам сигнал стрелять из пушек, не медли. Тебе известны все подробности нашего плана.
— Не беспокойтесь, полковник, — неестественно улыбнулся Григорий. — Я заставлю Владислава поплатиться за все.
— Хорошо! Если другого пути не будет, я поднимусь на веревке, привязав Зину к спине. Будьте внимательны и ожидайте моего появления.
— Поверьте, полковник, я буду следить за каждым вашим движением, — заверил Тверской.
Тирон вскочил на лошадь, одной рукой взял уздечку, а другой флаг. Кивком попрощавшись с Григорием, Райкрофт пришпорил коня и поехал самой короткой дорогой.
* * *
Атаман Владислав подскакал к самому большому дому, а его люди отправились в свои жилища. Устав до изнеможения, Зина безропотно приняла помощь Владислава, когда тот снял ее с лошади Петрова, а потом прислонилась к скакуну, пока главарь разбойников не разрезал кожаные веревки, сковывавшие тело словно цепи.
Ухмыльнувшись Петрову, атаман добродушно похвастался:
— Видишь, друг, какая она послушная.
Петров был настроен более скептично:
— Подожди, пока девка отдышится, и тогда посмотрим. Может, она попытается убить тебя.
— Ну нет, Петров, — беззлобно возразил Владислав. — Ты не знаешь, как я умею обращаться с женщинами. Пусть помоется и поспит. Красавица станет другой, когда хорошо отдохнет. Потом она влюбится в меня.
— Ну и ну! Вряд ли!
Услышав этот презрительный возглас, атаман посмотрел на пленницу, смотревшую на него с откровенной ненавистью. Сейчас она не напоминала ту нарядную девушку, какой была во время нападения на карету. Зинаида довела всех разбойников до белого каления, пока они добрались до лагеря. Как только кто-нибудь приближался к ней, он или встречался с язвительной насмешкой, или получал удар ногой.
Только Петров был избавлен от тумаков, потому что в какой-то мере всю дорогу защищал девушку.
Спутавшиеся пряди выбились на лоб, и неугомонная княжна смотрела на атамана как сквозь паутину. На подбородке виднелся синяк, лицо покрыла дорожная пыль. Без сомнения, она слишком устала и удерживалась на ногах лишь потому, что прислонилась к крупу лошади.
— Вот видишь, — предупредил Петров, показывая на Зину. — Она тут же даст пинок, если зазеваешься. Прошлой ночью эта сумасшедшая пыталась удрать и забрала мой нож.
Владислав потер большую ладонь, вспоминая, как это случилось. Прикрыв глаза, он наблюдал, как пленница склонилась над храпящим Петровым и вытащила из ножен кинжал, а потом перерезала веревки, связывающие ее с разбойником. Владислав был не прочь поймать женщину и овладеть ею, пока люди спят, но, подкравшись в темноте, не ожидал такого яростного сопротивления.
Он с огромным трудом избежал смертельного удара ножом, ибо женщина выскочила внезапно и набросилась на него. Атаман схватил Зину, пытаясь разоружить, но в этот момент она порезала ему ладонь. Если бы громкое ругательство не разбудило людей, этой маленькой бесовке удалось бы убежать. Однако ее схватили и притащили обратно, но неугомонная Зинаида еще долго осыпала бандитов ругательствами.
— Алена! — громко позвал Владислав, повернувшись к дому.
Дверь быстро открылась, потом наступила тишина. Молодая темноволосая женщина, на исходе беременности, вышла на крыльцо и недовольно разглядывала Владислава. Карие глаза придирчиво осмотрели Зину с ног до головы, а потом опять с холодным презрением уставились на атамана.
— Значит, ты привез женщину домой, чтобы она делила с тобой постель? Похоже, все эти месяцы я плохо любила тебя? Что ты задумал? Хочешь прогнать меня с пузом?
Владислав хмыкнул и отмахнулся:
— Алена, я никогда тебе ничего не обещал. Ты могла предположить, что появится другая. Мужчинам нравится разнообразие!
— Таким, как ты, да! — с отвращением кивнула Алена. — Мяукал в постели, говорил, что любишь, когда нужно, а теперь я ношу твоего ублюдка и не могу двигаться, а ты привозишь эту… эту…
— Я — Зинаида Райкрофт, — сообщила девушка, надеясь, что разъяренная молодка поможет ей сбежать от атамана. Зина мгновенно сообразила, что та не захочет делить своего любовника с другой. — Жена англичанина, полковника Тирона Райкрофта, командира царских драгун, — продолжила Зинаида, а потом с гневом посмотрела на своего обидчика: — Мой муж обязательно убьет этого глупого осла, если он дотронется до меня!!!
Чувствуя, что нашла полную поддержку у незнакомки, Алена ответила улыбкой и показала на дверь. Похоже, Владислав еще не спал с этой женщиной, значит, можно остановить его.
— Входите, сударыня. Должно быть, вы устали и хотите помыться…
Владислав ухмыльнулся, обругав себя за то, что собирался справиться с двумя женщинами сразу. Познакомившись, они явно найдут общий язык. Атаман решил воспользоваться гостеприимством своей любовницы и пошел по ступенькам за Зинаидой, но его тут же задержала маленькая рука Алены.
— Нет, нет! Мойся в конюшне! А мы останемся в доме!
— Перестань, Алена, — успокаивал Владислав, ежась под ехидным взглядом Петрова, прикрывавшего рот рукой, чтобы сдержать хохот. — Ты так не поступишь! Ни один из моих людей не позволит себе подобного!
— Убирайся! — Алена топнула маленькой ножкой. — Я запрещаю тебе входить!
Атаман раскинул руки и попытался обнять женщину, чтобы как-то успокоить, но Алена была непреклонна:
— Если ты не послушаешься, Владислав, то из этого дома уйду я! Я не останусь в лагере и не буду рожать ребенка, от которого отказался отец. Слышишь?
— Черт тебя побери, женщина! Мне никто не смеет приказывать.
Алена поднялась на цыпочки и злобно произнесла:
— А что ты будешь делать, Владислав, если я брошу тебя сейчас? Хочешь, чтобы я ушла?
— Алена, ты же знаешь, что я к тебе привязан…
Женщина яростно сжала кулачки и смотрела прямо в глаза главарю разбойников.
Когда тот украл ее у родителей больше года назад, она боялась и страдала. Но постепенно по-настоящему полюбила Владислава и хотела от него большего, нежели простая связь. Скоро родится ребенок, и Алена в душе мечтала, что атаман будет относиться к ней как к любимой жене.
— Владислав, тебе придется сделать выбор! Жена полковника или я!
Главарь молча смотрел на любовницу. Ему хотелось поразвлечься с пленницей, но уход Алены — дело нешуточное. Слишком много она значила в его жизни. Алена была похожа на свежее дуновение ветерка, хотя поначалу держалась настороженно и с трудом свыклась с незаконным положением. Владислав сам удивлялся, что относился к Алене по-доброму, дарил букеты полевых цветов и читал стихи о любви из книжки, которую нашли в багаже богатого вельможи. Он даже научил девушку читать, и она в свою очередь пересказывала ему наизусть полюбившиеся строки. Может ли он позволить ей уйти, если вместе с собой она унесет его сердце?
Внезапно Владислава осенило: он должен заботиться о безопасности лагеря и тех, кто в нем живет. Отвернувшись от женщин, главарь увидел, как Петров скачет к въезду в крепость, где сигналил стражник, привлекая внимание атамана. Богатырь поднес руку к уху, чтобы лучше расслышать, а потом передал услышанное Владиславу:
— В лагерь едет мужчина с белым флагом. Впускать его?
Атаман сбежал с крыльца, нахмурился и после недолгого размышления спросил Петрова:
— Кто он? Можно узнать?
Петров развернул лошадь, сложил руки рупором и прокричал:
— Кто там? Ты знаешь?
Потом опять приложил руки к уху, выслушивая ответ, и заговорил, не скрывая удивления:
— Говорят, что английский полковник объявился. Он едет на твоей лошади.
— Что?! — воскликнула Зина, держась за перила крыльца.
Владислав не мог поверить, что его заклятый враг явился в лагерь.
— Впустите, если он один!
Зине показалось, что она прождала вечность, пока одинокий всадник появился на узкой тропинке. Охранник показал на дом, муж поднял голову и тронул лошадь шагом. Даже с расстояния Зинаида узнала светло-каштановые волосы своего любимого. Никто не сидел в седле столь грациозно, как он.
Глаза женщины упивались каждым движением Тирона, пока тот не очутился перед Владиславом.
Зина хотела сбежать со ступенек и броситься к мужу, но атаман рукой задержал ее и гаркнул, чтобы оставалась на месте. Она неохотно подчинилась, но успела улыбнуться Райкрофту, когда тот отвел глаза от атамана и убедился, что с женой все в порядке.
— Ты настоящий дурак, коль явился сюда, полковник. Какая наглость! — издевался Владислав. Он задумчиво осмотрел врага и, не заметив ни пистолета, ни даже ножа, продолжил: — Так ты явился с белым флагом и безоружный? Неужели не боишься, что мои люди стащат тебя с лошади и живьем сдерут кожу, как во время последней встречи? Надеюсь, шрамы напоминают тебе о ней.
— Я пришел за женой, — без обиняков заявил Тирон. — И не уеду без нее.
Атаман притворно расхохотался, раскинул руки, а потом напомнил полковнику:
— Но ты же сам отдал ее мне. Не помнишь? Ты что, изменил решение?
— Если ты настаиваешь на дуэли, я согласен, — бесстрастно заявил Райкрофт.
— Что?! Я не могу лишить своих друзей удовольствия привязать тебя к лошадям и разорвать на ходу. Не смею прослыть эгоистом, полковник.
Тирон жестом приказал Зинаиде приблизиться, и та сразу подчинилась. Владислав бросился, чтобы перехватить девушку, но круп черной лошади преградил ему дорогу.
Скрипя зубами от злости, атаман попытался вытянуть врага из седла. Но Тирон не поддался и поднял лошадь на дыбы. Та копытом ударила Владислава, и он завопил от боли. Из носа потоком хлынула кровь.
Петров кашлянул, чтобы не расхохотаться, но потом спрыгнул с лошади, помог Владиславу подняться по ступенькам и усадил на стул, ожидая, пока тот полностью не придет в себя.
Алена вошла в дом и через минуту вернулась с мокрым полотенцем, которое нежно прикладывала к разбитому носу атамана.
Пока все занимались главарем, Тирон наклонился, схватил Зину за руку и быстро посадил ее в седло возле себя. Но в этот момент, как возмездие, появился Петров и навел дуло ружья на кожаную куртку.
— Не двигайтесь или умрете!
Зина прижалась к спине мужа и переводила их разговор. Тирон отнесся к угрозе безразлично.
— Если ты убьешь меня, Петров, земля разверзнется и похоронит вас. Клянусь!
Разбойник изумился, а потом с недоверием спросил:
— Ты что, Бог, чтобы двигать горы?
— Внимательно слушай, Петров, — сказал Тирон. — Если хочешь доказательств, я их продемонстрирую. А пока отведи дуло — вдруг ружье нечаянно выстрелит.
Петров взглядом пробежался по холмам, на которых росли деревья, не понимая, что имеет в виду полковник. Но ружье опустил, хотя и держал его наготове. В этот момент Тирон взмахнул белым флагом, и тишину разорвал оглушительный залп. Разбойник в ужасе застыл и кинулся влево, когда пушки выстрелили во второй раз.
Валуны начали валиться в овраг. Камнепад до смерти напугал охранников, и те выбежали в центр селения, с ужасом оглядываясь назад.
В этот момент бандиты не заметили, что Тирон развернул коня и поскакал из лагеря. Владислав очнулся, вскочил на ноги и показал на убегавших.
— Стреляйте в лошадь! Стреляйте в лошадь! — орал он, подпрыгивая на месте.
Петров поднял ружье, прицелился и медленно нажал на курок. Раздался выстрел, и лошадь кубарем покатилась, разбросав седоков.
Райкрофт выругался, приземлившись в сугроб, и, увидев неподвижное тело жены неподалеку, застыл от ужаса и тут же опрометью кинулся к ней. Зина смотрела в небо открытым остановившимся взглядом.
Полковник схватил жену на руки и побежал к холму. Драгуны уже спустили веревку. Однако дюжина всадников быстро догнала Тирона и окружила. О побеге не могло быть и речи.
Взглянув на скалящихся людей с саблями наготове, полковник лихорадочно думал, что делать. А лошади подступали все ближе, и наездники не думали медлить с местью.
Райкрофт сжал зубы, бросился налево, потом направо, затем назад, вперед, петляя, бегая кругами. Но ничего не вышло. Бандиты окружили его кольцом. Наконец полковник посчитал смерть неизбежностью. Он медленно опустился на колени, набрал в легкие воздуха, наклонился к жене, поцеловал ее на прощание в губы и закрыл глаза, впервые в жизни испытывая страх: из губ жены не вырывалось ни вздоха. Боль потери охватила Тирона, как волна ужаса, он с яростью откинул голову и закричал что есть мочи:
— Григорий! Отомсти за нас!
