Лада стояла у окна своего кабинета и смотрела на отъезжающие от здания машины. Скоро на стоянке останется всего несколько, среди которых и ее «Мазда».

За день она здорово устала. Мозги кипели, тело ныло. Лада почти пять часов просидела в кресле – читала, подписывала, звонила, ругалась, планировала. Размялась только один раз, когда в туалет ходила. И вот теперь, когда все дела завершены, Лада уперла руки в подоконник и согнулась в пояснице. Спина параллельна полу. Тело буквой «Г». Если в таком положении простоять несколько минут, а потом немного растянуться, попружинив, ломота в мышцах проходит.

– Лада Геннадьевна, к вас посетитель! – услышала она голос Коли и так резко разогнулась, что перед глазами поплыло.

– Да, да, пригласите! – На людях Коля называл ее по отчеству. Она его на «вы».

– Прошу вас…

И помощник пропустил в кабинет мужчину лет сорока. Частного детектива по фамилии Шарипов. На его месте Лада изменила бы одну букву в ней, чтобы привлечь больше клиентов. ШарАпов – это, можно сказать, бренд!

Лада усадила сыщика в кресло и поведала ему о своей беде. Пока она говорила, Коля принес чай.

– Можешь ехать домой, – шепнула ему Лада.

Он как-то неопределенно мотнул головой и вышел.

– Думаю, вы подняли бурю в стакане воды, – сказал Шарипов, когда потенциальная клиентка закончила рассказ. – Но, как говорится, хозяин – барин, и если вы настаиваете на частном расследовании, я его проведу.

– Вот и отлично! – Лада поставила подпись на контракте, который сыщик подготовил и принес с собой. – Главное, проверьте Антона. Игоря потом.

И они, пожав друг другу руки, распрощались.

Лада выключила компьютер и убрала со стола.

«Чем еще заняться? – размышляла она. – В спортзал поехать или в тот арабский ресторан, где работает милаха администратор? А может, обзвонить тех, с кем когда-то спала? Авось кто-нибудь из них свободен, и сегодня у меня стопроцентно будет секс. Пожалуй, мне именно он сейчас показан… Как лучшее средство от стресса!»

– Лада, я тебя жду, – услышала она голос Коли. Пришел час, когда между ними устанавливался режим «ты-ты».

– Зачем?

– Хочу на коктейль пригласить.

Такое случалось. Иногда начальница и ее помощник после работы заходили в кондитерскую, что располагалась через дорогу, и пили там молочные коктейли. Коля со вкусом клубники. Лада – мяты.

– А пойдем! – выпалила она.

– Только давай сегодня по-взрослому.

– Коктейль с коньяком?

– Да!

Они видели его в меню. Коктейль с коньяком и карамелью был таким дорогим, что они смеялись, предполагая, что в нем не меньше стакана. И все ждали, когда кто-нибудь его закажет. Но этого при них ни разу не случилось.

– Главное, умудриться после него за руль сесть, – хмыкнула Лада, покидая кабинет.

– Если он окажется таким забористым, как мы думаем, я твой допью… И буду танцевать на столе! – заявил Коля.

– Хотела бы я на это посмотреть!

– Ой, ничего интересного…

– То есть ты уже такое проделывал?

– Да, я когда напиваюсь (делаю это крайне редко), вечно лезу на стол. Мне кажется, что я невероятно крут. А на самом деле – смешон. И даже не до колик.

– Откуда ты знаешь?

– Видел запись на телефоне друга.

– А я на барной стойке один раз танцевала. Лет пять назад в Доминикане, – призналась Лада.

– Имела успех?

– Ошеломительный, – рассмеялась Лада. – Но поняла я это только на следующий день, когда ко мне как к родной на улице кидались незнакомые мужчины.

– Только так и надо отдыхать! – провозгласил Коля.

Они вышли из здания и по переходу направились к кондитерской – как раз горел зеленый.

Здесь все было по-простому. Заведение не из гламурных. Столики и стулья из пластика, бумажные скатерти, стены побелены и украшены яркими тарелками. Красные, зеленые, желтые, они были просто приклеены. Как ложки и вилки между ними. Кое-где клей, на котором этот, с позволения сказать, дизайн держался, потек, оставив желтые разводы на белой стене. Коля всегда морщился при виде этого. Сделал это и сейчас:

– Кто отделкой заведения занимался? – проворчал он, зайдя в кондитерскую. – У меня аппетит портится, когда я вижу это безобразие на стенах.

– Не замечала как-то, – улыбнулась Лада. Коля обычно не только коктейль пил, но и съедал пару пирожных. Ел сладкое со сладким и оставался на удивление стройным.

– Ты садись, а я за заказом, – сказал он ей и направился к стойке.

У них был «свой» столик в углу. Ладе он нравился тем, что находится в укромном местечке, а Коле из-за отсутствия «декора» над ним. Тарелок и ложек было, видимо, не так много у отделочников, чтобы хватило на все стены, и их угол остался девственно-белым.

Коля вернулся спустя пару минут с двумя высокими стаканами. Поставив их, опять пошел к стойке и на сей раз принес тарелку с пирожными. Их было пять штук. Все разные.

– А ты, деточка, не лопнешь? – припомнила старую рекламу сока Лада.

– «Картошка» и «корзиночка» для тебя, – сообщил Коля.

– Нет, я не буду.

– Эклер?

– Вообще не хочу пирожных.

– Не понимаю, как их можно не хотеть. К тому же ты сегодня, можно сказать, не ела. Неужто не проголодалась?

– Нет, – честно ответила Лада. Она и вправду не хотела есть.

– Ну и ладно. Значит, мне больше достанется!

– Все слопаешь?

– Легко.

Весил Коля килограмм восемьдесят при росте под сто девяносто. На теле ни жиринки. Одежда сидит идеально. Особенно узкие джинсы и приталенная жилетка, что были на нем сегодня.

Он уселся за стол, азартно схватил коктейль.

– Ну, вздрогнем! – выпалил он и, чокнувшись с Ладой, втянул через трубочку молочно-коньячно-карамельную субстанцию.

– Как? – спросила Лада перед тем, как сделать то же самое.

– Смело пей.

Лада сделал глоток.

– Вкусно!

– Да. Пожалуй, это лучший из всех коктейлей, что тут делают. А я, знаешь, пока остановился на клубничном, все перепробовал.

– И коньяка не чувствуется почти.

– Видимо, ложку «Хеннесси» добавляют, а не стакан «Кизляра».

– Эх, не видать мне танцев на столе!

– Я и трезвый могу сплясать, если это зрелище тебя порадует.

– Давай!

– Ты серьезно? – Его брови взметнулись вверх и спрятались под челкой, которую Коля сегодня не зачесал назад, а уложил так, чтобы она волной лежала на лбу.

– Да. Хочу это видеть!

Коля шумно выдохнул, после чего встал и закинул ногу на стул, чтобы потом перебраться на стол.

– Да шучу я, – выпалила Лада, схватив его за руку. А когда Коля снова уселся, спросила: – Ты и вправду сделал бы это?

– Да.

– Зачем?

– Чтобы порадовать тебя, я же сказал. Вижу, тебе сейчас как никогда нужны положительные эмоции.

И тут, впервые за то время, что Коля у нее работал, Лада подумала – а почему бы с ним не переспать? Симпатичный, молодой, здоровый, а главное – отлично ее чувствующий. С ним должно быть очень хорошо в постели.

Но Лада отогнала эту мысль. Нет, не стоит все портить. К тому же на данный момент у нее есть конкретный объект желания – Амон.

А не зайти ли ей к нему сегодня в гости?

– Коль, у тебя любимый человек есть? – ляпнула вдруг Лада. Этим вопросом она очень удивила его, они о личном никогда не говорили… Но поразила больше себя! Ибо… Они о личном никогда не говорили. И тут такой вопрос!

– Нет, – ответил Коля после того, как его брови вернулись на привычное место.

– А был кто-то когда-нибудь?

– Я, наверное, не создан для любви.

– Может, просто еще не встретился тот, кто в тебе пробудит это чувство?

Коля пожал плечами и втянул в себя очередную порцию коктейля.

– А вообще какие люди тебе нравятся? – продолжала расспросы Лада. Употребила слово «люди», потому что не знала, к какому полу помощник испытывает тягу.

– Такие, как ты. Красивые, умные, сильные. А тебе?

– У нас вкусы совпадают, – рассмеялась Лада. – Мне такие же… как я!

– Это мужчины?

– Что?

– Ты гетеро?

Лада аж коктейлем подавилась.

Коля задал ей тот вопрос, который она вот уже столько времени собиралась адресовать ему!

– Я гетеро, – прокашлявшись, ответила Лада.

– Надо же…

– Что, были сомнения?

– Я думал, ты лесби.

– С чего ты это взял?

– Ты очень холодна с мужчинами. Ты при всех своих неоспоримых достоинствах не замужем. И… только не смейся…

– Ладно, не буду.

– Ты единственная из постоянных клиенток салона, где я когда-то работал, ко мне не приставала.

– Прости, я нарушаю свое слово, – проговорила Лада и расхохоталась. – Я, Коленька, стопроцентный натурал! А вот на твой счет у меня всегда были сомнения…

– Тут ты не удивила. Меня многие за гея принимают. Только я, как и ты, стопроцентный натурал.

– За это надо выпить! – Лада подняла свой стакан. – За нашу стопроцентную натуральность!

– Поддерживаю, – сказал Николай, подняв свой бокал. В нем осталось совсем немного коктейля. – И предлагаю заказать еще по стаканчику.

– Ой, нет, с меня хватит. А вот чайку можно. Я даже пирожное съем. Вот это, – она ткнула в «песочное».

– Пошел за чаем и еще за одним коктейлем. Ты точно не будешь?

Получив отрицательный ответ, он поспешил к стойке. А Лада продолжила попивать свой коктейль. В нем определенно был коньяк. Не ложка, как сначала показалось, а как минимум стопка. Лада не просто расслабилась, а чуть захмелела.

– Смотри, что я принес?! – Коля поставил на стол поднос, на котором не только чайник и чашки стояли, но и тарелка с какой-то странной массой коричневого цвета.

– Что это?

– Икра заморская! Баклажанная!

– Тут и ее продают?

– Они хотят переквалифицироваться в закусочную. Вот и вводят в ассортимент новые блюда. – Он плюхнулся на стул и азартно потер руки. – Я обожаю баклажаны в любом виде. А ты?

– Равнодушна.

Коля зачерпнул ложку икры и отправил в рот.

– Мняка, – сказал он, прожевав. Затем схватил эклер и стал его есть. – И не надо на меня с таким ужасом смотреть!

– Мне почему-то кажется, что ты и молоко с селедкой ешь.

– Да, могу.

– Это твой секрет стройности?

– Если ты думаешь, что после селедки с молоком меня несет, то зря. Поурчит немного в животе, и все.

Он вычистил тарелку за считаные секунды. А что ложкой не подцепилось, хлебной коркой собрал. Чем напомнил ей Антона. Лада сразу помрачнела. Чтобы Коля не заметил этого, склонилась над сумкой и стала искать кошелек.

– Могу я задать личный вопрос? – услышала она.

– Валяй, – хмыкнула Лада. – После того как ты поинтересовался моей сексуальной ориентацией, мне нечего бояться.

– Что у тебя за неприятности?

– С чего ты?..

– Частного детектива просто так не нанимают.

– Может, я решила за любовником проследить и узнать, изменяет он мне или нет?

– Ты не тот человек, чтоб заниматься подобной ерундой. Ты не подумай, я не из праздного любопытства интересуюсь. Просто хочу понять, смогу ли я чем-то помочь тебе.

Она колебалась несколько секунд. Задай ей этот вопрос любой другой коллега, Лада либо продолжила бы отшучиваться, либо просто ответила «нет», либо вообще свернула разговор. Но Коля был ее помощником. Ближе его у нее, пожалуй, никого из сослуживцев не было. Так почему бы не поделиться с ним?

И Лада рассказала ему свою историю без лишних подробностей. Особенно эмоциональных. Изложила голые факты. Выслушав ее, Коля задумчиво втянул в себя коктейль из второго, пока еще полного стакана и проговорил:

– Сомневаюсь, что Игорь причастен к этому.

– Я тоже. Но исключать этого не стоит. Он зол на меня. За то, что я его отвергаю.

– Меня больше Антон пугает. Таких людей если тюрьма и меняет, то лишь в худшую сторону.

– Шарипов именно им займется в первую очередь.

– Вот ты сейчас рассказала мне свою историю, а я в ней нашел отголосок моей.

– И какова твоя?

– Сейчас поймешь, что чем-то похожа. Но сначала скажу, почему считаю именно Антона опасным для тебя человеком. Дело в том, что у меня отец сидел. За изнасилование как раз. Он был образован, занимал хорошую должность, но любил выпить. Делал это редко и, как говорится, метко. Бухал в выходные и в отпуске. Он четко понимал, когда надо остановиться, чтобы выйти на работу в нормальном состоянии… – Коля взял с тарелки пирожное, но тут же положил его на место. – А вот поведения своего с женщинами не контролировал. Когда напивался, был груб с ними, а порой жесток. Мы жили вдвоем (мама умерла, когда мне восемь было), и он баб, с которыми знакомился, в дом тащил. Квартира была большая, я в своей спальне, он в своей, их разделял коридор и огромная гостиная. Звуки до меня иногда доносились, но редко. Однажды я проснулся от женского крика. Вскочил с кровати, бросился в отцовскую комнату и увидел, как он женщину за волосы таскает по полу. Пьяный в дым! Я бросился ей на помощь. Отца я не боялся, со мной он никогда не был жесток. Но он оттолкнул меня со словами: «Ты ничего не понимаешь, это по обоюдному согласию!» И женщина, главное, закивала. Я тогда подростком был, но про всякие садо-мазо штучки слышал. Попросил отца с его женщиной не кричать громко, а в следующий раз заниматься этим вне дома. И вроде бы он послушался. Перестал кого-то водить вообще. А теперь представь мое удивление, когда через какое-то время он явился в дом с той самой женщиной и сказал: «Она будет жить с нами!»

– Ого!

– Да. И зажили мы втроем. Отец пить меньше не стал, а забавлялся со своей сожительницей, можно сказать, на законных основаниях. Сейчас я думаю, не особенно ей папина грубость нравилась, но она ее терпела. Мужик хороший, при должности, с квартирой просторной. Да, попивает и руки распускает (со ссадинами и синяками на теле она ходила частенько), но бывает и хуже. Как-то к ней сестра двоюродная из провинции приехала на пару дней. Вот ее отец и изнасиловал. Нас с «мачехой» дома не было, помешать не могли. Отцу дали не много – три года. Спасибо за это сожительнице. На суде она его выгораживала, а родственницу свою выставляла распутной девкой, соблазнившей приличного мужчину. А вот я папашу подвел. Даже не так, я предал его…

– То есть?

– Рассказал на суде все, как есть. И о склонности отца к насилию. И о том, что несчастная девушка никакой шалавой не была. Не ходила по квартире, как уверяла ее сестра, полуголой. Отец, когда мои показания выслушал, вышел из себя. Начал орать на меня. Обзывать предателем, сукиным сыном! А я считал, что поступил правильно. Покрывать подонка, даже если он твой отец, нехорошо.

Да, их истории на самом деле были чем-то похожи!

– Представляю, как трудно тебе далось это решение.

– Очень. Но я боялся, что оставшись безнаказанным, папаша совсем обнаглеет и число изнасилованных им женщин увеличится. Тогда я был наивен. Думал, что тюрьма его исправит…

– Нет?

– Она сделала его еще злее. «Откинувшись», первым делом он избил меня, хотя до этого даже не шлепал. Наказал за предательство. Потом он выгнал из квартиры постояльцев – я сдал одну комнату очень милой молодой паре – и притащил в дом ту самую женщину, что жила с нами до тюрьмы. Они стали пить каждый день (на работу уже не надо ходить трезвым – он грузчиком куда-то устроился), я слышал мат, ор, визг и стоны. Мне пришлось уйти жить к бабушке, маминой маме. Но я регулярно захаживал в квартиру. Присматривал за ней по мере возможностей. За отцом не мог – он бы мне этого не позволил. Он даже Колей меня перестал называть. Только Павликом.

– Почему?

– Павлика Морозова не знаешь? Пионера, который настучал на своего отца-кулака? Вот, по мнению моего родителя, я и был таким же сучонком-предателем, которого убить мало. Не знаю, возможно, ненависть ко мне в нем выросла до такой степени, что он предпринял бы попытку меня убить, а скорее, распустив кулаки, не рассчитал бы силы, но…

– Но?

– Когда я в очередной раз пришел в квартиру, то увидел разгромленную гостиную и два обнаженных окровавленных тела. Из них торчали осколки бутылок – ими был засыпан весь пол. Я думал, что мертвы оба. Но оказалось – только отец. Сожительница перерезала ему горло после того, как он истыкал ее грудь и живот осколками. Так он пытался доставить ей и себе удовольствие. Оба, естественно, были в состоянии «хлам».

– Когда это случилось?

– Когда я работал в салоне. Похоронив отца, я уволился. Побоялся, что не смогу сохранить такой секрет от коллег и клиентов. Да и не нравилось мне там. Давно уйти хотел, но боялся без работы остаться…

– Какой ужас ты пережил, уму непостижимо!

– Некоторым еще больший на долю выпадает, так что я не жалуюсь, – философски заметил Коля. – У меня к тебе одна просьба…

– Я никому не расскажу.

– В этом я не сомневаюсь. Но пообещай не вспоминать об этом.

– Обещаю.

– И не жалей меня! – Он предупредительно поднял указательный палец. – Я рассказал тебе эту историю не для того. А ответил откровенностью на откровенность. Кви-про-кво.

– Хорошо, не буду. Но и ты пообещай не вспоминать о моей.

– Я могила.

– Ты поразительный человек, Коля. Прожив бок о бок с монстром, ты сохранил доброту…

– Я злой! – И он зарычал, подняв кисти с согнутыми пальцами. Изобразил, как Лада поняла, тигра. Или медведя? В общем, хищника. А так как делал он это с улыбкой, она рассмеялась:

– Да, ты Игорьку чуть не навалял, я помню. – Наконец, она раскрыла кошелек, который вынула из сумки, достала из него несколько купюр. – Держи за коктейль и пирожное.

– Нет, давай просто в следующий раз ты меня угостишь.

Она не стала спорить. Допив чай, они направились к выходу.

– Тебя куда подбросить? – спросила Лада, порадовавшись тому, что легкий хмель давно выветрился и она чувствует себя абсолютно трезвой.

– Я до метро пройдусь. Проветрюсь чуть. Заодно мышцы потренирую. А то совсем скоро атрофируются.

– Тогда до завтра.

– Пока! – Он помахал ей и зашагал было по тротуару в сторону метро, но приостановился. – Слушай, а не поговорить ли тебе с соседом? Может, письмо с угрозой ему адресовано и ты зря перепугалась.

– Ты третий, кто дал мне этот совет, включая Шарипова. Почему я сама до этого не додумалась, не пойму. Сегодня же зайду к Амону для разговора.

– К Амону?

– Его так зовут.

– Обалдеть! А фамилия его не Ра?

– Нет, Тутанхамонов.

– Серьезно?

– Вру, – рассмеялась Лада. И она разошлись, кивнув друг другу на прощание.

Забрав машину со стоянки перед конторой, Лада поехала домой. Дорога много времени не заняла – она очень удачно миновала гигантскую пробку. Въехав во двор, первым делом стала искать глазами джип «Тутанхамонова». Его нигде не было. И свет в его окнах не горел. Значит, он не дома. Можно позвонить, конечно, и поговорить по телефону, но хотелось с глазу на глаз.

Лада глянула на часы. Начало девятого. Что ж, если в ближайшие полтора часа Амон не вернется домой, она наберет его номер. В десять звонить малознакомому человеку неприлично.

Из машины Лада выходила без опаски. Было еще довольно светло, во дворе людно. На лавке сидели ее «любимые» соседки. Завидев Ладу, они подобрались. Но ключи от квартиры уже были у нее в руках, она у подъезда не задержалась, и сказать грымзы ничего не успели.

Лада поднялась по лестнице на площадку между первым и вторым этажом. Шагнула к своему почтовому ящику. С некоторой опаской его открыла. Но никаких писем с угрозами не было, только пестрая рекламная ерунда.

Квартира встретила ее ароматом весенних цветов. Недавно она купила новый ультразвуковой ароматизатор воздуха, и теперь дом всегда был наполнен приятными запахами. Разувшись и стянув с себя плащ, Лада прошла на кухню. Есть по-прежнему не хотелось. Да и пить не особенно. Она налила себе кефира, сделала пару глотков. Невкусно! Кисло и даже чуточку горько. Посмотрела на этикетку, срок годности еще не истек, в чем же дело?

«В тебе, – тут же ответила самой себе Лада. – Тебе горько, вот и пища таковой кажется… Ты одинока и несчастна, правильно сказал Игорь. И сейчас, когда ты боишься, тебя некому поддержать. Родители не в счет. Они бы сделали это, но ты не будешь заставлять их беспокоиться. Тебе нужен мужчина, родной, надежный. Пусть не каменная стена. Ты сама сильная, в броне, ты устоишь. Для этого нужно лишь подставить тебе плечо…»

Лада всхлипнула. Нет, только не это! Она давным-давно отучилась жалеть себя! А главное, лить при этом слезы. Облегчения они все равно не приносят, зато лицо обезображивают. Даже поплакав на ночь, утром Лада отек с лица никакими примочками снять не могла.

Чтоб не разнюниться, она выпила таблетку успокоительного и умылась ледяной водой. После поела через силу. И, налив себе фужер вина, отправилась на диван, чтоб обзвонить своих кобельков. Первый, кто сейчас изъявит желание скрасить ее холостяцкий вечерок, будет приглашен в гости.