Восемнадцать лет Лейла Пулитцер искала себе нового мужа, думала я. Она развелась с первым, когда мы поступили в колледж, а сейчас уже конец восемьдесят третьего года. И, наверное, чтобы наверстать упущенное, она устроила такие грандиозные торжества. Ее свадьба проходила в истинно техасском стиле. Церемонией руководил судья, как символ старого Дикого Запада. А обстановка на ранчо Дюка удивительно напоминала те далекие времена, почти как в телевизионном фильме «Даллас». Единственное отличие было в том, что мужчины надели белые галстуки, а женщины демонстрировали туалеты всех известных модельеров и живьем являли собой настоящий справочник «Кто есть кто»: Бласс, де ла Рента, Валентино, Питер Митчелл (очень модные в Калифорнии в последнее время) и даже Брюс Олдфилд, который одевал не только принцессу Диану, но и Бьянку Джэггер. На огромных вертелах жарились сочные говяжьи и бараньи туши, вокруг которых суетились не ковбои, а повара в смокингах. И никому не приходило в голову есть стоя, так, чтобы соус стекал по подбородку. Мы сидели за столами, покрытыми серебряными и золотыми скатертями, олицетворяющими общую цветовую гамму на ранчо. Нам подавали чили в серебряных соусниках. Пышная зелень вокруг нас сверкала огоньками. Отовсюду нам улыбались желтые розы Техаса.

Свадьба состоялась в воскресенье и таким образом завершала целую череду праздничных мероприятий, намеченных на все выходные. И кое-кто успел приехать только на саму церемонию бракосочетания, пропустив предыдущие торжества. В том числе Сюзанна и Бен. Сюзанна была вся в белом и походила на ледяную принцессу или, скорее, на невесту. Но это никого не смущало, потому что настоящая невеста предпочла золотое одеяние, под цвет скатертей, и это было весьма разумно — все-таки она не молодуха и не девственница.

Мне пришло в голову, что сюда может приехать и Хайни, поскольку он все-таки друг и клиент жениха. Да, ничего себе ситуация: Сюзанна вместе с Хайни присутствуют на другой техасской свадьбе, только на этот раз у них за спиной маячит зловещая тень Бена.

Наверное, сейчас об этом думала и сама Сюзанна. Я видела, как она нервно озиралась по сторонам. А может, ей просто было интересно рассмотреть убранство ранчо, и эта свадьба в стиле вестерна напоминала ей ее собственную? Но как бы там ни было, Хайни не появился, чтобы спасти ее. По словам Лейлы, он сейчас находился в Монте-Карло и, по-видимому, открывал новый банк (он бросил кино и переключился на банковское дело).

Когда глаза Сюзанны встретились с моими, ее тревожный взгляд потух, и янтарные зрачки заволокло пеленой, будто на сцене опустился занавес. Она знала, что мне нечего ей сказать. Мы подчеркнуто вежливо улыбнулись друг другу, как это принято между людьми, которые едва знакомы. И мне стало ужасно обидно, когда я поняла, что по-настоящему хотела увидеть Хайни. Нет, я не хотела этого душой: зачем спасать Сюзанну, думала я. Просто чисто объективно, по сценарию, ему следовало бы появиться. Должно быть логическое завершение, говорила я себе.

В сердцах я отвернулась, смущенная и раздосадованная, какой я, впрочем, и была все эти дни, и буквально наткнулась на стоявшую рядом Поппи Бофор. Они с Бо приехали вместе с Беном и Сюзанной. Она посмотрела на меня убийственным взглядом, под стать моему настроению. На ней, как всегда, был черно-белый туалет, и лицо тоже напоминало черно-белый карандашный набросок: огромные, черные, как оливки, глаза, на лице, похожем на туго натянутый белый холст. Я стиснула зубы и приготовилась изобразить широкую улыбку. Но Поппи опередила меня и заговорила низким хриплым голосом:

— Мы не друзья, и не думаю, что когда-нибудь ими станем. У меня нет друзей. Только твой муж отнесся ко мне по-дружески. По крайней мере, он был честен со мной. И потому хочу тебе кое-что сказать. Берегись Бена! Он не из тех, кто стерпит поражение.

Я смотрела, как она направляется к Бо, который стоял неподалеку и улыбался, как маленький мальчик, оказавшийся на чудесном празднике, где подавали мороженое и шоколадный торт. Потом я перевела взгляд на спину Бена, который вел за собой Сюзанну, как водят щенка на поводке. Или нет, не щенка, она напоминала скорее огромную выставочную собаку с длинной рыжей гривой.

У меня появилось ощущение, что мне дали под дых. Она права! Поппи права! Конечно, Бен этого так не оставит. Конечно, он не из тех, кто стерпит поражение.

Я пробежала взглядом по толпе мужчин в белых костюмах и наконец заметила фигуру Тодда, который стоял в кругу длинных техасцев и потягивал пиво. Его лицо было задумчивым. Догадывался ли он, что Бена надо опасаться? Знал ли он, что Бен не из тех, кто позволит себя обдурить? Или просто размышлял, кто же первым возьмет его за горло? Бен? Или я, его жена?

Но я заставила себя успокоиться, решив, что Поппи не имела в виду физическую расправу. Нет, конечно, нет. Люди типа Бена не станут пускать в ход кулаки. Поппи наверняка имела в виду простой саботаж… Один бизнесмен постарается уничтожить другого бизнесмена. Следующая мысль заставила меня остыть окончательно: Тодд рисковал из-за Сюзанны. Так что пускай сам теперь и выпутывается.

Лео галантно ухаживал за своей невестой, одетой во все бежевое. Я обрадовалась тому, что она была в бежевом. Она выглядела абсолютно бесцветной на фоне блистательной Клео в серебристом одеянии. Они вместе с матерью, в золотом, составляли великолепный тандем. Я смотрела, как Клео танцевала буги-вуги с Дейлом Уокслером, шести футов ростом, крепким сыном-нефтяником Дюка. Он был прекрасным партнером. Клео сказала, что он недавно развелся. Она вся светилась, когда смотрела в глаза Дейла, ее взгляд блестел, почти как ее серебристое платье. Может быть, у них что-нибудь получится? Говард и Сьюэллен тоже танцевали, пока моя сестра не вскинула руки и не воскликнула:

— Я готова! Сил моих больше нет! — И выбежала с танцплощадки с такими же, как у Клео, сверкающими глазами.

Наверное, Клео удалось уговорить Сьюэллен отказаться от ее обычного стиля, потому что сегодня на ней было потрясающе эффектное платье, заказанное у новомодного японского модельера, который специализировался на геометрических рисунках и чистых цветах. Трудно было поверить, что моя сестра из Огайо, которая зарабатывает на жизнь приготовлением разных блюд, явилась на ковбойскую свадьбу в Техас в наряде, который носят токийские стиляги. Непостижимо!

Сьюэллен незаметно перешла в другую категорию. Среди тех, кто прилетел из Лос-Анджелеса, выделялись три веселых женских лица — Лейлы, Клео и Сьюэллен. И прямую противоположность являли собой Поппи, Сюзанна и я. Нет, пожалуй, в другую категорию перешла не Сьюэллен, а ее сестра.

«А ты, Сюзанна, где бы ты сейчас ни находилась, двигай сюда! Тебя ждет большая компания».

Оказалось, что для всех нас приготовлен сюрприз. На сцену поднялся Бо Бофор и обратился к публике своим хорошо поставленным голосом, в котором сквозила чувственность. Он собирался исполнить песню из фильма, который скоро выйдет на экраны — из «Белой Лилии».

В ответ толпа зашумела. Бо Бофор был очень популярен в Техасе. Я улыбнулась. «Скоро выйдет на экраны!»

Поппи, стоявшая рядом со мной, что-то крикнула ему. И Бо снова наклонился к микрофону и сообщил своим поклонникам, что на следующей неделе на прилавках всех магазинов появится новая пластинка «Любовь уходит», и на ней будет стоять фирменный знак — «Грамзаписи Кинга».

Пораженная, я огладываюсь по сторонам, надеясь увидеть Тодда. А он, оказывается, стоял у меня за спиной и улыбался своей загадочной улыбкой. Он прямо-таки фокусник, у которого из рукава выскочил еще один кролик. Волшебник.

Это ты берегись, Бен Гардения, думала я. Этот Тодд Кинг — крепкий орешек.

Бо пел и Поппи раскачивалась в такт музыке, не глядя на Бо, чей сладостный меланхоличный голос заунывно раздавался в ночной тишине. Наверное, у нее не было потребности смотреть на него. Наверное, ей приятнее было просто слушать его пение.