ГЛАВА 40

Прогулка в парке «Кингз Доминион» слишком взбудоражила Кэсси. Бен явно перестарался, развлекая ее на всех аттракционах, да и Иден была не против этого. Она понимала, насколько важен для них этот день – ведь они так Давно не были втроем. Но теперь Бену и Иден приходилось расплачиваться за потворство капризам Кэсси. Девочка, к удивлению Бена, проплакала целый час по дороге домой в Долину. Наконец, ее плач сменился всхлипываниями, и она крепко уснула на заднем сидении. Иден отстегнула свой пристяжной ремень и потянулась к заднему сидению:

– Можно я подложу твою сорочку Кэсси под голову, – спросила она.

– Конечно, – ответил Бен.

Ноги Иден в шортах, выглядели очень соблазнительно. И Бен, не сдержавшись, провел рукой по ее бедру. Он почувствовал, как в ответ на его ласку ее тело затрепетало.

– Как приятно касаться тебя! – сказал он.

– Отстань! – Иден снова откинулась на сидение. – Послушай, Бен, я не намерена отказываться от покупки дома, даже если мне придется выплачивать ссуду целый год.

Иметь общий дом, где им было бы хорошо вместе – вот та причина, по которой она хотела уехать из Линч Холлоу. Иден не терпелось расстаться с Кайлом и Лу. Последнее время их отношения стали натянутыми, хотя они этого не заслуживали.

Иден взяла Бена за руку и положила на бедро.

– Разве, я не говорила тебе сегодня, что люблю тебя? – спросила она.

– Но ты не выразила свое чувство словами, – заметил он. – Правда, ты мне дала это понять.

Несколько раз за день он ловил на себе ее взгляд, поверх темных очков, которые она носила из боязни быть узнанной. Ободряющая улыбка на ее лице говорила о многом. Иден купила ему свитер, сделала дюжину его фотографий и не выпустила руку Бена во время прогулки. Он прекрасно знал, что она любит его.

Они остановились возле маленького супермаркета на окраине Колбрука, чтобы купить еды. Им пришлось разбудить Кэсси. Девочку это привело в ярость. Они купили буханку итальянского хлеба, соус для спагетти и салат-латук. Кэсси тащилась за ними, завывая:

– Я хочу конфеты «Ризис», мам, купите мне «Мэджик Миддле».

Она стояла между ними около кассы, навалившись на контрольную стойку:

– Мам, мне это нужно, ну, пожалуйста, пожалуйста!

– На сегодня ты перевыполнила свою норму, – сказала Иден.

Бен вытащил десятидолларовую, но Иден отрицательно покачала головой и сама достала бумажник. Он с готовностью убрал деньги. Только Иден стала вытаскивать банкноту, как ее рука замерла. Бен проследил за ее взглядом и сразу же увидел то, что привлекло ее внимание.

Это была огромная фотография в бульварной газетенке, на которой Иден и Майкл Кэри были по разные стороны глубокой расщелины. Надпись на фотографии просто и недвусмысленно гласила:

«Иден Райли променяла Майкла Кэри на растлителя малолетних».

Бен прикоснулся к руке Иден и почувствовал, как напряглось ее тело, когда она потянулась за газетой. Иден бросила газету в сумку с продуктами и быстро надела очки. Все это время Кэсси не переставала ныть:

– Я хочу эти конфеты.

Терпение Иден лопнуло, она резко обернулась к девочке:

– Я сказала нет, черт возьми!

Бен никогда не слышал, чтобы Иден так разговаривала с Кэсси. Но его изумление нельзя было сравнить с тем удивлением, которое испытала Кэсси. Девочка тут же замолчала, и в глазах ее появилась боль, причиненная окриком матери. Бен положил руку на плечо Кэсси и слегка сжал его. Оказавшись в машине, Кэсси моментально заревела. Ее рев нарастал и заполнял собой зловещее молчание, воцарившееся между ним и Иден. Злополучная газета лежала у Иден на коленях. Фотография. Она, в коротком облегающем платье, и Майкл, в белом фраке – была едва различима в полумраке. Она не смотрела на нее, ее взгляд был устремлен на темнеющие поля за окном машины.

– Я хочу «Ризис», – не умолкала Кэсси.

А затем со вкрадчивой ноткой в голосе добавила:

– Я хочу к папе.

– Кэсси, – одернул ее Бен, – перестань плакать!

Иден резко повернулась к нему:

– Не смей кричать на нее!

У Бена было такое чувство, будто она отвесила ему пощечину. Он крепче сжал руль, сосредоточив внимание на дороге. Они подъехали к дому, и Бен заглушил мотор. Мгновение они сидели в темной машине, прислушиваясь к неумолчному стрекоту цикад, не в силах расстегнуть ремни или открыть двери. Потом Иден посмотрела на него:

– Прости, что накричала на тебя.

Он пытался различить ее лицо в темноте, но это было невозможно.

– Ты знала, что это должно было когда-нибудь произойти, – сказал он.

– Нет, – прошептала она, протягивая руку к застежке ремня, – мне кажется, я этого не знала.

Войдя в дом, Бен принялся готовить чесночный соус, а Иден постелила Кэсси на кушетке. Девочка тут же уснула. Убедившись, что Кэсси спит, Иден взяла газету и начала читать:

– У директора Детского Фонда И. Райли в любовниках – совратитель малолетних.

Бен молча резал салат-латук. Он злился на себя, потому что чувствовал себя виноватым: он никогда и ничего не скрывал от Иден. Сок от помидора обрызгал стену и красными пятнами растекся по его сорочке.

– Там упоминается мое имя? – спросил Бен.

– Да. Кто-то хорошо поработал.

Она прочитала часть статьи про себя, затем фыркнула от отвращения. «Сью Шеперд, – читала она, – президент Детского фонда, который был основан миссис Райли, заявила, что если факты подтвердятся, то они далее не потерпят присутствия м-с Райли в их организации». Лицо Иден побелело, ее грудь бурно вздымалась, но она продолжала читать вслух:

– «Как заявил близкий друг… трудно поверить в то, что Иден могла спутаться с таким типом, но ее развод бросает тень на ее репутацию. Без сомнения, все фильмы м-с Райли будут запрещены. С трудом верится, что она так рискует своей карьерой». «Забавно, что Майкл Кэри, которого должен был возмутить данный поворот событий, заявляет, что не держит на Иден зла». «…Но все же я буду неприятно поражен, если это окажется правдой».

Это было хуже, намного хуже, чем он предполагал. Бен прошел к столу и положил руку на плечо Иден.

– Я не знаю, что и сказать.

Она с благодарностью схватила его за руку, и это прикосновение принесло ему облегчение. Иден взглянула на Бена огромными, ясными глазами.

– Иди ко мне.

– Сейчас?

– Да.

Он посмотрел на спящую Кэсси.

– Где?

Иден обвела взглядом голые стены, ее глаза загорелись.

– Ванная!

Бен последовал за ней в ванную, ощущая, как волна желания охватила его. Все это отдавало пошлым душком порнографических фильмов и вполне соответствовало «имиджу» растлителя малолетних. Как только дверь ванной закрылась, Иден расстегнула молнию на его шортах, а он задрал майку, обнажив ее грудь. Она наклонилась над раковиной и отдавалась ему с яростью и отчаянием, которые, как он надеялся, не относились к нему. Бену стало стыдно от того, что он кончил намного раньше ее. Внезапно холодный белый свет ослепил его, и он закрыл глаза. Бен, тяжело дыша, прижался щекой к спине Иден и просунул руку между ее ног.

– Нет.

Она оттолкнула его руку и выпрямилась.

– Я не хочу больше.

Иден натянула майку и опустилась на каменный пол, уронив голову на руки и заплакала. Ее плач эхом отражался от мраморных стен ванной, сжимавших их кольцом. Бен застегнул шорты и присел рядом с ней, пытаясь обнять ее. Но Иден застыла, свернувшись клубком. Он гладил ее по волосам, по голой теплой коже бедра.

– Иден, пожалуйста, пойдем в комнату.

Она покачала головой, не поднимая ее от коленей.

– Это несправедливо.

– Я знаю, – согласился Бен.

– Все шло так хорошо! В конце концов, я привязалась к Лу и Кайлу, я работала над чудесным фильмом, я влюбилась. Теперь все это распалось, как карточный домик.

Она бормотала так неразборчиво, что ему пришлось наклониться к ней. Он вздохнул: – Хочешь, я дам тебе совет? Она не пошевелилась, и он продолжил:

– Позвони в эту чертову газету и дай интервью, в котором ты сообщишь о наших редких встречах и о том, что ты обо мне ничего не знала. А узнав правду, рассталась со мной без сожаления.

Иден медленно подняла голову, и он был поражен болью в ее глазах:

– Неужели ты можешь так легко расстаться со мной? – спросила она.

– Тебе здорово пришлось потрудиться, прежде чем ты достигла своей цели. Иден, я не хочу, чтобы по моей вине ты потеряла все – карьеру, Детский фонд, поклонников, которые так любят и уважают тебя! Почему мои проблемы должны стать твоими?

Иден прислонилась спиной к стене, и он увидел, как решимость сменила боль в ее глазах:

– Я не собираюсь жить по чужой указке. Она вытерла глаза тыльной стороной ладони:

– Да, я сделала хорошую карьеру. Я знаменита и богата, у меня есть Детский фонд. Но такого человека, как ты, – она протянула руку и коснулась его щеки, – я больше не встречу.