Глава 3
Они встретились в арабском ресторане в два. Когда Боря вошел в зал, Амон уже попивал холодный каркаде и листал меню.
– Привет, – поздоровался Боря, подойдя.
– Рад видеть! – Амон поднялся, старые друзья крепко обнялись. – Ты голоден?
– Как волк.
– Я тоже. Поэтому предлагаю заказать мясную тарелку.
– Хорошо, давай. А что еще?
– Что-нибудь попить. Сахлеб, например.
– Это еще что такое?
– Молоко, крахмал, корица, кокосовая стружка и ванилин. Очень рекомендую.
– Нет уж, я лучше просто воды с лимоном выпью. Только не маловато ли еды для двух голодных волков?
– Не волнуйся, достаточно, – улыбнулся Амон. – Тарелка большая.
Он подозвал официанта и сделал заказ. Когда тот удалился, спросил у Бори:
– Ну, как живешь, друг?
– Хорошо! – И оба рассмеялись. Вспомнили Валерино сочинение на тему «Как я провел лето». – А ты?
– Жаловаться грех.
– Кстати, с прошедшим! – Боря достал из кармана куртки коробочку. – Небольшой презент.
– Могу открыть?
– Конечно.
Амон снял с коробки крышку, и его глаза округлились.
Даааа ладно? – читалось в них.
Все дело в том, что Боря подарил другу фигурку бога Ра, изготовленную по спецзаказу из богемского стекла. Она была изящна и очень искусно сделана. При ярком освещении переливалась, точно драгоценность. Да еще бородка бога была позолочена, а в глазницы вставлены знаменитые чешские гранаты.
– Потрясающий подарок, – выдохнул Амон. – Спасибо огромное, друг.
– Рад, что угодил.
Тем временем официант принес для Бори воду. И сообщил, что сахлеба придется подождать минут пять, горячего – полчаса. А чтобы ожидание не было томительным, перед клиентами поставили тарелку с овощами и анисовыми лепешками.
– Что так долго? – спросил у Амона Борис. Он был страшно голоден.
– Крокодил готовится долго.
– Так мы его заказали?
– В том числе. Мясная тарелка – это микс из восьми, если не ошибаюсь, видов животных. Включая аллигатора и верблюда. Но традиционная говядина и курятина тоже будет. Только не свинина, сам понимаешь.
Борис взял с тарелки дольку огурца и отправил в рот. Решил не перебивать аппетит лепешками.
– Тебе из полиции звонили? – спросил он, прожевав.
– Да, утром. Завтра поеду к следователю для беседы.
– Есть алиби на момент убийства?
Амон недоуменно уставился на Борю.
– А зачем оно мне?
– Ты подозреваемый.
– Пффф! – фыркнул тот. – С какого это перепугу? То, что мы друзья, еще не…
– Амон, Сашка позвонил в полицию и назвал тебя убийцей.
– Что? – лицо Боровика вытянулось.
– Да, да. Причем серийным.
– О боже!
– Понятно, что словам дурачка не особенно верят, но… – И он развел руками.
– Кто тебе об этом сказал?
– Один из оперов, ведущих дело. Мы сегодня созванивались.
– Совсем он плохой стал, да? – Это Амон про Сашу спрашивал, друга своего детства.
– Да я бы не сказал. Встретишь на улице, примешь за нормального. Но Ольга Алексеевна говорит, что чудить больше стал.
– Как он выглядит?
– Хорошо. Красавчик. Ты его… с тех пор не видел?
Амон покачал головой, затем опустил глаза.
Боря сделал глоток воды. Тема была больной для обоих. Гибель младшего Слепнева…
Они ее не обсуждали! Вот и сейчас не стали.
– Смотри, нашу еду везут, – воскликнул Амон.
– Везут? – округлил глаза Боря. Но, обернувшись, убедился в том, что друг не ошибся в выборе слова. Их мясное ассорти на самом деле везли на тележке. Блюдо, на которое оно было выложено, больше напоминало ледянку, усевшись на которую они в детстве с гор сигали. Диаметр его был не меньше метра. – Вот это тарелочка, – усмехнулся Боря.
– Ты на нижний ярус тележки посмотри.
– А что там?
– Соусы и гарниры. Подаются к мясу.
Официант подкатил тележку к их столу. Сначала водрузил на него блюдо с мясом, затем с гарнирами и соусами. Борис распознал рис и чечевицу, а также кетчуп и тартар (или что-то похожее на них), остальное не смог идентифицировать.
– Это что такое? – спросил он у Амона, ткнув вилкой в горку какой-то кашицы, вызывающей не очень приятные ассоциации с пометом.
– Вкуснейшая штука. Пюре из молодого гороха и трав. Особенно хорошо сочетается вот с этим соусом. – И указал на пиалу с чем-то желтым и тоже малопривлекательным с виду. – Это горчица, не криви так рожу! Изнежился в своей Европе…
– Да брось! В Германии и Чехии, где я провел последние годы, пища грубая. Просто она иначе выглядит. – Боря подцепил на вилку горох и отправил в рот без соуса. Оказалось очень вкусно, нежно, только пресновато.
– Не так все делаешь! – рассердился Амон. – Дай! – И, взяв тарелку Бори, наложил ему еды. Каждый кусок мяса под определенным соусом. А страуса еще и в лепешку завернул, добавив к ней овощей. – Пробуй!
Боря послушался.
– Мммм…
– Что?
– Вкусно, – выдохнул Борис и сделал большой глоток воды. Правда вкусно, но остро.
– О, а вот и он! – вскричал Амон.
– Кто? – не понял Боря.
– А ты оглянись…
Но этого не потребовалось. Боря, не оборачиваясь, понял, кто к ним присоединяется.
Валера!
Только он так пыхтел при ходьбе. И пахнул (или вонял?) вьетнамской «звездочкой». Она, по мнению Валеры, была панацеей практически ото всех болезней.
– Привет, ребята! – услышал Боря за своей спиной и только после этого обернулся.
Валера был все такой же.
Среднего роста и комплекции, круглолицый и курносый, небрежно одетый и причесанный, он был таким и в детстве, и в юности, и в молодости. Таким остался и в зрелости. Даже морщин у него не прибавилось. Наверное, потому что Валера редко улыбался. У него начисто отсутствовало чувство юмора, а скалиться (как он сам выражался) ради того, чтобы кому-то понравиться, он не считал нужным.
– Ты как будто законсервировался, – не сдержался Боря. – Выглядишь так же, как и десять лет назад…
– А ты постарел, – покачал головой Валера. Тактичность, как и улыбчивость, была ему не свойственна.
– Боря возмужал, – поправил друга Амон. – Садись, Валера, и налетай, пока мясо не остыло.
– Я не голоден.
– Угощаю, – улыбнулся Боровик. Знал, какой Валера прижимистый.
– За день рождения?
– Будем так считать.
– Тогда проставляйся.
– Мы же все за рулем…
– Кто это – все? Я нет.
– Ты что, машину продал?
– Водителя нанял.
– Даааа ладно? – протянул Боря и мысленно сплюнул. Вот же прицепилась фразочка.
– Нашел человека с правами, готового за еду на тебя работать? – съязвил Амон.
– Тогда это должна быть Дюймовочка, – подхватил Борис. – Которая горошиной сыта.
– А ты почти угадал! Водитель женщина. Да крохотная такая! Кило сорок весит, не больше. Зато гоняет лихо.
– И сколько ты ей платишь?
– Нисколько. Долг она отрабатывает. За полгода рассчитается со мной, опять за руль сяду. – Он взял руками помидор-черри и закинул его в рот. – Вообще я не всегда ее припрягаю, иногда и сам вожу, но на встречу с друзьями решил отправиться с водителем.
– Если хочешь, закажу тебе водки. Но лично я пас.
– А ты? – спросил Валера у Бориса.
– Тоже.
– Да Дюймовочка моя нас всех развезет, не волнуйтесь. Грех под такую закусь не выпить.
Боря с Амоном переглянулись. Боровик наморщил нос. Он не любил водку. А Валера пил только ее. Причем всегда заказывал бутылку. Считал, что на разлив, пусть и в приличном месте, подают разбавленную.
– Ладно, давай я с тобой выпью, – согласился с Валерой Борис. – Но чисто символически. Не хочу, чтоб меня твоя Дюймовочка везла.
Тот изобразил нечто наподобие улыбки. На миг приподнял уголки губ. В их компании по серьезности с ним мог соперничать только Амон. Но тот пусть не часто, но улыбался. А уж если смеялся, то до колик. Да так заразительно, что вся компания, глядя на него, начинала покатываться. Костя как-то даже обмочился от смеха. И многие годы не мог забыть своего позора. Все боялся, что кто-нибудь из друзей проболтается и за ним закрепится прозвище «зассанец».
После того как принесенная водка была разлита по стопкам, Валера в свойственной ему лаконичной манере произнес тост в честь недавнего именинника:
– За тебя! – после чего опрокинул водку в рот.
– Если судить о таланте по краткости, то ты гений! – хмыкнул Борис.
– А ты сомневался? – Отставив рюмку, Валера принялся за мясо. Отправив в рот самый большой кусок, он сморщился. – Что это за гадость? – И выплюнул мясо на салфетку.
– Это верблюжатина, насколько я могу судить по цвету и консистенции, – ответил Амон. – Кстати, зря ты. Никакая это не гадость. Жестковата немного, тут я согласен, но если ее мелко порезать, а не тащить в рот огромный кусок, то…
– А это что? – перебил его Валера и ткнул вилкой в отбивную.
– Питон.
– Змея, что ли?
– Да.
– А нормальное мясо есть?
Амон указал на баранину. Валера нанизал кусок на вилку и осторожно откусил от него.
– Во, другое дело! – обрадовался он, распробовав. Барашек на самом деле был исключительно вкусный. Верблюжатина Боре тоже не понравилась. – Теперь давайте Костю помянем.
– Рано. Его еще не похоронили.
– Да какая разница? – Валера наполнил свою стопку, Борину «обновил», то есть долил всего каплю, поскольку тот лишь пригубил. – За упокой!
Боря кивнул и молча выпил.
– Доигрался все же, – выдохнул он тяжко. – А я был уверен, что он изменился, стал законопослушным. Когда созванивались, Костя говорил, что все у него гладко…
– Он и мне так говорил, – сказал Амон. – Причем при личной встрече. И я ему поверил.
– Когда ты его последний раз видел? – спросил у него Валера, с аппетитом поедающий курятину, так как с бараниной он уже расправился. Боря не сомневался, что, пропустив еще пару стопок, он и до питона дойдет.
– Месяцев восемь назад.
– Да, тогда у него на самом деле все было в норме. На работу неплохую устроился. Личную жизнь наладил.
– И что же случилось потом?
– Он на большом складе работал водителем кара. И как-то его ограбили. Люди в масках ворвались, вырубили охрану и много ценных вещей вынесли. Естественно, следствие началось. Под подозрение первым попал Костян. Он же «клеймёный», сами понимаете. Да еще один из охранников якобы узнал карщика по фигуре и ботинкам. Костян вскипел, набил ему морду. Мог бы загреметь всерьез и надолго только за это. Да оказалось, что именно охранник был наводчиком. Он по башке от подельников получил слегка для алиби. Так что Костян на этот раз не отправился в тюрягу, но нервов ему попортили… Да и работы лишился!
– А девушки своей?
– Нет, Наташка не бросила Костяна. Святая женщина.
– Вы знакомы?
– Да. Это вы по заграницам мотаетесь, а мы с Костяном оба невыездные…
– Как оба? – удивился Боря. – Ты же ко мне приезжал!
– Когда это было? Давно уже я в нашей Раше закрыт.
– Ты-то из-за чего?
– Из-за долгов? – предположил Амон.
– Да, кое по каким кредитам не расплатился. Сужусь.
– Ты не смотри на него так, – обратился Боровик к Борису, взирающему на Валеру с недоумением. – У нас тут, к примеру, за квартиру бабушки платят, а такие вот бизнесмены, типа Валерки, нет. Годами! У них свои схемы, понимаешь?
– Не особенно, ну да ладно. Продолжай, Валера. Что ты там говорил о Косте и его пассии? Наташе, кажется? Вы знакомы. Так?
– Да! Потому что вы где-то скачете в заграницах, а мы все в родной песочнице копошимся и видимся часто… – Он нахмурился. – Виделись, я хотел сказать. С Наташкой он меня познакомил в благополучные времена. Я тогда, признаться, с недоверием к ней отнесся. Она хорошенькая, молодая, тридцати еще нет, образованная. Что она могла в Косте найти? Да, когда-то он был красавцем, но истрепался с годами. А когда я узнал, что приехала Ната в Москву из какой-то глухой провинции, подумал – из-за жилья она. Костян на момент знакомства с Наташкой один в двушке жил.
– Может, ты прав?
– Нет, Наташка хорошая. Искренняя. Не бросила Костяна, как я уже говорил…
– Так ей жить негде! – фыркнул Боря. – Пока Костя в СИЗО, она в его хате. А если бы его посадили, она б на зону сгоняла, брак зарегистрировала – и вуаля, в двушке уже ее доля.
– Европа на тебя плохо повлияла! – ткнул в него пальцем Валера. – Сделала циником.
– А тебя родная песочница, смотрю, от этого порока излечила.
– Ты просто не знаешь Наташку. Она настоящая…
– Познакомишь?
– Кстати, да, – поддержал его Амон. – Познакомь нас. Надо девушке с похоронами помочь.
– Я собирался к ней сегодня заехать, если хотите, давайте вместе.
– Я свободен. А ты, Боря?
– Тоже.
– Значит, едем. Только предупредить надо, что Валера не один будет.
– Я позвоню попозже, – сказал тот. – А теперь предлагаю выпить за Ольгу Алексеевну. Дай бог доброго здоровья этой женщине!
Все его поддержали и, чокнувшись, кто водкой, кто каркаде, выпили.
