Глава 25
— Какой сегодня день?
— Ты уже дважды спрашивал. Вторник.
Чеппи осмотрел фигурку колибри, которую он вырезал, и молча улыбнулся. Этот парень не подходит Мэгги Флетчер.
— Ты действительно видел, как тетка Мэгги садилась в поезд?
— Она и ее две дочки — у нее явно с ними проблемы.
Горди убивал попросту время этим утром. Он сидел и наблюдал, как повозки движутся по улице взад и вперед. Завтра утром он встретится с Мэгги у реки. Документы, которые доверила ему Мэгги, были все время с ним. Он постоянно думал о ней. Он скучал по ней, по прикосновению ее рук, ее улыбке, ее голосу.
— Собираешься жениться на ней? — поинтересовался Чеппи.
Горди отклонил эту идею:
— Что Мэгги может хотеть от такого человека, как я.
— Не знаю, но кажется, что она что-то хочет. Ну, ты собираешься на ней жениться?
— У меня нет никаких планов по этому поводу.
Чеппи не понимал Т.Г. Любой мужчина способен на убийство ради обладания такой женщиной, как Мэгги Флетчер. Их союз был неизбежен.
— Ты никогда не рассказывал о себе. Откуда ты?
— Из Феникса.
— Феникс, да? — Чеппи сделал паузу для того, чтобы стряхнуть с себя опилки. — У тебя там, наверное, была семья.
— Да. Сестра, отец.
— А мать?
— Она умерла в восемьдесят девятом.
— Печально. Твой отец в добром здравии?
— Я некоторое время не общался с отцом, но, думаю, он в добром здравии для своего возраста.
Горди подумал о тех долгих годах, в течение которых Гордон-старший работал, навещая детей, леча диспепсию с помощью висмута, ревматизм с помощью бикарбоната натрия, растворенного в лимонном соке. Т.Г. в течение четырех лет учился у отца, затем поехал в Бостон, где получил медицинское образование. Никто не ожидал, что его жизнь сложится так.
— Ты когда-нибудь вернешься обратно?
— Не уверен.
Он больше ни в чем не был уверен.
Улыбаясь, Чеппи разглядывал фигурку.
— Как ты думаешь, что предпримет Флетчер? Слышал, что вход в Проклятую Дыру завален.
— Мы восстановим его.
За последнюю неделю Т.Г. много думал об этом. Обстоятельства были против них, но, если Мэгги захочет восстановить шахту, он сделает все, что в его силах, чтобы найти других рабочих.
— Ты уже сталкивался с Батте?
— Да.
Чеппи взглянул на него. Т.Г. кивнул.
— Слухи подтвердились. Дух Феспермана действительно живет в шахте, — ответит Т.Г.
Чеппи скептически посмотрел на него:
— Парень, ты водишь меня за нос.
— Нет, это правда. Я видел его.
— Батте Феспермана?
— Батте Феспермана. Видел его, как сейчас тебя. Если бы не он, Мэгги бы владела материнской жилой.
Чеппи наклонил голову, пытаясь увидеть содержимое левого кармана пальто.
Не обращая внимания на то, что его словам не верят, Т.Г. продолжил:
— Теперь я уверен больше чем когда бы то ни было — она там.
— Материнская жила? В Проклятой Дыре?
— В Проклятой Дыре.
Это была мечта каждого. Богатство, которое сулила материнская жила, было больше, чем можно было себе представить.
— Почему ты так думаешь?
— Батте так сказал. Если ты подумаешь об этом, то увидишь смысл. Он не был бы там, если бы шахта ничего не стоила.
— Не был бы там… Где?
— Он сам не знает.
— Мне казалось, что ты сказал, что он в Проклятой Дыре?
— Он… по крайней мере, в астральном мире.
Т.Г. надеялся, что Чеппи не станет развивать эту тему дальше.
— Ага, — только и смог сказать Чеппи.
Он размышлял, почему Т.Г. бросил пить.
— Я должен обдумать способ, как выкурить его из шахты, — сказал Т.Г.
Даже если материнской жилы там нет, но если Т.Г. смог бы добыть достаточно золота, чтобы удержать здесь Мэгги и Вильсона, он был бы счастлив.
— Ага, — опять произнес Чеппи.
Мужчины сидели и молчали. Разговор не клеился.
— Сегодня вторник, да?
— Все еще вторник.
В конце концов Т.Г. встал и с отсутствующим видом побрел прочь.
Отшлифовывая фигурку, Чеппи смотрел ему вслед. Этот парень был странным.
Когда холодное солнце появилось над вершинами гор, Т.Г. был уже на пути к реке.
Большую часть ночи он беспокойно ворочался, будучи не в состоянии не думать о Мэгги. Разлука заставила его кое-что понять. Если раньше Т.Г. казалась, что ему никто не нужен, то теперь он понял, что не может жить без Мэгги.
Впервые за последнее время испытывая чувство удовлетворения, он шел по дороге и насвистывал. Он вдыхал свежий, наполненный запахом сосны воздух. Небо, полностью затянутое облаками, не в состоянии было испортить ему настроение. Свинцовые облака обещали снег к ночи, но Т.Г. знал, что к тому времени Мэгги и Вильсон будут сидеть у огня, есть кукурузные хлопья и рассказывать о последних событиях. Ему хотелось услышать о том, как Фионнула восприняла рассказ Мэгги. Если Т.Г. повезет, Вильсон рано угомонится, тогда он останется с Мэгги наедине. Он заулыбался, осознавая, что она зажгла огонь в его сердце, теле и душе.
Когда он подходил к окраине лагеря, солнце окончательно взошло и его бледные холодные лучи заиграли в заледеневших лужах. Река была всего в миле ходьбы, и он не боялся замерзнуть.
Впереди Т.Г. увидел клозет, принадлежащий Эдгару Миллеру. В маленьком строении, с вырезанным на двери полумесяцем, сейчас кто-то находился. Через какое-то время появился сам Эдгар. Поправляя подтяжки, он устремился к дому.
Взглянув на дорогу, Т.Г. нахмурился, увидев одного из головорезов Бакуса, Эйба Норриса.
Замедлив шаги, Т.Г. позволил Эйбу значительно удалиться от него.
Свернув с дороги, Эйб устремился к клозету.
Дверь за ним захлопнулась, и маленькое строение заходило ходуном, когда Эйб снимал брюки.
В другое время Т.Г. прошел бы мимо. Но сегодня был необычный день и ему представилась необычная возможность. Однажды Эйб подбил Т.Г. глаз, и теперь он жаждал отмщения. Оглядевшись, Т.Г. заметил, что вокруг не было ни души.
Так даже лучше.
Звуки, доносившиеся из туалета, заглушали его шаги. Т.Г. скорчил гримасу, остановившись у двери. Месть навевала приятные мысли, даже несмотря на запах.
Приложив плечо к двери, он изо всех сил толкнул легкое строение.
Клозет опрокинулся, и Т.Г. услышал жуткие проклятия Эйба.
Т.Г. бросился бежать. Когда Эйб выползет, Т.Г. хотелось бы быть в миле от него. Только через полмили он несколько замедлил темп.
Запрокинув голову, он залился смехом, когда представил себе лицо Эйба в тот момент. Эйб никогда не узнает, кто или что опрокинуло его. Т.Г. праздновал победу.
Три сотни фунтов внезапно навалились сзади, опрокинув его.
Два человека катались по земле, пытаясь побороть друг друга. Эйб превосходил Т.Г. в весе на добрую сотню фунтов — так что Горди проигрывал.
Голова Т.Г. кружилась от жуткого запаха. Одежда Эйба была перепачкана в моче и дерьме.
Толстые щеки Эйба покраснели от злости, его ноздри раздувались, когда он прижал Горди к земле.
— Я сломаю твою чертову шею, Меннинг!
— Давай, Эйб, — сказал Т.Г., пытаясь вырваться из стального зажима. — Ты что, не понимаешь шуток?
— Какие, к чертовой матери, шутки.
Т.Г. чувствовал, что конец его близок. Эйб поставил свое колено на грудь Горди, его глаза были глазами убийцы. Горди слишком поздно подумал о том, что надо бы было опрокинуть клозет дверью вниз.
Это была его последняя отчетливая мысль, прежде чем он потерял сознание.
