Глава 11
Спустя полторы недели после возвращения Джордана из Пенсильвании он с женой сидел на застекленном балконе своей квартиры на Саттон-плейс.
Для них это был час неторопливой беседы, когда напряжение дня медленно уступало место сонливости. Они избегали затрагивать серьезные темы, предпочитая поболтать о друзьях, родственниках или на удивление провинциальных по характеру ежедневных новостях Манхэттена.
Но в этот вечер все было по-другому. С тех пор как Джордан рассказал Барбаре о Лесли, никакой разговор не мог отвлечь их от правды, с которой они столкнулись в браке.
Между ними не было ожесточенности, конфликтов. Напротив, в их отношениях превалировала странная атмосфера покорности. Но теперь к их нежности, ко всем привычным маленьким домашним обычаям, что объединяли их, прибавилось что-то новое. Вся их устоявшаяся жизнь, их длительная совместная авантюра была обречена на провал.
Джордан не преувеличивал, рассказывая Лесли, как достойно восприняла Барбара новость и с каким пониманием отнеслась к этому.
— Я счастлива, что ты так долго был рядом со мной, — сказала в тот день Барбара. — У меня нет претензий к тебе. Я всегда понимала это. Ты был волен уйти в любое время.
Она мужественно справилась с подступавшими к глазам слезами, и Джордан был восхищен ее самообладанием и всем сердцем сочувствовал ей.
В этот вечер странная атмосфера умирающей близости нависла над ними, когда они сидели в полумраке балкона, в молчании глядя на город, ставший для них родным.
Барбара поднесла бокал хереса к губам, но не стала пить. Рука безвольно опустилась на колени. Она взглянула на мужа.
— Джордан, — сказала она. — Она сделает тебя счастливым?
Джордан вздохнул. Образ Лесли постоянно появлялся перед его глазами улыбающийся, влекущий. Ему стало неловко оттого, что он сидит в темноте и слушает, как Барбара спрашивает о любимой им женщине. Его терзала жалость к Барбаре. Но любовь к Лесли была сильнее.
— Да, — сказал он. — Она любит меня. И она чудесный человек. Она тебе понравится.
Как бы он хотел расхвалить Барбаре все ее добродетели, буквально воспеть Лесли дифирамбы, поделиться с женой своим восхищением Лесли, как это делает влюбленный юноша, восторженно описывающий свою новую подружку закадычному другу. Но он понимал, что Барбаре будет невыносимо больно выслушивать его признания. Он лишь смог заверить ее, что выбранная им женщина принесет ему счастье, потому что думал, что именно такого счастья желала ему Барбара. Ради его счастья Барбара готова отпустить его.
Они снова погрузились в молчание. Темнота сближала Джордана с женой, но углублявшаяся между ними пропасть и неизбежность разлуки разделяли их. С каждым днем им становилось все труднее оставаться наедине. И все же он пока не хотел оставлять Барбару. Ведь четыре года она была его советником, помощником и доверенным лицом. Ему будет не хватать ее.
— Пойду-ка я спать, — сказала она. — День был длинным.
Она поцеловала его в щеку и ушла. Некоторое время Джордан сидел в задумчивости, терзаемый противоречивыми чувствами, вызванными воспоминаниями о пленительном образе Лесли и о печальном, все понимающем лице Барбары.
Джордан допил коньяк и пошел в спальню, намереваясь принять перед сном душ. Барбара сидела на кровати в ночной рубашке и держала в руке книгу, которую читала перед сном. Это был томик избранных рассказов Сомерсета Моэма. Он подарил его ей прошлым летом на день рождения.
Она сидела на одеяле, нервно теребя книгу, словно не решаясь лечь на кровать, Барбара взглянула на Джордана. Он стоял в дверях, расстегивая рубашку.
Ее глаза наполнились слезами.
— О, Джордан, — плачущим голосом сказала она.
Он подошел к ней и обнял, покрывая лицо поцелуями.
Вкус слез на губах наполнил его раздирающей душу печалью.
— Мне будет так не хватать тебя, — сказала она. Ее горе было таким неутешным, что он почувствовал, что его глаза стали влажными от подступающих слез.
Заметив его душевное волнение, она притянула его лицо к своей груди, как часто это делала за годы их совместной жизни. Она ласково гладила его, словно хотела утешить, приголубить его. Он ощутил материнское тепло и нежность, исходящие от Барбары. В этот момент она напоминала мать, в последний раз прижимавшую к своей груди ребенка, чтобы затем отпустить его в мир, где его ждет другая жизнь.
Теплота ее груди, нежность ее ласк невольно вызвали желание поцеловать ее… Он обнял ее, целуя в губы, прижимая все крепче к себе. Ее тело было податливым, груди, обнаженные под ночной рубашкой, прижались к его груди. Ее язык стыдливо скользнул в его рот. Его охватило странное чувство страсти, порожденное сочувствием к ней, любовью к Лесли, всеми новыми переживаниями, которые он испытывал благодаря перемене в своей жизни.
На секунду мелькнула мысль: сможет ли она сдержаться, а главное, сможет ли сдержаться он сам? Но она все теснее прижималась к нему, ее тело было горячим и мягким.
— Только один раз, — простонала она, крепче сжимая его. — Только раз, Джордан. Чтобы я запомнила…
Почти мучительный жар охватил его поясницу. Джордан невольно подумал о превратностях судьбы, приведших к тому, что он обладает телом жены только теперь, когда их брак подошел к концу. Он боялся каким-то образом обидеть Барбару, овладев ее последним секретом, том более, что его страсть теперь и навечно предназначалась только Лесли.
Но поцелуй Барбары становился жарче, руки лежали на его пояснице, притягивая его все ближе к ней.
— Только раз, мой дорогой, — прошептала она.
Он протянул руку и выключил свет.
В тот момент, когда в спальне Джордана погас свет, Лесли Чемберлен выходила из офиса агентства с Россом Уилером.
В этот вечер они надолго задержались на работе, проверяя книги счетов с бухгалтером. Годовой финансовый отчет наводил ужас на Росса, потому что он всю жизнь был не в ладах с цифрами.
Вскоре после того как Лесли пришла работать в агентство, он спросил ее, не может ли она помочь ему вести книги счетов. К тому времени он уже полагался на нее во всем, что касается работы. Она с радостью согласилась и спустя какое-то время стала разбираться в счетах и накладных лучше, чем Росс. Поэтому ее присутствие при составлении годового отчета было просто необходимо.
— Тысячу благодарностей, дорогая, — сказал он, повернувшись к ней. — Ты спасла мою жизнь. Не понимаю, как я раньше обходился без тебя.
— О, не надо так плохо о себе думать, — сказала она. — Ты просто недостаточно доверяешь себе. Колонка цифр не должна пугать такого большого и сильного человека, как ты. Я нужна тебе только для того, чтобы лишний раз напомнить тебе об этом.
— Ты мне нужна для большего, — сказал Росс.
Она промолчала. Ведь он сказал это, имея в виду не столько работу, сколько свою любовь. И она это поняла. Он ждал, когда она ответит на его предложение. Росс был терпеливым человеком, но понимал, что, возможно, ему не следовало просить такую девушку, как Лесли, выйти за него замуж.
Но дело сделано, и ему оставалось только ждать, решится ли она принять предложение человека, намного старше ее. Он жил в страхе, что она встретит кого-нибудь моложе его. Более подходящего ей.
А Лесли не переставала задаваться вопросом, догадывается ли он, что она влюбилась в другого. Она не в силах была скрыть внутренний жар, заставлявший светиться глаза даже на работе. В офисе все обратили на это внимание и намекали ей об этом. Лесли только отшучивалась, хотя давалось ей это с трудом.
С одной стороны, ей хотелось, чтобы Росс думал, будто причина заключается в счастье, которое она испытывает, работая с ним, с человеком, избавившим ее от прежних горестей и сделавший из нее нового человека. С другой стороны, она боялась, что он ошибочно поймет это как реакцию на его предложение и тем больнее воспримет ее отказ.
Сознавая это, Лесли старалась держаться от Росса на отдалении, принимая легкомысленный и веселый вид, чтобы уберечься от немого вопроса в его глазах и избежать объяснения, результат которого его явно обидит. Она не в силах была постоянно думать об этом, вспоминая только тогда, когда была наедине с Россом. Лесли словно парила над землей, переполненная любовью к Джордану, и ей было не до того, чтобы думать о проблемах жизни, которыми она жертвовала ради него.
Лесли постояла в вестибюле у открытого почтового ящика. Как обычно, почты было немного: реклама страховой компании, письмо с квитанцией на продление подписки на журнал, который она получала, счет за телефон. Письма от отца, у которого она только что побывала, не было. Весточку от него она теперь получит через неделю или две.
Лесли прошла к лестнице и поднялась на свой этаж. В коридоре она почувствовала холод. Это показалось странным, так как день был теплым.
В квартире стояла тишина. На стене она нащупала выключатель и включила лампу. Представшая взору гостиная выглядела бедно, но уютно, с потертым диваном и креслами, с покрытыми щербинками и царапинами столиками, с картинками на стенах в дешевых рамках. Все это Лесли купила на распродаже, когда въехала в эту квартиру. Теперь, когда она встретила Джордана, старая мебель еще больше утратила привлекательность, потому что она смотрела на нее совсем другими глазами.
Лесли торопливо прошла в спальню и разделась. Ей казалось, что после долгих часов работы с книгами счетов она покрылась потом и чернильными пятнами. Бросив одежду в корзинку для белья, она голышом вбежала в ванную комнату.
Закрывая дверь, ей показалось, что она услышала какой-то шум. Дрожь пробрала ее, и тело покрылось гусиной кожей. Лесли постояла минуту, прислушиваясь, но ничего не услышала. Она решила, что шум донесся из соседней квартиры или из подвала.
Импульсивно она закрыла дверь на задвижку. Быстро встала под душ, с наслаждением подставляя тело под струи горячей воды, вымыла голову. Когда она выключила воду и вышла из-под душа, зеркало в ванной комнате запотело от горячего воздуха. Она вытерлась, надела махровый халат и открыла дверь. Подавив смутное беспокойство, она выглянула в гостиную. Как всегда, в ней было тихо и пустынно.
На ходу вытирая волосы, она прошла в спальню и включила ночник. Затем вернулась в гостиную и выключила свет. По непонятной причине ей было страшно. Лесли проверила задвижку на входной двери. Та, конечно, была закрыта. Она это сделала, когда вошла в квартиру.
Улыбаясь и попеняв на свои расшатавшиеся нервы, она легла в постель и потянулась к ночнику, чтобы выключить его. В этот момент страх опять охватил ее. Она отдернула руку и оставила ночник включенным. Чутко вслушиваясь, она оглядела спальню. Ее подмывало встать и еще раз проверить гостиную, но испытывая презрение к своим нервам и одновременно внезапный страх, она не решилась пойти в другую комнату.
В конце концов, рассердившись на себя, она выключила свет.
— Успокойся, — сказала она себе. — Ты слишком много работала и устала.
Лесли подумала, не глубокая ли перемена в ее чувствах в последнее время вызвала непонятную тревогу и страх. А возможно, это вызвано тем, что привычная жизнь нарушена ее любовью, и собственный дом кажется угрожающим.
Лесли размышляла над этим минуту-другую, и ей представилось, что стены ее теплой комнаты нависают над нею. Но в следующий момент сон спутал все ее рассуждения, и перед глазами появилось лицо Джордана Лазаруса, который увлекал ее в мир грез.
Она заснула.
Сон не был спокойным, как она ожидала. Ей снилось, что она на "Мег" вместе с Джорданом. Они изо всех сил стараются направить яхту по ветру, но шквальный ветер с брызгами воды обдает их лица и не дает им справиться с работой. Джордан кричит ей, что надо делать, но ветер относит его слова.
Она пытается пробраться через палубу к нему, но он машет рукой, показывая, чтобы она вернулась на свою сторону, потому что делает ошибку, оставляя свой пост. Он снова и снова кричит. Но как нарочно порывы ветра заглушают его предупреждения всякий раз, как он крикнет.
Внезапно она проснулась. Шум ветра в ушах превратился в настойчивый звонок. Она протянула руку к будильнику, решив, что уже наступило утро. Но звонок продолжал звенеть.
Вскочив с кровати, полусонная, она бросилась в гостиную, где не переставая звонил телефон. Она не заметила часы, стоявшие на книжной полке и показывавшие время: два часа ночи.
— Алло? — спросила она сонным голосом.
— Лесли? Это ты?
— Да, я.
Вначале она не узнала голос звонившего. Тембр голоса был непривычным от звучавшей в нем тревоги.
— Лесли, это Джорджия Бейер. У нас неприятности.
Остатки сна тут же исчезли. Слова Джорджии могли относиться только к Терри.
— Что случилось? — спросила она. — Что с Терри? С ним все в порядке?
В трубке было молчание, словно страх охватил говорящих на разных концах провода. Но Лесли уже поняла, что случилось что-то ужасное.
— О, Лесли, — сказала Джорджия, и в голосе ее посчитались рыдания. — Он пропал. Кто-то похитил его. Терри пропал.
